Текст книги "Переплетенный (ЛП)"
Автор книги: Джена Шоуолтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
Глава 10
Эйден сидел за импровизированной партой, уставившись на домашнее задание, статью в британской газете о том, почему пьесы Уильяма Шекспира остаются актуальным по сей день, и, гадая, зачем он потратил столько сил на поступление в общественную школу. Он проводил времени с Мэри Энн не больше, чем раньше, он не стал ближе к разгадке, как вытащить души из своей головы и поместить их в свои собственные тела и еще больше его смущал Шеннон и волк – были ли они одним и тем же существом или все-таки существовали отдельно.
С того дня в лесу, когда Эйден укусил оборотня за ногу, Шеннон избегал его, даже пристально смотреть и ворчать на него, несмотря на их договор о перемирии в первый день в школе, он должен быть сердитым оборотнем. Но Эйден ни разу не видел, чтобы Шеннон хромал при ходьбе, так что он вполне мог и не быть оборотнем.
Попросту Эйден запутался и чувствовал себя несчастным. Учителя не то, чтобы испытывали к нему нежные чувства, он не завел новых друзей, а тот, который был, теперь избегал его. В школе не было времени поговорить, и она опережала его и убегала в лес еще до того, как звенел последний звонок.
И он знал почему. Она боялась его. Она боялась того, кем он был, что он мог делать. А как этого не бояться? Он же урод.
Он не должен был ей доверять.
Возможно, пойти с Мэри Энн в тот день на химию было ошибкой. Элайджа предупреждал его.
«Тебе лучше игнорировать ее», – сказал Калеб, поняв ход его мыслей. «Обращайся к ней как будто она для тебя пустое место. Вот что на самом деле привлекает внимание девчонок.»
«Не слушай его. Он был тем еще развратником в другой жизни, уж я то знаю,» голос Евы так и сочился отвращением. «Девушки уважают парней, которые хорошо с ними обращаются.»
– Вы все еще думаете, что знаете ее? – Эйден уронил голову на ладони, забыв про Шекспира.
«Я в этом уверена. У меня есть парочка мыслей, когда мы могли ее видеть, но я пока не готова их огласить.»
Эйден уловил скрытое значение ее слов и застонал. Ева собиралась отправить его в прошлое, в младшую версию самого себя – сегодняшний разум во вчерашнее тело – чтобы он смог пережить все заново, уже зная последствия. Не сделала она этого пока просто потому, что не знала точного дня, решил Эйден. Поэтому и не стала ничего рассказывать.
– Ева… – начал он и запнулся. С ее-то упрямством она может отправить его в прошлое хоть сейчас, стоит только раздразнить.
Она все-таки не отправила его во временное путешествие на годы назад, за что все ей были только благодарны. Эйден только должен был разгадать загадку Евы. До того как она прибегнет к помощи своего «дара».
– Выключаем свет! – внезапно раздался голос Дэна.
Ворчание и стоны наполнили коридор, последовавшие за шарканьем шагов. Вздохнув, Эйден оттолкнул подставку и выключил лампу. Темнота наполнила его спальню. Он не скинул свои ботинки и лежал в кровати как был. Как всегда. Одна часть его ожидала, что Дэн заглянет в комнату для проверки, и он ждал несколько часов, натянув покрывало до самого подбородка, чтобы спрятать одежду. Эти часы тянулись бесконечно.
С другой стороны: его спутники засыпали от скуки.
Наконец, когда он убедился, что все остальные в ночлежке уснули, он подошел к окну и перелез наружу. Ночи становились холоднее, что играло ему на руку. София и другие собаки спали внутри у Дэна и Мэг, так что он мог не беспокоиться, что их лай перебудит все ранчо.
Он направился через лес к той самой поляне, куда приводила его Виктория, как и каждую ночь всю прошлую неделю. Постоянный недосып уже раздражал его, но если у него был шанс увидеть ее снова, то он был готов не спать. Где же она? Почему не вернулась к нему?
Несмотря на тот факт, что она пьет кровь – и выпьет его – и, несмотря на тот факт, что она может обращать людей в рабов крови, чтобы это ни значило, он хотел увидеть ее снова. Ему это было необходимо.
Эйден не сразу осознал, что слышит шепот голосов, и они звучали не у него в голове. Чем ближе он подходил к поляне, тем громче они становились. Парня охватило волнение – может, наконец, он нашел ее?
