Текст книги "21 урок Мерлина. Практика магического знания друидов"

Автор книги: Дуглас Монро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

После длительной паузы учитель открыл глаза и весело улыбнулся. (Может, это только мое воображение, но мне казалось, что его взгляд останавливался на мне чаще, чем на других; Мерлин, по-видимому, тоже это заметил и его лицо засветилось гордостью.)

– То, что вы сейчас слышали, – продолжал лорд Анейрин, – это Энглин (См. приложение к настоящей главе.) Темному Морю, с просьбой подарить на время свою глубокую мудрость и тайну. Как вы видели, музыка обладает уникальной силой, оказывающей влияние на все Три Круга существования – преодолевая обычные пределы смертного сознания. Эта сила известна нам под именем ПЕСЕННОГО ЗАКЛИНАНИЯ. Дервиддон – Друидический Жрец получил ее от погибшей цивилизации Гипербореи, через цивилизацию Атлантиды, потом Египта и Греции. Вот почему даже в нашем собственном Ордене секреты Песенного Заклинания так просто не передаются – они поддерживаются и используются только теми, кто принадлежит к нашей второй ступени, – Бардами. Барды связаны обещанием использовать Песенные Заклинания для самых добрых дел, а потом передавать свою мудрость тому, кто лучше всех сможет ее сохранить, – не вверяя (короткий неодобрительный взгляд в мою сторону, так как я был занят тем, что записывал его слова) священные знания случайному перу, созданному человеком!

Я тут же бросил писать и смущенно поднял голову. Испытывая большую неловкость, я уже начал прятать свои орудия, когда лицо старого Барда озарилось улыбкой.

– Но... – доброжелательно добавил он, – я думаю, времена и традиции меняются. Лучше записать некоторые наши доктрины, чем позволить им исчезнуть вместе с этим миром. – Он жестом показал мне, чтобы я достал свою табличку и продолжил работу. -... Но с другой стороны, – добавил он задумчиво, – некоторые вещи не так просто изменить! Веры приходят и уходят, религии создаются и уничтожаются людьми всех убеждений, но основные жизненные истины остаются неизменными – независимо от того, знает о них человек или хранит полное невежество. Человек всегда привносит в свои проповеди свою собственную правду – и, несмотря на это, солнце продолжает всходить каждое утро! Истина есть истина, и именно с нее я хочу начать свое выступление.

– В наше время, – продолжал он, – музыку можно услышать в самых разных местах. Но вы должны знать, что та музыка, о которой мы говорим, это очень особый вид музыки, она предназначена не для случайного выражения чувств или развлечения – она служит выражением религиозного мастерства. Песенное Заклинание – это не мелодия, исполняемая менестрелем, или веселые ритмы, которые можно услышать в таверне: пение Барда – это духовное действо, источником которого служит сама Земля. Оно является ключевым моментом всех наших ритуалов и таинств – как было всегда с самого начала нашей эры, с того момента, когда больше восьми столетий назад произошла Битва Деревьев!

– Сама основа Песенных Заклинаний – это традиция, уходящая корнями в Солнечную Страну древних атлантов, которую продолжили Барды и древние греки. Сами доктрины были записаны греческим мудрецом по имени Пифагор из Кротоны, который жил еще до Битвы Деревьев и стал основоположником египетского, индийского и азиатского мистицизма. Это именно он много лет назад первым принес на эти берега правила Песенных Заклинаний и вверил их Друиду Маэлдрэу – одному из основателей нашего Ордена, который потом включил это учение в свой Магический трактат, известный под названием ГОРХАН МАЭЛДРЭУ. Столетиями Горхан изучался и заучивался наизусть Друидами и их учениками, но пришло время его записать, чтобы он не был потерян для следующих поколений. А вот... вот вещь, очень важная для вас!

С этими словами лорд Анейрин достал из своей мантии несколько свернутых листов папируса и раздал каждому из нас по одному.

– На этих страницах, исписанных буквами греческого алфавита, хранится важнейшая мудрость Пифагора относительно Музыкальных Таинств. Здесь можно найти также восемь песнопений – ПЕСЕН ЦИКЛА – восемь сезонных мелодий, которые все последующие годы были для Друидов священными и сохранялись в наших собственных священных Трех Рунах, которые сочинил Солнцеликий Огма.

