Текст книги "Умирающая Земля. Сб. [Умирающая Земля. Машина смерти. Глаза Верхнего мира. Большая планета.]"

ЮЛАН ДОР

Принц Кандайв Золотой серьезно сказал своему племяннику, Юлану Дору:

– Договоримся, что новые знания станут нашим общим достоянием.

Юлан Дор, стройный молодой человек, с бледной кожей, черными волосами, глазами и бровями, печально улыбнулся.

– Но ведь это я поплыву в забытые воды, я буду отбиваться веслом от морских демонов...

Кандайв откинулся в кресле и коснулся носа набалдашником трости из резного нефрита.

– А я сделал это путешествие возможным. Более того, я сам искусный колдун; новые знания лишь увеличат мое искусство. А ты, даже не начинающий, узнаешь такое, что поместит тебя среди волшебников Асколайса. Это намного выше твоего нынешнего незначительного положения. Если посмотреть с этой точки зрения, я приобретаю мелочь, ты – очень многое.

Юлан Дор скорчил гримасу.

– Верно, хотя я не согласен с твоей оценкой. Я знаю Заклятие Холода Фандаала, я признанный фехтовальщик, мое положение среди восьми делафазиан...

– Тьфу! – насмешливо поизнес Кандайв. – Безвкусные манеры мелких людишек, впустую тратящих свои жизни. Жеманные убийства, извращенный разврат, а в это время истекают последние часы Земли, и никто из вас ни на милю не удалялся от Кайна.

Юлан Дор сдержал язык, вспомнив, что принц Кандайв Золотой также не чуждается удовольствий вина, постели и стола; и что самое дальнее его путешествие из крытого куполом дворца – к резной барже на реке Скаум.

Кандайв, умиротворенный молчанием Юлана Дора, достал ящичек слоновой кости.

– Ну, так вот. Если мы договорились, я сообщу тебе необходимые сведения.

Юлан Дор кивнул.

– Договорились.

Кандайв сказал:

– Направишься к забытому городу Ампридатвиру. – Он искоса наблюдал за Юланом Дором. Тот сохранял спокойное равнодушное выражение.

– Я никогда не видел его, – продолжал Кандайв. – Поррина Девятый называет его последним из олекнитских городов, расположенных на острове в Северном Мелантине. – Он раскрыл шкатулку. – Этот рассказ я нашел в груде древних свитков – свидетельство поэта, бежавшего из Ампридатвира после смерти Рогола Домедонфорса, их последнего великого правителя, волшебника, обладавшего огромной властью, который сорок три раза упоминается в Энциклопедии...

Кандайв вытащил растрескавшийся пергаментный свиток и, раскрыв его, прочитал:

“Ампридатвир гибнет. Мой народ забыл учение силы и дисциплины и погрузился в суеверия и схоластику. Идут бесконечные споры: бог Паншу представляет верховный разум, а Газдал – предел разврата, или наоборот: Газдал – добродетельное божество, а Паншу – само зло.

Этот вопрос решается при помощи огня и стали. Я оставляю Ампридатвир упадку и отправляюсь в спокойную долину Мел-Палусас, где и проведу последние дни своей жизни.

Я еще застал старый Ампридатвир; я помню его башни, сверкающие по ночам удивительным блеском, испускающие лучи, которые затмевали само солнце. Тогда Ампридатвир был прекрасен – и сердце мое болит, когда я думаю об этом древнем городе. Семирский виноград спускался тысячами свисающих гирлянд, голубая вода текла в трех выложенных камнем каналах. Металлические машины мчались по улицам, металлические экипажи заполняли воздух густо, как пчелы возле улья, – чудо из чудес, мы заставили плененный огонь преодолевать могучее тяготение Земли... Но избыток меда пресыщает язык; избыток вина разрушает мозг; избыток легкости лишает человека сил. Свет, тепло, вода, пища были доступны всем и добывались с минимумом усилий. И вот жители Ампридатвира, освобожденные от утомительного труда, предались фантазиям, извращениям и оккультизму.

Сколько я себя помню, городом правил Рогол Домедонфорс. Он знал все древние предания, все тайны огня и света, тяготения и антитяготения, он постиг суперфизику, метатазм, колопсис. Несмотря на глубину своих знаний, как правитель он был непрактичен и не замечал упадка духа в Ампридатвире. Слабость и вялость, которую замечал, он приписывал отсутствию образования. В последние годы своей жизни он работал над созданием огромной машины, которая должна была вообще освободить человека от работы и тем самым дать ему возможность заниматься только размышлениями и науками.

