Текст книги "Что такое любовь?"

Автор книги: Дороти Лаудэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 11
БЕГЛЕЦЫ

Судья Дэвидсон удалился довольно надолго, чтобы тщательно взвесить свое решение: случай был очень щекотливый. Джейк Сликер играл при нем роль присяжного заседателя. И хотя цирюльник отнюдь не входил в круг друзей доктора Майк, она все же уповала на то, что он подскажет Дэвидсону справедливое суждение. Она видела, какого труда стоило ему вывести детей из зала суда, и при всем своем соперничестве с цирюльником она все же исходила из того, что в этом деле он примет сторону ее и Салли.

Наконец Дэвидсон вернулся в зал заседания. Он сел на свое место и ударом молотка призвал всех присутствующих к тишине, разом прекращая среди публики все дискуссии «за» и «против» возможного решения.

– Тихо! – воскликнул Дэвидсон в последний раз, затем раскрыл свою папку и положил ладони на листы. – Я внимательнейшим образом изучил все обстоятельства, поскольку речь идет об очень непростом случае, – начал он. – Нет никакого сомнения в том, что доктор Куин и мистер Салли после смерти родной матери самоотверженно заботились об осиротевших детях Колин и Брайене. Родной же их отец, напротив, оставил своих детей без опеки, более того, он даже никоим образом не заботился об их содержании. Все свои обязанности в этом отношении он переложил на доктора Куин. Однако тот факт, что он является родным отцом этих детей, остается бесспорным. – Тут старый судья наморщил лоб. – Мистер Купер письменно дал свое согласие на то, чтоб его дети были усыновлены после заключения брака между доктором Куин и мистером Салли. Но пока этот брак не зарегистрирован, то есть пока отсутствует условие усыновления, и следовательно, право воспитания детей сохраняется за мистером Купером. Дети подлежат его попечению до тех пор, пока сам он не примет другое решение. Таков приговор Верховного суда Колорадо, – закончил свою речь судья.

Хотя Микаэла сидела на скамье рядом с Салли, ей показалось, что земля уходит у нее из-под ног. Она закрыла лицо руками.

– Нет, этого не может быть, – пролепетала она.

К ней подходили поодиночке разные люди, старавшиеся утешить, обнимали за плечи, произносили слова сочувствия. Но Микаэла ничего этого не воспринимала. Словно издалека она слышала и видела, как зал постепенно пустел.

– Доктор Куин, я заберу детей сегодня вечером. Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы их вещи были заранее уложены. – Это был голос Купера. Он обронил эти слова походя, как будто отдавал распоряжения горничной.

Микаэла подняла голову. Слезы застилали глаза, и ей стоило больших усилий не расплакаться навзрыд.

– Только не надо вам торжествовать победу, мистер Купер, – сказала она твердым голосом. – Вам никогда не стать для Колин и Брайена таким отцом, какой им нужен. И я уверена, что и суд в конце концов вникнет в это, поскольку я намерена опротестовать решение судьи Дэвидсона.

Вечер в маленьком деревянном доме показался Микаэле тихим, как никогда.

После того как Мэтью ушел спать, Салли и Микаэла молча сидели за столом друг против друга.

Перед внутренним взором Микаэлы снова и снова проходили картины прощания с детьми. После взрыва чувств, случившегося у Колин в зале суда, она держалась с отцом холодно и дистанцированно. Вполне возможно, что она обуздала свои чувства, глядя на брата, поскольку Брайен тоже вел себя спокойнее, чем ожидала Микаэла. Вместе с последним поцелуем Микаэла тайком пообещала каждому из них, что заберет их как можно скорее. И ей показалось, что Колин и Брайен успокоились в надежде на это.

– Ой! – Микаэла внезапно встала из-за стола и направилась к комоду. – Колин забыла свою книгу. А ведь завтра ей сдавать по ней экзамены. – Она полистала книгу, останавливаясь на местах, в которых Колин оставила закладки, потом обвела взглядом комнату. – А вон валяется паровоз Брайена, – продолжала она. – Как же он теперь без паровоза? А кто теперь будет читать ему сказки, если ночью он вдруг проснется?

