Текст книги "Саймон Тэйкер и первый год в Хогвартсе (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Янтарный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7
Ночная прогулка и трёхглавый пёс

Едва за Саймоном закрылась дверь, как перед ним тут же встала первая проблема, настолько нелепая, что он подивился собственной глупости: как можно было об этом не подумать? Он же не знает, где находится зал с наградами! Что ж, если прикинуть логически, то это должно быть место общедоступное, следовательно, в теории туда можно одинаково быстро добраться из гостиной каждого факультета.

Гостиная Гриффиндора находится на седьмом этаже. Гостиная Слизерина – в подвалах. Уэйн Хопкинс упомянул, что их гостиная совсем близко от кухонь. А Мэнди Броклхерст – что их гостиная тоже в башне. Скорее всего, эта комната находится на втором или третьем этаже. Саймон решил пойти на третий – даже если он ошибётся, то почти наверняка встретит Поттера, спускающегося по лестнице, и сумеет его предупредить. Однако едва он сделал шаг, как в дальнем конце коридора возникла чья-то тёмная высокая фигура, стремительно направляющаяся к проходу в гостиную.

Саймон до того перепугался, что совершенно забыл о том, что невидим. И лишь Тритон, сильно ущипнувший его в плечо, вернул ему способность двигаться. Саймон бесшумно нырнул в одно из боковых ответвлений.

Человеком, до потери пульса напугавшим Саймона, оказался профессор Северус Снейп. Он подошёл к самому входу в гостиную, но не стал называть пароля и заходить внутрь. Вместо этого он так же занял позицию в одном из тёмных боковых углублений, где его было бы очень трудно заметить. И у Саймона возникло очень неприятное чувство, что профессор пришёл сюда именно для того, чтобы поймать его, выходящего из гостиной, как следует дать ему по шее и отправить спать. И если бы Саймон не наложил на себя Дезиллюминационные чары, всё так и произошло бы.

Теперь у Саймона было три варианта развития событий. Первый – сдаться, получить заслуженную головомойку и идти спать. Второй – пройти чуть дальше, снять с себя чары и вернуться, притворившись, что ему было необходимо отлучиться в туалетную комнату. Конечно, это выглядело бы не очень убедительно: профессор Синистра после урока обязательно даёт студентам возможность посетить уборную перед сном. Но могло и прокатить. И третий, последний вариант – воспользоваться своим неожиданным преимуществом и идти вперёд. Саймон решил идти до конца – раз уж всё равно начал. Стараясь ступать как можно тише, он проследовал наверх.

Дальше Саймону везло куда больше. Ему никто не встретился на пути, он благополучно добрался до третьего этажа и даже обнаружил, что именно здесь находится зал с наградами. Лунный свет заливал хрустальные ящики, кубки, таблички, медали, статуэтки… Саймон протянул свою прозрачную руку к окну и посмотрел на неё сквозь лунный свет. Рука тут же засеребрилась сиянием. Да и контуры её были более, чем чётко видны. Да, такими чарами при дневном свете никого не обманешь – всё-таки это очень сложное заклятие, и овладеть им в совершенстве получится лишь годы спустя.

В этот момент с противоположной двери послышался шум. Обернувшись, Саймон увидел, как в комнату в пижамах и накинутых сверху халатах заходят Гарри Поттер, Рон Уизли и… к огромному удивлению Саймона, Гермиона Грэйнджер. Видеть её здесь было так же дико, как и представить, что на Слизерин мог распределиться студент из магловской семьи. Впрочем, в её оправдание служило крайне недовольное лицо, на миг осветившееся лунным сиянием. Было такое ощущение, что Поттер и Уизли притащили её сюда силой.

Всё это до такой степени сбило его с толку, что он совсем забыл, зачем вообще сюда пришёл. Вспомнил он об этом лишь, когда Поттер достал палочку и аккуратно пошёл вдоль комнаты.

– Вам не следовало приходить сюда, – тихо сказал Саймон. Как он и ожидал, все трое подпрыгнули от неожиданности.

– Саймон, это ты? – неуверенно спросила девочка.

– Да, Гермиона, это я, – Саймон встал возле окна, так, чтобы на него падал лунный свет, – я заколдовал себя, чтобы в темноте меня не поймали. А Драко сюда не придёт. Вам нужно уходить.