И вот, в то время, как Рогол Домедонфорс занимался этой работой, город охватила религиозная истерия.

Соперничающие секты Паншу и Газдала существовали давно, но в их споре участвовали только жрецы. И вдруг эти культы стали повсеместно распространенными; население разделилось на поклонников этих двух божеств. Жрецы, давние ревнивые соперники, восхитились своей новой властью и призвали своих последователей к фанатичному рвению. Начались трения, разгорелись споры, поднялись мятежи, насилие. И в один из этих злых дней камень, пущенный чьей-то рукой, ударил Рогола Домедонфорса в висок, и тот упал с балкона.

Раненый, искалеченный, но сопротивляющийся смерти, Рогол Домедонфорс успел завершить свое детище и упокоился на смертном одре. Он отдал один-единственный приказ своей машине, и когда на следующее утро Ампридатвир проснулся, жители его обнаружили, что нет ни энергии, ни света; пищевые фабрики не работают, каналы опустели.

В ужасе они бросились к Роголу Домедонфорсу, который сказал перед смертью:

– Я долго не замечал ваш упадок; теперь я вас презираю – вы принесли мне смерть.

– Но город умирает! Народ гибнет! – воскликнули они.

– Вы должны спасаться сами, – сказал им Рогол Домедонфорс. – Вы отвергли древнюю мудрость, вы были слишком ленивы, чтобы учиться, вы искали удовлетворения в религии, вместо того чтобы мужественно противостоять реальности. Я решил подвергнуть вас жестокому испытанию, которое, как я надеюсь, будет для вас целительным.

Он призвал соперничающих жрецов Паншу и Газдала и протянул каждому по дощечке из прозрачного металла.

– По одной эти дощечки бесполезны; если их сложить вместе, можно прочесть заключенное в них послание. Тот, кто его прочтет, получит доступ к древним знаниям и будет владеть силами, которые я собирался использовать сам. Теперь идите.

Жрецы, глядя друг на друга, ушли, созвали своих приверженцев, и началась большая война.

Тело Рогола Домедонфорса так и не было найдено; некоторые утверждают, что его скелет все еще лежит в подземных коридорах под городом. Дощечки поместили в соперничающих храмах. По ночам начались убийства, а днем голодные умирали на улицах. Многие бежали на континент, а теперь и я следую за ними, оставляя Ампридатвир, последний дом моего народа. Я построю деревянную хижину на склоне горы Лью и проживу оставшиеся мне дни в долине Мел-Палусас”.

Кандайв свернул свиток и положил его обратно в шкатулку.

– Твоя задача, – сказал он Юлану Дору, – отправиться в Ампридатвир и отыскать магию Рогола Домедонфорса.

Юлан Дор задумчиво ответил:

– Это было давно... Тысячи лет назад.

– Верно, – согласился Кандайв. – Но с тех пор историки не упоминали имени Рогола Домедонфорса, и я считаю, что его мудрость все еще хранится под древним Ампридатвиром.

Три недели Юлан Дор плыл по спокойному океану.

Солнце вставало на горизонте, багровое, как кровь, и плыло по небу; вода была неподвижной, если не считать небольшой ряби от ветерка и пенного следа за кормой.

Солнце садилось, бросало последний печальный взгляд на мир; наступали сумерки и ночь. Древние звезды усеивали небо, и след за кормой корабля Юлана Дора сверкал мертвенно бледно. Юлан Дор смотрел на поверхность океана и чувствовал себя очень одиноко.

Три недели плыл на северо-запад по Мелантиновому заливу Юлан Дор, пока однажды утром не увидел справа темные очертания берега, а слева остров, терявшийся в дымке.

Недалеко от его корабля медленно плыла неуклюжая баржа под квадратным парусом из плетеного тростника.

Юлан Дор пригляделся и различил на ее палубе двух мужчин в грубых зеленых комбинезонах; они ловили рыбу. У них были овсяно-желтые волосы и голубые глаза, а на лицах ошеломленное выражение.

