Текст книги "В поисках Колодца Душ"

Автор книги: Джек Лоуренс Чалкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

К Мавре Чанг все чаще приходили видения горной местности, заселенной огромными двуногими существами, покрытыми белым мехом, с собачьими мордами и добрыми глазами. Существами, которые знали ее и могли помочь. Хотя зачем ей нужна чья-то помощь, женщина не помнила.

Подсознательно Мавра чувствовала, что должна найти этих белых гигантов. Она слышала властный зов, которому трудно было не повиноваться. Ей казалось, что легче не есть и не пить.

Джоши переполняли совсем иные чувства. Он знал, что самец должен обхаживать свою подругу и защищать ее в случае опасности. У него не было видений странных двуногих существ с белой шерстью и добрыми глазами, но он понимал, что последует за своей самкой, куда бы она ни направилась.

Побег из вольера превратился в манию. Мавра тщательно обследовала огороженную территорию, но лазейку так и не нашла – хода через забор не было.

Но когда в очередной раз явилось существо, наполнявшее кормушку, у нее возникла идея. Смотритель был совершенно уверен, что двум примитивным животным просто в голову не придет ринуться в сторону моста, когда им несут еду… И правда, запах пищи завораживал Чангов. Но мост оставался единственным выходом на свободу.

Женщина смутно осознавала, что они находятся в зоопарке, хотя долго размышлять над одной и той же проблемой ей было очень трудно. Она не могла разработать тонкий, хитроумный план и решила бежать, как только подвернется первая же возможность. В тот же день Мавра обнаружила, что, во-первых, несмотря на тучность – результат постоянного обжорства, – при необходимости она способна развивать вполне приличную скорость, а во-вторых, если очень захочет, устоит перед запахом пищи и воспользуется мостом. Она хотела поделиться своими соображениями с самцом, но у нее ничего не вышло – из горла вырывались лишь полузадушенные всхлипы. Однако самец постоянно выражал готовность следовать за Маврой. И этого было вполне достаточно. Если он откажется бежать, одной ей придется тяжело, и все-таки останавливаться она не могла. Ей надо во что бы то ни стало добраться до гористой местности и увидеть наяву свои сны.

Смотритель, очень молодой вуклиец, пришел перед самыми сумерками. Он работал в зоопарке уже несколько месяцев, и ежедневная рутина успела ему приесться. Чанги ждали его и выглядели как обычно, правда, самка несколько возбужденно дышала, но в остальном все было в порядке.

Смотритель с любопытством оглядел животных. Они прекрасно дополнили экспозицию зоопарка, однако почему такой большой вольер – целый загон для небольшой группы домашнего скота – отдан этой парочке, непонятно.

На вид они были довольно забавными. Толстые, поскольку ели все подряд и никогда не оставляли ни крошки – даже отбросы (которые, впрочем, составляли основную часть рациона здешних обитателей). Их смешные коротенькие ножки заканчивались раздвоенными копытцами. Однако Чанги никогда не видели собственные ноги – голова у них была странно приподнята вверх, а короткая толстая шея почти не гнулась.

Тем не менее одолеть этих четвероногих мог далеко не каждый, к тому же их темно-коричневая шерсть на ощупь была жесткой, колючей, словно иголки, и если бы кто-то вздумал хотя бы погладить животных, то наверняка исцарапался бы в кровь.

В целом же Чанги напоминали больших свиней, покрытых колючками. Правда, у них не было хвостов, длинные остроконечные уши торчали вверх, а лицо и ноги самца имели розоватый оттенок, контрастировавший с общей темно-оранжевой окраской.

Ударом когтистой лапы вуклиец опустил мост и, переходя ров, пришпилил крючок, свешивавшийся с настила, к железному ушку, торчавшему из земли.

