Текст книги "Сто один далматин"

Автор книги: Доуди Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9. Горячие хлебцы с маслом

Спаниель сделал приглашающий жест, Дамка запрыгнула в дом через окно и они прошли на большую кухню с каменным полом.

Дамка торопливо рассказала Спаниелю свою историю, и он вник во все детали с удивительной быстротой, хотя и не принимал участия в Сумеречном Лае.

– Я не слышал Лая уже много лет, – сказал он. – Сомневаюсь, что вообще смогу его услышать. На несколько миль в округе вы не найдете ни одного пса, да и сэру Чарльзу я обычно бываю нужен именно в это время. Сейчас я свободен от своих обязанностей только потому, что он принимает ванну.

– Позавтракайте перед тем, как продолжить свой рассказ, юная леди, – предложил Спаниель и подвел ее к тарелке, наполненной мясом.

– Но это Ваш завтрак, – смутилась Дамка, стараясь скрыть свой голод.

– Нет, – ответил Спаниель, – точнее говоря, это мой ужин. У меня не было аппетита. Он не появился до сих пор, хотя сюда с минуты на минуту принесут мой завтрак. Теперь я если и съедаю что-нибудь, то только за чаем с сэром Чарльзом. Поторопитесь, мой дружок, иначе это мясо просто выкинут.

Дамка с восхищением проглотила кусок мяса и остановилась:

– Мой муж…

– О завтраке для него мы позаботимся позже, – не дал ей договорить Спаниель, – доедай все сама, дитя мое.

Дамка ела, ела и ела, а потом долго пила из белой фаянсовой миски. Таких мисок она никогда раньше не видела.

– Эта собачья поилка восемнадцатого века, – сказал Спаниель. – В этой семье она переходит от собаки к собаке. А теперь тебе лучше привести своего мужа сюда, пока тебя не сморил сон.

– О, да! – с готовностью согласилась Дамка. – Пожалуйста, покажите мне обратную дорогу к стогу.

– Это очень просто. Беги до конца аллеи, а потом поверни налево.

– Я не слишком хорошо различаю, что значит «направо» и «налево», – созналась Дамка, – особенно «налево».

Спаниель улыбнулся. Затем он взглянул на ее лапы и сказал:

– Тебе поможет одна деталь. Видишь, на этой лапе у тебя есть симпатичное пятно. Запомни, это твоя правая лапа.

– А левая?

– Другая лапа, разумеется.

– Передняя или задняя? – допытывалась Дамка.

– Забудь на время о задних лапах.

Дамка была озадачена. Разве можно забывать о задних ногах? А если она забудет о них, будет ли это вполне безопасно?

Спаниель продолжал:

– Посмотри на свои лапы и запомни: правая лапа – пятно, левая лапа – нет пятна.

Дамка сосредоточенно рассматривала свои лапы: – Я буду тренироваться, только объясните мне, как поворачивать налево?

– Поверни в сторону лапы без пятна.

– В каком бы направлении я не шла?

– Совершенно верно, – подтвердил Спаниель. – Лапа с пятном это всегда твоя правая лапа, ты можешь быть уверена в этом.

– Если я сейчас повернусь к Вам, я повернусь налево? – спросила Дамка после долгого раздумья.

– Да, да. Прекрасно! – похвалил ее Спаниель.

Дамка повернулась кругом.

– Но теперь Вы на стороне моей лапы с пятном, – забеспокоилась она, – значит, моя правая лапа стала левой?

Спаниель сдался.

– Я покажу тебе стог, – сказал он и вывел ее из дома. Они шли через заросли сорняков, буйствовавших на месте когда-то прекрасного сада. Они подошли к полю, и Дамка увидела вдали соломенные крыши и очертания стога.

– Этот стог здесь единственный, – сообщил Спаниель, – но на всякий случай не спускай с него глаз, когда побежишь в ту сторону. Мне бы надо пойти с тобой, да мой ревматизм не позволяет. Кроме того, я нужен сэру Чарльзу, чтобы принести ему футляр для очков. Мы с ним очень, очень старая пара. Ему девяносто, а мне – если применить довольно бессмысленный людской метод, и считать один собачий год за семь человечьих – то мне уже сто пять лет.

