Текст книги "Любовь между строк"

Автор книги: Дженни Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– А ты выгодный покупатель, правда?

– Так получается. Хотя у меня почти нет времени на чтение и на столе скапливается стопка книг, которые я должен пробежать, прежде чем купить новые.

Они вышли на широкую площадь.

– Ну что, я сдержал свое обещание – показал тебе город. Еще чуть-чуть – и ноги в кровь собью. Наверное, и ты тоже устала.

– Хм… Я так понимаю, ты собрался выполнить свою угрозу и спокойно поговорить со мной, – ответила Катя с улыбкой.

– Умница, угадала. – Они вошли в первое попавшееся кафе, и Том галантно отодвинул для нее стул от столика.

– Ну вот, все только по-голландски. Неужели трудно было написать по-английски? – разочарованно сказала Катя, пролистав меню.

– Возможно, они приняли нас за местных. Впрочем, не важно. Ты что предпочитаешь – сырный сандвич или стейк с печеным картофелем? – спросил Том.

– Лучше что-нибудь между ними.

– Тогда советую попробовать «Уйтсмийтер»

– «Утс…» – что?

– «Уйтсмийтер». Это яичница с хлебом и ветчиной, но запеченная с паприкой и сыром.

– Хорошо, я беру это.

Том сделал заказ по-голландски и, когда официант ушел, задумчиво посмотрел на Катю:

– А теперь вернемся к нашим баранам.

Катя закатила глаза, но ничего не сказала.

– Итак, ты думаешь, что я тоже смеялся вместе с теми идиотами над той идиотской шуткой?

– Там не прозвучало ничего другого, над чем можно было бы посмеяться. И не будь ты мачо, каким я тебя считаю, ты бы одернул наглеца.

Официант принес кофе.

– Знаешь, я смеялся вовсе не над этим, – продолжил Том. – Я просто представил себе на секунду, как бы ты выглядела в красном нижнем белье. Мысль увидеть тебя в таком облачении очень заманчива. Жаль, что ты из-за подобного пустяка обвиняешь меня в очередной раз в «мачизме», если можно так выразиться.

Катя добавила молоко в чай и размешала.

– Знаешь, это не пустяк. Это именно то, что делает тебя женоненавистником в моих глазах. Ты любую женщину, и меня в том числе, воспринимаешь только внешне. Для тебя женщина – кукла в соблазнительном белье.

– То, что для тебя – проявление женоненавистничества, для других женщин может оказаться комплиментом, – парировал Том. – Да, я прекрасно понимаю, что ходить на высоченных шпильках по улице – не бог весть какое удовольствие. Я вообще считаю, что быть настоящей женщиной – искусство. И, поверь, кое-что понимаю в этом искусстве. Но тебя я неплохо узнал в последние дни, и в этом вся разница.

Катя посмотрела на него с непониманием:

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что именно тебя, Катю, которую я уже достаточно хорошо знаю, а не любую незнакомую женщину с улицы, я хотел бы увидеть в красном белье.

– Том, это все детали. Даже если ты говоришь правду, это не меняет высокомерного тона, который ты применяешь в своих статьях.

– Высокомерного по отношению лично к тебе?

Кате стало жарко. Но не от кофе, а оттого, что Том видел ее буквально насквозь.

– Я такого не говорила. – Она попыталась уклониться от ответа.

– И никогда не скажешь, – заметил Том. – Ты ведь не хочешь признавать, что я задел тебя как личность. Ты пытаешься показать, что я оскорбляю тебя именно как женщину – и свою обиду приписываешь всем женщинам в мире, утверждая, что и они в такой ситуации почувствуют себя оскорбленными.

Катя ответила долгим молчанием. Казалось, он читает ее мысли, причем именно те, которые она сама старалась вытеснять. Не то чтобы она могла во всем с ним согласиться, но если копнуть глубже, то, наверное, Том был прав и речь шла о ее личных эмоциях и проблемах.

– Не надо обвинять во всем меня, – тем не менее возразила она ему. – Ведь это именно ты насмехаешься над правозащитницами и пишешь, что мы все должны вести себя как сексуальные объекты, чтобы сделать карьеру…

– Возможно, ты сама провоцируешь меня, – задумчиво ответил Том. – Если почитать некоторые твои статьи, то можно подумать, что их автор – благочестивая монахиня.