Мавра посмотрела на самца, издав долгий протяжный стон. Джоши оторвался от еды и поднял на нее удивленный взгляд. Однако в следующий момент, когда вуклиец направился к кормушке, выполняя свои ежедневные обязанности, Мавра сорвалась с места и, стуча маленькими копытцами, за считанные секунды преодолела мост. Замешательство Джоши длилось какое-то мгновение, после чего он с визгом понесся следом.

Смотритель, обернувшийся на шум, не поверил собственным глазам.

– Эй! – завопил он в отчаянии и кинулся догонять удирающую парочку. Однако, взбежав на мост, споткнулся и свалился в ров.

Тем временем Мавре удалось убежать довольно далеко. Видела она плохо, но зато полностью полагалась на чуткое обоняние. Она стремилась туда, где запах вуклийцев был сильнее, рассчитывая найти выход из зоопарка. И не ошиблась.

Посетителей сегодня не было, персонал занимался своими обязанностями, и помешать побегу никто не мог. Резвая парочка быстро вырвалась на простор парковой территории и сразу же свернула влево, стремясь к группе деревьев, уже едва различимых в наступающей темноте. Запах вуклийцев становился сильнее, значит, направление они выбрали правильное. Смотритель, выбравшись наконец из рва, поднял тревогу, однако беглецы успели улизнуть. Джоши безропотно бежал за Маврой, хотя представления не имел, для чего ему это нужно.

Кстати, сама Мавра думала о себе, как о свинье. Ей казалось, что она родилась свиньей и все ее поступки и поведение естественны. Но самое главное, она никак не могла вспомнить, зачем так стремится в Гедемондас.

ООЛАГАШ

Город напоминал гигантский коралловый риф, во всех направлениях распростершийся до самого горизонта. Он был сформирован из продуктов биологических процессов его обитателей с помощью самой последней технологии.

Внутри огромные каверны связывались многочисленными длинными туннелями, жилыми комплексами и конторами. Члены этой не правдоподобной коммуны знали друг о друге все, кто чем увлекается, где находится и что делает.

Обитатели гекса были длинными тонкими существами с внешней костной системой. Их головы отдаленно напоминали лошадиные, покрытые толстыми панцирями, в маленьких углублениях которых горели немигающие красные глазки. Чужакам казалось, что оолагашцы постоянно чему-то удивляются. Два крохотных уха, не больше складки на экзоскелете, и маленькие рожки, торчащие прямо над глазами, передавали хозяину информацию о состоянии окружающей среды, в частности параметры воды – основной среды обитания. Тело каждого оолагашца напоминало вытянутую репу, из которой торчали устрашающе огромные щупальца, покрытые сенсорными присосками, и длинный извивающийся хвост, имеющий привычку сворачиваться в кольца во время движения владельца.

Доктор Гилгам Зиндер, несмотря на долгие годы, проведенные в Мире Колодца, по-прежнему удивлялся такой жизни и – теперь уже родному – народу. Малейшее движение хвоста, и оолагашец устремляется вверх или вниз, в зависимости от того, куда он намерен отправиться. Это было необычайно захватывающее ощущение свободы и полного владения собственным телом.

Нынешний Зиндер сильно отличался от старого профессора, который когда-то сумел расшифровать марковианский код.

Он понимал математику реальности лучше любого ученого, а попав в высокотехнологический гекс, пусть и водный, получил массу новых знаний.

Оолагаш был бесконечным миром, где существовали все мыслимые технические достижения, даже скоростные туннели, в которых под давлением воды объект за считанные минуты переносился в любую точку гекса. Конечно, возможности местных жителей в определенном смысле были ограничены, однако атомная технология позволяла оолагашцам существовать под водой, минуя некоторые промежуточные уровни.

Когда Зиндер очнулся здесь, пройдя через Колодец, то думал, что его изолируют. Он понятия не имел, где находятся остальные и сумели ли они выжить. Но ничего подобного, естественно, не произошло.

