Текст книги "Горячая любовь холодной блондинки"

Автор книги: Донна Кауффман (Кауфман)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава шестнадцатая

Ник прошел за Винсентом в гостиную Хаддон-холла. Путь, абсолютно непохожий на тот, по которому он удалился отсюда в прошлый раз. Глядя на антиквариат и подлинники известных художников, он размышлял, во сколько обошелся бы Чендлерам единственный визит его племянников и племянниц. Хотя подобное произойти не может.

Он не собирался возвращаться сюда. Пришел только потому, что Бенни сказала – кто-то, не то Фрэнсис, не то ее помощница, собираются переговорить с ним о каких-то услугах его ресторана, требующихся их высокопоставленным знакомым. Нику было трудно представить, что окружение Санни внезапно воспылало страстью к итальянской кухне, но мало ли что может случиться. И даже если у них с Санни ничего не вышло, он достаточно деловой человек, чтобы не упускать случай завести новых клиентов.

Оставалось лишь надеяться, что Фрэнсис не пригласит внучку присутствовать при разговоре. Ник знал, что Санни звонила несколько раз, но что ей сказать, решить не мог. Она, наверное, и сама уже поняла, что их дорожки разошлись. Ник хотел бы повидать ее и поговорить обо всем. И добьется своего…

Когда поймет, что способен говорить на равных, а не пресмыкаться, ползая перед ней на коленях, умоляя вернуться к нему.

По крайней мере сейчас она должна быть на работе, так что у него нет шанса случайно наткнуться на нее в коридоре.

Винсент ввел его в помещение, роскошное даже по параметрам этого дома. Президент не погнушался бы подобной резиденцией. Что там – и король бы тоже, пожалуй. Сесть Ник отказался.

– Могу я предложить вам выпить, сэр?

– Нет, спасибо.

– Мисс Чендлер скоро подойдет.

Ник кивнул, после ухода Винсента огляделся. На более внимательный осмотр времени у него не хватило, потому что дверь снова открылась.

– Бабушка, я не пойму, зачем нам… Ой! Ты.

Сердце Ника подскочило, он резко обернулся. Слух его не подвел.

– Санни.

Она остановилась в дверном проеме. Темно-синий строгий костюм, волосы собраны на затылке – деловая женщина, способная в одиночку дирижировать собранием воротил бизнеса, каждый из которых старше ее по меньшей мере вдвое. Она выглядела, как истинная внучка Эдвина Чендлера.

А не как любовница Ника Д’Анжело. Тем более не как его жена.

Он вытер вспотевшие ладони о брюки.

– Не ожидал.

Судя по ее виду, она была готова к встрече не больше него.

– Бабушка позвонила и договорилась о встрече. Сказала, неотложное дело.

Оба замолчали. Ник с горечью подумал, что раньше такие неловкие паузы были им неведомы.

– Санни…

– Ник…

Видя, что она не собирается продолжать, Ник заставил себя заговорить.

– Я должен извиниться перед тобой.

Она подняла одну бровь, и сердце его снова дрогнуло. Черт, как ему ее не хватало!

– За что?

– За то, что игнорировал твои звонки. – Стоять на одном месте становилось невыносимо. Он прошел к окну, повернул назад. – У тебя найдется пара свободных минут?

Она прикрыла за собой дверь.

– Учитывая, что бабушка скоро придет, думаю, у нас не больше минуты.

Воистину отпрыск рода Чендлеров, учтивая и воспитанная, без намека на грубость. Как он ненавидит такой тип.

– Мне стало бы лучше, если б ты закричала, обругала меня… или что-то подобное.

– Поверь, я рассматривала такую возможность. – Ее губы изогнулись в легкой улыбке.

Его сердечная боль лишь обострилась. Он шагнул к ней, но резко прервал движение, увидя промелькнувший на ее лице страх. Положение хуже, чем ему казалось.

– Я не хотел обидеть тебя. Просто не знал, что сказать.

– Почему ты со мной не поговорил? Ушел той ночью, не попрощавшись?