– Ты говоришь глупости, не имеющие ко мне никакого отношения. – Катя чувствовала себя загнанной в угол, тем более что внутри ее постепенно крепло убеждение, что она действительно приписывала свое личное раздражение стилем его публикаций всем женщинам.

– Ответь мне на один вопрос, – продолжил Том после короткой паузы. – Что бы случилось, если бы ты вдруг опубликовала статью с рассказом о жаркой ночи с твоим пастором в исповедальне?

– Что? При чем здесь я? – Катя была элементарно растерянна.

– Просто ответь на вопрос, – хитро подмигнул Том.

– Хорошо, мне вкатят иск за клевету.

– Такое бывает, – согласился Том. – А что произойдет, если ты просто напишешь о его воскресной проповеди?

– Если это будет чистой правдой, то ничего.

Том кивнул и продолжил:

– Как, по-твоему, отреагировали бы газеты в первом случае?

– Как обычно. Когда пахнет скандалом, кто-нибудь обязательно подольет масла в огонь и начнет плести интриги.

– А во втором?

Катя пожала плечами:

– Никак. Такие заметки никого не трогают.

Их разговор прервал официант, принесший заказ. Катю вдруг обуяло такое чувство голода, что она предпочла бы сейчас сосредоточиться только на обеде.

– Вот именно! – Том подцепил вилкой кусочек. – Ты понимаешь, о чем я?

Мысли Кати были полностью поглощены едой:

– Я сдаюсь.

– Когда появляется моя очередная статья, она задевает читателей за живое. Некоторые находят в ней информацию для размышления, обсуждают ее с друзьями. Моя колонка поляризует мнения, и за нее меня многие ненавидят. Они совсем не знают меня и судят обо мне только по моим статьям. Меня и мою колонку обсуждают, а значит, говорят и о моем журнале. То же самое происходит с нелюбимыми телепрограммами. Мы можем переключить канал, но мы этого не делаем, потому что хотим подзавестись.

Слушая Тома, Катя успела расправиться с половиной своей порции. Она посмотрела на него и кивнула:

– Да, я понимаю. Все, что ты делаешь, это просто шоу. Такое же, как по телевизору.

– Можно сказать и так. Пойми меня правильно, Катя. Когда ты на трех страницах расписываешь тернистый путь женщины к креслу топ-менеджера, это, конечно, приятно читать тому, кто такой путь проделал. Но это никого не заводит, никто на тебя не обижается, а значит, не жалуется, и конкуренты не злорадствуют по поводу того, что ты снова влипла.

– Ты хочешь сказать, что я скучно пишу? – с некоторым вызовом спросила Катя.

– Нет, не скучно. Но слишком сухо, что ли, – поправил Том. – Так ты не вызовешь приливной волны. Для этого необходим скандал или его видимость, даже если речь идет о совершенно безобидных вещах.

Катя пристально всмотрелась в его лицо:

– Тем самым ты утверждаешь, что лишь играешь роль?

Том утвердительно кивнул:

– Я просто изображаю из себя скверного мальчика. Я пытаюсь попасть в самое больное место и спровоцировать ответную реакцию читателя.

– И я могу тебе верить?

– Да, можешь. Правда, я попросил бы тебя никому об этом не рассказывать.

Катя искренне рассмеялась:

– Ты боишься, что я тебя разоблачу? Брось, Том, ты восстановишь справедливость в следующей же статье! – Она задумалась. – Кстати, а почему ты рассказываешь мне то, что с точки зрения корпоративной этики другие в принципе знать не должны?

– Потому что я те… – Он запнулся. Черт побери! Еще секунда – и у него с языка сорвались бы слова, в которых он бы потом раскаялся! – Потому что я тебе доверяю.

– Почему именно мне? – Катя и не думала отставать от него. Ей показалось, что она знала то, что хотел сказать ей Том в действительности. Ей было просто необходимо услышать эти слова от него, чтобы потом сесть и разобраться в собственных чувствах.

Том углубился в свою тарелку. Разве он на самом деле хотел произнести эти слова: «Я тебя люблю?» И зачем он выдал ей свой профессиональный секрет? Об этом никто не должен знать, и прежде всего конкуренты, которые тут же сровняют его с землей. «Нет, Катя на такое не пойдет, – подумал он, но тут же одернул себя: – А ты уверен? Откуда ты знаешь, какая реальность скрывается за фасадом?»

