Текст книги "Смертельный соблазн. Манхэттен"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Она прыгнула на кровать и улеглась рядом с мужем.
– Хочешь, я обработаю тебя язычком? – спросила Розарита, дразня Декстера языком – высовывая его и снова пряча.
Его покоробила такая вульгарность.
– А не могли бы мы просто полежать рядом, обнявшись? – спросил он.
– Ну, если тебе больше ничего не нужно… – проговорила Розарита, поглаживая его наполовину возбудившийся член.
Через несколько секунд Декстер уже был полностью готов и сгорал от желания, чему Розарита ничуть не удивилась.
– Подожди секунду, сейчас я вернусь, – прошептала она и, вскочив с кровати, побежала в ванную комнату.
Не успел Декстер досчитать до двадцати, как она уже снова лежала рядом с ним. Его снова охватило то же чувство вины, которое он уже испытал накануне. И еще у него было предчувствие, что сегодня она забеременеет.
11
Сламмер скулил, упирался, натягивал поводок – короче, делал все, чтобы привлечь внимание Мэдисон к своей лохматой персоне. Его хозяйка бродила по аллеям Центрального парка уже битых два часа, и он был сыт этой затянувшейся прогулкой по горло. Было очень жарко, и Сламмеру, как любой нью-йоркской собаке, привыкшей к городскому комфорту, хотелось обратно, в квартиру. Хотелось похлебать прохладной водички и завалиться под стол, положив голову на лапы. Сламмер уселся и снова жалобно заскулил, глядя на Мэдисон большими жалобными глазами.
Они умели общаться без слов. «Ладно, ладно, – взглядом ответила псу Мэдисон. – Сейчас пойдем домой». Достаточно ли она ходила по тропинкам парка, чтобы из нее выветрились растерянность и ярость? Удалось ли ей избавиться от демонов, что пожирали ее изнутри?
«Мне двадцать девять лет, – думала она. – У меня нет мужчины, к которому бы я могла сейчас пойти. Но зато у меня есть отец, который лгал мне на протяжении всей моей жизни. И у меня нет матери. Нет, неправда. У меня была мать, но она умерла очень давно».
Ей хотелось с кем-нибудь поговорить, выплеснуть то, что бурлило у нее внутри. Выплеснуть поскорее, пока она окончательно не свихнулась. Майкл для этого не подходил. Ему она будет задавать вопросы, и лучше бы он дал на них исчерпывающие ответы, поскольку она больше не позволит ему лгать и изворачиваться.
«А может, поехать к Джеми?» – подумала Мэдисон. Нет, этот вариант тоже не подходит. Сегодня суббота, значит, Питер торчит дома и, значит, разговора по душам не получится. Другая ее лучшая подруга, Натали, живет в Лос-Анджелесе. Ей, конечно, можно позвонить и разговаривать хоть два часа, но стоит ли?
Вернувшись домой, Мэдисон увидела, что на автоответчике мигает красный огонек и светится цифра три. Три звонка. Первый был от Майкла. «Нам надо поговорить. – Голос его звучал напряженно и был каким-то необычным. – Я поселился в «Плазе» и не вернусь в Коннектикут, прежде чем не встречусь с тобой. Позвони мне».
Вторым звонившим оказался Виктор. «У меня появились кое-какие идеи относительно твоей следующей жертвы, хотя тебе они наверняка не понравятся. Заскочи в понедельник в редакцию, обсудим это дело. Если будешь хорошей девочкой, накормлю тебя обедом».
И наконец третий звонок вернул ее в прошлое. Звонил Джейк Сика – парень, которого она повстречала в Лос-Анджелесе, когда была там в командировке. Он был братом Джимми Сики – того человека, на пару с которым Натали вела свое телешоу. «Привет, – зазвучал его голос, – на следующей неделе я на несколько дней прилечу в Нью-Йорк. Было бы здорово, если бы мы смогли встретиться. Знаешь, Мэдисон, я думаю, что мы…» На этом запись обрывалась.
– Черт! – выругалась Мэдисон. Услышать голос Джейка было приятным разнообразием, и это помогло ей хоть немного отвлечься от той мути, которая сейчас бурлила и пенилась у нее внутри. Джейк был знаменитым фотографом, получившим за свои работы целую кучу призов, и в то же время – удивительно простым в общении человеком с раскованными манерами. Если память не обманывала Мэдисон, у него были длинные каштановые волосы и вечно смеющиеся карие глаза. Он постоянно носил свой любимый кожаный жилет и синие джинсы.
