Текст книги "Папаша-пехотинец (ЛП)"
Автор книги: Джексон Кейн
Соавторы: Микки Миллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Кейд видел безграничные перспективы и был достаточно сильным, чтобы избить любого, кто с ним поспорит.
Нахлынувшие воспоминания были такими яркими. Пока я думала обо всех наших детских забавах, меня окутало утешительное тепло. Мне нравилось, каким амбициозным был Кейд. Недостижимые цели помогали ему развиваться, а не стопорили. Несмотря на тяжелую семейную жизнь, он был полон энергии и тяги к приключениям.
Воспоминания таили в себе опасность, как конфеты на Хэллоуин, когда после сахарной катастрофы чувствуешь лишь стыд и тошноту.
Тук. Тук. Тук.
Громкий стук стряхнул с меня остатки сна, в который я невольно погрузилась. Должно быть, я задремала и перепутала мысли о Кейде со снами. Лившийся из окна свет слепил. Как только мои глаза привыкли к нему, стало ясно, что была уже четверть третьего проклятого дня!
Тук. Тук. Тук.
– Женевьева Шепард! Ты там? – послышался с улицы резкий голос.
«Купы здесь! Твою мать! Твою мать! Твою мать! Ну ты и профи, Женевьева. Проспала встречу с самой влиятельной семьей во всем южном Техасе!»
– Иду! – закричала я, наполовину скатившись, наполовину упав с раскладушки. Я так перепугалась, что пока мчалась через магазин, умудрилась врезаться в несколько вещей, даже не стоявших на пути. – Здравствуйте, – сказала я, широко распахнув дверь.
Пожилая пара, владевшая фермой Купов, встретила меня угрюмостью и недовольством. Даже в лучшие дни на их лицах проступал отпечаток классической строгости, становившейся заметнее в моменты раздражения.
Почти столетняя Агги стягивала седые волосы в тугую шишку и носила бесформенный длинный сарафан. Маршал предпочитал широкополую шляпу-котелок – антиквариат, которому не удалось отправиться на пенсию – застиранную нижнюю рубашку на кнопках и пыльную куртку поверх рабочего комбинезона. Несмотря на все слои одежды, старика будто бы вовсе не волновала полуденная жара.
Оба выглядели так, словно сошли со старой потертой фотографии времен гражданской войны, когда еще не изобрели улыбку.
– Мне так жаль… – начала извиняться я, но едва открыла рот, как была прервана стуком стальной миски для смешивания, упавшей с полки за моей спиной. Миски, позвавшей своих товарок последовать ее примеру. Если бы в неком словаре было бы определение слова «профессионал», я бы числилась в списке антонимов. И к статье была бы приложена фотография меня, съежившейся от грохота металлического оборудования, сыплющегося на бетонный пол.
Долгую мучительную минуту спустя звезды сошлись, и мне наконец-то было позволено договорить.
– Я так сожалею о задержке. Я очень устала и мучилась от бессонницы, но затем отключилась…
– Маршал, который час? – спросила Агги, перебив меня. Задавая вопрос, она не потрудилась повернуться к мужу, вместо этого сверля меня уничижительным взглядом ювелира, оценивающего фальшивый алмаз.
– Три пятнадцать, – ответил Маршал и неодобрительно покосился на мои соски, выступавшие через выцветшую изношенную ткань.
Внезапно я поняла, что была без лифчика, в большеразмерной футболке – украденной у Кейда, когда мы еще учились в школе, разумеется – и клетчатых пижамных штанах. Ужаснувшись, я скрестила руки на груди. Как бы сказала мама, я не была одета для успеха.
– И снова прошу прощения. Я могу все объяснить. Вечера поздно вечером у нас был нежданный посетитель, – стоя босиком на холодном бетонном полу, я начала замерзать, отчего мои соски заострились так, что ими можно было резать стекло.
– На какое время у нас назначена встреча с юной мисс Шепард? – спросила Агги с остротой хирургического скальпеля.
«Серьезно? – все мое раскаяние испарилось, и я покрепче скрестила руки. – Правда? Мне не стоило опаздывать, и тут стопроцентно моя вина, но прошло всего пятнадцать минут. Давайте будем реалистами»
Естественно, вслух я этого не сказала.
