Текст книги "Запретные мечты [Очарование золота]"
Автор книги: Дженнифер Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)
7.
Услышав громкий настойчивый стук в дверь, Сирена оторвалась от коробки с книгами, которую она разбирала без особого интереса. Вард ушел всего несколько минут назад. Если он что-то забыл и вернулся, он наверняка не стал бы стучать. Кроме китайца, сюда никто не осмеливался приходить.
Затолкав коробку под кровать, Сирена поднялась на ноги и направилась к двери.
На пороге стояла Перли. С опаской оглядев комнату, она сквозь зубы произнесла:
– Мне нужно поговорить с тобой.
– О чем? – Сирена стояла в дверях, не позволяя Перли войти.
– Ты должна узнать кое-что о Варде Данбаре, прежде чем он успеет сделать тебе плохо.
Отказаться выслушать ее, так и не узнав, чего можно ожидать от этого человека, показалось Сирене непростительной глупостью. Ей захотелось это выяснить отнюдь не ради праздного любопытства. Кивнув, девушка посторонилась, пропуская Перли в комнату, и закрыла за ней дверь.
Перли обошла гостиную, остановила взгляд на открытой двери, ведущей в спальню, нисколько не скрывая, что ей это интересно. На стуле она увидела рубашку, оставшуюся там со вчерашнего вечера. На середине кровати, где только что лежали Вард с Сиреной, валялись две подушки.
Перли обернулась.
– Ну? – сказала она. – Может, ты предложишь мне чего-нибудь выпить?
– Извини, у меня ничего нет. Вард допил кофе, который принес утром Санчо.
– Я имела в виду что-нибудь покрепче. Здесь рядом салун, и ты могла бы без труда раздобыть выпивку. Впрочем, не беспокойся, мы с тобой не на светском рауте.
– В таком случае, я не стану предлагать тебе присесть, – ответила Сирена. Сложив руки на груди, она ждала, когда Перли перейдет к делу.
Бледное лицо Перли исказилось от внезапного приступа гнева. Она с отвращением посмотрела на Сирену.
– Думаю, ты не останешься такой спокойной, когда узнаешь, что человека, с которым ты живешь, обвиняли в попытке убийства, перед тем как он приехал в Криппл-Крик.
Сирена остолбенела, почувствовав, как кровь отхлынула от лица. Заметив удовлетворенную ухмылку Перли, она сказала:
– Ты лжешь.
– Нет. Уверяю тебя, это правда. Варда посадили в тюрьму и судили за убийство моего мужа.
– Твоего мужа?
– Жутко, правда? Даже не верится. Иногда это кажется невозможным даже мне. Рассказать тебе, как все было?
Сирена молча указала на одну из кушеток. Кокетливо расправив юбки, Перли опустилась на нее.
– Они были партнерами, понимаешь? Вард и мой муж владели одной из лучших фирм в Натчезе. Кроме того, они крепко дружили с самого детства, приходились друг другу почти братьями. Когда родители Варда умерли, родители Джима помогли ему. Потом, повзрослев, они оба стали ухаживать за мной.
– Тогда почему он это сделал? Что же случилось? – В голосе Сирены послышался ужас. Она сжала кулаки с такой силой, что побелели ногти.
– Джим, так звали моего мужа, первый сделал мне предложение, а Вард, как истинный джентльмен, удалился, увидев, что в меня влюбился его лучший друг. Он бы никогда не позволил себе отобрать у Джима невесту, хотя, видит бог, я давала ему для этого много поводов. У Варда тоже были серьезные намерения, честное слово, но он всегда и во всем уступал Джиму. Он знал, что он сильнее Джима, я имею в виду – характером. Думаю, неприятности начались из-за того, что Джим тоже это понимал.
– Но если ты любила Варда и не сомневалась в серьезности его намерений, почему же ты не отказала его другу?