– Потому что твоя жизнь здесь. Только слепой не заметит, что ты попала на благодатную почву, где расцветаешь на глазах. Не из-за требований семьи. Тут зов крови. Ты говорила, что не знаешь, чему бы хотела посвятить жизнь. Теперь, мне кажется, вопрос прояснился.

– Ты прав. Прояснился.

Он так и знал. И все равно в грудь вонзились тысячи невидимых кинжалов.

– Да. Великолепно. О чем же тогда говорить?

Маска холодной благовоспитанности слетела с ее лица.

– Не знаю. Я думала, есть о чем. Неужели нам нечего сказать друг другу лишь потому, что найденная мною работа не оказалась в непосредственной близости от тебя? Я думала о тебе лучше. Думала, ты понимаешь.

– Я и понимаю. Понимаю, что наши призвания разводят нас в разные стороны.

– Каким образом? – Она яростно взмахнула рукой. – Конечно, у меня не будет много времени, а у тебя разве по-другому? Но я не отказываюсь быть с тобой. Если б можно было, я бы каждую свободную секунду проводила с тобой.

– Только их не слишком много, свободных секунд. Недостаточно, чтобы построить прочные отношения.

– Знаю. Я думала об этом. Если б ты не сбежал так поспешно тогда, то я рассказала бы тебе, какие решения приняла.

Пульс Ника участился.

– Что за решения?

– Теперь, после того, как слияние фирм позади, я хотела сказать деду, что не готова следовать по его стопам. У него полно способных людей, куда больше подходящих для руководства компанией.

– Но…

– Позволь мне закончить. Хочу ли я на него работать? Несомненно. Ты прав, мне жутко нравится. Но это вот, – роскошное убранство комнаты не заслуживало такого пренебрежительно жеста, – не обязательно прилагается. Я не обязана выбирать это, если хочу работать на «Чендлер Энтерпрайсиз».

Сердце Ника бешено заколотилось. Надежда снова пробудилась, но он опасался радоваться раньше времени.

– Если бы ты хотя бы раз подошел к телефону, то я поделилась бы с тобой своими планами. Но нет, тебе было довольно единственный раз взглянуть на меня в этой роскошной обстановке, в дорогом платье от известного модельера, и ты сразу решил, что я для тебя слишком хороша. Знаешь, Ник Д’Анжело, возможно, так и есть в действительности, только мой адрес, банковский счет и гены тут ни при чем.

– Санни, я…

Но она обрушилась на него с новой силой.

– Я заслуживаю лучшего, Ник. Заслуживаю, чтобы мне доверяли. Заслуживаю, чтобы к моему мнению прислушивались, если принимаются решения относительно моего будущего. Как ты мог вот так взять и решить, что для меня лучше!

– Про гены речи нет, Санни, – тихо ответил он, воспользовавшись минутой, когда она переводила дух. – Я искренне считал, что для тебя так будет лучше.

– Почему? – Огонь в ее голосе потух, но глаза по-прежнему метали молнии.

– Твое место здесь. Но не мое. Не вижу, что можно сделать при подобной несостыковке.

– И ты даже не хочешь дать мне возможность попробовать?

– Четыре недели прошло, а никаких движений с твоей стороны я не заметил. – Поднял руку. – Да-да, я знаю о недавнем слиянии фирм, о твоем деятельном участии. Я даже не успел тебе сказать, как горжусь тобой.

– Неужели?

– Мне приятно, что ты довольна жизнью, своей работой. Я счастлив твоим счастьем. Здорово, если ты нашла себе дело, приносящее тебе такое же удовлетворение, как мне – управление рестораном.

– Тогда почему ты ушел?

– Потому что не хочу ставить тебя перед выбором. А ведь иначе пришлось бы выбирать. Именно тогда, когда ты нашла себя. Мне показалось нечестным настаивать. Говоря, что люблю тебя, в первую очередь я подразумеваю твое счастье.

– Стой. Что ты сказал? – Она шагнула ближе.

– Я люблю тебя, Санни. – Наклонившись, он коснулся пальцем ее щеки. – Не знаю ничего нежнее твоей кожи. – Голос трепетал от избытка чувств. – Будь счастлива. Довольно ты приноравливалась к другим. Настало время подумать о себе о своем счастье.

