Текст книги "Лучшая жена на свете"

Автор книги: Джеки Д'Алессандро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Ты прекрасен. – Ее глаза блестели. – Сними брюки.

Приподнявшись, Колин начал стягивать с себя брюки. Он старался делать это медленно, но к тому моменту когда снял их, уже тяжело дышал. Однако он принял прежнюю расслабленную позу, хотя это стоило ему больших усилий.

– Раздвинь ноги. Пошире. А теперь прикасайся к себе. Так же, как ты хотел, чтобы делала я.

Она наблюдала за движениями его руки, а потом спросила:

– Что ты чувствуешь?

– Возбуждение. Нетерпение, – пробормотал он. – Сухость.

Она вдруг подошла к нему вплотную.

– Сухость? – удивилась она. – Может, я могу помочь?

Она опустилась на колени, отвела его руку и провела языком по всей длине плоти. Замершее сердце Колина встрепенулось, и он со свистом втянул воздух. Его взгляд затуманился, но он видел, как она обвела языком конец его пениса и слизнула выступившую каплю жемчужной жидкости.

Он с силой ударился головой о высокую спинку стула и застонал. Он запустил пальцы ей в волосы, завороженный ее эротическим движением. Это была вершина интимной близости, но ему в этот момент показалось, что этого недостаточно.

– Александра… – Он поднял ее голову за волосы. – Иди ко мне.

– Разве ты не этого хотел? – В ее голосе слышалась неуверенность.

– Да! Господи, да! – простонал он, помог ей встать и усадил ее на себя верхом. Он не знал, как объяснить ей это невероятное желание чувствовать ее всем своим телом. – Но ты нужна мне вся.

Он обхватил ее бедра и провел концом своей плоти, по ее влажным складкам. Она схватила его за плечи и медленно опустилась на него. Как только он оказался глубоко внутри ее, последняя струна, удерживавшая его самообладание, лопнула.

Он поцеловал ее и начал ритмично приподнимать и опускать. Ей стало трудно дышать. Она ловила ртом воздух, содрогаясь от этих движений. Ей казалось, что следует схватить что-то ускользающее, неуловимое, но это нечто никак не давалось, хотя было близко… мучительно близко. А потом она вскрикнула и обмякла. Он быстро вышел из нее, но это движение стоило ему огромного усилия.

Потом он обнял ее, крепко прижал к себе и содрогнулся от пароксизма страсти.

Он еще не: совсем пришел в себя, когда она подняла голову. Он увидел ее раскрасневшееся лицо, растрепанные волосы, полураскрытые влажные губы и вдруг понял, что эту женщину он будет желать всегда, до конца своей жизни.

Глава 19

Александра подошла к окну своей спальни в Уэксхолл-Хаусе и вздохнула. Свинцово-серое небо и несущиеся по нему темные тучи как нельзя лучше отражали ее мрачное настроение.

Прижавшись лбом к стеклу, она задумчиво смотрела в сад – в последний раз, потому что это был последний вечер, который она проведет в этом гостеприимном доме. Меньше чем через час начнется званый вечер в Уэксхолл-Хаусе, а завтра независимо от того, как закончится предстоящий вечер, она выполнит данное самой себе обещание и вернется туда, где ее место.

Неужели с того дня, как она сюда приехала, прошла всего неделя? Она обернулась и оглядела свою роскошную спальню. Ее пугало то, как быстро она ко всему этому привыкла. К непоказной роскоши и элегантности. К обильной еде. К горячим ваннам но первому требованию. К большой, мягкой, удобной кровати. К тому, что исполняется любое ее желание. К дружбе с леди Викторией, которая, несмотря на свое высокое положение в обществе, была простой и доброй и, по мнению Алекс, воплощением настоящей леди.

И хотя Алекс все еще чувствовала угрызения совести по поводу того, что она не принадлежит к этому социальному слою, она не могла отрицать: ей нравится, что ее балуют, и что впервые на ее памяти кто-то заботится о ней.

Однако она не могла позволить себе забыть, откуда она и куда должна вернуться. То короткое время, которое она провела здесь, эта чудесная жизнь – это всего лишь волшебный сон. Это подарок, о котором надо помнить с благодарностью, но не путать его с реальностью. Как их отношения с Колином.

