Текст книги "Спаситель (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)
Глава 7
Мёрдер ждал, что Роф выйдет из столовой, но Король остался стоять под огромной люстрой. К нему вышло Братство и сомкнуло ряды, образовывая стену и становясь лицом к своему «гостю».
Впечатляет. Как в лесу. Только вместо деревьев тебя окружили тигры. А твое тело обвешано стейками по периметру.
– Я подписал бумаги, которые ты хотел, – выкрикнул Мёрдер своему Королю сквозь живую стену. – А теперь ты должен мне помочь.
Роф ничего не ответил, хотя это был и не вопрос. И в душераздирающей тишине фойе Мёрдер нетерпеливо ждал, чем закончится эта игра в…
– Ни хрена я тебе не должен, – сказал Роф.
О да, этот низкий голос. Все тот же диктаторский тон. Все та же аристократичная медлительность.
И лексикон дальнобойщика.
Король смотрел прямо перед собой, его черные очки не были направлены на кого-то конкретного, а разрыв между фокусом и направлением головы свидетельствовал о том, что слабое зрение Рофа сменилось полной слепотой.
Чтобы убедиться в этом, Мёрдер наклонился влево. И действительно, жестокое красивое лицо не проследило за движением.
Тем не менее, ноздри раздулись, и Король явно пытался уловить его запах.
– Я хочу поговорить с ним наедине.
К большому удивлению, Братство было против этой идеи, крепкие глотки издали дружное ворчание и проклятия.
Не его проблема.
– Где ты хочешь поговорить со мной?
– Пропустите его, парни. – Когда ни один из охранников Рофа не подчинился, в столовой раздалось рычание, словно кто-то завел «Феррари». – Пропустите его, сию же секунду!
– Ты не останешься с ним наедине…
Мёрдер не понял, кто это сказал, но это и не важно. Внезапно по ним ударил порыв холодного воздуха, словно резко распахнулась парадная дверь… нет, подождите. Арктический холод исходил от Рофа, и даже Мёрдер почувствовал, как его задница тревожно сжалась.
Забор Из Свирепых Рож раскололся в центре надвое, стражи неодобрительно расступились, позволяя ему пройти. И, хромая к открытым дверям, Мёрдер спиной чувствовал взгляды. Удивительно, что он не рухнул лицом в пол под давлением стольких лучей смерти.
Как только он прошел через арку, огромные деревянные панели столовой захлопнулись, и тогда он заметил собаку. Золотистый ретривер, опустив голову, спрятался за Рофом, его большое тело напряглось, словно он искал защиты у вампира, используя его в качестве щита.
– Расслабься, Мёрдер, – сухо произнес Роф, наклонившись и подняв на руки сто фунтов светлой шерсти. – Ты пугаешь мою собаку.
– Я? Уверен, что я, а не твоя личная охрана?
Роф заучено обернулся, как будто ориентировался не на зрение, а на память, а затем направился к камину. Он не переставал гладить собаку, которая сложила передние лапы на каждое плечо Короля и зарылась мордой в его длинные черные волосы. Добрые карие глаза расслабленно закрылись, и значит, животное нашло для себя эдем.
Хватит ли там места для двоих? – подумал Мёрдер.
Король уселся в одно из двух кресел и положил собаку на колени.
– Джорджу не нравится, когда я повышаю голос.
– Тогда он большую часть своей жизни проводит в стрессе.
Роф откинул голову на спинку кресла. Его рука с королевским кольцом гладила золотистые бока ретривера.
– Скажи, с чего ты решил, что твоя проблема – моя проблема? – спросил он.
– Мне нужна твоя помощь.
– Это не ответ на мой вопрос.
– Это правда.
– Прошло двадцать лет, и ты приходишь сюда с просьбой о помощи. В твоем стиле. Я так понимаю, ты снова стал самим собой.
