355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джеки Коллинз » Смертельный соблазн. Манхэттен » Текст книги (страница 6)
Смертельный соблазн. Манхэттен
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 17:42

Текст книги "Смертельный соблазн. Манхэттен"


Автор книги: Джеки Коллинз



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

9

– А теперь ты должна выслушать меня очень внимательно, – проговорил Майкл. Его живые зеленые глаза неотрывно смотрели в лицо дочери.

«Что еще?» – мысленно застонав, подумала Мэдисон. Она не имела ни малейшего представления, о чем собирается рассказать ей отец. Из спиртного она заказала «мимозу» [6]6
  «Мимоза» – коктейль из шампанского и свежего апельсинового сока.


[Закрыть]
, а из еды – яйца всмятку, бекон и сардельку. Еда стояла перед ней нетронутой. Она просто не могла заставить себя проглотить хотя бы кусочек. Зато бокал с «мимозой» уже опустел.

– Да, Майкл, я слушаю тебя, – сказала она, также внимательно глядя на отца. Он уже допивал вторую чашку кофе. Она впервые заметила темные круги у него под глазами и белую изморозь в волосах. Неужели ее великолепный отец начал стареть? Нет, это невозможно! Кто угодно, только не Майкл!

– Никогда не думал, что однажды расскажу тебе об этом, – заговорил Майкл. Голос его был так же серьезен, как и выражение лица. – Раньше я полагал, что в этом нет необходимости, но теперь, когда Стелла совершила такой поступок, ты должна узнать всю правду.

– Правду о чем? – спросила Мэдисон. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы все происходящее оказалось дурным сном.

– Правду о тебе и обо мне, – решительно сказал он. – И о нашей семье.

Мэдисон ощутила приступ тошноты. Сейчас прозвучит нечто такое, чего она не хочет слышать ни за какие сокровища мира.

– Ты отлично знаешь, девочка, что я всегда любил тебя, люблю и буду любить, – начал Майкл. – Ты мне очень, очень дорога.

«О боже, – пронеслось в голове у Мэдисон, – сейчас он скажет, что я им не родная, что меня удочерили!» Так вот почему она всегда обращалась к ним по именам. Вот почему они не хотели, чтобы она называла их папой и мамой, как это принято в нормальных семьях. Теперь все понятно! Теперь все встало на свои места!

У нее внутри словно сжалась какая-то пружина, ладони покрылись липким потом. Мэдисон одновременно испытывала тошноту и головокружение. Это было ужасно! Она была готова ко всему на свете, но только не к этому.

«Соберись! – велела она себе. – Набери в легкие воздуха и выслушай то, что он хочет тебе сказать».

– Я слушаю тебя, – бесцветным голосом произнесла она, а про себя подумала: «Давай, Майкл, заканчивай с этим поскорее, а то я не вынесу этой муки!»

Отец посмотрел на нее долгим усталым взглядом.

– Это не так просто, девочка, – сказал он, барабаня указательным пальцем по столу.

«А мне, ты думаешь, просто?! – хотелось закричать ей. – Ты собираешься сообщить мне, что я – приемная, и при этом рассказываешь, как непросто тебе об этом говорить! Черт бы тебя побрал, Майкл! Черт бы тебя побрал! Как я ненавижу все это!»

– Дело в том, – снова заговорил отец, глядя прямо ей в глаза, – что Стелла… она… гм… Короче, она не твоя мать.

Это уже ясно. А сейчас он скажет: «А я не твой отец. Но нам очень хотелось ребенка, и поэтому мы выбрали тебя, именно тебя, из всех детей, которые были в детдоме». Ведь именно такую чепуху взрослые обычно говорят своим приемным детям.

– Значит, вы меня удочерили? – упавшим голосом сказала Мэдисон, через силу выговаривая слова.

– Нет, – ответил Майкл, энергично помотав головой. – Я – твой отец. Твой настоящий отец.

Это прозвучало совершенно неожиданно.

– Правда? – через силу выдавила из себя Мэдисон.

– Можешь мне поверить. Я бы никогда не отказался от тебя. Никогда!

– Я… я… не понимаю.

