Текст книги "Ричард Блейд, странник"

Автор книги: Джеффри Лорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 36 страниц)

Ханк довольно хмыкнул.

– Прикончим его?

– Нет… Не сразу… Я хочу с ним поговорить. – Странник со злобной усмешкой уставился на Когтя. – Мне – весело, – сообщил он. – Мне – весело – хорошо. Тосс’от – тоже – весело?

Карвар угрюмо молчал, раскачивая тяжелый клинок.

– Я – тебя – убить, – сказал Блейд.

– Я – умирать – другие – приходить, – бесстрастно произнес Коготь.

– Я – убить – других, – странник показал на меч в руках Ханка, на свою секиру. – Теперь – есть – оружие. Хорошее – оружие! Много! Топор – два, меч – три!

– Меч – два, – уточнил Коготь. – Этот – меч, он выставил вперед свой клинок, – Тосс’от!

– Скоро – меч – Тосс’от – будет – мой.

Карвар как будто бы задумался над этим утверждением. Текли секунды, он размышлял, рассматривая стоявшего перед ним человека круглыми мерцающими глазами. Потом снова раздался резкий шипящий голос.

– Правда. Ты – убить Тосс’от. Ты – уметь – убивать – хорошо. Ты – убить – других. Так! Потом – ты – слабеть. Нет – пить – нет – есть. Ты – слабеть. Другие – приходить – убить – слизь. Так! Хорошо!

– Хорошо! – подтвердил Блейд. – Тосс’от – еще четыре – всего пять карваров! Много – еды! Много крови! Пить – есть – быть – сильным! – он зловеще ощерился.

Его слова явно вызвали у Когтя недоверие – как и у того зеленокожего сержанта на плоту, которому Блейд проломил череп киркой Кампала Эгонды.

– Ты – есть карвар? – Тосс’от приоткрыл пасть. – Такое – нет. Слизь не есть – карвар! Рирдот – не есть – карвар. Зарт не есть – карвар. Лон – не есть – карвар! Никогда – не есть!

Блейд стукнул себя кулаком в грудь.

– Я – не рирдот – не зарт – не лон. Совсем – другой! Далекая – земля. Очень – далекая! Там – нет – карвар!

– Нет – карвар? – казалось, Коготь изумился еще больше. – Так – не бывать! Карвар – везде!

– Далекая – земля – нет карвар. Были карвар, теперь – нет. Совсем – нет!

– Были – теперь – нет? – уточнил Коготь.

– Да.

– Где – теперь – карвар?

– Здесь, – Блейд потер живот. – Люди – ловить – карвар, есть – карвар. Есть – всех! Далекая – земля – люди – сильный – страшный. Есть – всех – карвар, хотеть – еще.

Ханк фыркнул. Тосс’от в удивлении опустил меч.

– Нет – правда! – заявил он.

– Да – правда! – возразил Блейд. – Я – тебя – не убивать. Я – тебя – ловить. Я – тебя – есть – живой. Резать – палец – есть. Резать – другой – есть. Тогда – Тосс’от – поверить?

– Тогда – поверить, – карвар вновь выставил вперед клинок. – Но ты – я – не поймать! Живой – не поймать!

Неуловимо быстрым движением Блейд обрушил на его шлем обух топора, и надсмотрщик Коготь мешком осел на каменный пол. Он лежал на спине, уставившись круглыми глазами в потолок, судорожно разевая пасть, и впервые странник уловил на этой зеленокожей нечеловеческой физиономии, застывшей и почти лишенной мимики, нечто похожее на изумление.

– Знаешь что, Ханк, – задумчиво произнес он, подняв взгляд на джарата, – похоже, нам и в самом деле придется съесть этого парня.

Лицо Ханка отразило высшую степень отвращения.

– Почему бы нам просто не прикончить ублюдка? – предложил он.

– Потому, что я хочу с ним поговорить, – объяснил Блейд. – Напугать, допросить и выпытать все, что он знает.

– Ничего он не скажет. Карвары – тупые твари; не боятся ни пыток, ни боли. А этот даже к огню привык, надзирая за кузнецами.

Блейд ткнул карвара в бок носком сапога – раз, другой, третий; потом сказал:

– Или он заговорит, или мы его съедим. Действительно съедим, если я не найду другого способа… Ты, впрочем, как знаешь: не хочешь – не ешь. Но я-то не оставлю от него ни кусочка!

