Текст книги "До тьмы (ЛП)"

Автор книги: Дори Лавелль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Что-то она странно себя ведет. Может быть, дело в том, что вчера я выбросил ее роман. Так или иначе, она отдалилась. Бога ради, это был всего лишь роман. И я не хочу, чтобы моя женщина читала такую чушь. Но я сожалею, что поступил таким образом. Мне не стоило просить дворецкого забрать книгу и выбросить ее в урну за пределами виллы. В то же время, странным образом, я чувствую в этом свое право. Это ощущение, которое я не могу объяснить и не хочу анализировать.

Она снова закрывает глаза, будто говоря мне, что я могу идти.

Уловив намек, я возвращаюсь в спальню, где открываю ноутбук и отправляю важное электронное письмо ближайшим подчиненным. В двух словах я объявляю о нашей помолвке.

Когда я вернусь, знаю, что меня забросают приглашениями на интервью, но ничего страшного. Я готов к тому, что мир узнает, что я больше не холостой мужчина. Или может мне пока не стоило никому сообщать. Я не хочу, чтобы родители Дженны узнали об этом из прессы прежде, чем у нее будет возможность рассказать им самой. Но теперь уже слишком поздно.

Какая бы буря нас не ожидала, у меня есть возможность оградить Дженну в меру своих сил.

Пока Дженна все еще в ванной, я звоню дворецкому, чтобы организовать ужин. Вскоре Дженна возвращается в спальню, и я притягиваю ее к себе на колени и вдыхаю запах лавандового шампуня, которым она моет свои волосы.

– Отгадай, что я сделал, ― говорю я, покусывая мочку ее уха.

– Надеюсь, ничего ужасного.

Ее голос мурлычет, согревая меня до глубины души.

– Я написал электронное письмо своим подчиненным и рассказал им о нашей помолвке.

– Зачем? ― Она отодвигается. ― Я думала, что мы хотели рассказать всем, когда вернемся.

– Не сердись, детка. Просто не мог дождаться, когда сообщу миру, что ты моя.

Я крепче сжимаю ее в своих руках, желая, чтобы момент никогда не кончался. Может быть, глубоко внутри я до ужаса боюсь, что однажды она бросит меня, как сделала моя первая любовь, когда я был подростком. В этот раз, не думаю, что переживу это.

Глава 6

Дженна

Как только Уинстон засыпает, я украдкой выскальзываю из постели и на цыпочках пробираюсь на террасу. Стараюсь не шуметь.

Снаружи, обняв себя руками, я смотрю на чернильно-темное море, моей кожи касается морской бриз. Я наблюдаю за тем, как на водной глади отражается луна, и вспоминаю первый раз, когда мы занимались здесь любовью под звездами.

Уинстон этого не знает, но я подслушала его недавний разговор, и сомнения, тревоги, подавляемые мной с момента, как мы покинули США, теперь вернулись в полную силу.

Я мало, что слышала, но того, что уловили мои уши, было достаточно, чтобы меня обеспокоить. Одно слово в частности ― брат. Он ни разу не упоминал, что у него есть брат, не при мне. О его семье я знаю лишь, что его мать умерла от рака груди. Он не упоминал о других живых членах семьи.

Полгода и он ничего не сказал. Почему?

Я обнимаю себя крепче, внезапно почувствовав холод.

Перед тем, как лечь спать, мы занимались любовью так же сладострастно, как и всегда. Но теперь мой разум не затмевает страсть, и я задаюсь вопросом, почему он держит своего брата втайне от женщины, на которой собирается жениться.

Я опускаюсь на один из шезлонгов и накрываюсь полотенцем. Откидываю голову. Если бы только я могла заглушить тревожные мысли в своей голове.

В детстве отец часто говорил мне, что я слишком много думаю. Я задавала бесчисленное количество вопросов. И все еще задаю. Я в шоке, что не слишком раздумывала над тем, что сплю со своим боссом или что согласилась выйти за него замуж. Это так на меня не похоже. Этот мужчина вызвал у меня перегрузку чувств, и я не могла думать ясно. Но сейчас все страхи, сомнения и вопросы беспрепятственно всплывают в моей голове.

Я поднимаю руку, чтобы полюбоваться кольцом на своем пальце. Каждый раз, как я его вижу, у меня перехватывает дыхание. Но значит ли что-то помолвка, если брак основан не на полной честности?