– Давай, я попробую тебе объяснить, – заговорил он, делая глоток кофе, словно для того, чтобы подкрепить свои силы. – Дело в том, что, когда я был холост, у меня была подружка, Глория. Мы с ней были как близнецы-неразлучники. Вместе росли, практически не расставались. А потом у нас родился ребенок.

Голова у Мэдисон шла кругом. Он рассказывает ей, что Стелла – не ее настоящая мать. Уму непостижимо!

Несколько секунд Майкл молчал, а потом проговорил:

– Этим ребенком и была ты, милая.

– Я… – не веря своим ушам, растерянно проговорила Мэдисон.

– В то время я оказался замешан кое в каких делах, которые не очень укладывались в рамки закона. Там были всякие неприятности, и, когда тебе исполнилось полгода, люди, с которыми я имел дело, решили меня наказать.

– Наказать тебя? За что? – непонимающе нахмурилась Мэдисон.

Пропустив вопрос дочери мимо ушей, Майкл продолжал рассказывать:

– Мне предъявили ультиматум: либо я даю им то, что они хотят, либо лишаюсь семьи. Я не поверил им. Тем более что загодя предпринял кое-какие меры, чтобы защитить вас, укрыв в надежном месте. Однако через некоторое время Глории удалось ускользнуть из дома, где вы скрывались, незаметно от охраны. Добрая душа, она собиралась купить мне подарок ко дню рождения – так, чтобы для меня это стало сюрпризом. И ее застрелили.

– Кто?

– Сейчас это уже не имеет значения. Это было давно – двадцать девять лет назад. Они убили ее. Эти ублюдки убили ее!

– О боже! – не сдержавшись, воскликнула Мэдисон.

– И, главное, я так и не смог забыть ее, причем Стелла об этом знала.

Мэдисон казалось, что она попала в какой-то телевизионный сериал и стала одним из его персонажей. Все, к чему она привыкла, рушилось. Стелла – Прекрасная Стелла, похожая на Мэрилин Монро, – оказывается, была ей не родной матерью. А какой была Глория? Мэдисон захотелось увидеть ее фотографию, узнать о ней хоть какие-то подробности. Как случилось, что ее застрелили? Как это произошло: умерла ли она сразу или мучилась от ран?

О господи! Столько вопросов! И кто сможет дать на них ответы? Мысли беспорядочно кружились в ее голове, сталкиваясь и разлетаясь в разные стороны. Мэдисон чувствовала, что окончательно запуталась.

– Годом позже я повстречал Стеллу, которая обладала всем тем, чего была лишена Глория, – продолжал свой рассказ Майкл. – Когда речь зашла о женитьбе, я выставил ей свои условия. Во-первых, если я на ней женюсь, она должна заменить тебе мать – во всех отношениях. И во-вторых, больше – никаких детей. Довольно одной тебя. Стелла согласилась, но я понимал, что она никогда не станет для тебя тем, чем была бы Глория. – Майкл беспомощно пожал плечами. – А что мне оставалось! И вот теперь… – В его голосе зазвенела сталь. – Теперь эта дрянь предала меня. И поверь мне, я этого так не оставлю. Она, считай, уже покойница!

В голове Мэдисон вспыхнула слепящая боль. Возможно, от смеси из шампанского и апельсинового сока, а возможно, оттого, что она смотрела на отца и понимала, что совершенно не знала этого человека. Боже милостивый, неужели все это происходит с ней! Значит, все эти годы она жила, окутанная ложью.

– Мне… Мне надо домой… Переварить все это, – пробормотала она, поднимаясь из-за стола.

– Не оставляй меня, детка, – проговорил Майкл, поймав ее за руку. – Ты нужна мне. Ты всегда была мне нужна.

– Возможно, – сказала она, превозмогая душевную боль, – но ты обрушил на меня слишком много всего, и я должна в одиночку переварить все это. – Она высвободила руку и торопливо пошла к выходу из ресторана.

На улице все казалось иным, нежели час назад. Мэдисон не знала, что делать, куда идти. Единственное, что ей хотелось, так это разреветься.

«Почему тебе хочется плакать?» – прорезался тоненький голосок из глубины ее сознания.

«Потому что я больше не знаю, кто я такая».

* * *

Большую часть дня Джеми и Питер провели, кружа по бесконечным торговым рядам универсама «Бар-низ». Как всегда, после очередной попойки Питера мучили угрызения совести. И чтобы загладить вину перед женой, он сейчас был готов потратить на нее любые деньги.