– Почему? – удивлённо спросил Гарри. Не успел Саймон и рта раскрыть, как Рон Уизли сказал:

– Это же очевидно. Он просто струсил.

– Мне неизвестны причины, по которым он так поступил, – сдержанно сказал Саймон, – я знаю лишь то, что вам нужно уходить в свою гостиную – совсем скоро здесь могут появиться преподаватели.

– Он мало того, что сам не пришёл, так ещё и другим учителям на нас настучал? – ахнул Рон так громко, что Гермиона шикнула на него, – ну какой же он после этого гнилой упырь! – уже куда тише возмущенно закончил он.

Саймон глубоко вздохнул. Больше всего на свете ему сейчас хотелось расквасить ему нос за такие слова. Но он заставил себя сдержаться. Потому как Уизли сейчас целиком и полностью был прав.

– Но зачем ты нас предупреждаешь? – с недоумением спросил Гарри, – разве вы не друзья?

– А тебе что, хочется быть пойманным и вылететь из школы? – вопросом на вопрос ответил Саймон.

– Ну… в общем, нет, – признал тот.

– Ну и так не задавай дурацких вопросов! – отрезал Саймон. После чего развернулся, чтобы уйти, как вдруг со стороны своей двери услышал вкрадчивый голос того, кого они четверо меньше всего сейчас хотели бы видеть.

– Принюхайся-ка хорошенько, моя милая, они, должно быть, спрятались в углу.

Это был голос Аргуса Филча. И так он мог обращаться только к своей кошке, миссис Норрис. Саймон попятился назад. Миссис Норрис, отлично видящую в темноте, его Дезиллюминационное заклятие не обманет.

Гарри тем временем махнул рукой в сторону двери, из которой он появился с Роном и Гермионой.

– Пошли с нами, Саймон, – чуть слышно, выдохнула Гермиона, – иначе Филч тебя поймает.

– Ну и пусть, – прошипел Рон Уизли, – пусть он его поймает, а мы тем временем смоемся.

– Как тебе не стыдно? – возмущённо прошептала Гермиона, едва они вышли из комнаты, – он сам нарушил правила, чтобы прийти сюда и предупредить нас. А теперь ты предлагаешь…

– Хватит спорить, – сказал Гарри, и Саймон немного поёжился. Это было сказано голосом властным и не терпящим возражений. Даже ему захотелось подчиниться, хотя он и вовсе молчал. После чего Гарри добавил, – пойдём с нами. Поднимемся на четвёртый этаж и сделаем петлю. К главной лестнице. После чего пойдём вверх, а ты сможешь спуститься в подвал.

Саймон кивнул. Потом до него дошло, что его сейчас не видно, и тихо шепнул:

– Хорошо.

Но едва они подошли к ступенькам, как возле них внезапно возник Пивз. Он сразу заметил их и даже взвизгнул от восторга.

– Потише, Пивз, пожалуйста. – Гарри приложил палец к губам. – Нас из-за тебя выгонят из школы.

Пивз радостно закудахтал:

– Шатаетесь по ночам, маленькие первокурснички? Так, так, так, нехорошо, малыши, очень нехорошо, вас ведь поймают.

– Если ты нас не выдашь, то не поймают. – Гарри умоляюще сложил руки на груди. – Ну, пожалуйста, Пивз.

– Наверное, я должен вызвать Филча. Я просто обязан. Этого требует мой долг. – Пивз говорил голосом праведника, но глаза его сверкали недобрым огнем. – И всё это для вашего же блага.

– Пивз, пожалуйста, – подал голос Саймон, – ты ведь сам не очень любишь правила, верно? Многие из них тебе кажутся ужасно скучными и не дают повеселиться. Вот и мы так подумали и решили пройтись по школе ночью. Ты же ведь не выдашь нас?

Саймону казалось, что он находит верные слова для вечно буйного полтергейста, но Пивз внезапно отскочил.

– Что за невидимка с вами? – проквакал он, – почему он прячется?

– Потому что так надо, – терпеливо сказал Саймон, – чтобы повысить свои шансы быть непойманным.

– Да что вы с ним возитесь? – не выдержал Рон и махнул рукой, словно хотел ударить бесплотного Пивза. Рон погорячился – и это была ошибка.