Она потянулась к нему, убрала с его лба прядь волос.

– Что, если ты – мое счастье? Я тоже люблю тебя, Ник.

На свете не осталось ничего важнее.

– С радостью продолжил бы наш разговор, но боюсь, если не обниму тебя немедленно, то взорвусь.

Хмыкнув, Санни раскрыла объятия. Только крепко стиснув ее, Ник осознал, что она дрожит не меньше него.

– Возьми меня, Ник.

Страсть дурманила его голову. Казалось, нажми он чуть сильнее, и руки раздавят ее хрупкое тело. Вместо этого он почти благоговейно склонился к ее губам. Обретая свое божество.

Она откликнулась, припала к нему, врастая в него, образуя с ним единое целое. Поцелуй длился и длился, а они все никак не могли насытиться им.

Они были так поглощены друг другом, что не услышали ни звука открывшейся двери, ни предупредительного покашливания Винсента. Зато громогласного «слава богу» мамы Бенни нельзя было не услышать.

Они прервали поцелуй, но не разомкнули объятий. По правде говоря, Ник не представлял, что вообще когда-либо согласится отпустить Санни от себя. Сердце его распирало от эмоций, лицо сияло.

– Мама Бенни, ты что тут делаешь?

– Навещаю приятельницу. – Обернувшись, она подмигнула. – Франни? Иди сюда, все вполне благопристойно.

В комнату вошла Фрэнсис Чендлер. Санни и Ник оторопели, застыв наподобие скульптурной группы из двух фигур.

– Франни? – не веря своим ушам, переспросил Ник.

– Бабушка? – в унисон с ним произнесла Санни.

Глава семнадцатая

Фрэнсис слабо улыбнулась Бенни, подбородком указала на кресла в центре комнаты.

– Почему бы нам не присесть?

Ник подал Санни руку, и она судорожно вцепилась в нее, не отпуская, пока они не расселись: Бенни и Фрэнсис – на стулья с высокими спинками, они с Ником – на низенькую кушетку.

Все молчали. Ник не знал, что сказать. Украдкой взглянув на Санни, он понял, что она в таком же затруднении.

– Вероятно, вы оба удивлены моим сегодняшним приглашением, – начала Фрэнсис.

– Идея была моя, – пояснила Бенни, с любовью созерцая парочку напротив. Наклонившись к ним, потрепала их по сплетенным рукам. – И я очень довольна результатом. – Потом она поглядела на Фрэнсис, и ее взгляд преисполнился лукавством. Она слегка хлопнула и по ее руке. – Я подумала, что если просто поговорю с твоей бабушкой, Санни, то все может разрешиться ко всеобщему удовольствию.

– Почему ты посчитала нужным вмешиваться? – удивленно спросила Санни у бабушки. – Я ведь даже не упоминала Ника при тебе.

– Я догадывалась. – В голосе Фрэнсис явно звучала обида.

Санни смущенно попыталась оправдаться:

– У тебя было множество проблем, мне не хотелось добавлять…

– Ты думала, я не одобрю?

Щеки Санни вспыхнули.

– Я… пожалуй…

Лицо Фрэнсис немного смягчилось.

– Сюзан, я никогда не поощряла тебя к излишней откровенности. Но я надеялась, что, когда придет время, ты поставишь нас в известность. Хотя бы из уважения к человеку, которого полюбишь.

– Я не стыжусь Ника. Иначе разве я пригласила бы его организовывать недавний прием?

– Я не говорю о деловых качествах. Я совсем не сомневаюсь в его способностях в данной области. У нас теперь целый список тех, кто был на празднике и кто желает пригласить его для выполнения аналогичной работы.

– Минутку, – вмешался Ник. – Я, между прочим, тоже тут, в этой комнате. – Но никто его не слушал.

– Список? – переспросила Санни. Ник обернулся к ней.

– Что тут такого невероятного?

– Ничего, конечно. – Она крепко обняла его. – Это замечательно!