Юлан Дор опустил свой парус и перекинул трап на баржу. Ни один из рыбаков не заговорил с ним.

Юлан Дор сказал:

– Похоже, вид человека вам незнаком.

Старший начал заунывный распев – Юлан Дор понял, что это заклинание против демонов и злых духов и рассмеялся:

– Почему ты меня поносишь? Я такой же человек, как и ты.

Младший сказал на береговом диалекте:

– Мы считаем, что ты демон. Во-первых, в нашем народе нет черноволосых и черноглазых. Во-вторых, учение Паншу отрицает существование в нашем мире других людей. Поэтому ты не можешь быть человеком, ты демон.

Старший, прикрывшись рукой, сказал младшему:

– Попридержи язык; не говори ни слова. Он проклянет твой голос...

– Вы ошибаетесь, уверяю вас, – вежливо ответил Юлан Дор. – Вы сами когда-нибудь видели демонов?

– Нет, кроме гаунов.

– Я похож на гауна?

– Совсем не похож, – признал старший.

Его младший товарищ указал на темно-красный плащ и зеленые брюки Юлана Дора.

– Он, очевидно, разбойник; смотри, какого цвета его одежда.

– Нет, я не разбойник и не демон. Я всего лишь человек...

– Кроме зеленых, людей нет – так говорит Паншу.

Юлан Дор откинул голову назад и рассмеялся.

– Земля на самом деле велика и полна развалин, но на ней еще много людей... Скажите, найду ли я на этом острове город Ампридатвир?

Младший кивнул.

– И вы там живете?

Снова младший подтвердил.

Несколько растерянно Юлан Дор сказал:

– Я считал, что Ампридатвир – покинутые руины, забытые, пустынные.

Младший подозрительно спросил:

– А что ты ищешь в Ампридатвире?

Юлан Дор подумал: “Надо упомянуть дощечки и посмотреть на их реакцию. Можно узнать, известно ли им о существовании дощечек, как к ним относятся.” – и сказал:

– Я плыву уже три недели, чтобы найти Ампридатвир и изучить две легендарные дощечки.

– Ага! – сказал старший. – Дощечки! Он все-таки разбойник! Я теперь это понимаю. Посмотри на его зеленые брюки. Разбойник за зеленых...

Юлан Дор, ожидавший в результате этого открытия враждебного отношения, был удивлен тем, что выражение лиц двоих стало более приятным, как будто они наконец решили беспокоивший их парадокс. Хорошо, подумал он, если они так считают, пусть так и будет.

Младший хотел полной ясности.

– Мы правы, темный человек? Ты носишь красное как разбойник за зеленых?

Юлан Дор осторожно ответил:

– Мои планы еще окончательно не сложились.

– Но ты носишь красное! Это цвет разбойников!

Странный образ мыслей, подумал Юлан Дор. Как будто скала преградила путь их мысли, и ее течение разбивалось в брызги. Он сказал:

– Там, откуда я пришел, люди носят любые цвета, какие захотят.

Старший серьезно сказал:

– Но ты выбрал зеленый, значит ты разбойник за зеленых.

Юлан Дор пожал плечами, чувствуя, что их умственный блок непреодолим.

– Как хочешь... А кто еще здесь есть?

– Никого, других нет, – ответил старший. – Мы зеленые из Ампридатвира.

– Но тогда... кого же грабят ваши разбойнки?

Младший беспокойно задвигался и потянул леску.

Они грабят разрушенный храм демона Газдала в поисках утраченной дощечки Рогола Домедонфорса.

– В таком случае, – сказал Юлан Дор, – я сойду за разбойника.

– Рабойника за зеленых? – старик искоса взглянул на него.

– Довольно, довольно, – сказал другой. – Солнце миновало зенит. Нам пора домой.

– Да, да, – поддержал с неожиданной энергией старший. – Солнце садится.

Младший взглянул на Юлана Дора.

– Если ты собираешься на разбой, тебе лучше идти с нами.

Корабль Юлана Дора прикрепили к барже, он спустил свой парус, и оба судна направились к берегу.

Прекрасно пересекать солнечные послеполуденные воды, а когда они обогнули восточный мыс, показался Ампридатвир.

Линия низких зданий выходила на гавань, а за ними возвышались башни; Юлан Дор даже не думал, что такие могут существовать: металлические шпили носились в небо в центральной части острова, блестя в заходящем солнце. Такие города были легендой прошлого, сновидениями из того времени, когда Земля была молода.