Колин.

Она закрыла глаза. Боже милостивый, как она сможет с ним проститься? Сама мысль об этом наполняла ее такой невыносимой болью, что она запретила себе даже думать о расставании с Колином. Она наслаждалась каждой минутой, проведенной с ним, стараясь запомнить каждый день, каждое мгновение и отказываясь признавать, что часы неумолимо приближают время конца этой сказки. Когда они разойдутся и заживут каждый своей жизнью – в соответствии с их различным социальным статусом, – и их пути больше никогда не пересекутся.

За прошедшую неделю ее любовь к нему все больше разгоралась, а маячившая на горизонте боль увеличивалась. Она присутствовала на трех вечерах в качестве мадам Ларчмонт, и хотя все время внимательно прислушивалась, ни разу не услышала хриплый шепот убийцы. Никто не общался ни с ней, ни с Колином так, чтобы это вызвало подозрение, и никаких инцидентов вроде неожиданно свалившейся вазы больше не произошло. Все равно эти вечера были для нее мучением. Ей приходилось притворяться, будто она не замечает всех этих увешанных бриллиантами девиц, вьющихся вокруг любимого человека, который скоро выберет себе в жены одну из них.

С Логаном она виделась на всех трех приемах, и каждый раз он прогуливался с ней по гостиной и сопровождал ее к буфету с напитками. Этот человек явно не нравился Колину. Когда он его видел или кто-то упоминал его имя, он стискивал зубы и сжимал кулаки. Но ей Логан нравился. Он был умен, остроумен, и она находила его общество приятным, а его внимание льстило ей. Она понимала, почему многие женщины считают его таким привлекательным, и, если бы ее сердце не было уже отдано Колину, у Логана Дженсена был бы шанс.

Поскольку никакой информации или даже зацепок, связанных с подслушанным ею разговором в кабинете Мэллорана, не было, ей уже начало казаться, что эта загадочная история произошла в другой жизни и не с ней. Неделя пролетела как одно мгновение. Прогулки с Колином и Лаки в парке (в сопровождении Эммы и Джона, явно наслаждавшихся обществом друг друга), долгие беседы за столом и часы близости по ночам.

Она радовалась и удивлялась тому, что Колин все время хочет к ней прикасаться, улыбается ей, смеется вместе с ней, А чему он только ее не научил! Например, как играть в бакгаммон, особенно той версии, когда проигравший должен заняться любовью с выигравшим. Несмотря на то, что чаще проигрывала она, Алекс все же считала себя в выигрыше, но она не собиралась придираться к словам. Он также обучил ее играть на рояле простую, но не очень приличную песенку, и она предложила ему разыграть ее сюжет.

Но ее самый любимый урок был в бильярдной, где он обучал ее игре в бильярд и более интересной игре под названием «как заниматься любовью на бильярдном столе». Каждую ночь он приходил к ней и угощал ее марципаном или глазированными пирожными, прежде чем утолить ее чувственные аппетиты. Иногда они занимались любовью медленно и нежно, иногда быстро и яростно. Он был щедрым и изобретательным любовником и воодушевлял ее на то, чтобы тоже быть раскованной.

Она вспомнила прошлую ночь. Он принес с собой небольшую миску со взбитыми сливками с сахаром, которую стащил на кухне. Украсив ее голое тело комочками сладкой пены, он слизал их, к их общему восторгу. Потом она сделала то же самое с ним. В общем, это было идеальным завершением идеального дня.

Она закрыла глаза и насладилась воспоминанием о калейдоскопе событий прошедшего дня. Утро началось с того, что Колин явился к ней с ящиком апельсинов, подозрительно похожим на тот, каким пользовалась Эмма, и заявил, что у него есть для нее сюрприз. Потом появились Эмма и ошеломленный Робби с Лаки на поводке, и все они отправились куда-то – Колин отказался сказать, куда именно – в его роскошной карете. Остановка произошла в небольшом поместье, которое Колин назвал Уиллоу-Понд. Он объяснил, что купил дом уже несколько лет назад, но редко здесь бывает, однако решил, что она будет рада провести день за городом со своими друзьями. Алекс глубоко тронуло то, что он понимал, как она скучает по Эмме и Робби, и что, несмотря на то что в Уэксхолл-Хаусе все были к ней добры, в их роскошном особняке она чувствовала себя не на месте.