Катя тем временем не сводила с него глаз, мучаясь вопросом: «Ты это серьезно, милый Том? Или ты опять притворяешься, чтобы меня соблазнить?»

Катя так и не дождалась от него ответа. Почему? Может быть, он действительно влюбился, но боится в этом признаться? Но ведь он был с ней достаточно откровенен. Хотя кто знает – вдруг это всего лишь маска?

После обеда Том показывал Кате оставшуюся часть города, с увлечением расписывая, как то или иное здание выглядело каких-нибудь двадцать лет назад. Во время прогулки они болтали о чем угодно, лишь бы не возобновлять недавний разговор. Например, Том обратил внимание Кати на то, что тротуарные бордюры здесь кладутся по принципу пазла, отчего их конструкция отличается не только красотой, но и особой прочностью. Зашли и в «Мадурадам», знаменитый музей под открытым небом, где в миниатюре можно увидеть всю Голландию, и долго бродили там в почти непрерываемом молчании. Если вдруг один из них касался больной темы, возникала долгая пауза, а затем они начинали обсуждать велосипедистов на улицах, прекрасную архитектуру и прочие пустяки. В конце дня они вернулись в отель, решив в тот день больше ничего не предпринимать.

Глава 10

Том лежал в постели и смотрел турнир по снукеру, который транслировали по нескольку часов в день уже целую неделю. Катя в это время сидела на балконе за компьютером. Том специально вынес туда столик, чтобы она могла спокойно работать и одновременно наслаждаться чудесной погодой. Но через некоторое время Катя вернулась в комнату и спросила:

– Сколько это еще будет продолжаться?

– Что ты имеешь в виду? – переспросил Том.

«Твое молчание, идиот!» – раздраженно подумала Катя. Она хотела, в конце концов, узнать, почему Том был так предупредителен с ней и почему открыл именно ей свои личные тайны. Но она ждала, что он заговорит об этом сам.

– Вот это, – указала Катя рукой на телевизор.

– А, это еще не скоро кончится. У них как раз началась девятнадцатая партия. О’Салливан ведет два – три, а Уайт не может провести прямой удар. Ты хочешь что-то посмотреть? – Он вопросительно взглянул на нее.

Все эти имена для Кати звучали как ругательства, но важно было другое: Том продолжал уклоняться от ответа.

– Да нет, не хочу, – кратко ответила она, стоя в проеме балконной двери.

Том опять сосредоточился на бильярде и, судя по его взгляду, никого и ничего не замечал, кроме экрана. Катя вернулась на балкон, выключила ноутбук, затем обула туфли и бросилась к двери.

– Ты куда? – крикнул ей вслед Том.

– Куда угодно, лишь бы подальше отсюда, – резко ответила Катя. – И не вздумай меня преследовать!

Когда дверь захлопнулась, Том словно оцепенел. Он с удовольствием дал бы сейчас самому себе пощечину. «Дурак набитый! – ругал он себя. – Раскрой же, наконец, пасть и объясни ей, в чем дело. Чего ты боишься?»

Чего он боялся? Того, что она ему откажет. Что она просто посмеется над ним, а затем выставит его полным олухом, который вдруг решил, что он и в самом деле ей интересен. Что она… Стоп! Так же он рассуждал много лет назад, когда встретил Симону. «История действительно повторяется», – печально подумал он. Уже много лет он страдал оттого, что тогда не открыл Симоне своих чувств. Но сколько времени ему понадобится теперь, чтобы забыть Катю?

Он вышел на балкон и увидел, как она идет по улице. Она свернула в сторону пляжа, но, не дойдя до него, остановилась и принялась разглядывать море. За те несколько минут, что Том наблюдал за ней, она не сдвинулась с места, и он понял, что Катя ждет его. Он выключил телевизор и тоже направился к пляжу.

Катя никак не отреагировала на то, что ее сосед внезапно возник рядом с ней. Они просто стояли и молча любовались морем.

Потом Том кашлянул:

– Прости.

– Не за что, – коротко ответила Катя.

– Ты даже не спросила, за что я прошу прощения!

– За то, что ты просто дурачок. А также мачо, который боится снять свою маску.

Том внимательно посмотрел на нее. Закат придавал ее рыжим волосам особый оттенок, и ее зеленые глаза блестели в наступающих сумерках.

– То, что я дурак, – правда. Остальное – нет, – ответил Том.

– И остальное – тоже правда. Только мачо думают, что окружающие сочтут их слабаками, если они покажут свои истинные чувства.