– Ты не понимаешь. Они оба были очень состоятельными людьми, оба принадлежали к городской элите, оба считались красавцами. Как же мне завидовали девчонки! Меня тогда звали не Перли. Боже, моя мать бы в гробу перевернулась, если бы узнала, что у меня теперь такое вульгарное прозвище. Мы тоже были аристократами, но не такими богатыми, скорее совсем небогатыми. Я не имела права позволить себе отказаться от такого предложения ради того, что могло никогда не произойти. Я отказывала Джиму сколько могла, но Вард все не приходил. Он не сделал мне предложения, даже когда я заманила его ночью в сад, в день, когда мне исполнилось восемнадцать лет. Он все время говорил о том, каким хорошим мужем мне будет Джим. Я на него так разозлилась, что дала Джиму согласие в тот же вечер. Мы поженились. Вард был замечательным человеком, и поцелуй, который он мне подарил после церемонии, оказался гораздо прекраснее того, что произошло позже, в нашу первую брачную ночь.
На лице Сирены появилось неприязненное выражение.
– Но твой муж, как?..
Перли вздрогнула.
– Через шесть лет счастливой супружеской жизни он застрелился.
– Застрелился? Но ты же сказала…
– О нет. Я никогда не говорила, что Вард убил его. Я только сказала, что его обвинили в этом убийстве.
Перли зло улыбнулась. Сирена судорожно сглотнула, с трудом сдерживая себя.
– Я не понимаю.
– Я тоже не понимала, – с вызовом ответила Перли, слегка нахмурившись. – Я никогда ни в чем не отказывала Джиму, ни в чем. Я хорошо вела хозяйство, слуги потакали любому его желанию. На столе всегда были его любимые блюда. Я развлекала его скучных родителей и всегда ждала его, когда он приходил ко мне в постель. Если бы у нас родились дети, я бы занялась ими, а его мнение о себе как о мужчине изменилось бы в лучшую сторону, но их не было.
В душе Сирены шевельнулось что-то вроде сочувствия.
– Но ведь не могло же это случиться просто так.
– Ты хочешь сказать, что я должна была что-то натворить? – спросила Перли, подняв голову. – Ты права, хотя мне до сих пор кажется, что Джим с его постоянной ревностью вел себя как ребенок. Я устала. Боже, мне смертельно надоело вышивать французским узлом, плести кружева. Мне становилось тошно от дружеских обедов, на которых постоянно шептались о том, как дети изменят нашу жизнь, и о том, как болеют их собственные сопливые отпрыски. Мне хотелось выбраться из дома и найти себе какое-нибудь занятие, но это могли себе позволить лишь мужчины и шлюхи. Женщинам разрешалось собираться только в одном месте – сама понимаешь в каком.
– Ты изменяла мужу?
Перли засмеялась.
– Изменяла? Ты, как ни странно, угадала, в конце концов так все и вышло. Это было здорово. Я чувствовала себя живым человеком, желанной и восхитительно развратной.
– А Вард? – Слова сами слетели с губ.
– Вард оставался джентльменом, черт его подери. Он отвергал все мои попытки его соблазнить. Однажды он даже заявил, что не намерен наставлять рога своему лучшему другу, как это делали все остальные. Но самым забавным оказался конец этой истории.
Сирена терпеливо ждала, пока Перли перестанет смеяться и продолжит свой рассказ.
— Это случилось на празднике урожая. Мы с Вардом разговаривали в библиотеке. Ночь выдалась теплой, так что все окна и двери в нашем большом доме были раскрыты настежь. Мы не знали, что Джим слышал часть нашего разговора. Он пошел в спальню, взят пистолет, потом сел на лошадь и поехал в контору. Там он написал записку, приставил пистолет к голове и покончил с собой.
– А письмо, – спросила Сирена, наклоняясь вперед, – если его нашли, как тогда Варда могли обвинить в убийстве?
– Ему не повезло. После праздника он тоже пошел в контору – ему надо было подготовиться к какому-то делу. Он нашел Джима и прочитал записку. Вард Понимал: если родители Джима узнают, что он покончил с собой, они сойдут с ума. Скандал бы просто убил мать Джима, а Вард любил ее как родную. То, как это отразилось бы на моей жизни, тоже не трудно представить. Если бы все узнали, почему он застрелился, я бы никогда не посмела высунуть нос на улицу. Вард поступил так, как, по его мнению, следовало действовать при подобных обстоятельствах. Он забрал записку вместе с пистолетом и устроил в конторе настоящий погром, чтобы у людей создалось впечатление, что Джима убили грабители. Но Варда заметили, когда он выходил из конторы.
