Текст книги "Вояж на Зензеру или беспокойные каникулы (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Евдокимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Ты монстров-то из нас не делай, – Брюллов даже чуточку обиделся.

На это сотрудник службы безопасности космопорта ничего не ответил. Лишь пожал плечами, что можно было расценить, как «я тут ни при чем, монстров из вас уже сделали».

Так уж получилось, что фраза про монстров стала последней, произнесенной курсантами на планете. Через пять минут дожидавшийся их челнок стартовал с космодрома Зензеры, а еще через сорок минут друзья уже заселялись в двухместную каюту трансгалактического лайнера «Альмерия».

Алекс позвонил родителям, сообщил, что благополучно добрался на борт судна и больше о нем не нужно беспокоиться. Андре тоже кому-то звонил и теперь на его лице блуждала мечтательная улыбка.

– Зацепило тебя, дружочек, ох как зацепило, – пробормотал, внимательно глядя на товарища, Брюллов.

– Чего ты там бормочешь? – переспросил Ларин, отрывая взгляд от псевдо иллюминатора, который являлся просто вмонтированным в стену экраном, транслировавшим изображение открытого космоса с внешних камер.

– Я говорю, – повысил голос Алекс, – с врагами государства поборолись, теперь можно и с похмельем побороться!

– Ах, вон ты о чем! У меня есть твой коньяк! – Андре извлек из своей сумки бутылку и продемонстрировал другу. – Я потому и против досмотра был, боялся, что украдут!

– Как интересно! Что-то я не помню, чтобы у меня был свой коньяк.

– Ну, как же! Ты ведь обещал мне бутылку коньяка, если я смогу узнать настоящее имя Томми? Я не узнал, поэтому это твой выигрыш. Все по-честному!

– Да? – Алекс усмехнулся и выудил из недр своего багажа другую бутылку, – тогда у меня есть твой коньяк! Ты что же, друг, меня за совсем малахольного держишь? Думаешь, что я десять суток пил и гулял и даже не интересовался где и с кем пропадает мой лучший друг? Нехорошо, Ларин, нехорошо!

– Ну, нетрудно было предположить, – смущенно ответил Андре, – что кто-нибудь да узнает. Собственно, мы не очень-то и скрывались.

– Кто-нибудь! – чуть не прыснул со смеху Брюллов, – да весь клан знает! Я тебе могу подробно рассказать, когда и где вы гуляли, в каких ресторанах были замечены, в каких кинотеатрах и даже в театре. Причем мне даже не пришлось устраивать за тобой слежку. Рамсей – город маленький, все друг друга знают.

– О, Брюллов! – землянин картинно прикрыл глаза руками, – у тебя везде на Зензере глаза и уши!

– Ладно, не ерничай! Ты выиграл спор, и приз твой!

– А я с тобой не спорил, Алекс. И Томислава никогда не будет предметом моего спора, – произнося это, Ларин был предельно серьезен.

– Сильно же тебя зацепило, братишка! – серьезность тона передалась и Брюллову.

– Не поверишь, в груди – словно ком ледяной, – глухо произнес Андре и устало опустился в кресло.

– Давай-ка, друг мой, просто выпьем этот коньяк. Слегка растопим твой лед и попутно избавим меня от похмелья.

Алекс засуетился вокруг стола. Достал рюмки, нехитрую закуску, поставил на середину стола пепельницу и выудил из кармана две сигары.

– За веселые каникулы на Зензере! – провозгласил он первый тост.

– За беспокойные каникулы, – вяло подхватил товарищ.

– Что думаешь делать? – осторожно осведомился Алекс спустя минуту.

– Не знаю, Алекс, не знаю. Волком выть хочется. Между нами минимум восемь лет, за которые может случиться все что угодно.

– Это точно. На ближайшие восемь лет мы крепко связаны. А при нашей-то специальности их еще пережить нужно.

– А что клан?

– В смысле?

