Текст книги "До тьмы (ЛП)"

Автор книги: Дори Лавелль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Дженна, что происходит? ― спрашиваю я, ощущая тяжесть в груди.

– Просто... ― Она кусает нижнюю губу. ― На меня много всего навалилось. Ты слишком много делаешь для моих родителей.

При этих словах на ее лице отражаются противоречивые эмоции. Очевидно, что она хочет лучшего для своих родителей, так что я не понимаю, с чего бы все это.

– И что? ― Я сажусь рядом с ней. ― Твои родители заслуживают всего лучшего. Без них не было бы тебя. Я обязан им гораздо больше.

– Но мне кажется, что ты перебарщиваешь. Ты уже дал им слишком много.

– Что для тебя слишком много? Номер на ночь в этом красивом отеле?

Она зажимает ладони между бедер.

– Уинстон, я знаю об одежде.

– Дерьмо. ― Я резко выдыхаю. ― Мне стоило знать, что они тебе расскажут. Мне не следовало просить их держать это от тебя в тайне.

– Да, не следовало. ― Она смотрит на меня с неодобрением. ― Мама рассказала мне.

– Не понимаю, почему ты против того, чтобы я покупал им подарки. Это всего лишь одежда.

– Почему ты это делаешь? Может, ты думаешь, что они поставят тебя в неловкое положение?

– Я не понимаю. Куда ты клонишь?

Я уже чувствую, как между моими бровями начинает нарастать головная боль.

Она пожимает плечами.

– Я хочу сказать, тебе было бы неловко, если бы они пришли в своей обычной одежде, которая не совсем вписывалась в обстановку?

– Так вот что ты обо мне думаешь?

Мой голос понизился и дрожит.

– Нет. ― Она массирует лоб. ― Прости. Я к такому не привыкла.

Я выгибаю бровь.

– Не привыкла к чему конкретно?

– Чтобы мне дарили все эти вещи. То, что ты даришь им, ты даришь мне.

– И ты испытываешь из-за этого вину?

– Я чувствую, если быть честной, некоторое давление.

– Ты меня запутала, женщина.

Я откидываю руки за спину и потягиваюсь, глядя на потолок.

– Что конкретно ты хочешь сказать?

– Дело в том, что мы еще не женаты. Думаю, что нам, по меньшей мере, стоит пожениться, а уже потом можешь дарить моим родителям дорогие подарки. Ты уже так много всего подарил мне за прошедшие дни.

– Драгоценности и каникулы ничего не значат. То, что ты даришь мне каждый день, стоит гораздо больше. Ты даришь мне возможность стать частью твоей жизни. Я хочу дарить тебе то, что заставит тебя улыбаться. Я не понимаю, почему сейчас я не вижу эту улыбку.

– Детка, для меня много значит, что ты так добр и щедр ко мне и моим родителям. Но я все равно испытываю чувство вины. ― Она облизывает губы. ― Что, если...

– Что, если наши отношения развалятся?

Я уставился на нее. Наши отношения не могут развалиться.

Она не отвечает. Вот мне и ответ. Она боится, что, если я подарю ей слишком много, а наши отношения разладятся, ей может быть придется вернуть все обратно.

Я притягиваю ее ближе.

– Милая, тебе совсем не надо об этом беспокоиться. Мы всегда будем вместе.

– Да, будем. Я глупышка.

Она тихонько вздыхает и кладет голову мне на плечо.

– Но ты должен пообещать больше не дарить моим родителям подарки, по крайней мере, пока мы не поженимся.

– Боюсь, что это обещание я не смогу сдержать, ― усмехаюсь. ― Но обещаю попытаться.

– А ты упрямый, да?

– Да, я такой. И я знаю, что тебе это нравится.

Не давая ей сказать что-нибудь еще, что испортит настроение, я опускаю ее на постель и залезаю сверху, забираюсь рукой под ее банный халат и обнимаю за ягодицу. Обожаю ощущать под собой тепло ее тела. Каждый раз, как я прикасаюсь к ней, хочу еще.

Я перемещаю ее тело выше и раздвигаю ей ноги. Скольжу пальцем внутрь ее тела, и она издает вздох… какой я люблю. Пока я двигаю пальцем внутрь и наружу, она плотно зажмуривает глаза, пытаясь сдержать удовольствие, которое я ей дарю.