– О вас, наверное, пошли слухи? – медленно проговорила Сирена.
– Да, несколько человек обратили внимание, что мы вместе ушли с праздника.
– Если его видели вечером, а труп нашли на следующее утро, кое-кто, наверное, подумал, что они поссорились из-за тебя.
– Дело не только в этом. Шериф нашел пистолет в экипаже Варда.
– А записку?
– Ты слишком спешишь, – заметила Перли. – Нет, записку он не нашел, а Вард молчал, не желая оправдываться. Он бы наверняка сел в тюрьму, если бы я за него не вступилась. Вард не знал, что Джим оставил два письма. Одно лично мне, в нем говорилось, что он любит меня, несмотря ни на что, а другое – для следователей, чтобы наказать меня за то, что я разбила все его мечты о спокойной, счастливой жизни.
– И ты показала в суде первое письмо? Ты сделала это ради Варда?
– Что же мне оставалось делать – позволить убить и его тоже? Это было бы глупостью с моей стороны. А потом, я думала, что он не сможет отвернуться от меня после такой жертвы. Конечно, кое-кто продолжал утверждать, что Вард убил Джима из-за меня, но, когда обыскали его карманы, им пришлось мне поверить. Но на этом история не закончилась. Нам с Вардом стало невмоготу оставаться в Натчезе. Не проходило и дня, чтобы мы не узнавали новые сплетни о нас. Все наши друзья от нас отвернулись, и мы теперь могли рассчитывать только на собственные силы.
– Но если Вард не был виноват, что мешало ему остаться там и жить по-прежнему?
– Он никак не мог простить себе смерть Джима. Ему все время хотелось уехать оттуда, начать новую жизнь в другом месте. А потом, он чувствовал себя ответственным за меня.
Сирена медленно кивнула:
– Я только не понимаю, почему ты мне все это рассказываешь. Если ты хочешь представить мне Варда в дурном свете, так это надо делать по-другому.
– У меня и в мыслях этого нет, – сказала Перли, сдвинув брови. – Меня не интересует, какие чувства ты испытываешь к нему. Я только хочу объяснить тебе, что все, что ты сейчас имеешь, не будет длиться бесконечно. Он не из тех мужчин, которые готовы связать себя на всю жизнь. Кроме того, он вовсе не свободен. Понимаешь, наши отношения с ним гораздо глубже, чем тебе может показаться. Мы слишком много пережили вместе, и хорошего, и плохого. Мы оставались вдвоем, когда нас преследовали боль и страх. Мы оба изгои, живем вдали от родных, вдали от дома, но никто не может разлучить нас. Ни ты, ни кто-нибудь другой.
Что из того, что Сирена услышала от этой женщины, было правдой, а что она придумала только сейчас? История казалась реальной; все эти трудности, преследования, и все же – какие из этих событий случились на самом деле, а какие происходили лишь в мечтах и были плодом воображения Перли? Связь между ними несомненно существовала, но то, что они испытывали друг к другу взаимную любовь, основанную на чувстве вины и ответственности, казалось абсурдным. И если это так, почему они не вместе? Почему Перли пустилась в эти ночные оргии в публичном доме? И почему Вард под носом у Перли привел к себе другую женщину, если Перли утверждает, что говорит правду? Взгляды женщин встретились.
– Ты можешь не беспокоиться на мой счет. Мне ничего не нужно от Варда Данбара. Уверяю, для тебя я не опасна.
– О какой опасности ты говоришь? – усмехнулась Перли. – Ты думаешь, я тебя боюсь? Мне только хочется тебе объяснить, что ты неправильно понимаешь поступки Варда. Иногда ему изменяет чувство самосохранения, но это не имеет никакого значения. Крепость, которую он соорудил вокруг себя за последние несколько лет, не пробить никаким чувством, и уж тем более любовью. Я знаю это очень хорошо, поэтому мы так подходим друг другу…
В ушах Сирены еще долго звучали слова Перли, после того как та удалилась, подобрав юбки и оставив в комнате запах пачулей. Она продолжала твердить себе, что ничего не ждет от Варда и меньше всего рассчитывает на его любовь. Ей не следовало пытаться его понять, особенно если это грозило перерасти в нечто большее. Жалость – вот единственное чувство, которое она могла позволить себе по отношению к нему.