Юлан Дор задумчиво посмотрел на баржу, на грубые зеленые одежды рыбаков. Они крестьяне? Не станет ли он предметом насмешек, прибыв таким образом в великолепный город? Он беспокойно повернулся к острову, закусив губу. Если верить Кандайву, Ампридатвир должен быть полон обрушившихся колонн и мусора, как Старый Город за Кайном...

Солнце уже уходило за горизонт, и Юлан Дор увидел обрушившиеся башни, разбитые дома: все-таки Кандайв прав, город заборошен. Странно, но развалины добавляли Ампридатвиру благородства, величия забытого памятника.

Ветер стих, лодки продвигались совсем медленно. Рыбаки беспокоились, пытаясь уловить парусом слабые порывы, закрепляя опоры. Но еще до того, как они оказались за волноломом, на город опустились пурпурные сумерки, и башни превратились в огромные черные монолиты.

Почти в полной темноте они привязали лодки к столбам среди других барж; одни из них были зеленые, другие серые.

Юлан Дор спрыгнул на берег.

– Подожди, – сказал младший рыбак, глядя на его красный плащ. – Неразумно одеваться так, даже ночью. – Он порылся в рундуке и вытащил зеленый плащ, рваный, грязный и пахнущий рыбой. – Надень и спрячь под капюшоном свои черные волосы...

Юлан Дор повиновался, скрыв гримасу отвращения. Он спросил:

– Где я могу поужинать и переночевать? В Ампридатвире есть гостиницы?

Младший рыбак без энтузиазма ответил:

– Можешь провести ночь в моем жилище.

Рыбаки, подняв на плечи дневной улов, сошли на берег и беспокойно оглядели груды обломков.

– Вы чего-то боитесь, – заметил Юлан Дор.

– Да, – согласился младший, – по ночам по улицам бродят гауны.

– А кто это такие?

– Демоны.

– Существует много разновидностей демонов, – легко сказал Юлан Дор. – А эти какие?

– Они похожи на страшных людей. У них большие длинные руки, которые хватают и рвут...

– Хо! – сказал Юлан Дор, положив руку на рукоять меча. – А почему вы позволяете им здесь бродить?

– Мы не можем повредить им. Они сильны и свирепы, но, к счастью, не очень проворны. Если повезет и если будешь осторожен...

Юлан Дор теперь осматривал развалины так же настороженно, как и рыбаки. Эти люди знакомы с местными опасностями; он будет слушаться их совета, пока сам не разберется в обстановке.

Они миновали первые груды развалин, вошли в каньон, с обеих сторон ограниченный высокими стенами домов.

“Город лежит под покровом смерти,” – думал Юлан Дор. Где миллионы жителей древнего Ампридатвира? Мертвая пыль, их плоть и кровь смешались с водой океана, с прахом всех остальных мужчин и женщин, когда-то живших на Земле.

Юлан Дор и двое рыбаков двинулись по узкой улице – крошечные фигурки, идущие по городу из сновидений. Принц Кандайв Золотой говорил правду: Ампридатвир – сама древность. Окна пусты и черны, бетон раскрошился, балконы причудливо перекосились, террасы покрыты пылью. Улицы заполнял мусор – куски разбитых колонн, ржавый и погнутый металл.

Но Ампридатвир по-прежнему жил странной жизнью, жил там, где строители использовали не знающие износа материалы и вечную энергию. По обе стороны улицы, как потоки воды, двигались темные блестящие полоски – медленнее по краям, быстрее в центре.

Рыбаки привычно ступили на первую полоску, и Юлан Дор неохотно проследовал за ними до самой быстрой центральной полосы.

– Я вижу, дороги в Ампридатвире текут, как реки, – сказал он.

– Это не магия, – коротко сказал младший рыбак. – Так всегда было в Ампридатвире.

Через регулярные интервалы на улице стояли каменные павильоны примерно десяти футов в высоту, которые, казалось, скрывали лестницы, уходящие под землю.

– Что там внизу? – спросил Юлан Дор.

Рыбаки пожали плечами.

– Двери плотно закрыты. Ни один человек не проходил через них. Легенды говорят, что там последнее творение Рогола Домедонфорса.