– Видала? – сказала Бенни, призывая Фрэнсис к вниманию. – Я тебе говорила, что дело выгорит. Не тяни, не давай им расслабляться.

Санни не разжала объятий, но отвести глаз от бабушки была не в силах.

– Что у вас еще? – Сердце ее переполняли любовь и надежда, но внезапно туда закралось опасение. – Что-то относительно дедушки?

– В некотором роде, – кивнула Фрэнсис. Увидев страх на лице внучки, она поспешила добавить: – Он спокойно отдыхает наверху. Опасности нет.

Санни облегченно вздохнула.

– Слава богу. – Ник сжал ее руку, и она благодарно ему улыбнулась. Сразу припомнилось, что следует делать дальше. – Бабушка, мне надо тебе кое-что сказать. Кроме работы в компании, я хочу иметь собственную жизнь. Я уже говорила с дедушкой. Он не захотел меня понять. Но все равно. Я не изменю своего решения.

– Дорогая моя, прошу тебя. Мы все в курсе относительно твоего решения отдавать «Чендлер Энтерпрайсиз» лишь часть жизни.

– Правда? И дедушка? Что же он говорит?

– Отложим вопросы бизнеса на потом, – вмешалась Бенни. – Ты снова уклоняешься в сторону, Франни.

– А каким образом вы снова повстречались? – поинтересовалась Санни.

– Я столкнулась с Франни в тот день, когда приходила обсудить организацию приема. Она как раз пришла, а я собиралась уходить после разговора с Мэри Энн. – Бенни одарила Фрэнсис добродушной улыбкой. Та явно была не в своей тарелке от общего пристального внимания. Санни не переставала удивляться, что бабушка позволяет так с собой обращаться.

– Мы премило побеседовали о вас.

– Да? – воскликнули хором Санни и Ник.

– Да, – подтвердила Фрэнсис. – Так и было. У нас с Бенни обнаружилось много общего. В итоге мы пришли к выводу, что вам необходимо быть вместе.

– Да?

Лоб Фрэнсис прорезала недовольная морщинка, но Санни уже не могла сдерживать улыбку.

– Франни хорошо понимает, что значит оказаться перед выбором – семейная честь или любовь.

Улыбка Санни сползла с лица. Она внезапно подумала, какой, интересно, была бабушка в молодости.

– Я всегда думала, что ты выбрала дедушку и жизнь в клане Чендлеров потому, что тебе так хотелось.

– Моя семья много сделала для меня и, в свою очередь, ожидала многого взамен. Брак с Эдвином был во всеобщих интересах.

– Ты хочешь сказать… что не любила его? – Санни самой было непонятно, почему она так шокирована. Бабушка и дедушка никогда не были образцовой парой, из тех, которых приводят в качестве примера для подражания. – Но ты так о нем заботилась…

– Я заботилась о нас обоих. Мне приятно отметить, что награда за мои труды превзошла все наши ожидания. Не пойми меня превратно, Сюзан. Я очень уважаю твоего деда, так же, как и он меня.

– Но… – Ее губы приоткрылись – по мере того как она начинала понимать. – Был кто-то другой, да?

– Конечно! – Фрэнсис не сумела скрыть гримасу боли. – Но прошло уже больше пятидесяти лет.

– Если бы тебя разлучили с Ником, смогла бы ты забыть? – вставила Бенни.

Санни никогда еще не разговаривала с бабушкой откровеннее. К тому же при посторонних.

– Нет. Ты бы помнила всю жизнь. И никогда бы не простила себе, что предпочла обязательства перед семьей собственному счастью. – Бабушка отвернулась, пытаясь скрыть переживания.

Бенни подала реплику:

– Вот что у нас общего, Никколо.

Настал черед Ника изумиться.

– Погоди-ка. Я точно знаю, что вы с Салом очень любили друг друга.

Лицо Бенни просияло.

– Да, ты прав, конечно. Ожидалось, что после смерти матери я останусь дома и помогу отцу поднимать младших братьев. Я была старшей, там было мое место.

– Но ты не осталась, – прошептала Санни.