Погода была прекрасная. После того как они осмотрели дом и окрестности, они устроили пикник в тени огромной ивы на берегу пруда.

Перед тем как сесть в карету, чтобы поехать обратно в Лондон, Алекс бросила прощальный взгляд на дом и заметила, что не представляет, как можно не приезжать сюда, если имеешь такой великолепный дом. Колин нахмурился, и его взгляд тоже задержался на доме.

Из всех дней недели этот день был самым приятным. Она будет вспоминать о нем всю свою жизнь.

Однако утром она проснулась, зная, что это волшебное время скоро закончится. Помимо воли услужливое воображение рисовало ей картины, причиняющие боль. Вот Колин улыбается своей молодой жене. Вот он смеется с ней и приносит ей сладости. Вот он занимается с ней любовью.

А вот он везет ее на пикник в свой загородный дом.

Она посмотрела на пустое место возле себя на кровати, и у нее перевернулось сердце. Может, для нее было бы лучше не испытать всего того, что произошло между ними? Уж умнее это точно было бы. Но зачем думать об этом сейчас? Тем более что надо сосредоточиться на предстоящем вечере.

Все они – она, Колин, Нейтан и лорд Уэксхолл – были готовы и полны решимости сегодня вечером найти убийцу и предотвратить еще одно преступление. А завтра… завтра она уедет. Вот тогда и начнется настоящая боль.

Колин держал в руке рюмку с бренди и со скучающим видом рассматривал оставшихся в бальном зале гостей. Ничто не выдавало его напряжения. Было уже два часа ночи, и вечер подходил к концу. Александра не слышала голос, и ничего необычного не произошло. Может быть, планы убийцы изменились? Может, он решил не убивать? Или просто отложил убийство? Однако интуиция подсказывала Колину, что это не так.

Черт, скорее бы все кончилось! Скорее бы узнать, кто убийца, предотвратить еще одно преступление, чтобы все они могли вернуться к нормальной жизни.

Нормальная жизнь… В душу вдруг закралось неприятное ощущение. Вернуться к нормальной жизни означало найти жену. Эта задача становилась все менее привлекательной. Оглядев оставшихся в зале элегантно одетых девушек, он должен был признаться самому себе, что ни одна из них, несмотря на красоту и богатство, воспитание и семейные связи, не вызывала у него никаких эмоций. Большинство девушек были действительно красивы, и любая будет примерной женой, но ни одна, как бы долго он себя ни убеждал, не возбуждала в нем такой интерес, как Александра одним своим взглядом.

Александра. Его взгляд остановился на алькове, где она гадала. Какой великолепной была прошедшая неделя… Это были самые счастливые дни в его жизни. Мысль о том, что они закончатся, вызывала у него непонятную боль. Ночные кошмары и страх, из-за которых он приехал в Лондон, продолжались, но когда Александра была с ним, страхи рассеивались.

– Вечер подходит к концу, и пока ничего. – Вздрогнув, Колин увидел возле себя Нейтана.

– Прекрати подкрадываться ко мне, – раздраженно сказал Колин.

– А ты начни быть внимательным. Особенно потому, что вечер еще не кончился и именно ты можешь оказаться жертвой.

– Ничего со мной не случится, – ответил Колин, хотя интуиция, беспокоившая его весь вечер, не обнадеживала.

– Если это будет зависеть от меня, то не случится. – Где Уэксхолл?

– В холле. Прощается с гостями. С ним Виктория и два человека, которым он доверяет.

Они молча наблюдали, как уходят последние гости.

– Смотри, леди Маргарет встала из-за столика Александры. Интересно, предсказала ли она ей предстоящую свадьбу?

– Она помолвлена? – удивился Колин, хотя его это не слишком интересовало.

– Еще нет. А собирается?

– Откуда мне знать?

– Знал бы, если бы сделал ей предложение выйти за тебя замуж.

– Зачем мне это делать?