Джейк очень нравился Мэдисон. Но в тот момент она была по горло занята сбором материала для статьи о зверском убийстве в Лос-Анджелесе, а он путался с какой-то девочкой по вызову. Вот такое нелепое стечение обстоятельств. Тем не менее она убедила Виктора использовать фотографии Джейка в их журнале, поэтому время от времени они все же общались. Однако через некоторое время Джейк переехал в Аризону, и они окончательно потеряли друг друга. И вот теперь он приезжает в Нью-Йорк.
А ведь Джейк, пожалуй, и есть тот самый человек, с которым она может выговориться, подумала Мэдисон. Она почти не знает этого человека, и именно поэтому ей будет легче излить ему все, что скопилось на душе. И Джейк выслушает, потому что он умный, интеллигентный и, главное, добрый.
Но как она свяжется с ним, если у нее нет его телефонного номера? Черт, в последние дни все у нее идет наперекосяк!
Мэдисон сняла трубку и набрала номер Натали в Лос-Анджелесе. Ей ответил Коул, брат ее подруги.
– Угадай, кто звонит, – сказала она.
– А зачем мне угадывать! Твой сексуальный голос просто невозможно не узнать.
– Как поживаешь?
– Лучше некуда.
– Натали упоминала, что ты живешь с каким-то мистером Большая Шишка. Как же ты оказался в этой квартире?
– Заскакиваю время от времени. Правда, сестрица со мной почти не разговаривает. Злится за то, что я с мистером Кипсом, и ждет, когда он меня турнет, чтобы потом сказать: «Ага, я же тебя предупреждала!»
Натали не одобряла связь брата с богачом-бизнесменом. Он был гораздо старше Коула, и Натали за глаза окрестила его мистером Большая Шишка.
– Но ведь, если я не ошибаюсь, ваши с ним отношения длятся уже довольно давно?
– Я знаю, из-за чего переживает сестра. Он действительно большая величина, а кто я? Накачиваю богачам мышцы и этим зарабатываю на жизнь. Но нам с Кипсом и вправду хорошо. А ты как живешь?
– Потихоньку.
– Собираешься к нам в Лос-Анджелес?
– Это зависит от Виктора. Если пошлет меня в командировку – приеду.
– Как продвигается фильм по твоему сюжету о девочках по вызову?
– Ни с места. Голливуд, что тут поделаешь! Зато я заработала на этом кучу денег и познакомилась с великим Алексом Вудсом.
– Ты обязательно должна к нам приехать. Мы с тобой будем бегать по утрам… Я же знаю, что ты обожаешь спорт.
– Издеваешься?
– Угадала.
Они оба рассмеялись. Мэдисон обожала маленького братика Натали. За долгие годы дружбы, что связывали их с Натали, она привыкла так его называть, хотя сейчас это определение уже вряд ли подходило Коулу – симпатичному двадцатитрехлетнему парню со стальными мышцами и потрясающей улыбкой. Коул зарабатывал тем, что превращал жирных богачей и преждевременно обрюзгших знаменитостей в аполлонов. Он считался самым модным и востребованным спортивным тренером Лос-Анджелеса.
Мэдисон помнила шок, который она испытала, встретив его год назад в Лос-Анджелесе. Вместо неуклюжего подростка, каким она его помнила, увлекающегося рэпом, молодежными бандами и травкой, перед ней предстал высокий мускулистый красавец, которому, не задумываясь, отдалась бы любая женщина. Однако женщине в данном случае ничего не светило. Коул при всей своей сексапильности был голубым. Прах – к праху, а дерьмо – к дерьму, как сказала бы Натали.
– Где твоя сестра? – осведомилась Мэдисон.
– Скорее всего в телестудии, – ответил Коул. – Она работает как одержимая. Совсем помешалась на своей новой работе.
– А мне казалось, что ей уже осточертело рассказывать с экрана о новостях шоу-бизнеса.
– Это было давным-давно. Теперь у нее – своя передача.
– Натали ведь вела программу на пару с Джимми Сикой?
– Да, но теперь она куда круче.
– Скажи ей, чтобы перезвонила мне, хорошо?
– Заметано!
