Текст книги "Русский угол Оклахомы"

Автор книги: Джефф Питерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 19. РАССЛЕДОВАНИЕ ШЕРИФА МАККАРТИ

Как только Маккарти появился на крыльце салуна, толпа разом затихла. Он шагнул со ступеньки, и шахтеры расступились перед ним.

– Ну, что тут у вас? – спросил он недовольно, словно они оторвали его от какого-то важного и приятного занятия.

Исподлобья глядя на Маккарти, шахтеры молча пятились в стороны, открывая перед ним проход. И ему ничего не оставалось, как двинуться вперед.

На черном куске брезента лежало ничком тело инженера Скилларда. Из его спины торчала длинная рукоятка топорика, лезвие которого погрузилось между лопаток.

Маккарти присел на корточки рядом с трупом и прикоснулся к холодной, грязной шее.

– Когда его нашли? – спросил он.

– Час назад, – ответили из толпы.

– Индейцы убили его! – выкрикнул кто-то. – Они всех нас убьют!

Внезапно где-то в толпе началась какая-то возня, послышались крики:

– Стой! Куда! Держите его! Попался, приятель! Вот он, краснокожий!

Шахтеры вертели черными лицами и приподнимались на носки, пытаясь разглядеть, кого это там схватили.

– Сюда его! – приказал Маккарти, выпрямившись и широко расставив ноги.

Толпа раздалась и вытолкнула изрядно потрепанного человека в серой рубахе.

– Привет, Дженкинс, – сказал Маккарти.

– Добрый день, шериф! – слегка заикаясь, выговорил Чокто Дженкинс. – Шериф, они меня чуть не разорвали на куски…

– Он убегал! – кричали из толпы. – Он хотел бежать к своим краснокожим!

– Никуда я не убегал! – заявил Чокто. – Просто хотел выбраться, мне тут нечего делать! Куда мне убегать? Я тут живу! Вы же все меня знаете!

– Знаем мы Тебя, краснокожий!

– Тихо! – рявкнул Маккарти. – Сейчас разберемся. Вы, двое, идите с Чокто в салун и сидите там с ним. Кто первым обнаружил Скилларда? Ты? И ты тоже? Тоже шагайте в салун, я задам вам пару вопросов.

Заложив руки за пояс, он оглядел шахтеров, и они один за другим замолкали под его тяжелым взглядом.

– Я разберусь в этом. Сейчас приедет федеральный маршал Баррет, и мы с ним решим, что надо делать. А вы расходитесь по домам. Мойтесь, ешьте, отдыхайте. Завтра всем на работу. Что случилось, то случилось. Это не конец света.

– Это хуже, чем конец света! – крикнула женщина из толпы. – Это война, шериф! Нам не нужна война! Лучше мы соберем свои узлы и отправимся отсюда, пока нас всех не зарубили топорами!

– Можешь ехать, женщина, – сказал Маккарти пренебрежительно. – Тебя никто не гнал сюда, и никто тебя здесь не держит. Вы слышали меня? Расходитесь по домам, не толпитесь тут!

Но шахтеры упрямо стояли на месте.

– Мы не разойдемся, шериф, – сказал тот, кто стоял ближе всех к Маккарти. – Люди хотят знать, кто убил инженера. Люди хотят судить убийцу прямо сейчас.

– Это не такой простой случай. Надо разобраться.

– Хорошо. Разбирайтесь. Мы подождем, – угрюмо сказал шахтер.

Но в толпе не поддержали его.

– Чего ждать? Индейцы убили инженера! Надо вздернуть индейца, чтоб неповадно было! Братцы, судью Бенсона сюда! Давайте избирать присяжных и побыстрее покончим с этим делом! Мы разберемся лучше любого шерифа!

Судья Бенсон встал рядом с Маккарти и поднял руку, призывая к тишине. Когда гомон смолк, он заговорил своим хорошо поставленным голосом проповедника:

– Вы требуете возмездия? Вы хотите ответить убийством на убийство? Что же, вы имеете право на месть.

Толпа радостно зашумела, засвистела, затопала ногами.

– Да, люди имеют право на месть, – возвысив голос, продолжал судья Бенсон. – Потому что люди подвержены страху, а страх рождает жажду мести. Вы думаете, что ваш страх пройдет, когда вы убьете кого-нибудь. Я не буду говорить вам, что вы ошибаетесь. Вы и сами в этом убедитесь. Страх не покинет вас, даже если на каждом столбе поселка будет висеть целая вязанка индейцев.

