Текст книги "Легион Времени"

Автор книги: Джек Уильямсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава шестая. Космическая буря

«Именем Галактического Императора Тедрона Ду! Я, Гугон Кул, адмирал флота Двенадцатого сектора Галактической гвардии, объявляю этот указ техноматам и людям.

Все ускользнувшие от наказания аборигены уничтоженной по императорскому указу планеты Земля являются государственными изменниками. Они ослушались приказа Звездного Владыки и должны быть казнены в соответствии с законом, применяемым к предателям Империи техноматов и людей».

Мы прочли этот указ на экране своего коммуникатора. Рого Наг к этому времени как раз успел починить конвертер, и Зерек Оом тут же предложил нашему капитану поскорее покинуть Солнечную систему.

– И ты и Барихорн – земляне, – объяснял он. – Это ясно каждому, кто хоть мало-мальски знаком с законами адаптации человеческого организма к различным климатическим и гравитационным условиям. Если старина Гугон Кул нас поймает…

Но Кел Аран в ответ лишь покачал головой. Его серые глаза были ясными и холодными, как полярные льды.

– Нет, – спокойно ответил капитан, – мы останемся здесь. Из приказа ясно, что кому-то удалось спастись. Мы будем искать. Искать, пока не найдем Верел и Камень или пока не получим доказательства их гибели.

Они с Джероном Роком надели скафандры и вышли наружу, чтобы покрыть корпус «Барихорна» специальным черным составом, не отражавшим никаких лучей. Это должно было сделать нас невидимыми – если, конечно, мы не окажемся между противником и каким-нибудь светящимся объектом.

После этого мы приступили к поискам. Лавируя в гуще кораблей Гугона Кула, мы обшаривали все подходящие объекты – а их было множество. Луна после гибели планеты летела по непредсказуемой траектории. Повсюду болтались какие-то каменные обломки, каждый из которых мог оторваться от самой Земли. Поверхность Луны мы обследовали с помощью телетронного оборудования. На пустынной равнине вдали от куполов поселений стояло около десятка кораблей, успевших ускользнуть с приговоренной планеты. Но – увы! – их обнаружили не только мы. Возле Луны висели два имперских крейсера. Серые патрульные шлюпки, похожие на кометы с огненными хвостами, уже мчались вниз, чтобы настигнуть «изменников». Кто-то попытался спрятаться среди скал, кто-то сопротивлялся… Но что могли сделать эти несчастные против голубых лучей позитронных пушек, в одно мгновение испарявших огромные скалы?

Кел Аран кипел от ярости, глядя на безжалостное избиение. Стиснув зубы и сжав кулаки, вышагивал он взад-вперед по коридору «Барихорна».

– Верел! – повторял капитан, как заклинание. – Мы должны остаться в живых ради Верел Эйрин и Камня!

По одному облетали мы обломки Земли. К некоторым из недействительно прилепились спасательные капсулы или даже люди в импровизированных дыхательных масках. Но никто из них не имел даже отдаленного сходства с Верел Эйрин. А вокруг уже сновали юркие кораблики Космической гвардии, сжигая голубыми лучами все обломки, оставшиеся после катастрофы.

Однажды Кел Аран заговорил со мной о девушке. Хриплым, безжизненным голосом рассказывал он об их детских играх, а потом вдруг обрывал рассказ, как будто только что вспомнил о произошедшей трагедии.

– Мы были сильными, Барихорн. В Долине Камня не было роботов, и мы с детства привыкли работать. Я, например, мотыжил землю, а Верел Эйрин каждый день гоняла коз вверх по долине на пастбище. Когда я был свободен, я шел с Верел… А теперь я даже не знаю, жива ли она!

Капитан прикусил губу и долго молчал, не в силах дальше рассказывать.

– Верел была храброй девушкой, – продолжил он наконец. – Как я любил ее зеленые глаза, рыжие волосы и гибкую, стройную фигурку! Однажды мы оставили коз пастись, а сами решили добраться до орлиного гнезда на скалах.