Джеми не преминула этим воспользоваться. Она сметала с прилавков сапоги, украшения, туфли, свитера, а венцом этой оргии мотовства стало приобретение длинного кашемирового пальто небесно-голубого цвета. В нем она была похожа на светловолосую русскую принцессу.

– Ты самая красивая девушка в Нью-Йорке! – сказал Питер, с восхищением глядя на жену. – А я самый счастливый мужчина, потому что женат на тебе.

Джеми улыбнулась. Сейчас все ее недавние подозрения казались не просто нелепыми, а совершенно дикими и абсурдными. Питер – лучше всех, и брак их – тоже. А если каких-то жалких несколько недель они не занимались любовью, то из этого вовсе не следует, что у него появилась другая женщина. Зато вчера ночью они это сделали. И – как!

Нет, ей совершенно ни к чему встречаться с детективом, которого откопала Мэдисон. Сто процентов за то, что Питер – верный и любящий муж. Сегодня она имела все доказательства этому.

Наконец, нагруженные покупками, они вышли из магазина.

– Мэдисон вроде говорила, что хочет с нами встретиться, – напомнил Питер, когда они стояли у бровки тротуара в ожидании свободного такси.

– Твой телефон включен? – спросила его Джеми.

– Разумеется. – Он похлопал себя по карману.

– Значит, она занята.

– Давно пора заняться делом, – с циничной усмешкой проговорил Питер. – Она явно застоялась, а медики предупреждают: долгое воздержание вредит здоровью.

– Ты знаешь Мэдисон, – заметила Джеми. – Она очень разборчива, когда дело касается мужчин. Особенно после истории с Дэвидом.

– А мне Дэвид нравился, – заметил Питер.

– Как ты можешь такое говорить!

– Я тебе рассказывал, что, когда вы с Антоном уезжали в Бостон, я ужинал с Дэвидом и его женой?

– Нет, ты мне об этом не говорил.

– Значит, просто забыл.

– Но как ты мог, Питер! Это же нечестно по отношению к Мэдисон.

– Он названивал мне каждый день, и у меня просто не оставалось выхода, кроме как согласиться. Вот мы и отправились к «Элейн».

– Ну и что же представляет собой его жена?

– Блондинка с торчащей вперед нижней челюстью и невероятно большим бюстом. По-моему, груди у нее натуральные.

– Ха! – фыркнула Джеми. – Вы, мужчины, ужас какие наивные! У подобных девиц не бывает ничего натурального. Наверняка силиконовые.

– Иногда ты бываешь редкостной злючкой, дорогая.

– Гляди! – вдруг завопила Джеми и принялась неистово размахивать руками. – Вон такси… Та-акси-и!!!

По пути домой они неистово целовались на заднем сиденье машины, и таксист деликатно старался не смотреть в зеркало заднего обзора. Джеми уже была готова поведать Питеру о мучивших ее подозрениях и о том, как она чуть не посадила ему на хвост частного детектива. Но потом она подумала, что такое признание вряд ли доставит мужу удовольствие, и решила держать рот на замке.

– Чем ты хотел бы заняться сегодня вечером? – спросила Джеми, когда они уже находились дома. – У нас пока нет никаких планов.

– Именно это мне и нравится, – сказал Питер с широкой улыбкой на лице. – Никаких планов. Вот такие вечера я люблю.

– Мы могли бы заказать ужин из китайского ресторана, – предложила Джеми, – или взять в видеотеке какую-нибудь кассету.

– Например?

– Ну-у, что-нибудь с Брэдом Питтом.

– А я посмотрел бы что-нибудь с Шарлиз Тэрон.

– В таком случае давай возьмем две кассеты и закажем целое корыто жратвы из китайского ресторана. Я голодна, как пиранья. Мы ведь сегодня даже не обедали.

– Тебя было не остановить. Ты не видела ничего вокруг себя, пытаясь скупить весь магазин.

Джеми дождалась, пока Питер скроется в своем кабинете, который они в шутку называли берлогой, и набрала телефон Мэдисон, а когда включился автоответчик, прошептала:

– Отмени встречу в понедельник. Я позвоню тебе позже. Или перезвони сама, когда прослушаешь это сообщение. Но в любом случае не говори ни слова Питеру.