Поэтому изучайте и используйте все это настолько, насколько позволяют ваши способности – которыми все вы обладаете в достаточной степени, иначе вы не сидели бы сейчас передо мной. В качестве вступления давайте теперь обсудим важнейшие основы Песенного Заклинания.

[Репродукция страницы из книги БАРДДАС, 1864 г.]

В книге Лливелина Сайона:

Существует три серии символов Коелбрена, а именно: символы языка и речи, этих символов двадцать четыре; символы музыки и гармонии, которых есть семь, а именно: а, b, с, d, e, f, g; они называются также символами тона или тонами музыки; и пять символов такта, а именно: которые обозначают такты тонов, но в том случае, когда используются строфы, то есть четыре музыкальные строфы, тоны выражают строфы и интервалы между ними.

Я не помню, как долго мы беседовали в эту необыкновенную ночь, но сколько бы ни прошло времени, оно прошло незаметно. Мы говорили о том, как появился Горхан, и о народе Солнечной Страны, который передал ему свои песни, о четырех разделах Песнопения, которые были установлены Фериллтами (подобно королевствам четырех стихий Абреда); о двух управляемых музыкой королевствах Дня и Ночи; о музыкальных цветах и переплетении множества мелодий... или об одной-единственной мелодии; об инструментах, которые позволяют управлять королями Стихий, и о том, как сделать такие инструменты; о высоком и низком, о наилучших местах для создания музыки и о том, как создать Песенное Заклинание, способное исцелять или причинять вред.

Наконец старый Бард поднялся и сказал:

– Теперь я попрошу всех вас тоже встать.

Мы выполнили его приказание, обмениваясь взглядами и понимая, что урок приближается к концу.

– Я дал согласие говорить с вами, – продолжал он, – потому что учитель каждого из вас заверил меня, что вы одни из самых многообещающих и талантливых учеников. И именно по этой причине я согласился также сам утвердить вас в звании Учеников Бардов. – При этих словах все присутствовавшие старшие друиды покинули помещение, как будто о сознавая важность момента и не желая мешать происходящему. Лорд Анейрин повернулся к мальчику, который стоял слева от меня.

– Кормак из Каэр Легион, – властно произнес он, – родившийся под знаком Дракона – знаком огня, – возьми этот бронзовый рог и играй на нем могущественные мелодии мира и справедливости на земле. – Бард протянул ему горн и повернулся к следующему.

– Оссиан из Думнонии, который был зачат под звездными крыльями великого Ворона – знака ветров, – возьми эту тростниковую флейту и с помощью ее нежной мелодии очищай путь правде среди людей! – Он отдал мальчику его инструмент и опять повернулся – я почувствовал, как сильнее забилось мое сердце.

– Стэирт из Инис Мон, который появился на свет под Бесчисленными Звездами Мудрого Лосося: прими эту ивовую арфу, струны которой могут облегчать все мирские печали! – Теперь он повернулся к моему другу, стоящему справа от меня.

– Морфин из Айоны, родившийся в трудные времена под Дольменом Земли... знаком камня: держи этот барабан, сделанный из шкуры зайца, потому что его ритмы способны вернуть человечество на путь мудрости! – После этого лорд Анейрин на секунду заглянул в мои глаза, полные ожидания, и вернулся в центр круга.

– А теперь идите, – произнес он, поднимая руки, чтобы нас благословить, – и пусть боги даруют вам мир на вашем пути. Храните и используйте по назначению подарки, которые вы получили из моих рук, как инструменты мира, а если вам когда-нибудь понадобится точно вспомнить то, что я вам сегодня говорил, не поленитесь отыскать Артура с горы Ньюэйс, потому что он, без сомнения, все записал! – Он засмеялся. – Да пребудет с вами благословение Айоны.

Мальчики молча стали покидать помещение, унося полученные сокровища, – все, кроме меня. Я же был глубоко разочарован тем, что не получил Признания, как все остальные.