– Никогда бы не подумала, – вежливо (и правдиво) проговорила Дамка.

– Тем не менее я еще не настолько стар, чтобы не обращать внимание на прекрасных леди, если они проходят рядом со мной, – галантно сказал Спаниель. – А теперь беги за своим мужем. Вы легко найдете дорогу назад, ибо от стога сена видны трубы нашего дома.

– Справа или слева? – спросила смышленая Дамка.

– Прямо перед твоим очаровательным носиком. Если меня не будет, сразу веди мужа на кухню, а я присоединюсь к вам, как только смогу.

Дамка радостно бежала по замерзшему полю не отводя глаз от стога сена и, добежав до него, очень гордилась, что не сбилась с пути. Понго все еще крепко спал, уткнувшись носом в хлеб с маслом.

Бедный Понго! Пробуждение было ужасным. Его мучила боль в ноге, стыд за свою сонливость и запоздалая тревога за Дамку, метавшуюся по округе в одиночку. Он стал слушать Дамку и успокаивался по мере того, как она сообщала ему хорошие новости. Конец сообщения он прослушал, доедая бутерброд. Они вылезли из стога, и Понго понял, что хотя нога болит по-прежнему, он все-таки сможет бежать не хромая.

– В какую сторону нам надо бежать? – спросил он.

Дамка встревожилась: никаких каминных труб перед ее носом не было. Впрочем, она не видела трубы просто потому, что смотрела в противоположную сторону. Понго повернул ее в нужном направлении, и они побежали. Перед самым садом Дамка внезапно спросила Понго:

– Дорогой, пятно бывает у собак на правой или на левой лапе?

– Смотря у какой собаки, – отвечал Понго.

– Безнадежно, – грустно помотала головой Дамка. – Как я могу быть уверена в том, что так непостоянно?

Спаниель уже ждал их.

– Я устроил сэра Чарльза перед камином, так что у меня есть час или чуть больше свободного времени. Завтрак ждет вас, мой милый друг.

Он отвел Понго на кухню, где они увидели еще одну тарелку с едой.

– Но ведь это, конечно, Ваш завтрак? – спросил Понго.

– Я перекусил с сэром Чарльзом. Обычно я вообще не завтракаю, но встреча с Вашей очаровательной женой пробудила мой аппетит, и я съел предложенную мне пару ломтиков бекона. Сэр Чарльз был очень рад. Приступайте, мои дорогие друзья, я уже совершенно сыт.

Понго перестал отказываться, и наелся и напился вволю.

– А теперь как следует отдохните, – предложил Спаниель.

Он провел их по задней лестнице через несколько коридоров, и они оказались в освещенной солнцем спальне перед кроватью с балдахином. Они увидели круглую корзинку рядом с кроватью.

– Это моя, – небрежно пояснил Спаниель, – только я ею не пользуюсь. Сэр Чарльз любит, чтобы я спал на постели. Нам повезло, что она заправлена, ведь у Джона – нашего слуги сегодня выходной. Запрыгивайте на постель оба.

Понго и Дамка запрыгнули под балдахин и блаженно замерли.

– До вечера здесь никого не будет, – сообщил Спаниель. – Сэр Чарльз не в состоянии одолеть ступеньки сам, пока не вернется Джон. Дров в камине хватит еще на несколько часов. Мы всегда разжигаем его, чтобы сэр Чарльз мог принять перед ним ванну, ведь в этом доме нет новомодных удобств. Приятных вам снов, мои детки.

Освещенные светом солнца и камина увешанные гобеленами стены были настолько красивы, что казалось почти преступлением спать и не видеть всего этого. Они и не спали – почти целую минуту. Им показалось, что их сразу же и разбудили, однако солнце исчезло, огонь погас, а в комнате стало чуть холоднее. Понго и Дамка сонно потянулись.

– Вам необходимо выпить чаю, – убежденно сказал Спаниель. – Но сначала – глоток свежего воздуха. Идите за мной.

Закат еще не угас полностью, когда они прогуливались по замерзшему запущенному садику. Понго обернулся, чтобы посмотреть на прекрасный старый дом из красного кирпича. Спаниель рассказал ему, что дому четыреста лет, и кроме него, сэра Чарльза и слуги Джона в доме никто не живет. Большая часть комнат заперта.