Послание от Джейка Сики помогло Мэдисон отвлечься мыслями от Майкла и его убийственных откровений. Она постояла у телефона, раздумывая, не позвонить ли отцу, а потом решила: к черту! В данный момент у нее не было соответствующего настроения. Вместо этого Мэдисон пошла в спальню, отключила телефон и, проглотив таблетку снотворного, залезла под одеяло как была – не раздеваясь. Скоро она уже спала крепким сном.
* * *
На следующее утро Мэдисон проснулась оттого, что кто-то барабанил в дверь ее квартиры. Чтобы разлепить глаза, ей пришлось приложить некоторые усилия. Она не привыкла к каким бы то ни было таблеткам, и снотворное, которое она приняла накануне, буквально сшибло ее с ног. Впрочем, вчера ей именно этого и хотелось.
Сламмер суетился возле кровати, стуча когтями по паркету и жалобно глядя на хозяйку своими умными коричневыми глазами. Он словно спрашивал: «Ну и долго, по-твоему, я еще могу терпеть?» Мэдисон дотянулась до будильника, стоявшего на тумбочке, и повернула его циферблатом к себе. Одиннадцатый час. Господи, как долго она спала! Она встала с кровати и только тут сообразила, что всю ночь проспала не раздеваясь.
А в дверь между тем продолжали барабанить. Каждый удар тяжело отдавался в ее голове, но это, вероятно, было побочным эффектом снотворного.
«Господи, ну кто там еще? И почему они не уходят?»
Она подошла к двери и неприветливо спросила:
– Кто там?
– Это я, – послышался голос Майкла. – Впусти меня ради бога! Я торчу тут уже четверть часа.
О господи! Неужели он хочет ей поведать еще что-нибудь, от чего у нее окончательно поедет крыша?
Мэдисон открыла дверь, и отец ворвался в прихожую.
– Что произошло? – сердито заговорил он. – Я звонил тебе шесть раз вчера вечером и трижды сегодня утром. Где ты была?
– Спала, – холодно ответила она, поворачиваясь к нему спиной. – Или ты считаешь это недопустимым?
– Что? – спросил он, не уловив сарказм в голосе дочери.
– Мы с тобой обычно видимся не чаще трех раз в год. Сейчас ты приехал и рассказал мне, что моя мать – вовсе не моя мать, а на самом деле меня родила другая женщина по имени Глория. Извини меня, папа, но я расстроена, растеряна и сбита с толку. Поэтому вчера я приняла снотворное, отключила телефон и легла спать. Надеюсь, ты не имеешь ничего против этого?
– Извини, – сказал он. – Мне самому от всего этого тошно. Никогда не думал, что такое случится.
– А что ты думал? – ледяным тоном спросила Мэдисон. – Думал, что я никогда ни о чем не узнаю? Что после вашей со Стеллой смерти я печально скажу: «Как грустно! Мои родители умерли!» – и до конца своей жизни буду оставаться в неведении? Ты на это рассчитывал? – Она устремила на отца взгляд, полный боли и растерянности. – Мне скоро стукнет тридцать. Так когда же ты собирался рассказать мне правду: когда мне исполнилось бы сорок? Или пятьдесят?
Майкл покачал головой.
– Я вообще не видел необходимости рассказывать тебе все это, – пробормотал он.
– Тебе следовало рассказать мне об этом гораздо раньше – когда мне было лет семь или восемь, – обвиняющим тоном продолжала говорить Мэдисон. – Тогда мне было бы легче принять это, смириться и продолжать с этим жить.
– Видимо, ты права.
– Ты даже представить не можешь, как холодна была со мной Стелла все эти годы! – Гнев Мэдисон наконец нашел выход и неудержимо рвался наружу. – Никогда не приласкает, никогда не скажет доброго слова. Она никогда не занималась со мной, как это делали другие матери со своими дочерями. Как ты думаешь, почему я ничуть не расстроилась, когда узнала, что вы не хотите моего возвращения домой после колледжа? И почему я была на седьмом небе от счастья, когда у меня появилась собственная квартира? Да потому, что мне было до чертиков страшно возвращаться обратно!
– Ты никогда не говорила мне об этом.
– А что я должна была тебе сказать?! Что я не выношу свою собственную мать? Что она – бессердечная сука? Она была красива и, возможно, ее любили все окружающие, но Я Ее Не Любила!