– А теперь ты, Артур... – раздался у меня за спиной его голос. – Я хотел бы, чтобы ты еще задержался на некоторое время – если, конечно, твоя постель еще готова тебя подождать. – Мерлин посмотрел на меня с гордой улыбкой и вышел вслед за остальными.

– Не грусти, мой мальчик, – сказал Анейрин, и в голосе его прозвучали ласковые нотки, – и для тебя остался один подарок – подарок, который лучше вручить тайно.

Он тщательно затушил каждую из четырех свечей и зажег вместо них одну черную (черную в знак мастерства, напомнил я себе). Он сел и сделал мне знак занять место напротив него, так чтобы пламя оказалось между нами.

– Ты родился в день празднования Белтана, не так ли? – спросил он. Я кивнул. – Хорошо, значит, день, в который ты родился, ставит тебя выше двенадцати домов звезд, выводя за их пределы! Потому что, как тебе должно быть известно, мы, Друиды, почитаем два праздника тьмы и света – Самхейн и Белтан – выше всех остальных. Эти дни существуют как бы "в промежутках" и не являются частью обычного порядка вещей. А так как ты родился именно в такой день, ты тоже обладаешь особыми качествами этого дня. Если ты помнишь, в этот вечер я говорил только о музыке, которую можно исполнить на инструментах, созданных руками человека. Но, подобно тому как невозможно должным образом поклоняться Божеству в храме, построенном руками человека, нельзя исполнить истинное Песенное Заклинание, используя несовершенные инструменты, придуманные людьми.

Что же нам остается делать, какие инструменты применить, чтобы заставить богов услышать нашу музыку? Но зачем нам инструменты, если боги сами дали нам – "И Ллаис", человеческий голос! Изо всех тембров, которые Барды имеют в своем распоряжении для песен или танцев, только ГОЛОС выходит нетронутым из человеческой души – он не фильтруется через лабиринт из металла, струн и дерева!

Только Голос хранит божественную искру, символизирующую то царство, которое правит всеми остальными, включая наше собственное. Хотя и правда то, что любой Бард может использовать голос в благородных целях, только тот, кто родился в Святой День Огня и Льда, может достичь особого владения своим голосом. И в твоем лице мы имеем именно такого человека. На самом деле, в тот самый момент, когда я впервые увидел тебя в Эйстедфодде, я почувствовал, что знаю тебя очень давно... я знал, что когда-то раньше мы были друзьями. Да, я даже знаю, кем я был! Хочешь увидеть? – На моем лице отразилось удивление и любопытство. – Внимательно наблюдай за пламенем... и вспоминай.

Лорд Анейрин поднес ко мне черную свечу, держа ее на расстояний нескольких дюймов от моих глаз. Я почувствовал головокружение, как будто готов был упасть в обморок. Через несколько минут он отдернул свечу – и я с недоверием стал всматриваться в глаза, которое тоже внимательно смотрели на меня – вместо знакомого лица пожилого Барда передо мной было лицо совсем другого человека. Ему можно было дать лет тридцать, его длинные темные волосы были схвачены золотой повязкой. И самым странным было то, что я мог с уверенностью сказать, что я знал этого человека.

– Сколько времени прошло с тех пор, мой друг, – сказал человек на незнакомом языке, который я тем не менее каким-то чудом понимал, – когда мы в последний раз вместе пели перед королевским двором Израиля? А теперь мы встретились опять с подобной, хотя и несколько другой целью... как это удивительно! Ты должен знать, мой друг, что в эту ночь я здесь для того, чтобы помочь тебе вновь разбудить в себе тот голос, который когда-то очень давно держал в плену целый народ. Пускай же теперь он появится вновь! – Образ поднял свои руки и легко коснулся моих губ. Мои глаза тут же закрылись, а когда я их опять открыл, я вновь увидел сидящего передо мной улыбающегося Анейрина. Трудно найти слова, чтобы выразить охватившие меня чувства, и какое-то время мне казалось, что я просто спал и все это мне приснилось.

