Текст книги "Последний звонок"

Автор книги: Джек Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 5

Калеб отдаёт записку Риса Омерзительного Валлийского Мудака своей секретарше, чтобы она обработала её в лучших своих традициях. Швырнула в корзину. Линда много работает. Заслуживает самого крупного успеха. Копит деньги, чтобы купить собственный массажный кабинет для клиентуры из списка А. Калеб, как может, поддерживает её амбиции. Даёт ей возможность получить управленческие навыки, хорошие манеры в телефонных разговорах и тотальную самоуверенность, передав ей управление своими делами. Этим утром она звонила на работу Кай. Он рассказал ей о семейной ситуации, и поручил разузнать, что происходит.

– Её нет, солнышко. Поутру сказалась больной. Я так себе думаю, шелудивка снова занимается этим.

Линда не по возрасту мудра, её внутреннее зрение видит вещи ясно.

– В каком смысле «этим»?

– Отсасывает или дрочит с самого ранья!

Сердце Калеба гулко бьётся. Он представляет, что его жена в постели с другим мужиком, вертит в руках его причиндалы, посылая волны трепета по его организму. Здорово, что он запасся таблетками, приглушающими удар.

Вчера вечером у него появилась веская причина вызвать врача. Сердце неслось со скоростью миллион миль в час. Дыхание рвалось частыми тяжёлыми приступами. Он думал, что вот сейчас помрёт. От какого-нибудь инсульта.

Правильный врач не задавал лишних вопросов. Прописал бета-блокаторы и лоразепам. Замедлители и антидепрессанты. Ещё лактулозу, чтобы сдвинуть дело с мёртвой точки. Где оно зависло. Мышцы верхней части бёдер и по всей спине начали напрягаться и опухать. Уже две недели как, и до сих пор беспокоят. Доктор сказал, это из-за стресса. Посоветовал попытаться расслабиться.

Учитывая всю неразбериху в своей жизни, Калеб впечатлён тем, как хорошо себя чувствует. Не считая запора. Силён как бык. Здоровое тело и дух. Наращивающие мышцы таблетки Эррола творят чудеса, запив их поутру кофе, он во всеоружии готов встретить грядущий день. И можно для скорости добавить глоток коньяка.

Этим утром у него хорошо идёт удар справа. Слепящие вспышки близости к совершенству ослепляют его противника Хабкепа Келли. (Х.В. 15,9. Ч.В. 8,4). Вместо ракетки – новая книга «Ледибёрд» с оторванной задней обложкой, чтобы придать правильный баланс. Первое, что он сделал, когда Любезный Валлийский Мудак назначил его заведующим кафедрой – пошёл и купил новый комплект. Все про С5ра Френсиса Дрейка. Они были отчаянно нужны. Ребята по большей части последовали его примеру, хотя некоторым больше понравилось оставить обложку на месте. Добавочный вес помогает ударной игре. Топ-спин слева, накат справа, подрезка в защите. Все собрались здесь, и мало кто может выиграть у него, когда он в таком настроении. Он замечает новичка, Гэри Гринвуда, посматривающего издали. Держится сам по себе, строит крутого. Выжидает момент. Калеб будет ждать, пока тот не оговорится, не ляпнет какую-нибудь лажу. А потом покажет ему, кто здесь командует. Откроет истинную причину, зачем он пришёл сюда.

Любой, кто зайдёт сейчас на кафедру К.О., обалдеет от представшего зрелища. Видимый хаос и полный раздрай. Ничего похожего на место обучения. Единственный взрослый на всё здание, и судя по странной одежде и возмутительному поведению, тоже не местный. Матерится и плюёт на пол. Ходит в начищенных сапогах и носит галифе с красными лампасами, как в Конной Полиции. Алое пальто Гвардии Гренадёров с медными пуговицами и в медалях так и сияет. Теперь, когда Калеба назначили главнокомандующим, он решает подавать правильный пример. Не требовать от своих людей ничего, что не готов сделать сам. Третий Уровень Осведомлённости*.