* * *

Мэдисон вернулась домой через час после этого и сразу же прослушала сообщение Джеми. Черт побери! Какого дьявола она ввязалась в эту историю! У Джеми – семь пятниц на неделе. То Питер ей изменяет, то – самый верный муж на свете. Кому до этого есть дело? Ее, Мэдисон, жизнь рассыпается на кусочки, а Джеми волнуется только о том, как бы отменить встречу с частным детективом!

Сламмер приветствовал Мэдисон с таким энтузиазмом, будто она отсутствовала целый год. Она села на пол рядом с псом и стала гладить его по спине. Пес немедленно повалился на бок, перевернулся на спину и неприлично растопырил ноги в ожидании, когда ему начнут чесать пузо. Это дело он любил больше всего в жизни.

– Какой же ты смешной! – обратилась к нему Мэдисон.

Ну почему Майкл не рассказал ей правду, когда она была еще девочкой! Зачем он заставил Стеллу жить с грузом неправды на душе!

В сознании Мэдисон возник образ той женщины, которую она всю жизнь считала своей матерью. Ее первое свидание с мальчиком – Стелла не пожелала говорить на эту тему. Ее первый бюстгальтер – для его покупки Стелла отправила ее вместе со служанкой в «Блумингдейлс». Ее первые месячные – Стелла отнеслась к этому известию с полнейшим равнодушием.

Теперь становилось понятно, почему Мэдисон и Стеллу не связывали близкие отношения. Потому что она на самом деле не была ее матерью, не желала ею быть и, судя по всему, яростно ревновала к Глории, хотя та уже много лет была мертва.

А с другой стороны – Майкл: красивый, обаятельный, заботливый. Он был готов в любую минуту выслушать все ее просьбы и всегда оказывался на ее стороне. Теперь понятно, почему. Из-за чувства вины. Только из-за чувства вины.

В голове Мэдисон все еще звучали сказанные им слова. «Они ее застрелили». Кто эти таинственные «они»? И с какой стати кому-то понадобилось стрелять в Глорию?

Майкл сказал, что он занимался какими-то противозаконными делишками. Какими именно? И скрывает ли он от нее еще какие-нибудь секреты?

Несомненно. И, несомненно, у него это отлично получалось, поскольку до сегодняшнего дня у Мэдисон ни на секунду не закралось подозрение, что от нее что-то утаивают.

По счастью, у Мэдисон был аналитический склад ума. Она взяла большой желтый блокнот, ручку и стала набрасывать список вопросов, которые намеревалась задать отцу. Были ли они с Глорией женаты? Были ли у нее родственники? Поймали ли тех людей, которые ее застрелили? Понесли ли они наказание, а если нет, то почему?

Сколько же всего ей необходимо узнать! Точно так же она обычно готовилась к очередному интервью. Только это интервью обещало стать самым важным в ее жизни.

Мэдисон решила, что, когда Майкл позвонит, она попросит его приехать к ней домой. А когда он приедет, она усадит его в кресло и очень спокойно, без спешки выяснит все. Абсолютно все. Больше – никаких секретов!

Правда сделает ее сильной и свободной. Только узнав правду, Мэдисон сможет разобраться в собственной жизни.

10

Сценический псевдоним нынешней пассии Чеса был Варумба. Она удостоилась его за те немыслимые выкрутасы, которые умудрялась вытворять со своим сногсшибательным телом, змеей извиваясь возле шеста в стриптиз-баре. Крупная, полногрудая девка с писклявым голосом и веселым нравом, она являла собой излюбленный женский тип Чеса.

В этот день он велел ей отправиться в «Блуминг-дейлс» и купить приличное платье.

– Чтобы не торчали наружу сиськи и задница, – сурово инструктировал ее Чес. – Чтоб все твое добро было надежно прикрыто. И заодно купи лифчик, от которого сиськи кажутся меньше.

– А в чем дело? – удивилась Варумба, мигая большими, сильно накрашенными глазами. – Боишься, что я тебя опозорю?

– Нет, но мои дочери не должны догадаться, что я встречаюсь со стриптизершей.

– А что ты имеешь против профессии стриптизерши? – обиженно пропищала девица.