Еще около пяти минут я терпеливо ждала и вежливо кивала, пока мне читали лекцию о нестареющей трудовой этике и о ее влиянии на все аспекты моей жизни. Я докатилась до того, что даже поблагодарила Купов. К счастью, они не услышали моего зубовного скрежета.
После тирады Агги я пригласила гостей войти и, заварив их любимый чай, переоделась в вещи для нормальных людей. Не по собственному желанию, а потому, что этого от меня ждали. Без продукции Купов не было бы и «Мыла Шепарда».
Мы жили в маленьком городе. Маршал и Агги снабжали алоэ уже третье поколение моей семьи. К слову, их сын был мэром. Да, мало приятного, но если ты связан со своим единственным поставщиком, все должно делаться определенным образом. На кухне нашего магазина был выделен особый шкафчик, где хранился любимый чай Купов, закуски и даже персональные кружки. Этот старик со старухой были весьма привередливы.
Во время нашей обязательной светской беседы я старалась свести свои реплики к минимуму. Раньше я часто сидела с родителями во время подобных визитов и знала, что сразу переходить к деловым вопросам считалось невоспитанностью. Взгляды Купов на жизнь были такими архаичными, строгими и ограниченными, что мне становилось не по себе, поэтому я лишь кивала и пожимала плечами. Я не разделяла их мнения ни по одному вопросу, но должна была поддерживать цивилизованный разговор.
– Мы приехали сообщить, что вопреки беспрецедентному росту спроса, – начала Агги, когда я снова наполнила ее кружку кипятком, – первая половина партии алоэ прибудет вовремя.
– Я очень рада, – с облегчением вздохнула я, ведь Купы могли не вырастить достаточного урожая, чтобы удовлетворить мои запросы.
– Очень рады, что «Мыло Шепарда» больше не идет ко дну. Мы не получали от вас такого большого заказа с тех пор, как магазином заправлял твой дедушка, – сказал Маршал и, прочистив горло, отмахнулся от моей попытки снова наполнить его кружку.
– Да. Дела наконец-то пошли в гору, – убрав закуски, я стряхнула крошки и начала мыть тарелки, только чтобы не разговаривать с Купами. – Спасибо за визит, было очень приятно.
– Нам нужно обсудить вопрос оплаты, – категорично заявила Агги, отказываясь подниматься со стула.
– Постойте, что? – меня выбили из колеи. Я остановилась так резко, что чашки и блюдца звякнули в моих руках. Повернувшись к Купам, я всмотрелась в их лица. Мало ли, вдруг у них внезапно появились зачатки чувства юмора. На меня смотрели твердо и без малейшей искры веселья. – Я же заплатила десять тысяч фунтов вперед. Как и договаривались.
– К сожалению, цена утроилась, – сказал Маршал вяло и равнодушно, словно обсуждал прогноз погоды. – Ты должна нам еще двадцать тысяч долларов.
– Прошу прощения? – его любимая чашка выскользнула из моих рук и разбилась об пол, осыпав мои ноги осколками. Маршал одарил меня угрюмым взглядом.
– Часть нашего оборудования устарела, и мы вынуждены поднять цены, пока кое-что не обновим, – он мрачно посмотрел на осколки, прежде чем снова взглянуть на меня. – Ты ведь понимаешь.
– Нет, честно говоря, не понимаю, – усмехнулась я. Мое терпение висело на волоске. Возможно, родители сумели бы разрешить ситуацию, но их здесь не было. Я осталась одна и не могла позволить себе выложить столько денег. – У нас контракт.
– Мы расторгли его, когда решили поднять цену, – Агги говорила о документе, словно о мелкой неприятности или мимолетной тенденции.
– Что? – я поставила тарелку и от злости сжала руки в кулаки. – Вы не имеете права менять оговоренную сумму. У меня нет лишних двадцати тысяч долларов!
И у меня действительно не было. Взяв кредит, я подробно расписала всю сумму. Честно говоря, я пыталась взять заем побольше, но у меня не было кредитной истории. Мне повезло вообще получить одобрение банка.
– Следи за своим тоном, мисс.
«Ах ты ж старая ведьма», – подумала я, но вместо этого сказала:
– Ваши действия незаконны. Я пойду…
– И куда же? – спросила Агги, немного склонив голову набок и ожидая, когда я сама приду к нужным выводам. Остальное ее хилое старое тело замерло неподвижно, как у статуи. Агги могла не продолжать. Я с рождения жила в этом городе и знала все наперед.