Я не уверена, стоит ли мне вообще расспрашивать о том, что я услышала. Должна быть причина, по которой он не упоминал при мне о своем брате. Только вот я не могу придумать ни одной.

Я шумно выдыхаю и сжимаю пальцами переносицу, вынуждая себя перестать слишком много думать. Но мне сложно игнорировать интуицию, на которую я очень часто полагаюсь.

Мой разум возвращает меня ко времени, когда я увидела объявление о поиске помощника менеджера по маркетингу в «Слейд Энтерпрайзис», за день до этого я молилась и просила судьбу показать мне, что мне делать дальше со своей жизнью. Я даже не искала работу в интернете, просто играла в игру и нажала на случайную ссылку, которая и привела меня к объявлению. Я окончила колледж четырьмя месяцами ранее, и мне все еще предстояло решить, чем заняться дальше. Это объявление о работе показалось мне знаком, но мне было страшно подать заявку.

Я не думала, что такая огромная компания, как «Слейд», станет хотя бы рассматривать кого-то вроде меня ― человека без опыта работы. У меня был опыт работы лишь в местном турагентстве: я составляла брошюры и пыталась убедить людей купить каникулы, которые они не могут себе позволить. Я не думала, что у меня есть шанс, но что-то внутри меня побудило все равно отправить резюме. Что я теряла? Так что я отправила резюме и забыла об этом.

Месяц спустя мне позвонили и пригласили на собеседование.

Я прислушалась к своей интуиции и не зря. Может мне не стоит игнорировать ее и в этот раз?

Но тут ситуация другая. Только потому, что Уинстон называет кого-то братом, не значит, что они действительно кровные родственники. Это может быть просто близкий его друг. Должно быть так. Если бы у него был брат, он точно бы мне рассказал.

Почувствовав себя немного лучше, я встаю и наполняю легкие прохладным, свежим воздухом. Это наша последняя ночь на Мальдивах, но я в восторге от мысли, что даже когда мы покинем этот рай, сможем сюда вернуться. И однажды мы привезем сюда своих детей.

Прилив радости успокаивает мои нервы. К моменту возвращения на виллу, моя тревога полностью унялась.

Я останавливаюсь на пороге спальни. Уинстон проснулся, его прикроватная лампа мягко освещает комнату. Должно быть, он проснулся только что, потому что выглядит дезориентированным.

– Почему ты встала? ― Он берет в руки свой телефон и смотрит на экран. ― Время за полночь.

Я пожимаю плечами.

– Это наша последняя ночь здесь. Я хотела в последний раз посмотреть на звезды над водой.

Я испытываю вину из-за лжи, но не думаю, что мне стоит называть настоящую причину, по которой я проснулась.

Он зевает.

– Мы будет приезжать так часто, как пожелаешь.

– Буду ждать с нетерпением.

Я пересекаю комнату и возвращаюсь в постель. Он выключает свет и обнимает меня, пока мы оба не засыпаем.

***

Я просыпаюсь с тяжестью в груди. Внешне все идеально. По крайней мере, так и должно быть. Почему я чувствую себя так, отдыхая в таком романтическом месте? Это ощущается таким неправильным.

Я глубоко вдыхаю, но тяжесть никуда не уходит. Мне нужно снова заняться йогой. Я давно ее не практиковала.

Уинстон все еще спит. Молча, я наблюдаю за тем, как размеренно движется его грудная клетка. Я хочу коснуться его волос, разбудить поцелуем, но мне нужно это время наедине, чтобы собраться с мыслями, заглушить голоса в своей голове.

Он не просыпается, когда я покидаю постель, чтобы пойти в ванную комнату. Я спокойно умываюсь и чищу зубы, тихонько напевая, чтобы заглушить слабый голос в голове, но он становится громче. Я не обращаю внимания на то, что он хочет мне сказать. Продолжаю игнорировать тревожные звоночки.

Когда Уинстон, наконец, просыпается, я возвращаюсь в свое нормальное состояние, менее тревожное, больше сосредоточенное на здесь и сейчас.

Он подходит ко мне сзади и целует меня в шею, пока я полощу рот. Закончив, я поворачиваюсь и целую его в губы.

– Доброе утро, красавица, ― говорит он.

– Доброе утро, соня.

Я выбрасываю зубную нить.