* * *

Блейд вовсе не бахвалился; ему случалось пробовать вещи похуже и померзостнее, чем плоть карвара. В Пылающих Песках Сармы он питался змеями, в ледяных пустынях Берглиона – мясом жутких чудовищ, а в гигантских подземельях Дьявольской Дыры, во время своего двадцать первого странствия, – лишайником и червями. Однако сейчас проблема поедания Когтя была не из самых первоочередных; страннику не терпелось разобраться с люками в дальнем коридоре. А посему пленника связали его же собственной портупеей и оттащили на лестницу, погрузив в голубоватый туман. Блейд не хотел, чтобы его добыча задохнулась до срока, словно рыба на берегу.

Они с Ханком собрали свою добычу – три меча, два топора, поясные и наплечные ремни убитых карваров. Затем Блейд решительно направился в узкий коридор, отгороженный стеной от остального лабиринта. Он начал с самого ближнего к стене люка/ Два клинка надежно вошли в щель между полом и закраиной бронзовой плиты; затем, поднатужившись, узники Пузыри распечатали свою темницу. В относительном смысле, разумеется; открывшийся перед ними квадратный проем заполняла все та же голубоватая дымка Римпады, и камера внизу была столь же недоступной, как и выход с помощью лестницы, на которой сейчас валялся Коготь.

Свесившись вниз и погрузив голову в бирюзовый туман, Блейд осмотрел помещение. Оно казалось весьма обширным – длинный зал с каменными стенами, оба конца которого прятались во тьме. Слабые отсветы корзин с жуками, стоявших у люка, не позволяли разглядеть даже ближайшей стены.

– Ну, что там? – с нетерпением спросил Ханк.

– Ничего не вижу. Спусти-ка вниз пару корзинок на ремнях.

Когда это было сделано, странник увидел деревянные полки, закрывавшие стены, какие-то обломки и черепки на них, узкий проход в торце камеры. Больше ничего. Пыль, камни, длинные стеллажи с хламом, и все! Конечно, не считая прохода, который вел в полную неизвестность.

– Ну? – Ханк тоже склонился над люком.

– Похоже, одни битые горшки, – мрачно произнес Блейд. – Там есть выход, но одни Нусты знают, куда. В какой-нибудь коридор, я думаю.

– Уже кое-что!

Еще раз осмотрев камеру, странник велел:

– Вытаскивай корзинки.

Потом он сел на пол, свесив ноги в проем, и погрузился в раздумья. Ханк устроился на корточках напротив.

– Хорошо, что нас двое, – наконец заметил Блейд. – Мы можем исследовать этот склад и коридор за ним.

– Как?

– Я спрыгну вниз, добегу до выхода и продвинусь шагов на сто по коридору – сначала в одну сторону, потом в другую. Затем вернусь, и ты вытащишь меня на ремне. Так можно сделать несколько раз.

– А если ты ничего не найдешь?

Странник пожал плечами.

– Ну, тогда у нас остается еще пять люков.

Согласно кивнув, Ханк заметил:

– Надо бы сначала открыть их. Возможно, там обнаружится что-то поинтереснее.

– Да, конечно. – Блейд поднялся на ноги, – Сперва отвалим все плиты, а уж после этого я попробую понырять вниз.

Подобрав оружие, ремни и светильники, они тронулись к следующему люку. Под ним был такой же заброшенный склад, только на полках валялись не черепки, а обрывки кожи, и пахло в помещении премерзко. Блейд разглядел щель выхода, ориентированного в ту же сторону, что и в предыдущей камере, и хмыкнул. Похоже, торцовые стены этих древних и пустых хранилищ выходили к некоему коридору. Можно ли было добраться по нему к какой-нибудь лестнице, ведущей наверх? Весьма вероятно… За сколько времени, вот в чем вопрос!

Они распечатали третий люк – все то же. Пыль, камень, проход в торцовой стене, старые стеллажи, заваленные хламом

– Что-то я проголодался, – сказал Блейд, распрямив спину. – Отвалим еще одну плиту или поедим?

– Поедим. – Ханк заглянул в корзину. – У нас есть еще вода и пяток лепешек ну, и твой карвар на закуску.

