Текст книги "Странности любви"
Автор книги: Дженна Питерсен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 6
Мередит провела руками по платью и бросила последний взгляд в зеркало. Улыбнулась одевавшей ее горничной:
– Спасибо, Ребекка, все хорошо.
Горничная вышла, оставив Мередит наедине с ее мыслями. Ночи оказалось недостаточно, чтобы забыть обжигающий поцелуй, но все же к утру стало намного легче. Поцелуй не мог быть таким сказочным, каким запомнился. Ее поведение отчасти объясняется сохранившимися девчоночьими нежными чувствами, отчасти удивлением, что все зашло так далеко.
Именно об этом Мередит твердила себе всю долгую бессонную ночь.
Но вот настал новый день. С этого момента ее будет интересовать только расследование. Никаких поцелуев, никакого чувства вины. Только дело.
Она с удовлетворением вздохнула. Шифрованное письмо было уже на пути к Эмили и Ане. В нем Мередит просила узнать об обстоятельствах смерти Эдмунда Арчера и о том, есть ли у Тристана какой-нибудь общий легальный бизнес с Огастином Девлином. Ее подруги должны были также составить отчет для Чарли и леди М.
Отвернувшись от зеркала, Мередит нахмурилась и медленно пошла в сторону столовой, размышляя над реакцией Тристана на ее разговор с Девлином. Он предостерег ее от общения с человеком, замешанном в темных делах. Значит, он знал, что Девлин опасен. Тем не менее Тристан продолжал работать с ним, а может быть, на него.
Даже если это не доставляло ему удовольствия. Между ними существовала какая-то более глубокая связь, чем просто деловые отношения.
И она не могла проигнорировать кривую усмешку, с которой Девлин сказал, что они оба интересуются искусством.
– Скорее кражей произведений искусства, – пробормотала она и тут же притворно заулыбалась, входя в столовую.
– Леди Нордем, – приветственно помахала ей одна из женщин, приглашая подойти туда, где собравшиеся гости брали тарелки с дымящейся едой, обсуждая последние новости и флиртуя.
Мередит почувствовала укол в сердце… Для других женщин все так просто. Ни одной из присутствующих здесь пар ничто не мешало поступать так, как велит им сердце. В первый раз за долгое время она пожалела, что должна выполнять свой долг.
– Доброе утро, – сказала она слабым голосом.
– Вам лучше, моя дорогая? – коснувшись руки Мередит, спросила женщина, которая окликнула ее. Это была мать одной из дебютанток, добросердечная женщина, не раз жертвовавшая средства на благотворительность, одна из немногих, кто не старался привлечь внимание Тристана исключительно к своей дочери.
– Благодарю вас, леди Конвилл, – постаралась жизнерадостно улыбнуться Мередит. – У меня всего лишь немного болела голова. Я уверена, это от долгой поездки.
Женщина всмотрелась в ее лицо:
– Вы так считаете? Вы бледны, в вас нет обычной живости.
Мередит встрепенулась. Обычно ей удавалось справляться с эмоциями и излучать благополучие и приветливость, даже когда были серьезные причины для огорчений. Если леди Конвилл заметила ее состояние, оно могло вызвать подозрения и у других. Начались бы расспросы, а этого никак не следовало допускать. Ее больше устраивало, когда она сама задавала вопросы, а не отвечала на них.
Выпрямив спину, Мередит рассмеялась:
– Вы очень добры, но я прекрасно себя чувствую. – Она подошла к девушке, пьющей чай. – Ваша дочь прелестна. Сколько ей лет?
Стоило Мередит заговорить о дочери, как лицо леди Конвилл смягчилось, мысли потекли в другом направлении.
– В прошлом месяце исполнилось восемнадцать. – Она платочком промокнула уголки глаз. – Моя младшая. Выдав ее замуж, я останусь совсем одна.
Найдя неопасную тему для разговора, Мередит почувствовала облегчение. Такой обмен фразами ничем ей не грозил.
– Но тогда у вас скоро появятся внуки, и снова все будет замечательно.
Глаза ее светлости стали лучистыми, и женщины принялись за завтрак, продолжая приятный разговор.