Странные повороты и перипетии только что услышанной истории не укладывались у нее в голове. Она все время думала о Варде – об адвокате, известном в Натчезе и Новом Орлеане; эти два города находились совсем рядом друг от друга, и там придуманный Наполеоном гражданский кодекс, который французы навязали местным жителям, усложнял все дела на протяжении вот уже целых ста лет. И все-таки тот Вард с Миссисипи принадлежал к старой аристократической семье, чьи предки были родом с Севера. Человек, с которым Сирена недавно познакомилась, упорно это отрицал, когда она его спрашивала. Неужели след от того несправедливого обвинения так глубоко запал ему в душу? «Я был когда-то джентльменом», – сказал он в день их встречи с болью и горечью в голосе. Сирена начала понимать, что он тогда имел в виду.
Ей не пришлось раздумывать об этом слишком долго. Примерно через час после ухода Перли в холле послышались тяжелые шаги, и дверь содрогнулась от сильного удара.
– Иду! – крикнула Сирена, услышав громкий стук. Она торопливо прошла через гостиную, отбросив волосы на спину.
На пороге стоял Отто Бруин с поднятым кулаком, приготовившись нанести следующий удар в дверь. Увидев девушку, он поклонился, скользнув взглядом по ее голым ногам, выглядывавшим из-под пеньюара.
– Вам посылка.
Сирена попыталась запахнуть полы пеньюара.
– Мне? Посылка?
– Так сказала женщина, которую прислал портной. Тут везде ваше имя. Видите?
Отто говорил правду. Сирена не торопясь взяла сверток в руки.
– Спасибо, Отто, – поблагодарила она.
– И это все? – спросил Отто, прислонившись плечом к дверному косяку и сложив руки на груди. – Вообще-то в мои обязанности не входит разносить посылки, понимаешь?
Сирена окинула его холодным взглядом.
– Я бы с радостью вам заплатила, но у меня нет денег.
– Ты же знаешь, что я имел в виду не это.
– Я думаю, если вы объясните мистеру Данбару, в чем дело, он сумеет вознаградить вас как положено. А мне он это запрещает.
И она захлопнула дверь перед самым носом Отто. В ответ он разразился целым потоком проклятий, затем послышались тяжелые удаляющиеся шаги. Сирена облегченно вздохнула.
Она отнесла сверток в спальню, аккуратно положила его на кровать и принялась развязывать. Будучи уверенной, что это прислали ее вещи из Колорадо-Спрингс, девушка удивилась: в свертке были отнюдь не ее платья. Развернув серый шевиот, она увидела, что это костюм с широкими треугольными рукавами, сужающимися к запястью. Стоячий воротничок был обшит ярко-голубым атласом, юбку украшали сборки сзади. Вместе с костюмом в свертке оказалась сорочка из льняной ткани, пара высоких черных кожаных сапожек и маленькая шляпка из серого бархата с голубой кокардой. Добравшись до шляпки, Сирена открыла другой пакет и нашла там батистовые нижние юбки с подшитым шелком подолом и пару батистовых панталон с точно такой же шелковой отделкой. Под ними она обнаружила батистовый мешочек, расшитый красными и желтыми цветами. Из него Сирена достала небольшой приталенный корсет из белого атласа, отделанный китайским шелком. Вынув на свет все это богатство, очарованная Сирена обнаружила записку с подписью Варда.
«Примерь эту одежду, – размашисто написал он, – я вернусь, как только закончу дела в конюшне, и мы поедем кататься, как я тебе обещал».
Сирена колебалась, разрываясь между необходимостью отказываться от любых подарков Варда, особенно таких интимных, и чисто женской влюбленностью в новые вещи; между стремлением отвергнуть столь категорично предложение и желанием насладиться свежим воздухом. Надежда на освобождение наконец победила, она побежала одеваться. Слишком долго она оставалась в заточении, чтобы теперь отказываться от возможности выйти на улицу.