Верел лазала гораздо лучше меня – она была легче, проворнее и совсем не боялась упасть. Не боялась она и разъяренных птиц, с воплями бросавшихся с высоты на незваных посетителей. Она первой добралась до гнезда и уселась рядом с ним на скалу, дожидаясь, пока я поднимусь. Я хотел выбросить птенцов – рядом с гнездом мы обнаружили останки растерзанного козленка. Но Верел упросила меня не делать этого. Птенцы были такие беспомощные…

В тот день я впервые поцеловал ее. Мы поклялись друг другу в вечной любви и договорились, что найдем другую долину, поселимся там вдвоем и забудем о Камне, о роботах – обо всем, кроме нашей любви. Но не прошло и двух лет, как ее избрали Хранительницей. Стражи знали нас всех и ценили силу, отвагу и верность Верел.

Если бы только Камень согласился уничтожить Малгарта в тот день, когда Верел вступила в должность! Она обещала мне, что будет умолять его об этом…

Голос капитана прервался, и он снова принялся вышагивать взад и вперед по коридору.

В конце концов Джерон Рок, Рого Наг и Зерек Оом устали от бесплодных поисков. Я тоже потерял всякую надежду и умолял Кела Арана бросить это занятие.

– Имперский флот обыскал всю Солнечную систему, – говорил я ему. – Мало кому вообще удалось спастись при катастрофе, а тех, кого мы нашли, расстреляли на наших глазах. Бесполезно было бы…

– Даже теперь, – настаивал Кел Аран, – мы не можем утверждать, что Верел мертва.

И упорный землянин изменил настройку телетронного луча, с тем чтобы увеличить его разрешающую способность.

– Верел еще может быть жива, – упрямо говорил он нам. – Вдруг она спряталась на каком-нибудь обломке, который вылетел из зоны поисков туда, где ее мог подобрать проходящий корабль? Нет, мы просто обязаны продолжать поиски!

Экран внезапно замерцал, и на нем появилось изображение огромного серого крейсера, шедшего прямо на нас. Огромный нос, ощетинившийся иглами позитронных излучателей, занял пол-экрана. За кормой крейсера алым нимбом расплывалось пламя атомных отражателей.

Кел Аран вздрогнул и быстро защелкал переключателями.

Экран снова замерцал, и изображение крейсера пропало, уступив место огромной бородатой физиономии. У человека на экране была темная кожа, полные губы, чувственные и жестокие, и злобные глуповатые глаза.

– Адмирал, – прошептал Кел Аран. – Гугон Кул! Похоже, отдает какую-то команду. А мы послушаем!

Он нажал на кнопку, и рубку заполнил громкий гортанный голос адмирала. Первое же услышанное нами слово оказалось моим собственным именем!

– …«Барихорн»! Корабль покрыт светопоглощающим пигментом, но наши магнитодетекторы его обнаружили. Как пират и землянин, Сокол дважды подлежит смерти. Мы должны захватить «Барихорн»!

Тонкие губы Кела Арана растянулись в невеселой улыбке. Он так сильно прищурил глаза, что и в самом деле сделался похож на хищную птицу.

– Итак, они о нас знают.

Экран почернел, показав изображение всей Солнечной системы. Яркий белый диск Солнца окружали сотни незнакомых мне созвездий – за время, что я спал, даже небо успело измениться. А между звездами суетились тысячи красных огоньков.

– Половина флота Двенадцатого сектора, – пробормотал Кел Аран, – Шесть сотен крейсеров – и все против нас!

Капитан разбудил Джерона Рока, чтобы обсудить с ним ситуацию. Технических терминов я не знал, но понял главное: хотя «Барихорн» и маневреннее имперских крейсеров, на больших расстояниях они его обгоняют. Этот эффект обусловливался разницей в размерах и системах двигателей.

– Допустим, мы продержимся некоторое время за счет маневренности, – с сомнением произнес сатурнианин. – Но, в конце концов, нас настигнут. Вспомни, Кел, каждый имперский крейсер несет сотню патрульных ботов, вооруженных не хуже «Барихорна». Было бы безумием оставаться здесь и продолжать поиски!

– Нет, – упрямо отвечал землянин. – Мы должны найти Верел Эйрин.

Он вывел на экран карту – на «Барихорне» имелись трехмерные карты любого участка Галактики – й, поразмыслив, передал по внутренней связи отрывистую команду. Корпус корабля задрожал от рева проснувшихся двигателей, Солнце превратилось в маленькую желтую точку и затерялось среди других, более ярких звезд. Но красные огоньки не исчезли. Наоборот, они сделались даже ярче и как будто многочисленнее.