– Мне просто нужно найти эту женщину…
– Ты хоть сам понимаешь, какие приносишь проблемы? Из-за этого, как ты там его называешь… срыва?
Мёрдер закрыл глаза и выругался под нос.
– Что ты там бормочешь? – резко спросил Роф. – Хочешь сказать, что мне не позволено иметь собственное мнение, после того, как мы разгребли за тобой весь бардак?
– Эта просьба не личного характера.
– Чушь собачья. Ты кинул нас, исчез на два месяца, а затем нарисовался из ниоткуда, одержимый дерьмом, которое не имело никакого отношения к войне против Общества Лессенинг. – Роф наклонился в сторону, поднимая папку с пола. – Ты сжег медико-биологическую лабораторию. А потом направился в другую и устроил вот это.
Взмахнув рукой, Король отправил папку и ее содержимое в свободный полет, цветные фотографии разлетелись как слайд-шоу, которое веером рассыпалось по полу у ног Мёрдера.
Тела. Кольями вбитые в землю. Выпотрошенные.
Не нужно напоминаний. Он видел бойню лично, с первого ряда… ведь он был исполнителем.
Но пожар в первой локации – не его вина. Это Хекс вернулась и завершила свои дела… он никогда не забудет, как она стояла на фоне пламени, похожая на ангела мести. Но тогда он защищал ее тайну, и был намерен молчать и сейчас.
Если Братство ошибочно обвинило его во всех грехах? Разве ему не наплевать?
– Ты прав, фактически ты не просил нас навести порядок, – сказал Роф. – Но с учетом того, как ты расправился с этими людьми, Ганнибал Лектор на твоем фоне кажется младенцем. Ты охренеть как усложнил все на прощание.
Колени Мёрдера подкосились, он присел на корточки и собрал глянцевые листы.
– Это самое малое, что они заслужили…
– Ты выпотрошил семь ученых одной из ведущих медицинских исследовательских компаний страны.
Мёрдер сунул карточки размером восемь на десять дюймов обратно в папку.
– Они экспериментировали над нашим видом, Роф. Над мужчиной и беременной женщиной. Что ты ожидал от меня, дипломатическое письмо в резком стиле?
Последовало молчание.
– Не таким способом нужно было решать проблему.
– Я пытался вытащить обоих вампиров. – Мёрдер прокашлялся, когда его голос дрогнул. – Но мне пришлось… оставить беременную женщину, когда все пошло не по плану.
Его ослепила лавина мысленных образов… все, о чем он не мог даже думать: после того, как изможденного мужчину застрелили, самого Мёрдера зацепило пулей в бок. Пришло больше людей. Полный хаос, перестрелка. Затем мужчина умер у него на руках.
У Мердера не было другого выбора, кроме как дематериализоваться оттуда, прежде чем он сам потерял бы слишком много крови.
К тому времени, когда он вернулся на следующую ночь, после того, как покормился от Избранных и восстановил силы, беременную женщину уже увезли.
Именно тогда он слетел с катушек и отправился на охоту за этими учеными. Первый лаборант, что попался ему на пути? Он обыскал воспоминания этого человека и обнаружил, что тот участвовал в сверхсекретном проекте, и Мёрдер намеревался глубже проникнуть в его сознание, чтобы выяснить, куда увезли женщину. Его руки, однако, взяли верх над разумом, грубая сила подпитывалась местью и вырвалась из-под контроля разума после всего, что симпаты сделали с ним. Он задушил человека и направился к следующему. И следующему. И к четвертому.
Все они работали в лаборатории, где удерживали вампиров.
Все семь.
Мёрдер оправдал свое имя в ту ночь. Он укладывал людей штабелями, а затем вынес на погрузочную площадку. Именно там он нашел железные колья. И молоток.
Он использовал свой черный кинжал только после того, как обездвижил их.