– Лично я – ничего, а вот мои девочки… И, кстати, будь с ними пообходительнее. Они у меня особенные.

– Сколько же им лет? – поинтересовалась Варумба, ожидая, что Чес скажет что-то вроде десять и двенадцать.

– Они старше тебя, – сказал он.

У Варумбы хватало мозгов, чтобы понять: его дочки наверняка возненавидят ее, узнав, что она – любовница их отца. Нормальная женская реакция. А Чес тем временем размышлял, как объяснить дочерям, что он встречается с девицей, которой всего двадцать три года. Наконец он принял решение.

– Если они спросят, сколько тебе лет, скажешь, что тридцать.

– Тридцать? – с ужасом воскликнула она. – Ты хочешь разрушить мою карьеру?

– При чем тут твоя карьера! – прорычал Чес. – Они понятия не имеют, кто ты такая, а мы им скажем, что ты медсестра и моя хорошая приятельница.

– Медсестра? Час от часу не легче! – снова ужаснулась Варумба. – Неужели я похожа на медсестру?

– Будешь похожа, если смоешь чертову краску с физиономии и уберешь с головы этот улей, который ты называешь прической.

– Да что я, в самом деле, отправляюсь на собеседование к настоятельнице в монастырь? – возмущенно воскликнула Варумба.

– Веди себя прилично. Если сделаешь все, как я говорю, не пожалеешь, а если подведешь меня… Сама знаешь, что я могу с тобой сделать.

– Большое тебе спасибо! – фыркнула девушка. – Но пусть будет по-твоему. Ты – мужчина и босс.

– И тебе это нравится, правда? – заржал Чес и ухватил ее своей огромной ручищей за пышную ягодицу.

– Мне нравишься ты, Чес, – чуть помолчав, ответила девушка. – И ради тебя я буду паинькой. Если ты захочешь, я могу стать твоим дочерям хоть матерью.

– Разве я тебе не сказал? – в замешательстве сказал Чес. – Моя младшая на несколько лет старше тебя.

– Нет, ты ошибаешься, – покачала головой Варумба. – Мне ведь тридцать.

Вот что было в ней хорошо: она быстро училась.

* * *

Первой приехала Венис. Чес назвал ее в честь Венеции – чудесного итальянского города, где она была зачата. Не обладая особенной красотой, она все же выглядела весьма эффектно: высокая, с прямыми каштановыми волосами. Возможно, нос у нее был чуть длинноват, а губы чересчур тонкие, но ее муж, Эдвард, считал ее красавицей, а все остальное не имело значения. И если Розарита с помощью пластической хирургии изменила в себе все, то в Венис все было естественным.

Она расцеловала отца в обе щеки и спросила:

– Мы – первые?

– Да, моя радость. Заходите и познакомьтесь с моей… приятельницей.

– Приятельницей? – игриво переспросила Венис. – Ты, наверное, хотел сказать – с подружкой?

– Ну, это та самая медсестра, про которую я тебе говорил, – принялся объяснять Чес. – Тебе может показаться, что она слишком молодая, но она на самом деле старше, чем выглядит. Так что ты не удивляйся.

– Папа, я никогда и слова не скажу против тех, с кем ты встречаешься, – успокоила отца Венис. – Я ведь уже говорила: если тебе с этой женщиной хорошо, то остальное для меня не имеет значения.

За спиной Венис возник ничем не примечательный Эдди. Чес потряс руку зятя, и все трое вошли в гостиную, где их ждала Варумба, переименованная на этот вечер в Элис. Чес окинул ее критическим взглядом. Она умудрилась впихнуть свои невероятные груди в оранжевое платье с закрытым воротом. Будь она поумнее, то выбрала бы черный цвет, поскольку сквозь оранжевую ткань довольно отчетливо проступали ее темные соски. «Хорошо хоть косметику смыла», – раздраженно подумал Чес. И все равно, как ни крути, а на медсестру она явно не тянула. Варумба скорее напоминала одну из тех девиц, которые появлялись в телевизионном шоу Говарда Стерна и раздевались перед телекамерой, чтобы зрители могли по достоинству оценить их формы.

– Это моя дочь Венис, – проговорил Чес.

– Венис, – повторила вслед за ним Варумба своим высоким голоском. Чес начинал ежиться каждый раз, когда слышал его. В кровати он мог приказать ей заткнуться, и она подчинялась, но сейчас он был лишен такой возможности.