Джерон темной статуей возвышался над пультом управления.

– Кел, – сказал он вдруг, – впереди область космического шторма. Нас хотят загнать в угол. Думаю, лучше повернуть назад – один шанс из миллиона, что…

– Нет, – твердо сказал Кел Аран. – Следуем заданным курсом.

Специально для меня штурман вывел на экран изображение бури. На фоне усеянной звездами пустоты распростерло щупальца уродливое черное облако. В его мрачной глубине сверкали неуютного вида зеленоватые искры.

– Вот оно, – объяснил сатурнианин. – Огромное облако разреженной материи – настолько разреженной, что гравитационные взаимодействия не смогли заставить ее сжаться в звезду. Это действительно космический шторм! Буря раскаленного газа и дождь из расплавленного металла, град каменных обломков и молнии атомной энергии, а Кел Аран хочет, чтобы я вел туда корабль!

Красные звездочки все приближались. Часть из них уже обгоняла нас. Они летели теперь справа и слева, сверху и снизу – ни дать ни взять пастухи, сгоняющие стадо. Только гнали нас прямо в щупальца космической бури. Голубые ниточки позитронных лучей протянулись от вражеских кораблей в нашу сторону. Каждый из этих лучей, попади он в цель, разнес бы «Барихорн» на атомы за считанные доли секунды.

Я почувствовал, что должен сменить обстановку, и спустился в машинное отделение. Рого Наг – сгорбленный гном рядом с огромными сверкающими машинами – жевал неизменный гун-гун. Увидев меня, он сплюнул в лиловую от слюны банку и произнес с горечью:

– Нет, ты только посмотри! Клянусь бронзовыми кишками Мал гарта, Кел хочет, чтобы я сжег конвертер к чертовой матери!

Он ткнул пальцем в сторону прозрачной трубки, из которой одна за другой вытекали капельки воды – топлива «Барихорна». Атомы водорода в конвертере превращались в атомы гелия. Высвобождавшаяся при этом энергия питала двигатели корабля, а второй продукт реакции, кислород, поступал в систему подачи воздуха.

Позади конвертера мигала красная лампочка. Каждый раз, когда она вспыхивала, раздавался резкий, противный звук.

– Перегрузка, – пробормотал Рого Наг, – Аварийный сигнал!

Внутреннее напряжение вновь повлекло меня в рубку. Огромный спрут занимал пол-экрана, загородив собой алмазные россыпи звезд. Страшные черные щупальца вытянулись вперед, будто собирались уже нас схватить. Я попытался оценить размеры облака – сотня световых лет, это будет… шестьсот триллионов миль!

Корабли преследователей были совсем близко. Они снова перестроились. Теперь рой превратился в двойной круг рубиновых звезд со смертоносными голубыми лучами. Внезапно рядом с нами вспыхнуло ослепительно яркое бело-голубое солнце. Я невольно зажмурился.

– В астероид попали, – прокомментировал невозмутимый сатурнианин. – Случайно. С тем же успехом могли бы попасть и в нас.

Кел Аран, мрачный, как туча, отошел от позитронной пушки.

– Радиус действия их орудий в девять раз больше нашего, – негромко сказал он. – Стало быть, они мощнее раз в восемьдесят.

Капитан подошел к экрану и защелкал переключателями.

– Интересно, что сейчас поделывает наш друг адмирал?

И мы снова увидели знакомую бородатую физиономию и услышали гортанный голос:

– …Не должен ускользнуть. Он – последний оставшийся в живых землянин. Я только что получил сообщение, которое должно резко повысить вашу заинтересованность в успехе охоты. За Сокола, живого или мертвого, Корпорация обещает выплатить премию в размере годового дохода двенадцати миров Лекхана. Если же землянин ускользнет, все виновные в этом будут казнены по приказу самого Императора.

Дерзкая усмешка появилась на лице Кела Арана. Он прищурился, пригладил волосы и щелкнул еще одним переключателем. Могучий сатурнианин дернулся было, чтобы остановить его, но не успел. Громким, насмешливым голосом Кел Аран произнес:

– Приветствую вас, адмирал!