Мужчины с криком приходили в сознание. И когда прибежали другие люди, он взял под контроль их разум и заморозил на месте. К тому времени, когда наступил рассвет, его аудитория насчитывала сто впавших в прострацию часовых, которые как зомбированные смотрели за его манипуляциями. Роф назвал это потрошением. Да, это стало конечным результатом.
Он экспериментировал с этой семеркой. Неспешно, вдумчиво обрабатывал каждого по очереди, оставляя их в живых, прежде чем переключиться на следующего. И к следующему, и к следующему. До последнего… после чего он вернулся к первому. Его жертвы слышали как страдали и молили о пощаде их товарищи… все время зная, что скоро наступит их очередь.
Через это прошла Хекс… тот мужчина и беременная женщина.
Расплата. И все же она дорого обошлась ему. Его охватило бешенство от того, что он не получил необходимую информацию, так и не выяснил, куда увезли женщину, и не было другого шанса определить ее местонахождение. Он понял это только по возвращении в Колдвелл.
Возвращаясь в настоящее, Мёрдер прокашлялся.
– Последние двадцать лет я прожил с мыслью, что я оставил там одну из наших. Беременную. Ты хоть представляешь, на что это похоже? Я видел ее через решетку гребаной клетки, кричащую, молившую о помощи, чтобы я не бросал ее, иначе они продолжат мучить ее… и она была на пороге родов. Ты хоть представляешь, каково мне было… – Глаза защипало, и Мёрдер протер их рукой. – Я знаю, ты считаешь меня безумным из-за того, что я сделал с теми учеными. Именно поэтому меня выгнали из Братства. Вы не могли больше доверять мне. Я понимаю. Но так было правильно, и я не стану извиняться за свою месть.
– Конечно, нет, – тихо произнес Роф. – С чего бы.
Мёрдер покачал головой.
– Баланс – основное требование Девы Летописецы, верно? Универсальный закон мироздания. И я позаботился о том, чтобы обратить страдания нашей расы против виновных. Раньше ты придерживался принципа «око за око». Я видел, что ты сделал с убийцами. Думаешь, что поступал так с врагом лишь для защиты расы? Чушь собачья. Лессеры убили твоих родителей у тебя на глазах. Тебе ли не знать, что мной двигало.
Роф опустил голову, словно смотрел на свою собаку. И его рука переместилась к шелковистому уху ретривера.
– Я получил эти письма. – Мёрдер положил папку с фотографиями на пол и вынул корреспонденцию из кармана, пусть Король и не мог видеть конверты. – Первое пришло около шести месяцев назад. Затем второе. Наконец, на прошлой неделе третье. Они от беременной женщины. Должно быть, она как-то выжила, а потом сбежала от них. Это мой шанс не подвести ее, Роф. Наконец-то я могу поступить правильно.
Король поднял голову.
– Откуда уверенность, что это она?
– В последнем письме она в подробностях описывает, что произошло, когда я ворвался в лабораторию. Я никому не рассказывал эти детали.
– И ты хочешь, чтобы мы нашли ее для тебя?
– Я не обладаю такими ресурсами. Я даже не знаю, с чего начать. – Мёрдеру хотелось упасть на колени и умоляюще сложить руки. – Мне просто нужно знать, где она, чтобы я мог ей помочь.
– Что она от тебя хочет?
Мёрдер открыл рот. Потом закрыл его. Женщина хотела, чтобы он отправился за ее сыном, который, очевидно, все еще оставался у людей, и был на пороге превращения. Если рядом не окажется вампира противоположного пола, он умрет во время перехода. Если, конечно, люди уже его не убили.
Раскрывать эту миссию, учитывая его послужной список убийств и разрушений, что он склонен творить, оказываясь в лабораторных условиях? Не очень умно.
Мёрдер сосредоточился на своем намерении, а не на подробностях, потому что, без сомнений, чуткий нос Рофа мгновенно учует ложь или тот факт, что он пытается что-то скрыть.