– Похоже, ночь пошла тебе на пользу. Выглядишь отдохнувшим.

– Не помню, когда в последний раз так хорошо спал. Я знал, что ты хорошо на меня повлияешь. А как ты? ― Он целует меня в лоб. ― Хорошо поспала?

– Кто плохо спит в раю?

Только Дженна, конечно же.

Он тянется за своей зубной щеткой, выдавливает на нее пасту, не отрывая от меня глаз. Мужчина так смотрит на меня, отчего у меня возникает ощущение, что я первая женщина, которую он повстречал. Уинстон заставляет меня чувствовать себя особенной всего одним взглядом.

– Не могу дождаться, когда мы начнем нашу совместную жизнь, ― произношу я, чтобы заполнить тишину и подбодрить себя.

– Как и я.

Его зубная щетка зависает в воздухе.

– Нам надо обсудить, как мы будем жить. Я так понимаю, что ты откажешься от своей квартиры и переедешь ко мне.

– Да, конечно. Но у нас для этого еще много времени. Сначала, нам нужно пожениться.

– А еще купить дом. Я люблю планировать все заранее.

Я прислоняюсь к раковине, скрестив руки на груди.

– Ты хочешь купить дом?

– Да, почему нет? Мы начнем новую жизнь вместе. Новый дом, все новое.

– Но у тебя есть пентхаус, который больше, чем любой дом, увиденный мной.

– Но это холостяцкая берлога. Он не подходит для семьи. У нас будут дети, а они все ломают. Там слишком много стекла и окон.

Я улыбаюсь, представив, как наши дети будут бегать по его пентхаусу, прижимая липкие ладошки к окнам.

– Ты прав. Значит, ты хочешь, чтобы мы остались в Нью-Йорке?

– Я готов ехать, куда угодно, если ты поедешь со мной.

– Даже, если я предложу переехать в Мисти Коув?

Он почесывает затылок.

– Я не очень люблю маленькие городки.

– Тогда поосторожнее с высказываниями, мистер.

Я игнорирую боль в сердце.

– В следующий раз буду помнить.

У его глаз собираются морщинки, когда он засовывает зубную щетку в рот.

Пока он чистит зубы, я расчесываюсь и заплетаю две длинные толстые косы.

– Когда наш рейс? ― спрашиваю я, когда он снова может говорить.

Он полощет рот и моет зубную щетку.

– Через два часа. У нас хватит времени, чтобы позавтракать, пока для нас готовят гидроплан.

Я смотрю в окно на бирюзовую воду и вздыхаю.

– Я, правда, буду очень скучать по этому месту. Спасибо, что привез меня сюда.

Я целую его в губы, ощущая вкус зубной пасты.

Отстраняюсь, когда он перемещает руку на мою задницу.

– У нас нет на это времени. Нам нужно начать собирать вещи.

– Что тебе нужно собрать?

Он снова сжимает мою ягодицу.

– Немногое, но все же надо, ― упираюсь обеими ладонями ему в грудь. ― Кстати, я все еще зла на тебя за то, что ты выбросил мой роман. Я не понимаю, почему ты так поступил.

– Милая, забудь об этом. Это была просто книга. Ты можешь купить другие. ― Он берет меня за запястье и притягивает ближе. ― Только если это не романы. Ты слишком умна для них.

– Сейчас ты и впрямь засранец.

Я отстранюсь, мое сердце болит еще сильнее.

Он усмехается:

– По крайней мере, ты знаешь, за кого выходишь замуж.

Я не реагирую на его шутку. Вместо этого я выхожу из ванной комнаты и возвращаюсь в спальню, чтобы собрать свои скудные пожитки.

Глава 7

В момент, когда самолет отрывается от земли, у меня екает сердце. Потеря контроля всегда вызывает во мне чувство дурноты.

Впервые я летала, когда Уинстон повез меня на Гавайи поужинать через месяц после того, как началась наша тайная интрижка.

После того, как пилот завершает сообщения, Синтия, одна из наших стюардесс, подходит ко мне. Она ярко улыбается, наклоняясь, чтобы быть со мной на одном уровне. Я чувствую ванильный запах ее духов.

– Могу я принести что-нибудь выпить? ― спрашивает она мягким, успокаивающим голосом.