Гугон Кул глядел на нас, разинув рот. Но уже в следующую секунду грубое лицо его покраснело от ярости.

– Ах ты, крыса летучая! – прошипел он. – Ты посмел… – Адмирал судорожно сглотнул и заорал еще громче, чем раньше: – Перехват моей передачи будет последней дерзостью в твоей жизни, Сокол! Мы поймаем тебя и отдадим Малгарту!

Кел Аран, улыбаясь, отвесил Гугону Кулу шутовской поклон.

– Предложение Малгарта насчет Лекхана льстит мне, адмирал, – насмешливо пропел он. – Но я не хочу, чтобы бедолага так тратился. Надеюсь, Император не сочтет тебя виновным, когда ты меня не поймаешь!

Лицо Гугона Кула из красного сделалось темно-багровым.

– А теперь, адмирал, – продолжал Кел Аран, – я спою балладу. Я назвал ее «Баллада о последнем землянине».

И он действительно запел, глядя прямо в глаза разъяренному вояке. Голос Кела был веселым, а мелодия быстрой и ритмичной. Он пел о своем детстве на Земле, о любви к земной девушке, Верел Эйрин, о гибели родной планеты и долгих поисках возлюбленной. А еще он пел, что не отступится и будет искать дальше, искать, пока не найдет.

– …и только смерть может помешать мне найти ее!

Некоторое время оцепеневший адмирал слушал молча, затем пришел в себя и принялся орать на своих подчиненных, приказывая им сомкнуть кольцо. Потом, сообразив, сделал знак рукой, и передача прервалась, сменившись воем помех.

Черное облако раскинулось у нас перед самым носом и быстро приближалось. Все оно было пропитано жутким мертвенно-зеленым сиянием – это светился разреженный газ, причем так ярко, что видны были даже вращающиеся каменные обломки, носившиеся внутри по непредсказуемым траекториям. В глубине облака то и дело мелькали зеленые вспышки разрядов и алые – взрывов. Буря наглядно демонстрировала свою силу.

Но сзади нас нагонял флот Гугона Кула – двойное кольцо рубиновых точек и голубых нитей. Вокруг одно за другим вспыхивали ярко-белые солнца уничтоженных каменных обломков.

Темнокожий гигант сатурнианин оторвался на миг от навигационных приборов и мрачно взглянул на светловолосого капитана.

– Знаешь, Кел, мы все еще можем развернуться. Пусть крошечный, но все-таки шанс.

Но Кел Аран лишь покачал головой. Опасность лишь зажгла в его глазах веселый огонек.

– Нет, – улыбнулся он, – Никаких поворотов.

А потом он повернулся ко мне и прошептал:

– Ну, Барихорн, если ты и впрямь бессмертный…

И тут звездное небо исчезло вместе с рубиновыми точками преследователей. Мы были в облаке!

Глава седьмая. Космический цирк

Мертвенно-зеленый свет озарял нашу опасную дорогу. Смерть была повсюду – она летела на нас гигантскими глыбами камня, кружила «Барихорн» в вальсе космических ураганов, поливала его дождем расплавленного металла и колотила по корпусу градом мелких метеоритов. А Кел Аран смеялся над смертью и встречал ее той же песней, которую он пел в лицо адмиралу. Стоя на месте штурмана, капитан швырял корабль из стороны в сторону, ловко уворачиваясь от опасностей. Длинные ловкие пальцы так и порхали над пультом, и в движении корабля чувствовался ритм песни землянина, обещавшего всю жизнь искать свою возлюбленную.

Но у меня уже начали возникать сомнения относительно продолжительности этой жизни. Я и раньше-то не верил в собственное бессмертие, а теперь окончательно потерял надежду.

– Думаю, – сообщил вдруг Сокол-Землянин, прервав на минуту свое пение, – что адмирал не полезет за нами сюда – ни за какие Мгшгартовы звезды!

Джерон Рок крепко держался за поручень, чтобы устоять на ногах во время сумасшедших прыжков корабля. В конце коридора появился Зерек Оом. Увидев, что происходит, он окаменел от ужаса. Кел Аран заложил еще один вираж, и лицо кока под яркой татуировкой при обрело зеленоватый оттенок. Когда я увидел его в следующий раз, он уже мчался по направлению к уборной.