Сын Агги был мэром. Следующие слова я так и не произнесла. Из всех возможных препятствий на своем пути такого я не ожидала. Неужели меня только что поимела парочка пенсионеров?
Даже сумей я забрать у Купов деньги – что маловероятно – в самый разгар сезона было слишком поздно искать нового поставщика. Если бы я каким-то чудом нашла другого продавца, меня бы постигла расплата в виде внеплановых визитов разных городских инспекторов.
Шумно выдохнув, я обессилела и немного ссутулилась. Город был маленьким. Мне просто не оставили вариантов.
– Мы понимаем, что человеку с твоим характером сложно воспринять неожиданные новости. Тем не менее, мы все равно вовремя поставим первую партию заказа, но только из-за давнего сотрудничества с твоей семьей, – Агги медленно поднялась со стула и оперлась на руку мужа. Они медленно направились к выходу, небрежно бросив на прощание: – Однако в ближайшие дни ты должна выплатить нам оставшиеся деньги. Удачного дня.
Проводив мафию ААП7, я рухнула на стул у кассы. У меня не было ни цента, кроме десяти тысяч на личном счете. Но даже с учетом них я все равно оставалась должна еще десять тысяч.
И что, черт возьми, я могла сделать?
– Как грубо, – Эмбер праздно прошлась по магазину, хрустя хлебцами, украденными из тайника в моем офисе.
Глубоко вздохнув, я сгорбилась на стуле и попыталась не обращать внимания на ее беспардонное вторжение в мое жилище. Очевидно, мне стоило поискать новое укромное место для хранения припасов.
– Ты все слышала? – спросила я. Опершись локтями на колени, я потерла виски в безуспешной попытке прогнать зарождавшуюся мигрень.
– Не все, но достаточно, чтобы узнать о росте цен, – присвистнула Эмбер и покачала головой. – Очень грубо. Двадцать тысяч – большие деньги.
«Если ты была здесь, почему не вышла и не поддержала меня?», – вздохнув от чрезмерного напряжения, я попыталась выглядеть дружелюбно.
Было непросто забыть о том, что после увольнения родителей сестра палец о палец не ударила. Или о том, что она постоянно таскала мою одежду и еду. О том, что я оплачивала за нее коммунальные услуги и никогда не напоминала об арендной плате, хотя сама спала в тесном офисе.
– Эмбер. Для нашего бизнеса настали тяжелые времена, – глядя на нее с тоской и уязвимостью, я молила как сестра сестру. У меня не осталось запасных вариантов, и я боялась. Речь шла кое о чем серьезнее внутрисемейной конкуренции. Мы должны были сплотиться и спасти наше наследие. – Я нуждаюсь в помощи. Одной мне не справиться. У тебя есть какие-нибудь сбережения?
– Ты прикалываешься? – выгнула бровь Эмбер, неприкрыто насмехаясь надо мной. – Хоть я и старшая, но родители оставили магазин тебе. Если бы им заправляла я, мы бы не впутались в этот бардак.
– Ты… – слюна у меня во рту превратилась в лаву, жегшую так сильно, что я задрожала. Как же я сглупила, открывшись Эмбер. Она никогда не помогала мне, так с чего бы начала сейчас? – Не успел бы самолет приземлиться во Флориде, как ты бы продала все, что создали наши родители.
– По крайней мере, мы бы заработали немного денег на всей этой ерунде, – прищурилась моя сестра и пренебрежительно обвела рукой магазин.
– Эта ерунда оплачивала два твоих колледжа, но ты вылетела из обоих, чтобы вести свой канал об «образе жизни» на YouTube, – выплюнула я сквозь стиснутые зубы и поднялась со стула.
Канал, лицемерный до абсурда. Я видела несколько роликов своей сестры. Она обладала талантом крутиться перед зеленым экраном и редактировать видео, но больше ничего не умела. Ну, разве что еще врать людям.
– У меня двенадцать тысяч подписчиков, – надменный едкий тон был для Эмбер так естественен, что я невольно задалась вопросом, не подкидыш ли она. – А у тебя тонущий магазин мыла.