Ее глаза все так же закрыты, когда я освобождаю свой член и вхожу в нее, дюйм за дюймом, до полного погружения в ее теплые глубины. Я трахаю ее до тех пор, пока на ее губах не остается лишь мое имя. Пока она не забывает все сомнения, засевшие в ее сердце. Ничто не испортит наш секс сегодня.

После мы лежим, глядя в потолок, задыхаясь от вторичных волн оргазма. Момент идеален, пока она не начинает снова.

– Я не хочу, чтобы мои родители к такому привыкали. Они привыкли к совсем другой жизни.

Она кладет руку на лоб.

– Больше никаких подарков. Я серьезно.

Я приподнимаюсь на локте.

– Что, если я делаю все это, потому что мне это на самом деле нравится? Мне приносит счастье радовать твоих родителей. Разве ты не чувствуешь того же самого?

– Да, да, чувствую.

Какое-то время она молчит. Затем заговаривает, понизив голос:

– Они и правда выглядели счастливыми.

– Тогда не отказывай им в этом. Они тяжело трудились всю свою жизнь. Пора им расслабиться и насладиться жизнью.

– Тебе не кажется, что спонсировать бизнес моего отца ― это немного чересчур?

– Это меньшее, что я могу сделать. Он замечательный человек. Он рассказывал мне, как был солдатом, когда был моложе. Я должен ему не только за то, что он подарил мне тебя, но и за то, что он сделал для этой страны.

– Перестань задевать меня за живое.

– Это я умею делать лучше всего.

Я покусываю ее за шею, заставляя ее хихихать, как я люблю.

– Спасибо, ― говорит она. ― Мне жаль, что я повела себя, как стерва, вместо того, чтобы поблагодарить тебя за твою доброту.

– Всегда пожалуйста, ― отвечаю я, испытывая облегчение, что мы покончили с этой темой.

Я выключаю свет и притягиваю ее ближе, заполняю легкие ее запахом.

– Я не хочу завтра возвращаться в Нью-Йорк, ― произносит она в темноте.

Я снова включаю свет.

– Ты должно быть шутишь.

– Я давно не видела свою семью. Я хочу провести с ними больше времени.

– Что насчет меня, а?

– Что насчет тебя?

Она отклоняется, чтобы лучше видеть мое лицо.

– Ты просто позволишь мне вернуться одному?

Во мне закипает гнев.

– Я не вижу в этом проблемы. И я не планирую оставаться надолго.

– Ты хоть представляешь, сколько работы ждет нас в Нью-Йорке?

– У меня нет работы. Мне надоело целыми днями ничего не делать.

– Я не раз говорил тебе, сходи на шоппинг. Займись тем, чем не успевала заняться, пока работала.

– Я не люблю шоппинг. В основном я делаю покупки в интернете.

– В городе есть чем заняться. Выйди из квартиры, походи среди жителей Нью-Йорка. У тебя нет друзей, с которыми можно встретиться?

– У тех нескольких друзей, что у меня есть, есть работа, на которую надо ходить.

– Я могу устроить тебе встречу с моими друзьями.

– Нет, я лучше проведу пару дней здесь со своей семьей.

Я с недовольством потираю лицо.

– Я не понимаю, почему ты хочешь задержаться. Мы поужинали с твоими родителями. Завтра мы с ними и твоей сестрой завтракаем.

– Я хочу с ними не только поужинать и позавтракать. Хочу увидеть свой дом, поспать в своей спальне.

– Но ты переросла свою спальню, бога ради. ― Порывисто выдыхаю. ― Это была твоя детская спальня. Теперь ты женщина.

– Я это понимаю, Уинстон. Но не понимаю, в чем проблема.

– Ты не понимаешь, в чем проблема?

С каждым словом я все больше и больше раздражаюсь.

– Проблема в том, что ты моя невеста. Я думал, теперь в приоритете для тебя я.

– Не говори так. Ты один из самых важных для меня людей.

Она прикасается к моей щеке кончиками пальцев.

– Тогда почему ты ставишь меня на второе место?

– Все не так. Просто я хочу провести больше времени с родителями, а ты раздуваешь из этого проблему.

Она свешивает ноги с кровати и накидывает на плечи банный халат. Я думаю, что она вихрем умчится из комнаты, но она просто стоит со слезами в изумрудных глазах.

– Что именно значит для тебя семья, Уинстон? У меня другое представление о семье.

– А у меня другое представление об отношениях. Как моя будущая жена, ты должна быть рядом со мной. В Нью-Йорке запланированы интервью по поводу наших отношений и предстоящей свадьбы, и я хочу, чтобы ты на них присутствовала.