Она прижала к груди деревянную игрушку, и, как ни старалась овладеть собой, слезы, копившиеся целый день, требовали выхода и в конце концов прорвались наружу.

Салли встал, обнял свою невесту и прижал ее к груди.

– О, Салли, я и представить себе не могла, что это так плохо кончится, – плача сказала Микаэла.

Салли, утешая, гладил ее по волосам.

– Мы недооценили Купера, – согласился он. – Но у нас еще не все потеряно.

Микаэла распрямилась, вытерла платком слезы.

– Ты прав, – сказала она, и в голосе ее звучала новая надежда. – Прямо завтра же пошлем телеграмму, как и обещали детям. Адвокат моего отца– один из самых сильных юристов в Бостоне. Попросим его помочь нам.

– Да, завтра же, – согласился Салли и снова притянул к себе Микаэлу. – А пока что нам надо держаться друг друга и твердо верить, что все будет хорошо.

И хотя Микаэле казалось, что после того, как состоялся суд, время остановилось, жизнь в Колорадо-Спрингс шла своим чередом. Все отличие состояло лишь в том, что теперь Брайен и Колин жили у Итэна и Лилиан в доме Хогенов и миссис Купер всегда отзывала детей, когда те встречали Микаэлу на улице и хотели перекинуться с ней словечком.

Между тем приближался день школьного праздника. Салли довел до конца строительство катапульты по эскизам Брайена. Теперь оставалось только погрузить это устройство на повозку Микаэлы и отвезти в школу.

Все это время Микаэла с нарастающим нетерпением ждала ответа адвоката из Бостона. И когда в этот день они с Салли ехали на повозке в город, им наконец помахал рукой Хорес, показавшись на пороге почты.

Доктор Майк остановила повозку и побежала к почте. Однако когда она вышла оттуда, лицо ее было бледным.

– Ну, что он сказал? – спросил Салли, поджидавший ее на деревянной веранде. – Выступит он на нашей стороне?

Доктор Майк отрицательно покачала головой и тяжело вздохнула.

– Нет, он даже не приедет сюда. Он не советует нам подавать протест.

Лицо Салли омрачилось.

– Этого я и боялся. Ведь это был наш единственный шанс.

Микаэла взглянула на него с ужасом.

– Ты что, хочешь сдаться?

– Я не хочу сдаваться, Микаэла, – ответил Салли. – Но я хочу сделать так, чтобы детям было лучше. А процесс рассмотрения апелляции может длиться годами. И все это время они будут жить в неопределенности, даже не зная, чьи они.

На лбу Микаэлы обозначилась ее типичная решительная складка.

– Дети прекрасно знают, чьи они, – ответила она. – Только никого об этом не спрашивают. Салли, я люблю их и отдам последний пенни, чтобы снова вернуть их домой. Но больше всего я хочу, чтобы их волю уважали и считались с ней. Если Брайен и Колин решат, что им лучше жить с родным отцом, чем с нами, тогда я откажусь подавать протест. Но ни секундой раньше.

Она повернулась и решительно шагнула назад, в почтовую контору.

Ей потребовалось минут десять на то, чтобы отправить телеграмму. За это время она заметно успокоилась и вышла на улицу, уже вполне владея собой.

– Ну, а теперь, – сказала она, беря в руки вожжи, – я не хочу упустить возможность отпраздновать римский день с детьми, которых считаю своими независимо от решения суда.

Они прибыли как раз к началу праздника. Дети уже строились на лужайке перед школой. Все они были одеты в костюмы, похожие на римские тоги. Микаэла увидела, что тога Колин сшита из платья Лилиан. И не без зависти должна была признать, что наряд сшит мастерски. В этой области доктор Майк не могла конкурировать с миссис Купер.

– Dies romanum vos excipimus, – на нечеткой латыни открыл праздник его преподобие. – Сердечно приглашаем всех присутствующих принять участие в праздновании римского дня. Сегодня дети покажут вам некоторые виды типичных римских состязаний, которые устраивались когда-то на аренах античного Рима. Мы начнем с гонки на колесницах. – Он указал на столб, врытый в землю на некотором отдалении. – Дистанция начинается от стартовой линии, огибает этот столб и возвращается назад. У кого опрокинется колесница, тот выбывает из состязаний. Итак, пусть победит сильнейший! – громко воскликнул он и направился к линии старта.