– Сколько раз ты хочешь услышать от меня, что я очень сожалею?
– Это я сожалею! Это мне тебя жалко! – возвысила голос Мэдисон. – Ведь в конце концов все это дерьмо полетело в лицо именно тебе, не так ли?
Ей доставляло какое-то болезненное удовлетворение наблюдать, как он буквально корчится под градом ее обвинений. Невозмутимый Майкл. Майкл – идеальный отец, каким она всегда его считала…
– Я приготовлю кофе. Выпьешь чашку?
Он молча кивнул.
Мэдисон прошла на кухню и включила кофеварку, а затем схватила поводок Сламмера и направилась к двери, бросив на ходу:
– Я скоро вернусь. А пока меня не будет, сделай одолжение – загляни в блокнот, который лежит на столе. Там ты найдешь несколько вопросов, на которые я ожидаю получить от тебя ответы. Пришло время, когда мне пора узнать всю правду.
12
В тот момент, когда Розарита открыла глаза, Декстер уже трусил вдоль тротуара. Она лежала на постели, и по ее лицу блуждала рассеянная улыбка. Ну и Декс! Вчера он отымел ее с такой неистовой силой, что минут на пятнадцать она забыла даже о Джоэле. Она не помнила Декса таким с их медового месяца на Багамах, путешествие, которое оплатил, естественно, Чес. Может, его возбуждает близкое присутствие родителей?
Слабое место Декса заключается в том, что он не знаком с высоким искусством секса. Знай себе долбит, как шахтер в забое, и больше – ничего. Он не умел целовать, не знал, что такое ликет, не получал, похоже, никакого удовольствия, когда она делала ему французский поцелуй, и его фантазия не шла дальше банального «бутерброда».
Но все же иногда даже такой примитивный секс может принести удовлетворение, и Розарита была вынуждена признать, что Декс был очень и очень хорош – хотя бы благодаря его красивому лицу, широченным плечам и сильному телу.
Интересно, слышали ли Мэтт и Марта, как они возились прошлой ночью? Ведь она кричала довольно громко. Ее вопли наслаждения наверняка заставили Мэтта изрядно поворочаться в постели, а что до Марты, то она, без сомнения, спала с ватными затычками в своих провинциальных розовых ушах.
Ну что ж, пора вставать. Кончита, их прислуга, по воскресеньям была свободна, поэтому оставалось надеяться только на то, что либо Декс, либо его матушка догадались приготовить кофе. А если Розарита сумеет выдавить из себя улыбку поприветливее, возможно, Марта осчастливит ее и яичницей с беконом.
Марта сидела в гостиной и листала свежий номер журнала «Космополитен».
– Как спалось, дорогая? – спросила она, отложив журнал в сторону.
– М-м-м… – промычала Розарита, потягиваясь. – А где Мэтт?
– Мальчики вместе отправились на утреннюю пробежку, – ответила Марта. – Так приятно видеть Дика… то есть Декса, – быстро поправилась она, – рядом с отцом. Когда Декс был маленьким, Мэтт повсюду таскал его с собой.
– Правда? – равнодушно буркнула Розарита. Хотя разговор длился всего полминуты, он уже успел ей надоесть. – Кто-нибудь догадался приготовить кофе?
– Если хочешь, дорогая, я могу это сделать, – предложила Марта, счастливая оттого, что может услужить.
– Это было бы замечательно, – сказала Розарита, будто эта мысль раньше не приходила ей в голову. – А я пока приму душ.
– Конечно, милая, – ответила Марта.
– Если вы решите приготовить что-нибудь на завтрак, то яйца и все остальное – в холодильнике. Когда мужчины вернутся с пробежки, они наверняка будут голодны как волки.
– Великолепная идея! – просияла Марта. – Ты не будешь против, если я похозяйничаю на твоей кухне?
– Чувствуйте себя как дома. Соковыжималка находится в крайнем шкафу, а в морозильнике – батон хлеба. Суньте его в микроволновку.
– Не волнуйся, милочка, все будет сделано в лучшем виде, – заверила Марта. – А когда мальчики вернутся, мы все вчетвером сядем за стол и чудесно позавтракаем.
– Звучит заманчиво, – сказала Розарита, торопясь обратно в спальню. Она закрыла дверь и, подчиняясь какому-то секундному импульсу, набрала домашний телефон Джоэла. На другом конце провода включился автоответчик. Черт! Он, наверное, еще дрыхнет.