Он укрылся за большим толстым пнем и прислушался. Один из говоривших голосов был мужским, один – женским. Однако, то о чем они говорили было трудно разобрать. Но вскоре он убедился, что женский голос не принадлежал Виктории. Этот голос был слишком высоким.
Волнение оказалось напрасным. Эйден мог бы спокойно оставить их тут обсуждать свои дела, кем бы они ни были, и чем бы не занимались, если бы не знал одну вампиршу, любившую бродить по округе. Эти ребята могли оказаться охотниками на вампиров, которые насколько ему было известно, собирались убить ее.
Парень не знал, существуют ли на самом деле такие люди, он ни разу с ними не встречался. Он выскользнул из тени и подобрался ближе.
Один из них возможно сказал «Прикончить». Возможно «Закончить». Другой как ответил «Сделаю». Возможно «Обалденно». Так или иначе, они там не розы сажали.
Еще чуть ближе… Веточка хрустнула под его ботинком. Он замер. Замер в ожидании, не смея вздохнуть. Голоса затихли.
Что же ему делать? Он не мог уйти, пока они тут, если только Виктория не покажется. И он бы не…
Кто-то толкнул Эйдена сзади, отправив его лицом прямо в ковер из листьев. Удар был неожиданным, но он сумел перевернуться на спину, затем перекатился снова, сбив с ног нападавшего, и ударил его кулаком в живот.
Послышался сдавленный от боли хрип и свист в воздухе. Эйден вскочил на ноги в попытке схватить кинжалы, но когда он рассмотрел того, кто накинулся на него, он застыл.
– Оззи?
– Стоун? – Оззи встал, сплевывая землю. – Ты че, преследуешь меня? Что, пытаешься выпереть меня с ранчо? Ага, удачи тебе, так просто это не выйдет. – И без предупреждения пнул Эйдена между ног.
Тело пронзила дикая боль, заставив согнуться. Кожа горела огнем, а кровь превратилась в лед. Его затошнило. Господи… Боже…
Ярость закипала в нем все больше, пока он пытался прийти в себя и справиться с тошнотой. Пара минут. Пара чертовых минут. Когда он сможет снова дышать, Оззи пожалеет об этом.
– Давай посмотрим, как ты сможешь сдать меня, если у тебя не будет зубов. – Оззи с размаху ударил кулаком Эйдена в глаз. Промахнулся? Следующий удар разбил губу. Вот теперь попал.
Голова дернулась в сторону. Ярость перехлестывала через края, затопляя разум и придавая ему сил. С рычанием, он резко бросился вперед и схватил парня, повалившись вместе с ним на землю. Глухой стук. Оззи ударился головой о большой камень.
Эйден упал на колени и просто накинулся на него. Бум, удар пришелся на скулу.
– Это за мою майку. – Бум, другим кулаком ударил в глаз. – Это за все остальное. – Бум, удар в челюсть. Брызнула кровь. Но Эйдену было наплевать, ярость накрыла его. Он хотел выместить всю свою злость на него. – Это за придурка!
Оззи подтянул ноги, согнул и уперся ими в грудь Эйдена. Сильный толчок заставил отлететь его назад. Он ударился о дерево и сполз на землю. Куча листьев смягчила удар.
– Что происходит? – внезапно спросонья громко потребовала разъяснений Ева.
Решив, что лучше проигнорировать ее, он собрался и снова бросился вперед, ударив головой Оззи в шею. Тот согнулся, и тут же Эйден ударил его в живот. За все эти годы он четко усвоил, что нет правил в драке. Ты должен был сделать что угодно, лишь бы победить, даже бить того, кто упал – особенно когда упал – или сам поплатишься.
Он что есть силы ударил Оззи в висок. Оззи откинуло в сторону, и он упал на колени. Пластиковый пакет выпал из его кармана. Оззи не разгибался, одной рукой защищая живот, другой прикрывая лицо.
– Поднимайся! И дерись со мной! Разве не этого ты хотел? – Дэна не было рядом, чтобы вмешаться, а Эйден не мог уже остановиться. Он перенес вес на одну ногу, наклонился вперед и с силой ударил кулаком Оззи в челюсть. – Ну же!
Снова от удара он отлетел. Оззи быстро заставил себя выпрямиться и принялся раскачиваться.