* Стокгаузен утверждает, что надо пройти семь Уровней Осведомлённости, прежде чем достигнешь просветления. Он говорит, что чем мудрее становится Человек, тем выше он поднимается в духовных плоскостях. Каждой следующей плоскости или уровня всё труднее достичь. В каждой есть своя абсолютная истина и красота, которую Человек должен полностью осознать и понять, прежде чем сможет подняться на следующий уровень. Стокгаузен говорит, Человек редко поднимается выше Третьего Уровня, потому что Чревоугодие, Честолюбие, Леность и Семейные Обязательства являются главными препятствиями, которые трудно обойти. Ещё он заявляет, что секрет духовного роста лежит в использовании жара. Калеб так и не понял, что он имеет в виду.

Другие учителя так и не появились. Энди позвонил и сказал, что ещё плохо себя чувствует, и, пожалуй, съездит в Уэстон подышать свежим воздухом. Но сказал, что очень извиняется. Ни ззука от Джен Скотт и Лин Джонс, самозваной Мужебабы школы. Она, пожалуй, ещё тягает железо. Качает трицепсы и latissimus dorsi. Заодно растит усы. Слишком рано для любого из них. Только 10 утра.

Нет и многих учеников. Группы курильщиков – в туалетах, но на них Калебу плевать. Рыжик там сидит, дрочит с утра пораньше, а Заднеколёс сейчас в суде по обвинению в воровстве велосипедов. Точнее, задних колёс. Включая звёздочки. Так денег выходит прилично, а риска куда меньше. Калеб дал ему отличную рекомендацию в обмен на двадцатискоростной комплект. Никакой понтовки. Нормальная сделка.

Но для детишек, которые отметились присутствующими, сегодня предлагается целая уйма предметов. Все соответствуют национальному учебному плану с его программами обучения и образовательными целями. Кроме вовсю кипящего настольного тенниса, Калеб имел на руках два конкурирующих музыкальных общества. Каждое пытается захватить чувство ритма учеников. Джон Ирвинг, со своим классическим подходом, понимания не находит. Он строго для знатоков. Бедняга. А у Желтоголового таких проблем нет. Он исследует новые глубины drum’n'bass. Серьёзно. Он собрал вокруг себя приличную компанию и тайком барыжит наркотой, чтобы оплачивать свою привычку. Зарабатывает свою копейку. Калеб своими глазами ничего не видел, но знает, что торговля имеет место. Решает, что пускай себе занимается своим бизнесом. Вмешиваться себе дороже. Желтоголовый – пацан суровый, а пока народ доволен…

Остальные дети по большей части занимаются самообразованием. Маленькая группа индийских девочек раскрашивает страницы «Жёлтых Страниц», используя собственные фломастеры и ручки. Отдельные парни углубились в головоломку «найди слово», которую придумал для них Калеб. Он сознательно пропустил одно слово и предложил приз в десять фунтов тому, кто его найдёт. Задачка без решения!

Калеб гордится, что отвечает за всех этих детей. Он знает, они рассчитывают, что он будет их защищать. Покажет им прелесть жизни, которую заслоняет чахлое окружение. Разорвёт круг потерь и даст им почувствовать богатство более привилегированного мира. А хули бы и нет? Почему такие, как Джеймс и его дружбаны, должны получать всё на блюдечке с голубой каёмочкой? В пизду!

Когда величие снисходит на редких избранных, это занимает миллисекунду микромомента. Искра, воспламеняющая столетие. Как Иисус, Элвис или Мохаммед Али. Джон Селуин Гаммер, если желаете. И так же вышло с Калебом. Он смотрит на часы. На них 10:05. В этом ничего бы необычного, но гремучая смесь веществ, которыми он закинулся, нелегальных и прописанных, в сочетании с придурками и стрессом, вызывает исключительную химическую реакцию в мозгу. Лампы в холле начинают мерцать и гаснуть, мир заполняет тьма. Ледяной порыв ветра проносится по зданию, и движение останавливается. Ученики застыли во времени и пространстве. В отдалении грохочет гром, и небо прорезают молнии. Даже громадный Желтоголовый умолк. Вот-вот произойдёт чудо. Стоящего Калеба пронзает энергия. Ошеломляют силы добра. Ангельский хор струится с Небес. Сначала тихо, но потихоньку переходя в крещендо. Богатый и преисполненный властью голос гулко рокочет.

– Калеб, я избрал тебя, чтобы вести моих детей! Вытащи их из этой сраной дыры назад в Страну Изобилия! Покажи им пути Предков! Читать, писать и повторять таблицы у доски! Выполни для меня эту работу, Калеб, и будешь вознаграждён!