– Я пробуду здесь не более трех дней... максимум.

– Ты уже решила, что так поступишь, да? Даже если я против.

Она упирает руки в бедра.

– Мне не нужно твое разрешение на то, чтобы побыть с семьей.

С каждым словом ее тон становится все жестче.

Я выскакиваю из постели, огонь обжигает мое горло.

– Знаешь ли, есть вещи, которые я не думал, что придется тебе объяснять.

Пока она стоит там и выглядит расстроенной, я исчезаю в гардеробной и срываю рубашки с вешалки. Вскоре она присоединяется ко мне.

– Что ты делаешь?

– Раз ты хочешь проводить время со своей семьей, будет лучше, если я уеду прямо сейчас.

Очевидно, что я здесь не нужен.

– Ты слишком бурно реагируешь, ― выпаливает она в ответ.

– А ты ведешь себя нелепо. Ты больше не ребенок. Перестань вести себя так.

Она медленно качает головой.

– Теперь ты ведешь себя нелепо.

– Я уеду с глаз долой, чтобы ты могла провести время с самыми дорогими для тебя людьми. Я возвращаюсь в Нью-Йорк.

Она очень огорчена.

– Сегодня вечером?

– Почему нет? Мне кажется, что я здесь тебе не нужен.

– Мои родители ждут нас завтра на завтрак. Что я им скажу?

– Говори, что хочешь. ― Я устало потираю глаза. ― Или скажи им, что утром мне нужно присутствовать на важных встречах, что полнейшая правда.

– Отлично. ― Она разворачивается кругом и уходит. ― Раз уж ты не будешь здесь спать, стоит ли мне покинуть отель? ― говорит она из комнаты.

– Ты и правда думаешь, что я так жесток?

Я встаю на пороге гардеробной.

– Ты думаешь, что я просто вышвырну тебя из номера в отеле посреди ночи?

– Нет, я...

– Прекрати. Не перевирай мои слова.

Я чувствую, как у меня краснеет лицо.

– Конечно, ты можешь остаться здесь на ночь. Провести здесь столько дней, сколько хочешь. Я за все заплачу.

– Я проведу здесь только ночь. Завтра я вернусь в дом родителей.

– Даю тебе три дня и все. Нам нужно планировать свадьбу. Свадебный организатор уже ждет нас завтра вечером.

– Свадебный организатор?

Она наклоняет голову в сторону.

– Ты и правда думаешь, что сама спланируешь свадьбу на тысячу персон?

Ее глаза расширяются от шока.

– Тысячу персон?

– Чуть больше тысячи. Список гостей уже составлен. Через два дня будут разосланы приглашения.

– Ты шутишь? Как ты мог не обсудить это со мной? ― ее голос дрожит. ― Что, если я не хочу большую свадьбу?

– Я публичная фигура. Я знаю множество людей.

– А я не более чем провинциальная девчонка, так? ― Она делает несколько глубоких вздохов, прежде чем продолжить: ― Что мы делаем? Ты уверен, что мы можем вписаться в жизнь друг друга? Может быть, мы слишком разные.

– Дженна, ты хочешь сказать, что нам не стоит жениться?

– Нам нужно уметь договариваться. Ты принимаешь все решения за нас. Ты считаешь это нормальным?

Она вытирает влагу на щеках кончиками пальцев.

– Я чувствую себя так, будто меня исключили из собственной свадьбы.

– Решив остаться здесь, ты решаешь не участвовать целых три дня.

– Всего три дня, Ббога ради, это не конец света.

– Я не могу так больше, ― говорю.

Я хватаю свой телефон и звоню Мариону, своему водителю... И пилоту, который также остановился в этом отеле.

Пятнадцатью минутами спустя, во время которых мы с Дженной не разговариваем, он появляется, готовый ехать.

Перед уходом я пытаюсь поцеловать ее в губы. Она подставляет мне щеку. Вымаливать что-то не в моем стиле, так что я ухожу.

Она звонит мне, когда я устраиваюсь в машине.

– Милый, пожалуйста, не уходи, не так.

– Все нормально.

Я чувствую, что успокаиваюсь.

– На самом деле к лучшему, что я уезжаю в Нью-Йорк прямо сейчас. Мне нужно о многом позаботиться по бизнесу. Так что не тревожься, хорошо?

Я хочу выпустить на волю гнев, но меня убивает слышать боль в ее голосе. Однако, это не меняет того факта, что я ненавижу чувствовать себя на втором месте в ее жизни.