Костюм сидел превосходно. Сирена выглядела очень элегантно, необыкновенно женственно в этом серо-голубом наряде с модными широкими рукавами и высоким стоячим воротничком. С помощью рожка она надела сапожки. Эта мягкая удобная обувь очаровала ее.
Она не ожидала, что Вард обратит внимание на ее старые изношенные туфли.
Сирена не сумела справиться только с одной проблемой. Бархатную шляпку можно было надеть, только собрав все волосы в пучок. С двумя оставшимися у нее шпильками Сирена этого сделать не могла. Все попытки уложить непослушные волосы на затылке заканчивались неудачей. В отчаянии она перерыла все шкафы Варда, надеясь найти там шпильку, ленточку, хоть что-нибудь, но ее поиски оказались безрезультатными.
Когда пришел Вард, Сирена стояла посреди комнаты, поддерживая рукой непослушные волосы. Задержавшись в дверях, он оглядел девушку с ног до головы.
– Еще не готова? – спросил Вард с лукавым выражением в глазах.
– Эти волосы! – воскликнула она с отчаянием. – Я ничего не могу с ними поделать!
– А мне очень нравится так.
– Они не будут держаться. Мне не хватает шпилек!
Он сунул руку в карман и протянул Сирене маленькую железную коробочку.
– Я только что купил их в лавке для тебя.
– О, Вард! – С горящими глазами она подбежала к нему.
– Не так быстро, – улыбнулся он, спрятав коробочку за спину, – я еще не слышал ни единого слова благодарности, не видел ни одного знака внимания к моей персоне.
– Я, конечно, очень благодарна тебе за наряд, – проговорила Сирена, опуская протянутую к нему руку – Не представляю, как тебе удалось сделать такой хороший выбор.
– Я просто отдал остатки твоей одежды портному пару дней назад и кое-что ему объяснил Сирена нахмурилась.
– Ты, кажется, сказал, что отдал их Санчо.
Вард опустил глаза и легонько встряхнул коробочку.
– Значит, я тогда соврал, но теперь это неважно. В данный момент речь идет о том, как тебе следует благодарить меня за всю эту мишуру.
– Ты еще хуже Отто!
– Отто? – переспросил он, вскинув голову. – При чем тут Отто?
– Он тоже решил, что я ему что-то должна за то, что он сделал несколько шагов и передал мне посылку, – объяснила Сирена с довольным видом.
– И как же ты его отблагодарила?
– Никак! И ты не дождешься от меня благодарности!
– С Отто я разберусь потом. Но между ним и мною есть одна разница. Совсем небольшая. То, что ты хочешь получить, пока находится у меня.
Сирена опустила руки, и волосы рассыпались по ее плечам каскадом блестящих локонов. Кончиками пальцев прикоснулась она к пуговицам костюма.
– Если тебя так волнует вопрос о вознаграждении, – сказала она дрожащим голосом, – можешь забрать все это обратно. Все.
– Нет, – остановил ее Вард. – Я не это имел в виду, ты же понимаешь. Я только хочу, чтобы ты изменила свое отношение ко мне, отдала свободно то, что до сих пор мне приходилось брать силой. Меня вовсе не радует, что я должен навязывать тебе каждое свое прикосновение. Мне бы очень хотелось узнать, как бы это выглядело, если бы тебе самой захотелось.
В другой раз Сирена, может, и возмутилась бы. Но сейчас его глубокий и спокойный голос заставил ее вспомнить рассказ Перли о преуспевающем юристе, отказавшемся от карьеры, чтобы сохранить доброе имя друга и уберечь от удара его родителей. Она посмотрела ему в глаза и впервые заметила золотые блики, игравшие в глубине зрачков. Почти бессознательно Сирена отняла руки от платья, и он разжал их. Она прильнула к нему и, нежно глядя в глаза, поднялась на цыпочки.
Когда ее губы коснулись его рта, Вард затаил дыхание. Он не пошевелился даже после того, как Сирена обняла его и сцепила руки у него на шее. Потом он чуть ли не со стоном прижал ее к себе, так сильно, что она едва не задохнулась. Погрузив руки в густые шелковистые волосы девушки, Вард с нежностью поцеловал ее.