Интересно, заметила ли его лапуля – или как там ее? – отметину у него на шее? И она попыталась представить себе, как могла выглядеть эта сцена.
– Господи, Джоэл, откуда у тебя это?
– Понятия не имею, крошка!
– Джоэл, ты трахаешься с кем-то еще?
– Боже упаси, детка.
– Я не верю тебе! Я ухожу!
И Розарита радостно засмеялась. А затем позвонила Чесу.
– Уже проснулся, папочка? – проворковала она.
– Чего тебе? – подозрительно спросил Чес.
– Хочу поблагодарить тебя за вчерашний ужин. С твоей стороны было так мило пригласить Декса и его родителей!
– Не стоит об этом, – сказал Чес, лихорадочно пытаясь догадаться, что задумала Розарита на сей раз и для чего ей понадобилось это дурацкое сюсюканье.
– Венис выглядела ужасно. Что с ней такое?
– Думаешь?
– И Эдди, по-моему, тоже не в лучшей форме, – мурлыкала она. – Хотя он никогда и не был таким уж красавцем.
– Да, похоже, им действительно необходимо отдохнуть, – пробасил Чес, сознательно пытаясь разозлить старшую дочь. – Пожалуй, отправлю-ка я их на Гавайи вместе с детишками!
– Ты что, хочешь оплатить им поездку на Гавайи? – ошеломленно уточнила Розарита.
– А почему бы и нет! Венис – моя дочь, а ее дети – мои внуки.
Розарита поспешила сменить тему в надежде, что отец забудет эту дурацкую идею с Гавайями.
– Скажи, что это была за женщина у тебя вчера вечером?
– Не твое дело! – рявкнул Чес.
– Папа, – заговорила Розарита тоном обеспокоенной дочери, которая больше всего печется о репутации своего отца, – тебе не стоит иметь дело с такими… ну, как бы это сказать… дешевыми женщинами.
– Что значит «дешевыми»? Эта, например, обходится мне очень даже недешево. Я то и дело покупаю ей всякие подарки.
– Ты просто невозможен, папа!
– А ты?
– Сколько я себя помню, вокруг тебя постоянно отираются совершенно неподходящие женщины. И всегда один и тот же тип: грудастые и бесстыдные.
– Слушай, я нынче не в настроении выслушивать эту твою ахинею. Так что давай-ка завязывай!
– Но я же просто позвонила, чтобы поблагодарить тебя за ужин!
– А-а, ладно. Поговорим позже, – прорычал он и повесил трубку.
Розарита не сомневалась: то, что отец окончательно перестал понимать шутки, тлетворное влияние Венис. Каждый раз, когда Чес видел ее глупую сестру, он распускал нюни. Она неоднократно пыталась понять, что именно в Венис так сильно ее раздражало. Может, то, что сестра ни разу в жизни не прибегала к помощи пластической хирургии и тем не менее отлично выглядела? Или то, что, будучи на год младше Розариты, Венис уже успела родить двух детей? А может, то, что ее Эдди никогда не засматривался на других женщин? Вчера вечером он даже не взглянул на ту сисястую телку, хотя Декс пару раз пустил на нее косяка, не говоря уж про Мэтта. Тот вообще не сводил с нее глаз, и у него только что слюни по подбородку не текли. Ну что ж, это хотя бы доказывает, что в жилах у Декса все же течет кровь, а не сироп, чего нельзя сказать про Эдди. Он, как видно, обычный подкаблучник и ничего больше.
– Ненавижу их всех, – пробормотала она. А затем снова набрала номер Джоэла.
* * *
– Ну как, сынок, сделал ты свое черное дело? – на бегу спросил Мэтт, скабрезно подмигнув Декстеру. Они двое неторопливо трусили по аллее Центрального парка.
– Папа! Как ты можешь задавать такие вопросы! Это слишком личное.
– Что – слишком личное? Что ты это сделал? Или что ты этого не сделал?
– Розарита, между прочим, моя жена!
– Я в курсе, сынок. А если бы даже и не знал, то вопли, которые я слышал прошлой ночью, раскрыли бы мне глаза на этот факт.