– Да, это именно то, чего я хотел. И вот что я сделаю.
Эйден увернулся от удара, двинув кулаком уроду в живот еще раз, от чего тот резко выдохнул. Он занес ногу для еще одного удара.
– На твоем месте, я бы этого не делала.
За женским голосом последовал щелчок курка. Медленно он опустил ногу и повернулся в пол-оборота, стараясь не выпускать Оззи из поля зрения и при этом разглядеть девушку. Она была ниже его минимум на фут, худенькая и дрожащая. И держала пистолет нацеленным прямо на него.
Он мог бы справиться с ней, несмотря на то, что задыхался и весь промок от пота. Он больше не чувствовал боли, адреналин зашкаливал. Но перспектива ударить девчонку его не привлекала.
«Потому что так делать нельзя», – отозвалась Ева, словно читая его мысли.
«Ему не придется ничего делать», – возразил Элайджа. «Все и так будет в порядке.»
«В каком еще порядке, когда цыпочка вот-вот нажмет на курок?» воскликнул Калеб.
«Беги, Эйден», – скомандовал Джулиан. «Просто начни бежать.»
Эйден отступил назад.
«Лучше стой!» прорычал Элайджа и парень застыл.
«Беги», – снова скомандовал Джулиан, и он сделал еще один шаг.
«Стой.»
«Тихо!» – крикнул Эйден, закрывая уши.
– Сам тихо! Шевельнись хоть на дюйм и клянусь богом, прочувствуешь пулю на своей шкуре. Кто ты вообще такой? – рявкнула девушка. Несмотря на пистолет, она была довольно миловидной, с шапкой коротких светлых волос. На ее нижней губе красовалась ссадина, словно она тоже недавно побывала в драке.
– Все в порядке, Кейси, – на удивление спокойно сказал Оззи, поднимаясь на ноги. Его слова прозвучали невнятно из-за опухшей челюсти. – Он с ранчо.
Она не опустила пистолет.
– Ты всегда набрасываешься на парней, с которыми живешь?
– Да, знаешь ли. – Оззи наклонился и подобрал пластиковые пакетики, которые обронил. – Он не коп, и не из отдела по борьбе с наркотиками. Знает, что я прирежу его во сне, если только попробует квакнуть.
Эйден узнал этот десятидолларовый наркотик, как только увидел. Итак, Оззи и эта держащая пистолет Кейси были здесь ради наркоты.
– Для человека, который только что проиграл, ты говоришь слишком уверено.
Оззи похолодел. Кейси перевела на него ствол.
Возможно, ему стоило держать рот на замке. Краем глаза Эйден заметил проскользнувшую мимо Викторию. Она плавно скользила по направлению к нему, тихая как призрак, слова сами сорвались с языка.
Ни Оззи, ни Кейси даже не глянули в ее сторону.
Эйден бы понял, что она здесь, даже не видя ее. Невидимая сила исходила из нее, наполняя пространство вокруг так, что воздух потрескивал. Она подошла ближе, ее кожа казалась белее, чем обычно. Такая белая, что светилась. Ее темное платье развевалось на ветру.
«Говорил же тебе, все будет в порядке», – самодовольно заметил Элайджа.
Интуиция снова не подвела. Такими темпами Элайджа скоро сможет предсказать все что угодно.
– Ты не выстрелишь в него, – сказала вампирша самым своим скрипучим голосом, внезапно оказавшись перед Кейси. Она взмахнула рукой перед лицом девушки, кольцо с опалом поймало лунный свет и разбросало радужные искры в разные стороны.
Кейси замерла, так что Эйден даже не мог увидеть, дышит ли она.
– Ты опустишь пистолет, уйдешь и ничего не будешь помнить о случившемся.
Кейси безропотно подчинилась. Уже безобидное оружие упало на землю. Девушка развернулась и ушла, ни разу не обернувшись. Эйдена охватили и трепет и смущение. Сила Виктории превосходила его представления. И только что его спасла девчонка. Хотя все должно было быть наоборот.
– Что за… – начал Оззи.
– Ты тоже уйдешь и ничего не будешь помнить о случившемся.
Глаза этого придурка остекленели, и он также развернулся и ушел.