Калеб повергнут в шок. Хватается за голову, чтобы унять боль и вернуть зрение. Медленно, очень медленно, тепло возвращается к нему. Боль растворяется в небесном умиротворении. Его лицо сияет пониманием. Сверкает наслаждением бесценного знания. Сам Всемогущий даровал ему благословение. Избрал его среди всех на Земле, чтобы обогатить жизни детей, его учеников. Сделать их хозяевами и хозяйками их собственных судеб! Сколь горд он собой!

И всё кончается. Исчезает во вспышке. Словно по волшебству свет в холле возвращается, и дети продолжают свои дела. Блаженно не ведающие о Богоявлении, о том, что рядом с ними был Бог. Такова сила Всемогущего, что Он стёр Событие из умов их.

Это переживание приводит мозг Калеба в смятение. Фантазия становится реальностью. Сколь эгоистичен был он, что планировал одиночный побег к тринадцатому июня. В пизду 2000-й год! Пенсия к миллениуму уже не актуальна, раз Кай присоединилась к лагерю врага. Он принимает мгновенное решение. Они все уйдут отсюда. Вся блядская кафедра! Все восемьдесят один человек. Обязательно уйдут. Дети всех наций, вероисповеданий и цветов во главе с Калебом Молодцом! Флаг воспитания и грамоты снова воспарит над каждым городом в стране.

Сторонники сплотятся под знаменем Армии Освобождения Муниципальных Налогоплательщиков!

Калеб бросает партию в теннис и подзывает Эррола. Теперь, когда стало ясно, что будет массовый побег, ему понадобится финансовая поддержка. Поддельные паспорта и форма обойдутся в целое состояние, но они необходимы, чтобы пройти мимо охраны на вокзале.

– Так, Эррол, мне нужно знать правду. Сколько в неделю ты собираешь за крышу?

Тот сегодня стильный донельзя, в красном пиджаке от Армани и соответствующих штанах ручного покроя. Роза в петлице и ботинки из змеиной кожи. Дорогой лосьон.

– Сэр, вы хотите настоящую цифру, или ту, что я сообщаю налоговикам?

– Настоящую цифру, Эррол. Нам с тобой предстоит большое дело, и понадобится столько денег, сколько мы сможем достать.

– Вы не про мои деньги?

– Да, и про твои тоже. Давай, сколько там выходит? Эррол не хочет раскрывать свой заработок. Он видит,

как в холл входит клиент, и использует эту возможность слинять.

– Отойду на минутку, сэр. Этот парень не заплатил мне за прошлую неделю. Надо ему объяснить, что я больше не могу гарантировать его безопасность в школе!

Эррол уходит, якобы забыв про вопрос. Надеется отхомутать. Калеб хватает его за глотку. Впечатывает в стену. Стрессовая ситуация.

– Слушай, Эррол, я не шучу. Я задал тебе вопрос и хочу, блядь, услышать ответ! Понял? Сколько ты получаешь в неделю?

Эррол больше переживает за пиджак.

– Ладно, ладно! Спокойно, мужик! Отпусти пиджак на хуй! Отпусти, я скажу!

Калеб ослабляет хватку, но стоит угрожающе близко. На тот случай, если паренёк решит сделать ноги.

– Если все ходили в школу, и каждый занёс деньгу, выходит под пятьдесят фунтов. Вот!

Калеб смеётся. Ладно, будем толковать сомнение в пользу Эррола.

– Понятно, верю на слово, теперь будешь отдавать их мне, вот!

Эррол конвульсивно дёргает головой. Визжит, как резаный поросёнок.

– Хуя себе заявочки! Да ни хуя подобного!

– Послушай, Эррол, дело важное! Будем всей толпой выбираться с этой помойки, и ты станешь заместителем командующего!

Тот трясёт головой. Не теряя угрюмости.

– Я прямо хуй знает, что и подумать, мужик. Калеб ликует. Говорит от всего сердца.

– Парень, мы отправляемся домой! На родину, в Англию!

В детали вдаваться некогда. Нужно выдерживать скорость.

– Отныне все деньги идут в C.T.L.A. Фонд Комитета Побега. Если надо, замеси чуваков из Главного Здания. Лишь бы они платили налоги!

– Злой вы человек, сэр. Учите нас плохому.

– Мне было видение. Я должен всем помочь. Цель оправдывает средства.