– Он, по крайней мере, настоящий, – рявкнула я. – Как бы отреагировали твои подписчики, узнай они, что ты живешь в родительском доме и не продержалась бы на работе и дня, даже если бы от этого зависела твоя жизнь? Финансовая ситуация очень важна и влияет на нашу жизнь.
– Неважно, – отмахнулась Эмбер и шумно засунула наманикюренные пальцы в коробку с моими хлопьями. – Ты за все отвечаешь. Вот ты и разбирайся.
Мною овладела злость. Будь я Супергерл8, из моих глаз вылетели бы красные лазерные лучи. Но я ею не была, поэтому просто отобрала у Эмбер коробку с хлопьями и направилась к выходу. Мне не хотелось считать свою единственную сестру корыстной эгоистичной сукой, но в данный момент я не могла находиться рядом с ней.
– О, очень по-взрослому! – возмутилась она и в бессилии топнула ногой. – Куда собралась?
– Туда, где продают алкоголь.
Глава 4
Кейд
Офицер показал мне фотографию, и я кивнул.
– Это он.
Опознавать собственного брата казалось смехотворной формальностью, пускай и прошло десять проклятых лет с тех пор, как я видел его в последний раз. При виде лица Джакса по моей спине пробежал холодок. Да, на снимке был он и его жена – моя невестка – погибшие в автокатастрофе.
Офицер, седовласый старик, пригладил усы и снова заговорил.
– Джакс оставил не такое уж большое наследство и не до конца выплатил ипотеку. Дом будет переоформлен на ваше имя, и вам решать, как с ним поступить.
Я кивнул.
– О телах позаботились, – добавил офицер. – Джакс застраховал жизнь, поэтому кремация обоих оплачена. Их прах доставят вам на следующей неделе.
– А что насчет ребенка?
– Ребенок. Да, вы – его ближайший родственник. У жены вашего брата не было родных, и в завещании никто не указан. Поэтому по закону ребенок полностью ваш. И только вам решать, что с ним делать.
Волосы позади моей шеи встали дыбом. Последние восемь лет я заботился о молодых парнях на поле боя. Я побывал во многих безумных ситуациях, но забота о ребенке? Я ничего не знал о детях. Теперь же у меня не оставалось выбора.
Шумно выдохнув, я посмотрел на офицера.
– Вы кажетесь несколько удивленным, – сказал он.
– Это еще слабо сказано, – ответил я. У меня от беспокойства сдавило грудь. Маленький мальчик, за которого я был в ответе. Или девочка? Я даже не знал, племянник у меня или племянница.
***
Полицейский выдал мне документы, и я отправился в больницу за ребенком. Очевидно, когда случилось роковое происшествие, мой брат с женой ехали туда же.
– Привет, я – Кейд Хьюстон, – представился я в приемном покое. – Я приехал забрать… – мельком глянув на листок, я прочитал имя, – …Эмму Хьюстон.
Как только я произнес ее имя, у меня опять сдавило грудь. Маленькая девочка с моей фамилией.
– Ах да, мистер Хьюстон, мы вас ждали. Я – медсестра Кендра.
– Вы меня ждали?
– Да, как вы можете догадаться, на нашем веку нечасто случаются такие трагедии. Оба родителя погибли в автокатастрофе. Такое горе. Мы всей больницей молились за Эмму.
– Молились? – я не был религиозным. Уже больше десяти лет ноги моей не ступало в церковь. И все же слова Кендры немного затронули мое сердце. – Спасибо, что позаботились о ней, – выдавил я через пересохшее горло.
– Давайте я отведу вас к ней, – сказала медсестра, поднимаясь из-за стола. – Между прочим, спасибо за вашу службу, – добавила она, заметив жетоны у меня на шее.
– Ах, это, – я спрятал их обратно под футболку. – Просто исполняю свой долг.
– Мой отец тоже служил, – продолжила Кендра, пока мы шли по детскому отделению.
Открыв дверь, она завела меня в палату, полную младенцев. Некоторые хныкали, другие спали. Мы остановились перед крошечным спящим ребенком, и Кендра указала на него.
– А вот и Эмма, – с улыбкой напела она.
Девочка крепко спала в своей постельке. Я смотрел, как ее грудь едва заметно вздымалась и опадала.
– Она такая крошечная, – заметил я.
– Ха, – рассмеялась медсестра. – Как и все младенцы. Пришло время кормления. Наверное, мне нужно разбудить ее или это сделает кто-то другой.