– Возможно, затем, что ты объявил всем, что ищешь жену, а леди Маргарет обладает всеми качествами, которые ценит человек в твоем положении. Или ты раздумал жениться?

– Нет, не раздумал, – хмуро ответил Колин. – Придется. И мне уже давно следовало бы выполнить свой долг.

– Согласен.

– И это говорит человек, который унаследует титул, если я отдам концы, а у меня не будет наследника.

– Верно. Как только ты перестанешь быть холостяком и займешься воспроизведением наследника, от моего вздоха облегчения зашелестят листья на всех деревьях Англии.

Они замолчали. Вскоре к ним присоединилась Александра.

– Похоже, наш убийца передумал, – тихо произнесла она.

– Весьма вероятно, – пробормотал Колин, почувствовав себя лучше оттого, что она стояла рядом. – Особенно если принять во внимание, что из вашей записки стало известно о раскрытии заговора. Но боюсь, что план просто отложили.

– К сожалению, я вынужден согласиться, – сказал Нейтан. – К еще большему сожалению, мы не сможем узнать, каков теперь этот план.

Все трое вышли из зала с последними гостями, и через четверть часа, когда дверь закрылась за последним гостем, в холле их осталось пятеро – с Уэксхоллом и Викторией. Они переглянулись с чувством облегчения… и разочарования.

– Наверное, можно расслабиться, – пробормотал Уэксхолл.

– Да, – согласился Колин. – Но я не думаю, что все закончилось. Следующий большой прием состоится послезавтра в Уайтмор-Хаусе. Так что придется оставаться начеку. – Он заметил, как напряглась Александра, но прежде чем успел спросить ее, в чем дело, Виктория схватила за руку Нейтана.

– Если позволите, мне хотелось бы покинуть вас.

Колин заметил, что невестка страшно побледнела, Нейтан взял Викторию за плечи.

– Ты плохо себя чувствуешь? – встревожено спросил он.

– Просто я очень устала.

Не говоря больше ни слова, Нейтан поднял жену на руки и понес к лестнице. Виктория хотела было запротестовать, но потом обняла мужа за шею.

– Обсудим наши планы утром, – бросил Нейтан через плечо.

Уэксхолл откашлялся.

– Я, пожалуй, тоже пойду. Вечер был утомительный, а я уже не такой бодрый, как раньше. – Он взглянул на рюмку в руке Колина. – Думаю, что после того, как ты допьешь бренди, ты сможешь сам уехать домой?

– Смогу.

Потом он обернулся к Александре:

– Может, и вы не откажетесь, мадам, выпить с Саттоном рюмочку чего-нибудь на ночь. Или вас проводить наверх?

– Пожалуй, выпью.

Уэксхолл махнул рукой в сторону коридора.

– В моем кабинете зажжен камин. Желаю всего хорошего.

Когда Уэксхолл ушел, Колин предложил Александре руку. Прошло пять часов и девятнадцать минут с тех пор, как он прикасался к ней в последний раз, – слишком долго. А одиннадцать часов и двадцать семь минут с тех пор, как он целовал ее, показались ему целой жизнью. Но как только они окажутся в кабинете, он все это исправит, равно как и те двадцать два часа и четыре минуты с тех пор, как они занимались любовью.

Едва он закрыл дверь кабинета и повернул ключ в замке, как поставил рюмку и, схватив Александру, прижался губами к ее рту со страстью, которую сдерживал весь вечер. Он уже ничего не чувствовал и не видел, кроме нее, – ее восхитительного запаха, ее мягких, податливых губ, теплого шелка ее рта.

Ему не терпелось прикоснуться к ней. Он опустил руки и стал поднимать ее юбки, но она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула его. Он сделал шаг, но она покачала головой.

– Я пришла сюда с тобой не для этого.

Что-то в ее голосе заставило его остановиться и подойти к столику с напитками.

– Правильно. Ты хотела выпить рюмку вина.

– У меня нет желания выпить. Я хочу поговорить с тобой.

– Отлично. – Заметив ее напряженную позу, он подошел к кожаному дивану возле камина и предложил:

– Может, сядем?

– Я предпочитаю стоять.