После свадьбы все изменится. У нас с ней возникнет семья. Я четко дам ей понять это. Никто не заберет у меня жену: ни мой брат, ни ее семья, ни чертова работа. Я позвоню своим адвокатам завтра утром.

Как человеку, которому есть, что терять, с моей стороны будет безответственно жениться без брачного контракта. Там будет множество пунктов, которые она не предвидела, но они помогут избежать будущих недопониманий.

Глава 12

Дженна

Наверное, я получила то, что хотела ― настоящую ссору еще до свадьбы. Только я этому совсем не рада. Наша ссора лишь еще больше расшатала мне нервы перед свадьбой.

Нам определенно нужно обсудить некоторые серьезные вопросы до того, как мы обменяемся клятвами. Никто не остановит меня от времяпрепровождения с моими родителями, даже мой муж.

Когда мои родители приходят на завтрак, я уже в ресторане. Я сделала заказ для всех.

Они оба выглядят такими счастливыми и расслабленными. Мне согревает сердце то, что они держатся за руки. Очевидно, что ночь в отеле пошла им на пользу.

К несчастью, Хизер позвонила ранее, чтобы сказать, что не сможет присоединиться к нам, так как ей нужно выходить на экстренную смену. Она пообещала прийти и увидеться со мной позже дома.

Прежде чем сесть, отец сканирует комнату в поисках Уинстона.

– Он опаздывает?

Я даю им сесть, прежде чем отвечу.

– Мама, папа, Уинстон не будет... завтракать с нами этим утром.

– Он уже завтракал? ― расстраивается мама.

Он ей действительно нравится.

– Нет, ему пришлось рано утром вернуться в Нью-Йорк. Ему нужно посетить встречи... срочные встречи.

Ненавижу лгать им, но, если они узнают правду, то заподозрят неладное. Любой бы заподозрил, если бы узнал, что мой жених бросил меня посредине ночи.

Что бы ни происходило между мной и Уинстоном, оно между нами, и я не хочу, чтобы об этом узнала моя семья, особенно потому, что наш спор касался их.

– Жаль.

Отец разглаживает салфетку на коленях.

– Но, как мне кажется, он довольно занятой человек.

– Так и есть.

Я перевожу свое внимание на стакан с ананасовым соком.

– Но все нормально. Он не обязан присутствовать здесь, чтобы мы насладились завтраком вместе.

– Должна сказать тебе, милая, ― мама расплывается в улыбке, которая освещает ее глаза, ― я рада, что он подарил нам ночь в отеле. Наш номер захватывал дух. Я никогда прежде не гостила в роскошных отелях, и я надеюсь, что это не в последний раз.

– Мама, я не думаю, что нам стоит злоупотреблять этим.

– Чем злоупотреблять, дорогая? ― хмурится она.

– Щедростью Уинстона. Мы еще даже не поженились, а он уже так многое нам дал.

Мама кладет руку себе на грудь.

– Не похоже, что ему это было в тягость. На самом деле, он выглядел так, будто ему это приносило радость. Почему мы должны отказывать ему в удовольствии?

Я сжимаю зубы.

– Нам, по меньшей мере, стоит пожениться сначала, прежде чем принимать еще подарки.

– Ты слышала?

Лицо мамы озаряется, когда она меняет тему.

– Все в городе только и говорят о тебе с Уинстоном. В церкви, в воскресение, твое имя было у всех на устах.

– Мама, я не хотела, чтобы кто-то узнал, что я в городе. Ты же не говорила никому, да?

Мама молча жует бекон, избегая встречаться со мной взглядом, и я понимаю ответ.

– Я так горжусь тобой, ― наконец произносит она. ― Я ничего не могла с собой поделать.

Отец прочищает горло.

– Твоя мама без умолку болтала в церкви. Рассказывала всем и каждому, что ты выходишь замуж за известного человека.

– Я же просила тебя никому не говорить. ― Массирую виски. ― Я не хочу, чтобы обо мне судачили в городке.

Мама морщит лицо.

– Милая, я не понимаю, почему ты расстроена. Это люди, среди которых ты выросла. Они как семья. Они хотят знать о твоем счастье.

– А некоторые из них просили денег, ― вставляет отец.

Мама бросает на него убийственный взгляд.

– Стив, перестань.

От моего лица отхлынула кровь.

– Они просили у вас денег?

Отец кивает, а мама кладет свою руку поверх моей.