– Вы…работаете в детском отделении? – нахмурился я.
Кендра опять рассмеялась и пожала плечами.
– У нас маленькая больница, и мы часто подменяем друг друга. К тому же мне только в радость, ведь Эмма такая прелестная. Вам повезло с ней, мистер Хьюстон, – она посмотрела сначала на меня, затем на ребенка.
Под ее взглядом девочка пошевелилась и тихонько захныкала. Боже, до чего же она была милой.
– Эй, вот и умница. Ты знаешь, что пришел твой дядя Кейд? – заговорила с ней Кендра.
Я почувствовал странное тепло. Дядя Кейд. Эти два слова никак не укладывались у меня в голове. Вот она, моя семья, прямо передо мной.
Ребенок снова захныкал и, открыв глазки, пошевелил маленькими ручками и ножками. Я был мгновенно загипнотизирован их красивой смуглостью.
– О, да ты проснулась? – продолжила Кендра разговаривать с Эммой.
– Ладно, – вмешался я. – И что теперь?
– О, ну вы должны взять ее. Вот так, – она легко достала девочку из кроватки, в то время как я не переставал изумляться тому, какой она была крошечной.
Медсестра протянула мне ребенка.
– Вам нужно попробовать. Освоиться.
Я сглотнул, уставившись на маленькую девочку. На вот эту конкретную маленькую девочку. Я колебался, поскольку что затем? Если бы я взял ее на руки, она стала бы моей? Я бы к ней привязался. В любом случае, что, черт возьми, я мог сделать? Мне даже не нравится мой брат. С другой стороны, ребенок не виноват в том, что родился.
Засомневавшись, я стиснул зубы и наблюдал за Эммой. Она заплакала, и Кендра прижала ее к груди.
– Тише, тише. Все в порядке. С тобой ведь все в порядке? Конечно, да, – Кендра похлопала ребенка по спинке. Но малышка не прекращала пищать. – О, ну что же ты. Все хорошо, – напевала Кендра.
– Давайте, – проворчал я. – Я попробую. Все в порядке, девочка, – я взял Эмму на руки и почувствовал, как она подрагивала от плача. Медсестра рассмеялась. – Что?
– Вы никогда не держали ребенка?
– Никогда.
– Вам нужно… давайте я помогу. Поменяйте руки местами, – она передвинула мои ладони, чтобы одной я поддерживал Эмму за спинку, второй под попку.
– Да, пожалуй, так лучше, – сказал я.
– На вас смешно смотреть, – упрекнула Кендра, но стоило ей это сказать, как ребенок затих.
Эмма тихонько засопела. Подумав, что она заснула, я посмотрел, не закрыты ли у нее глаза. Но нет. Эмма просто лежала у меня на груди.
– Все будет хорошо, Эмма, – уверил я. – Все будет в порядке, – и я был искренен, хоть и понятия не имел, что делать дальше.
Словно самый лучший дядя на свете, я уверенно забрал ребенка и направился к своей машине.
– Эй? – окликнула Кендра, едва я достиг автоматических дверей больницы. – Разве вам ничего не нужно?
– Например? – спросил я.
– Ну, вы когда-нибудь ездили с ребенком?
– Давно, – пожал я плечами. У некоторых моих знакомых на военной базе были младенцы, но я не мог назвать себя экспертом.
– Ох, что-то сомневаюсь. У вас есть вещи для детей?
– Какие?
– Гм, подгузники, – начала перечислять Кендра. – Автолюлька.
– И где мне их взять?
– Гм, ладно, давайте вот как поступим. Я дам вам на время автомобильное кресло из багажника моего фургона.
– О, не стоит, – отмахнулся я.
– Что ж, значит, у вас есть другая идея, как довезти ребенка до дома? Вы не можете просто поехать с ней в машине.
– Логично, – согласился я. – Ладно, хорошо. Наверное, я все же возьму у вас кресло и верну, как только разберусь с делами. Полагаю, в этом и заключаются плюсы проживания в маленьком городе?
Глава 5
Кейд
По дороге домой я осматривал места своего детства. Старое школьное здание, бассейн, где мы с Дженни однажды купались и целовались под горкой, после чего улизнули прямо перед прибытием полиции…
Веселые времена.
