Текст книги "Женщина-кошка"

Автор книги: Джасмин Джоунс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Глава десятая

Кошка помогла Лоуну пройти в коридор и спуститься по ступенькам вниз. Оба понимали, что выбираться отсюда надо немедленно. Лорел, похоже, ни капельки не была расположена позволить им легко уйти.

В эту минуту внизу, в лестничном колодце показался Армандо; в руке он сжимал пистолет.

Раздался выстрел.

Кошка вместе с полицейским спешно повернули обратно и, как могли, заторопились наверх. На следующей площадке они увидели дверь, и Кошка отчаянно принялась дергать за ручку. Заперто. Она чуть слышно выругалась, и они поспешили вверх по лестнице дальше, дальше. Другого выхода не было, а им нужно, ой как нужно было выбираться отсюда, и как можно скорей.

Слышно было, как внизу к Армандо присоединилась Лорел. Теперь они преследовали беглецов уже вдвоем.

Прибавив скорость, Кошка и Лоун добрались наконец до последнего этажа. Там тоже была дверь, и Кошка, толкнув ее, облегченно вздохнула: дверь подалась. Она шагнула в темное помещение и ощутила на лице дуновение холодного сквозняка. Помещение было, по всей видимости, громадным – у нее даже мурашки забегали по спине; какое-то хранилище или склад, освещенный только луной, лучи которой струились сквозь гигантское, во всю стену окно далеко в другом конце этого склада. В полумраке, словно привидения, проглядывались многочисленные изображения какой-то женщины... да, это была сама Лорел Хедар. Понятно, это был старый рекламный хлам Хедара – рекламные щиты, плакаты в натуральную величину, какие-то картонки – все нашло свое место в этом полном призраков, жутковатом помещении.

Лоун и Кошка времени даром не теряли. Они сразу нырнули в этот хаотический лабиринт прежней славы Лорел и растворились в нем.

Армандо и Лорел, тяжело дыша, ворвались в помещение, и буквально через минуту явился примчавшийся на лифте Уэсли.

– Похоже, нас обложили, – прошептал Лоун, тревожно оглядываясь; они были окружены панелями, которые прежде составляли один длинный рекламный щит, на котором когда-то крупным планом красовалось эффектное лицо Лорел. Теперь раздробленные его части, стоявшие в хаотическом беспорядке, представляли собой жуткое зрелище: будто на куски было изрублено живое женское лицо.

– А мне здесь нравится, – мурлыкнула Кошка в ответ. – Уж отсюда я от них больше не побегу.

У Лоуна кружилась голова; он наткнулся на какой-то плакат и оставил на нем кровавый след: плечо его все еще сильно кровоточило. Кошка поддержала его и заставила спрятаться в тень за панелью. Там у Лоуна подкосились ноги, и он осел на пол. Много крови потерял полицейский, вот и ослаб, совсем ослаб.

– Послушай, – зашептал он дрожащим голосом – язык не слушался его, – я хочу, чтобы ты знала... Мне очень стыдно. Мне нужно было поверить тебе с самого начала.

В уголках губ Кошки заиграла улыбка.

– Мне кажется, ты меня с кем-то путаешь.

– Перестань, Пейшенс, – Лоун протянул руку к ее маске.

Кошка поймала его за запястье, потом подвинулась к нему так, что ее лицо оказалось всего в нескольких миллиметрах от него.

– Этой твоей Пейшенс крупно повезло.

Она отпрянула.

– Оставайся здесь, – приказала она. – Когда будет уже не опасно, я вернусь.

Темные глаза Лоуна глядели на нее, не отрываясь.

– Зачем ты пришла сюда сегодня? – спросил он. – Остановить ее или... отомстить?

Кошка гордо подняла голову. «Разве это и так не ясно?» – подумала она.

– И за тем, и за другим.

Она повернулась и растворилась во мраке.