– Мы хотим справедливости!

– Будет вам справедливость. Выбирайте двенадцать человек в жюри. И пусть они соберутся у меня. Остальные могут идти по домам. Вас позовут, когда мы вынесем решение.

– Никуда мы не уйдем! – закричала женщина. – Они могут налететь в любую секунду!

– Я все сказал, – Бенсон снова поднял руку. – Помните, что присяжные должны быть трезвыми. Жду их у себя. Идемте, шериф.

– А что делать с инженером?

– А что еще можно сделать с покойником? Позовите гробовщика, – сказал Бенсон.

Маккарти наклонился над телом, еще раз потрогал его и с усилием выдернул топор из глубокой раны. В толпе истерически ахнула и зарыдала женщина. Лысый Мак вытер лезвие, несколько раз воткнув его в песок, и унес томагавк с собой.

Салун часто превращался в зал судебных заседаний, но шериф Маккарти никогда прежде не участвовал в этих процессах. Он не любил лишних разговоров. Ему и сейчас не по душе было то, что затеял Бенсон. До суда ли, когда самому надо бежать без оглядки? Но он не видел другого способа спасти Чокто Дженкинса от расправы.

Обитатели поселка уже не первый день только и говорили, что об индейцах. Здесь жили люди, приехавшие из разных концов Америки, но почти каждый из них мог припомнить страшные рассказы о внезапных индейских бунтах. Неважно, что все эти истории повествовали о далеком прошлом, и во многих из них не было ни слова правды. Индейцы оставались индейцами, а переселенцы – переселенцами, и война между ними закончится только тогда, когда одна из сторон будет полностью истреблена.

Хрупкое перемирие было разрушено слухом о похищении Скилларда. А первым выстрелом, сигналом к началу новой войны, стала его смерть.

Маккарти хмуро поглядел на Дженкинса. Тот сидел в углу, и над ним стояли двое шахтеров. Их лица были настолько черными от угольной пыли, что они казались неграми-близнецами.

– Не хотите умыться? – спросил у них Бенсон.

– Потом помоемся, – мрачно ответил шахтер.

– Шериф, вы хотели задать свидетелям пару вопросов, – напомнил судья Бенсон.

Свидетели, такие же черные близнецы, переминались в другом углу, не решаясь присесть на чистые стулья.

– Когда вы нашли тело? – начал допрос Маккарти.

– С час назад. Я увидел, что кто-то лежит на дороге. Позвал Джона. Подошли вместе, смотрим – а это он…

– Лежал в луже крови, не подступиться.

– Он не дышал?

– Вроде нет. Нет, точно, он уже был мертвый. Погрузили его на брезент и понесли к участку, а там закрыто. Ну, народ решил сюда его. Мы всегда тут собираемся, вы же сами знаете, шериф…

– Говорите, он лежал в луже крови? – переспросил Бенсон. – И никого рядом не было?

– Никого. Пустая улица. Все в карьере были, а контора закрыта.

– Но тогда позвольте спросить, а что вы там делали, на улице возле конторы? – спросил судья Бенсон.

Шахтеры переглянулись.

– Мы шли сказать начальству, что ни один индеец сегодня не появился на работе. Мы хотели узнать, что случилось. Мы не обязаны за них работать. Подходим к конторе, а на дороге кто-то лежит…

– И еще там были конские следы, – добавил второй. – Следы без подков. Индейская лошадь. Они убили его, привезли, бросили у конторы, чтобы нас напугать.

– Да, – сказал Маккарти. – Все наши лошади подкованы. Если вы видели следы неподкованной лошади, значит, это и в самом деле индейцы. Надо пройти по этим следам, посмотреть, куда они ведут…

Шахтер покачал головой.

– Там все затоптано, шериф. Мы все собрались там. Этих следов никто не найдет.

– Но вы же их видели? Вы точно видели? Значит, вы сможете сказать всем об этих следах? Сможете?

Они неуверенно кивнули, и Маккарти сказал:

– Спасибо, парни. Идите, приводите себя в порядок. Мне все ясно.

– Это индейцы, шериф, индейцы, – настойчиво, как заклинание, повторили шахтеры. – На работу не вышли, они что-то замышляют…

– Да, я тоже так думаю.

Маккарти почти силой вытолкал их из салуна и повернулся к судье. Бенсон покачал головой:

– Похоже, беднягу убили там же, где и нашли, шериф.