– Сегодня ты получишь редчайший инструмент из своего прошлого, – сказал Бард, – то, что мы привыкли называть просто ГОЛОС. С его помощью ты сможешь использовать принципы Песенного Заклинания для того, чтобы оказывать влияние на Королевство каждой Стихии, которое выходит далеко за пределы того влияния, которого можно добиться с помощью всех остальных средств. Да, Артур, ты рожден для того, чтобы в один прекрасный день стать ведущим певцом: я стар, видения редко посещают меня, но этот один образ ясно стоит передо мной! – И, как будто заканчивая разговор, лорд Анейрин поднялся и зажег остальные свечи.

– Я, конечно, подробно расскажу обо всем Мерлину, – сказал я, все еще возбужденный и сбитый с толку тем, что услышал, – и хотя я еще не понял до конца всего смысла вашего подарка, я благодарю вас за все, что вы для меня сделали.

– Нет необходимости что бы то ни было мне рассказывать! – донесся голос Мерлина, и вслед за этим он сам появился из затененного пространства. – Хотя, как известно богам, я не обладаю искусством Анейрина, я научу тебя всему, что знаю, относительно Голоса и его использования – потому что это очень дорогой подарок, который требует большой заботы.

– И я не сомневаюсь, что вы достаточно хорошо понимаете Свою ответственность, – опять вставил Бард, – как вы понимаете все остальное. И начинать вам придется гораздо скорее, чем вы думаете, – я собираюсь вернуться на Айону еще до рассвета, а небо на востоке, пока мы здесь говорим, Уже начало светлеть. – Старый музыкант подошел ко мне и положил руки мне на плечи. – Благословляю тебя, Артур из Британии. Даже если судьбе не УГОДНО будет, чтобы наши пути пересеклись еще раз в этой жизни, быть может, мы еще встретимся в другой. Может, однажды ты вспомнишь меня, как вспомнил тебя я... ну что ж, еще раз прощай! – И почтенный Бард исчез в ночи, опираясь на крепкие руки тех, кто пришел сюда, чтобы назвать его "мудрым учителем".

Все фестивали уже закончились, огромный Зал Раковин был пустым и просторным. Те немногие, кто еще не уехал, уже дремали под звездами, даже мы бесконечно устали, но как-то все еще не были готовы к тому, чтобы закончить этот день. Мерлин решил присоединиться к группе своих друзей-друидов, которые вели вокруг костра разговоры о былых временах, но я вскоре устал от всей болтовни и решил вместо этого прогуляться среди холмов.

Ночь была ясная и свежая, с ущербной луной над головой и голосами множества сверчков на травянистых лужайках вокруг меня. Когда я отправился на прогулку, уже успела выпасть ранняя утренняя роса, она была прохладной и приятно освежала ступни ног. Вскоре начался пологий подъем, и я оказался в небольшой роще среди густых сосен, покрывающих склон горы. Это было крошечное, почти сказочное место – уголок, который можно было и не заметить в яркий солнечный день. Но ночью, при лунном свете, который заставлял искриться покрытую росой траву, все было полно очарования – как будто царства Потустороннего мира сошли на землю как раз в этом месте! Я вошел в ущелье и сел на упавший ствол дерева, мой мозг обуревали тысячи мыслей. Воздух был прохладный, и я бездумно засунул руки в складки своей мантии – пергамент с Горханом был все еще там. Медленно я развернул его и наугад прочел стих:

"ПЕСЕННЫЕ ЗАКЛИНАНИЯ НУЖНО СТАРАТЬСЯ СОЗДАВАТЬ БЕЗО ВСЯКИХ МЫСЛЕЙ, ТАК ЧТОБЫ МУЗЫКА, ПОДОБНО ВОДЕ, МОГЛА ТЕЧЬ ИЗНУТРИ".

Вдруг мои мысли опять вернулись к таинственной мелодии, которую напевал Анейрин, и я начал петь. Никогда прежде я этого не делал – это было так, как будто ожила какая-то частица меня, которая долгое время была спящей. И слушая свой голос, который эхом отражался от зеленых сосен, я не узнавал его. Что-то, действительно, произошло.

Хотя было уже поздно и я знал, что рядом спят люди, которые могут меня услышать, меня это нисколько не беспокоило. Песни шли одна за другой – вытекая из какой-то неисследованной области моего существа. Часто их слова были очень странными, иногда слов не было вообще – но они все лились и лились, заполняя музыкой ущелье.