* * *

Кошка сидела высоко под потолком на поперечной балке, прямо над плакатом, с которого улыбалось в полумраке гигантское лицо Лорел; хитрая тварь наблюдала, как Армандо, Лорел и Уэсли шептались, размахивая руками, а потом разделились и отправились в разные стороны. «Как крысы в лабиринте», – подумала она, крадучись меняя на балке позицию и стараясь не упустить их из виду.

В первую очередь она решила разобраться с Уэсли.

Боковым зрением Уэсли вдруг заметил, как где– то вверху что-то шевельнулось: тень ли, отсвет ли неверный луны... Он быстро поднял голову – и как раз вовремя: выставив вперед все свои четыре лапы, навстречу ему уже стремительно падала Кошка.

Но, увы, защититься он не успел. Кошка приземлилась прямо перед его носом, точным и плавным движением поймала его руку, сжимающую пистолет, и крутанулась всем телом, бросив Уэсли на пол. Еще одно резкое движение рукой, отвратительный треск ломаемых костей – и рука Уэсли, уронив пистолет, бессильно легла рядом с его телом. Кошка добавила ему коленом в лицо – зверский удар, надо сказать, и он впал в глубокое беспамятство.

Отбросив ногой пистолет подальше, Кошка опять укрылась в тень. «Один готов, – подумала она, – осталось двое».

Звуки борьбы донеслись до слуха Лорел и Армандо. Они бросились было на помощь, но было уже поздно. Рядом с безжизненным телом их товарища никого не было. Тогда Лорел предложила Армандо прочесать все пространство чердака. Она взяла на себя дальнюю его часть.

Армандо осторожно, то и дело озираясь и крадучись, прошел в переднюю часть помещения. Вдруг он заметил на полу какие-то темные пятна. Он встал на колени и попробовал их пальцем. Похоже, кровь, ну конечно кровь, причем свежая. Дорожка из темных капель вела куда-то в темноту.

Армандо, как опытная ищейка, возбужденно пошел по следу. Он уже предвкушал, что след приведет его к раненому легавому.

Вот и рекламный плакат, и на нем тоже кровь (тот самый плакат, о который оперся Лоун, когда у него закружилась голова). Полоска темных капель вела в темноту за плакатом; ну конечно, там, небось, и прячется этот легавый. Держа наготове пистолет, Армандо нырнул в тень.

Что за чертовщина! Никого...

Что-то зашуршало за спиной, Армандо резко повернулся... и наткнулся челюстью прямо на жесткий кулак. Пошатнувшись, Армандо уронил пистолет, и Лоун тут же воспользовался своим преимуществом. Здоровой рукой он нанес бандиту такой удар, который отшвырнул Армандо к плакату.

Армандо попытался прийти в себя, но Лоун снова поймал его на свой железный кулак; громила свалился на пол и отключился, по-видимому, надолго.

Лоун упал на колени. Он сделал все, что мог, и теперь силы покинули его.

Оставалось только надеяться, что его старания не пропали зря.

* * *

Лорел тем временем кралась по темным проходам, выставив вперед ствол своего пистолета. Но Кошка как сквозь землю провалилась. Но не сквозь землю провалилась Кошка, и даже не сквозь пол, а вовсе наоборот: она сидела высоко под потолком и не спускала глаз со своей противницы.

Лорел сделала еще шаг вперед, еще один. И только она оказалась прямо под Кошкой, как раз напротив плаката, на котором красовался ее собственный глаз, как резким ударом ноги Кошка обрушила прямо на нее тяжеленную панель. Но Лорел успела вовремя отпрыгнуть – панель пролетела мимо. Тогда Кошка спрыгнула на пол.

Увернувшись от панели, Лорел вдруг увидела сверкающие в полумраке, угрожающие когти Кошки. Не целясь, она выстрелила и в результате пробила дыру в одном из собственных изображений. Да, не так-то просто попасть в бешеную кошку, особенно когда она рвется в бой. Лорел снова выстрелила, обезобразив еще одно свое изображение. Пуля за пулей вылетали из ствола ее пистолета, пробивая рекламной Лорел то глаз, то щеку, то зубы, но ни одна из них не попала в обтянутую черным фигуру, тенью мечущуюся в полумраке.