Юлан Дор перестал расспрашивать, заметив растущее беспокойство рыбаков. Заразившись их опасениями, он держал руку на рукояти меча.

– Никто не живет в этой части Ампридатвира, – хриплым шепотом сказал старший рыбак. – Она древнее всякого воображения и населена духами.

Башни расступились, и улица выплеснулась на центральную площадь. Скользящая полоска остановилась, как ручей, впадающий в пруд. Здесь Юлан Дор впервые увидел искусственный свет – яркий шар свисал с изогнутой опоры. В его свете Юлан Дор увидел молодого человека в сером, торопливо идущего по площади... Вдруг рыбаки испуганно охнули, присели. К ним прыгнуло бледное, как труп, существо. Руки его, узловатые и длинные, свисали до колен; грязная шерсть покрывала ноги. С заостренного белого черепа смотрели большие глаза; два клыка нависали над вялогубым ртом. Существо прыгнуло на несчастного в серой одежде и схватило его; затем, повернувшись, бросило на Юлана Дора и рыбаков торжествующий злобный взгляд. И тут Юлан Дор увидел, что жертвой была женщина...

Он выхватил меч.

– Нет, нет! – прошептал старший рыбак. – Гаун уйдет!

– Но он схватил женщину! Мы можем спасти ее!

– Гаун никого не схватил! – старик сжал его плечо.

– Ты что, ослеп? – воскликнул Юлан Дор.

– В Ампридатвире нет никого, кроме зеленых, – сказал младший. – Оставайся с нами.

Юлан Дор колебался. Значит, женщина в сером – призрак? Но почему же рыбаки так и не скажут?

Гаун с пренебрежительной легкостью двинулся в сторону темной арки, ведущей в боковой переулок.

Юлан Дор побежал через белую площадь древнего Ампридатвира.

Чудовище повернуло к нему голову и протянуло узловатую руку длиной в рост человека, кончавшуюся пальцами, покрытыми белой шерстью. Юлан Дор нанес страшный удар мечом – рука гауна повисла на полоске кожи.

Прыгнув в сторону, чтобы избежать брызг крови, Юлан Дор увернулся от второй руки. Еще один сильный удар – и вторая рука повисла. Он подскочил ближе и погрузил свое лезвие в глаз чудовища, ударил по черепу.

Существо умерло, корчась на площади в предсмертных муках.

Юлан Дор, борясь с тошнотой, посмотрел вниз, на женщину с широко раскрытыми глазами. Та неуверенно вставала на ноги. Он протянул руку, чтобы помочь, и заметил, что она стройна и молода, со светлыми волосами, свисающими до плеч. “У нее приятное, хорошенькое личико, – подумал Юлан Дор, – Простодушное, ясноглазое, невинное.”

Она, казалось, не видит его, стоит полуотвернувшись, кутаясь в свой серый плащ. Юлан Дор начал опасаться, что шок повредил ее рассудок. Он придвинулся ближе и всмотрелся в ее лицо.

– Что с тобой? Зверь тебя ранил?

На лице ее появилось удивленное выражение, почти такое, будто Юлан Дор – еще один гаун. Взгляд скользнул по его зеленому плащу, быстро перешел на лицо, на черные волосы.

– Кто... кто ты? – прошептала она.

– Чужестранец, – ответил Юлан Дор, очень удивленный обычаями Ампридатвира. Он поискал взглядом: рыбаков не было видно.

– Чужестранец? – переспросила девушка. – Нр Трактат Газдала учит нас, что гауны уничтожили всех людей на земле, кроме серых в Ампридатвире.

– Газдал так же ошибается, как и Паншу, – заметил Юлан Дор. – На Земле живет множество людей.

– Приходится верить, – сказала девушка. – Ты говоришь, ты существуешь – это ясно.

Юлан Дор заметил, что она старается не смотреть на его зеленый плащ. Плащ вонял рыбой; без дальнейших колебаний Юлан Дор снял его и отбросил в сторону.

Она увидела его красную одежду.

– Разбойник...

– Нет, нет, нет! – воскликнул Юлан Дор. – По правде говоря, меня уже утомили эти разговоры о цветах. Я Юлан Дор из Кайна, племянник принца Кандайва Золотого, и мне нужно отыскать дощечки Рогола Домедонфорса.