Девочки уже восседали в своих разукрашенных яркими лентами колесницах в ожидании своих отцов-, которые должны были влачить колесницы.

Салли, едва ступив с Микаэлой на праздничную площадь, сразу поймал призывный и ищущий взгляд Колин. Не долго думая, он скинул свою куртку и двинулся к стартовой линии, на ходу засучивая рукава рубашки.

Но не успел он взяться за оглобли, как около него очутился Купер.

– В колесницы впрягаются ОТЦЫ, не так ли?

– Но мы с Салли уже тренировались вместе еще до того, как ты появился здесь! – сердито воскликнула Колин со своего облучка.

– Да, но теперь-то я здесь, – ответил Купер, обернувшись к дочери. – Поэтому, я полагаю, мистер Салли позволит мне взять на себя эту почетную задачу.

Колин встала.

– Тогда я не поеду, – решительно заявила она.

В этот момент послышался голос его преподобия!

– Все колесницы, пожалуйста, на старт!

– Ну ладно, Колин. – Салли положил руку на плечо девочки и улыбнулся. – Смотри, на повороте чтоб не очень круто.

– Спасибо за совет, мистер Салли. – Итэн Купер взялся за оглобли. – Уж мы с дочерью как-нибудь справимся.

И он повез колесницу к линии старта, где его преподобие уже поджидал их.

– Vos parate, – скомандовал священник, как только все колесницы выстроились на старте в ряд. – Fugite! – крикнул он, и колесницы пришли в движение.

Это было великолепное зрелище. Яркие ленты колесниц трепетали на ветру, лица девочек сияли от гордости, когда их отцы, упираясь, тянули тяжелые повозки по неровной почве луга. И только Колин боролась со слезами, готовыми в любой момент хлынуть из глаз.

Ее колесница с самого начала оказалась в числе первых. Теперь же разрыв в позициях соревнующихся увеличивался все больше. Некоторое время Итэн Купер и отец Бекки бежали вровень, ведя ожесточенную борьбу за первенство, но затем Купер однозначно перехватил лидерство. Он первым обогнул столб посреди луга и затем сделал финишный рывок, первым же пересекая финишную линию.

– Salve victor! – елейным голосом провозгласил священник Джонсон, протягивая победителям два плетеных венка. – Вы выиграли. Примите мои сердечные поздравления, мистер Купер.

Но Колин сорвала венок с головы и отшвырнула его на землю.

– Не нужен он мне! – выкрикнула она, бросилась к Микаэле и упала в ее объятия.

– Он все испортил, – жаловалась она на своего отца. – Мы должны были ехать с Салли!

– Ах, Колин! Он же хотел как лучше. Он старался, чтобы победа досталась тебе. – Доктор Майк ласково гладила волосы девочки. Хотя ей стоило больших усилий вслед за Колин не обругать Итэна.

– Теперь наш праздник продолжат состязания в метании из катапульты, – возвестил его преподобие Джонсон о следующем аттракционе.

Брайен и два других мальчика установили свои катапульты на одной линии. Мешочки с песком в качестве снарядов были заранее приготовлены в специальных углублениях.

– Vos parate! – снова скомандовал священник. – Fugite!

Два мешочка с песком просвистели в воздухе. А третий плюхнулся на землю неподалеку от катапульты.

– О, кажется, я проиграл, – огорченно сказал Брайен, глядя на мешок, валявшийся в метре от него.

– Ну и ничего! – Салли первым оказался около мальчика и похлопал его по плечу так, как будто победитель был именно он. – Зато ты сам придумал конструкцию катапульты. А остальные построили свои катапульты по образцу.

– Молодец, Брайен! – Мэтью тоже похлопал своего брата по плечу. – Рим тоже не в один день строился.

– В конце концов, нельзя же, чтобы все призы достались нам, это было бы несправедливо, – утешила проигравшего Колин.

– Говорил же я тебе, он не будет действовать! – Итэн Купер вместе со своей женой Лилиан подошел к аппарату, с пренебрежением разглядывая его конструкцию. – К тому же метатель коротковат. Зря ты меня не послушался.