Они покончили с остатками провизии, сохранив по глотку воды во фляге, затем переместились со всем имуществом к четвертому люку. И с этой крышкой удалось справиться без всяких проблем. Как и раньше, джарат опустил вниз на ремнях две корзинки-светильника, а Блейд, распластавшись на полу, задержал дыхание и свесился вниз.

Внезапно он вздрогнул, резко оттолкнулся от края и сел, уставившись на Ханка невидящим взглядом. На лбу его выступила испарина.

– Что? Что ты увидел? – Ханк, взволнованный и удивленный, опустился на колени, пытаясь заглянуть в лицо Блейда. – Говори же, во имя Нустов! Кладбище? Скелеты? Черепа?

– Нет, дружище, совсем нет… – Ричард Блейд покачал головой. – Ни кладбища, ни старой бойни, ни костей. Там…

Глава 9

Блейд замолк и потер лоб рукой. Он испытывал определенные затруднения – что и как объяснить Ханку. В самом деле, не мог же он просто сказать, что увидел на полуразбитых полках округлые корпуса таллахских сообщателей и светильников!

Кажется, там валялись не только эти магические приборы, мертвые, пыльные и никому не нужные. Он разглядел большие бутыли с вином – те самые, что некогда отправил в Лондон после своей победы на играх, статуэтки из цветного камня, измерители времени, черепки стеклянной и фарфоровой посуды, кошельки с монетами. Все это добро провалялось здесь больше семи лет – или целую вечность! Кто же знал, как течет время в Таллахе, на Таргале и на Земле? Ни Хейдж, ни покойный лорд Лейтон не могли ответить на этот вопрос…

Ханк нетерпеливо пошевелился, глаза его сверкали надеждой. Кажется, он уже вообразил лестницу, что выводит пленников Пузыря в коридоры верхнего лабиринта – пусть сумрачные, но заполненные живительным воздухом. А что за ними? Поверхность острова и сияющие небеса над ней… Бирюзовая дымка Римпады, столь же непреодолимая, как и раньше… Полчища карваров…

Поднявшись, Блейд показал рукой вниз.

– Там – сокровища, Ханк. Золото, резные камни, обломки дорогой посуды… Я был удивлен, увидев такие вещи у безносых.

– А выход? Ты разглядел лестницу? – с лица джарата медленно сползало воодушевление.

– Нет Такая же щель в стене, как в остальных камерах.

– И сокровища? Золото?

– Да.

Ханкамар Киттала разочарованно пожал плечами.

– Зачем нам это? Все сокровища мира не помогут нам купить свободу.

– Сокровища бывают разные. Возможно, там, – странник покосился на открытый люк, – найдется кое-что подороже золота.

– Например?

– Я видел бутылки. С вином, думаю.

– О! Это дело! – Ханк иронически скривил рот. – Напьемся, сожрем этого Когтя и встретим с мечами в руках новую команду ублюдков! Умирать будет веселей!

– Умирать никогда не весело, так что с этим делом мы подождем. – Блейд присел, упираясь ладонями в край люка. – Мне хочется понырять туда, Ханк Может, найду что-нибудь полезное… а потом разведаю, куда ведет внешний коридор.

– Давай. Только нужно поторопиться, я полагаю. Как бы снова не пришли безносые.

Блейд прикинул время – с момента их схватки с приятелями Когтя прошло не более полутора часов. Нет, еще рано! Он полагал, что никого из карваров, и том числе и подчиненных Тосс’ота, не встревожит отсутствие охотничьей партии. Эти существа не слишком заботились друг о друге.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы насытить кровь кислородом, странник мягко спрыгнул вниз. Взвихрились и начали медленно оседать облачка пыли, в неярком свете подвешенной на ремне корзинки заблестели на полках стеклянные черепки. Блейд поднял голову. Потолок камеры нависал на расстоянии ярда над ним, в проеме люка виднелось взволнованное лицо Ханка одной рукой тот придерживал корзину, в другой был приготовлен ремень.

Кивнув ему – мол, все в порядке – Блейд направился к полкам. Он глядел на них минуты четыре, восстанавливая в памяти реестр своих таллахских сокровищ, потом отступил к люку, помахав джарату рукой. Ханк вытянул его.

– Ничего интересного?

– Подожди. Сейчас припомню.