– Мне нужно, чтобы он помнил, – попросил Эйден. Иначе, когда они оба проснутся в синяках и с потрепанными физиономиями, Оззи поймет, что они подрались, но не будет знать, что проиграл Эйдену. Эйден же хотел, чтобы он это знал и боялся ходить за ним следом. Боялся получить ответный удар.
Виктория рассеянно кивнула.
– Хорошо. Я верну ему память утром.
– Спасибо. За все. – Взгляд Эйдена скользил по ней. Ее волосы были стянуты в хвост и рассыпались по плечам. Ее губы были розовые, а не как обычно красными. – Как ты нашла меня?
– У тебя кровь, – сказала она, не отвечая. Или возможно это и был ответ. Пока она говорила, ее глаза начали темнеть, голубые как ирисы зрачки стали черными. Ближе и ближе приближалась к нему, словно плыла. Но, едва достигнув его, отступила. Оглянулась. – Я не должна была обнаруживать себя.
– Но я рад, что ты это сделала.
Ее взгляд вернулся к нему. Или скорее к крови, сочившейся из раны на его губе. – Я могу остановить кровотечение, если хочешь. – Ее язык скользнул по острым клыкам. – Это… это ничего не значит. Просто это кое-что, что я могу сделать.
Он не совсем понимал, как она собирается это сделать, но как загипнотизированный кивнул.
– Я не… постараюсь не… ранить тебя. Я буду нежной, не как животное.
Он не был уверен к кому именно были обращены эти слова – ему или самой себе, но она еще немного приблизилась к нему. И затем ее губы встретили его, надавали мягко, нежно, тепло, ее язык вытер темно-красные капли.
Он стоял неподвижно, наслаждаясь ощущением ее. Она пахла жимолостью. Он сжал кулаки, чтобы не схватить ее и никогда не отпускать. Щипало, когда она слизывала кровь… но это была приятная боль.
«Не останавливайся», подумал он. «Никогда не останавливайся.»
Но она остановилась. Подняла голову, в блаженстве прикрыв глаза.
– Изумительно.
– Можешь выпить больше, если хочешь, – прохрипел Эйден, запрокидывая голову и открывая шею. Если он будет чувствовать себя так же от укуса, то он готов.
– Я – нет. – Она тряхнула головой и снова отступила. – Нет. Я не могу. Зачем ты позволяешь мне это делать? Разве ты не понимаешь? Ты хочешь быть моим рабом крови? Пристраститься к моему укусу и не быть способным думать о чем-то другом?
– Я не стану таким, – сказал он, молясь, чтобы это была правда.
– Откуда ты знаешь?
У него не было ответа, поэтому он проигнорировал вопрос.
– Быть укушенным – больно?
Ее плечи слегка расслабились.
– Я говорила, это может быть совершенно непередаваемо, – ответила она и затем исчезла.
Он сморгнул, стараясь не поддаваться панике. Посмотрел налево, направо.
– Но удовольствие от этого будет твоей последней заботой, – раздался ее голос позади него.
Эйден обернулся.
Виктория стояла, прислонившись плечом к стволу дерева.
– Ты ведь знаешь, что не стоит меня этим искушать.
Он вздохнул.
– Неужели если ты выпьешь разок моей крови, я непременно стану твоим рабом?
– Нет. Для этого нужен не один раз. Но я не стану кусать тебя, – она сделала ударение на последнем слове. – Никогда.
– Хорошо. – Он изучающе посмотрел на нее, делая все возможное, чтобы успокоить сердцебиение. Она выглядела готовой броситься вперед и никогда не возвращаться. Так что самое время было сменить тему. Не было причин говорить ей, что она действительно его укусит, не зависимо от того изменит она свое мнение или нет. – Как ты передвигаешься так быстро?
– В моем роду все могут так двигаться. – И едва слышно, она добавила: – Что ты здесь делаешь, Эйден? Этот лес опасен для людей.
Почему лес опасен для людей? Он потряс головой, когда понял то, о чем подумал. Странно было относить себя к людям. Даже несмотря на то, что он и был человеком.
– Я искал тебя. Ты так быстро убежала в тот раз, а у меня так много вопросов.
– Вопросов, на которые я, вообще-то, не могу ответить. – Девушка сорвала листок с дерева, смяла его в руке и бросила кусочки. Они понеслись по земле, переворачиваясь и кружась.