– Я просто хочу помочь ей. Это единственное, что важно в моей жизни.
Глава 8
– В какую уборную пошел Джон?
Услышав вопрос Хекс, ее помощник указал на заднюю часть клуба.
– Кажется, в мужской VIP. Он поднялся по лестнице.
– Спасибо, и прикрой пока мою задницу, ладно? Вернусь через двадцать минут.
– Да, конечно. Понял тебя.
Хекс пересекла танцпол. Шило на мыло, срезать там, где меньше людей, но больше расстояние, или же проталкиваться через плотное столпотворение клиентуры, которая терлась друг об друга так, будто Боженька с минуту на минуту собирался объявить вне закона сексуальные связи.
Но Хекс всегда без проблем играла с боулинг с такими кеглями, и сегодня, убирая тела с дороги, была грубее, чем обычно.
Боже… что произошло в том переулке. Этих теней становится все больше. Она слышала, как Братство обсуждало за обеденным столом, что происходило с жертвами нового врага: некая нечестивая сила поднимала из могилы то, что никогда больше двигаться не должно, как бы трагична ни была смерть. По-видимому, единственное, что могло остановить труп – выстрел в голову пулями с полыми наконечниками, наполненными водой из фонтана Святилища.
Гребаный Омега. Новые игры, новая тактика. С другой стороны, война подходила к концу, и Братство, наконец, получило преимущество перед убийцами, поэтому, очевидно, враг впал в отчаяние и стал более изобретателен.
И вдобавок ко всему этому? Была еще одна причина, по которой она хотела увидеть свою половинку, кроме банальщины типа #какты, #божеэтотакужасно, #войнаотстой.
Миновав скопление на танцполе, Хекс почти бегом вбежала вверх на лестничную клетку. И когда она поднялась и подошла к двери командного центра Трэза на втором этаже, ее сердце билось так сильно, что пришлось остановиться, собраться с силами и сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем войти.
Хекс закрыла глаза и в голове возникли далеко не радужные образы.
Но черт, Мёрдер ни капли не изменился. Даже когда лежал лицом в снег, было понятно, что его тело осталось прежним. Все еще сложен как Брат, с длинными, накаченными ногами, широченными плечи и массивными руками. И, черт возьми, его волосы… эти черные и красные пряди разметались по снегу, цветные пряди, перепутанные с черными, по-прежнему были не рыжего цвета, как у Блея, а красного. Кроваво-красного.
Она думала, он красит их, когда впервые встретила его. Но нет.
Неизвестно, какая генетическая мутация отвечала за такую комбинацию, и больше Хекс не встречала ничего подобного.
Кстати, она не ожидала увидеть его хоть когда-нибудь. Узнав, что он живет в этом отеле на юге, она прислала ему адрес своей охотничьей хижины, но он не искал с ней встреч. Она не винила его. О чем им говорить.
После того, как она солгала ему. После того, что ее родня сотворила с ним. После того, что он сделал дальше.
Именно Ривендж, ныне король симпатов, организовал освобождение Мёрдера из колонии. В тот момент она все еще находилась в плену в «Биомеде», но сбежала вскоре после его освобождения. Некоторое время спустя она услышала, что он направился в другую лабораторию «БиоМеда» и учинил там расправу. Сначала она задавалась вопросом, как он их нашел. И почему он вообще пошел на них войной.
Но потом вспомнила. Когда она вернулась, чтобы сжечь лабораторию, в которой ее пытали, то почувствовала слежку.
Это был Мёрдер. Каким-то образом он нашел ее, но не вмешался.
Сама мысль, что он продолжал преследовать эту компанию, даже после того, как она успокоилась, казалась благородной, но, в конечном счете, бесплодной погоней… хотя с другой стороны, ее родня нанесла непоправимый вред его ментальному здоровью. Он стал совсем другим. Братству было известно одно – что он сошел с ума. Очевидно, он так и не сказал им, что его удерживали в плену и подвергли пыткам в колонии симпатов.