И вообще к Оолагашу привыкнуть было нетрудно. Обитатели гекса предпочитали уединенный образ жизни, но оказались добрыми, честными и серьезными. Общество делилось на гильдии, которые самостоятельно обучали молодежь, развивались и почти не зависели друг от друга. Каждая гильдия посылала одного своего представителя в правительственную гильдию, которая, в свою очередь, избирала лидера, обладавшего абсолютной властью на срок в два года. И никто не имел права избираться на эту должность дважды.

По существу, в обществе царили матриархальные отношения. Женщины исполняли основные работы, доминировали в советах гильдий и в институте лидерства. А мужчины, способные менять окраску, львиную долю времени тратили на то, чтобы завоевать любовь женщин.

Оолагашцы быстро почуяли в Зиндере Пришельца, а когда поняли, кто к ним попал, сразу же воздвигли вокруг него завесу таинственности и строжайшей секретности. Всем, кто хоть что-то знал о происхождении нового члена общества, стирали память, если, конечно, обладатель этих знаний не мог их как-нибудь рационально использовать. Подобное правило касалось даже лидера правительственной гильдии. Для непосвященных старый док был всего лишь Тагадалом, ученым, обладающим удивительными природными способностями.

Над поверхностью воды возвышался небольшой остров. Его стены служили обиталищем для многочисленной морской живности. Но если над водой поднимались лишь голые, покатые камни, отшлифованные ветрами, внутри это был настоящий коммуникационный центр.

Самой трудной задачей во время строительства оказалась установка передатчика над поверхностью моря. Однако Зиндер специально для такого случая разработал особые аппараты и оборудование. Коммуникационная сеть центра представляла собой причудливую смесь всевозможных технических достижений. Оолагашцы успешно использовали поверхность океана, посылая мощные сигналы на большое расстояние, однако сигналы эти были рассеяны и выявить точный их источник не представлялось возможным. Перехватчик, даже вооруженный хорошей техникой, не сумел бы поймать сигнал, а уж тем более его расшифровать. Сообщение получал только тот, кому оно непосредственно предназначалось.

Кивнув техникам, Зиндер вплыл в свой кабинет. Он хотел проверить кое-какие доклады, прежде чем отправляться в трансмиссионное помещение. Приборы были устроены таким образом, что откликались на его голос – набор высокочастотных импульсов, при оборудовании помещения автоматический переводчик был вмонтировать в стены. Зиндер говорил с нормальной для оолагашца скоростью. В Зоне техника сама приспосабливалась к медленному ритму передачи информации, которым пользовалось большинство рас. Такой способ общения вызывал раздражение у оолагашцев, которым не хватало терпения сидеть и ждать, пока собеседник откликнется. Для них подобная связь была равносильна системе передачи информации на дальние расстояния, когда между моментом посылки сигнала и его получением проходит целая уйма времени. Однако Зиндер относился к таким накладкам абсолютно спокойно.

Его щупальца в мгновение ока прошлись по пульту управления. Индикаторы и циферблаты ожили, напряжение поднялось до необходимого уровня. Можно было начинать передачу.

– Оби? – позвал ученый.

Последовала маленькая пауза, сигнал преодолевал пространство, и вскоре послышался ответ, звучавший на языке оолагашцев с нормальной, привычной скоростью.

– Да, доктор. Я здесь.

– Ты можешь просчитать вероятность успеха северных экспедиций? – поинтересовался Зиндер.

– Пока никто не появлялся, если вы это имеете в виду. Я тщательно просканировал Ворота Югаша. Там все чисто. С юга тоже ничего. Сообщения якс перехвачены, как вы и просили.

Зиндер кивнул. Да, Оби просто клад. Однако по сравнению с Колодцем Душ – весьма примитивная игрушка. Конечно же, Колодец не имеет самосознания, однако анналы его памяти открыты, а Оби, к сожалению, до сих пор не может интерпретировать такую гору сложной информации. За долгие годы компьютер научился скрывать некоторые данные от Колодца. И хотя сообщения якс не представляли никакой информационной ценности, Зиндер несколько недель придерживал эти сведения.

– И как далеко они продвинулись в своих изысканиях? – осведомился ученый.