Эйден был слишком любопытным, чтобы сдаться. Вместо того чтобы давить, он решил спросить что-нибудь невинное, что-нибудь легкое. Эйден надеялся сделать так, чтобы отвечать ему стало второй натурой Виктории, так чтобы он потом смог бы перейти к более жестким вопросам. Его врачи использовали этот метод на нем раз или два.
– Почему ты носишь мантии? Я думал, тебе хотелось бы одеть что-то современное и смешаться с остальными.
– Затеряться среди других никогда не было нашей целью. – Она пожала плечами. – Кроме того, мой отец предпочитает мантии.
– И ты всегда делаешь то, что он говорит?
– Кто ему не подчиняется, в итоге умоляет его о смерти. – Она отвернулась. – Мне нужно идти.
– Стой. – Он забежал вперед, преграждая ей путь. – Подожди. Останься со мной. Хоть ненадолго. Я… скучал по тебе.
«Это совсем не похоже на обращение с девушкой как с пустым местом», внезапно произнес Калеб высоким тоном.
«Мы уже это обсуждали», сказала Ева. «Эта твоя теория – полное дерьмо.»
Эйден сжал челюсти.
– Пожалуйста, Виктория.
Девушка остановилась и посмотрела ему в лицо. Казалось, тысяча эмоций боролись в ней. Надежда, сожаление, счастье, печаль, страх. В итоге, надежда победила.
– Идем, – сказала она. – Я хочу показать тебе кое-что.
Она протянула руку. Эйдену хотелось знать, что было причиной ее смятения, но он решительно подошел к ней и взял за руку. Тепло ее кожи обжигало его. Она вела его через лес, все дальше и дальше. Лес становился все гуще.
– Ты такая горячая, – сказан он и тут же, к своему ужасу, покраснел. – Не то, что бы я имел в виду, что ты милая. Хотя, стой. Ты – милая. В смысле. Красивая. Я имею в виду, что у тебя высокая температура. – Можно ли было выразиться еще глупее?
– Ой, извини, – девушка отдернула свою руку.
– Я хотел сказать, мне это нравится. – Несомненно, он мог выглядеть еще глупее. Эйден снова взял ее за руку. – Просто я удивился, почему ты такая… ну, горячая.
– Ой, – снова сказала она, едва снова не отдернув руку. – У вампиров больше крови, чем у людей. Намного больше. И не только от того, что мы пьем их кровь. Поэтому наши сердца работают с бешеной скоростью.
Они повернули, и Эйден не узнал местность – листья на ветвях здесь были такими ярко-красными, что почти казалось, будто деревья кровоточат.
– Куда мы идем?
– Увидишь.
Эйден очень не хотел далеко отходить от ранчо, из-за того, что если Дэн проснется и будет выискивать его, но парень не возражал. Побыть с Викторией стоило того, чтобы рисковать. Стоило любого риска.
До него донесся шум воды.
– Здесь река?
– Увидишь, – повторила она.
Они пробились через заросли, за которыми оказался ни что иное, как бассейн. С одной его стороны были уложены камни, вода каскадом падала на них, пузырясь и пенясь по краям. Эйден раскрыл рот от удивления.
– Это было всего лишь мелким прудом, когда я переехала, – сказала Виктория. – Я целую неделю таскала сюда и укладывала камни. Райли, мой телохранитель, изменил течение воды для меня.
Райли. Ее телохранитель. Должно быть, это его Эйден видел с Викторией тем утром на ранчо. Значит, они не были братом и сестрой. Хуже того, они, вероятно, проводили вместе кучу времени.
Он рассматривал камни, пытаясь подавить внезапный порыв ревности. Камней было так много и все такие большие. Никто бы с такой хрупкой комплекцией не смог бы поднять их.
– Ты проделала великолепную работу, – только и сказал он.
– Спасибо.
«Здесь так тихо. Я бы никуда отсюда не уходила», сказала Ева.
«Может она привела тебя сюда, чтобы разобраться с тобой», сказал Калеб с надеждой. «Кто знает, вдруг за хорошее отношение придется расплатиться?»
«Ах, я знаю», ответила Ева.
Арр!
– Ребята. Тихо, пожалуйста. Умоляю.
Его спутники заворчали, но сделали, как он просил.
Виктория, нахмурившись, уставилась на него.