"Несомненно, это память других времен", – подумал я, когда вдруг начал петь. И существа, живущие в лесу и среди камней, подкравшиеся поближе, чтобы послушать мое пение, с любопытством заглядывали в маленькую рощицу, где я стоял... но я едва их замечал, так глубоко я затерялся в вечном Царстве Песенных Заклинаний.

"Деревья проснулись и узнали его,

Дикие звери собрались вокруг него,

Когда он пел среди лесистых долин

Все свои разнообразные песни".

(Песня МОГУЩЕСТВЕННОГО ХУ)

XI

ВОСЕМЬ ПЕСЕН ЦИКЛА

В главе "Песенные заклинания" Артур знакомится с той чрезвычайно важной ролью, какую в друидической доктрине играла Серддориаетс – музыка. Кельтское жречество придавало музыке настолько большое значение, что в их Ордене была установлена специальная категория – Барды, – которая занималась ее распространением и изучением.

Но кроме самих друидов, музыка занимала важное место в жизни кельтских племен, где ей отводилась основная роль в каждом из племен, в каждом из Восьми Праздников Рощ (о которых уже шла речь в приложении к главе 7). Непосредственной основой как для друидов, так и для кельтов послужила тональная система, почти идентичная той, которой пользовались древние греки. Там существовало 7 ладов, 7 струн у арфы, 7 тонов музыкальной гаммы, каждый из которых соответствовал 7 небесным телам; короче говоря, число 7 символизировало несколько "музыкальных" аспектов. Выше приведена реконструкция семи музыкальных ладов вместе с традиционными ассоциациями.

Музыкальный язык кельтов разбит на три гармонические единицы: монады (единичные тона – тело), диады (2-тоналъные интервалы – мысль) и триады (одновременное сочетание трек тонов – дух). Каждый ИНТЕРВАЛ, который представляет собой расстояние между двумя нотами, слышимыми вместе, рассматривался как воплощение особых эмоциональных и духовных свойств, которые могут использоваться для усиления религиозного обряда и магии. Выше приведен применявшийся Бардами порядок, а также простые современные аранжировки для чтения каждого звука. (Духовные свойства основаны на главе 3 КНИГИ ФЕРИЛЛТ.)

Существует резкое различие между ДРУИДИЧЕСКОЙ СВЯЩЕННОЙ музыкой и КЕЛЬТСКОЙ СВЕТСКОЙ музыкой. Подобно священной доктрине, по закону Бардов было запрещено записывать священную музыку. Тем не менее нам удалось найти несколько примеров записанной священной музыки, которая относится к годам заката друидизма, что, несомненно, большая удача для нас, потому что только благодаря таким записям мы сегодня можем познакомиться с этим материалом. Желая что-либо записать, друиды использовали разновидность ДЕРЕВЯННОГО ШРИФТА ОГАМ, при этом каждая руна Огама соответствовала одной из двадцати струн ирландской арфы. Доктор Син О'Бойль во 2-й главе своей замечательной книги "ОГАМ: ТАЙНА ПОЭТА" (Дублин, 1980 г.), озаглавленной "Огам и магия", описывает соотношения между шрифтом Огам и современными нотами для арфы или пианино следующим образом:

Здесь приведена современная музыкальная запись с помощью последовательности нот, которая, как я утверждаю, воспроизводится с помощью алфавита Огам:

Следует отметить, что музыкальная высота тона в Огаме не указана.