Неожиданно он поднял голову и, сердито взглянув на Сирену, оттолкнул ее от себя. Подержав ее за руки еще секунду, чтобы она не упала, он отошел в сторону. Обернувшись в сторону гостиной и посмотрев на коробочку, которую по-прежнему держал в руках, с таким видом, словно она впервые попалась ему на глаза, Вард подошел к комоду и поставил ее на самый край.
– Если мы собрались куда-то ехать, – бросил он сухо, – нам надо поторопиться.
– Да, – пробормотала Сирена. Она не двинулась с места, пока он не ушел.
Дрожащими пальцами она собрала волосы на затылке, закрепила узел шпильками и надела шляпку. Она настолько увлеклась собственными мыслями, что даже не взглянула в зеркало. Вместе с волнением ее охватило удивление, вызванное этим неожиданным порывом, заставившим ее броситься в объятия к Варду, и одновременно она ощущала какую-то непонятную опустошенность оттого, что он оказался таким холодным и бесчувственным. Подобное чувство она испытывала к нему впервые. Интересно, ощущал ли он то же самое раньше, сжимая в руках ее неподатливое тело?
Насчет этого Сирена сомневалась, и все же такое отношение к нему, похоже, вызвало у него неподдельное огорчение. Может, Вард рассчитывает, что она будет вести себя с ним теперь так, как минуту назад? Если да, то ей придется его разочаровать. Сирена не знала, что заставило ее так поступить, однако сейчас она не сомневалась, что продолжать в том же духе будет просто опасно. Крепко сжав губы, она направилась в гостиную…
Солнце высоко стояло в небе. Воздух был немного колючий, настоянный на запахе ели и сосны, в нем как будто ощущалась близкая осень. Они поехали по дороге, которая вела за город, к горе Пиза, миновали кладбище с застывшими плитами, пастбища с огоньками ярко-красных горных астр, потом позади осталось несколько полуразрушенных построек, прежде украшавших богатые ранчо. В миле от города, рядом с извилистой дорогой, поворачивающей в сторону, они увидели белоснежный пряничный домик, который стоял на небольшом возвышении, повернувшись одной стороной к горам, а другой – к маленькому прозрачному ручейку, и казался довольно симпатичным. Вард указал кнутом на грязную дорогу.
– Этот путь ведет во Флоренс.
– Меня интересует дом.
– А-а… Это дом Натана, самый большой и самый богатый дом в этих местах. Он похож на отель «Антлерс», там две веранды и ванная рядом с каждой спальней.
– Он довольно уединенный.
– Натану так нравится.
Натан Бенедикт, человек, который дал Варду свой пульман для поездки в Криппл-Крик, был вдовцом и любил одиночество. Кивнув на дым, шедший сразу из нескольких труб, Сирена проговорила:
– Хозяин, похоже, дома.
– Хочешь с ним познакомиться? – спросил Вард. – Это можно устроить.
Сирена бросила на него беглый взгляд.
– Не сегодня, мне не хочется сокращать нашу поездку.
Они поднимались все выше в горы, оставляя позади клубы пыли. Вард молчал, наблюдая за лошадьми. Сирена то и дело радостно вскрикивала, глядя на цветы. Здесь росло много васильков, они казались крупнее и намного ярче тех, что она видела в Луизиане. Иногда им попадалась прыгающая по земле белка, испугавшаяся экипажа. Они проезжали под низко свисающими осиновыми ветвями, лошади топтали опавшие листья, похожие на маленькие монетки. Ветер шелестел в кронах деревьев, трепал гривы лошадей и, казалось, пытался сорвать шляпку Сирены. Девушка подставила лицо ветру, наслаждаясь нараставшим в ней чувством. Глядя на огненно-голубое небо, зеленые холмы и на серебристые горы на горизонте, Сирена испытывала огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие.
Наконец Вард отпустил вожжи. Пейзаж уже не казался таким новым, близость осени – столь пугающей.
Посмотрев на Варда долгим взглядом, Сирена глубоко вздохнула.