Увидев вчера вечером Дженни, я вспомнил, насколько близки мы были. Но как только я поступил на службу, она больше меня не принимала. Жених изменил в армии ее лучшей подруге. Дженни рыдала и уверяла меня, что мы не можем быть вместе. Как ни трагично, но такова участь многих отношений в старшей школе.
Так почему же за восемь лет я так и не забыл Дженни? Даже прежде чем я внезапно вернулся сюда, она виделась мне во снах, преследовала меня. Мне бы еще одну ночь с ней, еще раз поцеловать ее. Я хотел еще одну ночь с Дженни под звездами.
Но она отказала мне.
Проезжая по городу, я крепче сжал руль. В пейзаже преобладали коричневые и серые оттенки с небольшими вкраплениями зеленого. Я прищурился и сосредоточился на дороге.
Это неделя не имела значения. Передо мной стояла конкретная цель. Я должен был позаботиться об имуществе своего брата, найти ребенку дом и убраться отсюда – никаких привязанностей, никаких связей. Я бы сбежал в мгновение ока. И никогда бы не возвращался.
И все же накануне вечером Дженни была чертовски красива. Не окажись там Эмбер, я бы показал ей, каково это – быть с настоящим мужчиной, а не с восемнадцатилетним мальчишкой. Я бы…
Я ударил себя по щеке, вырывая из грез. Плевать, как бы горячо Дженни ни выглядела. Она не хотела меня, и я ничего не мог с этим поделать. Но я бы соврал самому себе, если бы сказал, что не хотел ее вернуть.
Эмма заплакала, привлекая к себе внимание. Мне нужно было составить план. Для начала я решил больше не звать ее по имени, поскольку и без того начал к ней привязываться. Дистанцироваться проще, если называть Эмму просто деткой. Потому что, честно говоря, я не мог заботиться о младенце.
Я только что продлил контракт еще на четыре года и не собирался оставаться в Дугласе. Сумел бы я ни к кому и ни к чему не привязаться?
Точно, я бы просто называл Эмму деткой.
– Все будет хорошо, детка, – сказал я.
Небольшой загородный коттедж стоял на отшибе, но в пятидесяти футах от него было еще несколько таких же.
«Мой дом»
И мне предстояло решить, что с ним делать. С домом, с ребенком и с прахом. Вот же черт! Как много тем для размышлений. Вздохнув, я начал расстегивать ремни на детском кресле. Крепление заело.
– Как вообще работает эта хрень? – заворчал я.
Ведь при младенцах можно ругаться? Они все равно ничего не понимают.
Тем не менее, мне стало не по себе, и я решил перефразировать.
– Прости, Эм…Я хотел сказать, детка. Извини, что выругался. Я хотел сказать «Как работает эта штука», – пояснил я орущему ребенку. – Ох, детка, только не начинай. Давай же, – занеся ее внутрь, я понял, что был абсолютно прав в своем решении избавиться от нее.
Ну, «избавиться» – слишком грубое слово. Я должен был отдать детку какой-нибудь семье. Тем, кто позаботится о ней так, как не смогу я. К счастью, у моего брата и его жены была старомодная записная книжка. Я пробежался по списку, набирая каждый номер.
– Привет! – в очередной раз сказал я.
– Ах, да. Чем могу помочь? Я не буду ничего покупать.
– Постойте! – окликнул я. – Я ничего не продаю. Речь о Джаксе Хьюстоне.
– Джакс Хьюстон скончался.
– Знаю. Я – его брат, – пояснил я.
– О, понятно. Примите мои соболезнования.
Меня охватил озноб. Казалось неестественным принимать соболезнования о кончине человека, которого я не видел годами.
– Значит, вы были его другом. Вы вместе работали, да? – спросил я.
– Да, – ответил он. – В автосалоне.
– Хорошо. Ну, как оказалось, у моего брата есть дочь. И я подумал…
– О чем подумал? О ней?
– Я подумал, не захотите ли вы ее удочерить?
На линии повисла мертвая тишина.
– Вы серьезно? – начал раздражаться мой собеседник.
– Слушайте, это безумие. Знаю. Я сам растерян. И понятия не имею, что делать.
– Слушай, парень, у меня пять своих собственных детей, и их нужно кормить. Но я дам тебе совет. Обратись в службу опеки и отдай ребенка на усыновление. Твое предложение ни у кого не вызовет восторга, – он повесил трубку.