– УЧЕНИКИ БРОДЯТ ПО ШКОЛЕ! – оглушительно заорал Пивз. – УЧЕНИКИ БРОДЯТ ПО ШКОЛЕ, ОНИ СЕЙЧАС В КОРИДОРЕ ЗАКЛИНАНИЙ!

Все четверо пригнулись, проскакивая под висевшим в воздухе Пивзом, и побежали так, словно от их скорости зависели их жизни. Но, добежав до конца коридора, они уткнулись в запертую дверь.

– Вот и всё, – простонал Рон, – всё пропало!

– А ну отойди, – Гермиона оттолкнула Рона, выхватила у Гарри его волшебную палочку, ударила по двери и тихо сказала, – Алохомора!

Замок заскрежетал, дверь распахнулась, и они быстро скользнули внутрь, закрыв за собой дверь и прижавшись к ней, чтобы слышать, что происходит в коридоре.

– Куда они побежали, Пивз? – донесся до них голос Филча. – Давай быстрее, я жду.

– Скажи «пожалуйста».

– Не зли меня, Пивз! Итак, куда они побежали?

– Сначала скажи «пожалуйста», или я ничего не знаю, – упорствовал Пивз.

Его монотонный голос явно вывел Филча из себя.

– Ну ладно – пожалуйста!

– НЕ ЗНАЮ! Ничего не знаю! – радостно заорал Пивз. – Ха-ха-ха! Я тебя предупреждал: раньше надо было говорить «пожалуйста». Ха-ха! Ха-ха-ха!

Они услышали, как со свистом унёсся куда-то Пивз и как яростно ругается Филч.

– Надеюсь, теперь он уйдёт, – Саймон и Гарри оторвались от двери и повернулись. Первое, что они увидели – это заставшие, точно поражённые громом Рон и Гермиона. А перед ними…

В первую секунду Саймон подумал, что ему это просто привиделось, – после всего пережитого сегодня это было бы просто чересчур. Однако то, что он увидел, было реальностью, причем кошмарной.

Они ошиблись, когда предполагали, что эта дверь ведёт очередную комнату. Они были не в комнате, а в запретном коридоре на третьем этаже. И теперь он понял, почему школьникам категорически запрещалось входить в этот коридор.

Им в глаза смотрел гигантский пёс, заполнивший собой весь коридор от пола до потолка. У него было три головы, три пары вращающихся безумных глаз три носа, нервно дергающихся и принюхивающихся к незваным гостям, три открытых слюнявых рта с жёлтыми клыками, из которых веревками свисала слюна.

Пока пёс сохранял относительное спокойствие и только принюхивался к ним, уставившись на них всеми шестью глазами. И Саймона, несмотря на охвативший его ужас, поражало то, что они до сих пор живы: как правило, любые собаки на недостаток реакции не жалуются. Впрочем, если пса и ошеломило их внезапное появление, он очень быстро приходил в себя. Об этом свидетельствовало напоминающее отдалённые раскаты грома низкое рычание, вырывавшееся из трех пастей.

Гарри ухватился за ручку, и Саймон, пропустив Гермиону, рванул за ним. Даже если их сейчас и поймает Филч – это было лучше, чем оказаться разорванным огромным трёхголовым псом.

Саймон просто бежал вслед за тремя гриффиндорцами, мечтая о том, чтобы они привели его хоть в какое-то спокойное место. В итоге они оказались возле портрета, на котором была изображена какая-то толстая леди.

– Где вы были? – спросила та, глядя на пылающие потные лица.

– Неважно, – с трудом выдохнул задыхающийся Гарри, – пятачок, свиной пятачок!

Портрет отъехал в сторону, и они пробрались сквозь дыру в стене в Общую гостиную и устало повалились в кресла, дрожа от долгого бега и всего пережитого. Саймон даже не сразу понял, что он сейчас находится в гостиной чужого факультета.

– Я вообще-то ещё с вами, – тихонько сказал он из одного из кресел, – вам не попадёт, что вы меня сюда привели?

Гермиона охнула, но в следующую секунду, вероятно, осознав, сколько они уже нарушили правил, просто устало махнула рукой.

– Неважно, – сказал Гарри, – тебя же не видно. Значит, тебя здесь нет. Мы просто разговариваем с голосом в голове.