Калеб смотрит, как Эррол приступает к своим изменившимся обязанностям. Позволяет своим тусклым глазам обежать холл. Замечает Ивонну Кэмпбелл, одиноко сидящую в уголке. (Х.В. 16,1. Ч.В. 9,4). Очень жалкая и печальная. Она пропускает мимо ушей его дружелюбное приветствие.

– Зря ты так, Ивонна. Я ж любя. Чтобы мы могли спокойно пожениться, надо научиться вести себя прилично. Представь, что нас пригласят на обед? С чем проблемы, с бой-френдом?

Она воспринимает эти слова как сигнал к бою. Вскакивает на ноги в диком приступе ярости и исторгает поток грязных ругательств.

– Не лезь ко мне, ёбаный белый мудак! Тебе какое дело, свинья!

Калеб выдыхает сквозь зубы. Снова опускается туман. Никто не будет так с ним разговаривать. Ни она, ни кто-либо другой. Стремительно хватает её за волосы и вопящую вытаскивает из холла. Остальные не обращают внимания. Так и надо поступать с этой придурошной, которая вечно распускает язык. У неё серьёзные проблемы с головой, но после сокращения финансирования, проведённого Тори, её не могут положить на стационарное лечение. Реагирует только Джон Ирвинг. Включает музыку. Марс – Бог войны ревёт в трубы, порождая атмосферу жестоких намерений. Желтоголовый принимает вызов. Пристально смотрит на Джона Ирвинга. Запаливает косяк, врубает технику и выворачивает басы до перегрузки. Марса больше не видно и не слышно. Съебнул домой, и никто его не винит. Калеб тащит охреневшую гадюку. Мимо удушливой атмосферы перед мужским туалетом, вниз по лестнице. На её крики из туалета выбегают курильщики и жалуются на шум.

– Извините, ребята. Не хотел вам помешать. Я знаю, что такое первая утренняя сигарета.

Крейг Винсент решает пойти ему навстречу. (Х.В. 15,9. Ч.В. 6,3).

– Ладно, проехали! Только больше так не делай, иначе придётся принимать меры.

Он грозно смотрит на Калеба. Стучит кулаком в ладонь. Калеб знает, что это показуха. Для таких детишек, как Винсент, это выход энергии. Но не этим утром. Не под это настроение. Он поворачивается к подростку и отвешивает* оплеуху. Смотрит, как тот валится на пол, а потом бросается добивать. В отдалении предупреждающий крик. Призывающий его успокоиться. Он проникает в вихри красного тумана и проявляется мокрой дорожкой, бегущей по внутренней стороне бедра. Калеб делает шаг назад. Смотрит, как Винсент уползает в безопасность туалета. Там ничейная территория. Место, куда он никогда не заходит. Больно уж воняет, и надпись на стене сильно его расстраивает. Написано: «Калеб модак!»

Он оценивает утренние события. Ещё только половина одиннадцатого. Тот ещё способ зарабатывать на жизнь! Драчливые девки плюют ему в лицо, а пацаны откровенно дерзят. Вокруг постоянный грохот. Могучий Желтоголовый на пороге оргазма. Подгоняет темп под грохот собственного сердца. Адреналин, разлившийся по телу, вызывает убийственное выделение молочной кислоты. Источник всех сердечных заболеваний. Ещё два года ему никак не вынести! Теперь, получив знак, он выберется отсюда. Проще сказать, чем сделать.

Скинхед Ковальский выбегает из комнаты для дартов. Из его бритой головы торчит дарт. (Х.В. 16,0. Ч.В. 10,2). Ревёт.

– Зырь, что со мной сделал этот мудак Ширн!

Тычет пальцем в торчащий дротик. Калеб снова бросается действовать. Давление не слабеет. Он вытаскивает дротик из головы Ковальского и советует ему заткнуть дыру пальцем, чтобы мозги не вытекали. Влетает в комнату, чтобы задать Ширну трёпку. Господи! Ну и вонь! Чувствует, что вот-вот сблюёт. Засранца Ширна всегда так звали, потому что он гадит в штаны. Вот как навалил сейчас.

– Ладно, Ширн, и на хрена?

Но Ковальский уже свершил месть. Засранец лежит на полу в луже крови. Выблёвывает кишки на пол. В драной одежде являет собой жалкое зрелище. Штаны все порваны, и на много размеров велики. Рубашка когда-то была блузой его матери.