В манускриптах ФЕРИЛЛТ мы нашли восемь мелодий, которые были названы "ЭНГЛИНАМИ" (староваллийское слово, обозначающее "песни"). Каждый из них был записан с помощью Огама и каждый содержал имя, связанное с конкретным Праздником Рощ. Хотя никаких слов, соответствующих нотам, обнаружено не было, многие из тонов оказались широко известными и с тех пор использовались во многих лирических произведениях, которые легко найти сегодня. Для читателя, которому интересно исследовать энергии древних друидических мелодий и, может быть, даже воспользоваться ими в соответствующие времена года, мы приводим ниже эти 8 Энглинов Рощ. Если читатель не умеет читать ноты, ему стоит обратиться к тому, кто умеет это делать, – к кому-нибудь из местных преподавателей музыки, к соседскому мальчику, который играет в школе на трубе, – потом запишите их на кассету и выучите наизусть, как они поются. Следующим хорошим шагом было бы сочинить к мелодиям слова, схватывающие настроение и энергию того сезона, который представлен данной мелодией. Хотя обычно вокальное исполнение священных песен под аккомпанемент изготовленных человеческими руками инструментов считается кощунством, исключение делается для КЕЛЬТСКИХ КОЖАНЫХ БАРАБАНОВ или ТРЕЩОТОК ИЗ ТЫКВ; эти инструменты используются скорее для создания однородной ритмической фактуры, чем для самой по себе дополнительной музыки. Нет конца творческим подходам к этому материалу, так что начинайте экспериментировать.

Наконец, обычными для Друидов являются тщательно продуманные Магические ритуалы к каждой мелодии – согласование эмоциональных действий (взлетов и падений ритуала) с аналогичными моментами в музыке. Они знали, что это помогает во много раз повысить эффективность освобождения желаемых энергий. Поэтому мы предлагаем заинтересованному читателю поэкспериментировать с этой уникальной техникой, выбрав, например, музыкальный отрывок, который можно использовать в процессе выполнения РИТУАЛА ТРЕХ ЛУЧЕЙ или любого из РИТУАЛОВ ВХОЖДЕНИЯ. Однако при этом следует помнить, что это не только "проигрывание музыкального фона во время исполнения ритуала". Для того чтобы эта техника была эффективной, мелодия и действия должны СПЛЕТАТЬСЯ точным и тщательно рассчитанным образом, имеющим особое символическое значение. Можем предложить некоторые произведения из классического репертуара, которые тоже можно использовать в связи с навеваемым ими "Готическим благоговейным трепетом". Вот они:

* КАННОН (Пашабелъ)

* ТАНЕЦ СМЕРТИ (Сен-Санс)

* ВЕСНА СВЯЩЕННАЯ/Сюита "Жар-птица" (Стравинский)

* ДРЕВНИЕ ГОЛОСА ДЕТЕЙ / Цикл времен" (Крамб)

* КЕЛЬТСКАЯ СИМФОНИЯ (Стивелл)

* ПЛАНЕТЫ (Холст)

* МЕССА си-минор (И. С. Бах)

* АДАЖИО ДЛЯ СТРУННЫХ ИНСТРУМЕНТОВ (Барбер)

* ОГНЕННАЯ МУЗЫКА (Гендель)

* АНТАРКТИЧЕСКАЯ СИМФОНИЯ (Р. Воган Уильяме)

* ФАНТАЗИЯ НА ТЕМУ "ЗЕЛЕНЫХ РУКАВОВ"

* ЦЕРЕМОНИЯ РОЖДЕСТВЕНСКОГО ГИМНА (Бриттен)

Известная в популярном виде под названием ЯСЕНЕВАЯ РОЩА, эта жизнерадостная песня передает мелодию журчащих ручьев, молодых зеленых листьев и танец летнего бриза. Древние Барды посвящали эту мелодию Гвидиону.

Эта любимая песня англичан, возможно, старше всех остальных в этой коллекции и ее можно встретить в той или иной форме на протяжении всей европейской истории. Возникшая когда-то как песня плодородия, "Дален Гоир" (что означает "зеленые листья") со временем она превратилась в ЗЕЛЕНЫЕ РУКАВА. Это буйная, глубоко захватывающая мелодия, как будто зовущая прогуляться по зеленым холмам в летний солнечный день.

* ПОЛЕТ ВАЛЬКИРИЙ (Вагнер)

* ЩЕЛКУНЧИК/ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО (Чайковский)

* CARMINA BURANA (Карл Орф)

* СИМФОНИЧЕСКИЕ МЕТАМОРФОЗЫ/"Реквием" (Хиндемит)

* ТРИ МЕСТА В НОВОЙ АНГЛИИ (Айве)

"Криман Кан" означает "Песня молотьбы", эта священная песня когда-то помогала ритуальному ритму жатвы в день Лугнассадх. Она включает в себя 3 священных метра, что прекрасно сочетается со взмахами, которые делает человек при жатве с помощью серпа. Криман Кан с давних времен сохраняется Кулдийской церковью, где он исполняется до сегодняшнего дня в виде "О Filii Et Filae" вместе с Аллилуйей.