Одна из железных глыб все-таки задела корабль. Мастерство Кела Арана смягчило удар, однако корабль начал вращаться. Я вцепился в поручни обеими руками, чувствуя себя хуже, чем только что Зерек. Когда корабль немного выровнялся, я выбрался из рубки в коридор и захромал обратно в каюту, мечтая только об одном – поскорее лечь в койку. Джерон пришел помочь и тут же приготовил еще одну порцию своего отвратительного лекарства.

– Мне удалось прожить миллион лет без твоего тошнотворного пойла… – начал было я, и тут корабль снова обо что-то ударился и начал вращаться сильнее прежнего. Поврежденный корпус быстро нагревался, в каюте установилась тропическая жара. Я задыхался. Последнее, что я почувствовал перед тем, как провалиться в забытье, было покалывание просочившейся в корабль радиации…

Когда я очнулся, «Барихорн» снова мчался среди звезд. Страшное многорукое облако осталось далеко позади. Мы выскочили из гигантского щупальца под прямым углом к своему прежнему курсу.

– Старина Гугон Кул пытался поставить часовых по всей границе облака, но для этого не хватит даже флота, собранного со всех секторов. Кроме того, адмирал не думал, что мы выживем.

– Так, значит, он считает нас погибшими? – с облегчением спросил я и сел на кровати. – И больше не будет за нами гоняться?

Увы, мои иллюзии были безжалостно развеяны. Из камбуза, вытирая передником большие белые руки, вышел Зерек и, укоризненно взглянув на капитана, произнес:

– Нет, Барихорн, на это можешь не рассчитывать. Сначала адмирал действительно решил, что мы погибли. Он даже доложил об этом представителям Корпорации – мы видели его отчет у себя на экране. И с черного Мистона, из тайного логова самого Малгарта, пришел ответ – деньги, мол, за мертвого Сокола будут выданы в надлежащем порядке.

– Ну и? – удивился я. – По-моему, все хорошо.

Зерек укоризненно взглянул на капитана своими круглыми глазами.

– Так и было, – уверил он меня. – Но тут Кел снова влез на их канал. Он похвастался, что мы ускользнули, и сказал, что с нами теперь есть ты, Барихорн, – человек, который сделал Малгарта миллион лет назад. А потом снова запел песню землянина и пел до тех пор, пока адмирал не посинел от злости!

Я перевел взгляд на Кела Арана:

– Адмирал не простит тебе уплывшей из рук награды. Теперь он будет преследовать нас с еще большим рвением.

Землянин усмехнулся:

– Видел бы ты, как он разъярился! Конечно, теперь он не оставит нас в покое. Мне очень жаль, Барихорн, что я подверг наши жизни такой опасности. Жаль, потому что адмирал будет мешать нам искать Верел и Камень.

Но не мог же я допустить, чтобы люди поверили в нашу гибель. Кто, кроме нас, вдохновил бы их на битву с роботами? А еше я хотел, чтобы весть о твоем возвращении, Барихорн, разошлась как можно шире. Мы должны поддерживать в людях надежду – чего бы это ни стоило. Иначе они могут сдаться без боя, и тогда нам уже не победить.

– Понятно. Но что делать теперь?

– Мы должны найти Верел, – твердо сказал Кел. – И Камень Дондары. Малгарт боится Камня, Барихорн. Тебя он тоже боится – иначе не гонялся бы за нами по всей Вселенной. И мы знаем, что без Камня людям не победить роботов – это так же верно, как то, что сталь крепче мускулов.

– Как же мы сможем продолжать поиски, – удивился я, – после всего, что гы натворил?

Кел Аран снова ухмыльнулся:

– На этот счет у меня есть план…

Как выяснилось, первым делом Кел перекрестил свой корабль в «Синюю птицу». Рого Наг уже замазал старое название и теперь разрисовывал корпус ржавыми пятнами и яркими рекламными девизами. Вскоре у бедняги «Барихорна» был такой вид, словно он прослужил ничуть не меньше моего «Астронавта». Джерон Рок показал мне огромный рекламный плакат:

СПЕШИТЕ! СПЕШИТЕ!