Но вот зловещая тень исчезла в лабиринте плакатов и постеров, и Лорел пришлось прекратить стрельбу. Застыв в напряженном ожидании, она всматривалась в темноту. Тут внимание ее привлек шорох над головой. Лорел посмотрела наверх и увидела, как Кошка ловко карабкается по ограждению узенького мостика. Лорел выстрелила, и в эту же секунду Кошка, выставив свои устрашающие когти, сделала прыжок.

Пулю за пулей всаживала Лорел в пустое пространство, а Кошка ловко уворачивалась, извиваясь в воздухе, как змея, и в конце-концов всем своим гибким и сильным телом обрушилась на противницу, и обе повалились на пол. Кошка тут же перевернулась через голову и вскочила на ноги, чтобы встретить врага лицом к лицу.

Но она опоздала.

Лорел уже стояла, направив на нее ствол пистолета. С издевательской усмешкой она нажала на курок.

Раздался щелчок.

Обойма была пуста.

Отбросив бесполезное оружие в сторону, Лорел приняла боевую стойку. Вот они сцепились, вот Лорел захватила руки своей противницы, и обе снова покатились по полу. Используя силу инерции, Лорел оторвалась от Кошки, потом обрушила на нее такой град ударов, что заставила Кошку отступить к окну. Лорел атаковала с яростью обезумевшей женщины, она была словно в каком-то трансе. Но Кошка хладнокровно отбивала все ее удары и отвечала короткими контратаками, царапая ее своими острыми, как бритва, когтями. Но странное дело: когти ее не приносили Лорел ни малейшего вреда, если не считать изорванной в клочья одежды.

– Бесполезно, я для тебя неуязвима, – издевательски усмехалась Лорел.

– Знаю, это все твой проклятый «Болайн», – рычала в ответ Кошка.

– Конечно, ткани лица разрушаются, если перестать им пользоваться. Чтобы стать такой совершенной, какой стала я, надо пользоваться «Болайном» постоянно. Мои ткани – как живой мрамор, а главное, я ничего не чувствую,

Тут Лорел нанесла удар такой мощности, что Кошка отлетела на несколько метров к каким-то механизмам. О, как впились в ее тело острые концы торчащих труб! Она не смогла удержаться и взвыла от боли и ярости. Из глубокой раны на ноге хлынула кровь. Кошка попыталась подняться, но у нее ничего не вышло. Как раненое животное, она поджала под себя поврежденную ногу.

– Не могу поверить, чтобы женщины восхищались тобой, – прошипела Кошка окровавленными губами. – Ведь ты – одна только видимость. Ложь и мираж.

Лорел схватила Кошку за волосы и рывком опрокинула на спину.

Кошка, подвывая, как раненое животное, отползла прочь. Да, Лорел оказалась гораздо сильней, чем она представляла себе.

Возбужденная предстоящим убийством, Лорел продолжала издеваться над побежденной противницей.

– А ты, ну кто ты такая, что ты из себя представляешь? – рычала она. – Героиня! – она снова нанесла мощный удар, и Кошка оказалась на полу, извиваясь и корчась от боли. – Да ты просто мелкий воришка! Уродина! Небось ни кожи ни рожи, вот и спряталась под маской! А сама, что ты сама из себя представляешь? Вырядилась в кошку... Да ты просто ничто, пустое место!

«Что я из себя представляю, что я из себя представляю... – мучительно думала Кошка, глядя на искаженное злобной издевкой лицо Лорел. – Кто же я такая, кто?.. Но ведь я – Пейшенс, вот кто я на самом деле, я – Пейшенс Филипс. Но как это все получилось?» И то ли в ответ на вопрос Лорел, то ли самой себе она сказала:

– Это все потому, что ты убила меня. Это ты тогда открыла шлюз, чтобы я погибла. Я – Пейшенс Филипс.