– Здравствуйте, – приветливо сказала Венис. – Какое симпатичное платье! Этот цвет вам очень к лицу.

Варумба ужасно робела, но радушное обращение Венис немного успокоило ее. Она незаметно подмигнула Чесу, словно говоря: «Видишь, одну из твоих дочерей я уже очаровала».

Розарита, которая просто не умела не опаздывать, объявилась минут через двадцать. Она вошла в дом первой, а за ней гуськом тянулись муж и его родители.

– Мистер Винсент! – затараторила Марта, растолкав родню и выбравшись вперед. – Какой изумительный у вас дом! Я еще ни разу не бывала в нью-йоркских особняках. Это настоящий дворец!

«Черт, да угомонись ты Христа ради!» – со злостью подумала Розарита.

– Благодарю, – слегка поклонился Чес и сделал жест рукой в сторону просторного мягкого дивана. – Устраивайтесь поудобнее.

Увидев сестру, Розарита замерла на месте. У сестер были сложные отношения. Вообще-то Розарита не любила с кем-то в чем-то состязаться, но тут был особый случай. Между ними, как считала Розарита, происходило необъявленное соревнование, призом в котором являлось внимание со стороны отца, не говоря уж о его деньгах. И больше всего ее бесило то, что у сестры были дети – двое непоседливых засранцев. После того как папаша перекинется, этому отродью наверняка достанется львиная доля наследства.

– Здравствуй, – холодно сказала она. – Мне не сказали, что ты тоже здесь будешь.

Венис никогда не понимала, почему сестра относится к ней с такой враждебностью, но за многие годы научилась терпеливо сносить подобное обращение. Эдди тоже призывал ее проявлять терпимость. «Она, наверное, несчастна по какой-то неизвестной нам причине, – говорил он в те минуты, когда Венис особо болезненно переживала агрессивность Розариты. – Постарайся быть с ней поласковее и не принимай все близко к сердцу».

Вот и сейчас Венис улыбнулась сестре и крепко обняла Декстера. Они прекрасно относились друг к другу, отчего Розарита бесилась еще сильнее. Не то чтобы Венис и Декстер часто виделись, но, когда это все же происходило, они словно были настроены на общую волну.

– Как твои дела? – поинтересовался Декстер, похлопывая ее по плечу.

– Отлично, – ответила Венис.

– А как ребята? Давненько мы их не видели.

– Приезжайте в гости. Мы вам всегда рады.

– Я знаю, – ответил Декстер. – Просто съемки отнимают у меня столько времени, что меня больше ни на что не хватает.

– Ты смотришься на экране просто потрясающе, – похвалила его Венис.

– Правда? – спросил польщенный Декстер и покраснел от удовольствия.

– Без тебя бы сериал многое потерял. Но должна признать, что героиня Сильвер Андерсон тоже хороша.

У Декстера и раньше возникала мысль, что он женился не на той женщине. Венис была доброй, заботливой. Человек со стороны никогда не поверил бы, что она и Розарита – дочери одних и тех же родителей.

Пока Розарита была занята изучением Варумбы, Венис успела сказать несколько приятных слов Марте и Мэтту Кокрейнджер.

– Какой чудесный у вас шарф! – обратилась она к Марте.

– Правда? – расцвела та. – Его купила мне сегодня Розарита. – Она понизила голос и заговорщическим шепотом добавила: – Можете себе представить, он стоит целых триста пятьдесят долларов! Я не хотела, чтобы Розарита тратила на меня такие деньги, но она настояла на своем.

– Просто чудесная вещица, – похвалила Венис. – И подчеркивает синеву ваших глаз.

– Благодарю вас, деточка, – ответила сияющая Марта.

Розарита резко обернулась к сестре.

– Что это за потаскуха рядом с отцом? – прошипела она.

– Это Элис. Она медсестра.

– Если она медсестра, то я физик-ядерщик, – пробормотала Розарита.

Венис сочла за благо отойти в сторонку.

Весь вечер Розарита цеплялась к сестре, действовала на нервы всем остальным. Стоило Венис произнести хоть слово, как она тут же устраивала чуть ли не целую склоку, принимаясь перечить и откровенно хамить. Под конец Чес не выдержал и сказал:

– Да что с тобой сегодня? Ты хочешь всех нас вывести из терпения?