– Иногда мы протираем там пыль, – сказал Спаниель.

Большое окно было подсвечено изнутри бликами пламени камина.

– Здесь мы проводим большую часть времени, – продолжил Спаниель. – Нам было бы теплее в одной из комнат меньшего размера, но сэр Чарльз любит сидеть в Большом Зале.

Зазвенел серебряный колокольчик: – Слышите! Он зовет меня. Чай готов. Теперь выполняйте все, что я вам скажу.

Он провел их обратно в дом и довел до высокого зала, в дальнем конце которого пылал огромный камин. Перед камином сидел старый джентльмен, но собаки не смогли разглядеть его как следует потому, что позади его кресла стояла ширма.

– Пожалуйста, ложитесь за ширму, – прошептал Спаниель. – Чуть позже сэр Чарльз заснет, и вы сможете перебраться ближе к огню.

Понго и Дамка на цыпочках пробрались за ширму, откуда они увидели, что перед сэром Чарльзом стоит большой стол с посудой на подносе, аккуратно накрытом салфеткой. Чуть поодаль на спиртовке закипела вода в серебряном чайнике. Сэр Чарльз наполнил заварной чайник и накрыл его матерчатым чехлом. Он снял серебряную крышку с блюда, на котором оказалось несколько ломтиков хлеба. Ласково улыбнувшись подошедшему к нему Спаниелю, сэр Чарльз спросил:

– Проголодался, не так ли? Ничего, огонь уже достаточно хорош для тостов.

С этими словами он наколол кусок хлеба на тостерную вилку. Эта вилка была сделана из железа и имела четыре фута в длину. Первоначально она была предназначена для того, чтобы передвигать в камине поленья, так что это была не совсем обычная тостерная вилка. Однако она была именно тем инструментом, который был нужен в этот момент сэру Чарльзу. Он ловко орудовал ею и, избегая языков пламени, поджаривал тосты над рдеющими углями. Горячий хлебец был готов в одно мгновение. Сэр Чарльз густо помазал тост маслом и передал его Спаниелю, который съел хлебец, поощряемый одобрительным взглядом старого джентльмена.

Дамка была немного удивлена тем, что вежливый Спаниель не предложил ей первый кусок. Она удивилась еще больше, когда он съел на глазах сэра Чарльза и второй кусок. Ей очень сильно захотелось есть. Неужели добрый Спаниель пригласил их на чай только для того, чтобы они посмотрели, как кушает он? Тем временем подоспел третий тост, и так как в этот момент сэр Чарльз отвернулся, Спаниель моментально перебросил кусок через ширму. Ломоть за ломтем путешествовал тем же путем к Понго и Дамке, и только в том редком случае, если на него смотрел сэр Чарльз, Спаниель тоже съедал кусочек.

– Сегодня у тебя великолепный аппетит – как никогда, мой мальчик, – удовлетворенно сказал сэр Чарльз, приготавливая ломоть за ломтем, пока не вышел весь хлеб. Затем ту же обработку прошли кексы, и, наконец, сэр Чарльз предложил Спаниелю чай в серебряной чаше. Ее поставили так близко к ширме, что Понго и Дамка могли отпивать понемногу, когда он отворачивался в другую сторону. Увидев, что чаша опустела, сэр Чарльз наполнял ее снова и снова, так что хватило всем. Понго и Дамку всегда кормили хорошо, но никогда раньше они не ели горячих хлебцев с маслом и не запивали их сладким чаем с молоком. Этот ужин они запомнили навсегда.

Наконец сэр Чарльз с трудом поднялся, положил еще одно полено в камин, снова устроился в кресле и прикрыл глаза. Вскоре он заснул, и тогда Спаниель кивком головы пригласил Понго и Дамку поближе к камину. Они улеглись в тепле и стали рассматривать старого джентльмена. Его лицо было покрыто глубокими морщинами, и каждая морщинка изгибалась книзу, так что он чем-то был похож на своего Спаниеля, – или Спаниель напоминал сэра Чарльза. Они оба были освещены пламенем камина, а за их спинами наливалось вечерней синью большое окно.