– Ну, ты сказал, что все знают.

– Ах, вон ты о чем. Да все только «за»!

– И ее родители?

– А тебе это важно?

– Нет, но интересно, – Андре пожал плечами.

– Да после того урода Ручински – и как только ее угораздило выскочить за него замуж – они тебя просто на руках носить готовы! Серьезно, Андре: если вы все преодолеете, и все у вас сложится, то семья будет только рада.

– Спасибо, Алекс! – Ларин откинулся на спинку кресла и выпустил первое облачко сигарного дыма. – Что-то я размяк. Нужно собраться.

– Понял! – Брюллов тут же заново наполнил рюмки, – за Звездную Академию!

– А что ты думаешь про генерала Холифилда? – после нескольких минут тишины снова подал голос Алекс, – Манчини его ставил в известность?

– Алекс, а тебе ничего не кажется странным в этой истории? – предпочел ответить вопросом на вопрос его друг.

– Хм, а сам сказать не хочешь?

– Важно, чтобы это не были мысли одной больной головы.

– Что ж, ты прав, пусть будет две больные головы, – Брюллов поднялся из кресла и не спеша прошелся вдоль стены к экрану-иллюминатору, – шевелится парочка мутных мыслей. Попробую сейчас вытащить их на свет божий.

Алекс задумался. Не то, чтобы у него и раньше и не возникало никаких вопросов к происходящему, но, как-то не до этого было. Сначала нужно было обороняться от вражеского клана и его наемников, потом вызволять Полину, потом нужно было успеть отдохнуть по полной программе. А вот сейчас уже можно спокойно осмыслить произошедшее. Тем более при помощи такого человека, «чей мозг никогда не отключается полностью, даже когда он спит, даже когда он пьян». Эта шутка гуляла по Звездной Академии уже третий год и относилась к Андре, прославившемуся тем, что в любой ситуации сохранял способность к логическому мышлению.

Начать, пожалуй, можно с того, что Алексу доверили руководство кланом на время военной компании. Да, у него за плечами четыре года учебы в престижной Звездной Академии. Да, он, можно сказать, без пяти минут офицер одного из самых элитных подразделений Земного союза. Да, он знает о войне больше всех остальных Меннингеров, вместе взятых. Но! Он – всего лишь курсант, не имеющий опыта реальных боевых действий. К тому же – распоследний разгильдяй в семье, человек, которого фактически признали бесперспективным с точки зрения работы по основному профилю клана, и которого засунули за большие деньги в военное учебное заведение в надежде, что там смогут-таки сделать из него хоть мало-мальски приличного человека. Кроме того, никто в семье не мог знать величины уже заложенного в курсанта четвертого курса потенциала.

И вдруг такое доверие, такая вера в его командирские способности. Совет согласился очень легко. Это трудно объяснить, даже учитывая присутствие там отца Алекса. И дядя Берт сдался очень быстро. Розенблюм поворчал немного, но так, для проформы, неагрессивно и непредметно. Да еще и помогал уговаривать главу клана. Впору было удивиться, да Брюллов и удивился, но время было дорого, нужно было действовать, и вопрос отложился в долгий ящик и забылся, погребенный под целым потоком новых ярких событий.

– Они знали! – придя к такому выводу, Алекс решительно опрокинул в рот содержимое рюмки и отвернулся от космических просторов, отображаемых на поверхности псевдо иллюминатора.

– По крайней мере, дядя Берт и Розенблюм! Эти знали точно. С ними поработали, сделали соответствующее внушение еще до нашего прилета. Остальные члены совета могли знать, могли и не знать. Эти двое – старые опытные политики. Они либо как-то убедили остальных членов совета особо не сопротивляться, либо выстроили решение вопроса так, что у членов совета просто не осталось выбора.

– Это уж тебе виднее, друг мой, ты свою семью лучше знаешь.