Мередит огляделась. Отсутствовали только Тристан и его мать. Все остальные были здесь, и по мере того как пустели тарелки, голоса собравшихся становились громче. Огастин Девлин тоже был здесь. Он кивнул ей, продолжая разговаривать с человеком, который выглядел слишком неумным, чтобы его можно было заподозрить в участии в интригах.
– Интересно, что у нас будет сегодня? – спросила молоденькая особа достаточно громко, чтобы другие услышали и подхватили эту тему.
– Будет пикник, – раздался голос от двери.
Мередит застыла, обретенное ею спокойствие улетучилось. Она бы всюду узнала этот низкий, чувственный голос. Тристан. Она подняла глаза – он стоял в дверях с матерью, опирающейся на его руку. Он оглядел гостей, едва взглянув на нее.
– А затем мы будем запускать бумажных змеев, – продолжил он.
Мередит одобрительно кивнула вместе с другими гостями и пробормотала:
– Замечательно.
Действительно, это было замечательно, только вот мысли ее были заняты другим. Мередит могла лишь гадать, о чем думал Тристан, когда его взгляд упал на нее. Он едва заметил ее, и это мужчина, который каких-нибудь двенадцать часов назад целовал ее так, что она потеряла голову. Но может быть, он всегда так поступал? После той ночи в пабе, когда Тристан спас ее – как давно это было, – он отодвинулся от Мередит, стал таким далеким. Она поморщилась – воспоминание причинило ей боль. Но оно подтверждало, что по отношению к ней Тристан всегда был горячее огня и холоднее льда. И это еще более затрудняло задачу разобраться в нем.
Он улыбался, но в его улыбке не было теплоты. Как всегда, создавалось впечатление, что он выполняет свои обязанности хозяина, оставаясь равнодушным к гостям.
– Если мы через полчаса соберемся на лужайке перед домом, мы сможем начать наш день, – сообщил он.
Послышались громкие слова одобрения, гости стали расходиться по комнатам, чтобы переодеться. Мередит попыталась попасть в середину толпы, чтобы избежать встречи с Тристаном, но в толчее ее отнесло прямо туда, где он стоял.
Когда она проходила мимо, он окликнул ее:
– Леди Нордем?
Она перестала дышать. Да, милорд?
– Может быть, вы найдете минутку, чтобы поговорить со мной сегодня? – Ровный, почти лишенный выражения голос ничего не говорил о его чувствах.
Мередит с трудом сглотнула – у нее вдруг пересохло в горле. Несмотря на то, что ей необходимо было общаться с ним в целях расследования, от мысли, что ей придется находиться какое-то время в его обществе, ее бросило в дрожь. А этого с ней никогда не случалось.
– Д-да. Конечно, – в смятении ответила она. Тристан кивнул удаляющейся Мередит, и она не смогла не заметить широкой улыбки на лице леди Кармайкл. По лестнице, ведущей в гостевые комнаты, Мередит поднималась на ослабевших ногах. Войдя в свою комнату, она прошептала:
– Возьми себя в руки, девочка. Приставленная к ней горничная, входя в гардеробную, удивленно вскинула голову:
– Прошу прощения, мэм?
– Все в порядке, – поморщившись, ответила она.
Но когда с помощью горничной Мередит оделась и приготовилась выйти, она не могла не задуматься о всех возможных последствиях встречи с Тристаном. Одно было ясно: хотя существовало немало вариантов, полезных для ее дела, ни один из них ничего не давал ее сердцу, которое требовало уступить желаниям.
Мередит стояла на берегу озера, глядя на старые плакучие ивы. Она держала в руке альбомчик, и со стороны могло казаться, что она невинно рисует, пока другие гости погружены в свои занятия.
Разумеется, дерево ее интересовало меньше всего. Вытащи оно из земли корни и шагни в сторону, Мередит бы не заметила. Ее позиция давала ей прекрасную возможность наблюдать за Тристаном.