Том с трудом сдержался, чтобы не отпустить какое-нибудь саркастическое замечание. Так бы он обнаружил свою неуверенность, а значит, погубил бы все дело. Он решил сменить тему:

– Знаешь, я вчера разговаривал по телефону со своей сестрой…

– У тебя есть сестра? – перебила Тома Катя. – Я этого не знала. Жаль бедняжку – такого брата врагу не пожелаешь…

Том, пропустив мимо ушей ее слова, продолжил:

– Так вот, она твердо уверена, что я влюбился.

«Слава Богу, – подумал он, – я сумел сделать первый шаг».

– Неужели? – откликнулась Катя, и ее голос звучал уже не так вызывающе, как раньше. – И кому же выпало несчастье оказаться твоей любовью?

– Эй, полегче, – с укоризной проговорил он. – Здесь я специалист по колкостям.

– Видимо, ты сдаешь позиции, – ехидно отозвалась Катя.

Они еще помолчали, после чего Катя спросила:

– Твоя сестра права?

Том немного помедлил с ответом, но эти секунды показались Кате вечностью. Наконец он прошептал так тихо, что его почти не было слышно из-за шума прибоя:

– Да.

– Ты не мог сказать мне об этом раньше? – Катя повернулась к нему.

– Такие слова говорятся не так легко, как в кино, – ответил Том и инстинктивно подвинулся поближе к ней.

– Господи, Том, я же сама сделала первый шаг, когда поцеловала тебя!

Том покачал головой:

– Нет, это я поцеловал тебя, а ты ответила на мой поцелуй. Это уже нечто другое.

– С чего это ты взял? Я первой поцеловала тебя! – возразила она.

– Нет, первым был я!

– Нет, не ты! – Катя с трудом сдерживала улыбку.

– Хорошо, мы все сейчас выясним, – объявил Том. – Надо только проиграть ту сцену еще раз, и все встанет на свои места.

– Неплохая идея, – согласилась Катя. – Но сначала поймай меня! – И она бросилась бежать.

Том быстро понял, чего она хочет. Он тоже сорвался с места и в два счета догнал Катю, тем более что она не очень старалась от него оторваться. Том смело обнял ее за талию и хотел было прижать к себе, но Катя, захваченная его порывом, потеряла равновесие и, падая, ухватилась за него. Том от неожиданности тоже не смог устоять на ногах, и они оба приземлились на мокрый песок прямо перед набегающей волной, которая накрыла их с головой. Катя радостно засмеялась и, прижав Тома крепче к себе, коснулась его губ первой, как и утром. На этот раз Том и не думал отпускать ее, и они оба слились в долгом поцелуе. Волны то и дело окатывали их соленой водой, но они не замечали ничего вокруг.

Катя задрала футболку Тома и прижалась к его мускулистому телу, а он умело расстегнул на ней блузку и погладил ее мягкие, но в то же время упругие груди. Ее соски затвердели под его прикосновениями, и Катя начала задыхаться от возбуждения.

– Том… – прошептала она, пытаясь сопротивляться его зовущему взгляду, но вожделение было слишком велико. – Я хочу любить тебя прямо сейчас!

Он тоже тяжело задышал, его сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди…

– Да, – прошептал он в ответ. Но вдруг искры желания разом погасли в его голубых глазах.

Что случилось? Неужели она его больше не возбуждала?

Том кивком головы указал на группу тинейджеров, стоявших в десяти метрах от них и с интересом ожидавших продолжения бесплатного шоу.

– По-моему, если мы сейчас продолжим, следующую ночь нам придется провести в полицейском участке, – тихо сказал он.

Катя вскочила, красная от стыда, застегнула блузку и помогла Тому подняться.

– Я думаю, мы вполне потерпим до отеля, – заметила она, и они, взявшись за руки, пошли по направлению к городу, даже не посмотрев на ликующих подростков.

В нескольких шагах от гостиницы Катя вдруг остановилась:

– Послушай, Том, сейчас ничего не получится. У нас нет презервативов.

На этот раз Том не удержался от язвительной ухмылки:

– Почему во множественном числе? Я думаю, нам хватит и одного.

Катя испуганно покачала головой:

– Нет, с этим не шутят. Без презерватива…

– А почему ты, собственно, думаешь, что у меня их нет?

– А что, есть? – Она бросила на него вопросительный взгляд.