– Нам пора в путь, – шепнул Понго Дамке на ухо, но им было так спокойно и тепло, а горячие хлебцы лежали у них в желудках такой приятной тяжестью, что веки у собак сомкнулись, и они соскользнули прямо в объятия легкого и счастливого сна.

Понго внезапно проснулся. Неужели кто-то завет его по имени?

Огонь уже не пылал так ярко, но его света еще хватало, чтобы увидеть, как проснувшийся джентльмен наклонился в их сторону, сидя в кресле.

– Готов поклясться, что это Понго и его подружка, – пробормотал старик, улыбаясь. – Ну и ну! Какое удовольствие! Какое удовольствие!

Теперь и Дамка тоже открыла глаза.

– Не шевелитесь, – прошептал им Спаниель.

– А ты их можешь видеть? – спросил сэр Чарльз, положив руку на голову Спаниелю. – Если видишь, то не пугайся, они не обидят тебя. Погоди-ка, они ведь умерли лет за пятьдесят до твоего рождения – да пожалуй, и раньше. Они были первыми собаками, которых я узнал. Я всегда просил маму остановить коляску и взять их к себе, мне невыносимо было смотреть, как они бегут позади нас. Постепенно они стали просто домашними собаками. Как часто сидели они на этом самом месте перед камином! Эй, вы там! Если собаки могут возвращаться, почему вы не приходили раньше?

Тут до Понго дошло, что старый джентльмен принимает их за собак-призраков. Он вспомнил, что мистер Милоу назвал его Понго, потому что в те времена, когда далматинцы бегали за каретами хозяев, это имя было очень распространено. Сэр Чарльз принял его и Дамку за тех далматинцев, которых он знал с детства.

– Возможно, это моя вина, – пробормотал старый джентльмен задумчиво. – Я никогда не был «медиумом», как теперь они это называют. В этом доме должно быть полно привидений, но я никогда раньше их не видел. Наверное, я вижу вас потому, что и сам уже стою на краю – и давненько, Я более чем готов. Между тем, какая радость, что собаки тоже могут появляться! По крайней мере я всегда надеялся на это, – он потрепал Спаниеля за ушами. – Это и для тебя хорошая новость. Посмотри, вот Понго и его красивая женушка, и это после стольких лет! Я уже не могу рассмотреть вас хорошенько, но я запомню этот день.

Пламя угасало. Собаки не могли больше видеть лицо джентльмена, но скоро его ровное дыхание убедило их, что он снова заснул. Спаниель осторожно поднялся.

– Теперь идите за мной, – прошептал он. – Джон должен очень скоро вернуться, чтобы поужинать. Вы доставили моему старому любимцу огромную радость. Я благодарен вам от всего сердца.

Они тихонько покинули пустынный, темный зал и прошли на кухню, где Спаниель заставил их поесть еще немного.

– Несколько питательных бисквитов вам не повредят. Жестянку с ними никогда не закрывают и оставляют в моем распоряжении, если Джон отсутствует.

Они попили водички, и Понго получил от Спаниеля последние наставления о пути в Суффолк. Там многократно упоминались «налево» и «направо», так что Дамка не поняла ни слова. Спаниель заметил ее отсутствующий взгляд и спросил:

– Так какая же лапа у тебя правая?

– Одна из моих передних, – не моргнув, ответила Дамка. Переглянувшись чисто по-мужски, Понго и Спаниель посмеялись над этим ответом.

Затем они поблагодарили Спаниеля и попрощались с ним. Дамка сказала, что никогда не забудет этот день.

– Я тоже, – улыбнулся Дамке Спаниель. – Ах, Понго, какой же ты счастливый пес!

– Я знаю, – ответил Понго, с гордостью глядя на жену.

Они пустились в путь. Через несколько минут Дамка спросила:

– Как твоя нога, милый?

– Много, много лучше. О, дорогая, мне так стыдно! Как я вел себя сегодня утром! Гнев был тому причиной, а у разъяренного пса и раны болят сильнее. Ты была такой смелой и так успокаивающе подействовала на меня!

– А ты успокаивал меня, когда мы покидали Лондон, – ответила Дамка. – Мы все преодолеем, если одновременно не потеряем храбрость.

– Я очень рад, что ты не позволила мне покусать того мальчишку.