Он сидел на одном из расстеленных для пикника одеял и с удовольствием ел какой-то деликатес в обществе Вайолет Конвилл, дочери леди Конвилл. Той самой, которая днем сокрушалась по поводу ее возможного замужества. Раньше Мередит не нашла бы за молодой особой никакой вины. Она не была такой легкомысленной и поверхностной, как многие другие дебютантки. На самом деле Вайолет производила впечатление серьезной, неглупой девушки, и это делало ее очень привлекательной.
Мередит даже как-то подумала, что будь Вайолет вдовой, она могла бы быть очень полезной Обществу. Незамужней леди не полагалось иметь касательства к темным сторонам жизни империи. Она не могла свободно ходить без сопровождения. И существовали вещи, которые женщина не могла понять, не приобретя опыта брачной ночи.
Но сейчас Мередит по-другому посмотрела на достоинства молодой леди. Она могла бы, не задумываясь, выцарапать ей глаза. Собеседники, казалось, оба получали удовольствие от беседы.
Мередит дернулась – карандаш в ее руке царапнул бумагу и прорвал ее. Она осторожно разжала пальцы.
Ревность? Неужели она ревновала мужчину, которого подозревала в государственной измене? Как нелепо. Они всего лишь поцеловались. Это было ошибкой.
Так почему же тот поцелуй не выходит у нее из головы? Стоит ей закрыть глаза, как она ощущает губы Тристана на своих губах. Ощущает их вкус, когда они медленно захватывают ее рот, даря чувственные ощущения, пробуждая темные, запретные желания, которые, ей казалось, она навсегда уже похоронила.
Раздраженная, Мередит захлопнула альбомчик и сунула его в карман накидки вместе со сломанным карандашом. Ей надо перестать думать о Тристане как о мужчине и помнить, что он подозреваемый. Надо задушить в себе незнакомые раньше желания.
Нахмурившись, она оторвала взгляд от Тристана и Вайолет и стала разглядывать толпу. Нашла глазами Огастина Девлина. Устроившись в стороне от основной группы гостей на невысоком пригорке у озера, тот наблюдал за всеми не менее внимательно, чем она.
Вот его взгляд обратился туда, куда только что смотрела она. Тристан. С каким-то особым выражением Девлин следилза каждым его движением. Что он видел, глядя на Тристана? Союзника? Угрозу? Проанализировав их разговор прошлым вечером, Мередит сочла его не очень дружелюбным.
Может быть, Тристан был препятствием для Девлина в осуществлении каких-то его планов. От этой мысли на душе у Мередит полегчало, но тяжесть вернулась, когда она припомнила все, что свидетельствовало против него. И какая безысходность появилась на его лице, когда она попыталась больше узнать о том, чем он занят.
Девлин поверил голову и поймал ее взгляд. Мередит словно ударило. Она так погрузилась в размышления, что потеряла контроль над собой. Теперь Девлин заметил ее. Судя по тому, как он кивнул, он отметил ее интерес к своей особе.
Быстро помахав ему рукой, Мередит отвела взгляд и направилась к основной группе гостей, но все время чувствовала на себе пронзительный взгляд Девлина, сопровождавший каждый ее шаг.
– Лорд Кармайкл, вы сказали, что сегодня мы будем запускать змеев? – спросила она, как ей казалось, безмятежным тоном, который не соответствовал бурлящим в ней чувствам.
Пока ее внимание было приковано к Девлину, Тристан поднялся с одеяла и теперь повернулся к ней с такой же неискренней улыбкой, как ее собственная. Что будет, на короткий миг мелькнуло у нее в голове, если они снимут свои надетые для публики маски и предстанут друг перед другом в своем истинном виде.
– Да, леди Нордем, так и есть, – ответил Тристан.
Он сделал знак приставленному к этой группе гостей лакею, и тот принес несколько больших коробок. В коробках оказались сделанные из разноцветных тканей змеи с хвостами из ярких лент, снабженные свернутыми бечевками.
– Погода самая подходящая, – радостно заулыбалась леди Кармайкл, глядя, как молодежь разбирает змеев. – Какая замечательная выдумка!