Я сделал еще несколько звонков, и все они закончились одинаково. Но я не собирался сдаваться. В течение следующего часа я прошелся по всей телефонной книге и позвонил каждому человеку, имевшему хоть какое-то отношение к Джаксу. Полный провал.
Ребенок, все еще сидевший в автокресле, засмеялся.
– Что смешного, детка? Считаешь забавным мое умение вести телефонные переговоры? – вздохнул я. – Ну, если бы мы были на миссии морпехов, я бы надрал кому-нибудь зад, но остальное вне моей компетенции.
Мне итак предстояло за одни выходные решить кучу вопросов. Нужно было все подготовить. Встретиться с адвокатами, заверить завещание и все это с ребенком на руках.
Скрестив руки на груди, я посмотрел на детку. Она была невероятно милой. И снова засмеялась.
– Прекрати быть такой очаровательной, детка, – проворчал я.
И вот, опять она рассмеялась. Я едва сдержался, чтобы не сыграть с ней в ку-ку.
– Не привязывайся, – шепотом напомнил я себе.
Вытащив свой сотовый, я запустил поиск нянь в нашем районе. И нашел парочку. Но засомневался. Поголовно девочки школьного возраста. Конечно, они неплохо ладили с детьми и были ответственными, но разве справились бы с крошечным требовательным ребенком? Я не знал. И с каждой минутой моя усталость возрастала. Обычно я не заливал напряжение алкоголем, однако сегодня ничего не мог с собой поделать.
– Ладно, детка, – сообщил я. – Мы прокатимся.
Я снова установил кресло на сидение и поехал в винный магазин. Выходя из машины, я хотел было оставить детку в салоне, но пресек идею на корню. Пускай я не собирался привязываться, но будь проклят, если бы выпустил ребенка из поля зрения. Я взял детку, и она так уютно устроилась у моего плеча. Я начал привыкать ходить с ребенком на руках.
Под звон дверного колокольчика я вошел в винный магазин и поспешил к отделу с крепкими напитками, столь необходимыми мне на данной стадии напряжения. Детка снова заплакала.
– Все хорошо. Все хорошо, детка, – уверил я, гладя ее по спине. Но она рыдала и рыдала. – Ты и глазом моргнуть не успеешь, как мы отсюда уйдем.
Осматривая полки в поисках любимого ликера, я на кого-то налетел.
– Эй, осторожнее, пожалуйста. Я вообще-то с ребенком, – раздраженно сказал я.
Но стоило мне сверху вниз посмотреть в прекрасные зеленые глаза, как мое сердце бешено заколотилось.
– Думаю, это тебе лучше быть осторожнее. Разве у тебя нет слинга? Ты носишь ее, как шар для боулинга.
– Дженни, что ты здесь нахрен делаешь? – прорычал я.
– А что все здесь делают? Вот ты, например? Решил купить выпивку для своего ребенка?
– Немного виски успокоило бы ее, – пожал я плечами. – Родители мне раньше давали. И все же нет, я хочу купить бутылочку для себя, – пояснил я, прихватив Wild Turkey.
Детка плакала и плакала, причем все громче.
– Ну, похоже, у тебя полно забот.
– А что насчет тебя? – спросил я под крики ребенка. – Что ты здесь забыла? Тебе не нужно быть в своем магазине? Разве разгар рождественской лихорадки не самое удачное время, чтобы продать людям мыло и все такое?
– За магазином присмотрят, ясно? – вздохнула Дженни. – У меня был напряженный день.
По ее тяжелому вздоху я понял, что она подразумевала напряжение не из разряда «не могу решить, с каким вкусом купить мороженое». Что-то основательно снедало Дженни.
– Мне очень не хочется видеть тебя такой, – вздохнул я. Детка у меня на руках продолжала вопить. – Черт, Дженни, я понятия не имею, что мне с ней делать. На этой неделе у меня море дел помимо ребенка.
– Ты что, не можешь найти няню?
– Я искал. Но знаешь, как-то не хочется доверять младенца школьницам.
– Можно мне? – спросила Дженни, протянув к Эмме руки.
Я передал ей ребенка, и она непринужденно его взяла. Совсем иначе, нежели брал я в палате больницы.
– О, какая хорошая девочка. Какая милая малышка, – проворковала Дженни, качая детку. – Как тебя зовут?