– У них множество неожиданных проблем. Плохие тесты, разгерметизирование аппаратов искусственного дыхания, – докладывал Оби по порядку. – Они с самого начала вели себя чересчур суетливо. Довольно грубая ошибка в условиях ограниченных технических возможностей… конечно, я решил эти проблемы в считанные минуты, но они продолжают стоять на своем.

Это хорошо, подумал Зиндер удовлетворенно. Основная трудность заключалась в том, что Югаш и место аварийной посадки космического корабля разделяли несколько гексов. Их атмосфера не годилась для южан, чья физиологическая основа базировалась на углероде. Использовать обычные скафандры в данном случае не имело смысла, поскольку членам экспедиции пришлось бы тащить с собой огромные запасы сжиженного кислорода все 355 километров по территории нетехнологического гекса. Основанные на потреблении электричества аппараты искусственного дыхания отказывались работать в пределах полутехнологического гексагона. Необходимо было найти решение, иначе, даже если яксы и Бен Юлин сумеют пробраться на север, они погибнут еще по дороге в Учджин.

Перед Ортегой подобная задача не стояла. Оби давным-давно решил ее, и оборудование, засекреченное и скрываемое в недоступном гексе, уже выпускалось по разработкам и под руководством самого Гила Зиндера. Ортега запросто мог оказаться в Учджине, но он не умел пилотировать космический корабль. Зиндер же вообще не решался отправиться на север. Тем более в одиночку. Оолагашцы, неуязвимые в привычных условиях обитания, на суше становились совершенно беспомощными. Кроме того, все доступные в Мире Колодца виды энергии не могли обеспечить космическому кораблю вертикальную траекторию полета, чтобы избежать вторжения в воздушное пространство нетехнологических гексов.

Таким образом, Гилу Зиндеру приходилось довольствоваться ролью стороннего наблюдателя.

– А что слышно о Чанг и ее компаньоне? – спросил он у Оби.

Компьютер очень живо изобразил человеческий вздох.

– Ничего, кроме того, что через Колодец она не проходила, – ответил он ученому. – Что же касается Джоши, ты сам прекрасно знаешь, какое множество живых форм населяет эту планету. Если бы у меня были на него хоть какие-нибудь видовые данные…

Значит, яксы и Бен Юлин наверняка доберутся до Новых Помпеи первыми… Юлин, который присматривал за строительством Оби и который, как теперь выяснилось, вмонтировал в компьютер определенные цепи, позволяющие не воспринимать команды старого дока.

Гил Зиндер вздохнул.

– Боюсь, Оби, нам придется сделать немыслимое. Если яксы сумеют найти правильный путь, все пропало. Поэтому мне нужно первому добраться до Новых Помпеи, даже если для этого понадобится помощь самого дьявола.

– Что становится все более вероятным, – мрачно ответствовал Оби.

ВУКЛ

После побега у Чангов сразу же начались проблемы. Мозг Мавры неустанно работал, стараясь восстановить в памяти все, что было утрачено во время операции. Постепенно она вспоминала все больше и больше, правда, отдельными отрывками, которые никак не связывались воедино. Женщина не понимала, каким образом они с Джоши угодили в такую передрягу.

Солнце только что поднялось из-за горизонта, его яркие лучи осветили холмистую местность, и Джоши с Маврой решили спрятаться подальше от любопытных глаз. Немного передохнув, Мавра попыталась восстановить в памяти ход предыдущих событий и сообразить, что же делать дальше. Больше всего ее интересовало, сколько времени прошло с тех пор, как она, задев проволоку, получила электрический удар.

Последнее, что она отчетливо помнила, так это злосчастную ограду. Они с Джоши наверняка провалялись в шоке несколько часов, а очнулись существами, очень похожими на больших свиней. Каким образом произошло это чудесное превращение и почему, вероятно, выяснится позже, если вообще выяснится.