В потрясающий, непревзойденный КОСМИЧЕСКИЙ ЦИРК НУРАЛЕКА!

Вы увидите МИЛЛИОН разных чудес: ТАИНСТВЕННУЮ РУСАЛКУ с Проциона II!

НАСТОЯЩЕГО ЖИДКОГО ЧЕЛОВЕКА!

ЦВЕТЫ-ЛЮДОЕДЫ с Корона

и ЗВЕЗДУ нашей программы – «песчаную звезду»

СЕТСИ!!!

ЕДИНСТВЕННОЕ В МИРЕ КРЕМНИЕВОЕ СУЩЕСТВО!

СЕТСИ ЕСТ ПЕСОК!

СЕТСИ ЧИТАЕТ МЫСЛИ!!!

МИЛЛИОН ЧУДЕС В ЦИРКЕ НУРАЛЕКА!

СПЕШИТЕ! СПЕШИТЕ!

Большая часть экспонатов была, как я и думал, обычной подделкой – эта традиция, заведенная землянином Барнумом, просуществовала уже более миллиона лет. Русалку Рого Наг на моих глазах сделал из рыбьего хвоста, водорослей и кокосовой скорлупы – надо сказать, получилось у него неплохо. Цветок-людоед оказался невзрачным кустиком – вряд ли это растение сожрало в своей жизни хотя бы одного человека. Жидкий человек, впрочем, выглядел вполне убедительно – весь состоял из пурпурного трясущегося желе. Я и сам повбрил бы, что он настоящий, если бы не видел, как Джерон Рок слепил его из щепотки каких-то химикалий, нескольких проводков и карманного фонарика.

Однако за годы странствий экипаж «Барихорна» – то есть, простите, «Синей птицы» – собрал и множество настоящих диковинок. Одной из них оказалась «песчаная звезда» Сетей – самое удивительное существо из всех, что я когда-либо видел. Во-первых, она действительно была существом кремниевым – то есть кремний в ее организме играл ту же роль, что и углерод – в нашем. Сетей в самом деле питалась кварцем. С виду она напоминала морскую звезду. Ее плоское тело, примерно восьми дюймов в диаметре, переливалось разноцветными огнями. В центре, где соединялись все шесть тонких рук, находился огромный глаз, темный и печальный.

– Однажды, – рассказывал Кел Аран, – после удачного налета на особенно богатый филиал Корпорации, когда полиция Империи гналась за нами по пятам, я спрятал корабль в пещере на одной мертвой планетке. Собственно, это была даже не совсем планета, поскольку никакой звезды поблизости не было. Вероятно, пути их разминулись очень, очень давно.

Бродя по подземным коридорам, я обратил внимание на обилие квадратных камней. Были и другие признаки того, что я нахожусь в огромном здании, верхние этажи которого рассыпались в пыль, когда Земли еще и не существовало. А потом я увидел в темноте этих коридоров слабое мерцание и, подойдя поближе, обнаружил… Сетей!

Я с интересом смотрел, как Кел достает Сетей из ящика, где она до того находилась. Кремниевое существо выглядело хрупким и непрочным. Я осторожно притронулся к однсш из шипастых конечностей.

– Но эта штука не может быть живой!

– Тем не менее она живая, – заверил меня Кел, – И гораздо старше, чем наша Земля. Кремниевые существа не размножаются. Изначально их было трое – они появились одновременно, когда на планете только-только зарождалась жизнь. Но эти трое оказались практически бессмертными.

Много миллиардов лет троица жила дружно. Они без труда подчинили себе более слабых углеродных собратьев и безраздельно властвовали на планете. А потом произошла трагедия. Подробностей я не знаю – Сетей никогда не говорит об этом, если не напьется. Но, по-моему, дело в чем-то вроде ревности. Один из троицы убил второго, а Сетей убила оставшегося, уже из мести. И осталась одна.

– Постой, постой! То есть как – напьется? – удивился я, глядя на стеклянное создание в руке Кела Арана.

– Ну да, Сетей подвержена тому же пороку, что и Зерек. Употребление углерода ее возбуждает. Годится практически все, от сахара до бензина, хотя Сетей предпочитает алкоголь. Вот, смотри!