Хекс никогда не понимала, почему он не открыл им правду, даже если это бы означало разоблачение ее статуса полукровки… тогда об этом никто не знал. Возможно, Братья поняли бы. Никто не мог так основательно залезть под кожу, как симпат. Неудивительно, что Мёрдер сошел с ума.
И это произошло по ее вине.
– Хватит, – пробормотала Хекс себе под нос. – Прекрати.
Возвращаясь в настоящее, она толкнула дверь в кабинет Трэза, но там никого не оказалось. Пустой стол, выключенные компы, свободные черные кожаные диваны. Свет выключен. Единственное освещение исходило от периодических вспышек фиолетовых лазеров, лучи танцпола проникали сквозь стеклянную стену.
Нет, был еще один источник света.
Отвернувшись от обзорной площадки, она проследила за светом, что падал из-за угла.
– Джон?
Дверь в ванную была закрыта, и, подойдя к ней, Хекс помедлила… и ей не понравилась эта скрытность. Она никогда не стучалась, чтобы объявить о себе.
– Джон?
Не было слышно шума воды. В туалете тоже.
Она постучалась:
– Джон?
Он открыл дверь, натягивая рубашку с длинными рукавами на плечи.
«Извини, мне понадобился быстрый душ. Как ты думаешь, Трез не будет против, если я одолжу эту рубашку?».
– Нет, конечно, нет, – выдохнула Хекс. – Как все прошло там, снаружи? Вы позаботились о гражданском? Я отослала его кузена к Хэйверсу после того, как тот свалился в обморок прямо на меня.
Его руки двигались, следуя языку жестов, который она хорошо знала, она не отслеживала слова, которые он произносил.
Рубашку он еще не застегнул, и майка под ней была настолько тесной, что демонстрировала его торс во всей красе, несмотря на то, что его верхняя часть была прикрыта тканью: в свете потолочных светильников его грудная клетка и пресс выглядели так, словно были вырезаны мастером из камня.
Гладкая кожа. Мощная сила. И она знала каждый дюйм его тела на ощупь и вкус.
Сегодня Джон казался для нее чем-то новым, и от этой мысли стало не по себе… как это было с ее колебаниями перед закрытой дверью. Хекс не могла проигнорировать тот факт, что оценивала тело своего мужчины, словно видела его впервые.
Что-то в Мёрдере словно перезагрузило ее.
«Что такое?» – показал Джон.
Вопрос достиг ее сознания. Или, может, на нее подействовало беспокойство, отразившиеся на его лице и прищуренный взгляд.
Хекс хотела ему сказать, что ничего не случилось. Что все нормально, что она в порядке, все хорошо, чертовски охренительно. Но понимала, что его не одурачит этот каскад отрицаний.
Вместо этого Хекс шагнула к Джону. Положила ладони ему на плечи. Провела по телу вниз, обвела вокруг, огладила задницу.
Связующий аромат Джона усилился, и она почувствовала острую боль в центре груди. Если бы она спросила у него, что случилось? Его «ничего» было бы честным ответом, и запах пряных специй, наполнивший ванную комнату, служил тому подтверждением.
Ее губы нашли его горло. И когда она коснулась кожи на его яремной вене, Джон обхватил и сжал ладонями ее бедра. Сильно. Как будто хотел ее до боли… и ей это нравилось. Ее мужчина всегда заводился с пол-оборота, в этом они были похожи.
Один из многих пунктов их совместимости, напомнила себе Хекс.
Ее язык скользнул по его ключице, а затем Хекс провела клыком по выпуклой мышце, скрытой под майкой. В ответ его тело дрогнуло, и она знала, что он испытывал – покалывание сексуального напряжения, повышенную чувствительность к прикосновениям, жар, что разгорался прямо под кожей. Томление. Они испытывали это так много раз, и все же, когда она опустилась перед ним на колени, Хекс, записав его возбуждение на своих свежих ментальных страницах, проследила за тем, как раскраснелось его лицо и как натянулась ширинка его штанов.