Мередит с удивлением посмотрела на Тристана. Вряд ли он выбрал такое развлечение, чтобы потешить гостей. Все же когда несколько самых увлеченных этим занятием молодых людей запустили змеев и те на ветру стали взлетать вверх и планировать вниз, заполняя небо развевающимися хвостами, уголки его губ чуть изогнулись в настоящей улыбке.
Она достала из быстро пустеющей коробки чуть ли не последнего змея и тщательно расправила синюю ленту.
– Не хотите попробовать, милорд? Тристан напрягся, услышав ее голос.
– Нет, я предпочитаю смотреть. Но вы развлекайтесь, получайте удовольствие.
Их взгляды встретились, и Мередит ощутила, как ее затягивает в глубину его глаз. Хорошо, что он сразу отвернулся. Не произнеся больше ни слова, она вышла на открытое место и пустила змея на волю ветра. Покрутившись, он попал в восходящий воздушный поток и взмыл в небо.
Она следила за полетом детской игрушки, и ею овладело чувство безмятежного покоя. В ее жизни редко выпадали спокойные моменты, и сейчас она заворожено следила за легкостью и грациозностью полета змея, избавившись, пусть на миг, от всех запутанных мыслей, вызванныхрасследованием.
– Замечательно!
От голоса Тристана ощущение покоя улетучилось. Тело ее напряглось. Она чувствовала его приближение, слышала каждый его вдох, ощущала тепло его тела. Все ее существо знало о нем.
– Я не запускала змеев с тех пор, когда была девочкой. – Мередит боролась с каждым словом, стараясь говорить легко и непринужденно. – Наверное, с тех пор, как вы навещали моего кузена в летнее время.
Тристан не ответил, он просто смотрел на парящую игрушку, поднимавшуюся все выше по мере того, как она отпускала бечевку. Мередит не могла не заметить рассеянного выражения его лица, как будто он завидовал свободе парения в воздухе.
– Вы еще поддерживаете связь с моим кузеном Генри? – спросила она.
– Нет, – ответил он ровным голосом, переведя на нее взгляд.
Она пожала плечами. Разрыв со старыми друзьями иногда мог быть первым признаком того, что человек из общества встал на опасный или дурной путь. Генри всегда был добр к Мередит, но он не отличался умом. Женившись, он к тому же сделался очень толстым и ленивым.
Мередит не могла и представить, чтобы Тристан с его умом и сдержанностью сейчас мог иметь что-нибудь общее со своим другом детства.
Но ей нужно было проверить это, хотя бы для того, чтобы увидеть реакцию Тристана.
– Как жаль! – Она потянула за бечевку и заставила змея кувыркаться в воздухе. – Вы были очень близки, насколько я помню. Надеюсь, вы не поссорились?
Тристан какое-то мгновение помолчал, потом ответил:
– Мы не ссорились, я просто…
Он остановился, и интуиция подсказала ей, что здесь может быть что-то, что ей надо узнать. Она перестала играть со змеем и посмотрела на него. В темной глубине его глаз она увидела боль. Тристан казался пойманным в ловушку, и ее переполнило желание помочь ему, уже знакомое по прошлой ночи.
– Вы можете сказать мне, – прошептала Мередит.
Он открыл рот, как бы собираясь заговорить, но не успел сказать и слова, как Мередит перестала ощущать натяжение бечевки и сделала шаг назад. Она повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть уносимого ветром змея и падающую на землю отвязавшуюся от него бечевку.
– Снова в заднице, черт побери, – пробормотала она чуть слышно.
– Что вы сказали? – удивленно спросил Тристан.
Покраснев, Мередит отвернулась. Она никогда не позволяла себе столь неподобающие для леди высказывания при людях, которые не были ей близки. А это означало, что только Эмили и Анастасия могли слышать вырывающиеся у нее иногда ругательства.
– Ничего, – солгала она. – Мне лучше пойти взглянуть, где змей.
Не оборачиваясь, она заспешила к поросшему частым леском пригорку, над которым ее змей потерял высоту. По крайней мере, таланты тайного агента пригодятся ей для поисков игрушки. Потому что когда дело касается Тристана, она все равно не сможет ими воспользоваться.