– По-вашему, его привезли сюда живым?

– Привезли? Никто не видел, чтобы в поселок въезжали индейцы. Никто не видел, как они выезжали.

– Ничего удивительного. Меня тоже никто не видел, когда я шел сюда из участка, – сказал Маккарти. – Но эта лужа крови мне не нравится. И тело еще не окоченело, он еще не застыл. Инженера кончили здесь, вы правы. Может быть, никто его и не похищал? Черт его знает, мы же не искали его в конторе? Может, он там сидел все это время под замком? Ладно, не буду зря ломать голову. Следы индейских лошадок – вот все, что мне нужно. Индейцы приехали, убили, уехали. Вот и все. Ты понял, Дженкинс? Эти неподкованные лошадки спасли твою шкуру.

– Еще не спасли, – произнес судья Бенсон. – Людям на площади все равно, кто убил Скилларда. Им все равно, шериф. Они хотят повесить индейца. Если сейчас в поселок войдет любой другой индеец, они повесят его.

– Это верно, судья, – сказал шахтер, стороживший Чокто. – Краснокожие с нами не церемонятся. И мы не будем.

– Кажется, нам надо посовещаться, – Маккарти скосил глаз под стойку бара. – Парни, оставьте нас. Чокто никуда не денется. Идите, позовите сюда присяжных.

Когда за шахтерами закрылась дверь, Маккарти, с неожиданной для его комплекции резвостью, живо юркнул в подвал.

– Крис, ты слышал?

– Да, мы все слышали, – ответил Крис.

На зеленом сукне стола был расстелен белый платок, на котором лежал разобранный револьвер Нэта, и архитектор старательно чистил ствол ершиком.

– Что будем делать?

– Тянуть время, – спокойно ответил Крис. – Вернется маршал, с ним будет новый шериф, пусть они и разбираются во всем. Нэт, достаточно. Теперь смотри, как его надо собирать.

Он накрыл блестящие детали ладонью, сгреб их, что-то щелкнуло – и в руке Криса появился собранный револьвер. Беллфайр, однако, не следил за ним, повернувшись к шерифу.

– Ты так спокойно говоришь… – Лысый Мак нахмурился. – Дженкинс – мой самый лучший помощник. Мы с ним не первый год. Мы в таких переделках с ним побывали… Я не могу его бросить.

Он нервно похлопывал себя по ноге томагавком. Архитектор Беллфайр широко раскрытыми глазами глядел на орудие убийства, и Крис заметил это.

– Что, Нэт, интересное оружие?

– Любимое оружие индейцев, – заявил Маккарти.

– Продается в любой лавке Гудворда, – добавил Питер Уолк. – Ну-ка, шериф, дай-ка его сюда… Ну, так и знал. Видите клеймо? «Завод Бакса, Спрингфилд, Огайо». Я и сам такие привозил когда-то. Полюбуйся, Нэт.

Архитектор осторожно, как мертвую гадюку, взял томагавк и осмотрел его рукоятку. На лбу Беллфайра проступила испарина, и он обессиленно опустился на диван.

– Ты что это, Нэт? – Питер встряхнул его за плечо.

– Ничего, ничего… А что, у всех томагавков бывают такие рукоятки?

– Да нет, обычно продается только лезвие, а на рукоятку его насаживает хозяин. Каждый подгоняет по руке, по своему росту, по вкусу, – пояснил Питер. – Они все стараются отличиться от других. Каждая вещица имеет свое лицо. Индеец никогда не спутает свои мокасины с чужими. А томагавк – это куда важнее, чем мокасины. Так что над ним они работают, как хороший архитектор над собственным домом.

– Дорический ордер… – проговорил Нэт, ведя пальцем по продольным канавкам, раскрашенным красной и зеленой краской. – Каннелюры, как на дорической колонне. Кажется… Я видел этот топор. Он был у индейцев, которые похитили инженера Скилларда.

– Ты уверен? – спросил Крис.

– Абсолютно. Да. Это тот самый топор. Это были индейцы. С ними был вождь. Они называли его Красный Коготь. Да, Красный Коготь.

– Нэт, послушай, – наклонился к нему Маккарти. – Тебя никто не заставляет… Но ты можешь сказать это при всех? Сейчас тут будет что-то вроде суда. У меня есть двое свидетелей, которые видели следы индейских коней. Если еще ты скажешь, что это томагавк тех самых похитителей, то парням на площади придется задуматься. В конце концов, даже шахтеры не любят убивать невиновных. Ты сможешь это сказать?