Ее голос способен убаюкать ребенка, а фигура такая, что я слегка начинаю комплексовать, хотя мне всегда нравилась моя фигура. Я не худая и не толстая. Мне нравится думать, что я получила от родителей только лучшее.

А вот Синтия даже в домашнем будет выглядеть как на обложке журнала «Vogue» или на подиум. Она худая и загорелая. Ее медовые волосы, хоть и собранные в пучок на затылке, густые и блестящие, а кожа безупречна. Она будет царицей на подиуме. Но, конечно же, я не знаю, как она выглядит без макияжа. На мой взгляд, его слишком много. Мне кажется, чем меньше, тем лучше.

Я делала макияж всего несколько раз, когда ходила на вечеринку по случаю окончанию школы. Моя сестра, Хизер, на два года старше меня, постоянно изводила меня, говоря, что я могла бы лучше следить за своей внешностью. Я никогда не испытывала потребности менять что-то в своей внешности. Зачем исправлять то, что и так нормальное? Если бы у меня были проблемы с кожей, может быть, я позволила бы макияжу спасти себя.

– Мне стакан клюквенного сока, пожалуйста.

– Уже несу.

Синтия хлопает своими длинными ресницами и переключается на Уинстона.

Наблюдая за тем, как эти двое разговаривают и улыбаются друг другу, я не могу не задаваться вопросом, как давно она на него работает, и что он видит, глядя на нее. Принимал ли он во внимание ее внешность, когда брал на работу?

Я качаю головой. Я веду себя глупо. Кроме того, вероятно набором кадров занимался один из его сотрудников.

Почему я вообще переживаю из-за Синтии? Какое дело, что он видит, когда смотрит на нее? Он выбрал меня, а не кого-то другого. Некоторые из этих роскошных женщин работают на него годами, но он их не выбрал. Я должна помнить об этом и отпустить ситуацию.

Синтия бросает на него взгляд через плечо, дефилируя прочь. Еще одна тайная мысль набирает силу, требуя моего внимания.

Были ли у него с ней какие-то отношения? Она знает, каков он в постели?

Я отмахиваюсь от неприятных мыслей. У него есть прошлое, как и у меня. У меня нет причин чувствовать себя неуверенно. Он не давал мне повода, и я не должна его себе придумывать.

Уинстон переводит взгляд с Синтии на меня.

– Ты в порядке, детка?

Я натягиваю на лицо уверенную улыбку.

– О, да. Лучше и быть не может.

– Ты уверена? Ты выглядишь так, словно тебя что-то тревожит.

Я выглядываю в окно на пушистые, белые облака.

– Нет, что ты. Просто мне немного грустно, что мы покидаем Мальдивы. Я хорошо провела время.

– Посмотри на меня, ― просит меня он, и я подчиняюсь. ― Мальдивы ― лишь малая часть мира, полного бесконечной красоты. Есть места еще красивее. Подожди, пока я не возьму тебя с собой в Азию.

– Я всегда хотела увидеть Азию, ― говорю я.

– Хорошо. Мы можем поехать на Бали на наш медовый месяц. Как тебе такое?

– Я в восторге.

Мой разум возвращает меня к прошлому.

– Ребенком, мы с моей сестрой мечтали поехать в Азию, погрузиться в совсем другую культуру. Никогда не думала, что однажды эта мечта исполнится.

Когда я рассказываю ему о своей сестре, у него появляется возможность рассказать мне о своем брате.

– Рад, что исполняю твои мечты.

Я слегка киваю ему.

– Они исполняются.

Синтия возвращается с нашими напитками. Я отпиваю от своего напитка, пока Уинстон пьет простую воду. Никогда не видела никого, кто бы пил столько воды. Определенно, это его любимый напиток, особенно во время еды. Время от времени он пьет виски или вино, но это редкость.

Я делаю еще один глоток сока, а затем опускаю стакан на полированный деревянный боковой столик справа.

– Каково это расти единственным ребенком? ― вырывается у меня вопрос. ― Ты когда-нибудь хотел иметь брата или сестру?

Уинстон молчит слишком долго, и я уже хочу вернуть слова обратно. Зачем, черт возьми, я это спросила? Я обещала себе забыть об услышанном мной разговоре. А теперь это. Мой разум иногда имеет привычку делать то, что хочет.

– На самом деле, ― Уинстон потирает щеку, ― у меня есть брат.