Странник опустился на пол, скрестил ноги и прикрыл глаза. Он обладал фотографической памятью, и нескольких минут хватило, чтобы содержимое полок запечатлелось в ней со всеми подробностями. Его таллахские приобретения были свалены беспорядочными грудами на трех ярусах, и сейчас эти кучи добра встали перед его глазами, словно в голове прокручивалась лента видеомагнитофона.

Так… В самом низу – стеклянные бокалы и чаши, фарфоровые сервизы, достойные Букингемского дворца… Запыленные, полуразбитые – видно, их вывалили сюда прямо с тележки или носилок, ничуть не заботясь о сохранности… Они лежали неровным слоем, а в самом конце громоздилась какая-то странная угловатая куча, смесь черепков, обломков блюдец, чашек и кувшинчиков снежной белизны.

Выше стояли массивные на вид, но легкие шары сообщателей – таллахских телевизоров, качество которых превосходило всякое воображение. Разумеется, тут они были мертвы и безгласны – на Таргале не имелось ни озер с чудесной влагой Мудрости Мира, ни магов, умевших извлекать из них энергию, ни передающих станций. Там же громоздились еще какие-то устройства, назначение и функции которых Блейд помнил уже весьма смутно. Белые сферы полуфутового диаметра были светильниками, на Таллахе они чудесным образом плавали в воздухе, распространяя яркое сияние. Шары поменьше, размером с кулак, и такой же величины цилиндры служили для отсчета времени, измерявшегося в таллахской реальности весьма сложно: в сутках насчитывалось три дома, а в каждом из них – четыре стены, делившихся еще на пять подстенков. Эти забавные хронометры тоже не работали – как и прочие аппараты и аппаратики, громоздившиеся на средней полке.

Выше стояли полуразбитые статуэтки из нефрита и яшмы, бутыли с вином из толстого темного стекла, валялись раскрытые кошельки с золотом – доля Блейда со ставок, которые делали на него таллахские болельщики. Карваров не интересовало вино – как и любое спиртное; вероятно, в этом отношении их биохимия сильно отличалась от человеческой. Что касается золота и иных драгоценных вещей, то к ним зеленокожие черепахи тоже были равнодушны. Они признавали лишь предметы утилитарного назначения, прочные и надежные – такие, как серебряная чаша, которую таскал с собой Тосс’от.

Внезапно странник понял, что удивило его на полках забытого склада. Там лежали далеко не все таллахские посылки, многого не хватало, и теперь он попытался припомнить, чего же именно.

Разумеется, не было коллекции клинков, прямых и изогнутых мечей, приобретенных в лучшей антикварной лавке Таллаха. Как и следовало ожидать, пропали ножи и кинжалы с драгоценными рукоятями из кости и рога, инкрустированных самоцветами. Исчезли массивные серебряные цепи, бокалы, кубки и чаши – вероятно, таким украшениям и такой посуде карвары могли найти применение. Что еще? Блейд не мог вспомнить Конечно, на Земле, в лейтоновском архиве, хранился его отчет, надиктованный под гипнозом, и в нем перечислялось все до последней мелочи, все, что дошло и не дошло до приемной камеры телепортатора Но сейчас он не мог восстановить полного перечни Между Таллахом и Таргалом пролегло так много всего! Иглстаз, Брегга, Киртан, странные приключения в параллельных мирах Блоссом Хиллза и Зазеркалья, жуткие подземелья Дьявольской Дыры, воинственный Ханнар… Потом – лесные чудища Гартанга, лунная одиссея и экспедиция в Эрде, в печальную Эрде, мир вечной осени… Семь лет, десять странствий!

Он снова вызвал видение полок, заваленных бесполезными таллахскими сокровищами, и мысленно просканировал их сверху донизу. Статуэтки, бутыли, мешочки с монетами ничего интересного, ничего важного… Дальше! Приборы, светильники и прочее… Жаль, что маги Таллаха ограничились волшебными телевизорами, но не создали волшебного бластера… бластер бы сейчас очень пригодился… Дальше! Дальше! К самой нижней полке! Разбитая посуда, фарфоровые черепки… Совсем уж ненужный хлам… Угловатая куча слева… Может быть, покопаться в ней? Но что он там найдет? Какой-нибудь случайно уцелевший кувшин?