– Ладно, Дейл, хватит уже. Скажи, куда он тебя ударил.

Рука на плече снова запускает процесс. Он начинает выблёвывать жёлто-зелёную массу. Калеб яростно поворачивается к Ковальскому.

– Тупой ублюдок, ты мог его убить!

– Так ему и надо, пиздюку! Мудак, псих злоебучий!

– Ты жди здесь! Потом с тобой разберусь! Козюля, бегом, приведи медсестру!

Козюля Гринэм бросается прочь со всей дури. Вечнозелёная слизь, в честь которой ему дали погоняло, цветёт в полный рост на кончике носа. Ковальский нехотя притаскивает ведро песка, а Роджер Патер, ещё один член банды, вызывается сбегать за шваброй и совком. (Х.В. 16,2 Ч.В. 5,1). По какому-то неизвестному излому генов Патер любит, когда ему поручают самую грязную работу. Она притягивает его, как магнит. Доморощенный специалист по телесным отходам. Всё, что высирается, выблёвывается, вытаскивается из ноздри, уха или сфинктера, высмаркивается, высасывается, вытирается, выхаркивается и выплёвывается, или само вылетает от увлечённого дёргания. Патер тут как тут. Бросается собирать объекты своей торговли.

Калеб хочет, чтобы все вышли из комнаты, но кое-кто отказывается двигаться. Калеб хватает кресло и швыряет в них. Снова эмоционально погрузился в ситуацию.

– Вы, умотсты, валите отсюда! Когда я говорю уйти, вы, блядь, будете уматывать!

Игроки в дартс бросаются к выходу, чтобы избежать гнева Калеба. Они собираются в том конце холла, где Джон Ирвинг гоняет восхитительную мелодию Увертюры «1812». Шарашит во всю дурь, но проигрывает сражение. В такие моменты он сам себя превосходит. Дирижирует, как одержимый. Громыхают русские пушки. Бросают вызов наступающему врагу. Крики агонии раненого Ширна добавляют сцене подлинного пафоса. Вонь войны поднимается от его штанов.

Голова Калеба до сих пор кружится. Как колесо внутри колеса. Бег по кругу без конца. Вверх, вниз, и сначала. Утренние события аукнулись в полный рост. Смесь таблеток и алкоголя, которую он принял, похоже, не оказали желаемого эффекта. Химия давит, или без неё было бы ещё хуже? Чёрт его знает. Так или иначе, но чувствует он себя преговённо. Все орут и кричат во весь голос. Их нормальный стиль общения.

Калеба, как магнитом, тянет на самый громкий звук. Оглушительный, отдающийся в кишках грохот баса. Он назначил Желтоголового ответственным за музыку, и тот идеально выполняет обязанности. В его группе поддержки минимум пятьдесят человек. Все как обдолбанные, с остекленевшим взглядом. Они крутятся и дёргаются в нелепой манере. Тонут в океане звука. Желтоголовый сам по себе великий ди-джей. Ямайский альбинос с длинными жёлтыми патлами. На два фута ниже плеч. В наушниках и чёрных очках смотрится он круто и грозно, такой он собственно и есть. Никто на него не выёбывается. Калеб идёт сквозь танцующих. Медали болтаются и позвякивают. Жопа отклячена, локти шлёпают по бокам. Клокочущие звуки в глубине горла. Он смотрит на мир гигантской курицей, когда проталкивается к колонкам. Откидывает голову назад и воет. Примитивный звук времён рассвета человечества. Когда огонь отгонял динозавров от пещеры.

Музыка захватывает контроль над телом Калеба. Приводит его в транс. В моменты стресса он всегда такой, так что дети не удивлены. Они останавливаются и наслаждаются бесплатным развлечением. Пуская по вене чистый, неразбавленный звук и прочие сомнительные вещества. Желтоголовый наращивает децибелы. Стены здания начинают дрожать, оконное стекло вываливается. Чёрные девчонки начинают смеяться над Калебом и дружелюбно его подначивать.

– Мистер Дак, у вас непорядок с головой! Вы знаете, а вы псих!

Калеб прекращает танцевать и обращается к ним. Наконец кто-то заметил, что не так. Он кричит им в уши, чтобы они услышали.