– Эмма, – ответил я.
– Эмма, ты просто прелесть. О таком дяде можно только мечтать. Теперь он тебя защитит.
Мне было ненавистно и одновременно приятно наблюдать за Дженни с ребенком на руках. Приятно потому, что у меня теплело на сердце от проявлений ее любви. А ненавистно от осознания того, что всему этому суждено было закончиться.
К тому же Дженни заставила меня вслух произнести имя детки.
– Ты так хорошо с ней управляешься, – неохотно признал я.
Дженни почти моментально успокоила ребенка.
– К сожалению, в бизнесе я не так хороша, как в утешении младенцев, – пожала она плечами.
– Поэтому ты нервничаешь?
– Как ты узнал?
– Почувствовал, – именно тогда мне в голову пришла грандиозная идея. – Эй, Дженни. То, что я сейчас скажу, может показаться безумием, но это не шутка.
– Да? – выгнув бровь, она посмотрела на меня поверх плеча детки.
– Я тут подумал. А что если ты присмотришь за ребенком на этой неделе?
Дженни слабо улыбнулась, но тут же посерьезнела.
– Слушай, Эмма очень милая. Но у меня миллион дел. И я не собираюсь добавлять к списку ребенка, каким бы очаровательным он ни был.
Я потер ладонью подбородок.
– Но, Дженни, больше у меня никого нет.
– Что ты имеешь в виду? У нас в городе полно квалифицированных нянь.
– Но ни одной из них я не доверяю так, как тебе.
– Нет, – покраснела она. – Я вынуждена отказаться, Кейд. Мы не можем снова начинать.
– Что начинать? Мне нужна няня. Ты – единственная, кому я доверяю. Давай же. Я тебе заплачу.
– Очень не хочу тебя расстраивать, но вряд ли семь долларов в час что-то изменят.
Еще минуту я обдумывал имевшиеся варианты. Я понятия не имел, как буду всю неделю следить за деткой. И мне требовался некто серьезнее няньки. Черт, я ведь еще даже подгузники не купил.
– Сколько? – выдавил я, немного встревоженный своей беспомощностью на этих переговорах.
– Сколько чего?
– Я имел в виду, сколько денег ты возьмешь за свои услуги?
– Одна неделя? – Дженни постучала пальцем по кончику носа.
– Именно, – кивнул я. – Сегодня понедельник. Получается, ты нужна мне до конца следующих выходных, – я решил, что к тому времени ребенка уже усыновят. За семь дней вполне реально найти ребенку приемную семью, разве нет?
– Как насчет десяти тысяч долларов? – ухмыльнулась Дженни.
– Ха-ха. Очень смешно.
– Я серьезно. Если тебе нужны мои услуги, они обойдутся тебе в пятизначную сумму. Принимаю только наличные.
У меня отвисла челюсть.
– Дженни, мысли разумно. Это грабеж.
Она сморщила нос.
– Мм, о! Чувствуешь запах?
– Это то, о чем я думаю? – сглотнул я.
– Да. Так пахнет детская неожиданность. А знаешь, я буду лапочкой и приведу Эмму в порядок. Просто дай мне чистый подгузник.
– Ох. Кстати, о подгузниках…
Дженни открыла рот, но из-за запаха тут же закрыла.
– Господи Боже, у тебя что, даже подгузников нет?
Я покачал головой.
– Ладно, тогда она вся твоя! Я куплю себе виски и пойду домой, – продолжила Дженни, протягивая мне детку.
– Ладно, – прорычал я.
– Прошу прощения?
– Ладно. Десять тысяч. А теперь ты поможешь мне найти подгузники?
Глава 6
Женевьева
Покачивая Эмму и кормя ее из бутылочки, я прошлась по обоим этажам дома Джакса. Мне хотелось размяться, к тому же малышке нравилось, когда ее носили на руках.
Прошло несколько дней, но я до сих пор не чувствовала себя здесь комфортно.
Изначально я не собиралась переезжать, однако ни крошечный офис, ни магазин не подходили для ухода за младенцем. Да и в любом случае, я бы сходила с ума от страха, что Эмма упадет в один из гигантских чанов. Они были закрыты, но ни для кого не секрет, что дети обладают какими-то магическими навыками, поэтому я не решилась брать на себя такой риск.