У меня сжимается горло, а по телу распространяется волна жара.

– У тебя... у тебя есть брат?

– Есть.

Он массирует переносицу.

– Его зовут Трэвис. Мы близнецы.

Он снова смотрит на меня, по его глазам ничего нельзя прочесть.

– Мне стоило сказать тебе.

– Нет.

Я стараюсь сохранить голос спокойным. У меня трясутся руки, когда я беру свой стакан и поднимаю его к губам, делаю большой глоток жидкости, желая, чтобы она усмирила гнев, который жжет мне горло.

– Почему? Почему ты мне не рассказал?

Он наклоняется вперед, опираясь об колени.

– Я думал, что рассказал, точно рассказывал.

– Я бы запомнила.

Он так много для меня значит, что я бы никогда не забыла, что у него есть брат, не говоря уже о близнеце.

– Дженна, я не мог тебе не рассказать.

Он не отводит глаз. Действительно верит в то, что говорит.

– Ты мне не говорил.

Я прочищаю горло.

– А прошло уже полгода.

– Мы на самом деле не встречались. Мы оба согласились, что наши отношения ― наш маленький секрет, помнишь?

Он наклоняет голову вбок.

– Конечно, теперь все иначе.

Теперь все иначе. Теперь он мне лжет. Мои тревожные звоночки снова верещат, вызывая головную боль.

Я проглатываю разочарование.

– Я знаю, но...

– В любом случае, это не важно. Теперь ты знаешь. Вот все, что имеет значение.

Но что еще ты от меня скрываешь? Как я могу верить, что после ты всегда будешь говорить мне правду?

Может быть, я раздуваю из мухи слона, но я так не считаю. Близнец, бога ради. Какой человек забудет рассказать о своем близнеце?

– Какой он... твой брат?

Я пытаюсь скрыть разочарование в голосе.

На его лицо набегает тень, а его глаза темнеют.

– Мы с ним очень разные.

– В смысле?

– Скажем просто, что он немного непредсказуем.

Он открывает лэптоп.

– Я вас познакомлю, хорошо?

С этими словами он начинает работать на лэптопе, не обращая внимания на взгляд, которым я его одариваю.

– Отлично, ― произношу я тихим, надломленным голосом, но он все равно не поднимает глаз.

Мой живот превратился в сгусток нервов, пока я, откинувшись на спину, пытаюсь выпустить пар.

Меня бесит, что те волшебные ощущения, которые я забрала с собой с Мальдив, были уничтожены одним единственным разговором. Меня бесит, что он ведет себя так, что то, о чем мы говорили, вообще ерунда. Что хуже того, он заставляет меня чувствовать себя, будто это я лгунья.

– Я не понимаю, как ты мог не упомянуть, что у тебя есть брат-близнец.

Уинстон вскидывает голову, его лицо напряжено.

– Я сказал, что познакомлю тебя с ним, когда мы вернемся. Я не понимаю, в чем проблема. Некоторые братья не близки друг с другом. Ничего необычного.

– Ты же знаешь, что дело не в этом, Уинстон. Близки или нет, он все равно твой брат, а я твоя невеста. Я заслуживаю знать, ты так не считаешь? А не узнавать случайно.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал, Дженна?

Он наклоняется вперед, в его глазах мелькают тени.

– Ты хочешь, чтобы я умолял тебя о прощении? В этом дело?

Я пожимаю плечами.

– Может быть. Ты солгал мне.

– Бога ради.

Его лицо лишается всякого выражения.

– Послушай, у меня нет на это времени. Мне нужно многое сделать до того, как мы вернемся в Нью-Йорк.

– Я тебя отвлекаю?

Я медленно размеренно вдыхаю и выдыхаю, чтобы не выйти из себя.

– Отлично, я заткнусь. Ты этого хочешь, да?

– Я никогда не использовал в отношении тебя это слово.

Невесело смеюсь.

– Тебе и не надо было.

Я отворачиваюсь, мои глаза покалывает от слез. Он больше ничего не произносит, щелкая по клавишам своего драгоценного лэптопа. Мы еще даже не женаты, а уже ведем себя, будто были парой много лет. Он действительно испортил хороший момент.