– Нет такой силы, которая бы могла заставить собаку искусать человека, – продекламировала Дамка голосом, полным достоинства.

– Только вчера ты хотела разорвать Мерзеллу Д’Яволь на куски, – ехидно напомнил ей Понго.

– Это совсем другое дело, – мрачно отрезала Дамка. – Я не отношу Мерзеллу Д’Яволь к роду человеческому.

Разговоры о Мерзелле снова приковали их мысли к судьбе их малышей, и они побежали еще быстрее. Довольно долго они бежали в молчании, пока Дамка не спросила:

– Понго, мы еще далеко от наших детей?

– Если нам немного повезет, то мы доберемся до них к завтрашнему утру, – сказал он.

Незадолго до полуночи они подошли к городу Садбери. Понго на секунду остановился, когда они по мосту переходили через реку Стоур.

– Здесь мы входим в Суффолк, – торжественно сказал он.

Они бежали по пустынным улицам городка и через его рыночную площадь, и надеялись повстречать хоть одного пса, у которого можно было бы спросить, не поступали какие-нибудь сведения об их щенках во время Сумеречного Лая. Но никого, кроме кошек, они не увидели. Когда они лакали воду из фонтана, часы на церкви пробили полночь, и Дамка сказала радостно:

– О, Понго, наступило завтра! Значит, мы будем с нашими малышами уже сегодня!

Глава 10. Что они увидели из причуды

Всю ночь напролет они бежали все дальше и дальше. Деревушек на их пути становилось все меньше, а окружающие их поля становились все более дикими. Все реже им встречались фермы среди лесов и заросших вереском пустошей. Понго уже не рисковал бежать напрямик, а строго придерживался дорог, которые были узкими и извилистыми. Луна пряталась за облаками, поэтому он не мог прочитать надписи на тех немногих указателях, которые встречались им на пути.

– Я так боюсь, что мы проскочим мимо нашей деревни, – сокрушался он. – Мы ведь не смогли сообщить о себе на последнем Сумеречном Лае, и поэтому нас никто не ожидает.

Однако он ошибался: из темноты внезапно раздалось громкое «Мяу!»

Они сразу остановились. На ветвях дерева, прямо у них над головой, сидела полосатая кошка. Она спросила:

– Вы Понго и Дамка? Надеюсь, вы не собираетесь ссориться?

– Конечно нет, Мадам, – сказал Понго учтиво. – Не Вы ли та кошка, которая помогла обнаружить наших малышей?

– Да, это я, – ответила кошка.

– О, благодарим, благодарим Вас! – воскликнула Дамка.

Кошка спрыгнула на землю.

– Извините мою предусмотрительность, но некоторые собаки полностью теряют контроль над собой при виде кошки – впрочем, меня это нимало не беспокоит. Итак, вы уже здесь.

– Как Вы добры, что ждете нас в такую пору, Мадам, – поблагодарил ее Понго.

– Не стоит благодарности. Я всегда гуляю по ночам. Можете звать меня Тиб. Хотя настоящее мое имя Ивушка, но для большинства оно кажется слишком длинным, а жаль, так как мне самой оно очень нравится.

– Это имя очень Вам подходит, – произнес Понго галантно с интонациями, перенятыми у Спаниеля, – особенно из-за Вашей стройной фигуры и пушистых лапок.

Понго говорил наобум, ибо в темноте он не мог разглядеть фигуру кошки, не говоря уже о ее лапах.

Кошка была польщена.

– Ну, я стараюсь следить за своей фигурой, и именно из-за моих гибких, стройных лапок меня назвали Ивушкой. Теперь вам нужен обед и хороший, продолжительный отдых.

– Пожалуйста, скажите нам, все ли еще в порядке с нашими детьми? – с волнением спросила Дамка.

– Сегодня в полдень, когда я последний раз видела их, все было в порядке. Они были подвижные, как кузнечики, и упитанные, как шарики.

– Нельзя ли нам – хоть краешком глаза – посмотреть на них? – попросила Дамка.

– Мы не можем лазать по деревьям, как миссис Ивушка, – сказал Понго.

– Вам это не понадобится, – вымолвила кошка. – Полковник разработал другой план. Но вы все равно не сможете увидеть своих детей, пока их не выведут погулять, а до этого пройдет еще несколько часов. Эти Негоды не любят вставать рано. Пойдемте, нам пора встретится с Полковником.