"Теперь я похожа на свинью", – думала Мавра без всяких эмоций, понимая, что новое тело дает ей определенные преимущества. Ведь она стала существом естественного вида, предки которого жили в диких лесах. Теперь ее организм обладал целой системой защитных мер, в которых Чангам было отказано.

И еще, еда для свиней не проблема. Особенно если учесть, что пища вуклийцев очень напоминает пищу гуманоидов из Глатриэля, а отходы местные аккуратисты складывают в специальные баки и вывозят на мусорные свалки. Мавра вздохнула. В зоопарке она привыкла к помоям. К тому же все формы жизни на юге имели углеродную основу, одни были всеядными, другие – плотоядными, третьи – травоядными, но в целом пища одной расы не могла оказаться ядовитой для другой.

Важнее всего в теперешнем положении было то, что у них с Джоши изменился угол зрения. Впервые за долгие годы Мавра могла спокойно смотреть прямо перед собой. Замечательное чувство уверенности и независимости несколько омрачала досадная близорукость. Однако это было куда лучше состояния, которое мучило ее все эти годы.

"Жить в шкуре свиньи куда лучше, – думала Мавра. – Если разобраться, вуклиец, который проделал эту операцию, только сыграл нам на руку". Единственной проблемой теперь было общение. Женщина знала, что их тела только модифицированы, а не изменены, поэтому в глубинах ее мозга сохранился кристалл автоматического переводчика. В нынешнем своем положении Мавра могла только понимать вуклийцев и других разумных существ Мира Колодца, но не общаться с ними. А бедный Джоши, которому раньше никакой переводчик вообще не требовался, находился в полной изоляции.

Их гортани либо были парализованы, либо переделаны во время операции, и в результате оба Чанга могли издавать только невнятное хрюканье.

"Интересно, – пронеслось в голове у Мавры, – а что помнит Джоши? Насколько он изменился в умственном отношении? Есть ли какой-нибудь способ передавать друг другу информацию?" Во всяком случае, она попытается что-нибудь придумать.

Времени для раздумий у беглецов было предостаточно. Состояние парков навело Мавру на мысль, что их вид вуклийцы содержат только в зоопарках. Потому Чангам приходилось путешествовать по ночам, а днем отлеживаться в каких-нибудь кустах. Отдыхая, Мавра размышляла о том, что же все-таки знал Джоши. Универсальный код, да, конечно… он выучил его на "Торговце". По сути, это сигналы, обеспечивающие безопасность движения судна в плохую погоду. Если только каким-то образом отрегулировать хрюканье, чтобы он понял ее мысль, это было бы настоящей удачей.

Мавра слегка ткнула Джоши пятачком, и в ответ он фыркнул, скорее с интересом, чем раздосадованно. Значит, попробовать стоило.

– Мы свободны, – произнесла она, внимательно присматриваясь к его реакции. Каждое слово давалось ей с большим трудом, но женщина раз за разом повторяла их, надеясь, что эти бесконечные повторения заставят Джоши сосредоточиться на ее мысли.

Это длилось несколько минут, и Мавра уже стала сомневаться, стоит ли тратить силы, когда наконец его уши дернулись.

Честно говоря, Джоши пострадал куда меньше, поэтому память и сообразительность возвращались к нему куда быстрее. Просто в нем не было заложено честолюбия и амбиций Мавры. Он буквально с первого же раза понял то, что ему говорилось, затем подхватил слово «мы» и повторил его, подражая похрюкиванию своей учительницы. Мавра, разволновалась, повторила фразу быстрее. Джоши немедленно последовал ее примеру, все сильнее и сильнее воодушевляясь.

Неожиданно Мавра умолкла, давая понять, что теперь наступила его очередь.

– Мы свиньи, – старательно прохрюкал Джоши. Есть! Она готова была обнять его и расцеловать, если бы могла.

– Давай продолжим.

Джоши перешел на более универсальный код.

– Что мы теперь реально можем сделать? – спросил он. – Мы ведь свиньи.