– У тебя щедрый жених. Если он захочет проспонсировать весь город, почему нет? Не стой на пути хороших дел. ― У нее засветились глаза. ― Я не могу поверить, что миллиардер станет частью нашего сообщества.

– Он не станет частью этого сообщества, мама. После свадьбы мы будем жить в Нью-Йорке.

Мама убирает руку, а ее лицо мрачнеет.

– Ты хочешь сказать, что вы не будете жить здесь?

– Нет.

Даже если бы я не выходила замуж за Уинстона, не могла и представить себе жизни в Мисти Коув. Но, если я скажу ей это, это разобьет ей сердце.

– Мы работаем в Нью-Йорке.

– Но ты говорила нам, что у тебя больше нет работы.

– Сейчас нет. Но я ищу работу... в Нью-Йорке.

– Почему ты так говоришь? Он тебя уволил? ― спрашивает мой отец, поднося чашку кофе к губам.

Я прочищаю горло.

– Он посчитал, что, как его невеста или жена, это будет конфликтом интересов, если я продолжу работать на него.

– Думаю, это имеет смысл, ― отвечает отец и продолжает трапезу.

– Имеет. И я уже начала отправлять резюме в поисках новой работы.

– Ты умная девочка. Ты быстро найдешь работу.

Отец пожимает мне руку теплой, мозолистой рукой.

– Дорогая, ― говорит мама, вторгаясь в мои мысли, ― если не принимать во внимание миллиарды Уинстона, ты сделала правильный выбор. Он обворожительный мужчина.

– Спасибо.

Будем надеяться, что он будет еще и хорошим мужем.

Я чувствую облегчение, когда мы переходим к другим темам, наслаждаясь вкусным завтраком.

Теперь, когда я увидела их, поняла, как сильно скучала по дому. Этот маленький город ― часть меня самой. Даже после свадьбы с Уинстоном представляю, как буду часто возвращаться сюда, чтобы побыть со своей семьей и показать детям город, в котором я выросла. Если задуматься, может быть, я должна убедить Уинстона купить коттедж в городе, чтобы мы с детьми могли приезжать туда на каникулы.

– Ты уверена, что счастлива с ним? ― спрашивает мой отец, глядя на меня поверх края своей кофейной чашки. ― Мы хотим, чтобы ты была счастлива.

Я ободряюще киваю ему.

– Я влюблена в него, папа.

– Влюбленность не всегда означает счастье. Есть люди, которые влюблены, но делают друг друга несчастными.

– Да, милая, любовь ― это еще не все. Но прошлым вечером я поняла, что вы счастливы вместе. Я видела, как вы смотрели друг на друга.

Мама ни за что не допустит, чтобы Уинстон не стал ее зятем.

Мы заканчиваем завтрак, и по дороге домой я спрашиваю отца, уверен ли он в своем решении взять у Уинстона деньги на бизнес. Он отвечает мне, что Уинстон ― ответ на его молитвы и, что пути Господни неисповедимы. У меня нет сил продолжать эту тему, так что я держу рот на замке.

В своей детской спальне я сажусь на кровать и рассматриваю свои вещи. Эта комната всегда была моим оазисом, местом, в котором я могла зарядиться энергией, местом, где я могла спрятаться, когда происходили жизненные неурядицы. Им был, по сути, весь этот дом. Каждый раз, как я пересекала порог и вдыхала постоянно присутствующий здесь запах уксуса ― любимого чистящего средства матери ― и отцовского одеколона «Олд Спайс», мне сразу же становилось лучше.

Стук в дверь возвращает меня из воспоминаний. Дверь отворяется до того, как я успеваю сказать, чтобы входили.

На пороге появляется Хизер, одетая в одну из своих многочисленных миниюбок и облегающую майку. Ее длинные, вьющиеся каштановые волосы заплетены в две французские косы, так она делает с раннего детства.

– Добро пожаловать домой, сестренка. ― Ее лицо светится от радости встречи. ― Прости, что не смогла присутствовать на завтраке. Пришлось прикрыть кое-кого с полуночи до шести.

– Удивлена, что ты все еще на ногах. Должно быть, ты устала.

Я притягиваю ее в комнату и в свои объятия, удерживаю ее в руках чуть дольше необходимого.

– Я должна была прийти повидаться с тобой, ― говорит она, когда мы разнимаем объятия. ― Мама не перестает болтать о твоем роскошном женихе. Похоже, он нечто.

