Текст книги "Обретенный рай"

Автор книги: Дороти Вернон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Ты имеешь в виду, что он поехал с тобой в клуб и там напоил тебя?

– Это еще далеко не все. Вечеринка, которую он тогда организовал ради меня, была не совсем холостяцкая. Среди тех, кого он пригласил, была и Камилла. Он мне ее преподнес на блюдечке. Девушка мне всегда нравилась, не стану отрицать. Но раньше она не обращала на меня внимания. Ее всегда интересовал только Мэт. В тот вечер она от него не отходила, а он никак не реагировал. Тогда она направила свои чары на того, кто, в этом она была уверена, ответит на ее игру, то есть на меня! Началось все ради смеха. Я повез ее после вечеринки домой. Сначала мы просто валяли дурака, резвились, потом стали целоваться. А выпили мы тогда оба, мягко говоря, изрядно. И не успел я сообразить, что происходит, как мы оказались в постели. Камилла извлекла бутылку виски, и мы снова выпили. Голова у меня пошла кругом, но я помню: мы занимались любовью. Проснулся я в диком похмелье и, когда уходил из квартиры Камиллы, свалился с лестницы и сломал эту свою идиотскую ногу.

– Это послужило причиной отмены свадебных торжеств и счастливого как для тебя, так и для меня перерыва в наших с тобой отношениях. Если бы наша свадьба состоялась, как было задумано, могла произойти настоящая катастрофа.

Боже, об этом даже подумать страшно!

– То, что ты мне сейчас сказал, ну, как ты начал в меня влюбляться всерьез… это все неправда. Ты сказал это только, чтобы меня не обидеть. Испытывать такие чувства ко мне ты не можешь, потому что по уши влюблен в Камиллу. Не могу поверить, что была такой дурой – я ведь видела, как ты на нее смотришь. Не знаю, почему я сразу не сообразила, наверное, потому что была слишком занята собственными проблемами. Я рада за тебя, Тони. Конечно, это не самый красивый повод для женитьбы, но теперь ты сам отвечаешь за себя. Очень надеюсь, что вы с Камиллой будете по-настоящему счастливы.

– Спасибо тебе, Зу. Ты такая хорошая!

– Странно только одно. Мне казалось, что лестница, на которой ты упал, была в клубе, где у вас тогда была вечеринка. Как он называется, кажется, «Трефовый туз»?

– В клубе «Трефовый туз» никакой лестницы нет, – виновато произнес Тони.

– Ясно. Девушка, которая сообщила по телефону, что тебя отвезли в больницу, это Камилла? Твоя мама тогда сказала, что у девушки иностранный акцент. Воистину забавно! Твоя мама сказала, что эта девушка, наверное, француженка, потому что голос ее похож на голос Камиллы. Ничего удивительного. Ведь это она и была!

– Да, она. Теперь ты все знаешь. Всю эту гадкую историю.

– Спасибо, что ты мне все рассказал, Тони.

Наверное, Зу должна была очень рассердиться на Тони. Но она ощутила невероятное счастье, что в нынешнем состоянии Камиллы виноват не Мэт, а его племянник. Гнева против Тони она не чувствовала. Она только улыбалась и улыбалась.

– Если подумать, был ли у меня другой выбор? Мог ли я на что-нибудь надеяться?

– Нет. Я думаю так, видимо, благодаря твоему рассказу, честному и правдивому. У меня появилась надежда, что у нас с Мэтом еще есть шанс найти наше счастье. Твоя бабушка позвонила ему и попросила его приехать поскорее.

Поскольку Мэт был старшим мужчиной в семье, а Хантеры и Дюпоны давно состояли в дружеских отношениях, Хэндзл считала, что сын обязан нанести визит будущим родственникам, чтобы обо всем договориться. Надо было решить вопрос о свадьбе. К тому же не помешает, если Тони вдруг станет увиливать от ответственности, предусмотреть меры воздействия на него.