– Я не тебе, – сказал он ей. – Хотя, если ты хочешь узнать, с кем я разговариваю, мы можем обменяться информацией. – Так то. Вот как он вытянет из нее ответы. Если ей любопытно что-то узнать о нем. А если ей интересно, и он расскажет ей правду, решит ли она, что он слишком странный, чтобы иметь с ним дело, как, очевидно, подумала Мэри Энн?
– Я не против поторговаться, – сказала она, а Эйдену хотелось радоваться и ругаться одновременно. Она повернулась к воде и бросила через плечо. – Мы могли бы сделать это, пока плаваем.
Погодите. Что?
– Плавать? С тобой?
Она рассмеялась.
– А с кем еще? Я прихожу сюда каждую ночь. Тебе понравится вода, я обещаю.
– Но у меня нет плавок.
– И что? – И не оборачиваясь к нему, скинула мантию. Ткань скользнула на землю, и снова Эйден раскрыл рот. Никогда он еще не видел такого прекрасного зрелища. На девушке был надет кружевной розовый купальник – впервые он видел ее в чем-то цветном. Первый раз он лично видел девушку настолько раздетой. Вся ее кожа была белоснежной, а в совершенных изгибах тела не было ни капли лишнего жира.
– Я что пускал слюни? – сам себе удивился Эйден.
«Господи Боже», вздохнул Калеб. «Знаю, знаю, я должен молчать. Но слова сами вырываются – и меня можно неправильно понять – болтливый мой язык. И не важно, что на самом деле, это не так.»
Эйден очень не хотел, что бы его спутники видели ее в таком виде. Красная пелена ревности застилала его глаза, даже больше, чем когда он думал о ней и ее накаченном телохранителе. Все время. Точнее ревность затуманивала разум. Он хотел быть единственным, кто наслаждается ее обществом. Сейчас и навсегда.
Виктория зашла в бассейн, во все стороны полетели брызги, пока она не оказалась по плечи в воде. Медленно она покружилась и широко улыбнулась.
– Ты идешь?
Черт, конечно же да. С ревнивыми мыслями он мог разобраться и позже. Эйден разделся и тоже зашел в воду. Вода была холодной и по коже побежали мурашки. Он стойко перенес это, притворившись, что ему даже нравится. Он не мог позволить ей думать, что он – слабак.
Он зашел на середину озера, вода доходила ему также до плеч, но он был выше Виктории. Было очевидно, что она не может достать до заросшего тиной дна. Она, казалось, спокойно болтала ногами, но вода даже не колыхалась.
Они двигались по кругу, не отрывая друг от друга взгляда.
– Готова поторговаться? – спросил он. Он был готов пойти на все, даже выдать о себе всю подноготную, лишь бы ее разговорить.
На секунду она, казалось, засомневалась, а потом кивнула.
– Для начала, нам стоит установить правила.
– Например?
– Например, правило № 1. Ты девушка, поэтому ты первая. Правило № 2. Ты можешь задать мне любой вопрос, и я на него отвечу. Правило № 3. Я могу задать тебе любой вопрос, и ты на него ответишь. Правило № 4. Мы должны отвечать честно.
– Идет, – согласилась она без раздумий. – Тогда я начну. Итак… с кем ты говорил до этого, когда сказал «тихо»?
Конечно, она сразу же начала с самого щекотливого вопроса. С его-то удачей, на другое можно было и не надеяться.
– Я говорил с душами, заключенными у меня в голове. – Повезет, если на этом она остановится.
Ее глаза широко распахнулись.
– Душами? Заключенными у тебя в голове? Что ты…
– Ничего, – помотал головой Эйден. – Теперь моя очередь. У кого ты пьешь кровь? И главное, есть ли у тебя кровные рабы? – В его голове вопросы продолжались. Были ли эти рабы мужчинами? И что ему делать, если это так?
– Это уже два вопроса, поэтому теперь ты мне должен. Ответ на первый – у людей. Ответ на второй – нет. У меня никого нет. Я предпочитаю пить кровь своей добычи лишь один раз.
Слава богу.
– Я знаю, что ты пьешь кровь людей. Я не это имел в виду. – Он вспомнил о последних новостях в газетах и по телевизору. – Нет никаких упоминаний о недавних нападениях в округе, ни один канал не сообщает о возможно замеченном поблизости вампире. Я не понимаю, как это выходит, когда ты и твоя семья, эм, нуждаетесь в большом количестве пищи.