– Давай посмотрим на это под другим углом: как тебе кажется, может ли мачо носить с собой презервативы?

– Почему нет?

– Потому что истинный мачо уверен, что о предохранении должна позаботиться женщина, и это – не его дело.

Сгорая от нетерпения, Катя махнула рукой:

– Хорошо, ты прав. Но ты не ответил на мой вопрос.

– Я ответил на твой давний вопрос, мачо я или нет.

– Ладно, не мачо. Но ты все равно не отве…

– Очень даже ответил. Раз я не мачо, следовательно, я думаю по-другому, а это значит…

– Я поняла. Так бы сразу и сказал. – Катя схватила его за руку. – Пошли, я не могу больше ждать.

Улыбаясь, он позволил ей буквально затащить себя в отель. «Хорошо, что я послушался своего внутреннего голоса!» – подумал он.

Глава 11

Они постарались дойти до своего номера спокойным шагом, но как только дверь захлопнулась, уже не могли сдерживаться и упали на кровать.

Катя задыхалась от страсти, пока Том целовал ее лоб, щеки, рот, а потом его язык начал медленно двигаться вниз, к шее. Ее тело откликалось на каждое прикосновение его губ волной неземного удовольствия. Она провела рукой по его волосам и мягко наклонила его голову вниз, приглашая продолжать игру. Том понял, чего она хочет, и покрыл беглыми поцелуями ее грудь, не прикасаясь к соскам. Ему явно доставляло удовольствие изводить ее ожиданием.

Катя попыталась расстегнуть блузку, но слишком торопилась и не могла нащупать ни одной пуговицы и петли. Тогда она просто с силой рванула ткань, так что пуговицы разлетелись по комнате.

– Оп-ля! – хрипло прошептал Том и улыбнулся.

– Я хочу тебя! Иди ко мне скорее! – простонала Катя. – Хватит меня мучить!

– Спокойно, детка. Предвкушение, как известно, выше наслаждения. – Катя подняла голову и увидела, как Том насмешливо улыбается.

– Но не когда оно длится несколько дней! Я не хочу и не могу больше терпеть! С меня хватит!

Том понимающе кивнул. Его язык, оставляя влажный след, продолжил движение по ее телу, спускаясь к животу, и пощекотал пупок, точнее, много раз облизал его вокруг. Катя выгнулась, когда Том расстегнул молнию и снял с нее джинсы. Она с трепетом ожидала его дальнейших действий и облегченно вздохнула, почувствовав, как его сильная и нежная рука проскользнула под ее трусики и осторожно спустила их вниз по ногам.

Ее горячее дыхание лишь усиливало его вожделение, и он сдерживал себя изо всех сил, чтобы не наброситься на Катю, как зверь. «Держи себя в руках! – скомандовал он себе. – Докажи ей, что ее удовольствие для тебя на первом месте!»

Катя закрыла глаза и наслаждалась его страстными ласками, ожидая того момента, когда он войдет в нее. Вместо этого она почувствовала, как язык Тома коснулся ее лона. Она попыталась сопротивляться, так как вовсе не хотела оказаться сейчас целиком в его власти.

Но в этот самый момент ее тело пронизало такое блаженство, что она смогла лишь издать гортанный крик. Она стонала все громче и громче, извиваясь под его языком, ее мышцы напряглись, голова свесилась с кровати, кровь застучала в висках. Когда она приблизилась к самой верхней точке блаженства, ей показалось, что она вот-вот обезумеет от страсти. Это была запредельная, небывалая близость.

Некоторое время она просто лежала, обессилев. Ее тело будто налилось свинцом, сердце бешено колотилось, она задыхалась. Приоткрыв глаза, она разглядела в слабом свете ночника, как Том надел в ванной презерватив и снова вернулся в постель. При виде этого безумно красивого и возбужденного мужчины ее снова охватило желание, пробудившее в ней новые силы.