– Я упаковала свои вещи и собиралась уехать до возвращения Мэта. Но это еще больше запутало бы наши с ним отношения. Так что я должна поблагодарить тебя за откровенность, Тони.

– Не делай из меня святого, Зу. Я знал, что Нэн позвонила Мэту и попросила его приехать. Она мне все подробно рассказала раньше, чем это сделала ты.

– Пока я была наверху?

– Наверное.

– Значит, ты сейчас впервые услышал о ребенке, да?

– Впервые получил достоверные сведения. Камилла подозревала, что беременна. Она почувствовала это тогда, в Сен-Тропе, помнишь?

– Ах, да! Тогда ее недомогание было вызвано совсем не тем, что она съела что-то не то, – сухо заметила Зу.

– Как бы там ни было, вернемся к главному: как поведет себя Мэт. Сказать, что он не обрадуется, значит, произвести самый неверный расчет за весь год. Камилла вовсе не какая-нибудь там девчонка, которую я подцепил на улице. Мы с ней знакомы с детства. Мне здорово повезло, что мы с тобой помирились. Ты обладаешь огромным влиянием на Мэта. И я хочу, чтобы ты взяла меня под защиту.

– Так это или нет, не знаю. Мне кажется, ты радуешься тому, что случилось. Где-то у тебя внутри шевелится доброе чувство к Мэту, хотя ты его всячески стараешься скрыть; тебе также хочется, чтобы и я стала счастливой. Поэтому еще раз спасибо тебе.

Зу поцеловала Тони в щеку и вышла, чтобы найти хозяйку.

– Я передумала, Хэндзл, – без всяких церемоний объявила она. – Если Камилла хочет, чтобы я была подружкой на ее свадьбе, я с удовольствием это сделаю.

– Чем вызвано такое решение?

– Я поспешила и сделала ошибочный вывод. Вы никогда не поверите, кого я считала отцом будущего ребенка Камиллы.

– Вы хотите сказать, что не подозревали в этом Тони?

– Нет. Я думала, это Мэт.

– Боже, какая чушь! Признаться, меня все это просто поразило. Я знала, что Тони питает слабость к Камилле, но мне казалось, что хороших видов на будущее у него нет, потому что она всегда проявляла чрезмерную симпатию к Мэту. Он же смотрел на нее как на девчушку. Сын всегда ее защищал. Возможно, чтобы не ранить ее самолюбие, он подчас бывал слишком снисходительным к ней, но никогда не поощрял ее попыток повернуть их отношения в другое русло. Не знаю, почему Камилла выбрала Тони; может быть, в пику Мэту. Но это всего лишь моя догадка, а подтверждающих фактов у меня нет.

Удивительно точная догадка, подумала девушка.

– Мне казалось, что я вас теряю, Зу. Есть ли хоть какая-то возможность избежать этого?

– Я не знаю.

– Когда мы с Мэтом говорили по телефону, он сказал, что бросает все и немедленно мчится сюда. И еще он спросил, как восприняли эту новость вы. Я сказала, что вы ужасно огорчены и восприняли все очень серьезно. Когда он приедет – надеюсь, сегодня же вечером, – его будет ждать приятный сюрприз.

Тони и Хэндзл приняли приглашение отобедать с Камиллой и ее дедом и остаться на ужин. Зу тоже пригласили, но она вежливо отказалась. Если Мэт приедет сегодня вечером, ей хотелось бы сразу же встретиться с ним.