– Хороший сегодня день.
– Да.
– Спасибо, что ты взял меня сюда.
Слова вырвались прежде, чем она осознала, как вызывающе они могут прозвучать после всего, что между ними произошло.
Он нахмурился.
– Тебе не за что меня благодарить. Мне следовало сделать это уже очень давно.
Сирена не сомневалась, что Вард поступил так именно благодаря Перли. Чтобы сменить тему, она сказала:
– Сегодня утром у меня были гости.
– Кто?
Вард широко раскрыл глаза.
– Перли решила, что мне пришло время узнать твою историю.
С минуту помолчав, он сказал:
– Надеюсь, ты с ней не слишком скучала.
– Нисколько. Я замечательно провела время.
– Верится с трудом, – Вард пожал плечами.
– Почему же? Она объяснила многие вещи, которых я до сих пор не понимала.
– Например?
– Например, почему ты так упорно отрицал родство с теми Данбарами, о которых я говорила, и то, что родом из штата Миссисипи. А также мне стало ясно, почему такой человек, как ты, мог стать игроком.
– Это такая же профессия, как и другие. Ничем не хуже. Только она требует ума, а не силы.
– Но ведь ты и сам в это не веришь?
– Почему? Что дает тебе право так говорить? Ты же сама игрок.
– Я?
— Ты, твой отец. Любой, кто приезжает в Криппл-Крик. Вы все готовы рискнуть последним долларом, даже жизнью, если дело пахнет деньгами. Большими деньгами, конечно. Хотите получить все, не поставив ничего.
– Мне нечего ставить, и мои дела ничем не пахнут. Деньгами, по крайней мере, точно.
– Каждый раз, когда я сажусь играть, я рискую лишиться всего, чего добился. Все те, кто играет со мной, хотят получить все за так, не прилагая к этому особых усилий.
Обдумывая его ответ, Сирена поняла, что Вард не позволяет никому вторгаться в свое прошлое.
Чтобы добраться до вершины Пизы, им пришлось оставить коляску и лошадей и немного пройти пешком. Перед ними открылся замечательный вид. На юго-западе раскинулись Сангре-де-Кристо. На севере и западе протянулась линия континентального водораздела. Одетые снегом вершины уходили в усеянное коричневыми облаками лазоревое небо. На востоке виднелись Пайк-Пик – массивные розовые горы, бросавшие тень на кратер потухшего вулкана, у подножия которого располагались лагеря золотоискателей. В пятидесяти милях к северу отсюда находился Кэнтон-Сити, Криппл-Крик лежал у них прямо под ногами. Его дома и лачуги сверху казались детскими кубиками. Дальше, у сверкающих гор, виднелись другие города золотоискателей – Виктор, Элктон, Альта-Виста, Алтман и еще целая дюжина. Везде, куда ни кинь взгляд, виднелись желто-коричневые рубцы частных золотых рудников, окруженных кучами мусора, небольшими постройками и разными приспособлениями, с помощью которых старатели спускались под землю. Вард показывал их Сирене, перечисляя названия: «Независимость» – богатейшая в здешних местах шахта, из которой владелец уже выкачал пять или шесть миллионов, «Золотой доллар», «Бакен», «Голубой колокольчик», «Принц Альберт», «Анаконда» – трудно было представить, сколько денег они могли принести владельцам.
Казалось невероятным, что земля рядом с этим бесплодным кратером хранила в себе такие богатства.
Когда они добрались до вершины горы, было уже далеко за полдень. Предусмотрительный Вард захватил с собой еду. Расположившись на сосновых иглах, покрывавших землю словно ковром, они принялись за ленч, запивая жареных цыплят, холодную картошку и бобы чистой ледяной водой, бежавшей с гор. На десерт Вард предложил дыню. Они бросали корки по сторонам, наблюдая, как шустрые белки уносили их в свои гнезда.