Вдруг словно молния прострелила виски, в голове как будто полыхнуло, и он вспомнил. Шкатулка! Шкатулка с флаконом! Дар владыки Ордорима! Влага из озера Мудрости, чудесная субстанция, источник могущества таллахских магов!

Будем надеяться, сказал себе Блейд, торопливо поднимаясь, что волшебный эликсир не выдохся за семь долгих лет в этом гнусном подземелье.

– Что? – Ханк вскинул на него глаза.

– Кажется, там есть одна забавная штука, – наклонившись, странник заглянул в квадратную дыру – Посвети мне!

Глубоко вдохнув воздух, он спрыгнул вниз и быстро направился к палкам. Угловатая груда черепков, из которой торчали полуразбитые чашки и блюдца, находилась на уровне колен. Блейд присел, осторожно поворошил ее, сбрасывая прямо на пол черепки фарфора, белоснежные с одной стороны и запыленные с другой. Под ними блеснуло темное полированное дерево, окованный серебром уголок.

Есть! Он рванул плоскую шкатулку к себе, прижал к груди, и, быстро поднявшись, сделал шаг к проему. Потом вернулся, сгреб свободной рукой золото в самый объемистый из кошелей и сунул его за пояс. Густой бирюзовый воздух Римпады вливался в легкие, подступало удушье, напоминая о том, что следует поторопиться.

Выбравшись наверх, Блейд долго и глубоко дышал, не в силах вымолвить ни слова. Потом, вытянув из-за пояса кошель, вложил его в руку Ханка.

– Вот… Для Дионы и для тебя… Не век же вам скитаться с Арколой…

Джарат вытряхнул на ладонь монету, без особого интереса посмотрел на нее.

– Какая странная! Никогда не видел таких… Думаешь, есть шанс, что сестренка это получит? – он встряхнул тяжелый мешочек, и золото запело, зазвенело, словно фанфары судьбы.

– Весьма вероятно, Ханк, весьма вероятно – Блейд дрожащими руками откинул крышку маленького ларца. Флакон был на месте – продолговатый маленький сосудик из тяжелого стекла.

– Что это? – Ханк наклонился так, что они едва не стукнулись лбами.

– Магия, дружище Могучая магия! Прямо из моего Бредонна!

– Хм-м… Как же эта штука тут очутилась?

– Понятия не имею. Но она здесь, и это главное!

Блейд вытащил флакон и в задумчивости уставился на него. Как же воспользоваться этим таинственным эликсиром? Ни Фаттаргас, ни царь Ордорима не говорили о таких вещах. Он крепко стиснул маленький сосудик в кулаке. Следует ли выпить это зелье? Понюхать? Побрызгать в воздухе? Намазать виски? Или смочить пятки?

Через минуту ответ пришел сам собой.

Он вдруг ощутил, как в него начала вливаться Сила. Он не смог бы сказать, что являлось ее физическим вместилищем мозг ли, тело, душа, он просто чувствовал, что неимоверная мощь, истекающая от этого небольшого флакончика, прорастает в нем, как пробудившееся к жизни зерно, выхлестывает вверх крепкие, наполненные живительными соками стебли, разворачивает листья, выпускает пышные соцветия. Потом цветочные лепестки опали, и появился плод. Родилось знание! И было оно таким ошеломляющим, таким кристалльно-ясным и могучим, что Ричард Блейд выронил флакон и закричал.

Во имя Мудрости Мира и всех богов Таргала! Алый огонь, разрушающий и благословенный, первая ступень Силы – вот она! Холодное синее пламя, карающее и наказующее, вторая ступень – вот она! Зеленое целительное сияние, третья ступень – вот, вот!

Он задохнулся, поднял лицо к темному и мрачному каменному потолку и закрыл глаза; губы его шептали молитву, и с привычными с детства словами на душу нисходил покой. Ханк испуганно смотрел на него.

– Блейд! Блейд, очнись! Что… что случилось? Подействовала твоя магия?

Странник улыбнулся, поднял флакон и сжал его в кулаке, он чувствовал себя равным богам.

– Подействовала… еще как… Смотри!

Он простер руку над пустой корзинкой, и та вспыхнула, занялась жарким огнем. Ханк торопливо отскочил в сторону.

– Хог!

– Да, хог! Без огнива и зажигательного стекла! Прямо из моих пальцев!