Кел Аран положил сверкающую твердую звезду на стол в камбузе и плеснул на ладонь несколько капель рома из тайных запасов Зерека.

– Сетей, старушка, хочешь грогу? – окликнул он.

Темный глаз Сетей ярко засверкал, тонкая пленка, соединявшая руки-щупальца, слегка дрогнула, и я услышал мелодичный воркующий голос:

– Конечно, Кел! Ты же знаешь, Сетей до смерти любит грог!

Капитан вытянул руку. Стеклянное существо распростерло прозрачные крылья-мембраны, вспорхнуло со стола и, переливаясь всеми цветами радуги, пересело на протянутую ладонь. Маленький рот, скрытый под брюшком странного создания, в мгновение ока втянул в себя огненную жидкость.

Нескольких капель хватило, чтобы поведение Сетей совершенно переменилось. Она перепорхнула с ладони на бутылку с ромом и вцепилась в нее всеми шестью щупальцами. Кел осторожно отцепил ее и спрятал ром.

– Сетей, старушка, не надо грабить беднягу Зерека! – сказал он строго и обернулся ко мне: – Вот кто действительно может все высосать и еще бутылкой закусить!

Сверкающее создание подлетело ко мне, вцепилось в руку крохотными коготками и важно оглядело меня единственным глазом:

– Так ты, значит, Барихорн?

Я вдруг почувствовал, что она знает обо мне все.

– Мы старше их всех – ты, я и робот. Только вот ты боишься, что ты не Барихорн, а всего лишь Барри Хорн! – Сетей издала звук, похожий на смешок. – А ты не бойся, Барри! Сетей никому не расскажет!

Сетей снова перепорхнула к Келу Арану, но уже неуклюже, словно пошатываясь на лету.

– Бедняжка Кел! – проворковала она, – Боится, что Верел мертва и он никогда не найдет Камень. Боится, что он остался один – последний землянин, такой бедный и одинокий, и некому его утешить, кроме старой Сетей!

Стеклянное существо мелодично всхлипнуло.

– Кроме бедной, старой Сетей, которая так безмерно одинока! Кроме последней из «песчаных звезд», у которой нет ничего, кроме старости и мучительных воспоминаний. Кроме Сетей, которая страдает, потому что убила того, кто ее любил. Пожалуйста, дай ей еще капельку рома, Кел, чтобы она смогла хоть ненадолго забыть о своей боли! Ну, пожалуйста, Кел, всего одну капельку!

Кел Аран прижал ее ладонью.

– Тихо, пьянчуга ты старая, – проворчал он. – Есть работка. Помоги нам найти Верел Эйрин.

– Ну конечно, Сетей тебе поможет! – мелодично пропело сверкающее создание. – Сетей кого хочешь найдет! Но ты не должен жалеть рома, Кел. Сетей жить не может без рома!

– Много же времени тебе понадобилось, чтобы понять это! – фыркнул Зерек Оом. Он отошел от плиты, забрал бутылку и поспешил запереть ее в шкафу. – Только я тоже не могу жить без рома!

Постепенно мне стали ясны все детали нового плана. «Барихорн» превратился в бродячий цирк. Кел Аран стал хозяином цирка, хромым Нуралеком с Южной Алулы. Его яркую кожаную куртку украшали раковины и перья с далеких планет. Нуралек задирал перед всеми нос, ругался на отборном космическом жаргоне и метко плевал лиловой от жвачки слюной. Его нечесаная желтая борода была заляпана засохшими пятнами гун-гун.

«Синяя птица» несла наш маленький цирк от планеты к планете. Джерон Рок выправил на нее фальшивые документы – с виду такие же старые и потрепанные, как и сам кораблик. Обычно мы приземлялись возле какого-нибудь большого города, ставили рваный пестрый шатер и предоставляли Зереку Оому заниматься рекламой. Рюмочка рома делала его настолько красноречивым, что вскоре возле нас уже собиралась толпа любопытных крестьян.

Маленький и ловкий Рого Наг мгновенно скрывался в толпе. Иногда он вынюхивал, о чем говорят люди, но чаще уходил с таинственными, поручениями в город, казармы или космопорт. Оттуда Рого возвращался с ценными сведениями о последних планах Корпорации. Довольно часто карманы его потрепанной куртки оттопыривались от денег и драгоценностей.