Девушка улыбнулась.

– Этим и занимаются разбойники, поэтому они одеваются в красное, и руки всех людей обращаются против них, потому что когда они в красном, никто не знает, за серых они или...

– Или что?

Девушка смутилась, как будто этот аспект вопроса не приходил ей в голову.

– Или за этих призраков... демонов... В Ампридатвире случаются странные вещи.

– Несомненно, – согласился Юлан Дор. Он осматривал площадь. – Если хочешь, я провожу тебя до твоего дома; может, там найдется угол, где я смог бы переночевать.

Она ответила:

– Я обязана тебе жизнью и поэтому помогу. Но я не смею вести тебя в свой дом. – Взгляд ее скользнул сверху вниз по телу Юлана Дора, дошел до зеленых брюк и тут же взлетел к его лицу. – Там будет смятение и бесконечные объяснения...

Юлан Дор косо спросил:

– Значит, у тебя есть сожитель?

Она быстро взглянула на него – странное кокетство, странный флирт в тени древнего Ампридатвира: девушка в грубом сером плаще, голова слегка наклонена в сторону, желтые волосы падают на плечи; – и Юлан Дор, элегантный, с орлиным профилем, полностью контролирующий свое лицо и сознание.

– Нет, – ответила она. – До сих пор не было. – Легкий шум встревожил ее; она повернулась, испуганно взглянув на площадь.

– Тут могут быть еще гауны. Я отведу тебя в безопасное место, а завтра мы поговорим...

Через арочный вход она привела его в одну из башен, на верхний этаж.

– Здесь ты в безопасности до утра. Утром, если подождешь, я принесу тебе еды...

– Подожду.

Ее взгляд со странным выражением вновь устремился к его красному плащу, едва коснулся зеленых брюк.

– И я принесу тебе плащ... – И ушла.

Юлан Дор видел, как она спустилась по лестнице, вышла из башни, исчезла.

Он сел на пол, покрытый мягким эластичным материалом, теплым на ощупь... “Странный город, – подумал Юлан Дор. – Странные люди, действующие по непонятным побуждениям. Может, они на самом деле призраки?”

Он много раз просыпался этой ночью и окончательно очнулся, когда под арку начал проникать слабый розовый рассвет.

Встал, потер глаза и после недолгого колебания спустился на первый этаж башни и вышел на улицу. Ребенок в сером комбинезоне увидел его красный плащ, перевел взгляд на зеленые брюки, в ужасе закричал и побежал через площадь.

Юлан Дор с проклятием вернулся в тень. С враждебным отношением местных жителей он бы справился. Но этот беспричинный страх делал его беспомощным.

У входа появилась вчерашняя девушка. Она всматривалась в тень; лицо – напряженное, обеспокоенное. Юлан Дор вышел, и она улыбнулась ему.

– Я принесла тебе завтрак, – сказала она, – И приличную одежду.

Она положила перед ним хлеб и копченую рыбу, из глиняного кувшина налила в чашку травяной чай.

За едой они напряженно наблюдали друг за другом. В ее поведении чувствовалось напряжение. Похоже, что она не считала себя вполне в безопасности.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Я Юлан Дор. А тебя?

– Элаи.

– Элаи... И все?

– А зачем мне больше? Разве этого недостаточно?

– Достаточно.

Она сидела перед ним, скрестив ноги.

– Расскажи мне о земле, из которой ты пришел.

Юлан Дор ответил:

– Асколайс теперь большей частью зарос лесом, куда мало кто отваживается ходить. Я живу в Кайне, очень старом городе, таком же старом, как Ампридатвир. Но у нас нет таких башен и движущихся дорог. Мы живем в древних мраморных дворцах, даже самые бедные ремесленники. Некоторые прекрасные дворцы разрушаются, потому что в них уже некому жить.

– А каков ваш цвет? – спросила она напряженным голосом.

Юлан Дор нетерпеливо ответил:

– Вздор. Мы носим любые цвета. Никто об этом не думает... Почему тебя вообще беспокоят цвета? Например, почему ты носишь серое, а не зеленое?

Она отвернулась от него, беспокойно сжав кулаки.

– Зеленое? Это цвет демона Паншу. Никто в Ампридатвире не носит зеленое.