– С каким полковником? С человеком? – спросила Дамка озадачено.

– Конечно, нет. Полковником зовут нашего Волкодава. Непревзойденный стратег – можете спросить волков. Меня он зовет своим Лейтенантом.

Кошка повела их вдоль дороги. Понго спросил ее, как далеко расположена ферма.

– О, сейчас мы идем совсем не на ферму. Полковник проводит ночь в Причудах. Место весьма странное, но оказавшееся очень полезным.

Тьма редела. Вскоре дорога вывела их на вересковую пустошь, посреди которой, все еще на значительном расстоянии от них, на фоне относительно светлого неба вырисовывалась темная громада. Через мгновение Понго понял, что темная громада – это высокая каменная стена.

– Мы уже на месте, – сообщила кошка. – Ваши малыши находятся внутри.

– Похоже на тюремную стену, – мрачно сказал Понго.

– Ужасное место, – согласилась кошка, – Полковник расскажет вам его историю.

Они сошли с дороги на жесткую траву пустыря. Когда они подошли ближе, Понго понял, что стена закругляется примерно так же, как закругляются стены крепостных башен. Поверх стены на фоне неба чернели голые кроны высоких деревьев.

– Итак, можно подумать, что за такой стеной должен по меньшей мере, скрываться замок, – хмыкнула кошка. – Ходят слухи, что так и было задумано, да что-то у них там не вышло. Все, что теперь… Впрочем, смотрите сами.

Она подвела их к заржавевшим железным воротам, и Понго с Дамкой прильнули к прутьям. Было уже достаточно света, чтобы они могли осмотреться. За полоской травы, такой же дикой, как и на пустыре, они разглядели мерцание воды. Странно, но вода казалась черной. Приглядевшись, они поняли причину. В воде отражался черный дом.

Ни Понго, ни Дамка никогда не видели раньше такого страшного дома. Многие окна на его широком, плоском фасаде были заложены кирпичом, а те, которые остались, выглядели как глаза и нос странного чудовища, ртом которому служил парадный вход. Только глаз было слишком много, а нос и рот находились не совсем в правильных местах, поэтому вся физиономия была искажена.

– Он смотрит на нас, – выдохнула Дамка, и на самом деле казалось, что глаза дома пялятся на них со своего потрескавшегося и облезлого черного лица.

– Итак, перед вами Адский Дом, – сказала кошка.

Она пошла дальше, и они последовали за ней вдоль закругления стены. Через несколько минут они увидели башню, поднимающуюся выше всех деревьев. Она была построена из серых валунов, как и стена, и смахивала на церковную колокольню, но церкви, разумеется, рядом не было. Казалось, что башня росла прямо из стены. Некоторые ее стрельчатые окна были разбиты, а их каменные наличники выкрошились. Башня пока еще не развалилась, но была близка к этому.

– Итак, не удивительно, что ее назвали Причудой, – сказала кошка.

Дамка не понимала, что означает это слово, но Понго видел подобные Причуды и раньше, а поэтому смог объяснить его Дамке. Такое имя часто дается дорогостоящим, странным зданиям, построенным без видимой необходимости; зданиям, которые становятся памятником глупости их строителей.

Кошка мяукнула три раза, и в ответ трижды отрывисто пролаяли изнутри башни. Через секунду раздался звук отодвигаемого запора.

– Полковник – это единственная из известных мне собак, которая может зубами отомкнуть запор, – гордо проговорила кошка.

Понго тут же решил, что он тоже должен научиться обращаться с запорами.

– Входите, входите, – пророкотал голос за дверью, – но прежде дайте посмотреть на вас. Внутри здесь не так много света.

Из башни вышел огромнейший Волкодав. Понго сразу понял, что перед ним не опереточный офицерик-щеголь, а старый рубака, который, может быть, и не слишком быстро соображает, но уж зато прошел огонь и воду. Его глаза смотрели по-доброму и проницательно из-под густой серо-белой шерсти.