Я – неумытый, обряженный в шкуры, с каменным топором в руках – изображал «последнего пещерного человека, свирепого Атавара с Марса». Мне полагалось бренчать цепями и внимательно слушать, не заговорит ли кто-нибудь в толпе о погибшей соседке Марса, Земле.

Джерон Рок продавал билеты и тоже слушал. Кел Аран показывал любопытным русалку с Проциона, жидкого человека, цветы-антропофаги и свирепого Атавара.

Обойдя все клетки, Кел принимался петь надтреснутым голосом космические баллады и отпускать шутки, многие из которых были старыми еще миллион лет назад. Последним номером был танец. Все тот же Кел, прихрамывая, кружился на месте, а Сетей порхала вокруг него, переливаясь всеми цветами радуги.

После представления мы с Рого снимали шатер и грузили экспонаты в ракету, а Сетей тем временем читала мысли всех, кто платил за вход в отведенную для этого маленькую палатку. Так что даже мысли о Земле не могли остаться незамеченными.

Так мы обшаривали звезду за звездой. Нам удалось даже обнаружить следы нескольких беглецов с погибшей планеты – к сожалению, число их не превосходило двух десятков. И каждый раз выяснялось, что полиция и роботы Малгарта нашли беглецов раньше нас. Все эти люди были казнены как предатели.

Но Верел Эйрин среди казненных не было. А значит, у нас оставалась слабая надежда.

Тяжелое было время. Те планеты, где люди восстали против тирании роботов, были закрыты. Даже наш не вызывающий подозрений цирк не мог пробраться мимо кораблей Галактической гвардии. Но и там, куда нас пускали, дела обстояли далеко не лучшим образом. Роботы не позволяли людям заниматься мало-мальски осмысленной работой, практически вынуждая их умирать с голоду.

– Малгарт хитер, – говорил Кел Аран, – Сейчас он, в сущности, проверяет, так ли уж опасен для него Камень Дондары. Для начала он пытается уничтожить всех, кто хоть краем уха мог слышать о Камне – то есть всех землян. Ставя людей в невыносимые условия, он заставляет их бунтовать и постепенно, по одной планете, уничтожает. Причем подавляют мятеж сами люди – отряды Галактической гвардии, посланные против бунтарей обманутым Императором. Малгарт стравливает людей друг с другом, тем самым неумолимо сокращая их численность.

Вскоре я увидел, что даже Кел Аран начинает терять надежду. Отчаяние избороздило его лицо глубокими складками – теперь роль Нуралека почти не требовала грима. Вокруг глаз капитана легли темные тени.

– В одной старой пословице, – сказал он как-то, – говорится, что бесполезно искать иголку на планете булавок. Но и это легче, чем найти одного-единственного беглеца в целой враждебной Вселенной.

– Особенно если он давно уже погиб, – мрачно добавил сатурнианин.

И вот, после долгих странствий, мы возвратились в Солнечную систему. Под самым носом у адмирала Гугона Кула мы облетали планету за планетой, постепенно теряя остатки надежды. На четырех больших лунах Юпитера бушевала гражданская война – безработные шахтеры бились с роботами Малгарта. Ни на одну из лун нас не пропустили. Меркурий, где восстание вспыхнуло чуть раньше, был необитаем – после подавления мятежа в живых не осталось никого. На других планетах нам разрешили высадиться. Мы даже напали на след нескольких беглецов с Земли – только чтобы выяснить, что все они давно уничтожены.

А потом вдруг надежда вспыхнула вновь.

Флот Двенадцатого сектора базировался на Обероне, самой далекой из лун Урана. «Нуралек» получил разрешение на посадку и разбил свой рваный шатер неподалеку от огромного поля космопорта, до самого горизонта уставленного серыми громадами имперских звездных крейсеров.

Кел бесплатно показал наш зверинец одному из офицеров и получил разрешение на представление. Вскоре все прослышали об искусстве Сетей читать потаенные мысли. Офицеры толпами повалили в маленькую палатку. И наконец, в сопровождении сотни желто-малиновых стражников явился сам адмирал Гугон Кул.