– Похоже, по этой причине ты и затеял со мной торговлю, – нараспев произнесла Виктория. Казалось, у этой вампирши были свои планы на него. – Теперь моя очередь. Что ты имел в виду, когда сказал, что души заключены в твоей голове?
Да уж, удача его подвела.
– Души, личности, другие люди. Их четыре и они всегда были со мной. Точнее, сколько я себя помню. Мы обсуждали множество теорий, как они могли попасть туда и лучшее, что мы смогли придумать – это я сам их затянул. Типа того, как я, видимо, притянул тебя, только они застряли внутри моей головы. И они все время болтают, – быстро проговорил Эйден прежде, чем они смогли возмутиться. – Каждая душа обладает какой-либо способностью. Одна может путешествовать во времени. Одна может поднимать мертвых, одна может вселяться в другие тела и еще одна может видеть будущее. Особенно если кто-то должен умереть.
– Значит, ты тоже можешь все это делать?
Он кивнул.
– Теперь мы – квиты.
Девушка задумчиво наклонила голову.
– Ты более могущественный, чем мы представляли.
И это не хорошо, судя по ее похолодевшему тону, подумал Эйден. Но она не убегала и не смотрела на него, как если бы он был радиоактивным. Это было выше его ожиданий. Но, с другой стороны, она сама была вампиром.
– Интересно, как на это отреагирует мой отец.
Эйдену тоже хотелось это знать. Человек, который хотел его убить только из-за ветра, который он и Мэри Энн создали. Это было в тысячу раз хуже. – Может ты, ну, я не знаю, не скажешь ему.
– Пожалуй, ты прав. Тогда расскажи мне больше о них, об этих душах. Ты сказал, что они говорят все время. И всегда громко?
Он пожал плечами, и по воде пошла рябь.
– Большую часть времени – да. Из-за этого большинство людей в мире считают меня психом, ведь я всегда прошу их помолчать или еще хуже, сам с ними разговариваю. Вот теперь ты мне должна.
Девушка протянула руку и их пальцы переплелись, как будто она жаждала прикоснуться, так же как и он.
– Люди могут думать, что ты странный, Эйден, но обо мне они думают, что я – зло. Возможно, так и есть. Я существую за счет крови. И сначала, когда я училась пить кровь, я была слишком нетерпеливой, не могла остановиться и пострадали невинные.
Он услышал вину в ее тоне, сожаление и ему очень это не нравилось. Он хотел видеть ее счастливой. И если это делало его слабаком, то он не хотел быть таким.
Эта мысль вернула его к телохранителю Райли. Был ли Эйден единственным, кто желал ей счастья? Очевидно, что нет. В конце концов, Виктория однажды проговорилась, что Райли приревновал ее к нему. Он не обратил тогда на это внимания. Но возможно Райли ревновал к тому, что Виктория приводила с ним время. Возможно, он ревновал как ее парень.
И вообще, зачем ей нужен телохранитель? мрачно задавался он вопросом.
– Разговор о том, как люди нас воспринимают, вводит в депрессию. Давай лучше поговорим о Райли. Он что твой парень? – Каждой клеточкой тела Эйден хотел, что бы Виктория была его. И если она ответит да… – Ты должна ответить правду. Помни, ты должна мне.
Она рассмеялась.
– Нет, он мне больше как брат. Бесит меня, поэтому я стараюсь улизнуть от него при первой возможности. А что насчет тебя и той девушки, которую я видела? Мэри Энн?
– Только друзья, – ответил он, хотя не знал, было ли это еще правдой.
Виктория провела пальцем по его ладони.
– Что она за человек?
Не сдержавшись – не то чтобы ему хотелось останавливаться – Эйден поднес ее руку к губам и поцеловал.
– Милая. Добрая. Честная. Она знает обо мне. Немного, правда. Она видела, как я завладел телом волка, поэтому это от нее не укрылось.
– Вампиры и оборотни? Во что ты себя втянул? Оборотни – опасные создания, – хрипло сказала Виктория. – Жестокие убийцы. – Ее взгляд опустился к его губам. – Остерегайся их.
– Уже. – Возможно ему следовало начать охоту, выследить этого оборотня и покончить с ним до того как он на кого-нибудь нападет. А именно, на Мэри Энн. Нравился ли ей Эйден или нет, она была хорошим человеком.