После ленча Вард растянулся на земле, так что тень сосны падала ему на глаза. Через несколько минут он уже спал. Сирена убрала остатки еды и села рядом с ним, обняв руками колени. Она наблюдала, как играют бурундуки и порхают бабочки. В тишине стрекотание кузнечиков в траве казалось очень отчетливым и громким. Воздух был напоен ароматом сосны. Сирену одолевал сон. Она медленно вытянула ноги и улеглась, опираясь сначала на один локоть, потом на другой, пока наконец спина не коснулась земли. Посмотрев на облака, медленно, закрывавшие вершины гор, сквозь которые еще пробивалось солнце, Сирена закрыла глаза.
Она проснулась, почувствовав, как губы Варда прикоснулись к ее рту. Не открывая глаз, она положила руку ему на плечо. Ее вдруг охватило томное и сладостное чувство, похожее на плен утренней дремы. Сирена ответила на его поцелуй, отдавшись полностью нахлынувшим на нее чувствам.
Теплые пальцы Варда прикоснулись к поясу платья, однако ему не удалось с ним справиться, ибо пояс был пришит прямо к платью, и оно развязывалось на боку. Он вздохнул и с неохотой поднял голову, опираясь на локте и с улыбкой глядя на Сирену.
– Я знал, – проговорил он, – что не напрасно купил тебе этот костюм.
Сирену вдруг охватило столь сильное желание сорвать с себя одежду и помочь ему, что ей пришлось сжать кулаки, чтобы сдержаться. При этом она поспешно отвернулась.
– В чем дело, Сирена? Солнце светит слишком ярко? Мы оба знаем, что ты красавица, так что тебе нечего бояться солнца. Или все дело в свежем воздухе? А может, ты беспокоишься, что мы с тобой не в комнате? Не бойся, в середине рабочего дня сюда никто не явится.
– Дело не в этом.
– Если ты переживаешь из-за костюма, не беспокойся, я его не испорчу. А если это из-за моих поцелуев, так ты, кажется, уже научилась их терпеть.
Она молчала, не в силах ответить. В его голосе чувствовалась железная настойчивость, но она сомневалась, что у него возникло столь сильное желание, чтобы заняться любовью прямо здесь, на вершине горы.
– Конечно, если тебе хочется, чтобы я немного порвал его или перевернул тебя вверх тормашками, не снимая одежды, я, конечно, не возражаю.
– Не надо, Вард, – выдохнула она, схватив его за руку, когда он стал поднимать ей юбку. Взгляд его казался неумолимым. Возле рта появилась жесткая складка, лицо его сделалось суровым, а рука – твердой как камень.
– Ну так как, Сирена? – спросил он сухо.
Он, казалось, сожалел о своей угрозе, но не хотел отказываться от своих слов, решив выполнить их на деле. Неужели он действительно так поступит? Неужели он изорвет ее наряд, если она не удовлетворит его желания? Ей не хотелось так думать, не хотелось проверять, права она или нет. Ей казалось, что проще подчиниться, чем напрасно рисковать.
– Хочешь еще раз убедиться, что я не против?
– Хочу.
– Ты, наверное, прав, – прошептала она. Все еще держа Варда за руку, Сирена опустилась на землю. Только теперь, убедившись, что он не собирается ей ничего навязывать силой, она наконец отпустила его. Подняв руки, она сняла шляпу и положила ее рядом, а потом, отвернувшись, принялась расстегивать пуговицы и развязывать пояс. Затем быстро сняла жакет и юбку. За ними последовала рубашка, потом нижние юбки. Теперь на ней оставался лишь корсет и панталоны. Девушка посмотрела на Варда. Он лежал, зачарованно глядя на нее, и не торопился раздеваться.
– Доволен? – спросила она, поднимая голову.
– Доволен, – неторопливо ответил он.
Сирену смущало то, что она сидела почти голая рядом с одетым мужчиной. Она не понимала, откуда взялось у нее это смущение. Ведь ему не раз приходилось видеть ее совсем обнаженной. Почему она тогда стащилась не больше, чем сейчас, сидя полуодетой?
– Чего же ты ждешь? – спросила Сирена.
– А ты торопишься? Я не думал, что ты будешь так волноваться.
– Ты прекрасно знаешь, что я не волнуюсь.
– Думаю, да. А жаль.
В эту игру можно было играть вдвоем. Удивленно приподняв бровь, Сирена потянулась за юбками.