– Я – Пейшенс Филипс, – стучало в голове девушки, женщины-кошки; она уже с трудом понимала, что происходит, и была совершенно сбита с толку.

Лорел вытаращила глаза.

– Так это ты? Та самая? Тихая, как мышка, из проектного отдела? Так вот кто скрывается за этой маской!

Волна страха окатила Пейшенс с ног до головы.

«Лорел права, – подумала она, – я просто девчонка из проектного отдела, которая любит рисовать. Я же совсем не умею драться!»

Лорел схватила валявшийся кусок металлической трубы, резко размахнулась и изо всей силы ударила Кошку по голове. Кошка откатилась к окну. Кровь заструилась из новой раны.

– Я все про тебя поняла, – сказала Лорел гнусно ухмыляясь. – Ты просто глупенькая, ни на что не годная девчонка, которой нравятся игры с переодеваниями.

Острым носком ботинка она пнула Кошку в грудь так, что та хрюкнула.

– Запомни, ты никто. Пустое место, поняла?

Еще один удар ногой отбросил Кошку к окну, сплошным фонарем выступающему на улицу. Совершенно измученная и обессиленная, она упала лицом прямо на стекло.

– А как мне-то повезло, что все считают тебя убийцей-маньяком, – продолжила Лорел. – Так что никто не удивится, когда обнаружится, что ты убила еще и полицейского.

Полицейского... Лоуна... Кошка похолодела. Она подняла голову, глаза ее сощурились. Пальцы сами по себе напряглись и свирепая ярость охватила все ее существо.

– Ай-яй-яй, – Лорел заметила, как изменилось под маской лицо Кошки. – Небось, хочешь спасти его? – голос ее был тверд, как железо. – Милочка, да ты и себя-то спасти не в состоянии. Все, игры кончились.

Она подняла деревянную балку и швырнула в окно. Стекло разлетелось вдребезги, и Кошка стала постепенно сползать наружу. Под ней далеко внизу шумела улица – высота была в тридцать этажей.

«Нет, – стучало в голове Кошки. – Ни в коем случае нельзя сдаваться. Конечно, я Пейшенс Филипс, но ведь я еще и Кошка... и... нельзя позволить Лорел победить».

Она посмотрела на Лорел, и глаза ее засверкали холодной свирепостью.

«Игра не закончилась, она не закончится, пока я этого не захочу».

– Дополнительное время, – объявила она.

И как раз в этот момент стекло под ней проломилось и Кошка метнулась вверх – к потолку, который находился в шести метрах над ней. Повиснув на поддерживающей распорке, Кошка посмотрела на Лорел яростным взглядом, потом сделала головокружительный прыжок, отчаянно перевернулась всем телом в воздухе и приземлилась на все четыре конечности прямо перед Лорел.

– Одного ты только никак не можешь понять – и никогда не поймешь, Лорел, – прошипела Кошка, глядя прямо в глаза растерявшейся бывшей манекенщице, – что красота – это не только смазливое личико и красивая фигурка.

Тут изо рта Кошки раздался дикий рык, и раскаты этого первобытного рыка так и покатились по всем уголкам громадного помещения. Кошка сделала еще один прыжок, сбила Лорел с ног, и обе, яростно вцепившись друг в друга, покатились по полу. В пылу борьбы Лорел на какое-то мгновение удалось освободиться, она хотела бежать, но в руке у Кошки откуда ни возьмись снова появился хлыст, она щелкнула им, захлестнула концом его свою противницу и рванула на себя. Нечего делать, пришлось той снова защищаться.