– Великая магия! И очень опасная, – джарат покосился на догоравшую корзинку.

– Смотря для кого, – Блейд приподнял бровь.

– Ты можешь теперь спалить всех безносых?

– Могу, но это ни к чему. Есть другой способ… холодное пламя, не страшное дереву, но для живого существа… Впрочем, ты увидишь сам.

– Сам?

– Разумеется. Ведь у нас есть пленник!

Ханк понимающе кивнул.

– Ты прикончишь его?

– Возможно… потом… Но сначала допрошу. Тосс’от – большой чин! Старший над всеми надсмотрщиками и охранниками Акка’Ранзора! Такому должно быть известно про многое… – Блейд помолчал, затем растер подошвой пепел от корзинки. – И теперь он скажет мне все! Все, что я хочу знать!

* * *

Пленный карвар лежал на широкой ступеньке, полуприкрыв глаза. Когда Блейд спустился к нему, погрузившись в голубоватый туман, Коготь смерил его равнодушным взглядом. Вероятно, он считал себя уже мертвым или даже съеденным этим страшным человеком из далекой страны, где люди сумели уничтожить карваров.

Странник стоял, сжимая в руках флакон, чувствуя перетекавшую от него теплоту и силу, стоял долго, пять минут, десять, пятнадцать, с любопытством наблюдая, как в зрачках Тосс’ота начинает разгораться изумление. Потом он поднял тяжелое тело карвара и потащил наверх.

Ханк встретил его радостной улыбкой.

– Магия, Блейд?

– Магия, дружище!

С этим таллахским эликсиром он мог дышать в Римпаде! Вполне вероятно, его могущество не исчерпывалось такими вещами или фокусами с огнем, время от времени Блейду казалось, что он сумел бы свести луну на землю – если б у Таргала была луна.

Он положил карвара на пол, распустил ремни, что стягивали конечности пленника, и склонился над ним.

– Я – хотеть – говорить – ты.

Тосс’от явно пытался представиться спокойнее, чем был на самом деле. Его круглые глаза блеснули.

– Я – слушать.

– Я – спрашивать, ты – отвечать. Тогда – ты – жить.

– Тосс’от – умереть, – лаконично заметил пленник – Зачем – отвечать?

– Ты – бояться – хог? – Блейд вытянул руку над кучкой кожаных ремней, и они затлели. Зрачки Когтя расширились, потом он овладел собой.

– Нет. Я – видеть – хог – много раз. Хог – кусать. Кусать – как – меч. Кусать – больно – но не страшно, – он моргнул. – Нет. Я – не бояться – хог.

– Ты – не хотеть – отвечать?

– Нет. Зачем?

– Жить.

– Один – жить – не важно. Один – умереть – не важно. Так – говорить – Древние.

Древние! Блейд потер ладонью лоб. Похоже, они приступили к самой интересной теме.

– Что – важно? – спросил он, скрывая волнение.

– Все – карвары – жить – важно, – заявил Тосс’от. Потом он слабо шевельнул когтистой лапой и произнес. – Больше – я – не отвечать.

Видимо, эти черепахоподобные – племя фаталистов, решил странник. Смерть или жизнь одного индивидуума ничего не решает; важно существование расы. Что ж, попробуем зайти с этого конца.

– Ты – не отвечать – вопросы, но ты – слушать? – предложил он.

– Слушать, – согласился карвар.

– Ты – хотеть – знать – как – люди – в моей стране – уничтожить – карваров? – Блейд говорил медленно и отчетливо, как всегда при общении с зеленокожими копируя их странную речь, в которой не имелось ни падежей, ни склонений. Казалось, Коготь его понимает; его веки чуть дрогнули, что можно было считать знаком согласия.

– Люди – в моей стране – знать – магия, – произнес странник. – Ты – понимать – что есть – магия?

– Нет. – Голова карвара качнулась из стороны в сторону совершенно человеческим жестом.

– Магия – делать – то, что – невозможно – делать, – пояснил Блейд. – Убивать – без меча, жечь – без огня. Ты – понимать?

– Нет. Не понимать. Меч – топор – убивать. Хог – жечь. Нет – хог – нельзя – жечь.

– Хог – жить – в камнях. Ударить – камни – выпустить – хог. Так?

– Так.