Она тщательно обдумала, что лучше надеть. И выбрала белое платье, которое было на ней, когда Мэт приехал в Ля-Шарметт и они встретились в саду. Зу до тех пор расчесывала волосы, пока они не засверкали, как золотистый огонь. Потом щедро надушилась своими любимыми духами и надела на шею кулон, подаренный Мэтом. У нее даже руки дрожали от предвкушения встречи с ним. А вдруг все они ошибаются? Ведь она ни разу не слышала из уст Мэта ни единого слова, объясняющего, почему он тогда, пять лет назад, к ней не вернулся. Вдруг он ушел от нее потому, что она просто перестала его интересовать? А какой интерес она представляет для него сейчас? Ему нужен всего лишь красивый, но короткий роман? Или же, наоборот, он собирается провести с нею всю оставшуюся жизнь?

Хотя во время ленча Зу даже не притронулась к пище и пообещала Хэндзл, когда та с Тони уезжала к Дюпонам, что поест непременно, она так нервничала и так боялась встречи с Хантером, что была просто не в состоянии думать о еде. В любом случае лучше подождать Мэта и поужинать вместе с ним. Казалось, что без него ей трудно даже дышать.

Гостья услышала, как на дорожку въехала машина. Она распахнула дверь и выбежала из дома как раз в тот момент, когда Мэт расплачивался с водителем такси. Зу хотела броситься со всех ног к нему, но не смогла сдвинуться с места. Лицо прибывшего было хорошо видно в луче света, идущего от дома. Оно было суровым и мрачным. У него был такой вид, словно он со всех ног кинулся домой, нацепил на себя первое, что попалось под руку, и сразу же помчался в аэропорт. У него не оказалось с собой даже чемодана. Это Зу поняла, когда Мэт направился к ней. Его руки обвились вокруг ее талии, и он крепко прижал к себе девушку.

– Все будет хорошо, Зу. Он тебе не подходил.

– Я знаю.

– Теперь ты от него освободилась.

– Я знаю.

– Он не любил тебя так, как ты того заслуживаешь. Его привлекала вовсе не ты сама… Что ты сказала?

– Я сказала, знаю – Тони мне не подходил, и очень хорошо, что его больше нет в моей жизни; теперь я поняла, что была ему нужна совсем для других целей. Даже не могу начать объяснять тебе, какое огромное облегчение сейчас испытываю.

– Но по телефону… Мама сообщила, что ты безутешна, что твое отчаяние не поддается описанию. Она сказала, что никогда за всю жизнь не видела, чтобы так страдали, как ты.

– Потому что я подумала, что с Камиллой связан ты.

– Я? Да ведь она – всего лишь ребенок.

– Если ты так думаешь, значит, в последнее время ты на нее просто недостаточно внимательно смотрел.

– Наверное, так оно и есть. В последнее время я вообще ни на кого не смотрел. Единственное, что я могу видеть, – это ты. Ты настолько запала мне в душу, что ни для кого и ни для чего другого там просто нет места. Из-за тебя я перенес все физические и душевные страдания, какие только возможны на земле.

– О, Мэт, я этого не знала!

– Ты не знала! Ты не знала, что ты со мной делаешь? Я все это уже слышал.

– Я думала, это было чисто физическое влечение. Желание, которое может удовлетворить любая женщина.

– Нет, Зу, это не так. Не стану говорить, что ты – единственная, кого я держал в своих объятиях…

– А я бы и не поверила, если бы ты это сказал.

– …но ты единственная женщина, которая вошла в мое сердце. Когда я услыхал, что та девушка, на которой собирается жениться Тони, это ты, я чуть было не лишился рассудка. Пытался убедить себя, что все те годы, когда мы с тобой были врозь, я просто обманывал себя, превращая в нечто бессмертное то, что было между нами, что я соорудил из этого небывалое чудо, придал ему сверхромантическую окраску. Прошлое стало для меня важнее реальной жизни. Когда что-то теряешь, потерянное начинает казаться несоизмеримо более дорогим, чем все остальное. Я потерял тебя, но никто не занял твое место в моем сердце. Я приехал сюда и увидел тебя. У меня была надежда, что ситуация изменится к лучшему, но стало еще в миллион раз хуже. Я понимал, что не могу отдать тебя Тони. В поисках ответа на вопрос – что мне делать? – я чуть не сошел с ума.