«Не всех, – хотелось сказать Розарите, – а только мою сладенькую сестричку, которую ты считаешь ангелом. Но я-то вижу ее насквозь. Она завела детей с единственной целью – заграбастать все твои денежки».

Примерно в середине ужина Венис достала фотографии детей и стала передавать их по кругу. Розарита испытывала сильное искушение порвать их на мелкие клочки и кинуть под стол. Марта, разглядывая фотографии, беспрестанно охала и ахала.

– Какие чудесные ребятишки! – причитала она, а потом, поглядев на Чеса, сказала: – Мы с Мэттом надеемся, что следующего внука нам подарит наша маленькая Розарита.

Чес хихикнул. «Маленькая Розарита». Эти двое не имеют ни малейшего понятия относительно того, что представляет собой его дочь. Девчонка, которая пришла к нему и попросила грохнуть ее мужа, их драгоценного сыночка. Вот ведь какой интересный завязался разговор за ужином!

Он был зол на Розариту. Что она себе вообразила – что он киллер? Она жила в мире фантазий, и ему это не нравилось. Что касается Декстера, то Чесу он казался вполне нормальным парнем. Симпатичный, не ходит налево. Вот и сейчас – сидит себе и даже не таращится на гигантские сиськи Варумбы. Даже Мэтт Кокрейнджер уже пару раз пытался запустить глаза ей за пазуху. Гляди ж ты, старый, а петушок еще, как видно, кукарекает!

Варумба тем временем наслаждалась общением. Ей еще никогда не доводилось проводить время с родственниками своих любовников, и сейчас она наверстывала упущенное. Девушка уже хлопнула пару бокалов вина, и Чесу стоило больших трудов заставить ее заткнуться, когда она слишком уж расходилась. Несколько раз ему казалось, что «медсестра» вот-вот начнет раздавать его родственникам пригласительные билеты на стриптиз-шоу в ночном клубе «Бум-Бум», где она зарабатывала себе на хлеб. Чес вспомнил их первую встречу. Он вошел в клуб и сразу же увидел Варумбу. Она работала своими необъятными грудями с такой же виртуозностью, с какой опытный экскаваторщик управляет гигантским «катерпиллером».

– Ну что ж, нам пора, – заявила Розарита, когда ужин подошел к концу.

– Но ведь еще так рано, – жалобным голосом сказала Марта. – Здесь так хорошо!

– Нет, нет, пора домой, – сквозь зубы отрезала Розарита. – Завтра у Декса единственный выходной за неделю. Ему нужно отоспаться.

– Если вы собираетесь завтра поспать подольше, так зачем же торопиться сейчас? – невинным тоном спросила Венис. Розарите захотелось дать ей пощечину.

– А ты что, не понимаешь? – процедила она. – Ему нужно спать двенадцать часов. Если мы уедем сейчас, у него это получится, а если задержимся, ему останется спать всего часов восемь.

Декстер посмотрел на жену как на сумасшедшую.

– Давай посидим немного? – предложил он.

«Больно надо мне сидеть тут со своей сестрой-дрянью, твоими тупыми родителями и папашиной шлюхой! Я не выдержу этого ни минуты!» – с ненавистью подумала Розарита, но вслух сказала:

– Хорошо.

В течение всего ужина Чес внимательно следил за обеими своими дочерями и сейчас – в который раз – подумал: до чего же они разные! И почему Розарита так непохожа на Венис! Он любил их обеих, но уже давно решил, что большую часть денег завещает Венис и ее детишкам. Потому что она – ответственный человек. Если оставить деньги Розарите, то ее скорее всего подцепит какой-нибудь прощелыга-авантюрист и промотает все до последнего цента. Венис – совсем другое дело. Более того, она сумеет позаботиться и о Розарите, и он, Чес, выделит это в своем завещании отдельным пунктом. А самое приятное во всем этом заключается в том, что, когда завещание будут зачитывать, он уже будет лежать в могиле и не услышит истошных воплей Розариты.

– Чему ты улыбаешься, папа? – словно подслушав его мысли, спросила Розарита своим особым – сладким голосом.

– Так… Подумал кое о чем.