Его беспокойство увеличилось. Черт, может, она все-таки что-то услышала сегодня вечером? Или увидела? Он приблизился к ней, но остановился на расстоянии вытянутой руки.

– Хорошо. Что ты хочешь обсудить?

– Нас.

Ответ был для него неожиданным, и он удивленно спросил:

– Нас? А что такое?

– Я хочу сказать, как мне понравилось время, которое я провела с тобой. Все было замечательно. Просто волшебно. И ты был очень мил.

Странное предчувствие шевельнулось в его душе.

– Спасибо. Мне тоже понравилось быть с тобой.

– Знай, что я желаю тебе счастья.

– Я тебе – тоже. – Он засмеялся, но его смех был не таким беспечным, как ему хотелось бы. – Коль скоро ты упомянула счастье, я подумал, что тебе понравится совершить завтра прогулку по Бонд-стрит. Мы могли бы.

– Нет.

– Может, ты предпочитаешь что-либо другое…

– Утром я уеду, Колин.

Он похолодел.

– Уедешь?

– Да. Пришло время возвращаться домой. Вернуться к своей привычной жизни.

– Нет. Тебе все еще может грозить опасность.

– Возможно. А может, и нет. Я не могу разрушить свою жизнь ради того, что может никогда не случиться.

Это было словно пощечина.

– Ты так определяешь время, проведенное со мной? Как разрушение?

– Конечно же, нет. Но пришло время возвращаться. Выполнять свои обязанности. Точно так же, как тебе заняться своими.

– Моей обязанностью на прошлой неделе была твоя безопасность.

– Ты ее выполнил. Спасибо тебе за это. Но у тебя есть и другие обязанности.

– Какие, например?

– Заключить брак.

Эти слова отозвались в его голове похоронным звоном, и он почувствовал что-то похожее на панику.

– Если ты настаиваешь на том, чтобы вернуться к себе домой…

– Настаиваю.

– Я пришлю за тобой свою карету завтра утром, и мы сможем…

– Нет, Колин. Ты, вероятно, не понял. Возможно, я неясно выразилась. Нас больше нет. Наше время закончилось. Я пришла в этот кабинет не за тем, чтобы договориться о нашем свидании. Я хочу попрощаться с тобой.

У него сжалось сердце от невыносимой боли. К черту расстояние между ними! Он шагнул ей навстречу и схватил ее за плечи.

– Нет.

Вырвавшееся у него слово прозвучало слишком резко, но ее холодный тон, отстраненность во взгляде рассердили его:

– Да. Мы с тобой договорились, что наша связь прекратится после приема у Уэксхолла.

– На самом деле мы договорились, что наши отношения будут продолжаться до тех пор, пока я не выберу жену. А я пока не выбрал.

– Не выбрал только потому, что тебя отвлекло убийство лорда Мэллорана и стремление предупредить еще одно преступление. Вечер у Уэксхолла прошел, так что тебе пора заняться своими делами. От поиска невесты тебя отвлекла и наша связь. Колин, я понимаю, что ты должен выполнить свой долг. Мы оба знаем, что наши отношения были временными.

– Но совсем не обязательно, чтобы они закончились сегодня вечером. – Он взял ее руки, но она отняла их.

– Обязательно. Я этого хочу. Мне это нужно. – Выражение ее лица было прежним, но что-то в ее голосе заставило его спросить:

– Почему?

Она на секунду задумалась.

– Потому что я начинаю привыкать к удобству, к роскоши, которых у меня никогда не будет. Не хочу привыкать к зависимости от человека, присутствие которого в моей жизни временно. Боюсь, что, если наши отношения еще немного продлятся, я рискую потерять частицу себя, с которой не хочу расставаться. Закончить все прямо сейчас будет хорошо для нас обоих.

Он сжал губы, чтобы не ляпнуть какую-нибудь глупость. Например, просить ее остаться. Умом он понимал, что она права, но сердцем… Проклятие! Сердцу было больно.

Она посмотрела на него и тихо спросила:

– Ты понимаешь?

– Ты выразилась достаточно ясно.

Она облегченно вздохнула, и это царапнуло его по сердцу.