Я думаю над тем, стоит ли рассказать ему, что слышала, как он разговаривал со своим братом, и что ему следовало рассказать мне об этом после телефонного звонка, но моя интуиция предупреждает меня, что это будет ошибкой. Может быть, мне стоит отпустить ситуацию. По крайней мере, теперь он мне рассказал и пообещал нас познакомить.

Молча допиваю сок и пытаюсь игнорировать тугой узел в животе. Я отношусь к тем людям, которые любят обсуждать проблемы.

Я тянусь к своей сумке и вытаскиваю роман. Сразу же вспоминаю книгу, которую он выбросил, потому что ему не понравилось, что я ее читаю. От этого воспоминания мне хочется взбеситься. Но я не могу снова с ним ссориться.

Лицо Уинстона все еще напряжено. Очевидно, что он так же разозлен, как и я. Хоть у него и нет на это права.

Я бросаю роман на свободное место рядом с собой и перевожу свое сидение в горизонтальное положение. Подумываю пойти в спальню, уйти от него подальше, но это будет слишком по-детски. Вместо этого закрываю глаза и представляю себя в свадебном платье, надеясь, что меня это приободрит. Но это не работает.

Глава 8

Уинстон

Ангелия входит в мой офис, грызя ноготь и выглядя обеспокоенной.

– Что такое? ― Собираю бумаги на столе. ― Ты выглядишь взволнованной.

– Кое-кто хочет встретиться с вами. Он все еще внизу. ― Она соединяет руки перед собой в умоляющем жесте. ― Он сказал охране, что приходится вам братом, и требует, чтобы его впустили.

Ангелия не знает, кто такой Трэвис, потому что работает на меня менее года.

Молча, я обдумываю впустить Трэвиса или нет. Но, если я его не впущу, чертовски уверен, что он устроит сцену. По телефону он сказал мне, что изменился, но все еще отказывается даже просто уважать мои пожелания. А ведь я ясно дал понять, что сам выйду с ним на связь.

Если быть честным, прошло уже два дня, а я так и не набрался смелости позвонить ему.

– Скажи им, пусть его впустят.

Я разминаю плечо, чтобы выпустить нарастающее напряжение.

– И в течение часа принимай мои звонки.

– Да, сэр.

Ангелия выходит, ее спина напряжена. Хоть она здесь на верхнем этаже, за ее столом есть камеры видеонаблюдения, которые показывают всех, кто входит и выходит из здания. Должно быть, она была потрясена увидеть человека, похожего на меня.

Надеюсь, что Трэвис будет вести себя хорошо. Последний раз, как он приходил, пару лет назад, он был так пьян и так зол, что я не даю ему денег, что предложил моим сотрудникам женщинам бесплатно потрахаться. Мне пришлось его вышвырнуть и предупредить, чтобы ноги его больше здесь не было. Ему повезло, что я уладил дело, чтобы его не засудили.

Через несколько минут Трэвис входит в кабинет размашистым шагом, с высоко поднятой головой, весь такой важный, как будто это место принадлежит ему. Но я удивлен увидеть, что он одет в костюм, накрахмаленную рубашку и брюки. Он выглядит так, словно пришел на работу, а не с визитом.

Ни за что я не позволю ему работать на себя. Это будет катастрофа.

Последний раз, как я его видел, он был одет в помятую рубашку и джинсы с дырками. Может быть, это правда. Может, он действительно сделал над собой усилие, чтобы измениться. Но часть меня говорит мне, что это принятие желаемого за действительное.

– Что с тобой случилось? ― спрашиваю я, вставая и обнимая его.

Я чувствую, что это правильный жест. Не важно, что между нами произошло, мы все еще братья. Это та связь, которую никому не под силу разрушить. Если он действительно хочет измениться, может быть, я должен дать ему шанс. Но это будет последний шанс, который я ему дам.

Я немного испытываю вину, что не рассказал о нем Дженне, но не был уверен, как она отреагирует, что у меня есть такой брат.

– Как ты, братец? Давно не виделись.

Он отстраняется, но не убирает ладонь с моего плеча. Я смотрю на его лицо, и у меня такое чувство, будто я смотрю на себя. Мы полностью идентичны. Как мы можем выглядеть так похоже и быть такими разными внутри?

– Почему ты сегодня нарядился? ― я усмехаюсь.

Не хочу признаваться себе, что часть меня рада его видеть. Желание иметь брата вернулось. Надеюсь, я не буду снова разочарован.