– Теперь – хог – жить – моя рука. – Блейд вновь приблизил ладонь к кучке ремней, и от них вдруг потянуло запахом гари. Потом кожа вспыхнула и запылала; Ханк, стоявший за спиной странника с топором наготове, коротко вздохнул. Коготь же испуганно отодвинулся, вжимаясь в стену.

– Это – магия? – спросил он.

– Да. Нет – камня – с хог. Есть – рука. Я – поднять – рука – сжечь – всех карваров.

В глазах Тосс’ота сверкнуло недоверие.

– Ты – хотеть – бежать. Ты – идти – на мост. Ты – рубить – топором – стража. Приходить – другая – стража. Поймать – ты. Поймать – он, – Коготь зыркнул глазами на Ханка. – Связать! Нести – сюда. Я – приходить – ты – снова – рубить – топором. Нет – хог! Ты – рубить – сражаться. Почему? Где – хог – быть – раньше?

Мерзавцу не откажешь в логике, подумал Блейд. Однако это безносое зеленокожее существо, этот убийца и пожиратель человеческой плоти, казался ему в то же время наивным. Вероятно, Тосс’от был не таким уж простачком, но тягаться с человеком в хитроумной казуистике явно не мог.

– Когда – хорошо – магия – нет. Когда – плохо – магия – тоже – нет. Не приходить! – Блейд развел руками. – Когда – совсем – плохо – очень – плохо, магия – есть. Я – звать, магия – приходить. Ты – видеть – сам!

Теперь он поджег одну из корзин-светильников, и жуки начали в панике разбегаться. Пасть Когтя приоткрылась, из горла вырвался скрежещущий звук – словно железным прутом провели по краю жестянки.

– Ты – прятать – камень – рука, – заявил он. – Ты – обманывать! Я – не верить – магия!

Судя по всему, он был рационалистом до мозга костей.

– Я – идти – вниз, жечь – карваров, – Блейд кивнул в сторону лестницы. – Жечь – много – карваров – моей магией. Тогда – ты – верить?

– Нет! Ты – жечь – карвар – хог. Так! Карвар – пускать – стрела – город – пускать – стрела – корабль. Стрела – хог! Город – корабль – гореть. Так!

– Не так! – Блейд выпрямился во весь рост и протянул к пленнику руку. – Я – давать – людям – магия! Холодный – огонь! Люди – убивать – карвар. Убивать – быстро! Быстро – как – в моей стране. Магия – холодный – огонь – убивать!

– Хог – горячий, – возразил Коготь. – Нет – холодный – хог!

Ладонь Блейда чуть приподнялась, и в следующее мгновение синевато-фиолетовое пламя охватило лежавшее на каменных плитах тело. Он сам не знал, как это получилось; он пожелал, и чудовищная мощь стремительным импульсом ударила в пленника, окутав его ярким сиянием, куда более заметным, чем мерцающая дымка Римпады. Этот огонь не испускал тепла; наоборот, от него тянуло леденящим холодом.

Тосс’от раскрыл пасть, выгнулся дугой – что выглядело совсем невероятно для существа, закованного в пластинчатый панцирь – и заревел. Этот крик нестерпимой муки заставил вздрогнуть двух мужчин, что стояли под низким темным сводом, глядя на корчившееся на полу тело. Когти карвара скребли по камню, глаза вылезли из запавших орбит, в углах рта появилась пена; он горел, не сгорая, и карающее синее пламя плясало по его груди, по мощным толстым лапам и животу, облизывало бока, опаляло безносое широкое лицо.

Лишь однажды на Таллахе страннику довелось видеть подобную картину – когда Фаттаргас поразил магическим огнем руки воришки. Тот так же корчился и выл, и зрелище это выглядело таким жутким, таким противоестественным, что Блейд, не выдержав, сам взмолился о пощаде. Но теперь он ждал, не собираясь отступать. Если карвары услышат эти вопли и сбегутся сюда – мелькнуло у него в голове, – им приготовлен хороший сюрприз!

– Что с ним? – Ханк опасливо покосился на объятого синим пламенем пленника. – Что ты с ним сделал?

– Всего лишь доказал, что не всякий огонь горяч. Этот, – Блейд с жестокой улыбкой кивнул на фиолетовые языки, – жжет только плоть, но им не спалишь лес, и на нем не поджаришь мясо. Вспомни-ка, Ронтар, твой джанджарат, мечтал о холодном пламени… Вот оно, перед тобой!