– Некоторые, несомненно, носят зеленое, – возразил Юлан Дор. – Вчера я встретил двух рыбаков. Они были одеты в зеленую одежду.

Она покачала головой, печально улыбнулась.

– Ты ошибаешься.

Юлан Дор замолчал. Спустя какое-то время он сказал:

– Утром меня увидел ребенок и с криком убежал.

– Из-за твоего красного плаща, – ответила Элаи. – Когда мужчина хочет добиться почестей, он надевает красный плащ и отправляется по городу в древний заброшенный храм Паншу в поисках утраченной половины дощечек Рогола Домедонфорса. Легенды говорят, что когда серые найдут эту утраченную дощечку, они снова станут могучим народом.

– Если храм покинут, – сухо спросил Юлан Дор, – почему до сих пор никто не принес дощечку?

Она пожала плечами.

– Мы верим, что его охраняют призраки... Во всяком случае иногда приходят люди в красном, которые пытаются ограбить храм Газдала. Таких убивают. Человек в красном – всеобщий враг, и все руки оборачиваются против него.

Юлан Дор встал и завернулся в серый плащ, который принесла ему девушка.

– Что ты собираешься делать? – спросила она, быстро вставая.

– Хочу взглянуть на таблички Рогола Домедонфорса и в храме Газдала, и в храме Паншу.

Она покачала головой.

– Это невозможно. Вход в храм Газдала запрещен всем, кроме почтенных жрецов, а храм Паншу охраняется призраками.

Юлан Дор улыбнулся.

– Если покажешь мне, где размещаются эти храмы...

Она сказала:

– Я пойду с тобой. Но не снимай плащ, иначе для нас обоих это кончится плохо.

Они вышли на солнечный свет. Площадь была усеяна медленно передвигавшимися группами мужчин и женщин. Одни из них были одеты в зеленое, другие – в серое. Юлан Дор заметил, что эти группы никогда не пересекались. Зеленые останавливались у маленьких, окрашенный в зеленую краску лавочек, продающих рыбу, кожу, фрукты, мясо, посуду, корзины. Серые покупали то же самое в лавочках серого цвета. Он увидел две группы детей, одни в зеленом, другие в сером; они играли в десяти футах друг от друга, но не обменивались даже взглядом. Тряпичный мяч откатился от группы серых детей к группе зеленых. Мальчик в сером подбежал, поднял мяч из-под ног мальчика в зеленом, и ни тот, ни другой не заметили друг друга.

– Странно, – пробормотал Юлан Дор. – Странно.

– Что странно? – спросила Элаи. – Не вижу ничего странного...

– Посмотри на этот столб. Видишь рядом с ним мужчину в зеленом плаще?

Она удивленно посмотрела на него.

– Там нет никакого мужчины.

– Там стоит мужчина.

Она засмеялась.

– Ты шутишь... или ты можешь видеть призраки?

Признавая поражение, Юлан Дор покачал головой.

– Вы все жертвы какой-то мощной магии.

Она повела его к одной из движущихся дорог. Когда их несло по городу, он заметил корпус из блестящего металла в форме лодки, на четырех колесах, накрытый полупрозрачным верхом.

– Что это?

– Волшебная машина. Когда нажмешь нужный рычаг, древнее колдовство несет ее с большой скоростью. Смелые молодые люди ездят в них по улицам... Посмотри туда. – Она указала на другой корпус, лежащий в бассейне сухого фонтана. – Еще одно древнее чудо – экипаж, способный летать по воздуху. Их много разбросано по всему городу – на башнях, на высоких террасах, а некоторые, как этот, упали на улицы.

– И никто в них не летает? – с любопытством спросил Юлан Дор.

– Все боятся.

Юлан Дор подумал, как хорошо было бы завладеть таким чудом, и сошел с движущейся дороги.

– Куда ты? – беспокойно спросила Элаи, следуя за ним.

– Хочу осмотреть одну из воздушных машин.

– Осторожнее! Говорят, они опасны...

Юлан Дор всмотрелся в прозрачный верх, увидел мягкое сидение, множество рычажков с надписями, сделанными незнакомыми буквами, и большой шар с насечкой на металлическом стержне.

Он сказал девушке:

– Очевидно, это приборы, руководящие механизмом... Как в такую машину входят?

Она неуверенно ответила: – Кажется, эта кнопка открывает крышку.