Том продолжал ласкать ее руками, добиваясь того же, чего уже добился с помощью языка. Больше выдержать она не могла. Лицо Тома озарила блаженная улыбка, когда она, повернувшись, села на него верхом и начала очень медленно вбирать его плоть. Она ввинчивалась в него, надевая его на себя, как перчатку. Он взглядом умолял ее поторопиться, но Катя не убыстряла ритм, вибрируя и раскачиваясь на нем. Она чувствовала себя наездницей, и странное ощущение, похожее на агрессию, внезапно пробудилось в ней. Еще пять минут назад она была буквально полностью в его руках, сейчас же она хотела упиться властью над ним, над мужчиной ее мечты. Однако страсть была сильнее ее намерений: Катя потеряла контроль над своим телом, и Тому пришлось повысить темп. Они не могли больше сдерживаться и уже через несколько минут достигли невероятного экстаза: время остановилось, земной мир перестал существовать для них, и они слились в одно целое.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Катя пришла в себя и обнаружила, что лежит рядом с Томом. Не было сил даже на то, чтобы пойти в душ. Сладкая роса любви заливала их тела. Она прижалась к нему всем телом и погрузилась в счастливый сон.

Посреди ночи Катя проснулась и вышла на балкон. Фонарь возле отеля не горел, так что она могла себе позволить оставаться голой, не привлекая ничьего внимания.

Легкий ветер приятно освежал ее после жгучих объятий Тома. Катя смотрела на море, раскинувшееся в темноте. Маленькие каскады огоньков на поверхности воды говорили о том, что где-то далеко на горизонте плывут корабли. Тишину нарушал только шелест волн, лижущих берег.

Катя перевела взгляд на небо, усыпанное звездами. Все дышало покоем, и ей захотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.

Тихий шорох сзади заставил ее насторожиться. Она оглянулась – и увидела Тома, который наблюдал за ней, стоя у балконной двери.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да, все прекрасно, – тихо ответила Катя и улыбнулась. Том тоже был обнажен, и одного взгляда на него было достаточно, чтобы Кате стало невероятно жарко. И отныне для нее существовал только один способ погасить этот пожар – снова ощутить плоть Тома внутри себя.

– Не раскаиваешься?

– В том, что я занималась с тобой любовью? Нет. Хотя есть кое-что…

Том напрягся.

– Я жалею, что оттягивала этот момент так долго.

– Я тоже, – улыбнулся он, подошел и обнял ее сзади за плечи. Так они стояли и любовались морем, в котором отражались звезды, похожие на огни кораблей, и отблески маяка.

– Как здесь тихо, – задумчиво сказала Катя. – Ни суеты, ни шума.

– Такой покой всего лишь на пару часов. Скоро все придет в движение и начнется новый рабочий день. Для нас, к сожалению, тоже.

– Ну зачем нужно было напоминать мне об этом? – вздохнула Катя.

– Ничего, у нас еще есть немного времени в запасе. – Он крепко прижал ее к себе, и Катя почувствовала его возбуждение.

Она повернулась, посмотрела ему в глаза и спросила:

– Ты снова хочешь меня?

– Отвечу «да», если только после этого ты не будешь считать меня мачо.

– Не буду. А ты обещай, что не будешь считать меня нимфоманкой.

– Я бы никогда так не подумал, – уверил он ее. – Ты можешь быть сколь угодно ненасытной, мое желание в любом случае больше!

– Такими самодовольными могут быть только мужчины! – Катя шутливо скорчила недовольную гримасу.

– Если сможешь, попробуй доказать мне обратное, – подмигнул Том.

– Вызов принят, – объявила Катя и слабо застонала, когда он начал ласкать ее соски.

– Только не на балконе. Зачем нам привлекать к себе внимание?

Том взял ее на руки и отнес в комнату.

Проснувшись утром, они чувствовали себя утомленными, но в то же время абсолютно счастливыми. Это была особая опустошенность, которая только и ждет, чтобы снова наполниться желанием. Когда они стояли на остановке, держась за руки, и ждали автобус, Катя витала далеко в облаках.

Аксель Касперс, как обычно, уже сидел в автобусе. Но в этот раз был настолько изумлен открывшейся его взору картиной, что не смог вымолвить ни слова. Катя улыбнулась ему, а Том его просто проигнорировал, не отводя глаз от своей подруги. По дороге к конференц-залу Катя прижалась к Тому и очень пожалела, что дорога так коротка.

Когда Катя и Том рука об руку вошли в зал, некоторые из ее коллег укоризненно покачали головой. Потом она поймала на себе взгляд Кристы, сидевшей с раскрытым от удивления ртом.

– Я сейчас приду, займи мне место, – попросила Катя Тома и направилась к подруге, не обращая внимания на подозрительные взгляды других участников.

– Привет, Криста, расскажи-ка мне про того джентльмена, с которым ты вчера провела день!