– И очень скоро ты нашел выход.

– Я рассчитывал, что все будет совсем по-другому. Я ничего заранее не планировал, хотя в голове носились всякие смутные замыслы. Например, так напоить Тони перед свадьбой, чтобы он был просто не в состоянии на нее поехать. А все случилось как-то само собой. Бедняжка Камилла! Я считаю, что отчасти перед нею виноват и я. Но откуда мне было знать, как далеко они зайдут? К тому, что случилось, я никакого отношения не имею. Со мной она вела себя по-идиотски. Она – милый ребенок, но порою просто неуправляема, а я, честно говоря, пребывал совсем не в том настроении, чтобы играть и шутить. Наконец до нее это дошло, и тогда она начала строить глазки Тони.

– Чтобы вызвать у тебя зависть?

– Я ему и без того завидовал, завидовал как черт. Но совсем не из-за Камиллы, а из-за тебя. А Тони вел себя, как жадный мальчишка. Он уже заполучил самый лучший плод на земле, но не мог устоять против соблазна сорвать еще одну ягодку, коль скоро та появилась прямо перед его ртом.

– Тони считает, что самый лучший плод на земле – это Камилла.

– Да ведь он еще зеленый юнец! Что он может знать?

Зу рассмеялась. Смех ее был легким и радостным.

– Что бы ты сделал, если бы Тони тогда, уходя из квартиры Камиллы, не свалился с лестницы и не сломал себе ногу?

– Так! Значит, ты догадалась, что он упал с лестницы вовсе не в клубе «Трефовый туз»?

– Я узнала от Тони, что в этом клубе никакой лестницы нет. А ты мог бы мне об этом сказать, а не выгораживать его. И выгораживал ты Тони не только в этом случае.

– Разве?

– Не прикидывайся невинным! Тебе с самого начала было известно, что Тони о нас с тобой все знает. И ты прекрасно знал, как я себя винила, что ничего ему не рассказала сама. И тем не менее ты об этом ни разу не заикнулся.

– М-г-м. Ты и это тоже выяснила, да?

– Тони признался, что именно он передал сотрудникам твое распоряжение отвечать мне по телефону, что тебя на месте нет. Это было ужасно! Почему ты отдал это распоряжение, почему так жестоко поступил со мной?

– Ты всегда была обо мне очень высокого мнения. Я не мог допустить, чтобы ты увидела меня поверженным. Я привык считать себя смелым. Говорят, каждый может в особых условиях изменить себе. Это случилось и со мной: я просто струсил, испугался твоего отказа.

– И потому сам отказался от меня.

– И тысячу раз об этом пожалел. Ты спросила, почему я выгораживал Тони. По разным причинам. Прежде всего, наверное, потому что ведать не ведал, как глубоко ты к нему привязалась. Мне не хотелось причинять тебе боль, разоблачая мерзкую игру, которую вел Тони, и доказывая тебе, что ты нужна ему только для того, чтобы…

– Можешь обо всем говорить откровенно. Я была нужна ему только для того, чтобы разозлить тебя.

– Хорошо, что ты сказала это за меня. И еще одна причина. За всю свою жизнь я никого никогда не выдавал. Но даже если бы я тебе все рассказал сразу, ты не поверила бы. Не так ли? Потом я твердо решил отнять тебя у Тони, но только в честной борьбе. Вот как все было, Зу.

Мэт, не мигая, выдержал взгляд Зу, хотя улыбался при этом весьма хитро.

– И пусть я кое в чем действительно сплутовал, например, в случае с Тони придумал небольшую историю, но сделал я это, чтобы смягчить боль, которую он тебе причинил. Чуть-чуть прибавить или кое-что утаить – это вполне честная игра.

– У тебя очень убедительная логика.