– Гораздо продуктивнее все познавать на собственном опыте, а не из подсказок других, – возразил Салли.

– Видите ли, мистер Салли, в этом вопросе мы с вами расходимся. Как отец, я хотел бы, чтобы мой сын избегал поражений, – ответил Купер.

– Все великие ученые умели терпеть поражение. – Микаэла тоже подошла к ним, вступая в разговор. Руки она держала скрещенными на груди. Теперь же разомкнула их, чтобы обнять Брайена и прижать к себе. – И сейчас Брайен, может быть, как раз и сделал свой первый шаг в научной карьере, – сказала она, ободряюще глядя на мальчика.

Брайен расцвел, но только на мгновение. Потому что его отец продолжал:

– Ну, как бы то ни было, а я обещал детям, что они останутся здесь только до праздника. Теперь вы должны нас извинить, но нам надо домой, пора укладывать чемоданы. – Купер надел шляпу и бросил на Колин и Брайена властный взгляд, не допускающий возражений. – Завтра утром мы уезжаем в Сан-Франциско.

Микаэла посмотрела на Колин и Брайена. Лица детей мгновенно побледнели. Да и сама доктор Майк разом почувствовала себя оглушенной.

– Мистер Купер, – начала она, – я убеждена, что вы не сможете оправдать ваши намерения даже перед собственной совестью. И вы, Лилиан, ведь вы же понимаете, что это значит, когда семью насильно разлучают. Я настоятельно прошу вас, оставьте детей здесь, не ради меня, но ради блага Колин и Брайена.

Пока Микаэла говорила, Купер с демонстративным безразличием поглядывал в небо на облака. Когда она смолкла, он поторопил Лилиан:

– Нам действительно пора. Идемте, дети!

И он взял за руку Колин, а его жена повела Брайена. Они удалились все вчетвером.

Не останавливаясь ни на минуту, Микаэла ходила взад и вперед по гостиной их маленького деревянного дома. На ее кровати лежал раскрытый чемодан.

– Надо вызволить их еще сегодня ночью, – сказала Микаэла. – Мы уедем в Бостон. У нас нет выбора.

– Все правильно. Я тоже так считаю, – согласился Мэтью. – Вы не можете просто так отдать Колин и Брайена. Итэн– подлый и опасный человек. Он вор. И почему вы тогда не сказали об этом в суде? И вообще нам надо было прогнать его сразу же, как только он здесь появился. Надо было мне самому с двумя-тремя верными ребятами…

– Мы не должны делать ничего, что противоречит закону, – перебил Салли взволнованного молодого, человека. – Если мы его прогоним, он заберет с собой Колин и Брайена, и мы вообще больше никогда их не увидим. И если мы выкрадем детей из его дома, нам уже не будет ни минуты покоя в любом уголке Америки. В этот момент дверь их деревянного домика распахнулась настежь. На пороге стоял взволнованный Купер.

– Где дети? – накинулся он на Микаэлу. – Я знаю, это вы спрятали их от меня!

Доктор Майк метнула в сторону Салли испуганный взгляд.

– Что это значит? – обернулась она затем к Куперу. – Разве они не у вас?

– Мы уложили их спать и вышли прогуляться. Когда мы вернулись, их не было на месте, – сказал Итэн, осматриваясь по сторонам. – Итак, давайте-ка прекратим эту игру в прятки, доктор Куин. Это не имеет смысла!

– Они сбежали, – ахнула Микаэла, и в ее устах это прозвучало почти как вздох облегчения. – Надо их найти! При такой температуре нельзя допустить, чтобы они провели ночь под открытым небом, – добавила она.

Мэтью подступил к Итэну вплотную, чуть не коснувшись его подбородком.

– Если с ними что-нибудь, не дай Бог, случится, ты мне за это ответишь, – с угрозой сказал он.

– Нельзя терять время! – воскликнул Салли. – Сейчас я приведу лошадей, и мы все поскачем на поиски. Все до одного!

На ночные поиски исчезнувших детей из города выехало около дюжины мужчин. Они разбились на четыре группы, чтобы охватить поиском все четыре стороны света.