– Так и есть. ― Сжимаю руки на коленях. ― Думаю, мама с папой считают, что сорвали джекпот.

Мы обе смеемся.

– Именно на это было похоже, когда мы с ними разговаривали.

Между нами повисает молчание, а затем Хизер задает мне вопрос, которого я боялась много дней.

– Почему ты не рассказала мне о нем?

– Прости. Я боялась, что ты можешь его не одобрить. ― Морщусь. ― Я спала со своим боссом. Я не хотела, чтобы ты или кто-либо еще подумал, что таким способом я пытаюсь пробиться наверх.

Хизер прикасается к моей руке и качает головой.

– Я знаю тебя, Дженна. Ты не такая. Если ты на такое пошла, значит, между вами возникло сильное притяжение.

Она замолкает.

– А теперь я хочу, чтобы ты рассказала мне правду, хорошо?

Я знаю, что она спросит еще до того, как слова срываются с ее губ. Я уже продумала ответ по пути домой.

– Он единственный? Действительно тот единственный?

– Я бы не вышла за него, если бы он не был единственным.

– Милая, он миллиардер. Ему легко вскружить девушке голову, заставить влюбиться в себя. Деньги сексуальны.

– Я влюбилась в него не из-за денег.

Мой голос резче, чем мне хотелось бы.

– Знаю. ― Она осторожно касается моей руки. ― Я не это имела в виду. Я хотела сказать, если бы он был кем-то другим, кем-то с другой работой и другим стилем жизни, тебя бы все равно к нему влекло?

– Да, меня бы к нему влекло.

– Хорошо, потому что я не хочу, чтобы ты закончила, как я. Замужем всего месяц.

Она смеется.

Закончив школу, Хизер отпраздновала это поездкой в Вегас с одной из ее лучших подруг. Она вернулась через три дня, будучи замужем за человеком, которого знала всего ночь. Наши родители были в ужасе и тотчас испытали облегчение, когда через месяц свадьбу аннулировали. Оказалось, что парень тоже понял, что совершил ошибку. Однако какое-то время Хизер находилась в центре скандала. Но, как и все остальное, скандал постепенно сошел на нет.

– Кстати, просто, чтобы ты знала, когда я приехала сюда, видела снаружи машину Роба. Он не успел выйти из машины, к нему навстречу вышел отец.

– О, нет, что он здесь делал?

– По словам отца, хотел поговорить с тобой. Он всему городу раструбил, что хочет тебя вернуть.

У меня сжимается сердце.

– Я не хочу к нему возвращаться. Он изменил мне со своей бывшей.

– Все верно. Не думаю, что он тебя заслуживает.

– Он все еще снаружи?

– Нет, отец отправил его восвояси. ― Хизер подавляет смешок. ― При помощи дробовика.

– О, боже мой, нет.

Я вдруг понимаю, что тоже смеюсь.

– Когда он его прогонял, я слышала, что он сказал Робу, что ты двинулась по жизни дальше, и ему стоит сделать то же самое.

– Конечно.

Я не могу сдержать улыбку.

Я снова льну к своей сестре, чувствуя довольство. Хоть мне и хочется рассказать ей о своих тревогах по поводу предстоящей свадьбы, я решаю этого не делать. Я хочу насладиться этим моментом с моей сестрой прежде, чем меня закрутит водоворот свадебного планирования.

Глава 13

Уинстон

― Где она, черт побери? ― у меня горит лицо, когда я смотрю на Ангелию, словно это ее вина. ― Ты пыталась позвонить ей еще раз?

– Несколько раз, ― отвечает она, ломая руки. ― Я продолжаю оставлять голосовые сообщения.

Я падаю в рабочее кресло и достаю свой телефон. Снова набираю номер Дженны, хоть и звонил ей этим утром уже много раз. И оставлял голосовые сообщения. Что за х*йня?

– Если хотите, я продолжу попытки.

– Да, продолжай. Я хочу, чтобы ты дозвонилась до нее как можно быстрее.

– Без проблем. Как только она возьмет трубку, дам вам знать.

– Спасибо, Ангелия.

Я стараюсь смягчить тон.

Как только она покидает мой офис, я встаю с кресла и подхожу к окну, смотрю на Нью-Йорк, но не вижу его, потому что мой взор застилает гнев.

Дженна планировала вернуться в Нью-Йорк этим вечером, и я хотел послать за ней частный самолет. Но она не брала трубку с прошлой ночи и не перезванивала. Какого черта происходит?