– Что они себе, интересно, думают? – Рону до Саймона, казалось, дела не было совершенно. – Надо же додуматься до такого – держать в школе этого пса. Этой твари явно надо поразмяться, а не сидеть взаперти.

– А зачем вам глаза, хотела бы я знать? – недовольно поинтересовалась Гермиона. – Вы что, не видели, на чём этот пес стоял?

– На полу, – предположил Гарри. – Хотя вообще-то я не смотрел на его лапы – с меня вполне хватило голов.

– Нет, он стоял не на полу, а на люке. Дураку понятно, что он там что-то охраняет.

– Какая ты внимательная, – восхитился Саймон, – я тоже ничего, кроме голов не заметил. А ты в такой критической ситуации сумела углядеть такую деталь.

Уголки рта Герионы дёрнулись, но она тут повернулась к Рону и Гарри.

– Надеюсь, вы собой довольны, – резко произнесла она. – Нас всех могли убить… или, что ещё хуже исключить из школы. А в итоге мы ещё и притащили в гостиную студента из другого факультета. Как ему теперь вернуться к себе?

– Это уже его проблема, не наша, – пожал плечами Рон, – и можно было нам так не выговаривать. Можно подумать, мы силой тебя тащили с собой.

Он встал и направился в сторону спален. Саймон глубоко вздохнул. Он уже понял, что Рон Уизли – непроходимая свинья. Ладно, можно опустить пренебрежительное отношение к нему, Саймону, он, в конце концов, слизеринец, но даже не поблагодарить Гермиону, без которой они бы ни за что не открыли ту дверь и не спаслись бы от Филча…

Гарри и Гермиона остались в гостиной с Саймоном.

– Тебе нужно пройти по коридору и два раза свернуть налево, – сказала Гермиона, обращаясь к креслу, в котором сидел невидимый Саймон, – сегодня уже среда, значит, Главная лестница полностью цела. Ты сможешь спуститься прямо по ней в Большой Зал. А уже оттуда тебе самому виднее, как добраться до своей гостиной. А теперь я пошла спать, – и она скрылась в другом коридоре.

– Спасибо, – сказал ей вслед Саймон, поднимаясь, – так и поступлю.

– Саймон, – внезапно сказал Гарри, – спасибо тебе… что предупредил.

– Не за что, – ответил Саймон, – после чего добавил, – не переживайте, я никому не скажу, что был здесь. Это тоже не в моих интересах.

Гарри кивнул. Гермиона уже ушла к себе, и они остались вдвоём. Гарри открыл Саймону портрет, чтобы тот мог выбраться.

Как и сказала Гермиона, Саймон направился к главной лестнице. Однако, как только он подошёл к ней, прямо перед ним выросла профессор МакГонагалл. Каким-то шестым чувством Тритон за мгновение до этого снова ущипнул Саймона, и мальчик отскочил в темноту, куда не достигал лунный свет. Лицо профессора светилось холодной яростью, и Саймон понимал, что если попадётся ей сейчас – она оторвёт ему голову, и ей ничего за это не будет. К счастью, профессор не заметила Саймона. Она умчалась в сторону гостиной своего факультета.

Саймон принялся осторожно спускаться по лестнице. Он благополучно миновал четыре этажа, но на третьем лестничный пролёт сторожили Аргус Филч и миссис Норрис. Саймон испуганно отшатнулся в коридор третьего этажа. Может, если вернуться к комнатам, где хранятся награды…

Внезапно он снова оказался около двери, где сидел гигантский трёхголовый пёс. И здесь Саймон почувствовал, что его нервы сдают. Он опустился на пол, закрыв лицо руками и с трудом сдерживая истерику. Хватит, довольно с него. Пусть его поймают, пусть его накажут, пусть его отцу напишут об этом – он больше не может, он хочет только добраться до своей постели. Он поднял было голову, чтобы крикнуть и дать им найти себя, как вдруг…

Он увидел перед собой привидение своего факультета, Кровавого Барона. Тот смотрел прямо на Саймона и улыбался.

– В чём дело, юный сэр? – заговорщически подмигнув ему, прошептал барон, – почему на вашем юном лице написано отчаяние?

– Я заблудился, – прошептал Саймон, – я не могу вернуться в свою гостиную. А, – только тут до него дошло, – вы разве меня видите?