– Знаю! Знаю! Мне надо, чтобы кто-нибудь помог! Может, напишете своему члену парламента и пожалуетесь? Вы же видите, что я болен!

Калеб начинает крутиться на одной ноге. Скорость вращения всё растёт и растёт. Теперь на другой ноге в обратном направлении. Быстрее, и ещё быстрее! Он пытается завязаться в узел, используя собственные руки и ноги. Эффектно терпит неудачу. Запинается, и грудой валится на пол. Лежит и смотрит, как мимо течёт мир. Рокочет гаражный эйсид-трэш. Зацикленный, усыпляющий. Бьёт по ушам. Он закрывает глаза и погружается в сон. Нежный, как ягнёнок.

Глава 6

На спасение Калебу прибыл недавно назначенный сержант Перкинс. Поднимает его и уводит прочь. Назад в безопасность его кабинета, где за него берутся Линда и свежий кофе. Линде надо уйти, она вся извиняется.

– Я ушла, солнышко. Зарабатывать опыт. До завтра.

Калеб благодарит её за помощь. Они с Эрролом остаются сами по себе. Его заместитель командующего – чистый заговорщик. Оборачивается и запирает дверь.

– Слушай, мужик, нельзя так доводить себя до цугундера. У меня есть решение для всех твоих проблем.

Калеб впечатлен его специфическими познаниями. Эррол – эксперт во всём, что касается наркотиков. Его личный доктор.

– Что на этот раз, Эррол?

Тот достаёт табакерку. Вынимает из неё крошечную розовую таблеточку в форме бриллианта. Протягивает её.

– Крышняки. Съешь одну, мужик, и забудешь всё на свете. Полная зачистка памяти гарантирована.

Калеб, уже начисто лишившийся способности здраво рассуждать, с ухмылкой принимает вызов. Хочет стереть утренний кошмар. Запивает пару штук стаканом воды и смотрит, что будет.

– Они в десять раз мощнее валиума. Полный пиздец! У Калеба нет вариантов, кроме как поверить ему. Долг

вновь зовёт его. Вверх по лестнице, лично проследить за тем, что там творится. Совсем было решил вернуться к музыке Желтоголового, но замечает Маргарет Бакстер в конце холла. Та держится за щёку, ей явно больно. Он идёт к ней, разобраться, в чём дело.

– Маргарет, что случилось? Тебя кто-то ударил? Очень хочется понять, что случилось.

– Матушка обожгла меня, сэр. Я поздно пришла домой.

– Дай гляну.

Он берёт её за руку и отводит её от щеки.

– Господи! Ради всего святого, во сколько же ты вернулась?

– В половине пятого, сэр.

– Тогда не удивительно, что она разозлилась. Полпятого – действительно поздно!

Маргарет улыбается. Ресницы протестующе хлопают.

– Не в половине пятого утра, сэр. В половине пятого вечера! Она ударила меня шваброй и заставила всё убрать и помыть, сэр. Потом взяла утюг и прижала мне к лицу.

Тошнотворное ощущение заползает в живот Калеба. Разочарование в системе. Он всё время учит их уважать родителей, общению, хорошим манерам и доброте к животным, и вот что с ними случается! Какие у них возможности? Как мать может так поступать с дочерью? Особенно такой милой, преданной и вежливой. Всегда готова что-нибудь для тебя сделать. Калеб хотел предложить ей выйти за пего замуж, но теперь, когда она обезображена, придётся отказаться от этой мысли.

– Послушай, Маргарет. Свадьба отменяется. Не переживай, любовь моя. Найдёшь себе кого-нибудь ещё. Не такого красивого, как я, зато помоложе.

На Калеба смотрят наполненные страхом глаза. Она изо всех сил вцепляется в его руки у локтей.

– Пожалуйста, не говорите матушке, что я рассказала вам, а то она снова меня изобьёт.

– Конечно, не расскажу. Обещаю.