Кантор или священник произносит речитативом стих, а прихожане подхватывают припев.

Эта песня возникла очень давно и до сих пор пользуется большой популярностью. Вначале это была печальная песня-жалоба, песня прощания с летом – "Воздух Лондондери".

Со временем ее текст обогатился, а выражаемые ею чувства расширились. КНИГА ФЕРИЛЛТ упоминает о ее использовании для оказания "успокаивающего действия" перед лицом смерти – как о "песне, которую поют умирающему, чтобы он уснул". В Ирландии она известна также под названием "Мальчик Дэнни".

В этой песне для высокого ритуала мы находим пример другой священной разновидности музыки: КРУГОВУЮ ПЕСНЮ. КАНТ КАН, что в переводе означает "круговая песня", начинают исполнять в унисон, повторяя бесконечное число раз, потом, по сигналу, подаваемому священником, начинают петь по частям, которые обозначены в приведенных нотах римскими цифрами. В текстах Фериллтов о круговых песнях говорится как о песнях, которые оказывают "меняющееся во времен и в пространстве воздействие", что делает их особенно подходящими для "промежуточного" времени празднований на стыке двух кварталов. Эта мелодия, хотя и не будучи полностью идентичной КАНТ КАНУ, частично сохраняется в современной английской народной песне "Хэй хоу, никого нет дома". Она исполняется медленно, на менер панихиды; в качестве аккомпанемента подходят кельтские барабаны и тыквенные трещотки. В былые времена эта песня была известна под названием ПИРАМИДНОЙ МЕЛОДИИ.

Когда-то часть Циклов Священных Песен Друидов, "Все сквозь ночь" исполнялась по истинно магической форме: ПЕСНЯ – ОТВЕТ – ПЕСНЯ, в самую темную ночь года... ночь середины зимы. Она использовалась как призыв к возрождению солнца в ночь зимнего солнцестояния – исполняемая на рассвете жрецами, одетыми в белые мантии, украшенными оленьими рогами, вечнозелеными растениями и колокольчиками, которые, стоя вокруг красного костра, ждали восхода солнца.

Эта решительная мелодия пришла в Галлию из Англии и стала частью общепринятой основы французских народных баллад. Это медленная погребальная песня (название так и переводится), призванная отразить мрачные тона глубокой зимы.

12

САМЫЙ СМЕРТОНОСНЫЙ ИЗ ВИДОВ

"Мужчина и женщина становятся демонами друг для друга, если они не отдаляются друг от друга на духовном пути, ибо природа творения – это всегда природа разделения".

(К. Г. Юнг, "Septem Sermones Ad Mortuos")

Это была уже четвертая осень, которую я проводил в жилище Мерлина на горе Ньюэйс, и мне еще ни разу за все эти годы не наскучило бродить по лесам, когда листья начинают менять свою окраску, а в воздухе лениво плывет прелый запах золотарника.

Стоял 475 год от Рождества Христова, и король Утер уже пять лет восседал на британском троне, хотя я не могу сказать, чтобы меня особенно интересовали эти даты: та работа, которую я выполнял под внимательным наблюдением Мерлина, полностью заслоняла от меня все подобные факты.

Кроме того, жизнь в горах, казалось, текла из года в год без всякой связи со временем или делами человеческого рода за пределами этих гор. Что же касается меня, я уже довольно далеко продвинулся в освоении внутренних тайных знаний друидизма, постигнув многие искусства и науки. Благодаря замечательному руководству Мерлина я бегло говорил на трех языках и высоко развил свои вокальные способности. Так и протекала жизнь на горе Ньюэйс – в постоянных интересных занятиях и освоении новых знаний.