Декстер отвернулся и стал смотреть на верхушки деревьев по другую сторону дороги. Он любил отца, но временами Мэтт бывал просто невыносим со своей назойливостью и прямолинейностью. Существуют все-таки какие-то вещи, о которых не принято говорить вслух. Да, он рассказал отцу о том, что Розарита не хочет детей. Да, Мэтт посоветовал ему проделать этот трюк с ее внутриматочной диафрагмой, но Декстер не считал возможным обсуждать с кем бы то ни было, занимался ли он сексом с женой или нет.
– Когда твоя мать была помоложе… – начал было Мэтт.
Декстер предостерегающим жестом поднял руку.
– Не хочу ничего слушать, папа, – перебил он отца.
– Почему? – удивился Мэтт. – Тут нет ничего грязного.
– Все равно! Кое-что должно оставаться только между тобой и мамой.
– Да почему, сынок?
– Потому что! – с ударением проговорил Декстер.
– Разговаривать – полезно, – заметил Мэтт. – Это очищает нервную систему.
– Не у всех.
– Ты проделал дырки в ее диафрагме, как я тебе советовал?
– Папа! – предостерегающе проговорил Декстер. – Не надо об этом!
– Мне хотелось бы понянчить внуков, прежде чем я окончательно состарюсь, – пробурчал Мэтт.
– Скажи об этом Розарите, а не мне.
Им навстречу пробежала симпатичная молодая девушка. Ее небольшие грудки, обтянутые коротеньким топиком, подпрыгивали в такт бегу. Мэтт остановился и, обернувшись, стал смотреть ей вслед.
– Господи, когда же твои гормоны наконец успокоятся! – воскликнул Декстер.
– Виагра, сынок, вот в чем секрет, – самодовольно ухмыльнулся Мэтт. – Работает как зверь! Единственная проблема состоит в том, что твоя мама не…
– Папа, я тебя умоляю! – взмолился Декстер. – Не знаю, что ты собираешься сказать, но я не хочу это слышать!
– Классная попка! – констатировал Мэтт, все еще провожая взглядом убегавшую вдаль девушку.
Декстер сделал зарубку в памяти: не забыть прихватить из дома затычки для ушей, когда завтра они с отцом снова отправятся на утреннюю пробежку.
* * *
Марта, видимо, решила устроить настоящий пир. Она сварила сардельки, поджарила бекон, а также приготовила запеченные томаты, омлет и целую гору румяных тостов. В кофейнике кипел обжигающий кофе, а на столе стоял кувшин с только что выжатым апельсиновым соком.
– Судя по всему, Розарита на кухню не заходила, – сказал Декстер, обнимая мать и целуя ее в щеку.
– Какая чудесная кухня! Как приятно здесь готовить! – восхищалась Марта. Щеки ее раскраснелись от готовки.
– А где Розарита? – осведомился Декстер.
– Принимает душ.
Войдя в спальню, он застал жену лежащей на кровати, в шелковом китайском халате. Она читала журнал «Женская мода каждый день».
– Привет, дорогой, – бросила она, даже не подняв глаз от журнала.
– Я гляжу, ты запрягла маму в готовку? – проговорил Декстер, стаскивая с себя пропотевший тренировочный костюм.
– Она сама вызвалась, – парировала Розарита.
– Ну да, разумеется. Я быстренько приму душ. Встретимся на кухне.
– А как насчет того, чтобы встретиться в душе? – игриво спросила Розарита, возбужденная видом его обнаженного тела. Уж не говоря о симпатичном петушке, что болтался у него между ног.
– О'кей, – неожиданно для нее согласился Декстер. – Только в темпе, а то у мамы уже все готово.
– Ничего. Мамочка наверняка не сядет за стол, не дождавшись своего маленького мальчика, – проговорила Розарита, спрыгивая с кровати. – Кстати, о маленьких мальчиках, – добавила она и взяла в ладонь его мошонку.
– Я весь потный, – сказал Декстер, отступая на шаг назад.
– Иногда ты мне нравишься даже таким.
– А я себе таким не нравлюсь. – И он осторожно отстранил ее от себя.
Розарита тяжело вздохнула. Его будет сложно чему-то научить! А с другой стороны, зачем вообще учить его чему-то! Все равно ей уже недолго оставаться с Декстером.
– Ладно, пойдем в ванную, – сказала она. – Я покажу тебе один фокус с душем, от которого ты улетишь на небо, а потом вернешься назад.