– Не сомневайтесь, шериф, – Нэт встал и протянул ему томагавк.

– Пойдем со мной. Не стоит им знать, где я прятал такого важного свидетеля.

Беллфайр нерешительно оглянулся, но Крис ободряюще улыбнулся ему, а Питер похлопал по плечу.

Наверху послышались шаги и загремели отодвигаемые стулья.

– Черт, как они спешат, – выругался Маккарти. – Нэт, я позову тебя.

Он выбрался наверх и встал за стойкой. Шахтеры набились в салун, и от скопления их черных фигур в помещении стало темно. В воздухе стоял кислый запах угольной пыли.

– Так много присяжных? – спросил Маккарти.

– Голосовать будут все, – ответил шахтер. – Дело слишком важное. Голосовать будут все. Откройте окна, пускай все слышат, что мы тут решим.

– Приступим, – сказал судья Бенсон и достал с полки томик Библии. – Дженкинс, подойди. Положи ладонь сюда и поклянись говорить правду.

– Клянусь говорить правду.

– Ты видел сегодня инженера Скилларда?

– Все его видели. Я видел вместе со всеми.

– Что ты делал на площади?

– Просто пришел вместе со всеми.

– Ты пытался убежать?

– Нет.

Судья Бенсон повернулся к толпе.

– Пусть подойдет сюда тот, кто первым схватил Чокто в толпе. Скажи, он пытался убежать? Как он себя вел?

– Ну… Он стоял рядом со мной и тоже что-то такое кричал вместе со всеми. Потом увидел шерифа и рванулся бежать. Толкнул меня, я его схватил, он меня в зубы, ну а я его в ухо. Вот так и схватили.

– Спасибо, – сказал Бенсон, поднимая руку, чтобы успокоить зашумевших шахтеров. – Подойдите сюда те, кто нашел Скилларда на улице. Вы видели следы лошадей?

– Да, судья.

– Какие это были следы?

– Неподкованные.

– Сколько было лошадей?

– Вроде одна.

– Одна? Вы уверены?

– Вроде уверены.

Судья Бенсон взглянул на Маккарти. Тот озабоченно почесал переносицу и ничего не сказал.

– Шериф, у вас есть вопросы?

– Нет, – сказал Маккарти. – Но у меня есть еще один свидетель. Нэт, вылезай. Вот, судья, это архитектор из Бостона. Он был вместе с инженером Скиллардом, когда того похитили. И он может вам всем доказать, что инженера убили индейцы из банды Красного Когтя. Мы с вами сейчас же соберем отряд и отправимся за этим Когтем. И вздернем его на площади, парни!

– Постой, шериф! – крикнул шахтер. – Красный Коготь далеко, его еще надо поймать. А Чокто уже у нас в руках, и непохоже, что он ни в чем не виноват!

– И похоже, что ты его выгораживаешь, шериф! Ведь он твой дружок!

Маккарти закричал, чтобы перекрыть гвалт:

– Да вы послушайте свидетеля, черти! Послушайте, и вам все станет понятно! Нэт, расскажи им. Тихо, черти!

Судья Бенсон обратился к архитектору, который стоял возле буфетных полок с посудой, сам белый, как фарфор:

– Представься, тебя тут никто не знает.

– Меня зовут… – начал Беллфайр и замолчал, растерянно переводя взгляд с Чокто на шерифа. – Но ведь это же… Его зовут Шухта…

И тут Чокто вдруг сорвался со стула, вскочил на стойку бара, в два прыжка пробежал по ней и кинулся в распахнутое окно.

– Держи его! – закричали в толпе.

С кошачьей ловкостью он взлетел по столбу на галерею, перебежал на угол здания и, подтянувшись на карнизе, закинул ногу на скат крыши. Несколько черепиц выпали из-под его ноги, и он чуть не сорвался, повиснув на одних пальцах. Но, раскачавшись, Чокто все же сумел забросить тело на край крыши.

– Лезет на крышу! Стреляйте, уйдет!

На улице захлопали револьверные выстрелы, и сразу же их заглушил торжествующий вопль толпы. Маккарти и судья Бенсон пробились на крыльцо.

– Вон он! На крыше! Слезай, скотина краснокожая!