– Нет. Я встретила Салваторе и приняла очень сложное для меня решение уехать с ним в Америку. Мне было всего семнадцать. Я очень беспокоилась об отце и братьях, но никогда не пожалела, что не отступилась от своего счастья. После того, как мы открыли ресторан, я побывала в Италии, говорила с отцом. Он был очень обижен и так и не простил меня. Но мои братья, оба счастливо женатые, поняли мое решение.

– Бенни не хотела бы, – начала было Фрэнсис и поправилась, заметив взгляд Бенни. – Мы не хотели бы, чтоб ты встала перед необходимостью сделать выбор. Между семьей и любовью.

Санни вскочила со стула, опустилась на колени перед бабушкой и обняла ее. Такое произошло впервые. Фрэнсис в который раз пыталась справиться с неловкостью. Потом сама обняла Санни, которая даже не рассчитывала на подобный жест с ее стороны. Усаживаясь опять рядом с Ником, Санни сияла.

– Спасибо тебе. Это самый драгоценный дар, который я когда-либо от тебя получала. – И Санни пояснила: – Твоя любовь.

Глаза Фрэнсис мгновенно налились слезами, поразившими и Санни, и ее саму.

– О, дорогая, она всегда была твоей. Я знаю, мы постоянно пытались сдерживаться на людях, но даже не представляла… – Она замолкла, приняла от Бенни кружевной носовой платок и промокнула глаза.

– Все в порядке, бабушка. Все в порядке. – Все действительно было в порядке. Санни была глубоко тронута сегодняшним объяснением с бабушкой, но достаточно трезво смотрела на вещи, чтобы понимать – кое-что измениться не может. Она сомневалась, что их с бабушкой отношения станут когда-нибудь столь же близкими, как у Ника с Бенни. – Знает ли дедушка об этом? – Ее глаза расширились. – Знает он, что… ты вышла за него, а любила кого-то другого?

Фрэнсис кивнула.

– Вполне вероятно, что мы не были образцовой влюбленной парой, Сюзан, но мы очень подходили друг другу. Твой дед – мой лучший и самый дорогой друг. Это более того, на что я могла надеяться.

– Как и я.

Все вздрогнули и обернулись к Эдвину, стоящему в дверях. Он был в халате и опирался на массивную трость.

– О, милый, тебе нельзя еще вставать. – Фрэнсис поднялась и бросилась к нему.

– Ну, ну, Фрэнсис. Я сам могу решить, куда пойти в собственном доме и насколько хорошо себя чувствую.

Все помолчали.

– Ты – мой лучший друг, Фрэнсис. Моя опора в жизни. Никто не имеет больше прав на мои любовь и уважение, чем ты.

Все три женщины, присутствующие в комнате, уже готовы были расплакаться. Даже у Ника подозрительно защипало глаза.

– Эдвин, пожалуйста, – попросила его Фрэнсис, приходя в отчаяние от столь необычного поведения супруга. – Это может подождать.

Он медленно вошел в комнату.

– Нет, не может. Последние две недели я много размышлял и пришел к выводу, что жизнь не прощает тем, кто всегда ждет подходящего случая. – Он кивнул внучке. – Сюзан, я должен извиниться перед тобой. Я привык считать, что ты принадлежишь клану Чендлеров. А когда ты вздумала упрямиться, я, вероятно, не проявил должного терпения.

– Дедушка…

Он направил трость в ее сторону, призывая помолчать, позволить ему закончить.

– Я не был терпелив, потому что знал – здоровье мое меня подводит, и мне требовалось иметь тебя при себе. Твое решение найти свое место в жизни оказалось на редкость несвоевременным.

– Если бы ты только мне сказал…

– Нет. Я рад, что промолчал.

– Но ты оказался прав, мне нравится работать в компании.

– Но тебе требовалось больше. Тебе нужна была полная жизнь. Насколько я понимаю, этот молодой человек и его бабушка – часть этой жизни. – Он нашел глазами покрасневшую Бенни и кивнул. – Спасибо за откровенный разговор со мной и моей женой. Ваша мудрость указала нам правильный путь. Надеюсь, мы и в дальнейшем можем при случае ожидать подобной прямоты.