Я сажусь за стол и звоню еще раз. Уже начинаю ощущать себя каким-то сталкером. Неспособный больше выносить неизвестность, звоню ее родителям на домашний. Хорошо, что я спросил у нее номер. Никто не берет трубку.

Как только я вешаю трубку, звонит Трэвис. Я не в настроении с ним разговаривать, особенно после того, что он недавно сделал. Но мне нужно на ком-то выплеснуть гнев, или я взорвусь.

– Почему ты такой злой?

– А ты не думаешь, что после того, что ты сделал, у меня на это полное право?

– Мужик, я к ней и пальцем не прикоснулся.

– Но собирался. Я хочу, чтобы ты держался от нее подальше. На самом деле, я хочу, чтобы тебя в моей жизни не было.

– Так ты поворачиваешься спиной к своему брату?

– Я даже не знаю, могу ли еще называть тебя братом. Ты ведешь себя совсем не как брат.

– Да ладно, Уинстон. Ты не сможешь отдалиться от меня. Мы ― семья, нравится тебе или нет.

– Зачем ты звонишь, Трэвис? Чего ты хочешь? Деньги, которые я пообещал тебе, уже на твоем счете. Больше от меня ты не получишь.

– Ты думаешь, что я звоню из-за денег? ― усмехается он. ― Может, ты удивишься, но я звоню, чтобы извиниться. Ты был прав. Я вел себя как засранец. Иногда я не могу с этим ничего поделать. На самом деле я думал, что оказываю тебе услугу.

– Что, бл*ть, ты имеешь в виду?

Я массирую виски круговыми движениями.

– Я проверял ее на вшивость. Можно ли ей доверять. Если бы она повелась на мое обаяние, ты бы понял, что она не твоя единственная. Помнишь, что случилось с моделью?

– Дженна не такая. Она другая. Я доверяю ей.

– Теперь я в это верю, и мне очень жаль. Я был придурком. Обещаю в следующий раз, когда мы встретимся на ужине или ланче, вести себя иначе. ― Он выдерживает паузу.― В этот раз можешь бронировать модный ресторан. Я не опозорю ни тебя, ни себя.

– Ужин с тобой? ― я громко смеюсь.― Черт, я даже не хочу, чтобы ты присутствовал на свадьбе.

– Ты же не серьезно.

Его голос напряжен.

– Я серьезно. Не знаю, могу ли подпускать тебя к своей невесте или бизнес-партнерам.

– Ты мой бл*дский брат. Я заслуживаю права присутствовать на твоей свадьбе.

– Нет. ― Ломаю в руках карандаш. ― Я уже решил, кто будет на моей свадьбе, а кто нет.

– Мне кажется, твой гнев не имеет ко мне никакого отношения. У меня складывается ощущение, что не все между вами двумя гладко.

В том, чтобы иметь брата-близнеца, есть свои недостатки. То, что он может читать мои мысли, один из них.

Я не отвечаю, и он смеется.

– Я прав, так?

Прежде чем заговорить, я открываю ящик стола и достаю пузырек с болеутоляющим. Открываю его и закидываю таблетку себе в рот, запиваю водой.

– Что происходит, братец? ― спрашивает он.

– Ты происходишь, ― лгу я. ― Все замечательно.

– Я слышу ложь.

Я втягиваю воздух.

– Отлично, могло быть и лучше, но это не твое дело.

– Ну же, я хочу поддержать тебя. Что случилось?

Не знаю, что на меня находит, но вдруг понимаю, что начинаю ему все рассказывать.

– Она должна была вернуться сегодня, но я не могу дозвониться до нее с прошлой ночи.

– Мне кажется, она не хочет с тобой разговаривать. Именно так и происходит, когда ты предоставляешь женщине полную свободу. Ты должен был настоять, чтобы она поехала с тобой.

– Чего ты от меня хочешь, чтобы я заставил ее поехать в Нью-Йорк силой?

– Если бы пришлось. Если ты хочешь, чтобы она слушалась тебя, как мужа, ты должен объяснить правила еще до свадьбы.

– Ты хочешь, чтобы она мне подчинялась?

– По тому, что ты рассказал, ты уже к этому стремишься. Только пока этого не понял. Тебе нравится иметь власть над женщиной, как и мне.

– Я не такой, как ты, Трэвис.

– Продолжай убеждать себя в этом. От этого это не станет правдой. Мы очень похожи, ты и я. У нас обоих есть темная сторона. Единственное отличие в том, что я не скрываю свою тьму, как ты.