– Да, мы сильно изменились. Но мы по-прежнему Чанги, – напомнила она. – Мы все понимаем. Мы остаемся самими собой. Если мы будем свободны, мы осуществим задуманное.

Немного помедлив, Джоши согласился.

Сообща была разработана система примитивных сигналов, которые могли бы понадобиться в путешествии. Они оба повизгивали и хрюкали до тех пор, пока команды вроде "стоять", "бежим", "идем", «опасность» прочно не закрепились в их сознании. Мавра настаивала на применении самых коротких сигналов, которые пригодились бы в критической ситуации, когда времени на произношение длинных фраз у них не будет.

Через некоторое время Джоши пожаловался:

– Я хочу есть.

Мавра прекрасно его понимала. Они оба постоянно испытывали легкий голод. Но существовали обстоятельства, игнорировать которые было опасно. И эти обстоятельства вынуждали их подождать с едой до тех пор, пока не сложится более благоприятная ситуация. Она постаралась втолковать это Джоши, и тот, покорно согласившись с ее доводами, в конечном итоге решил поспать.

Однако Мавра не смогла заставить себя расслабиться. Наблюдая за Джоши, она испытывала некоторую раздвоенность сознания, требовавшую от нее душевных усилий и размышлений.

Это было связано с тем, что она воспринимала окружающую действительность именно так, как это присуще свиньям. Неожиданно Мавра поняла, что последняя трансформация уничтожила в ее мозгу даже самые ничтожные остатки человеческого сознания. Последнее десятилетие она изо всех сил цеплялась за свою человеческую сущность и, несмотря ни на что, оставалась человеком. Теперь все кончено. Она это чувствовала. Некоторое время Мавра размышляла: не является ли все это результатом последнего перевоплощения? Нет, скорее всего нет. Не похоже, чтобы на ее сознание воздействовали глубоким гипнозом, пытаясь приспособить ее к движению на четырех конечностях вместо двух. Нет, это было нечто другое. Ее сознание изменилось в тот момент, когда она перестала воспринимать себя как человека, перестала думать о том, как вернется в прежнее обличье, когда она перестала мыслить и рассуждать, как женщина, и стала относиться к себе, как к самочке рода Чанг.

Итак, свинья – все элементы, присущие животному, в родстве с которым Мавра теперь состояла, – победила ее человеческую сущность, ее мировоззрение. Но так ли это трагично, чем она обязана людям? Что они сделали для нее? Даже в былые дни, когда Мавра по праву считала себя человеком, она сильно выделялась из толпы, она во многом превосходила этих чуждых для нее «нормальных» людей, так и норовивших провернуть свои черные делишки за ее счет. И как бы в отместку Мавра использовала их сама. Так используют инструмент, чтобы выполнить черновую работу. Да, она жила среди этих двуногих мерзавцев, но никогда не считала себя из их числа. Она стала животным; вот и отлично! Она останется одна. Свиньей или кем там еще. Очень умной, сообразительной свиньей. И пусть все оставят ее в покое!

Когда наступили сумерки, Чанги едва ли не умирали от голода. Они принялись осторожно пробираться к дальним огням, словно маячкам, мигавшим в темноте. Вуклийцы считались дневными существами, но, как и люди, сохраняли активность даже по ночам.

Это был маленький городок, насчитывающий всего несколько тысяч жителей. Но они запросто могли устроить облаву на двух разыскиваемых животных, поэтому Мавра и Джоши постарались вести себя крайне осмотрительно. Они обошли городок со всех сторон, осторожно принюхиваясь к различным запахам, которые могли бы помочь им найти еду. Запахи всегда должны сопровождать поселения живых существ. И сопровождают. В основном вуклийцы использовали для отходов, в том числе пищевых, небольшие мусорные бачки. Однако Мавра предпочитала не связываться с ними, поскольку их крышки издавали слишком много шума. Но ведь где мусорные бачки, там обязательно должна быть помойная куча, и Чанги потратили большую половину ночи, пытаясь найти ее.