– Иногда это приносит пользу. Не знаю, что бы я стал делать, если бы Тони не помог мне, неожиданно сломав ногу. Но я обязательно что-нибудь придумал бы, чтобы помешать вашей свадьбе. На свете есть только один человек, за которого ты выйдешь замуж. Это я, Зу!

– Замуж за тебя?

– Ты же не станешь возражать?

– Никоим образом! Мне просто хотелось убедиться, что я все правильно расслышала. Я люблю тебя, Мэт. Очень, очень люблю!

– А я люблю тебя, Зу. Люблю больше самой жизни. Хорошо, что ты хочешь нашей свадьбы; так все будет гораздо спокойнее. Но я намеревался повести тебя к алтарю, даже если бы мне пришлось тащить тебя туда за твои прекрасные волосы.

Мэт погрузил пальцы в локоны Зу, потом потер свой подбородок.

– Ого, мне необходимо побриться! Перед отъездом у меня на это не было времени. Пойдем-ка со мной наверх, подождешь, пока я побреюсь.

– Если я сейчас пойду к тебе в комнату, боюсь, мне до утра оттуда уже не выйти.

Мэт погладил узкую бретельку на плече любимой.

– Прекрасная идея!

Девушка радостно вздохнула. Они этого ждали так долго!

– Нет, Мэт, не сейчас. Скоро вернутся Хэндзл и Тони. Мама обязательно захочет тебя повидать. Я не собираюсь начинать отношения с будущей свекровью с… ляпсуса. Вот уж Хэндзл удивится! – воскликнула Зу. Она вся лучилась счастьем и радостью.

– Я в этом не уверен. Скорее она очень обрадуется, а не удивится, – уточнил Мэт. И Зу поняла, что он прав. – Если ты со мной не пойдешь, то и я тебя одну не оставлю. Вдруг тебя унесет какой-нибудь дух?

Схватив Зу в объятия, Мэт шершавым подбородком потерся о ее лоб.

– Тебе придется принимать меня и гладким, и колючим.

– Только этого мне всегда и хотелось, Мэт! Делить с тобой поровну хорошее и плохое. Вместо того чтобы отдавать свое унизительное для меня распоряжение, тебе надо было сделать так, чтобы мне хоть одним-единственным словом дали понять, что ты в беде, и я тут же оказалась бы рядом с тобой.

Зу подняла руку и очень нежно провела пальцами по тонкому следу шрама, пересекавшего правое веко Мэта.

– О, любимый мой! Я была бы рядом с тобой в любой беде. Я никогда бы тебя не оставила, что бы с тобой ни случилось.

Мэт нехотя признался:

– Это было моей самой большой ошибкой. Давай вычеркнем это из нашей жизни, дорогая. Лучше подумаем о….

– О будущем?

– О том самом важном для меня подарке, о котором я думал всегда.

Мэт ласково привлек девушку к себе.

– Об этом я видел сны; иногда же в ночных кошмарах кто-то пытался убедить меня, что этого момента не будет никогда.

Губы Мэта сначала нежно коснулись ресниц Зу, а потом соединились с ее губами.

Мэт предоставил возлюбленной право выбрать для их свадебного путешествия любое место в мире. Но он не стал смеяться, когда она предложила провести начало медового месяца в том самом «Логисе», где они недавно укрывались от ливня.

Берта и Жан-Клод пришли в восторг от высокой чести, оказанной их скромному заведению. Они устроили молодоженам роскошный прием. Для свадебного ужина накрыли тот же самый стол, за которым они ужинали в памятный дождливый вечер. Зу и Мэт сидели рядом и были так счастливы, что даже не заметили, какую изысканную трапезу приготовил специально для них Жан-Клод. Им все еще казалось, что это сон, а не реальность.

– Ну как можно быть таким счастливым? – снова и снова спрашивал Мэт.

– Не знаю! Я задаю себе этот же вопрос.