Поверх толпы уже плыла длинная лестница. Ее приставили к стенке салуна, и Маккарти оттолкнул всех и сам поднялся по ней до карниза.

Чокто Дженкинс лежал за печной трубой, зажимая рукой рану в боку. По черепице из-под него сбегала тонкая струйка крови.

– Ну что же ты, приятель? – спросил Маккарти. – Ты все испортил. Я бы не отдал им тебя.

– Иди к черту, шериф, – равнодушно ответил метис. – Скилларда прибил я. Обещай, что не повесишь меня, и я расскажу тебе, кому был нужен его скальп. Только соображай быстрее, пока я не сдох тут, на крыше.

Глава 20. ЛОВУШКА ДЛЯ ХАММЕРА

По-настоящему богатого человека легко отличить от обычного богача. Да, у Скотта Фримонта блестели золотые перстни на пальцах, его кольт был отделан серебром, и один его сапог стоил больше, чем месячная зарплата шахтера. Но не в этом проявлялось его богатство. Перстни можно и не заметить, особенно издалека, да и сапоги оценит не всякий. А вот многочисленная охрана, вооруженная до зубов, сопровождает только по-настоящему богатого человека.

Федеральный маршал Энди Баррет чувствовал себя довольно неуютно в сопровождении такой охраны. Он привык перемещаться по земле в одиночестве. Скромный значок на груди был его лучшей защитой. Каждый знал, что за маршалом следует невидимая, но непобедимая сила, имя которой – Закон. Однако сейчас маршал ехал рядом с Фримонтом, а вокруг них гарцевали три десятка всадников. И даже самый последний воришка, встретив такую процессию, мог бы предположить, что маршал более не полагается на могущество Закона и отдал себя под покровительство тридцати винтовок Маузера.

– Вы всегда берете с собой столько народу? – спросил он у Фримонта.

– О нет. Только тогда, когда сопровождаю федерального маршала.

На развилке, у поворота в сторону поселка, им встретился местный телеграфист на двуколке.

– Маршал Баррет! Маршал Баррет! – издалека принялся кричать он, размахивая своей фуражкой. – Вам срочная телеграмма!

Баррет развернул сложенный листок, прочитал и удивленно хмыкнул.

– Что-то случилось? – спросил его Фримонт.

– Ничего особенного. Но мне придется поторопиться.

– Вы обещали поужинать на моем ранчо, – напомнил Фримонт.

– Отложим ужин до следующего визита. Приготовьте фургон для арестантов и пару охранников.

– Пару? С вами отправится дюжина, – важно сказал Фримонт. – Для меня большая честь, Энди, оказать вам такую скромную услугу.

– Спасибо, Скотт.

Баррет свернул с дороги на улицу, ведущую к салуну.

– Загляну к Бенсону, надо напомнить ему кое-что. Поезжайте в участок, Скотт, готовьте людей к отправке.

– Если не возражаете, я подожду вас, – сказал Фримонт, сворачивая вместе с маршалом. – Что там творится? Что за шум?

Они повернули за угол дома и остановились перед толпой. Вся улица перед салуном была запружена людьми в черных робах. Их черные лица блестели от пота. Они молча глядели на маршала и Фримонта, неохотно расступаясь перед лошадьми.

– Что за собрание? – недовольно спросил Фримонт, привстав в стременах. – Кто вас сюда пригнал?

– А мы не скот, чтобы нас пригонять! – мрачно прозвучал голос из толпы, и за ним прокатилась слабеющая вдалеке волна других голосов: – Кто этот хлыщ? Гляньте, у него шерифская звезда! Это же новый начальник сторожей! Вот кого нам назначили! Крутой, ничего не скажешь!

Баррет осторожно спустился с лошади и прошел к салуну. Толпа расступалась перед ним и снова смыкалась за его спиной. Маршал поднялся по ступеням и оглянулся. Фримонт возвышался над толпой, пробираясь назад, к своему отряду. Охранники остановились, перегородив улицу.

Шагнув между качающимися створками, маршал Баррет обнаружил в салуне необычную картину. Столы были сдвинуты к стенам, а посреди освободившегося пространства лежало тело, укрытое одеялом. Люди в черном мрачно стояли вокруг, прижимаясь к стенкам. Рэймонд Бенсон вышел из-за стойки и пожал руку маршалу.

– Догадываюсь, что вы получили мое послание, – сказал он. – Хорошо, что вам удалось отделаться от своего попутчика. Потому что при нем наш свидетель теряет дар речи.