ГЛАВА 7
Слишком потрясенный, чтобы заняться чем-то другим, Тристан смотрел вслед Мередит. Хоть она и отрицала это, он был уверен, что слышал, как она, обнаружив, что ее змей улетел, пробормотала весьма соленое ругательство. И уж точно не такие слова, которые можно услышать из уст леди его круга. Но это не вызвало у него неприязни, напротив, ему захотелось смеяться. Смеяться по-настоящему. Как прежде.
– Чего ты ждешь?
Тристан повернулся и увидел, что на него, сложив руки на груди, смотрит мать и укоризненно качает головой:
– Бога ради, иди помоги леди.
– Конечно, – сказал он, вспомнив о приличиях. Что-то в Мередит было такое, отчего он забыл о них, забыл обо всем, кроме нее.
Он поспешил к тому месту на другой стороне озера, где в последний раз видел ее среди деревьев.
– Леди Нордем? – позвал Тристан. Ответа не было. Он углубился в лесок. – Миледи?
По-прежнему ответом ему была тишина, пока он не услышал отчетливый хруст и то, что могло оказаться еще раз произнесенным ругательством. Не сдержав улыбки, Тристан позвал:
– Мередит!
– Я… здесь, – донесся ответ.
Он пошел на ее голос, обходя непролазные кустарники и низкие ветки деревьев.
Мередит стояла на толстом стволе упавшего дерева и тянулась вверх – к ветке соседнего дерева, где между листвой застрял ее змей. Она стояла на цыпочках в очень неустойчивой позе, однако ухитрялась сохранять равновесие.
– О Боже, Мередит! – вырвалось у Тристана, когда он бросился к ней. – Вы упадете. Слезайте и позвольте мне снять его!
Она покачала головой:
– Нет, спасибо, я почти достала… – Мередит еще потянулась, чтобы ухватиться за хвост змея. Победная улыбка появилась на ее лице. – …его! – закончила она, невольно дернувза ленту.
Змей освободился. Мередит, потеряв равновесие, взмахнула руками и полетела вниз с подгнившего ствола.
Вся жизнь Тристана сосредоточилась в ужасающе медленном движении навстречу падающей спиной Мередит. Тристан протянул руки, чтобы подхватить ее. Она ударилась о его грудь, и он обхватил ее за талию. Нежный аромат ударил емув ноздри, ее тепло передалось ему и волной пробежало по телу. Тристан споткнулся и закончил тем, что упал на спину среди ежевичных кустов и сухих веток.
На миг вокруг воцарилась удивительная тишина. Мередит неподвижно лежала на нем. Тристан тоже был не в состоянии пошевелиться.
А затем она начала дрожать. Трястись. Прежде чем Тристан смог сесть и посмотреть, не ушиблась ли она, он услышал отчетливый смешок. Мередит прикрывала рот, но не могла сдержать смех.
Через мгновение Тристан уже хохотал вместе с ней. Это было так необычно для него и так замечательно.
Задыхаясь от смеха, она перекатилась с его груди на траву. Там, где она только что лежала, сразу стало холодно.
– Это было так смешно, – проговорила она, немного успокоившись. – Вы не пострадали?
Он отдышался. Как будтовсе цело. На самом деле теперь он чувствовал себя гораздо лучше, чем раньше.
– Только моя гордость. Я был не очень похож на рыцаря в сверкающих доспехах, да? – весело спросил он.
– Но вы поймали меня, – снова засмеявшись, напомнила она.
Ее глаза стали ярче, щеки румянее от веселья, и внутри у него что-то сжалось. Их несло в опасные воды. Когда-то Тристан дал себе слово держаться подальше от этой женщины, которая вызывала в нем такое смятение. Но ему неудержимо хотелось поцеловать Мередит. Хуже того, она так смотрела на его губы, словно помнила вкус его поцелуя.
– Вам не больно? – спросил он, и в его голосе уже не было веселья.
Она медленно покачала головой, не сводя с него глаз:
– Нет.
Тристан улыбнулся, заметив веточку, застрявшую в ее растрепавшейся прическе. Он машинально протянул руку, чтобы стряхнуть веточку. Когда рука его легонько коснулась щеки Мередит, дыхание ее сбилось.