О, Боже, – произнес он одними губами, выбросив руки в стороны в поиске опоры, узкие рамки ванной комнаты дали ему неплохую поддержку в виде стены за раковиной и двери в туалетную кабинку.
Хекс провела языком по изгибам его пресса, примерно в дюйме над поясом. Джон так похудел благодаря тренировкам и сражениям, что тонкая кожа обтягивала сухожилия и вены настолько туго, что он был похож на ожившее мраморное изваяние.
Кончики ее пальцев скользили по мощным мышцам его бедер, тепло, исходившее от его тела, делало кожу штанов теплой на ощупь. Контуры его мускулов свидетельствовали о кардиотренировках с тяжелым весом, витые мышцы так и манили исследовать впадины и выпуклости.
Ну, и к слову выпуклостях. Была одна, которая интересовала ее сильнее прочего, и ноги тут не при чем.
За пуговицей на поясе, его член пребывал в полной боевой готовности и даже больше: эрекция была такой крупной и требовательной, что даже Хекс понимала, насколько ему было больно от тесноты штанов.
Что же, она должна помочь своему мужчине.
Пуговицы на ширинке расстегнулись одна за другой. Верхняя. Следующая. Следующая. Дальше… и последняя.
Его эрекция вырвалась наружу, и Хекс посмотрела Джону в глаза, когда взяла член в ладонь.
Глаза Джона светились, грудь вздымалась от рваных вздохов. Он тяжело дышал, и вид крепкого брюшного пресса, напрягающегося и расслабляющегося под падающим светом, настолько заводил, что Хекс почти забыла, что делать дальше.
Нет, она помнила. Просто засмотрелась.
Открыв рот, она вытянула язык и лизнула ствол по всей длине от самых яиц до головки. И ей безумно понравились, как Джон стиснул челюсти и как сверкнули его глаза, и она повторила движение языком, со смаком.
Ииииии, как насчет еще одного, для закрепления.
***
Охренеть.
Взяв упор на руки, Джон как бешеный молился, чтобы ноги его не подвели. Он смотрел вниз, на Хекс, стоявшую на коленях, ее сексуальные чугунно-серые глаза смотрели прямо на него, рука обхватывала его возбужденный член, а ее рот…
О Боже, она собиралась снова лизнуть его ствол.
Он хотел наблюдать. На самом деле, хотел. Но больше, чем невероятный вид ее розового языка, когда она наклонила голову и внимательно осмотрела его стояк…
Постойте. О чем он думал?
Оргазм. Вот в чем проблема. Если добавить к визуальному наслаждению ощущения влажного и теплого рта на его стволе и предвкушение, когда она, наконец, возьмет головку в рот? Он сразу же кончит… ради него все и затевалось, но он не хотел так быстро заканчивать.
Ему нужно было отвлечься. После произошедшего с гражданским, ему необходим мощный отвлекающий фактор, вышибающий все мысли из головы, становящийся главным приоритетом, когда нет ничего важнее.
Они с Хекс были одни в целом мире. Да, на первом этаже собралась толпа из пятисот человек, грохотала музыка… и, прошу Господи, не пускай Трэза в его ванную комнату… но все проходило мимо его сознания. Точно так же он не думал о восстании зомби и бое… о том, как приехал Мэнни на реанимобиле, и они с Блэем загрузили труп гражданского, который все еще был в наручниках…
Джон открыл глаза. Он увидел губы Хекс возле головки, и все мысли снова ушли в никуда.
В данный момент существовала только Хекс.
Она так водила языком, что у него поджимались пальцы ног, а от уделяемого головке внимание сжималась мошонка. А потом она взял его член горлом, так, что ствол полностью исчез у нее во рту.
Где было еще влажнее. Еще теплее.