– Свидетель? – маршал скосил глаза на покойника. – Свидетель убийства?

– Вы знали инженера Скилларда? – спросил судья Бенсон.

– Конечно.

– Его убили пару часов назад. Убийца у нас в руках. Он сознался во всем. Думаю, вам будет интересно его послушать. Дженкинс, вы хотели видеть маршала? Он вас слушает.

Бенсон поманил маршала к себе. Шахтеры расступились, и Баррет увидел, что на поставленных в ряд стульях у самой стены лежит человек с перевязанной грудью. Его черные прямые волосы свисали почти до пола. Лицо было пепельно-желтым, ястребиный нос заострился и побелел на кончике. Баррет не сразу признал в нем одного из помощников Маккарти.

– Я Вашингтон Дженкинс, по прозвищу Чокто. Мистер Фримонт заплатил мне двадцать долларов, чтобы я подстроил гибель инженера Скилларда. Еще пятьдесят он обещал выплатить, когда Скиллард будет мертв. Я подговорил индейцев из банды Красного Когтя, чтобы они выкрали инженера. Они обещали убить его, но обманули меня и отпустили его живым. Я отдал свои двадцать долларов шайенам, чтобы они убили Скилларда, но они тоже обманули меня, и он вернулся в поселок. Я встретился с ним у конторы. Никто нас не видел, и я убил его. Я не успел снять с него скальп, и только оставил томагавк между лопатками, чтобы всем стало понятно – его убили индейцы.

– Зачем ты это сделал? – спросил судья Бенсон.

– Я же сказал, мне заплатил мистер Фримонт.

– Хорошо, а ему зачем это было нужно?

– Он хотел, чтобы началась паника. Чтобы началась война с индейцами. Ему нужны эти земли. Ему нужно, чтобы все разбежались отсюда. Он хочет построить большую бойню. Скиллард был его компаньоном. Они вместе вложили свои деньги в это дело. Теперь у бойни будет один хозяин.

– Куда тебя ранило? – спросил маршал Баррет.

– Под ребро.

– Судья Бенсон, этот парень дотянет до суда? – спросил Баррет.

– Он постарается.

– Что мне светит? – раненый повернул голову и посмотрел Баррету в глаза. – Петля?

– Окружной судья не любит загружать работой гробовщика. Сколько тебя сейчас?

– Двадцать девять.

– Когда ты выйдешь на свободу, тебе не будет и сорока, это я могу обещать, – сказал маршал.

– Ну да, если выйду, – криво улыбнулся Чокто.

– Зависит от тебя самого.

Судья Бенсон обеспокоенно сказал, глядя в окно:

– Дженкинса мы довезем до суда. Но что делать с Фримонтом? Не всякие новости можно сообщать в присутствии такой охраны.

– Надо подумать, – маршал Баррет потер подбородок.

– Чего там думать! – нетерпеливо выпалил Маккарти, выходя на середину салуна. – Я арестую его за соучастие в убийстве! И судить мы его будем прямо сейчас!

– Маккарти? – удивился маршал. – Помнится, я оставил тебя за решеткой. Кто тебя выпустил?

– Меня выпустил народ, – Маккарти кивнул в сторону распахнутого окна, где чернела толпа. – Судья Бенсон, сегодня маршал привез мне пару бумажек. Дайте ему еще одну бумажку, чтобы он увез ее окружному судье.

– Что за бумажка?

– Меня всегда умиляла та легкость, с которой шериф Маккарти относится к важнейшим документам, – сказал судья Бенсон, разворачивая свернутый в трубку лист. – Позвольте зачитать. Мы, нижеподписавшиеся жители поселка Крофорд-Сити, территория Оклахома, путем всеобщего добровольного голосования избрали Теодора Дункана Маккарти на должность шерифа, обязав его денно и нощно вылавливать воров и убийц и возвращать краденое, соблюдать Закон, всегда быть верным справедливости, и да поможет ему Бог. Подписи на восьми листах прилагаются.

Баррет взял лист, запятнанный внизу серыми отпечатками шахтерских рук.

– Перо мне, – попросил он. – С моей подписью этот документ будет весить немного больше.

Когда бумага была подписана, свернута и приобщена к стопке других листов, Маккарти сказал:

– Ну теперь-то, Энди, могу я арестовать этого негодяя?