– Я никогда не стану делать того, что делаешь ты. Я никогда не ударю женщину.

– Повтори это после пяти или десяти лет брака, когда твоя жена сделает из тебя кастрата.

– Хватит с меня этого разговора, ― резко произношу я. ― Мне нужно идти.

Он не успевает сказать что-либо еще, я вешаю трубку и снова звоню Дженне домой. Никто по-прежнему не берет трубку.

В ярости я хлопаю ладонью по столу, по моей коже распространяется огонь. Я сжимаю руку в кулак и прижимаю ее ко лбу, а затем вскакиваю с кресла и подхожу к окну.

Меня пугает звонок. Я беру трубку с грохочущим сердцем.

– Ангелия, ты до нее дозвонилась?

– Нет, я хотела бы подтвердить вашу встречу с Лоренцо Сабиро в десять часов.

– Перенеси на завтра.

– Я вас поняла.

После звонка я связываюсь с организатором свадеб в поисках отвлечения.

– Спасибо за звонок, мистер Слейд. Я позвонила по вашей просьбе вашей невесте, но не смогла с ней связаться.

– Она немного занята. Но я организую вашу встречу завтра.

– Превосходно. Еще я хотела бы подтвердить цвета. Вы все еще придерживаетесь белого с добавлением золота?

– Все верно.

Я вытягиваю ноги под столом, а затем закидываю ногу на ногу. Вы добавили родителей и сестру моей невесты в список гостей?

– Да.

– Хорошо. Это все, кто придут на свадьбу.

– Кто-нибудь еще со стороны вашей невесты? Друзья, родственники?

– Нет. Мои друзья ― ее друзья.

Она коротко колеблется.

– Хорошо. Хотите обсудить что-либо еще?

– Я хочу белые розы. Повсюду в холле белые розы и свечи.

– Сделано. ― Слышу, как она печатает. ― Я договорилась о дегустации торта. Еще я надеюсь дозвониться до вашей невесты, чтобы узнать, когда у нее будет время.

– В этом нет необходимости. Я доверяю вашему вкусу. Я уже отправил вам электронное письмо, где указал, какой торт мы хотим по отправленным вами фотографиям.

Организатор свадеб какое-то время не отвечает, и я впиваю свои короткие ногти в ладонь левой руки.

– Мы на одной странице?

– Да... Я задумалась, стоит ли мне согласовать это с вашей невестой.

– Нет необходимости. Я уже все с ней обсудил. Она согласна. ― Я выдерживаю паузу. ― Вам больше не нужно ей звонить.

– Отлично. Похоже, это будет самая легкая свадьба из всех, которые я планировала.

– Я занятой человек, мисс Миллер. Я быстро принимаю решения.

– Я вижу. ― Слышу улыбку в ее голосе. ― Я пришлю вам копию приглашения, чтобы вы приняли окончательное решение.

– Должен сказать, что я впечатлен вашей скоростью и вниманием к деталям. Я ценю это.

– Спасибо вам, мистер Слейд. Я польщена тем, что планирую вашу свадьбу. Я удостоверюсь, что она станет лучшим событием года.

– Хотелось бы. Я хочу только лучшего для своей невесты. Не жалейте денег.

– Вы выдали мне бюджет, и я буду его придерживаться.

– Удвойте его. Что значит пара сотен тысяч ради эффектной свадьбы, которую Дженна не забудет?

Как только все оговорено, мы завершаем разговор, и я продолжаю мерить шагами офис от одной стены до другой. Наконец, я сажусь и звоню Мариону.

– Мне нужно, чтобы ты подготовил самолет.

– Дайте мне время, и все будет готово, ― отвечает он.

– Будь готов к этому вечеру. Мы возвращаемся в Мисти Коув.

У меня складывается ощущение, что Дженна не отвечает на мои звонки, потому что она решила остаться еще на день с семьей. Если она не вернется по своей воле, я верну ее назад.

Может быть Трэвис был прав, и я должен четко обозначить ей, что я стану, а чего не стану терпеть в браке.

Глава 14

Дженна

― Дженна, рада снова видеть тебя в Мисти. Как хорошо увидеться со старой подругой.

Джейн Смит, рыжеволосая девушка, с которой я ходила в старшую школу, бросается ко мне с объятиями. От нее пахнет корицей, как во время Рождества. Отстранившись, она одаривает меня яркой улыбкой. Меня немного отвлекает ее яркая оранжевая помада.