Но к тому моменту, когда забрезжил рассвет, им не удалось обнаружить даже следа Колин и Брайена, а не то что отыскать самих детей.

В утренних сумерках в поиски включился и Лорен Брей. После того как они пригнали скот Мэтью в Колорадо-Спрингс, где он с тех пор содержался на арендованных Мэтью выпасах, Лорен Брей по возможности избегал садиться в седло. Однако исчезновение детей не давало ему покоя.

– Брайен! Брайен, где вы, отзовитесь! Это я, мистер Брей! – то и дело выкрикивал он в полутьму, но не получал ответа.

Никто из поисковой группы и не подозревал, насколько близко к ним находились в это время Брайен и Колин. Они пригнулись еще ниже в кустах неподалеку от дороги, по которой проезжали всадники.

– Бедный мистер Брей, – с сожалением вздохнул Брайен. – Как он беспокоится.

– Точно так же, как и мама, Салли и Мэтью, – добавила Колин, проводя ладонью по лбу. Она была в это утро необычно бледной. И только на щеках проступал нездоровый румянец. – Ну ничего, это продлится всего несколько дней. Потом папа уедет без нас, и мы сможем вернуться домой.

Внезапно по всему ее телу пробежала дрожь. Брайен дотронулся до краешка ее платья.

– Ты все еще не просохла?

Девочка отрицательно покачала головой.

– Нет. И мне ужасно холодно. И надо же было мне, дуре, поскользнуться как раз на самом берегу ручья.

– Но ты же не виновата. Было так темно, ты же не видела, – сказал Брайен в утешение сестре.

Но Колин ничего не ответила, еще теснее кутаясь в свою сырую куртку.

– У меня есть одна идея! А что, если нам отправиться на одну из лесных стоянок Салли? – предложил Брайен. – Там есть шкуры и одеяла. И можно было бы просушиться…

– Но там они нас сразу же найдут! – нетерпеливо перебила Колин.

– Наверняка они заглянули туда в первую очередь, – предположил Брайен. – И уж до вечера они туда больше не сунутся.

Колин немного поколебалась.

– Ну, если так… – согласилась она в конце концов, медленно поднимаясь. Колени ее окоченели от холода, и она еле держалась на ногах. Может быть, Брайен и прав. В первую очередь ей нужно как следует отогреться.

В то время когда Брайен и Колин пробирались сквозь чащу леса, Салли и Микаэла вели поиск тоже вместе. Овчарка Салли бежала впереди всадников. Ей предварительно дали понюхать вещи детей, и теперь вся надежда была только на то, что собака возьмет след.

– Салли, я сомневаюсь, что есть смысл скакать туда еще раз. – В голосе доктора Майк слышалось отчаяние. При взгляде на нее сразу было заметно, что эту ночь она провела без сна. Вид у нее был изможденный. Она то и дело испуганно поглядывала на небо, где угрожающе скапливались темные тучи.

– Ты недооцениваешь детей, Микаэла. Если бы они спрятались в моем становище вчера вечером, их бы сразу там обнаружили и привели назад к Итэну, – ответил Салли. – А этого им нисколько не хотелось. Так же как и нам, – добавил он, подбадривая Микаэлу улыбкой.

Доктор Майк слабо улыбнулась в ответ.

– Как бы я хотела, чтобы ты оказался прав. Может быть, они и в самом деле хотели не сбежать, а только спрятаться и переждать опасность. Ах, только бы не начался дождь, а не то… Ой, посмотри-ка, вон там, впереди! – перебила она сама себя, указывая Салли на голый куст. На ветке покачивался клочок розовой ткани. – Это же бант Колин!

– Ну, значит, мы на верном пути, – заключил Салли и на ходу подхватил бант.

Через некоторое время они доскакали до становища Салли. Ничто здесь не указывало на присутствие человека.

– Может, мы с ними разминулись, – раздумывал вслух Салли.

Но тут из кустов послышался кашель, который тщетно старались подавить. И тут же оттуда донесся радостный лай собаки.

Салли и доктор Майк многозначительно переглянулись, спрыгнули на землю и побежали к кустам. Еще издали они сквозь заросли заметили детей. Колин завернулась в одеяло Салли. Глаза ее подозрительно блестели, и она безуспешно пыталась подавить кашель.