И она начала сосать.
Благодаря короткой стрижке ничто не скрывало ее лица и его члена, не мешало наблюдать за действом: видеть влагу на стволе, когда она отстранялась, как растягивались уголки ее рта, чтобы вместить его толщину, когда она подавалась вперед. Дразнила его своим языком, высвобождая член из своего жаркого рта.
Как же раздражало отсутствие голоса. Он хотел сказать Хекс, как ему нравится происходящее. Что он любит ее. Что ему нравилось быть вместе с ней как сейчас, тайно, но почти публично, ведь их мог застукать Трэз, если парень решит посетить свой офис.
Но он не станет показывать это знаками. Нет. Иначе, рухнет прямо на Хекс.
Хекс начала с медленного ритма, но он оставался таким недолго… и Джон понял, что она собиралась довести его до оргазма, когда снова скользнула рукой по его стволу. Взяла горлом. Выпустила почти полностью, скользнув ладонью по всей длине. Опять в себя, ее губы почти коснулись его лобка. Отступила, взмах руки, лизнула. Глубоко в себя.
Заставляя его думать о том, чтобы войти в нее в другое место. Оставить в ней что-то от себя.
Темп нарастал. И ему пришлось снова закрыть глаза, потому что, черт возьми, он не хотел кончать. Он завис в состоянии между перевозбуждением и сладким предоргазменным покалыванием, и это убивало.
Потому что мозг просто взорвется, если Хекс продолжит в том же духе.
Джон начал задыхаться, хриплое дыхание вырывалось из его легких в такт тому, как его член входил и выходил из ее рта.
Еще быстрее. А потом Хекс сжала в ладони его мошонку… выпуская член и широко распахнув рот.
Сперма вылетала струями, а Джон смотрел, как кончает в нее. До тех пор, пока его глаза не зажмурились по собственному желанию… либо так, либо они вылетят из обит, и, отскочив от закрытой двери позади Хекс, покатятся по полу.
Издавая горловые стоны, Хекс добила его сладко и медленно, всасывая его член в рот еще раз, продлевая его удовольствие, которое накатывало волнами и стихало минут десять, не меньше.
Вампиры всегда кончали очень обильно.
К счастью, Хекс любила избавляться от этого беспорядка.
Когда ощущения пошли на спад, Хекс облизала губы, ее розовый язык прошелся вокруг ее рта, словно она наслаждалась его вкусом… ад и преисподняя, этого почти хватило, чтобы он снова возбудился. Но он был выжат досуха. По крайней мере, на следующие десять минут.
Его член, как известно, быстро восстанавливался.
Когда Хекс откинулась назад и посмотрела на него из-под полуприкрытых век, он захотел поблагодарить ее. Вместо этого Джон наклонился и притянул ее к себе. Прижавшись к ее губам, он поцеловал Хекс в надежде, что сможет таким образом передать, как много это для него значило.
На самом деле, он радовался тому, что тремор охватил его руки. Если бы он мог показать что-то знаками? Ну… тогда он бы начал объясняться и не смог бы скрыть от Хекс истинную причину своей благодарности за это эротическое безумие.
Пришлось бы сказать ей, что его укусил этот восставший труп.
Беглого осмотра на улице оказалось недостаточно, и он чувствовал это, поэтому прибежал сюда сразу, как скорая увезла труп гражданского с места убийства. Он собирался осмотреть себя в этой ванной комнате для собственного успокоения.
Но паранойя оказалась пророческой.
Как доказательство – на нем сияли округлые отметины от челюстей.
Неправильно скрывать ранение от Хекс, но так он мог притвориться. Что ничего не произошло. Что он не видел следов на своем плече. Что он не натянул чужую рубашку, чтобы Хекс не заметила рану.
Он сохранил это втайне от Хекс… чтобы не признаваться самому себе в страхе.
Что теперь он заражен чем-то злым.