Однако вместо помойной кучи они обнаружили свалку отходов – огромное количество всевозможного мусора сгребли в одно место, собираясь осушить болото. Часть мусора была тщательно посыпана какими-то химическими препаратами, по-видимому, для того, чтобы избежать распространения заразы. Однако чувствительные носы свинок безошибочно привели их туда, где отходы еще не обработали. Чанги умудрились насытиться такой пищей, от которой еще месяц назад им бы стало дурно. Но диких свиней такие мелочи не волнуют.

К несчастью, постоянный голод не давал им покоя; когда оба уже изрядно наполнили желудки, оказалось, что они просто боятся покинуть этот надежный источник пищи. Однако что бы там ни случилось, пора было отправляться в путь. Мавра прекрасно понимала, что остаться рядом с поселением вуклийцев означает рано или поздно попасть в ловушку. Их обязательно схватят и в лучшем случае поместят в зоопарк, в более надежную клетку – эта мысль не слишком успокаивала.

Прикинув, где село солнце, они направились к высокогорью. Местность была болотистой, однако Чангов это не смущало; когда болотца переходили в маленькие озерца или пруды, они пускались вплавь, и ни кучи грязи, ни жижа под ногами их не останавливали. Это еще раз доказывало, что теперь они принадлежат к естественному виду, для которого подобные болота – привычная среда обитания.

На вторую ночь Чанги вышли к засаженному кукурузой полю. Початки были почти спелыми и явились настоящим рождественским подарком для двух усталых свинок. Мавра с Джоши полакомились крупными зернами, выбирая их то здесь, то там, заметая следы потравы, да и высокие кукурузные стебли служили им надежным естественным прикрытием.

На третью ночь беглецы услышали впереди рев и грохот. Для Джоши это было настоящим потрясением, особенно когда они вышли на голую скалу, ощущая в темноте запах соленой морской воды, живо напомнившей им родной дом.

Мигающие на берегу огни предупреждали моряков о многочисленных подводных рифах, а мощные маяки указывали кораблям дорогу в безопасные гавани.

Некоторое время Чанги наслаждались звуками и запахами, однако Мавра испытывала странное смешанное чувство. Море ассоциировалось у нее со свободой, спасением, побегом… и с непреодолимым препятствием. Там, внизу, начинался Занти, к которому примыкали Твош и Йимск. Йимск граничил с Мукролом, через который можно было добраться до Гедемондаса, а Твош – с паучьим гексом Шамозан, союзником Ортеги. К северу от Йимска располагался Алестол, населенный растениями-убийцами. Да, цель их путешествия неблизко, но они должны до нее добраться.

Джоши словно уловил ее мысли.

– Что теперь? – прохрюкал он озадаченно.

"Действительно, что теперь?" – спросила себя Мавра. Ведь плавать они не умеют. Но тут память подсказала ей, что они находятся чуть севернее скалы, расположенной рядом с портом Вукла. Именно здесь, в порту, ее должен ждать "Туринский Торговец", конечно, если их планы не изменились.

Но как давно они с Джоши покинули "Торговец"? Сколько дней, недель или месяцев назад? И если их все-таки еще ждут, то каким образом им удастся незаметно пробраться на корабль, да к тому же объяснить команде, кто они такие?

Но как бы там ни было, в порту обязательно найдется мусорная куча и укрытие, чтобы выспаться на славу.

Чанги не спеша потрусили в сторону прибрежных огней, и из-под топота собственных копытцев Мавра совершенно отчетливо слышала таинственный голос обитателя Гедемондаса, который вместе с морскими волнами шептал ей в ухо:

– Вначале ты опустишься на самое дно преисподней. И только тогда, когда умрет последняя надежда, ты снова поднимешься…

Последняя надежда умирает только вместе с человеком, сердито подумала Мавра. Две грязные вонючие свиньи могут сказать это белоснежным обитателям Гедемондаса, живущим в покрытых льдом вулканических пещерах. Могут сказать это прямо в их умудренные, невозмутимые лица.