Брайен обвил руками шею собаки, всеми силами стараясь зажать ей пасть, чтобы она не лаяла.

– Брайен! Колин! – Микаэла не знала, куда деваться от радости. – Ну наконец-то! Вот вы где.

– Все-таки вы нас нашли, – сказал Брайен. – А мы-то так надежно спрятались.

Салли похлопал его по плечу.

– Это Волк вас нашел, а не мы. Нам бы ни в жизнь не найти. Ну, все в порядке?

– Почему вы сбежали? – Микаэла была слишком взволнованна, чтобы дожидаться ответа на свой первый вопрос.

– Мы думали, если на несколько дней скроемся, у папы кончится терпение и он уедет в Сан-Франциско без нас, – объяснил Брайен.

– У нас просто не было другого выхода, – с трудом произнесла Колин, и тут же у нее начался новый приступ кашля.

– Она вчера упала в воду, – объяснил Брайен, заметив встревоженный взгляд доктора Майк. – И с тех пор так и не просохла.

– Да у тебя жар, Колин, сильный жар. Придется тебе прямо сейчас поехать со мной, – сказала Микаэла, отведя со лба дрожащей девочки прядь волос.

– Но если я поеду с тобой, мне придется уехать с папой в Сан-Франциско. А я не хочу, не хочу, – воспротивилась Колин.

– Мы наверняка найдем какой-нибудь выход, – ответила Микаэла, ища взгляд Салли и прося его поддержки. – Уж указаниям врача он не осмелится перечить.

Итэн Купер выбежал из салуна, завидев доктора Майк, Салли и детей.

– Колин, Брайен, ну наконец-то вы нашлись. Идемте сейчас же домой.

И он уже схватил Колин за руку.

– Мистер Купер, я не могу этого допустить, – вмешалась Микаэла. – Колин больна, и даже очень больна. Есть все основания подозревать воспаление легких. Я отвезу ее сейчас в больницу и обследую.

– Об этом не может быть и речи, – возразил Купер и властно привлек детей к себе.

– Мама, – с трудом произнесла Колин, и вдруг ноги ее подкосились, и она чуть не упала на землю.

Салли едва успел подхватить ее на руки. Не дожидаясь комментариев Купера, он понес ее к больнице, прокладывая себе путь сквозь толпу, собравшуюся у салуна.

– Брайен тоже пойдет со мной, – решительно заявила Микаэла, беря мальчика за руку.

– Вот уж нет. Мальчик совершенно здоров. – Купер стиснул руку мальчика железной хваткой, не обращая внимания на его протесты. – Идем, Брайен!

– Но я хочу остаться с Колин! – вскричал Брайен.

– Колин скоро вернется домой, – хладнокровно ответил Итэн, таща мальчика за собой.

Микаэла посмотрели им вслед. На глазах у нее выступили слезы ярости и отчаяния. Но, несмотря на это, она энергично уперла руки в бока.

– Ну, это мы еще посмотрим, – тихо сказала она, будто хотела внушить надежду сама себе. И затем последовала за Салли в больницу.

К великому огорчению доктора Майк, результаты обследования Колин оказались хуже, чем она ожидала. Хоть она и говорила Итэну о воспалении легких, втайне все же надеялась, что это сильное преувеличение. Однако диагноз подтвердился: двустороннее воспаление легких. Оставалось только надеяться на то, что болезнь не будет прогрессировать. Единственно возможное лечение состояло в том, чтобы понизить жар.

Мэтью остался у постели больной, а Салли спустился вслед за Микаэлой в ее приемную.

– Что, это очень серьезно? – спросил он. Микаэла, погруженная в свои мысли, рассеянно перебирала инструменты.

– Надо лечить воспаление, это потребует времени. А пока… – И она беспомощно пожала плечами.

Салли подошел к ней вплотную и обнял за дрожащие плечи.

В этот момент силы отказали Микаэле. Вся ее усталость, весь гнев и страх за Колин вихрем обрушились на нее, и она упала на грудь Салли, будто это было единственное надежное место на свете, где она могла найти защиту.