– Конечно, вижу, – тихо рассмеялся барон, – ты хорошо спрятался, юный сэр, но от призрака ты таким не укроешься. А насчёт гостиной – так я буду счастлив проводить тебя туда, маленький рыцарь. Ибо, не сомневаюсь, сюда тебя привели дела неотложные и благородные.

Поднявшись, Саймон покорно последовал за призраком. Он так устал, что ему было всё равно, куда его приведут – хоть в кабинет к директору школы. Но нет, они спустились на три этажа через пару тайных ходов, миновали дверь в большой зал, спустились в подвалы и…

– Простите, – шепнул Саймон, – а вы можете посмотреть, нет ли там кого возле входа в гостиную?

– Возле входа в гостиную, – Барон прищурился, и Саймон понял, что так он смотрит сквозь стены, – нет, юный сэр, путь чист – так что вперёд.

Через минуту они оказались около стены, ведущей в гостиную Слизерина. Саймон из последних сил шепнул, – Семейное Древо.

Часть стены отъехала в сторону. Саймон повернулся к призраку.

– Спасибо, сэр, – сказал он, – вы меня спасли.

– И я буду счастлив сделать это в будущем, коли возникнет такая необходимость, – кивнул барон, – сейчас же – меня ждут дела. Доброй ночи.

И он прошёл прямо сквозь стену. Саймон опустился в одно из кресел. От одной только мысли, что сейчас надо подняться на третий этаж, чтобы лечь в свою постель, его мутило. О том же, чтобы взять волшебную палочку и снять с себя Дезиллюминационное заклятие, и речи не шло. Саймон поднял руку – её контуры, хоть и бесцветные, уже были чётко видны. Наверное, через два-три часа действие заклятия прекратится само собой.

Тритон выскочил из кармана Саймона, сел ему на плечо и принялся аккуратно покусывать мочку уха. Сил на то, чтобы прекратить это безобразие, у него не осталось. Да и, по правде говоря, это было даже немного приятно. Мальчик и сам не заметил, как провалился в глубокий сон…

Глава 8
Тролль на Хэллоуин

– Эй, ты чего тут делаешь? – Саймона кто-то потряс за плечо. Ощущая жуткую головную боль, он открыл глаза. Перед ним стоял Драко Малфой.

– Ты чего, тут спал, что ли? – фыркнул он.

– Да… я что-то вчера после астрономии присел сюда, задумался… и, наверное, уснул, – пробормотал он.

– Ну, на пользу тебе это не пошло, – уверенно сказал Драко, беря за руку Саймона и вытягивая его из кресла, – выглядишь просто кошмарно. Пошли умываться, а то ты такими темпами ещё и завтрак пропустишь.

Саймон воздал хвалу небесам за то, что легенда для его плохого самочувствия так удачно сложилась сама собой. Не тратя ни секунды, он поспешил приводить себя в порядок.

– Готов поспорить, эти болваны уже на пути домой отсюда, – важно сказал Драко, когда они в половину девятого входили в Большой Зал.

И каково же было его удивление, когда прямо у входа они увидели сидящих Поттера и Уизли. Те тоже увидели их и посмотрели на них со смесью веселья и презрения.

– Этого не может быть, – прошептал Драко, усаживаясь на скамью, – неужели их не поймали?

– Может, и поймали, – пожав плечами, убедительно соврал Саймон, – но даже за нарушение режима первокурсников вряд ли сразу берут и выгоняют. Я, честно, говоря, и не ждал, что их исключат…

– Да нет, – уверенно сказал Драко, ещё раз посмотрев на гриффиндорский стол, – их точно не поймали. Уж слишком у них довольные рожи.

– Драко, прискорбно меня извини – но мне до этого совершенно нет дела, – с лёгким оттенком раздражения сказал Саймон, накладывая себе на тарелку яичницу с беконом, – у меня и так голова раскалывается, а ты мне ещё и предлагаешь подумать над тем, поймали их или нет. Может, они вообще не покидали спальни ночью. Я-то откуда знаю.

– Ничего, – фыркнул Драко, – думаю, у меня ещё будут шансы с ними поквитаться.

Саймон, несмотря на головную боль, в очередной раз раздосадовано подумал: чем Поттер и Уизли так задели Малфоя, что он жаждет им исключения? На его взгляд, виноваты они были лишь в том, что не обращают на него внимания. Но он искренне не понимал, как на подобное можно обижаться. Саймон, будучи сыном посла, оказывался в центре внимания большого количества людей куда чаще, чем ему хотелось. И он, наоборот, ценил каждую минуту спокойствия и уединения. Драко же… впрочем, какая разница?