– Не думаю. Скотт Фримонт слишком важная птица. Он хозяин огромного ранчо, и, кроме того, получил высокую должность в Компании. Нет, Маккарти, мы не можем его арестовать только потому, что имеем показания против него. Сделаем иначе. Я попробую заманить его в Гудворд. Там будут рассматривать дело твоего помощника, Криса, а Фримонта мы пригласим как свидетеля… Что ты улыбаешься? Криса тоже освободил народ?

– Вы все усложняете, Энди, – заявил Маккарти, уклонившись от ответа. – Люди, которые стоят на площади, давно могли бы разойтись по домам. Им надо помыться, и у них желудки свело от голода. Но они не расходятся, потому что ждут нашего решения. У них на глазах убили инженера Скилларда. Их пугают индейцами, и они не смогут заснуть этой ночью. Кто виноват во всем этом? Фримонт. Достоин он того, чтобы висеть в петле?

– Достоин! – в один голос ответили шахтеры.

– Судья! – маршал с надеждой взглянул на Бенсона. – Неужели вы ничего не можете сказать им? До сих пор вам удавалось удерживать людей от расправ!

– Это не тот случай. Невозможно не придти соблазнам. Но горе тому, через кого они приходят. Лучше бы ему утонуть с мельничным жерновом на шее, чем соблазнить одного из малых сих1919
  Евангелие от Луки, глава 17.


[Закрыть]. А Фримонт соблазнил к убийству не только несчастного Дженкинса.

– И вы не сможете мне помешать, маршал, – предупредил Маккарти, шагая к выходу.

– А его охранники? Они тебе не помешают? – спросил вдогонку Баррет.

– Пусть только дернутся. Мы размажем их, как куриный помет. Верно, парни?

Маккарти уже стоял у самого выхода, когда в толпе на площади вдруг началось непонятное движение. Невнятный гомон внезапно был прорезан истошным криком: «Индейцы! Краснокожие идут!»

Шахтеры, стоявшие в салуне, рванулись к выходу, отталкивая друг друга. Баррет отлетел в сторону, Маккарти благоразумно прижался к стене. Через окна салуна было хорошо видно, как быстро редеет толпа, растворяясь между бараками. Хлопали двери и ставни, визжал перепуганный поросенок – жители поселка забивались в свои ненадежные дома и прятали все свое достояние под кровати.

Не прошло и минуты, как на опустевшей площади осела пыль, и стали видны всадники Фримонта, неспешно подъехавшие к салуну. Они выстроились полукольцом, окружив салун и держа под прицелом прилегающие улицы.

Фримонт, неловко свешиваясь с седла, закричал:

– Эй, мистер Баррет! У вас все в порядке?

Маршал поднялся с пола, стряхивая черную пыль помятой шляпы и крикнул в ответ:

– Да, Скотт! Что там стряслось?

– Нас атакуют индейцы! Оставайтесь внутри, мои люди их встретят!

– Что еще за индейцы? Откуда они взялись?

– Не знаю, но их целая армия!

Скотт Фримонт спешился и в сопровождении нескольких охранников перебежал к салуну.

– Придется занять круговую оборону, – бодро проговорил он, вбегая внутрь, и осекся, увидев Маккарти. – Что за черт!

– Босс, они схватили Чокто! – выкрикнул охранник.

– Вижу, – ледяным тоном произнес Фримонт. – Надеюсь, никто не будет делать резких движений.

Его охранники вскинули свои винтовки. Их было четверо, и каждый выбрал себе одну мишень – Баррета, Бенсона, Маккарти и неподвижно лежащего Чокто. Фримонт держал револьвер у пояса, нацелив его на маршала.

– Скотт, что это с вами? – спокойно спросил Баррет. – Что случилось?

– Со мной? Это я должен спросить, что случилось. Это я должен спросить, о чем вы тут шушукаетесь с беглым арестантом. И это я должен спросить, что тут делает этот метис.

– А вы не догадываетесь? – улыбнулся Баррет. – Угадайте, чье это тело под брезентом?

Фримонт побледнел и опустил револьвер.

– Скиллард?

– Верно. Вы хотите мне что-то сказать, Скотт? Дженкинс уже все рассказал. Теперь ваша очередь. Смелее, Скотт, – ободряюще улыбнулся Баррет. Он словно не замечал направленного на него оружия.

– Мне очень жаль, – медленно сказал Фримонт и взвел курок.

– Босс, что с ними делать? – спросил охранник, прижимая ствол винтовки к спине Маккарти.