В течение нескольких дней состояние Колин оставалось критическим, и Микаэла не отходила от девочки ни на минуту. То и дело ее худенькое тело сотрясала лихорадка, хотя Микаэла наряду с хинином применяла и настой ивовой коры, которым Танцующее Облако поставил на ноги ее саму, когда ее жизнь была под угрозой.

За все это время Итэн Купер показался в больнице всего несколько раз. Он бросал на дочь беглый взгляд, коротко пожимал ее руку и сразу после этого исчезал, отговариваясь тем, что больная нуждается в покое. Лилиан же из боязни заразиться вообще не показывалась и не позволяла Брайену навестить сестру.

У доктора Майк было достаточно времени, чтобы как следует рассмотреть бледное лицо девочки. Чем старше та становилась, тем больше походила на свою мать Шарлотту, первую подругу, которую Микаэла обрела в Колорадо-Спрингс. За это время и сама Колин успела стать для доктора Майк младшей подругой и незаменимой помощницей. За последние годы девочка все глубже вникала во все, что ей приходилось делать в качестве ассистентки врача, и доктор Майк теперь с трудом могла представить себе, как она будет обходиться без ее помощи во время операций. Но, несмотря на это, она постоянно укрепляла девочку в мысли, что той придется в один прекрасный день уехать отсюда, чтобы получить медицинское образование. Поддержит ли Итэн свою дочь в ее профессиональном выборе?

Микаэла потерла свои усталые от бессонных ночей глаза, с трудом сдерживая навернувшиеся слезы. Какой смысл думать о неопределенном будущем Колин, когда она лежит на больничной койке, борясь с коварной болезнью.

– Мама?

Доктор Майк подняла голову. Должно быть, она задремала на какое-то мгновение, а может, на несколько часов, трудно было сказать.

Колин глядела на мать своими измученными глазами:

– Я долго спала?

Микаэла вскочила с кресла и схватила девочку за руки. Они были теплыми, но не противоестественно горячими, как раньше. Да и глаза не были такими большими, как раньше.

– Да, Колин, – ответила Микаэла охрипшим от радости голосом. – Ты очень долго спала. И если можешь, поспи еще.

Она погладила лоб Колин, и от этого ласкового прикосновения веки девочки снова сомкнулись.

Доктор Майк с облегчением выпрямилась. И затем вышла из комнаты и сбежала вниз по лестнице в кабинет, где ее уже поджидал Салли.

Как ни радостно для нее было выздоровление Колин, все же оно влекло за собой неотвратимое: Итэн Купер настаивал на отъезде в Сан-Франциско. Рухнули и надежды Микаэлы задержать детей при помощи судебной апелляции. Однажды утром Хорес передал ей телеграфное сообщение, что ее апелляция отклонена. Теперь доктору Майк ничего больше не оставалось, как считать дни до отъезда детей, делая все возможное, чтобы оттянуть время до этого устрашающего момента.

Однако время неумолимо пролетело. В то дождливое утро, на которое Итэн Купер назначил отъезд, Микаэла с Мэтью и Салли стояли перед лавкой Лорена Брея. Здесь, на месте остановки почтовой кареты, Колин и Брайен должны были проститься с Колорадо-Спрингс.

Доктор Майк смотрела на эту площадь, превращенную дождем в сплошную гигантскую лужу, и вспоминала свое собственное прибытие в этот городок, который она привыкла за это время считать своим родным. Теперь эта площадь выглядела примерно так же, как в тот памятный день два года назад. Сколько всего было пережито за эти годы! Сколько радости и горя, которые зачастую были почти неотделимы друг от друга; но самое главное то, что Микаэла встретила здесь людей, которых теперь любила и которые любили ее, принимая ее такой, какая она есть.

Она росла вместе с детьми, пытаясь стать для них матерью и в то же время подругой. И она добилась того, чего хотела. И кто теперь взял на себя право разлучить эту крепкую семью? Микаэла вздохнула. Сегодня ей предстояло исполнить перед этими детьми свой последний материнский долг: не показать им, как тяжело для нее прощание, как оно разрывает ей сердце, грозя разбить его на части. Она собралась с силами и огляделась по сторонам. Повсюду на деревянных верандах домов стояли люди. Все они вышли, чтобы в последний раз помахать на прощанье Колин и Брайену рукой.