– Рад, рад видеть вас. Экие вы большие далматинцы, – одобрительно пробасил он, – Не то, чтобы я был против маленьких собак, но ни одна порода не должна мельчать. Ну, так что же с вами случилось? Вчера вечером на Сумеречном Лае и поговорить было не о чем. Никто не знал, где вы находитесь.

Пока Понго рассказывал ему о дне, проведенном со Спаниелем, Волкодав провел их в башню.

– Судя по твоим словам, он неплохой парень, – сказал Полковник, – жаль, что его не слыхать на Лае. Ну а вам пора на заправку. Я добыл завтрак на случай, если вы все-таки объявитесь.

Еда была простой и вкусной, а круглая жестянка была полна воды.

– Как Вам удалось доставить сюда все это? – удивился Понго.

– Я положил еду в жестянку и прикатил ее с фермы сюда, – сказал Полковник, – Чтобы еда не выпала, я набил жестянку соломой. У моего питомца, Томми, я позаимствовал маленькое ведерко для игры в песочнице – милый маленький приятель не может мне ни в чем отказать! Такое ведро я могу переносить за ручку. Шесть походов на пруд дали мне возможность наполнить жестянку водой – благодаря, вчерашней оттепели. Пейте! Там еще много осталось.

Кошка играла роль хозяйки за завтраком. Понго называл ее только «миссис Ивушка».

– Кто такая эта миссис Ивушка? – вдруг спросил Полковник.

– Имя Ивушка я получила при рождении, – сказала кошка, – ну, а в том, что сначала надо говорить «миссис», ни один джентльмен не усомнится.

– У тебя слишком много имен, – стал ворчать Полковник. – Тебя зовут «миссис», ну, ладно, это можно понять; но ты еще и «миссис Ивушка», потому, что тебе дали такое имя; еще ты «Тиб», потому что большинство людей тебя так называет. Я зову тебя «Лейтенант», или «Лейтенант Тиб», и всегда думал, что тебе нравится такое имя.

– Мне нравится, когда меня зовут «Лейтенант», но не «Лейтенант Тиб».

– Ладно, но к званию невозможно прибавить «миссис Ивушка», и вообще неприлично иметь шесть имен.

– Приличия позволяют мне иметь до восьми имен, ибо у меня восемь жизней. Но я готова довольствоваться именем «Лейтенант Ивушка» в официальных ситуациях, а близкие друзья в свободное время пусть зовут меня «Киска».

– Хорошо, – согласился Полковник. – А теперь покажем гостям их спальное место в казарме.

– Пожалуйста, – взмолилась Дамка, – нельзя ли нам хоть издали взглянуть на своих малышей перед тем, как лечь спать?

Кошка бросила быстрый взгляд на Полковника и сказала:

– Я уже говорила им, что пройдет еще несколько часов, пока щенков не выпустят наружу.

– Кроме того, после этого зрелища вам будет трудно заснуть, – заметил Полковник, – отдохните хорошенько оба, пока не настала пора принимать серьезные решения.

– Что-то не в порядке с нашими щенками? – спросил Понго быстро.

– Даю вам слово, что с вашими малышами все в порядке, – успокоил его Полковник.

Понго и Дамка поверили ему, но они оба почувствовали что-то странное в его голосе и во взгляде, который бросила на него кошка.

– Нам пора идти, – произнес Полковник решительно. – Вы будете спать на самом верху, только там еще не разбиты все окна. Не желаете ли прокатиться, Лейтенант Ид… в смысле Лейтенант Тивушка… ну, одним словом, ты, кошка!

– Меня можно звать по разному, но я терпеть не могу, когда меня называют просто кошкой, – изрекла кошка.

– Да, верно, – согласился Полковник. – Я тоже не люблю, когда меня зовут просто собакой. Примите мои извинения, Лейтенант Ивушка. А теперь запрыгивай мне на спину, если не желаешь лезть наверх сама.

Кошка запрыгнула ему на спину и вцепилась в его густую шерсть. Понго никогда раньше не видел, чтобы кошки запрыгивали на спину собаке без дурных намерений. Он был глубоко потрясен и доверием Полковника и тем, с каким уважением кошка воспринимала это доверие.