– Тристан… – ласково заговорила она.
Она снова произнесла его имя, и этого было достаточно, чтобы воспламенить его. Губы Мередит приоткрылись, и Тристан взял то, что она предлагала, – впился в ее рот, ощутил ее свежее дыхание; их языки соприкоснулись. С каждым мгновением желание росло, захлестывало его, а ответная страсть была такой явной, такой ожидаемой, что он был не в силах противиться соблазну.
Тристан притянул ее ближе, привлек к груди, одну руку положил на затылок, а другой удерживал за талию. Она ухватилась за его плечи и отвечала на поцелуи с той же страстью, которая закипала в нем.
Тристан был вынужден научиться держать свои чувства в узде уже в самом раннем возрасте. Он не знал беззаботной юности, которой наслаждались многие его ровесники, когда им было лет по двадцать. Однако Тристан никогдане считал, что соблазны стоят того, чтобы отбросить благоразумие. Он избегал любых соблазнов. До сих пор.
И вот теперь… Его тело больше не подчинялось ему. Он с силой прижалМередит к себе, и она почувствовала его возбуждение. Она задрожала, но не оторвалась от его губ. Ее поцелуи стали еще неистовее. Казалось, деревья сомкнулись вокруг, стало жарко.
Он был готов сдаться желанию, бушевавшему в его крови. Это казалось неизбежным. Тристан не мог противиться Мередит, как мошка не может не лететь на пламя. И он не хотел противиться этому. Не сейчас. Позже, он был уверен, придется пожалеть об этом, но сейчас…
– Милорд? – Кто-то кашлянул, прежде чем повторить вопрос, ворвавшийся в воспаленный мозг Тристана. – Милорд? Вы здесь?
Действительность вернулась с ужасающей ясностью. Мередит откатилась в сторону, он сел. Оглянувшись, он увидел Филиппа, стоявшего в нескольких футах от негои старательно рассматривавшего старый дуб, как если бы это было совершенно необыкновенное, невиданное дерево. Однако как он ни старался делать вид, что не заметил их, было ясно, что Филипп все видел.
Тристан посмотрел на Мередит. Она тоже успела сесть и теперь приводила в порядок помятое платье, поправляла прическу. На ее лице не было и следа смущения. Он не узнал бы, что она в замешательстве, если бы не ее немного дрожащие пальцы.
– Я… запнулся Тристан, безуспешно стараясь встретиться с ней глазами. Она упорно не смотрела в его сторону, – прошу прощения.
– Ничего, – пробормотала Мередит. – Мы оба совершили ошибку, забудем об этом.
Жгучая обида пронзила Тристана. Она могла легко забыть то, что произошло между ними? Он-то запомнит надолго.
– Разумеется, – солгал он, протягивая руку, чтобы вынуть еще одну веточку из ее волос.
Она отпрянула, и на этот раз их глаза встретились.
– С этого все началось, Тристан.
На мгновение Мередит показала свои чувства. Неловкость. Страх. Гнев… На себя или на него? Смущение. Те же чувства, которые испытывал он сам.
– Лучше займитесь своим другом, – прошептала она. – Он достаточно хорошо воспитан, чтобы делать вид, будто не видит нас, но он не может притворяться долго.
Тристан молча кивнул и поднялся на ноги. Повернувшись к Филиппу, он крикнул:
– Здесь!
Его друг изобразил удивление и сделал несколько шагов к нему:
– А, вот вы где. Ваша мать сказала, что у одного змея оборвалась бечевка, он улетел, а вы пошли за ним.
Тристан кивнул, стараясь выглядеть спокойным, что, казалось, удалось Мередит. Очень хотелось ударить лучшего друга. Он сожалел, что Филипп нашел их. Если бы он не нашел…
Тристан отбросил неуместные мысли и взял себя в руки. Что он хотел, не имело значения.
– Да, нам удалось найти его. – Он повернулся, чтобы помочь Мередит подняться, но она уже была на ногах. У нее был невозмутимый вид… Если бы не ее припухший рот, он бы не догадался, что она только что целовалась, как безумная. – Вы знакомы с леди Нордем?