Бенни рассмеялась, блестя глазами, полными непролившихся слез.

– Почту за честь, Эдди.

К его чести, вздрогнул он едва заметно. Санни проглотила смешок. И напряглась, потому что дед сказал:

– Так, теперь Ник. Могу я называть вас Ник?

Ник встал и протянул Эдвину руку:

– Прошу вас, сэр.

– Имеете ли вы понятие, во что впутываетесь?

Ник усмехнулся.

– Не думаю, сэр. Но я не из тех, кто показывает опасности спину.

– Что ж, Сюзан вполне заслуживает данного определения.

– Дедушка!

Ник хмыкнул.

– Должен признаться, что разделяю ваше беспокойство.

– Прекрасно, прекрасно, – улыбнулся Эдвин. – Я вижу, мы придем к взаимопониманию. Что ж, парень, не останавливайся на достигнутом, не давай ей перевести дух. Ей необходимо иногда встряхнуться, а мы с Фрэнсис по своей природе не особенно приспособлены к резким движениям. – Он обернулся к жене. – Позвони Винсенту – пусть подаст лучшее шампанское.

Ник понял, что получил добро от Эдвина. Не воспользоваться случаем было глупо. Он обнял Санни и поцеловал. Оторвавшись от ее губ, он намеренно избегал смотреть на кого-либо из присутствующих. Бенни, конечно, лучится одобрением, но что касается его будущих родственников – им требуется время, чтобы привыкнуть к публичному выражению эмоций. Ничего, он им предоставит много возможностей для этого.

Ник прижал Санни ближе, собираясь увести ее, но внезапно остановился.

– Погоди. Я забыл кое-что. Кое-что очень важное.

– Что? – хором воскликнули Эдвин, Фрэнсис и Бенни. Их вопрошающие взгляды кого хочешь смутили бы.

Держа Санни за руку, Ник подошел к Эдвину.

– Я хочу официально попросить руки вашей внучки.

Эдвин важно кивнул.

– Решено. – Прищурился. – Только смотри, никаких возвратов потом.

– Ни в коем случае. Такого в планах не значится. – Ник повернулся и опустился на одно колено.

– Ник, прекрати – встань, пожалуйста. – Санни бросила взгляд на деда с бабушкой, потом на Бенни. – Ну хватит! – Что она делает? Ведь сейчас самый романтический, самый чудесный момент ее жизни.

– Выйдешь ли ты за меня, Санни Чендлер?

Она рассмеялась, хотя глаза наполнились слезами. Подняла Ника с колен и звучно чмокнула.

– Да. Да, да, да! – Хмыкнула. – Что там дедушка советовал? Не давать мне перевести дух? Я согласна немедленно приступить к практической реализации этого совета.

– И я тоже, – вздохнула Бенни. – Сентиментальность – мое слабое место.

Ник подхватил смеющуюся Санни и двинулся к двери.

– Они выберут имена нашим детям раньше, чем мы успеем назначить дату венчания, – шепнул он ей, оказавшись в холле. Потом застонал.

– Что?

– Мама Бенни немедленно разболтает сестрам.

– Должна же и она получить свою долю удовольствия. – Санни погладила его по щеке, вызвав очередной стон. – Это абсолютно справедливо.

У подножия лестницы Ник остановился.

– Не думаю, что смогу дождаться, пока мы доберемся до дома. Которая из комнат твоя?

Санни засмеялась, потянула его за собой в свою комнату. Заметив его взгляд, она прильнула к нему, шепнула прямо в ухо:

– Я надеюсь переехать к тебе. Если ты не планируешь, конечно, обосноваться тут.

Ник поплутал немного, но довольно скоро отыскал нужную дверь в спальню. Попытался быть тактичным.

– У меня, хм, таких планов не было. – Увидел кипу матрасов и груду подушек, выполняющих тут роль постели. Увлекая Санни за собой, упал и зарылся в них. – Но возможен компромисс – перевезем твою постель ко мне на квартиру.

– К нам на квартиру.

Он глядел на ее прелестное лицо, все еще не мог поверить, что она принадлежит ему.

– К нам на квартиру. В нашу жизнь.