Внезапно он почувствовал на себе взгляды со стороны преподавательского стола. Осторожно обернувшись, он умудрился поймать взгляды сразу троих учителей. Альбус Дамблдор с любопытством смотрел на Саймона, словно тот учудил нечто такое, чего от него никто не ожидал, и это очень заинтересовало директора. Профессор Снейп посматривал на Саймона хоть и хмуро, но казалось, что он чем-то доволен. Профессор же МакГонагалл, судя по её губам, была крайне раздражена. И у Саймона возникло крайне нехорошее чувство, что всё это связано с его ночными похождениями.

Бросив взгляд на часы, Саймон поспешно заработал ложкой. До начала занятий оставалось всего десять минут, а первый урок – травология, и до теплиц надо ещё успеть добежать…

* * *

Через неделю случилось событие, которое вызвало возмущение на всём факультете Слизерин. За завтраком в Зал влетело шесть сов с большим длинным свёртком. Адресатом этой посылки был Гарри Поттер, которому сверток упал аккурат на тарелку с едой и разбил её. Через несколько секунд ему на голову упало письмо.

– Интересно, что это ему там прислали, – протянул Драко, внимательно наблюдая за Поттером, – по размеру судя что-то большое… неужели… да ну, быть того не может.

Он с трудом дождался конца завтрака, после чего встал и бросился их догонять. Саймон пошёл следом – ему тоже было интересно, что там такое, кроме того, не помешает присмотреть за тем, чтобы Драко не вышел из себя.

Крэбб и Гойл успели вырасти перед Гарри и Роном как раз в так момент, когда те подходили к лестнице. Драко Малфой, подойдя секунду спустя, вырвал у Гарри свёрток и оценивающе ощупал его.

– Это метла, – категорично заявил он, бросая сверток обратно Гарри. В его голосе читались злоба и зависть, – на этот раз тебе не выкрутиться, Поттер – первокурсникам нельзя иметь свои метлы.

Саймон хранил молчание. Очевидно, что раз Поттеру прислали метлу прямо за завтраком, то преподаватели, конечно же, знают об этом. И всё же…

– Это не просто какая-то старая метла, – Рон Уизли с превосходством посмотрел на Малфоя и вызывающе усмехнулся, – это «Нимбус-2000». А что ты там говорил, Малфой, насчёт той метлы, которую оставил дома? Кажется, это «Комета-260»? Метла, конечно, неплохая, но с «Нимбусом-2000» никакого сравнения.

– Да что ты понимаешь в мётлах, Уизли? Тебе даже на полрукоятки денег не хватило бы, – буркнул в ответ Малфой, – вы с братьями небось на обычную-то метлу деньги много лет копили, по прутику покупали.

– В дорогих мётлах как раз больше всех разбираются те, кто не в состоянии себе их позволить, – внезапно для самого себя со злобой отчеканил Саймон. Уши Рона вспыхнули, Крэбб с Гойлом заржали, и даже Малфой позволил себе улыбнуться. Однако в этот момент возле Драко и Саймона появился профессор Флитвик.

– Надеюсь, вы тут не ссоритесь, мальчики? – пропищал он.

– Профессор, Поттеру прислали метлу, – выпалил Малфой и замер.

– Да, да, всё в порядке, – профессор Флитвик широко улыбнулся, – вы знаете, Поттер, профессор МакГонагалл рассказала мне о сделанном для вас исключении. А что это за модель?

– Это «Нимбус-2000», сэр, – пояснил Гарри, сдержанно улыбаясь. – Я должен поблагодарить Малфоя за то, что мне досталась такая метла.

И они с Роном пошли прочь. Малфой от ярости потерял дар речи. После чего, справившись с собой, поспешил прочь. Крэбб и Гойл направились за ним. До оставшегося же стоять и переваривать эту информацию Саймона донёсся сверху голос Гермионы Грэйнджер:

– То есть вы считаете, что это награда за то, что вы нарушили школьные правила?

– Ты, кажется, с нами не разговаривала, – вежливо ответил ей Гарри.

– И ни в коем случае не изменяй своему решению, – вторил ему голос Уизли, – тем более, что от него так много пользы.

– Ну, ты идёшь там или нет? – окликнул Драко Саймона у дверей в Большой Зал, – опоздаем к МакГонагалл – схлопочем штрафные очки. Ей только повод дай, будто не знаешь.

Очнувшись, Саймон поспешно кинулся за Драко, Крэббом и Гойлом.

* * *

– Нет, ну я до сих пор не могу поверить, – гневно выговаривал Драко в гостиной после уроков, – Поттер то, Поттер сё, Поттер, вот тебе метла, Поттер, играй за свою сборную.

Хоть Драко и говорил достаточно громко, другие слизеринцы не спешили его утихомиривать: в конце концов, Драко всего лишь выражал всеобщее негодование их факультета. Да и вообще, несмотря на более, чем юный возраст, Драко уже умел вести себя, находясь в центре внимания, и получая от этого несравненное удовольствие.

– И после этого другие будут говорить, что Снейп нас покрывает, – с раздражением сказал Саймон, – кто-нибудь может привести пример, когда он ходил к Дамблдору и просил сделать исключение для первокурсника своего факультета?

Со всех сторон послышался тихий, но одобрительный ропот. Судя по всему, эта тема для всего факультета была стара и болезненна. Слизеринцы искренне почитали и уважали своего декана, и тот отвечал им взаимностью, всегда готовый прийти на помощь. Но по совершенно неизвестной причине это полностью обесценивало успехи слизеринцев в глазах студентов других факультетов. Ну, ещё бы, как не выиграть семь раз подряд соревнования между факультетами, когда им постоянно покровительствует профессор Снейп?

– Ну, ничего, – сказал Саймон, – то, что первокурсника посадили на метлу, совершенно не означает, что он будет на ней хорошо играть в квиддич. Это ограничение, уверен, не на пустом месте возникло. Ещё посмотрим, насколько это была хорошая идея.

– Знаешь, от твоего занудства тоже иногда бывает польза, – хмыкнул Драко, – надеюсь, ты прав. В самом деле, мало просто сесть на метлу и взлететь. Посмотрим, на что он способен.

* * *

Прошло два месяца. И это были очень приятные для Саймона два месяца. Он уже не сожалел, что не попал в Красный Вереск: в Хогвартсе было ничуть не менее интересно. Алисе и Денису он написал два раза и, судя по ответам, у них всё было хорошо. Да ему с занятиями, домашними заданиями было совершенно некогда скучать.

Проснувшись утром в канун Хэллоуина, ребята почувствовали восхитительный запах запечённой тыквы – непременного атрибута этого праздника.

– Красота, – довольно сказал Блейз, потягиваясь в постели, – сегодня будет роскошный пир. Честно говоря, немного надоели овсянка и яичница.

Саймон рассеяно кивнул, наблюдая за водой за своим окном. Вопреки всем своим опасениям он никогда никого там не видел. Хотя теперь, когда страх отступил, и ему на смену пришло любопытство, он был бы и совсем не прочь, чтобы там кто-нибудь появился.

Вытащив из пижамы Тритона, который, как всегда, искал себе на ночь местечко потеплее, он принялся одеваться. Блейз и Тео уже ушли; стоило признать, ему не помешало бы поучиться у них расторопности.

Спустившись, он кивнул Драко, который, как обычно, дожидался его в одном из кресел, и они вместе направились на завтрак.

Первым уроком у них сегодня были заклинания, и они после долгих упражнений с волшебной палочкой сегодня должны были приступить к заклятию Левитации.

– Запомните – легко, и резко, и со свистом. И очень важно правильно произносить магические слова. Не забудьте те движения кистью, которые мы с вами отрабатывали, – попискивал низенький профессор Флитвик, – кисть вращается легко, и резко, и со свистом.

Саймону удалось достигнуть желаемого результата с четвёртой попытки. Профессор Флитвик просиял и наградил Слизерин пятью призовыми очками.

– Да что же ничего не получается, – сердито сказал Драко, махая палочкой перед своим пером.

– Ты всё делаешь хорошо, – сказал Саймон, – только маши не так быстро. Движение должно быть более плавным. И заклинание нужно произносить с одинаковой скоростью – ты немного медленно начинаешь говорить «Вингардиум» и затем очень быстро договариваешь «Левиоса».

Драко последовал его совету. И, к своему удивлению, в следующий раз перо у него дёрнулось вверх, но тут же упало.

– Ты видел? – спросил Саймон, хлопнув Драко по плечу, – оно подпрыгнуло! Я точно видел, давай, пробуй ещё раз.

Воодушевлённый своим успехом, Драко с удвоенной энергией принялся повторять попытки. Саймон тем временем посмотрел, как идут дела у остальных.

Блейз и Тео честно пыхтели, но их перья никак не желали подниматься вверх. Крэбб и Гойл совершали движения палочками вроде как даже и правильно, но заклинание произносили совершенно неверно. Профессор Флитвик бился с ними уже десять минут. Пэнси и Милисента, как видно, уже растеряли всё свое терпение и, махая палочками для виду, о чём-то перешёптывались. Трэйси Дэвис не теряла попыток заставить своё перо взлететь, а вот Дафна Гринграсс умудрилась справиться со своей задачей – её перо оторвалось от парты на полметра и повисло в воздухе. Профессор Флитвик похвалил её, но призовыми очками награждать не стал. Наверное, потому что она справилась с заданием не так быстро, как Саймон, и ей потребовалось не меньше десяти попыток, чтобы заставить своё перо подняться в воздух.

У Драко же дела не шли. Как он ни старался, сколько ни переспрашивал Саймона, его перо до конца урока оставалось неподвижным. Неудивительно, что после занятий он пребывал в крайне скверном расположении духа.

– Не надо так расстраиваться, – утешающе сказал ему Саймон, – практикуйся – и у тебя всё будет получаться.

– А у тебя почему получается уже сейчас? – недовольно спросил Драко, пробираясь сквозь толпу школьников.

Саймон для пущего эффекта огляделся и, поднеся ладонь к уху товарища, прошептал:

– Я пользуюсь палочкой с семи лет. Отец настоял. Поэтому у меня лучше получается проводить магию и творить заклятия. Я не талантливее тебя. Просто у меня было больше практики.

Драко скептически хмыкнул, но не стал ничего говорить. Саймон же увидел Мэнди и подошёл к ней поздороваться, шепнув Драко, чтобы тот его не ждал. Когда Малфой ушёл, девочки как раз заканчивали разговор.

– … Да, и теперь бедняжка сидит в туалете и плачет. И просит оставить её в покое, – как раз договаривала одна из смуглокожих девочек. Увидев подходящего Саймона, она смущённо умолкла, но Мэнди, наоборот, обрадовалась.

– Здравствуй, Саймон, – дружелюбно улыбнулась ему она, – как дела?

– Спасибо, хорошо, – сказал он, – мы сегодня проходили заклятие Левитации. А вы уже его проходили?

– Да, вчера, – кивнула она, – был очень интересный урок.

– У тебя получилось? – поинтересовался Саймон.

– Да, конечно, – кивнула она, – не сразу, но к концу урока каждый сумел заставить своё перо хотя бы немного подняться.

– Это здорово, – кивнул Саймон, – у нас не такой хороший прогресс.

– Да, кстати, познакомься, – Мэнди повернулась к смуглокожим близняшкам и представила их, – это моя подруга, Падма Патил. И её сестра, Парвати.

Падма, на груди которой тоже был знак Когтеврана, расслабилась и улыбнулась Саймону. Её же сестра, на удивление оказавшаяся гриффиндоркой, не сводила с Саймона подозрительного взгляда.

– Прошу прощения, я услышал часть вашего разговора… Вы говорите, какую-то девочку обидели, и она плачет?

– Да, – недоверчиво протянула Парвати, – Гермиону Грэйнджер.

– Но… чем же её так обидели?

– Мы не знаем, – развела руками Мэнди, – мы пробовали с ней поговорить, но она только просит оставить её в покое. Может, когда она всё-таки успокоится и выйдет…

Девочки пошли в Большой Зал, Саймон же, не до конца понимая, что делает, пошёл на второй этаж. Через две минуты он стоял возле двери и не знал, что ему делать дальше. В самом деле, не мог же он просто взять и войти в женский туалет? Может, снова наложить на себя Дезиллюминационные чары? Нет, при свете дня его всё равно будет видно. Можно представить, какой будет скандал, если его заметит другая девочка.