– Хорошо, – продолжила она. – Я хочу, чтобы ты знал, что я не жалею ни об одной минуте, проведенной с тобой. Я надеюсь, что твоя жизнь будет счастливой. А я буду скучать по тебе.

Не успел он опомниться, как она быстро поцеловала его в подбородок и бросилась к двери. Оцепенев от неожиданности, он смотрел, как она выходит, как тихо закрывает за собой дверь, ни разу не оглянувшись.

Он смотрел на дверь, не понимая, что произошло. Потом приложил руку к тому месту на груди, где билось его сердце. Оно было словно большая кровоточащая рана.

Если бы он мог двигаться, он пошел бы за ней, так что было лучше, что он не мог сдвинуться с места. Если бы он пошел за ней, он стал бы умолять ее передумать, но поскольку она, видимо, все уже решила, они оба почувствовали бы себя неловко.

Она ушла из его жизни. Так же быстро и неожиданно, как появилась. Теперь он свободен и может продолжать жить своей жизнью.

И как только он поймет, что это такое, он этим займется.

Глава 20

Целый час после расставания с Колином Алекс мерила шагами свою спальню, стараясь не разрыдаться. Она страшно устала, но ей была невыносима сама мысль о том, чтобы лечь в постель, которую она совсем недавно делила с Колином.

Колин. От одного его имени у нее сжималось сердце. Неужели ей все время будет так больно? Неужели эта ужасная боль никогда не пройдет?

Рядом со стеклянной дверью, ведущей на балкон, раздался какой-то звук. Он отвлек ее от невеселых мыслей, и она быстро обернулась. Через несколько секунд звук повторился. Было похоже на то, что в стекло бросили камешек. Ее сердце дрогнуло. Колин?

Она подошла к двери и осторожно выглянула в сад. Стекло было мокрым от дождя. Луна освещала клубы белого тумана, поднимавшегося от земли. Она никого не увидела. Может, ей показалось?

Что-то ударило в стекло прямо у нее перед носом, и она отпрянула. Нагнувшись, она убедилась, что ее складной нож на месте – в высоком, до щиколотки, сапожке. Потом немного приоткрыла дверь и протиснулась на балкон. Перегнувшись через каменные перила, она посмотрела вниз и вздрогнула, узнав знакомую фигурку, вышедшую из тени.

– Мисс Алекс, – услышала она свистящий шепот Робби. – Мне очень нужно с вами поговорить. Прямо сейчас.

– Что ты здесь делаешь? – тоже шепотом спросила она.

– Я скажу, когда вы спуститесь сюда. Скорее!

Как только Алекс вышла на террасу, Робби схватил ее за руку.

– Идите сюда. Скорее, мисс Алекс. Он пострадал.

– Пострадал? Кто?

– Да тот тип. Идемте скорее.

Робби побежал, и Алекс, приподняв юбки, бросилась за ним. Ее охватил страх. Она представила себе раненого Колина и помчалась изо всех сил. Когда они добежали до дальнего уголка сада, Робби показал на сарай садовника:

– Он там, за сараем. Я не знаю, дышит он или нет.

Алекс оттолкнула Робби и достала из сапожка нож. Она зашла за угол и оцепенела. Было темно, но она сразу узнала лежавшего на земле человека.

Она опустилась около него на колени и пощупала пульс на шее. Пульс был слабым и прерывистым, но Алекс почувствовала облегчение. Он был жив. Но продержится ли он? Как сильно он пострадал?

– Лорд Уэксхолл, – прошептала она, осторожно похлопав его по щеке. – Вы меня слышите?

Он не пошевелился, и она провела рукой по его телу, чтобы понять, куда он ранен.

– Что произошло? – спросила она Робби.

– Я прятался в саду, как я обычно делал несколько раз на этой неделе, чтобы защитить вас, хотя вы мне это запретили. Вдруг я услышал какой-то шум. Негромкий. Я выглянул, чтобы узнать, откуда он, и увидел, как кто-то в плаще убегает. А потом я увидел этого типа. Я не знал, что делать, и побежал за вами. Он умер?

– Нет.

– Он друг или плохой человек?

– Друг.

Рукой она нащупала огромную шишку на затылке лорда Уэксхолла. Она кровоточила. Алекс вскочила, схватила за руку Робби, и оба они побежали к дому.