Кошка дралась отчаянно, словно демон, глаза ее угрожающе сверкали, как два пылающих угля. В первый раз Лорел казалась не на шутку напуганной яростной атакой своей противницы. Резко выбросив руку, Кошка полоснула Лорел по лицу, вонзив свои острые когти в живой мрамор ее щек и. заставив ее завертеться волчком. Раздался какой– то жуткий сверхъестественный треск, и Лорел отшатнулась.

Кошка снова вцепилась когтями ей в лицо, и снова кожа Лорел затрещала, словно стекло. Она испуганно шагнула назад, к фонарю огромного окна.

– Нет! – вскрикнула она.

С быстротой молнии Кошка взмахнула хлыстом, конец его змеей обвился вокруг запястья Лорел и удержал от неминуемого падения.

Лорел обернулась и посмотрела вниз, на далекий тротуар.

– Пожалуйста, – взмолилась она, едва удерживаясь, чтобы не соскользнуть назад, – помоги же, я падаю!

Кошка посмотрела на обезображенную красоту Лорел, на ее потрескавшееся, как у старой куклы, лицо и вспомнила, что когда-то ведь Лорел была к ней, то есть нет, конечно, не к ней, а к Пейшенс, добра.

– Возможно, я и не героиня, – сказала Кошка, – но по крайней мере я не убийца. Кроме того, я бы хотела, чтобы все увидели, какой ты стала, – сказав это, Кошка рывком втащила Лорел в помещение.

И тут манекенщица увидела свое отражение в стекле.

– О нет! – выдохнула с ужасом она. – Не может быть! Разве это я? Эта уродина?!

Пальцы свободной руки ее пробежали по трещинам, почти сплошь покрывшим ее лицо. Другой рукой, чтобы снова не упасть, она отчаянно вцепилась в конец плети. Видно было, что она действительно потрясена. И тут хвост плети, которая была вся изрезана осколками стекла, затрещал и разорвался.

– Лорел! – закричала Кошка.

Лорел почувствовала, как пол уходит из-под ее ног. Охваченная ужасом, она замахала руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, но руки ее хватали лишь пустоту.

Кошка бросилась было к ней, но, увы, опоздала. Лорел как стояла, так и провалилась спиной во тьму, и камнем падала вниз, навстречу смерти.

Шмякнувшись об асфальт, владелица и новый исполнительный директор компании «Хедар Бьюти» разлетелась на мелкие кусочки, словно мраморная статуя.

Пейшенс печально посмотрела вниз. Она понимала, что не все было плохо в этой женщине... но в конце концов тщеславие ее взяло верх над ее Добрыми качествами. Вся королевская конница, вся королевская рать, – всплыли у нее в голове строки, в то время как вокруг разбившейся Лорел собиралась и росла толпа.

Что-то зашуршало за спиной Пейшенс. Она обернулась и увидела Лоуна.

– По крайней мере теперь они узнают правду, – сказала Кошка. «Даже если за это пришлось заплатить такую ужасную цену», – мысленно добавила она, подходя к нему.

– Я все видел, – сказал Лоун. – Ты сделала все, чтобы спасти ее.

На губах Кошки затрепетала улыбка.

– Тебя это удивляет?

– Нет, – ответил он. – Нисколько.

Пейшенс заглянула ему в глаза и увидела там все ту же теплоту, которую она разглядела в самую первую их встречу, в тот поистине удивительный день, когда он спас ее от смерти и когда началась для нее новая жизнь.

– Знаешь, – медленно сказал Лоун, – если завтра утром Пейшенс снова окажется в своей камере, будет очень нелегко доказать, что именно она и была эта таинственная Женщина-Кошка.

– Я же говорила, – ответила Кошка, – я везучая.

– Нет, – поправил ее Лоун, улыбаясь, – ты говорила, что Пейшенс везучая.

– Точно.

Кошка поцеловала Лоуна, и в этом поцелуе слились воедино животная страсть Кошки и любовь Пейшенс. Этим поцелуем открывалась перед ними новая и счастливая жизнь.