И вот однажды свежее осеннее утро застало нас с Мерлином за сбором грибов почти у самого подножия горы – мы хотели пополнить свои запасы Перед наступлением зимы. Я знал, что грибы – это довольно таинственные создания: сегодня они здесь, а придешь на то же место на следующий день и никогда не можешь быть уверен, что тебе опять удастся их отыскать! Но для Друидов они являются редчайшей и удивительной пищей – подарком богов – и вполне оправдывают трудности, связанные с их поисками. А здесь было столько их разновидностей... одни были предназначены для лечения, другие для ритуального стола в самые святые дни, а из некоторых можно было приготовить очень вкусную пищу.

В это утро мы чувствовали себя счастливыми, потому что наша тростниковая корзинка была до краев заполнена грибами любой формы и цвета, какие только можно вообразить: красные с пятнышками, блестящие желтые с нежными шляпками, круглые белые дождевики и многие другие. Эти необычные растения, казалось, водились в наших горах в таком изобилии, как ни в одном другом месте, где мне приходилось бывать, но у Мерлина и для этого было хорошее объяснение. Он объяснял это тем, что грибы выбирают "только самую магическую почву... А где, – рассуждал он, – можно найти более таинственное место, чем здесь, на горе Ньюэйс?" Я не сомневался в том, что он прав.

День выдался теплым и сухим, оранжевое солнце проглядывало сквозь легкую дымку облаков. В такие дни ветер часто приносит не только запах листьев или дождя, но иногда и звуки, которые далеко разносятся в бодрящем воздухе. Мы как раз успели выйти из лесу на дорогу, ведущую к дому, когда легкий ветерок донес до нас звук скачущей лошади.

– Быстро в кусты, Медвежонок! – приказал Мерлин, подталкивая меня, и мы спрятались в придорожных кустах, дожидаясь, когда неизвестный всадник появится в поле нашего зрения.

Вскоре на горизонте мы увидели облако пыли, а затем и фигуру приближающегося всадника. Мерлин прикрыл глаза от солнца и сощурился и тут же вскрикнул от удивления.

– Джозефус! – позвал Мерлин, выбегая на дорогу и делая знак рукой. – Джозеф! – Лошадь остановилась в дорожной пыли. – Как ты здесь оказался, друг мой... что происходит под этими небесами?

Человек с мрачным выражением лица протянул свернутый в трубку документ, затем спешился.

– Мерлин, старый друг, – сказал он, – я должен благодарить Бога за то, что нашел тебя! Я двое суток провел в седле и начал уже сомневаться в том, что мои поиски увенчаются успехом. – Он глубоко вздохнул и тяжело облокотился на свою лошадь. – Я привез распоряжение, чтобы ты немедленно явился в Гластонберийское аббатство, – тут он бросил на меня быстрый взгляд, – вместе с мальчиком.

– Это Артур, если я не ошибаюсь? – сказал он, показывая рукой в мою сторону. – ...Но я зря теряю время! Мерлин, поехали! Преподобная Матушка просила, чтобы мы не задерживались... иначе может оказаться слишком поздно.

Мерлин, который все это время читал полученный приказ, опять тщательно свернул бумагу и протянул ее Джозефу.

– Действительно, мрачные новости, я не ожидал, что это произойдет при моей жизни, – сказал он. – Конечно, мы должны немедленно отправляться в Авалон.

– Гластонбери! – поправил Джозеф Друида. – Место, куда мы едем, теперь называется Гластонбери, и только варвары и самые невежественные из христиан продолжают называть его этим старым языческим именем.

– Называй его как хочешь, – ответил Мерлин, сухо улыбаясь, – но роза, как ты ее ни называй, остается розой – даже если она черная. Люди, появляясь и исчезая, вечно дают новые названия, но место... оно остается само собой. – С этими словами мы все направились к нашей пещере, чтобы собрать свои вещи.

– Не задавай мне сейчас никаких вопросов, Артур, – сказал Мерлин, когда мы были заняты упаковыванием поклажи, – я все объясню тебе по дороге. – Он, без сомнения, заметил, что мое любопытство достигло предела и что мне становилось все труднее и труднее сдерживать свой язык. Хотя подобные внезапные поездки за последние годы стали привычными, эта, казалось, чем-то отличалась от всех остальных... она была какой-то неясной – вызывала чувство крайней необходимости и неловкости одновременно. "Несомненно, – подумал я, – произошло что-то нехорошее".