– Страшное зрелище…

– Страшное. Такое же страшное, как война, казнь и пытка. Ты смог бы сотворить такое, Ханк?

– Я?

– Да, ты! Если я тебя научу?

Ханкамар Киттала долго смотрел на бившегося в корчах карвара, и его лицо, вначале растерянное, становилось все более и более суровым. Вероятно, он начал догадываться, что мощью, которой распоряжался пришелец из далекого Бредонна, мог овладеть и другой человек – такой, у которого хватило бы силы наслать этот жуткий карающий огонь на врагов.

Наконец Ханк склонил голову.

– Если ты в самом деле меня научишь… я… я… – он судорожно сглотнул и докончил: – Я клянусь никогда не применять это против людей, Блейд…

– Дальше! – велел странник.

– Я клянусь освободить всех узников… всех, кого забрали на Акка’Ранзор и другие острова безносых…

– Дальше!

– Я клянусь выиграть войну!

– Дальше!

– Но что же еще, Блейд? Победа, свобода и справедливость – разве это не все?

– Погляди! – рука Блейда протянулась к карвару. Тот уже не мог кричать, только хрипел и исходил пеной; его конечности конвульсивно подергивались, глаза остекленели. – Погляди! – повелительно повторил странник. – Нравится ли тебе видеть его муки?

Ханк заколебался.

– Нет… Пожалуй, нет…

– Представь, что ты бросишь такое синее пламя на целое войско… на тысячи ненавистных тебе существ… потом твои воины начнут рубить этих беззащитных ублюдков…

– Нет… Нет!

– Да! Ты сделаешь это, ты и Ронтар. Раз, другой, третий… Столько, сколько понадобится. Пока они не запросят пощады!

– И ее надо даровать?

– Разумеется, – Ричард Блейд повел рукой, и синее пламя исчезло. – Разумеется, Ханк! Ненависть порождает только ненависть. Я надеюсь, когда вы победите карваров, рирдоты не начнут резать зартов, а зарты не обрушатся на акрийцев… Я очень надеюсь на это, понимаешь? Будьте же милосердны – и к этим тварям, и друг к другу.

Он наклонился к распростертому на камне Тосс’оту.

– Теперь – ты – верить – в холодный – огонь?

Веки прикрыли глаза карвара.

– Теперь – ты – знать, как – мой народ – победить – твой?

Снова утвердительное миганье.

– Я – приходить – из далекой страны. Я – учить – людей – магии. Люди – убивать – карваров. Всех! Если – карвары – нападать – люди – убивать. Выпустить – холодный – хог. Ты – понимать?

– Понимать, – прохрипел пленник.

– Я – спрашивать, ты – отвечать, так?

– Так… – взгляд Когтя туманили воспоминания о перенесенной боли и ужас.

– Мы – говорить – потом, – решил Блейд. – Потом – наверху. Сейчас… – он вгляделся в зрачки карвара, – сейчас – ты – отвечать – один – вопрос. Ты – встать? Ты – идти?

– Встать… Идти… – эхом повторил Тосс’от – Идти! Не надо – холодный – хог.

Блейд повернулся к Ханку.

– Ну, парень, полезай ко мне на закорки. Придется тебе потерпеть… зато еще немного, и мы выберемся из этой дыры!

Через пять минут он уже спускался с молодым джаратом на плечах в голубой туман Нижнего Мира, спеша за торопливо ковылявшим по ступеням Когтем. Лезвие подвешенного к поясу меча мерно било его по бедру, Ханк хрипло и тяжко дышал над ухом, затем потерял сознание и безвольно обвис на широкой спине странника. Но тот не испытывал никаких неудобств. Казалось, флакон с чудесным эликсиром, лежавший за пазухой, превратился в его вторые легкие или сердце; Блейд, наполнив грудь густым воздухом Римпады, уверенно шагал вперед, почти не чувствуя тяжести тела Ханка.

И мнилось ему, что, миновав темноватые коридоры и мрачные камеры раскинувшегося вверху лабиринта, окажется он не в каменистых и пустынных пространствах Акка’Ранзора, а на зеленом, прекрасном, кипящем жизнью Таллахе… На благословенном Таллахе, чей дар спас его! И, возможно, всех людей в этом мире.