– Так как это роскошное здание, я подумал, что мне стоит привести себя в порядок. Костюмы здесь ― униформа, так?

Он одаривает меня зубастой улыбкой. Один из его зубов сколот. Отличный способ нас различать.

– Спасибо за старания.

Я прислоняюсь к столу и складываю руки на груди, внезапно боясь нашего разговора, потому что я знаю, что он закончится на тему денег.

– Так что привело тебя сюда?

– Я что не могу навестить брата без причины?

– Трэвис, ты помнишь, что произошло прошлый раз, как ты был здесь? Некоторые женщины, которых ты домогался, все еще работают на меня. Тебе повезло, что они не подали на тебя в суд.

На его лицо набегает тень, и проявляется злое, горькое лицо брата.

– Да, напоминай мне о прошлом. У тебя это отлично получается.

– Тем не менее, когда мы разговаривали, я сказал, что позвоню тебе.

– Да, именно так ты и сказал. ― Он встает рядом со мной и перенимает мой язык тела. ― Но ты не позвонил, верно? Лишь из газет я узнал, что ты вернулся в город.

Его лицо принимает каменное выражение.

– Я не понимаю, почему ты не стал звонить своему брату.

– На то у меня были свои причины, и ты их знаешь.

Я поворачиваюсь к нему.

– Я все еще не знаю, могу ли доверять тебе после всего, что ты сделал.

– Когда ты поверишь, что я изменился? Я серьезно хочу начать все с чистого листа.

– Ладно, давай не будем об этом здесь. Пойдем, спустимся в бар.

Мне нужно увести его из своего офиса до того, как появится одна из его жертв.

– Знаю, что ты пытаешься сделать, брат. Ты пытаешься не дать мне столкнуться с твоей горячей личной помощницей.

Вспылив, я рывком снимаю свой пиджак со спинки кресла и набрасываю его на плечи. Затем, не удостоив его ответом, практически выволакиваю его из офиса. К счастью, мы почти ни на кого не натыкаемся по пути в бар. Но он пожирает глазами каждую проходящую мимо женщину, словно они куски мяса.

В баре он заказывает виски, а я ― стакан воды.

– Ты и твоя вода. Когда ты собираешься выпить чего-нибудь стоящего?

– Я пью алкоголь, но не на работе.

– Но это твоя компания. Ты можешь делать все, что, черт возьми, пожелаешь.

– Какой пример я подам своим сотрудникам?

Он пожимает плечами.

– Скажи им, что ты босс и, что для некоторых правил ты исключение.

– Здесь все работает не так.

– Почему у меня складывается ощущение, что ты зол на меня за что-то?

Парень делает глоток своего напитка.

– Я стараюсь, но чувствую, что натыкаюсь на кирпичную стену. Ты все еще зол на то, что случилось между мной и моделью?

– Конечно же, нет. Это было давно. Я двинулся дальше, как ты знаешь.

– Да, но помни, что все было не только с моей стороны. Она не особо-то сопротивлялась.

– Лучше помолчи. Начинаешь меня на самом деле злить.

Он проводит языком по передним зубам.

– Ладно. Тогда давай поговорим о чем-нибудь другом. Давай я расскажу тебе о Бразилии. Там я провел последние несколько месяцев. И о Вене, и Праге.

– И от чего же ты бежишь?

– Я ни от черта не бегу. Я был там по делам бизнеса.

Я выгибаю бровь.

– Так каким именно бизнесом ты занимаешься?

Мне все еще сложно поверить, что кто-то доверяет ему настолько, что ведет с ним дела.

– Если я расскажу тебе, то мне придется тебя убить.

Он опустошает свой бокал. Он не отрывает от меня глаз.

– Если хочешь знать, это эксклюзивный бизнес. Не каждый может стать партнером. Я не готов обсуждать его сейчас. Ты можешь не одобрить.

Я массирую бровь.

– Надеюсь, ничего незаконного.

– Когда это я играл по правилам? Слишком скучно жить, оставаясь в зоне комфорта.

– Трэвис, пообещай мне быть осторожным.

– Поверь мне, я осторожен. Если бы я не был осторожен, то был бы сейчас уже в тюрьме, верно?

– Может быть, тебе просто везло.

Он поднимает свой бокал.

– Тогда давай надеяться, что моя удача будет длиться долго.