Когда молодые уходили из столовой, мадам Пуссен, улыбаясь, не сводила с них глаз. Ее взгляд был добродушно-снисходительным и, возможно, немножко ностальгическим.

Девушка всегда считала себя очень застенчивой. Но когда Мэт стал ее раздевать, ей это показалось абсолютно естественным. Он делал это медленно, не спеша, а когда снимал одежду с себя, Зу помогала ему. Каждое движение Мэта сопровождалось лаской. Когда нежное тело любимой было полностью обнажено, Мэт отнес ее на постель. Едва касаясь языком мягкой кожи, он покрывал поцелуями ее лицо – трепетные веки, щеки, прекрасно очерченные чувственные губы. Руки Мэта были любящими, нежными, но в них заключалась и какая-то магическая сила, от которой у Зу перехватывало дыхание. Каждой клеточкой своего тела она чувствовала, что он ее беспредельно любит. Пальцы Мэта передавали его любовь так же выразительно, как и те слова, которые он шептал. А когда все радости прелюдии любви были испытаны сполна, а предвкушение того, что еще должно между ними произойти, достигло последнего предела, Мэт привлек к себе возлюбленную еще ближе… и совсем уж невероятно близко.

От близости его тела, от его ласк и тепла Зу испытывала бесконечно сладостное ощущение экстаза. Прикосновения Мэта были нежными и обжигающими; Зу сначала словно вознеслась куда-то, а потом вся подалась вперед. Будто удар молнии разорвал ее на части, а затем буря страсти бросила в совершенно неведомые ранее чувственные удовольствия. Ритм ее сердца все убыстрялся, дыхание стало прерывистым. Она не могла произнести ни слова, даже имени Мэта. Все испытанное Зу прежде, все изведанные ранее восторги не могли сравниться с тем, что происходило сейчас. Новые для нее ощущения, порожденные радостью утоления жажды близости с Мэтом, неправдоподобный взлет на самую вершину страсти поглотили девушку. Потом, на волне удовлетворения, пришел покой, какого она тоже никогда не знала. Прошло много времени, но их тела так и остались тесно переплетенными, а девичьи руки нашли надежное прибежище в сильных ладонях Мэта. Бог сна не пришел к ним сегодня, понимая, что теперь они отдались целиком власти бога любви.

Зу соскочила с кровати и подошла к окну. Положив локти на подоконник и все еще ощущая себя погруженной в это сказочное блаженство, она взглянула на огромную луну – символ постоянства. Все волнения улеглись, страхи рассеялись. Она не сомневалась теперь в любви Мэта. Эта ночь дала ей ощущение блаженства и покоя. Зу не могла удержаться от слез. Они заискрились на ресницах, словно сверкающие алмазы. Из-за них Луна вдруг стала похожа на блестящий шар и приняла какой-то новый облик. По-новому стали складываться и мысли Зу.

Все, что пришлось пережить за прошедшие пять лет, она раньше оценивала эгоистически, учитывая только свои чувства. Истинную суть любви понимала тогда не совсем ясно. А любовь так многогранна. Зу была права, считая, что любовь – это постоянство, тепло и забота. Да, действительно, это важно в отношениях с любимым. Но она не понимала тогда, что любовь – это еще и обжигающая страсть, которую иногда очень трудно сдержать. Любовь вспыхивает, как яркий метеор, и к этому надо добавить немножко сумасшедшинки, свойственной луне, и еще огромную бездну волшебной магии, исходящей от земли.

– Перестань смотреть на луну и иди скорее ко мне, – мягко позвал Мэт. – Тебе надо поспать.

– Я не могу спать, – сказала Зу, приходя в ужас от мысли, что сон может лишить ее такого счастья!

– Иди ко мне. – Голос любимого был полон страсти. – Спать мы с тобою будем когда-нибудь потом.

[1] Игра слов: miss Fortune – мисс Форчн и misfortune – несчастье (англ.).