– Какого джентльмена? – рассеянно спросила Криста.

– Я думала, ты подружилась с неким англичанином!

– Вот как! – отозвалась Криста, прослушав Катин вопрос. – Скажи, может, мне стоит выписать очки?

– Зачем? – удивилась Катя такому повороту.

– Затем, что я недавно видела то, что невозможно по определению! Мне показалось, что ты вошла сюда под руку с героем твоих ночных кошмаров.

– Так оно и есть, – кивнула Катя.

– О Боже, так я, оказывается, не только слепая, но и глухая! – с притворным ужасом воскликнула Криста. – Наверное, кто-то подсыпал мне яд в кофе!

Катя глубоко вздохнула, чтобы не потерять самообладания. Реакция Кристы была вполне понятна, но зачем так утрировать?

– Успокойся, – слегка раздраженно сказала она. – Том не такой, как ты думаешь и как думала я до вчерашнего дня!

– Он устроил тебе промывку мозгов либо накачал наркотиками, – убежденно ответила Криста. – Тут их можно достать в любом кофешопе.

– Слушай, Криста, хватит. – Катя слегка повысила голос. – Я тебе все объясню, но не здесь и не сейчас. Скорее всего, когда мы вернемся домой. Но поверь, это не значит, что меня обвели вокруг пальца. Я отдаю себе отчет в том, что я делаю.

Криста покачала головой и улыбнулась:

– Я бы и цента не поставила на то, что вы когда-нибудь сблизитесь. Хорошо, ты расскажешь мне все позже, но все-таки будь осторожнее! Не позволяй ему просто использовать тебя.

– Он меня не использует, честно! У нас серьезные отношения, – уверила ее Катя.

Их разговор прервал гонг, возвестивший о начале конференции.

– Мы еще поговорим в перерыве, – сказала Катя и вернулась на свое место.

Том смотрел только на Катю, когда она шла к нему через весь зал. Он видел также чужие взгляды – недоверчивые, непонимающие и даже неодобрительные – и радовался, что Катя не обращает на них никакого внимания. Он со своей стороны тоже игнорировал замечания коллег, потому что заранее знал, что они скажут. Мужчины точно будут восхищаться и завидовать, считая его крутым парнем, способным окрутить любую женщину. Ну, а прекрасная половина пишущей братии, скорее всего, его просто возненавидит за то, что он посмел покуситься на такую известную феминистку, как Катя, и выказал тем самым свое превосходство над женщинами.

Все это Том готов был встретить с полным равнодушием. Главное – Катя поверила, что он не шовинист. Объяснять что-то остальным было просто бесполезно.

Как только Катя села, она наклонилась к нему и поцеловала его в губы, чем с новой силой возбудила его желание. Он выслушал ее рассказ о реакции Кристы и спросил:

– Хочешь, теперь я расскажу кое-что веселенькое? Ты не поверишь, но я забыл ноутбук в комнате.

– И что теперь делать?

– Работать по старинке, с помощью ручки. По крайней мере, бумаги здесь достаточно.

– Послушай, тебе сейчас тоже тяжело сосредоточиться? – прошептала Катя через некоторое время.

– Да. Ума не приложу почему… – задумчиво кивнул Том.

Катя бросила взгляд на докладчика:

– Этого парня можно использовать в качестве живого снотворного. Действовать будет безотказно.

– Кстати, – перебил ее Том, – чего тебе не хватает, так это пары часов сна.

– Тебе тоже.

Том потянулся:

– По-моему, нам лучше вернуться в отель. Мне кажется, наша постелька нас ждет не дождется.

Катя заколебалась:

– Не знаю. Нельзя же весь день валяться в кровати и спать.

– А кто говорит, что я собираюсь спать? – хитро улыбнулся Том.

– У тебя вообще бывают другие намерения? – Катя закусила губу, чтобы не прыснуть.

Том хмыкнул:

– Вопрос, скорее, в том, нет ли у тебя сейчас какого-нибудь другого намерения.

Катя немного подумала, а затем начала собирать свои вещи.

– Знаешь, давай мы действительно поедем в отель и там спокойно обсудим, что делать дальше. Твое мнение?

– Отличная идея! – Том поднялся так резко, что опрокинул свой стул. Грохот от удара железной спинки о паркет заставил присутствующих повернуть головы, но все, что они успели увидеть, – это захлопывающаяся входная дверь.