Калеб несётся в Кабинет Штаба Командования. Злой и нервный. Мозг словно завёрнут в вату. Ноги слегка дрожат. Муть. Мимо него к холлу идут Мужебаба Джонс и Джен Скотт. Только что пришли, потягивают кофе. Думают, заслужили его после их-то напряжённого утра! Ленивые бляди! Он пытается не обращать на них внимания, но Мужебаба решает пообщаться. Сердечно и вежливо приветствует его. Он злобно и агрессивно поворачивается к ней, готовый высказать всё, что о ней думает. Оставили его тут въёбывать за троих! Но сдерживается, оценив размеры её предплечий. Бугрящиеся бицепсы в кипельно белой рубашке «Персия». Удачно оттеняются чёрной жилеткой «Мосс Брос», аккуратно стянутой пряжкой на спине. Решает, что благоразумие – лучшая составляющая храбрости. Нечего сейчас связываться с Мужебабой. У него есть миссия, и он бежит её выполнять. Срочно надо позвонить соцработнику в области образования, объяснить ситуацию с Маргарет и что должны сделать социальные службы. Господи Боже, жизнь девочки в опасности! Нежный сладкий голос Анжелы Уайт на том конце провода. Она тихо и аккуратно пытается его успокоить.

– Извини, Калеб. Боюсь, сегодня я ничем не могу помочь. Давай попозже на этой неделе?

– Значит, как только сможешь. Редактора выгонят в поле всех журналистов, если, не дай Бог, найдут её обгорелые останки.

Калеб преувеличивает размах преступления. Пятно на лице Маргарет не слишком серьёзное, но ему надо показать озабоченность. Дать ей немножко любви и нежности, которых ей в жизни так не хватает. Пусть почувствует, что она для него что-то значит. Нет, истинная причина, почему он звонит соцработнику – потому что хочет снова поговорить с Анжелой. Женщина на его длине волны. Она разделяет его близость с детьми, что находятся на его попечении, и как и он, она хочет, чтобы они добились успеха.

Из-за сочетания этих страшно редких качеств с внешностью кинозвезды в моменты проблем его так и тянет обратиться к ней. Поплакаться ей в жилетку. Как не раз бывало раньше.

В его химически изменённом состоянии сознания Калебу несложно представить связь между ними. Вся страсть и отвага Французского Сопротивления снова сносит его мозг с курса. Ему так нужна любовь прекрасной дамы теперь, когда Кай бросила его. Его захлёстывает цунами жалости к себе.

Он сидит в штабе и расслабляется. Начинает врубаться в радости табакерки Эррола. Грохот далеко, пускай там и остаётся. Пусть его, решает он, Джен и Мужебаба поработают. Давление падает. Вот так и живут на кафедре КО. День вспышек и приступов. Вот он кипит активностью, а вот уже спокоен, как дохлый лев. Оставьте мою крышу в покое!

По зданию разносится громкий звонок, предвещая перемену. Не то чтобы он что-то значил на К.О. Здесь одна сплошная перемена. Но в это время продают чипсы. Прибыль от лотка с едой приобретает новое значение. Она больше не пойдёт ему в карман. Деньги можно использовать и лучше. На Великий Исход. Купить учебные материалы для классной комнаты. В холл поставить лоток. Ветчина, курица и сыр с луком. В каждом движении порыв. Некогда тратить время на ерунду. Джен и Мужебаба уже свалили.

Метнуться в учительскую в главном здании, рассказать об утренних кошмарах!

– Гринвуд, отодвинь стол от двери!

Парень из Общеобразовательной школы Гринхилл смотрит на него с полным презрением. На губах хищная ухмылка.

– Пошёл на хуй! Сам двигай! Ленивый мудак!

Такого Калеб ни от кого не потерпит. Яркое неповиновение. Горн трубит тревогу. Нагнув голову, он несётся на угрюмого Гринвуда, чья агрессивная поза показывает, что ему плевать. Пиздюком-учителем его не пронять. Особенно если тот вырядился, как идиот. Любовник его матери стремается его до усрачки, и в «Роуверс» его боятся и уважают. Из конкурирующих болельщиков он вышибает дух здоровенными «Док Мартенсами», которые и сейчас на ногах. И смеётся, когда работает ими. Но только не теперь. Знобящий крик, который издал Калеб, сгоняет краску с его щёк. Первая воркуха прилетает сбоку в голову и он, вертясь, отлетает к шкафчикам. Падая, он производит оглушительный лязг, и жизнь в холле замирает. Вечно одно и то же, когда приходит новичок и пытается показать себя перед другими быками. Примитивный инстинкт заставляет его помечать границы. Занять своё место в неофициальной иерархии. Гринвуд протестующе ревёт и принимает вызов. Тестостерон резво накачивается.

– Ты, мудак! Я убью тебя на хуй!