Филипп, удивленно подняв брови, отрицательно покачал головой:
– Нет, не имел удовольствия.
Тристан кивнул:
– Леди Нордем, могу я представить вам мистера Филиппа Баркли, моего делового помощника и старого друга?
Мередит без всякого смущения шагнула к нему и протянула руку. Когда Филипп взял ее, она сказала:
– На самом деле мы встречались, мистер Филипп. На балу, когда еще был жив ваш отец.
Филипп отшатнулся. И Тристан знал почему. Его друг не был в обществе многие годы. Большинство людей не вспоминали о его прежнем положении, особенно после того, как узнавали о новом статусе.
Филипп кивнул:
– Да, миледи. У вас хорошая память. Это было давно.
Она улыбнулась – открыто и искренне, и это было для Тристана как удар. Свет, который она несла с собой, сделал его еще более чувствительным к мраку, который медленно сгущался вокруг него. Как Тристану хотелось рассеять его и стать свободным для того, чтобы… Он не знал, для чего именно, но ему виделась Мередит, шелковые простыни, они одни… и никого, кто бы помешал им.
Неловко кашлянув, Тристан севшим голосом спросил:
– Вам что-то нужно, Филипп? Его друг рассеянно кивнул. Казалось, он тоже попал под чары Мередит.
– Да, к сожалению. То сообщение, которого вы ждали, пришло, милорд.
Тристана словно окатили ледяной водой. Он ждал сообщения от сыщика из Лондона о том, что тот напал на след денег, которые взял у него Девлин.
– Оно в моем кабинете? – спросил он, чувствуя, как с каждым словом тяжелеет его тело.
– Да. Я с удовольствием провожу леди Нордем к гостям и объясню им ваше отсутствие. Кажется, все готовы возвратиться в дом.
Тристан метнул взгляд в сторону Мередит. Она наблюдала за ним краешком глаза, ловила каждое слово, следила за сменой выражения лица.
– Вы не возражаете? – спросил он.
– Разумеется, нет. – Мередит наклонилась, чтобы поднять давно забытого змея. Если у вас неотложные дела, я не могу отрывать вас от них.
Быстро поклонившись, Тристан повернулся и кратчайшей дорогой поспешил к дому, чувствуя на своей спине взгляд Мередит. Тепло этого взгляда грело его, отчего ответы, которые он искал на свои вопросы, представлялись менее важными, чем возможность снова заключить се в свои объятия.
Пусть такой возможности и не было.
– Миледи?
Мередит оторвала взгляд от плеч Тристана, идущего к дому. «О чем это они? – подумала она. – Загадочное сообщение… Имеет ли оно отношение к моему заданию?»
Ее задание. Похоже, она не в состоянии сосредоточиться на нем более пяти минут. Стоит Тристану дотронуться до нее…
Мередит подумала о человеке, стоявшем в нескольких футах от нее. Филипп Баркли был школьным товарищем Тристана, одним из немногих, к кому Тристан сохранил доверие после смерти брата. Когда у Филиппа умер отец, для него настали тяжелые времена, но он добился успеха в качестве делового человека, что подтверждалось процветанием Кармайкла.
– Мы возвращаемся к остальным гостям? – с улыбкой спросил Баркли.
Он подал ей руку, чтобы помочь идти по труднопроходимому лесу, и она оперлась на нее, как положено леди. Физически натренированная, Мередит прекрасно обошлась бы без помощи, но она решила следовать правилам приличия.
– Да, конечно, благодарю вас.
Пока они шли по лесу, она молча наблюдала за Филиппом.
– На самом деле я рада, что у нас появилась возможность поговорить с глазу на глаз, мистер Баркли, – сказала она наконец.
– В самом деле? Чем я могу быть вам полезен, миледи? – спросил Филипп.
Она улыбнулась:
– Вчера вечером я и лорд Кармайкл беседовали с мистером Девлином…
– С мистером Девлином? – Он произнес это имя бесстрастным голосом, но его лицо сделалось напряженным. Стало ясно, что он знал о репутации Девлина и что тот нравился ему не больше, чем Тристану.