Варумба схватила его за руку.

– У вашего папочки такая обворожительная улыбка! – громко воскликнула она. – Я ее обожаю. Он просто лапочка, когда смеется. Правда, масик? – повернулась она к нему.

– Не смей называть меня этими дурацкими именами при девочках! – прошипел Чес сквозь зубы, сгорая от стыда.

– Извини, моя рыбка!

Розарита с трудом удержалась, чтобы не съездить ей по физиономии. Это просто ходячий кошмар с огромными грудями и писклявым голосом!

Таким образом вечер подошел к логическому завершению. Розарита со своей «командой» и Венис с Эдди уехали одновременно. Как только они вышли за дверь, Варумба взъерошила копну своих рыжих волос, и они рассыпались по ее плечам. Затем она расстегнула оранжевое платье и предстала перед Чесом в красно-бело-голубом поясе и лифчике, из которого нахально торчали упругие коричневые соски.

– Ну, как я тебе, теленочек? – замурлыкала она. – Я была гвоздем вечеринки, правда?

– Поди сюда! – велел Чес и, протянув руки, взял пальцами ее соски. – Иди сюда и положи на меня эти две водородные бомбы.

Она с удовольствием повиновалась.

* * *

В это же время, на другом конце города, Джоэл Блейн сидел в ночном клубе «Бум-Бум» и капризно допрашивал управляющего:

– А где же та телка с большущими сиськами? Как получилось, что ее нет в субботу вечером?

– Она позвонила и сообщила, что болеет, – отвечал управляющий клубом – мужчина с кислым выражением на лице, набриолиненными волосами и вечно недовольным взглядом.

– Она, видите ли, болеет! – огрызнулся Джоэл. – Гоните назад мои деньги!

– Со вчерашнего дня у нас выступает симпатичная маленькая пуэрториканочка. Вас она устроит?

– Иностранками не интересуюсь.

– А как насчет девочки из Техаса?

– Сиськи большие?

– Маленькие, но очень хорошие.

– К черту! – рявкнул Джоэл. – Я приду на следующей неделе, и если мисс Большие Сиськи снова будет отсутствовать, гляди у меня!

Если ему понадобятся маленькие сиськи, он найдет их где угодно. А вот большие на дороге не валяются. Розарита не в счет. Она убеждала его, что они у нее настоящие, но Джоэла не проведешь – он таки заметил на них шрамы от скальпеля. «Родная, – хотелось сказать ей, – уж коли ты платишь деньги за то, чтобы тебе сделали сиськи, так не экономь, делай их побольше!»

Однако Джоэл подозревал, что Розарита не из тех, кто спокойно воспринимают критику, но, может, стоит выяснить, на многое ли она готова пойти ради него? Взять да и сказать: «Прелесть моя, у тебя самые классные сиськи в мире, но мне нравится, когда они побольше. На тебе двадцать штук – пойди и сделай их заново».

А стоит ли она вообще двадцать тысяч баксов? Ну уж нет!

Единственной женщиной, которая, по его мнению, стоила таких денег, была Мэдисон Кастелли. Вот это – настоящая баба! И неважно, что природа упаковала ее не так щедро, как какую-нибудь шлюху из стрип-бара. Главное у Мэдисон заключалось не в лифчике, а в голове, и это было именно то, что искал Джоэл. Он хотел женщину самого высокого класса.

Может, ему стоит предпринять в отношении ее какие-нибудь действия? Включить на полные обороты обаяние? Начать интенсивные ухаживания? Или хотя бы позвонить ей для начала?

Может, он и позвонит. Со временем.

* * *

– Спасибо! – сказал Декстер.

– За что? – удивилась Розарита.

– За то, что ты так добра с моими родителями. И вообще, с тех пор, как мы с тобой поговорили, я на тебя просто не нарадуюсь.

– Серьезно?

– Честное слово.

Декстер лежал на спине, подложив руки под голову, и смотрел, как она раздевается. На Розарите уже остались только черные колготки и кружевной лифчик.

– Ложись рядом со мной, поговорим, – предложил он.

Хм-м… С тех пор, как она обвинила его в том, что они не занимаются сексом, все изменилось. Вчера, например, он проявил себя весьма неплохо, да и сегодня, похоже, опять в соответствующем настроении.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю