Текст книги "Туман войны (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Золотухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

8. Дунландский перевал, 30 июня 1725 г. по летоисчислению Хоббитании

– Стоять! – вполголоса приказал Азагхал, подняв руку. Его приказ передали по цепи и колонна остановилась.

– Арбалетчики – вперед!

Десяток одетых в черное орков, вооружённых арбалетами, бесшумно вошли в лес по краям горной дороги и растворились в ночи.

– Вольно! – скомандовал Азагхал.

Полковник спешился и прошелся вдоль колонны. Солдаты Второго Изенгардского пехотного полка переговаривались вполголоса, опираясь на мушкеты. Затем Азагхал вернулся в голову колонны, где его лошадь стояла рядом с тяжелой пушкой в упряжке.

Небо справа между деревьями постепенно серело. Близилось утро. Дунландская бригада готовилась к штурму Дунландского же перевала – западных ворот Изенгарда.

Как сказал король Барахир: – Если вы сумели защитить перевал – сумеете его и отбить.

Азагхал подошел к выполнению боевой задачи серьёзно. Два дунландских полка сейчас готовились атаковать роханские укрепления в лоб. А его испытанный Второй Изенгардский получил особое задание: подняться на юго-западный отрог Мехедраса, и атаковать перевал сверху.

– Господин полковник, – разведчики появилась из леса внезапно. – Мы сняли часовых.

Кивнув, Азагхал сел в седло.

– Выступаем! – вполголоса скомандовал он и взмахнул рукой.

Колонна тяжелой пехоты двинулась. Впереди неторопливо ехала артиллерийская запряжка.

Вскоре отряд вышел к горному склону. Дорога ныряла в тоннель, перекрытый обитыми железом воротами.

– Разворачивайте пушку, – приказал Азагхал. – Первый мушкетерский – за мной! Штурмовикам – выдвигаться к воротам! Атаковать по красной ракете!

Пока артиллеристы разворачивали пушку, полковник спешился и двинулся вверх по склону, по узкой тропе. Мушкетеры двинулись вслед за ним.

Поднявшись на склон, Азагхал обернулся. Небо на востоке уже серело, и в предутренних сумерках можно было различить, как на тропе извивалась черная змея мушкетерского батальона. К воротам подходила колонна штурмовиков – воинов в шлемах и латах, но без пик, бесполезных в туннелях. Азагхал приказал вооружить первый пикинерский батальон кавалерийскими пистолетами – в дополнение к коротким мечам – экетам.

Полковник вышел на обрыв. Под ногами темнело ущелье Дунландского перевала. На противоположном – северном склоне светились окна в скальной стене. На востоке небо уже светлело, но западные склоны Мглистых гор еще скрывались во мгле.

– Вот я и вернулся, Изенгард, – прошептал Азагхал, и приказал: – Мушкетеры! Строиться на обрыве!

Орки выстроились на краю ущелья, справа и слева от полковника. Азагхал поднял подзорную трубу и посмотрел налево.

В предрассветном сумраке можно было различить колонну, поднимающуюся к перевалу – и к бастионам, прикрывавшим западный вход в ущелье. Дунландская пехота шла на штурм.

Часовые на бастионах еще на видели атакующих, но вот-вот должны были заметить их.

«Все, таиться больше нет смысла», – подумал Азагхал, и скомандовал: – Развернуть знамя! Мушкетерам приготовиться! Сигнал ракетой!

Прапорщик поднял флаг полка, и серебряная звезда Арнора сверкнула на тяжелом, казавшемся черном, полотнище. Адъютант полковника вонзил в землю штырь с закрепленной на нем ракетой, поджег кресалом запальный шнур и отступил на шаг. Через секунду ракет взмыла в сумеречное небо и вспыхнула алой звездой.

Еще через мгновение с юга донесся пушечный выстрел. Это означало, что ведущие в туннель ворота выбиты, и штурмовая колонна ворвалась в подземную крепость.

Снизу фальшиво запела труба. Вскоре поднятые по тревоги роханские солдаты побежали по ущелью к укреплениям.

– Беглый огонь! – приказал Азагхал.

Нестройно загрохотали мушкеты. Ливень пуль быстро вымел роханцев из ущелья; спасаясь от огня, соломенноголовые вояки укрылись под южной стеной, в мертвом пространстве. Дно ущелья покрылось трупами в зеленой форме.

– Гранаты, – рявкнул полковник. И черные шары полетели вниз, оставляя за собой дымные следы от горящих запалов.

Тем временем внизу дунландские пехотинцы уже карабкались на бастионы по штурмовым лестницам. На глазах Азагхала рослый чернобородый горец водрузил над стеной синий с серебром арнорский флаг. Почти одновременно нападавшие распахнули крепостные ворота. Дунландский перевал пал.

9. Остров Толфалас, 1 сентября 1725 г. по летоисчислению Хоббитании

Принц Халбард сидел за столом веранду рыбацкого дома, ожидая завтрака. Отсюда, с возвышенности, открывался великолепный вид на бухту, в которой сейчас стояли на якорях семь арнорских кораблей. Маленький рыбачий поселок уже два месяца служил базой арнорского флота, блокировавшего устье Андуина. Герцог Саэрос с шестью уцелевшими кораблями скрывался в Пеларгире, и арнорцам оставалось только наблюдать за врагом. Сейчас устье Андуина патрулировал «Бродяжник», в то время, как остальные корабли стояли у Толфаласа. Сам принц, воспользовавшись привилегией своего звания, разместился в доме деревенского старосты.

На веранду вышла молодая девушка, и, поклонившись адмиралу, поставила перед ним поднос с жареной рыбой. Халбард, улыбаясь, разглядывал дочь старосты. В русых волосах красавицы Элинды запуталась солома, верхние пуговицы на рубашки были расстегнуты, так что одежда почти не скрывала пышную грудь.

– Ты бы привела себя в порядок, – хмыкнул принц. – А то всем видно, чем ты занималась с моим адъютантом на сеновале.

Хихикнув, покрасневшая девушка вбежал в дом. Халбард начал было завтракать, но пушечный выстрел отвлек его от морского окуня.

Корабль арнорского флота – тридцатипушечный «Бродяжник» – входил в гавань, подняв красный боевой флаг и подавая сигнал выстрелом.

– Ваше Высочество!

Осмотревшись, принц повернулся к подошедшему адъютанту.

– Прикажи трубить тревогу! – скомандовал Халбард, после чего повернулся к запыхавшемуся денщику, показавшемуся в двери. – Собери мое барахло. Мы возвращаемся на «Эарендил».

Спустившись под звуки боевых труб к шлюпочному причалу (арнорские галеоны не могли подойти к берегу и стояли на якорях почти в центре бухты), принц увидел подходящий к берегу ялик с «Бродяжника».

Прибывший на ялике лейтенант протянул адмиралу бумагу. Принц быстро просмотрел рапорт капитана «Бродяжника».

«В 6:15 1.09.1725 в 6 милях северо-восточнее острова Толфалас мы встретились отряд из четырех гондорских кораблей (предположительно 36-пушечники), следующих курсом север. Я принял решение, не принимая боя, отступить к базе. Капитан Халлатан».

– Коротко и ясно, – прокомментировал принц, после чего скомандовал лейтенанту с «Бродяжника»: – Возвращайтесь на корабль и передайте капитану Халлатану приказ следовать за эскадрой. Мы идем на перехват гондорцев.

На причале происходило активное движение – моряки садились в шлюпки. Халбард с удовлетворением отметил, что экипаж адмиральского катера уже был готов к отплытию. Жестом принц указал адъютанту и денщику садиться в катер и с удивлением отметил, что его вещи вместе с денщиком несет какой-то толстый матрос.

«Обленился при мне, – подумал Халбард, садясь в катер. – Два легких сундучка мог бы и сам принести, не отвлекая никого на это дело. Впрочем, сейчас не до этого».

Час спустя арнорский флот вышел из гостеприимной бухты. Оглядев свои корабли, принц повернулся к флаг-капитану Фалатару:

– Судя по всему, Вардамир отозвал эскадру из Умбара. Там как раз стояли один сорокачетырехпушечник и три тридцатишестипушечника. Наше дело – перехватить их до входа в Андуин.

– Мы не успеем, – пожал плечами дунландец. – Вряд ли гондорцы остановятся порыбачить.

– Тогда у Саэроса будет десять кораблей против моих восьми. Причем у меня некомплект команды и мало ядер. Мы отступим.

– Разумно, – кивнул капитан. И задумчиво добавил: – На Толфаласе есть вкусная рыба и красивые девушки, но ядра лить рыбаки еще не научились.

Арнорские корабли дрейфовали у устья Андуина. Низкий болотистый берег, рассеченный множеством протоков, тянулся на севере и востоке. На юго-западе высилась темная гора Толфаласа. И солнце уже клонилось к закату, играя золотыми бликами на волнах.

– Итак, мы возвращаемся в Арнор, – подвел адмирал итог военного совета. – Прошу господ офицеров вернуться на корабли.

Арнорские капитаны, встав из-за установленного на юте стола, направились к шлюпкам. Принц подошел к фальшборту, чтобы полюбоваться закатом.

Молодой арнорский флот сделал все что мог. И теперь приходилось отступать, чтобы сберечь корабли и экипажи для следующей кампании.

Принц бросил взгляд на палубу и увидел, как его адъютант, лейтенант Хамдир, беседует с толстым матросом. Матросом?

Спустившись, Халбард сорвал шляпу с собеседницы Хамдира. Русые волосы рассыпались по плечам красавицы Элинды, дочери деревенского старосты из Толфаласа.

– Так-так, похоже кто-то перепутал военный корабль с прогулочной яхтой с озера Эвендим, – с деланой суровостью начал принц. – Ответь мне, Хамдир, почему я не должен отправить твою любовницу обратно на Толфалас… вплавь.

Халбард махнул рукой в сторону лежащего милях в пяти к западу острова.

– Элинда моя невеста, – ответил побледневший Хамдир. – Мы решили пожениться, как только вернемся в Лонд Ворн.

– Раз невеста, так другое дело, – улыбнулся принц. – Но я лично прослежу, чтобы ты сдержал обещанье.

Над морем разносились свистки боцманских дудок, матросы на мачтах поднимали паруса. Арнорский флот возвращался домой.

10. Южный Итилиэн, 22 сентября 1725 г. по летоисчислению Хоббитании

Равнина Итилиэна была покрыта трупами черных воинов. Король Вардамир, сидя верхом под черным с серебром знаменем Гондора, оглядывал поле битвы.

За спиной короля сверкал в свете заходящего солнца Андуин, неторопливо несущий свои воды к морю. На дальнем, западном берегу можно было различить белые стены Пеларгира.

Вчера гондорская армия форсировала Андуин и окопалась, готовясь встретит атаку харадрим. Правый фланг королевской армии прикрывала цепь поросших лесом холмов, левый – обрывистый берег Великой реки.

На рассвете харадримы атаковали. Черные воины, вооруженные ассагаями (ружья были лишь у немногих) атаковали семью колоннами; восьмую колонну составили всадники. Бой шел почти весь день; только к вечеру во фланг южанам ударила подошедшая с севера итилиэнская конница. Рейнджеры смяли харадскую кавалерию, а затем обрушились на пехоту. И тогда король Вардамир приказал своей армии контратаковать.

К вечеру харадское войско была разгромлена, и гондорцы начали преследование. Кавалерия гнала южан на юг вдоль дороги к мосту через Порос; многих харадримов загнали в поросшие лесом холмы.

Сейчас с юга доносились выстрелы: гондорская пехота прочесывала лес. Кавалерия, бросившаяся преследовать бегущих южан, уже скрылась из виду. Но король не торопился покидать холм. Он ждал известий от своих военачальников. Заслышав стук копыт, Вардамир повернулся и столкнулся взглядом с подъехавшим молодым лейтенантом.

– Ваше Величество! Пакет от губернатора Пеларгира! – крикнул гонец, торопливо отдав честь.

Кивнув, король разорвал пакет, и, развернув бумагу так, чтобы на нее падали лучи заходящего солнца, стал читать.

Конница вернулась, когда солнце уже село за Андуин. Впереди ехал рослый чернобородый воин в темно-зеленом мундире Итиллиенских рейнджеров, но без форменной треугольной шляпы. По алой генеральской перевязи Вардамир опознал граф Боромира, сына Ондоэра Итилиэнского.

«Впрочем, – с оттенком зависти подумал старый король, пригладив узкую, черную с проседью бороду, – такого молодца отовсюду видно».

– Ваше Величество, – Боромир четко отдал честь. – Мы настигли бежавших харадрим у моста через Порос, перебили их и потопили в реке. Спаслось не больше сотни беглецов. К несчастью, их вождь Равал сумел уйти. Но теперь мы можем пойти на Умбар и снять осаду.

– С Умбаром придется подождать, – нахмурился Вардамир. – Впрочем, об этом мы поговорим в шатре. Я, признаться, подустал изображать конное изваяние.

Ужин в королевском шатре (на котором, кроме Вардамира и Боромира присутствовали только несколько старших офицеров) мало напоминал пир победителей. Не звучала музыка, не раздавались победные кличи – Вардамир еще в свою бытность Лосарнархким герцогом был равнодушен к внешнему блеску. Мужчины ужинали и разговаривали.

– Кстати, граф, почему мы не видим вашей жены при дворе? – спросил король.

– Я похож на оленя? – вопросом на вопрос ответил Боромир.

– Нет, – удивленно сказал монарх.

– Вот потому и не похож, что эту… Фириэль из дома не выпускаю, – рявкнул граф Итилиэнский. – Я женился на ней из-за политики, но никакая политика не заставит меня покрывать ее разврат!

Король поморщился. Почему-то Боромир сын Ондоэра, человек умный и блестяще образованный, любил изображать из себя туповатого рубаку. Впрочем, развратную дуру Фириэль Вардамиру было не жалко. Так что пусть посидит под замком в Итилиэне. Может, поумнеет.

В шатер вошел старый генерал Хьюрин, командующий гондорской пехотой. Отдав честь королю, он доложил, что южные холмы отчищены от харадских беглецов. Немногие уцелевшие скрылись в плавнях Пороса.

– Что ж, Харадской армии больше нет, – сказал Боромир. – И ничего не мешает нам двинуться на юг и снять осаду Умбара.

– Умбар предал нас, – сказал король. – Сегодня, во время битвы, ко мне доставили послание патриция Низилура, правителя Умбара. Низилур пишет, что харадримы сняли осаду, после того как им был выплачен выкуп. И, поскольку Гондор вывел войска из Умбара, бросив город на произвол судьбы, Умбар больше не повинуется Гондору.

«И, в отсутствие более достойного вождя, свободный Умбар избрал меня Дожем», – процитировал Вардамир.

– Он об этом еще пожалеет, – сказал Боромир. – Сейчас слишком поздно начинать поход на юг. Но в следующем году мы осадим Умбар и вынудим этого Низилура признать власть Гондора.

– Низилур никуда не денется. – сухо сказал Вардамир. – Следующей весной мы начнем кампанию против Арнора. Я заключу мир с харадримами, временно уступив им Южный Гондор, и найму флот князя Симмы. Мы разобьем арнорцев на суше и на море и покончим с мятежом. А потом я поговорю с харадримами и умбарцами по-другому.

Боромир с силой сжал зубы на гусиной ножке. Он почувствовал чистую, яркую ненависть к герцогу Лосарнархкому, которого его же отец сделал королем.

«Интересно, сколько дунаданов уцелеет в Южном Гондоре, пока ты будешь громить Арнор, – подумал он. – Трое? Или пятеро? Для тебя ведь это неважно, главное – уничтожить твоего соперника Барахира. И эту тварь мы возвели на трон!»

Но вслух он сказал другое.

– А если харадримы нападут, пока Королевская армия будет на севере?

– Войска Итилиэна останутся на юге, – ответил Вардамир. – Они должны будут защищать Гондор и от восточных варваров, и от южан.

«Ну ты и сволочь, – подумал Боромир. – Ты, значит, будешь побеждать в Арноре, пока мой отец будет воевать на два фронта – против рунийцев (которых, мы, кстати, недавно побили на Итилиэнской засеке) и против харадцев».

Ну тут графу Итилиэнскому пришла в голову новая мысль. Ведь, когда Королевская армия уйдет на север, войско наместника останется единственной силой в Гондоре!

– Служу Вашему Величеству, – сказал Боромир, поклонившись.

Положительно, перед домом Фарамира сейчас открылись новые возможности.

11. Тарбад, 10 октября 1725 г. по летоисчислению Хоббитании

Осенний день был сумрачным, но зал губернатрского дворца в Тарбаде освещало множество свечей. Наступил день свадьбы вдовствующей королевы Гилраэны и полковника арнорских рейтар Тарандара.

Мужчина и женщина стояли перед королевских троном; Мелисента, королева Арнора и принц Халбард соединили руки влюбленных, затем сам король Барахир подал им кусок хлеба и чашу вина.

– Сегодня вы разделите хлеб, вино и ложе, – сказал он. – Соединятся ваши души и тела, и вся жизнь. Желаю вам счастья.

Когда молодые, сопровождаемые гостями свадьбы, направились в пиршественный зал, Халбард, взяв под руку жену, нагнал семейную пару – Ислимэ и Азагхала.

– Ну здравствуй… генерал, – начал Халбард, заметив алую перевязь на плече друга.

– Это я получил за Дунландский перевал, – орк дернул перевязь. – Приятно, конечно… притом, что кампанию мы проиграли. Изенгард устоял.

– Вот этого я никак не пойму, – задумчво сказал Халбард. – Стены Изенгарда не настолько крепки, чтобы устоять против пушек Больга!

– Роханский генерал Гамлинг оказался хитрой бестией, – сказал Азагхал. – Как ты знаешь, Изенгард окружен двумя стенами. Гамлинг приказал заполнить пространство между стенами землей, превратив укрепления в единый вал, неуязвимый для артиллерии. Мы три месяца копали вокруг крепости окопы, как сумасшедшие кроты, роханцы рыли контрмины. В итоге Изенгард мы так и не взяли.

– А что вы хотели? – вмешалась Ислимэ. – Как историк я могу сказать: редкая война заканчивается быстрой победой. И нет ничего хуже для воина, чем сложить руки после первых неудач. Надо уметь терпеть.

Халбард молча склонил голову перед женщиной, потерявшей в одной из «первых неудач» отца и лично рисковавшей жизнью в битве.

– Что ж, – сказал принц, – если уж женщина готова терпеть, то мы, мужчины, тем более все выдержим. И победим.

Не сговариваясь, Халбард, Азагхал, Ислимэ и Роза встали тесным кружком и обнялись.

– Мы победим. Вместе, – прошептал Халбард. И добавил вслух: – А теперь пойдем к столу. Жизнь-то продолжается.

12. Кер Дунн, 15 июня 1726 г. по летоисчислению Хоббитании

Дорога извивалась по склону холма, на вершине которого чернели руины некогда прекрасного города Кер Дунн. Высокий всадник в коричневом дорожном камзоле дал шпоры коню и въехал на мощеную улицу. Яркое летнее солнце освещало обгоревшие стены домов и провалившиеся крыши, ветер разносил груды мусора. Человеческих костей не было – дунланцы похоронили своих убитых. Здесь по приказу короля Вардамира гондорские войска убили девять тысяч человек – мужчин, женщин, детей.

Неожиданно дорогу путнику преградили четверо всадников в серых арнорских мундирах. Короткие драгунские карабини недвусмысленно нацелились на пришельца.

Путник спокойно поднял руки и сказал: – Меня зовут Диз. У меня послание для Его Величества.

– Нас предупреждали, – ответил унтер, командовавший патрулем. – Хальдор и Брегор вас проводят. Но сначала сдайте оружие.

Всадник, назвавшийся Дизом, отдал подъехавшему солдату два пистолета, шпагу и кинжал. Затем Диз в сопровождении двух драгун поехал по дороге на юг. Проехав через мрачные развалины, всадники выехали на открытый склон и увидили арнорский военный лагерь.

Лагерь Арнорской Королевской армии находился в глубокой долине, окруженный с трех сторон лесистыми холмами, а с севера – горой, на которой некогда стоял Кер Дунн. Занятый армейскими палатками квадрат был окружен рвом и валом; бронзовые рыла орудия смотрели на все стороны света. Над центральной площадью, рядом с большим шатром синей ткани развевалось синее с серебром знамя Арнора.

Их остановили дважды: у лагерных ворот и у входа в королевский шатер. Здесь гвардейцы увели коня Диза, а сопровождавший его драгун передал охраннику оружие пришельца. Доложившись, Диз ждал, пока вышедший из шатра офицер не разрешил ему войти.

Король Барахир сидел за длинным столом, заваленным бумагами. Его серый мундир висел на стуле, сам монарх был одет лишь в рубашку.

Диз отдал королю честь, поднеся к груди сжатый кулак.

– Ваше Величество, – начал он. – Я Галдор, премьер-ротмистр Итилиэнских рейнджеров. Я привез вам послание от Ондоэра, герцога Итилиэнского.

Королевский совет собрался в шатре монарха после полудня. Присутствовали сам государь Барахир, король Мории Балин II, изгнанный роханский принц Эльфхельм и арнорские генералы. Барахир усмехнулся, бросив взгляд на генералов Больга и Азагхала – отца и сына. Что ж, эти орки были храбрыми и верными воинами. Как, впрочем, и эльф Вилварин, роханец Эльфхельм, гном Балин. И арнорские дунаданы – главная опора Северного Королевства.

Отсутсвовал принц Халбард – он командовал флотом, ныне патрулировавшим арнорское побережье. Скоро арнорским морякам (как, впрочем, и арнорским солдатам) предстоят тяжелые испытания.

– Итак, господа офицеры, – начал король. – Я получил информацию о планах врага. Король Вардамир планирует провел двадцатипятитысячную армию на Арнор вдоль побережья. С моря вторжение будет прикрывать флот герцога Дол Эмроса Саэроса и князя Симмы Ангамаита (12 гондорских и 10 пиратских кораблей). Флот поможет гондорской армии переправиться через Изену и Сероструй у устья.

Форсировав Сероструй, Вардамир ударит на Тарбад. Взяв город, он отрежет нашу армию от Арнора.

Хьюрин и Азагхал переглянулись. В Тарбаде были не только собраны запасы арнорской армии. Там же жили королева Мелисента, Ислиме с дочерью, Гилраэна с новорожденной дочерью и семьи других арнорских офицеров.

«Если Вардамир войдет в Тарбад – повторится Эдорасская бойня», – подумал Азагхал. Иллюзий относительно гумманности узурпатора у него не было.

– Одновременно Сэорл с десятитысячной армией атакует Дунланд через Изенские броды, – продолжил король. – По плану, роханцы должны, столкнувшись с нашей главной армией, отступать к бродам, оттягивая арнорские войска на юго-восток. Если же мы двинемся против Вардамира, оставив заслон – Сэорл атакует и уничтожит заслон.

– Мы располагаем 20 тысячами солдат против 35 тысяч южан, 11 кораблями против 22 кораблей узурпатора. С этими силами мы должны, как минимум, удержать Тарбад. Господа офицеры, я жду вашего мнения.

– Эти известия верны? – спросил один из генералов.

– В шпионских делах говорить об абсолютной надежности не приходится, – пожал плечами король. – Однако я думаю, что известия верны. Мой контрагент лично заинтересован в поражении Вардамира. И главное – сегодня наша разведка донесла, что войско Вардамира уже переправляется через Изен у устья.

– Нам придется разделить армию, – сказал Азагхал. – Моя Дунландская бригада сможет остановить Сэорла, опираясь на Зеленую Гриву.

– Инициатива наказывается исполнением, – улыбнулся Барахир. – Генерал Азагхал, вы назначаетсь командующим Южным отрядом Арнорской Королевской армии. Кроме Дунландской бригады, вы получите четырнадцать орудий, а также конные полки Хьюрина и Эльфхельма.

– Служу Вашему Величеству, – ответил Азагхал, бросил быстрый взгляд на рекомых Хьюрина и Эльфхельма. Ни гондорский дворянин, ни роханский принц, к их чести, не высказали недовольство тем, что их поставили под начало орка.

– Главные силы армии я поведу к Тарбаду, – продолжил монарх. – Я не позволю Вардамиру подняться вверх по реке. Задача флота – не допустить прорыв гондорских кораблей в Сероструй.

Поднялся Вилварин. – Ваше Величество, – начал он, поклонившись. – Позвольте мне доставить ваш приказ принцу Халбарду. Я чувствую, что должен сопровождать принца в эту кампанию.

– Да будет так, – кивнул король.

– Мы выступаем завтра на рассвете. Эта кампания будет решающей, господа. Нам предстоит победить или умереть.