По тому, как он об этом говорит, мне становится не уютно. Надеюсь, что он не участвует в чем-то, что может навлечь на него проблемы.

Я наклоняюсь вперед.

– Может, намекнешь хотя бы?

– Джентльменский клуб, секретное сообщество, можно так сказать. Он для таких джентльменов, как я.

– Джентльменов, как ты?

Я пытаюсь не засмеяться, но мне это не удается.

– Да, таких джентльменов, как я.

Он втягивает воздух через сжатые зубы.

– Не каждому рады в этом клубе.

– И где же вы базируетесь?

Моя ответственность, как брата, присматривать за его занятием, чтобы убедиться, что он не окажется в тюрьме, ведь выручать его придется мне.

– Нигде и повсюду. Есть партнеры со всего мира.

– Похоже на масштабное предприятие.

– Даже понятия не имеешь.

Разговор стихает, пока он заказывает себе еще один виски. Я жду, когда официантка уйдет.

– Твой бизнес имеет название?

– Сейчас я не могу его тебе назвать. Может быть однажды, когда ты решишь стать инвестором.

– Что заставляет тебя думать, что мне будет это интересно?

Я подпираю подбородок рукой.

– Поверь мне, если ты захочешь стать одним из нас, у тебя не будет выбора, кроме как стать инвестором.

Он наклоняется вперед.

– Но я надеюсь, что ты можешь мне немного помочь. Как я сказал, это будет лишь ссуда.

Я кладу ладони на стол.

– Сколько?

– Примерно сто штук.

– Сотня тысяч?

Я делаю большой глоток воды. Дело не в деньгах, я устал давать ему деньги, чтобы проспонсировать бизнес, о котором я ничего не знаю.

Он постукивает пальцами по столу.

– Если ты не дашь мне денег, то я всегда смогу найти другие, менее законные способы их раздобыть.

– Ты мне угрожаешь? ― У меня напрягается челюсть. ― Угрожаешь?

– Нет. ― Он опускает плечи. ― Извини, что так вышло. Я засранец. Это твои деньги, и я должен проявлять уважение.

На его лицо набегает тень.

– Но я ненавижу, когда ты меня осуждаешь.

– Я тебя не осуждаю. Я пытаюсь присматривать за тобой. Откровенно говоря, иногда я даже не знаю, почему.

Выражение его лица светлеет.

– Потому что я обворожительный симпатяга. Ты ничего не можешь с этим поделать.

Я хочу продолжать на него злиться, но вдруг понимаю, что усмехаюсь. Под всей этой тьмой и хаосом, может быть находится кто-то, похожий на меня. Мы точно не можем быть такими похожими внешне, но не иметь ничего общего.

– Хватит говорить о деньгах. Расскажи мне о своей невесте.

В последние дни Дженна стала моей любимой темой для разговора. Я вдруг рассказываю, как мы познакомились и влюбились. А затем совсем удивляю себя, говоря ему, что может быть ему стоит с ней познакомиться. Я пообещал это Дженне, но начал сомневаться.

– Как насчет ужина завтра, где я познакомлю вас двоих?

Должно быть, я выжил из ума, делая это. Я могу даже пожалеть об этом, но что-то внутри меня все еще тянется к нему.

– Какая она? Она симпатичная?

– Какое тебе дело?

Я смотрю на него, прищурив глаза.

Он поднимает руки в воздух, ладонями ко мне.

– Успокойся. Я не собираюсь приударить за ней.

– Ты не посмеешь.

Я впиваюсь в него взглядом.

– Если ты выкинешь что-нибудь глупое, я убью тебя голыми руками.

– Должно быть, ты очень любишь эту чику, раз хочешь на ней жениться. ― Он наблюдает за моей реакцией. ― Значит ли это, что ты перестал горевать по увлечению своей юности?

Когда мы впервые встретились, я рассказал ему о своей первой любви и о том, что не думал, что когда-либо смогу испытать нечто подобное. Тогда мои чувства были такими. Я даже зашел настолько далеко, что рассказал ему, что никогда не хотел жениться.

– Послушай, это в прошлом. Нет смысла на этом зацикливаться. Не вспоминай про нее больше.

– Закрыли тему, мужик. Ты воспринимаешь все слишком серьезно. Хоть раз поживи моментом. Все, что ты делаешь, распланировано и под контролем от начала и до конца.