– Разве мы ему не поможем?

– Поможем. Но мы позовем доктора. Он гостит в этом доме.

– Я вам для этого не нужен.

– Я не оставлю тебя здесь одного.

Когда они уже были в доме, Алекс положила руки на плечи Робби и сказала:

– Я пойду наверх и разбужу доктора, а ты оставайся здесь. – Робби кивнул, но не смотрел на нее, а глазел на окружавшую их роскошь одновременно с благоговением и подозрительной задумчивостью. Алекс слишком хорошо знала этот взгляд и, встряхнув Робби за плечи, приказала: – Не смей ничего здесь воровать.

Робби был явно разочарован, но опять кивнул. Алекс взбежала вверх по лестнице, потом по коридору и остановилась возле двери спальни леди Виктории и Нейтана. Она стала громко стучать, и через несколько секунд на пороге появился Нейтан, который явно еще не ложился, так как был в брюках и рубашке.

– Что случилось?

– На лорда Уэксхолла напали. Он ранен. Он в саду, без сознания.

– Он жив? – Она кивнула.

– Подождите здесь. – Он скрылся в комнате, и Алекс услышала приглушенные голоса. Потом он вернулся с черным саквояжем и зажженным фонарем. – Отведите меня к нему.

В фойе к ним присоединился Робби, и пока они бежали к сараю, Алекс рассказала Нейтану то, что говорил мальчик.

– Я велел Виктории разбудить слуг и прислать мне в помощь двоих.

Нейтан встал на колени возле Уэксхолла, а Алекс спросила Робби:

– Расскажи мне о том человеке в плаще, которого ты видел. Ты его узнал?

Мальчик покачал головой:

– В тумане я видел только развевающийся плащ. Он сначала побежал в проулок, а потом – туда, – Робби показал налево, и у Алекс упало сердце.

В той стороне находился дом Колина. Оставив Робби, она повернулась к Нейтану:

– Человек, напавший на лорда Уэксхолла, убежал в направлении дома Колина. Возможно, ему грозит опасность. Я побегу к нему.

– Уэксхоллу нужна немедленная помощь. Я не могу его бросить. С минуты на минуту здесь будут слуги….

– Я не могу ждать.

– Вы не можете идти туда одна.

– Вы меня не остановите. Может быть, мы уже опоздали. У меня есть нож, и я умею им пользоваться. Пришлите ко мне слуг, когда они придут. – Она взглянула на Робби. – Доктору Оливеру надо помочь. Ты останешься здесь и будешь делать то, что он скажет.

Не дожидаясь ответа, она побежала в сторону дома Колина.

«Только не было бы уже поздно», – молилась она.

Колин сидел, ссутулившись, в кресле перед камином с пустым стаканом в руке и тупо смотрел на огонь. В его голове вертелся всего один вопрос: как это возможно – испытывать невыносимую боль и при этом быть в таком оцепенении.

Он не мог решить, что задело его больше – ее слова или та холодная отстраненность, с которой она их произнесла. Черт побери, как она могла с ним попрощаться и уйти? Так просто и спокойно. Будто между ними не было ничего более чем небрежное рукопожатие. При других обстоятельствах он мог бы восхититься ее сдержанностью – это была маска, которой он сам часто отгораживался от людей. Но он знал, что ни спокойствие, ни небрежность, ни бесчувственность или сдержанность не были в характере Александры. И все же она хладнокровно, не моргнув глазом его отвергла.

Он должен позаботиться о ее финансовом положении, назначить ей содержание, достаточное не только для нее самой, но и для детей, которым она помогает. Однако если этот негодяй Дженсен добьется своего, Александре не понадобится финансовая поддержка.

Его рациональный ум подсказывал, что он должен быть рад, даже благодарен за то, что этот американец увлекся Александрой. Он достаточно богат, чтобы позаботиться о ней. Но одна только мысль, что этот мерзавец будет прикасаться к ней, целовать ее, заниматься с ней любовью, приводила его в бешенство. Нет, Колин не был ни рад, ни благодарен Дженсену.