– Да. Я поинтересовалась, что за бизнес у них, потому что я всегда ищу новые возможности для инвестирования своих средств, – упорно продолжала она, готовая отметить все оттенки чувств на лице Филиппа. До сих пор оно ничего не выражало.
– Понимаю.
– Мистер Девлин упомянул, что они с лордом Кармайклом связаны с бизнесом, имеющим отношение к искусству. Вот и все, что я узнала… – Мередит не смогла продолжать, вспомнив, почему прекратила расспросы. По той же причине, по которой сейчас горели ее губы. – Но я надеюсь, что вы скажете мне больше. Понимаете, меня очень интересует искусство.
Баркли взглянул на нее с неожиданной проницательностью.
– Девлин и Кармайкл упомянули, что вместе участвуют в бизнесе, связанном с искусством? – спросил он.
Она кивнула, отметив вспышку гнева, промелькнувшую в глазах спутника:
– Да, без подробностей.
Теперь он, сжав челюсти, смотрел прямо перед собой.
– Я удивлен.
– Почему? – не отставала она.
Он выпустил ее руку, поскольку они выбрались из зарослей ежевики и вышли на ровное место.
– Потому что Тристан нечасто упоминает о своей связи с… искусством. – Он поджал губы. – Вы сможете дойти сами?
Она кивнула с самым невинным видом, а сердце ее стучало от азарта охоты.
– Конечно. Тут совсем близко. Вы возвращаетесь в дом?
– Да. Всего доброго, миледи.
Баркли резко повернулся и направился к дому. Мередит смотрела ему вслед, пока он не исчез за холмом, а потом пошла к гостям.
Кусочки головоломки начинали складываться вместе. Сначала ироническое упоминание Девлина об искусстве, затем слишком сильная реакция Тристана на ее интерес к тому, что связывает его с Девлином. Теперь его помощник так же остро реагирует на тот же вопрос. Все больше улик, указывающих на причастность Тристана к исчезновению картины.
Она обернулась, но Филиппа Баркли уже не было видно. Он рассердился, когда она стала расспрашивать его. Почему?
Ее сердце стучало. Что, если Баркли тот человек, который стоит за кражей картины?
Она остановилась: нелепая надежда расцветала в ее груди. И для этого имелись основания. Филипп оказался в тяжелых обстоятельствах. Он, несомненно, больше выигрывал от связи с богатым изменником Девлином, чем Тристан.
Подходя к месту, где продолжали развлекаться гости, Мередит улыбалась. Впервые после того, как она узнала о возможном участии Тристана в предполагаемой изменнической деятельности, на сердце стало легче.
Однако в голове у нее неотступно звучал надоедливый голос, твердивший, что она ищет способы доказать невиновность Тристана. Ищет причины игнорировать имеющиеся против него улики.
Она тряхнула головой, чтобы не слышать этот голос. Да, Тристан вел себя подозрительно, но этому могло быть объяснение. Баркли и Девлин могли шантажировать Тристана или угрожать его семье. Существовали и сотни других объяснений его поведения, не предполагающих чего-то дурного.
– Вот и вы, моя дорогая, – произнесла леди Кармайкл, увидев ее. – А Тристан и мистер Баркли с вами?
Мередит покачала головой и с улыбкой, от которой не смогла удержаться, взяла протянутую ей руку.
– Нет, у них какие-то срочные дела, но я уверена, мы увидимся с ними в доме.
Леди Кармайкл вопросительно посмотрела на нее, наклонив голову набок.
– Приятно видеть, что вы улыбаетесь, дорогая. Что-то произошло?
Мередит сжала руку Констанс, с трудом сдерживая желание прыгать от радости.
– Просто сегодня замечательный день, миледи.
На пути к дому Мередит пыталась успокоиться. Ей необходимо было сделать незаметными свои эмоции. Она могла ошибаться относительно Филиппа Баркли, но все-таки у нее появилась надежда.
Надежда, что Тристан не негодяй. Надежда, что ее непреодолимо влечет не к вероломному изменнику.
Осталось подтвердить эту надежду доказательствами. А их должен обеспечить Огастин Девлин.