– Сейчас решим, – дрогнувшим голосом сказал Фримонт. – Сейчас придумаем.

– Не ломайте голову, Скотт, – по-дружески посоветовал маршал Баррет. – Спокойно отправляйтесь на свое ранчо. Вы прекрасно знаете, чьим словам верят наши суды – словам безродного бродяги или словам уважаемого гражданина. Вам нечего опасаться. Поезжайте на ранчо. И выкиньте из головы дурные мысли.

Фримонт стоял, облизывая губы и неотрывно глядя на маршала.

– Не знаю, что вам наговорил этот метис, – хрипло произнес он. – Но вы тут все сговорились против меня. Ладно, я улаживал и не такие дела. Ну-ка, парни, позовите сюда еще пару ребят…

Через минуту охранники разоружили и связали Баррета и Маккарти, а потом затолкали их вместе с Бенсоном в угол к раненому Чокто.

С улицы донесся тревожный крик:

– Босс! Индейцы окружают поселок! Пора уходить!

– Да, пора, – задумчиво произнес Фримонт. – Мне очень жаль, Энди, что так вышло. Я думал, мы станем друзьями. Нас ждал хороший ужин на ранчо… Я не смогу есть один. Придется выбросить собакам.

Он отступал к выходу, медленно поднимая револьвер. Его охранники тоже вскинули винтовки, целясь в людей, связанных в углу.

В напряженной тишине неожиданно прозвучал насмешливый голос Криса:

– Не жалеешь ты своих собак, Фримонт.

Он стоял за стойкой бара и приветливо улыбался, словно образцовый буфетчик. Но на полированной полке перед ним не было ни кружек, ни стаканов. Никто даже не успел разглядеть в руке Криса кольт, как тот начал стрелять. Шесть выстрелов прозвучали слитно, как рычание огромного зверя. Пороховой дым затянул воздух плотной кисеей, а когда дым развеялся, Криса уже не было за стойкой. Он стоял у входа, водя перед собой «смит-и-вессоном», и как только Фримонт наклонился за выпавшим из рук револьвером, Крис выстрелил, и кольт отлетел в сторону.

Охранники лежали вповалку, раскидав винтовки.

– Развяжи моих друзей, Фримонт, – попросил Крис.

– Да он не сможет и с места шагнуть, – снисходительно заметил Питер Уолк, перепрыгивая через стойку. – С полными штанами далеко не уйдешь.

Питер быстро разрезал узлы на руках пленников. Маккарти и Баррет сразу же подобрали винтовки с пола и кинулись к окнам. Нэт Беллфайр с грохотом опрокинул стол, перегораживая вход.

– Фримонт, прикажите вашим людям уходить, – сказал маршал.

– Ладно, – кивнул Фримонт, и Питер подтолкнул его к окну.

Новые беспокойные крики раздавались на улице:

– Босс, краснокожие нас не выпустят! Босс!

– Слушайте меня! – закричал Фримонт. – Парни! Все кончено! Мне не уйти, но вы еще можете спастись! Перебейте тех, кто держит меня тут! Сожгите этот дом! Забирайте все мое барахло и отправляйтесь в Мертвую Долину! Сметайте с пути всех, кто вам помешает. Парни! Убейте их всех, как они убили меня!

Выстрел и звон разбитого стекла заглушили его последние слова. Пули влетали в салун, взрываясь в буфете и осыпая всех осколками стекла и фарфора. С оглушительным звоном сорвалась люстра с потолка. Маккарти и Баррет отстреливались из винтовок, Нэт палил из своего блестящего револьвера. Крис стрелял из кольта, приставив перевернутый стол к окну. А Питер сидел верхом на поваленном Фримонте и аккуратно связывал ему руки и ноги.

И вдруг все кончилось. Смолкла стрельба, затихли крики, и только топот копыт еще гремел какое-то время, затихая вместе с оседающей пылью.

Когда же пыль и дым растворились окончательно, на площади перед салуном стояли совсем другие всадники: с белыми перьями в волосах, с красными полосами на щеках, в белых рубахах с красным кругом на груди. Длинные копья высились над ними.

Лысый Мак бросил под ноги разряженную винтовку.

– А я уж думал, что это все сказки…

Индейцы стояли неподвижной стеной, и даже их лошади застыли, словно деревянные.

Все молчали, затаив дыхание, и только Крис невозмутимо щелкал патронами, перезаряжая револьвер.