Узкая спиральная лестница провела их по всем пяти этажам Причуды, большая часть которых была завалена сломанной мебелью, старыми чемоданами и прочей рухлядью. На самом верху Полковник устроил постель из соломы, которую он натаскал в мешке. Но больше всего Дамку привлекало узкое окно, ведь через него, скорее всего, и можно было разглядеть Адский Дом?

Она подбежала к окну и выглянула наружу. Да, поверх вершин деревьев она увидела тыльную сторону черного дома – такую же уродливую, как и фасадная, хотя и не производящую того же страшного впечатления. С одного бока были пристроены конюшни.

– Здесь они и держат наших малышей? – спросила Дамка.

– Да, да, – ответил Полковник. – Но они не появятся здесь до, – ну, еще некоторое время.

– Я не усну, пока не увижу их, – проговорила Дамка грустно.

– Уснете, – успокоил ее Полковник. – Ваш муж просил меня рассказать историю Адского Дома, и поскольку я довольно посредственный рассказчик, моя болтовня быстро нагонит на вас сон. Теперь ложитесь и слушайте.

Понго не меньше Дамки хотелось посмотреть на щенков, но он понимал, что они должны отдохнуть, поэтому он убедил супругу прилечь. Полковник заботливо подоткнул под них солому.

– Здесь довольно холодно, хотя я, конечно, этого не чувствую, – заметил он. Затем он послал кошку, приказав ей позаботиться о следующем приеме пищи, и начал рассказывать своим рокочущим басом историю… А история была вот такая:

Раньше Адский Дом был простым фермерским домом и назывался Арс-Холлом, так как его построил фермер по имени Арс. Дом был возведен двести лет тому назад, примерно в то же время, как и ферма, на которой жили Волкодав с кошкой.

– Эти два здания имеют много общего, – сказал Полковник, только за нашим домом следят, и красят его не черной, а белой краской. Я припоминаю время, когда Адский Дом еще не был выкрашен в черный цвет, и тогда он выглядел совсем неплохо.

Фермер Арс залез в долги и продал свое имение предку Мерзеллы Д’Яволь, которому понравилась его уединенное расположение посреди вересковой пустоши. Предок планировал разобрать ферму и построить для себя фантастическое здание: нечто среднее между замком и храмом, и начал с сооружения стены и причудливой башни. (Полковник услышал все это в доме местного священника.)

Когда стена со своими тяжелыми железными воротами была достроена, по округе стали расползаться странные слухи. Крестьяне, пересекавшие пустошь ночью, слышали стоны и дикий хохот, доносившийся из-за стены. Не было ли узников за этой тюремной стеной? Жители стали более внимательно присматривать за своими детьми.

– Не буду слишком долго утомлять вас подробностями, – сказал Полковник. – Вы и так засыпаете, но кое-что я вам все-таки сообщу, хотя это я услышал и не в доме у викария. Говорят, что у этого Д’Яволя был длинный хвост!

Дамка многого не понимала из разговора и довольно быстро уснула, но Понго был очень заинтересован.

– С некоторых пор, – продолжал Полковник, – жители стали называть это место Адским Домом, а этого Д’Яволя просто дьяволом. Конец настал, когда мужчины из нескольких деревней пришли к этой стене однажды ночью с зажженными факелами и хотели разбить ворота и сжечь дом. Но как только они приблизились к воротам, началась ужасная гроза, загасившая все факелы. Затем без всякой видимой причины ворота широко распахнулись и появился Д’Яволь на повозке, запряженной четверкой. Легенда гласит, что молнии не сверкали на небе, но сам Д’Яволь разбрасывал вокруг себя голубые ветвящиеся разряды. Все люди с криками бросились прочь и больше не возвращались в эти места. Не возвращался и Д’Яволь. Дом пустовал тридцать лет. Затем, кто-то нанял его. Появлялись все новые и новые арендаторы, но долго никто не задерживался.

– А дом по-прежнему принадлежит семье Д’Яволей? – спросил Понго.

– Среди наследников семьи осталась только Мерзелла Д’Яволь, и она является собственницей дома. Несколько лет тому назад она приехала сюда и заставила выкрасить дом в черный цвет. Мне сказали, что внутри он выкрашен красным. Но она никогда не жила здесь. Она не берет с братьев Негод арендную плату, а они присматривают за домом. Лично я не доверил бы им присматривать даже за конурой.