Она нажала кнопку, колпак скользнул назад, выпустив застоявшийся воздух.

– Сейчас я буду экспериментировать, – сказал Юлан Дор. Он просунул руку внутрь и повернул один рычажок. Ничего не произошло.

– Осторожнее, Юлан Дор, – выдохнула девушка. – Берегись магии!

Юлан Дор нажал кнопку. Машина задрожала. Он повернул другой рычажок. Лодка издала воющий звук, дернулась. Ее верх поднялся. Юлан Дор выдернул руку. Верх опустился на место, зажав полу его плаща. Лодка снова дернулась и неожиданно сдвинулась с места, потащив за собой и Юлана Дора. Элаи закричала, ухватив его за лодыжки. С проклятиями Юлан Дор, выскользнув из плаща, смотрел, как воздушная лодка резко повернулась, ударилась о стену башни и со звоном упала на камень мостовой.

– В следующий раз... – начал Юлан Дор.

Он почувствовал странное напряжение в воздухе. Обернулся. Элаи смотрела на него, зажав рукой рот, будто сдерживала крик. Он осмотрелся. Люди, и серые, и зеленые, исчезли с улицы. Их окружала пустота.

– Элаи, – спросил Юлан Дор, – почему ты так на меня смотришь?

– Красное при свете дня... и цвет Паншу на твоих ногах... это наша смерть, наша смерть!

– Ни в коем случае, – бодро ответил Юлан Дор. – Пока со мной мой меч...

Камень, прилетевший будто ниоткуда, ударился в землю у его ног. Он посмотрел направо, налево в поисках нападавших, ноздри его раздулись от гнева. Но напрасно. Двери, аркады, окна домов были пусты.

Другой камень, размером с кулак, ударил его в спину. Он повернулся и увидел только обветшавшие фасады древнего Ампридатвира, пустые улицы, блестящие движущиеся полоски.

Камень, просвистев в шести дюймах от головы Элаи, ударил его в бедро.

Юлан Дор признал свое поражение. Нельзя отражать камни мечом.

– Нам лучше уйти... – и увернулся от большого камня, который разбил бы его череп.

– Назад, на полоски, – сказала девушка тусклым, безжизненным голосом. – Попробуем укрыться на другой стороне площади. – Камень ударил ее в щеку. Элаи, вскрикнув от боли, опустилась на колени.

Юлан Дор зарычал, как зверь, в поисках жертвы для убийства. Но вокруг не видно было никого живого, хотя камни продолжали падать.

Он наклонился, поднял Элаи и побежал на быструю центральную полоску.

Каменный дождь вскоре прекратился. Девушка открыла глаза, моргнула и снова закрыла их.

– Все кружится, – прошептала она. – Я сошла с ума. Я почти решилась...

Юлану Дору показалось, что он узнает башню, в которой провел ночь. Он сошел с полоски и приблизился ко входу. Он ошибся: прозрачная дверь преградила ему путь. Пока он стоял в нерешительности, дверь прямо перед ним растаяла, образовав проход. Юлан Дор удивленно хмыкнул; “Еще одно древнее волшебство...”

Волшебство оказалось безвредным. Проход за ним сжался, соединился и снова стал прозрачной перегородкой. Внутри был зал, пустой и холодный, хотя стены и были украшены разноцветными металлами, и великолепной эмалью. Одну стену занимало панно – мужчины и женщины в воздушных одеждах ухаживают за цветами в ярком солнечном саду.

“Прекрасно, – подумал Юлан Дор, – Но это не место для отражения нападения.” По обе стороны зала открывались гулкие пустые коридоры, впереди – небольшая комнатка с блестящим полом, который, казалось, излучает свет. Он вошел туда – и поднялся в воздух, поплыл легче пушинки. Элаи у него на руках ничего не весила. Он невольно испустил хриплый крик и безуспешно попытался опуститься на пол.

Он плыл в воздухе, как лист, гонимый ветром. Юлан Дор приготовился к болезненному падению, когда волшебство кончится. Но этажи пролетали мимо. “Удивительное колдовство, – мрачно подумал Юлан Дор, – лишить человека опоры. Оно прекратится, и мы упадем. С такой высоты не спастись.”

– Протяни руку, – слабым голосом произнесла Элаи, – возьмись за поручни.