Оторвавшись наконец от Лоуна, Кошка скользнула в темноту и пропала.

Лоун, улыбаясь, смотрел ей вслед.

Эпилог

Пейшенс прохаживалась по картинной галерее, изумляясь сама себе: и в самом деле, как многого успела она добиться! Среди работ молодых и ранее неизвестных художников, выставленных в этой престижной галерее, висели и ее картины! Она остановилась перед одной из них и принялась с гордостью рассматривать ее.

Погруженная в свои мысли, она не замечала человека, стоящего у нее за спиной.

– Эту художницу я заметил уже давно, – прозвучал вдруг мужской голос, – задолго до того, как она стала знаменитой.

Пейшенс обернулась и увидела Лоуна. Она улыбнулась. Тут же откуда-то из толпы вывернулась Салли с двумя коктейлями в руках.

– Лучшее место в городе, – сказала она. – Все по первому классу. Я тут должна кой за чем присмотреть. Я ушла.

Лоун поблагодарил ее за коктейль, и только она отошла, передал стакан какому-то гостю выставки: полицейский всегда на службе.

Освободившись от коктейля, Том снова повернулся к Пейшенс; в глубине его глаз сверкали искорки гордости за Пейшенс и одновременно обиды.

– Поздравляю, Пейшенс. Я очень рад за тебя.

– Спасибо, – отозвалась девушка. – Твои слова много значат для меня. – Она догадывалась о той боли, которую она причинила этому полицейскому, этому по-настоящему хорошему парню.

– Ты меня прости... – начала было она, но Лоун перебил.

– Я прекрасно знаю, о чем ты думаешь. Что у нас никогда не могло получиться. Что мы слишком разные люди.

Пейшенс в первые секунды не знала, что сказать. Ведь еще совсем недавно она была застенчивой, неуверенной в себе девушкой, и будущее ее было неопределенным, словно она мчалась куда-то на полных парах, а куда, кто знает? Теперь же исполнилась ее тайная мечта: она признанный художник, ее работы висят в одной из самых авторитетных галерей города.

– Я не говорила слова «никогда», Том, – наконец ответила она. – Но я только теперь поняла, кто я такая, то есть что я из себя представляю, и я не знаю, смогу ли я остаться ею, то есть такой вот с тобой. Или, если уж быть до конца честной, я не уверена, смогу ли даже попытаться.

Лоун понимающе кивнул, но до него не сразу дошел истинный смысл ее слов.

Они заглянули друг другу в глаза. Оба понимали, что им хотелось бы, очень хотелось бы, чтобы все было иначе. Наконец Лоун улыбнулся и взял Пейшенс за руку.

– Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

Потом он лукаво, шутливо и мягко коснулся сверкающего бриллианта у нее в ухе, наклонился, чтобы поцеловать ее, и в поцелуе его было столько же нежности, сколько и горечи.

Подмигнув Пейшенс, Лоун снова улыбнулся.

– Смотри, не делай ничего такого, чего бы не стал делать я, – добавил он.

Он повернулся и зашагал прочь – из галереи и, очень возможно, из жизни Пейшенс. Она задумчиво и с какой-то тоской смотрела ему вслед.

Но тут подвернулся какой-то хлыщ, явно сноб, каких много крутится в мире искусства и вокруг него.

– В ваших работах столько энергии, какой-то нечеловеческой, я бы сказал звериной, животной силы! – с апломбом заявил этот знаток и любитель искусства. – Энергичный мазок, уверенность колорита, оригинальная палитра! Вас ждет большое будущее!

– Спасибо, – снисходительно улыбнулась Пейшенс. – Мне кажется, в ваших словах есть доля правды.

И она пошла сквозь толпу, и то, как мягко, по-кошачьи она обходила людей, говорило: о да, эта женщина знает себе цену.

А из дальнего угла за ней наблюдала Офелия. Она удовлетворенно улыбалась, и на плече у нее довольно мурлыкала Миднайт.