Пришли на площадь и Грейс с Робертом, чтобы проститься с детьми. Грейс куталась в теплую шерстяную шаль, прижимаясь к широкому плечу мужа. Микаэла увидела по лицу этой чуткой женщины, что она плакала.

Вышел из магазина на веранду и Лорен Брей. Микаэла в первый раз заметила, что он уже слегка ссутулился под тяжестью лет. Теперь его глаза следили за каретой Купера, которая медленно приближалась к центральной площади Колорадо-Спрингс. Карета подъехала и остановилась.

Итэн Купер был одет в дорожный костюм из дорогой благородной ткани. Его жена Лилиан тоже надела дорожный костюм, который наверняка происходил от лучшего портного города Сан-Франциско. Она осталась сидеть в карете, глядя на Микаэлу с непроницаемой миной.

– Доктор Куин, – начал Купер, тоже не сочтя нужным выйти из кареты. В тоне его легко улавливалось пренебрежение. – Я благодарю вас за то, что вы после смерти Шарлотты взяли на себя заботу о моих детях.

Если судьба приведет вас в Сан-Франциско, загляните и к нам.

Микаэла только метнула в его сторону полный ярости взгляд. И тут же подошла к детям, которые сидели на заднем сиденье кареты.

– Не сбежать ли нам еще раз, по возможности скорее? – шепнул ей Брайен.

– Мама, я не хочу в Сан-Франциско. – Колин, все еще бледная после болезни, вцепилась в руку доктора Майк.

Микаэла с трудом овладела собой.

– Смотрите на это как на долгое приятное путешествие, – посоветовала она. – Подумайте только, как многое вы сможете увидеть в Сан-Франциско: оперу, множество парусников в порту…

– Нигде нам не будет так хорошо, как в Колорадо-Спрингс, с тобой, с Салли и Мэтью, – перебила Колин со слезами на глазах.

– Придется потерпеть всего несколько лет, – попыталась утешить ее доктор Майк. – А потом вы станете взрослыми и сможете распоряжаться собой, как хотите.

– Пора! – обернулся Купер с облучка. – Дети, попрощайтесь как следует!

– Еще минутку, Итэн. – К карете подошел Лорен Брей, держа в руках несколько книг в кожаных переплетах. – Это тебе, Колин, – сказал он, протягивая девочке прощальный подарок. – А это тебе, Брайен. – И он сунул в руки мальчику яркий бумажный кулек. – Тут твои любимые конфеты. Такие же кислые, каким бывал порой дядя Брей, когда маленький Брайен учинял в его лавке разгром. – Голос лавочника начал дрожать. Он погладил Брайена по щеке и затем резко отвернулся.

– Спасибо, мистер Брей! – крикнул Брайен ему вслед.

Грейс тоже протянула детям в карету пакет.

– Вот, я зажарила для вас курицу. Чтобы вы ели в дороге. Еда спасет вас от дорожной скуки, – сказала она и улыбнулась сквозь слезы.

– А если вам понадобится отправить телеграмму, адресуйте ее Хоресу Бингу на телеграф Колорадо-Спрингс. Тогда это будет бесплатно. – Несмотря на дружеское предложение, лицо телеграфиста выражало величайшую скорбь.

Микаэла вообще не могла больше произнести ни слова. Она изо всех сил сдерживала слезы. Еще раз стиснув детям руки, она обратилась к Лилиан:

– Миссис Купер, Колин сейчас в том возрасте, когда она иногда нуждается в совете взрослой женщины. Хорошо бы, чтоб она знала, что может обратиться с таким вопросом к вам.

Лилиан посмотрела на доктора Майк со странным, но ни в коем случае не доброжелательным выражением лица.

– По крайней мере, я попытаюсь, – пообещала она.

– И Брайен, – с усилием продолжала Микаэла. – Брайен иногда просыпается от страха по ночам. Но если ему почитать вслух, он снова засыпает. В основе своей он не сложный ребенок…

– Мы благодарим вас за добрые советы, доктор Куин, – перебил ее Итэн Купер. – Вам не о чем беспокоиться. Дети получат все, что им необходимо.