Калеб вздымает над головой теннисный стол и швыряет его в Мастера Гэри. Следом несётся пара стульев и подначка Джона Тощего.

– Ты хотел сказать, что попробуешь на хуй, дрочила! Калеб приходит в бешенство. Молотит кулаками по

телу. Слева, справа, снова слева. Коленом по яйцам, вот это кайф, и кулаком по морде, и нос хрустит. Из шнобеля мощно льётся кровь. Рука жёстко захватывает шею в замок, и Калеб тащит наглого Подростка по холлу. Вниз по лестнице в Батлинленд*. Он запирает дверь. Задёргивает занавески, чтобы комната погрузилась в полутьму. Хватает Гринвуда за длинные светлые волосы и сурово загибает голову назад к лопаткам.

* Комната отдыха, названная в честь сети домов отдыха «Батлинз

– А теперь послушай, Гринвуд, нищий подонок! Это Батлинленд! Здесь мы поговорим с глазу на глаз. Никаких свидетелей, понял?

Злобно бьёт его по лицу. Набивая синяки, и снова пуская кровь. Гринвуд ломается. Глубокие всхлипывания поднимаются изнутри. Инстинкт подсказывает Калебу, что пора переходить к серьёзным разговорам.

Он подходит к своему столу и достаёт охотничий нож, конфискованный у одного парня. Гладит его перед Гринвудом так, чтобы лезвие скользнуло мимо его горла.

– Послушай, Гэри, я хочу подружиться с тобой. Я хочу, чтобы всем в этом здании было хорошо. Хорошо, хорошо, хорошо. Колокольчики звенят, птички в клетках чик-чи-рик. Понимаешь меня?

Разбитые кровоточащие губы медленно раздвигаются, когда тот делает смелую попытку заговорить. Звука нет. – Знаешь, Гэри, у меня есть планы. Меня выбрали в футбольную команду. Капитаном. И я думаю, тебя послали сюда, скажем так, определённые люди, чтобы выяснить мои планы. Я прав?

Кончик кинжала подбирается к дыхательному горлу. Гринвуд откидывает голову назад, чтобы избежать опасности. Руки болтаются по бокам под полным контролем, и крики, умоляющие о жалости, с трудом продираются наружу

– О Боже, нет! Пожалуйста. Пожалуйста, о Боже. Прошу вас, нет. Помогите мне, пожалуйста!

Калеб с пылающим взором. Сила Британской Империи у него за спиной. Оправдание его жестокого поведения в том, что это богоугодное дело.

– Скажи мне правду, Гэри, и я тебя отпущу. Тебя послали шпионить за мной?

Слова Гринвуда едва слышны.

– Нет! Нет! Клянусь могилой матери!

Калеб убирает нож. Решает толковать сомнение в его пользу.

– Ладно. Не буду тебя убивать. Но тебе придётся доказать, что ты предан нашему делу. Готов?

Молодой Гэри счастлив до усрачки. Радостно смеётся между всхлипами. Жалкие восторженные взгляды на человека, который дал ему возможность жить дальше.

– Я всё для вас сделаю, сэр.

– Так-то лучше. Вот это боевой дух. Сигарету?

– Да, спасибо, сэр.

Калеб протягивает ему пачку, которую держит в столе. Гринвуд благодарно принимает её. Роется по карманам в поисках спичек. Калеб кидает ему коробок.

– Теперь я перепишу твой И.О.П.

– Что такое И.О.П., сэр?

– Индивидуальный Образовательный План. Знаешь мужской туалет наверху, да?

– Да, сэр.

– Так вот, когда ты ссышь, ты стоишь на свинцовой плитке, и перед рожей у тебя свинцовая плитка. Ты раньше знал?

Его дрожащие руки пытаются прикурить сигарету.

– Нет, сэр. Не знал, сэр.

– Но ты знаешь, что сейчас идёт война с необразованностью. Современные методы обучения. Нам нужны деньги, чтобы покупать учебные материалы. Диапроекторы, лекционные плакаты и маркеры.

Гринвуд никак не реагирует. Страдает от контузии.

– Я хочу, чтобы ты отодрал свинец и сдал в металлолом, потом принесёшь мне деньги. Ну что, ты справишься? В ближайшие двадцать четыре часа?

– Да, сэр. Конечно, сэр. Это несложно, сэр.