Она, конечно, освободила его от неприятной необходимости сообщать ей о том, что жену он нашел и их связь закончилась. Но проблема была в том, что он не был готов ее закончить, и это его смущало. Он должен был быть готовым к тому, что они должны расстаться. Обязанность жениться и выполнить таким образом свой долг давила на него тяжелым грузом. Алекс была права – их связь отвлекала его. И гораздо серьезнее, чем она предполагала. Потому что он не мог думать ни о ком другом, кроме нее. Потому что он не хотел никого, кроме нее. Потому что он…

Любит ее.

Понимание этой простой истины поразило его словно удар молнии. Он выпрямился и выронил пустой стакан. Он не просто ее желает, он не просто восхищается ею, он ее любит. Любит в ней все – ее ум и сообразительность, запах апельсина, исходящий от ее кожи, ее улыбку и смех, то, как она к нему прикасается, и что он при этом чувствует. Она наполняла его таким счастьем, которого он никогда в жизни не испытывал.

Он уже не мог сидеть и стал ходить по кабинету. Надо еще о многом подумать, решил он, и самое главное – понять, любит ли она его? Он запустил пальцы в волосы. Этого он не знал. Но, да простит его Бог, он это непременно узнает. А когда станет ясно…

Его мысли прервал какой-то стук. Он вышел в коридор и понял, что кто-то колотит медным молоточком по входной двери. Кто бы это мог быть в такой час? Нейтан? Уэксхолл? Александра?

Его дворецкий Эллис давно лег спать, и Колин направился к двери, предварительно нагнувшись, чтобы убедиться, что его нож на месте, – на тот случай если ночной посетитель был не другом, а врагом.

Прежде чем отпереть замок, он выглянул в одно из узких стеклянных окошек по обе стороны двери. Узнав посетителя, он удивился и смутился.

– Леди Миранда. – Его удивление сменилось беспокойством. В тусклом свете свечей он увидел, что волосы девушки были растрепаны, зрачки расширены, а на щеке была грязь. Схватив за руку, он втянул ее в холл, закрыл и запер дверь. – С вами все в порядке?

– Нет, – дрожащим голосом ответила Миранда. Она вздрогнула, и по ее щекам покатились слезы. – Там, за углом… грабители. Они напали на меня и мою карету и скрылись с моим ридикюлем и драгоценностями. Мой кучер погнался за ними. Я побоялась остаться одна в карете. – У нее задрожала нижняя губа. – Простите, что побеспокоила вас так поздно.

– Вам не сделали больно?

Она покачала головой:

– Нет. Я просто очень испугалась. – Она огляделась. – Ваши слуги уже легли спать?

– Да, – поддерживая ее за локоть, он повел ее в свой кабинет. – Позвольте вас усадить и успокоить, а потом я займусь вашей каретой и сообщу о происшествии властям.

– Спасибо, милорд. – На ее испачканном лице появилась улыбка. – Я так рада, что вы были дома и не легли спать.

В кабинете он усадил ее на кушетку перед камином. Его внимание привлекло темное пятно на ее щеке. Теперь, при свете камина он увидел, что это кровь.

– Сколько было воров? – спросил он, доставая из кармана носовой платок.

– Их было двое.

– Как они выглядели?

– Грязные. Противные. – Она содрогнулась. – Мерзкие.

Он присел у кушетки и поднял платок.

– У вас на щеке кровь. Можно?

– Д…да.

Он осторожно вытер щеку.

– Вас ударили?

Она кивнула и обхватила себя руками.

– Да. А потом он вырвал у меня ридикюль.

– Я налью вам немного бренди, – сказал Колин, поднимаясь. – Это поможет успокоиться.

Он подошел к столику с графинами. Глубокая складка залегла у него между бровей. Интуиция подсказывала ему: что-то не так. Наливая бренди, он мысленно представил себе момент, когда он открыл дверь, и еще больше нахмурился. Она сказала, что ее ударили. На ее щеке была кровь…

Но не было царапины.

Он вдруг все понял и быстро обернулся, но было поздно. Пистолет в ее руке был направлен прямо ему в грудь. Он прикинул расстояние между ними. Она стоит далеко, так что он не сможет выхватить у нее пистолет. Он посмотрел на дверь – она успела ее запереть.