Ближе и ближе Виктория незаметно приближалась к нему, сокращая расстояние между ними.
– Ты спрашивал о людях, чью кровь мы пьем и почему нет свидетельств об укушенных. Ты видел, как мой голос повлиял на твоих друзей, так? Точно так, как он повлиял на тебя, когда мы в первый раз говорили. Итак, когда мы кусаем людей, в их кровь попадает вещество, которое делает их гораздо более восприимчивыми к внушению. Наркотик, галлюциноген, можно так сказать. А потом отпускаем их на все четыре стороны, и они забывают о том, что послужили нам пищей.
Если бы Эйдену и хотелось иметь необычные способности, то лучше бы они были как у Виктории. Этот вуду голос мог бы сделать его жизнь гораздо легче. Он мог бы посылать некоторых людей (например, Оззи), и они бы не помнили об этом.
– Ты мертвая, как гласят поверья? – Он уже потерялся, чья была очередь отвечать. К тому же, торговаться информацией не было его целью. Он хотел прикоснуться к ней. Свободной рукой он обнял ее за талию. Она, казалось, не обратила на это внимание. – Я имею в виду, ты сначала умерла, и кто-то превратил тебя в вампира?
– Нет, я не мертвая. Я живая. – Она опустила его ладонь на свою грудь и надавила. Ее кожа была такой же горячей как и раньше, и он мог почувствовать ровный ритм ее сердца. Оно билось быстрее, чем его, быстрее, чем у любого другого живого человека, который бы бежал к бесконечно далекому финишу. – Мой отец, он был первым из нас. Ты наверное слышал о нем. Влад Цепеш, как называют его некоторые. Пока он был человеком, он пил кровь в знак своей власти. Так много крови… что она изменила его. Или возможно, он просто выпил инфицированную кровь. Он сам не уверен в том, как это получилось. Все, что он знает, что он начал жаждать крови, пока она не стала единственным, чем он мог насытиться.
Как говорится, получил по заслугам.
– И сколько вас таких сейчас?
– Несколько тысяч, разбросанных по всему миру. Мой отец – король над ними всеми.
Король. Слово эхом отозвалось у него в голове, заставляя его поморщиться.
– Это значит, что ты…
– Да, принцесса, – сказала она так просто, словно это было самым обычным делом в мире.
Принцесса. Внезапно Эйден почувствовал себя еще более неподходящим для нее. Она была королевских кровей, а он – нищий и живет на ранчо с подростками, которых с трудом можно назвать цивилизованными. Она – дочь короля. А у него же не было родителей, и сам он считался психически неустойчивым.
– Похоже мне пора идти. – Он с трудом нашел, что сказать. И почему Элайджа не показал ему этого?
Смущение омрачило черты ее лица.
– Почему ты уходишь?
Неужели ему нужно было говорить это вслух?
– Я никто, Виктория, просто пустое место. Или мне стоит обращаться к тебе «Принцесса Виктория»? Кланяться тоже нужно?
Его ехидный тон заставил ее отплыть от него подальше.
– Тебя не волновало, что я – вампир пока ты не узнал о моем положении. Почему?
– Забудь, – бросил он, оборачиваясь. Без ее жара его руки моментально превратились в холодные ледышки.
Он не успел моргнуть, как она оказалась напротив него. Снова в его объятиях.
– На тебя невозможно злиться, Эйден Стоун.
– Как и на тебя. – Он понимал, что должен ее отпустить, но в этот раз руки отказались ему подчиняться.
– Из-за того, что я – принцесса, я провела большую часть жизни взаперти. Правила и инструкции сопровождали меня на каждом шагу, больше, чем кого-либо другого, потому что я должна была вести себя благопристойно и подобающе своему титулу. Я должна была быть такой, какой люди хотели меня видеть: вежливой, элегантной и безупречной. Затем ты вызвал нас, и мы прибыли, чтобы следить за тобой. Я видела, как ты стараешься держаться отдельно от тех, кто тебя окружает. Я видела одиночество в твоих глазах и думала, что ты понимаешь какого это. И потом, когда ты впервые посмотрел на меня, даже каждый раз, когда ты смотрел на меня, по правде говоря, я чувствовала волнение. Это значит, твоя кровь течет так быстро. – Виктория прикрыла глаза, как будто погрузилась в приятные воспоминания.