– Но это же означает, – продолжил Алекс, не обратив внимания на комментарий товарища, – это означает, что наши кураторы были в курсе ситуации еще до нашего появления. А мы-то гадали: как же они отнесутся к нашему вмешательству! Пока мы были в полете, начальство узнало о сложившейся ситуации, оценило обстановку и направило в нужное русло. Вот это круто! Вот это забота о сотрудниках!

– Ты бы приглушил свою юношескую восторженность, – Ларин недовольно поморщился, – лучше продолжи-ка поиск несуразностей.

– А что, еще есть?

– Скажи-ка мне, Алекс, или Алéкс, – Андре сделал ударение на второй слог, назвав друга так, как его все называли на родной планете, – как правильно?

– Да без разницы, отстань!

– Так вот, Алекс-Алéкс, скажи мне, а то, что клан Клямсдейл потребовал с клана Меннингер десять процентов от суммы федерального контракта, это нормально?

– Нет, это не нормально, – задумчиво произнес Алекс, ероша свои короткие волосы на затылке, – но, понимаешь… Все знают, что эти Клямсдейлы – ненормальные, поэтому вызвала удивление масштабность наезда, его сверх наглость, а не сам факт наезда.

– То есть мы приходим-таки к выводу, что поведение Клямсдейлов в данном случае является нетипичным?

– Ну, пожалуй, так. И что? Ты хочешь выяснить причину? Это вряд ли возможно. У этих придурков в головах столько тараканов, что отследить траекторию движения каждого просто не реально.

– Может и так, – кивнул головой Ларин, – но можно ведь предположить, что кто-то надоумил Клямсдейлов, убедил их в безнаказанности?

На этот раз Алекс замолчал надолго. Дважды прошелся вдоль внешней стены каюты, в задумчивости морща лоб. Подошел к столику, по пути обогнув вытянутые ноги вольготно развалившегося в кресле Андре, налил себе полную рюмку коньяку и выпил залпом, не закусывая. Вновь вернулся к иллюминатору, рассеяно поглазел на холодный, но такой завораживающий своей красотой, свет звезд. Побарабанил пальцами по поверхности экрана.

– Я понял твою мысль, брат. И, похоже, она имеет право на существование. Можно конечно обвинить нас в паранойе, в желании отыскать везде нити всемирного заговора. Но с дядей Бертом разговаривали, в этом у меня теперь сомнений нет. Значит ситуация возникла не в день нашего прилета, а раньше. По крайней мере, в день убийства Вилли. Хотя разница всего в два дня. Ну, а если еще принять в расчет ту легкость, с которой нам доверили и оформили опытные образцы КДО-17, то выходит, что каша заварилась еще до нашего старта с Земли.

– Кстати, когда мы в замке вошли в кабинет Боба Клямсдейла-старшего, откуда-то из толпы его родственничков прозвучало что-то вроде «мы не так договаривались». Но тогда я не обратил на это внимания.

– Это может быть игрой воображения, – возразил Ларин, – я ничего такого не слышал.

– То есть задачей было, – Брюллов не обращал внимания на реплики товарища, словно боялся упустить хвост удачно ухваченной мысли, – задачей было поставить на место особо зарвавшийся клан. Предварительно подразнив его приманкой в виде супер контракта Меннингеров, умело раздув чувство самоуверенности (которого и так всегда было с избытком) и уверив в полнейшей безнаказанности. А после того как Клямсдейл заглотил наживку, оказать такую незначительную, практически незаметную со стороны, но на самом деле вполне достаточную для победы, кадровую помощь заведомо слабейшей стороне. Это я о нас с тобой, если кому непонятно, – довольный собой Алекс наградил землянина насмешливым взглядом.

– «Остапа несло», – иронично выдал цитату из неизвестной раздухарившемуся другу книги Андре и несколько раз картинно хлопнул в ладоши, – я бы хотел заметить, что эту кадровую помощь еще и строго дозировали. Ведь мы хотели ехать вчетвером, но Хаузеру и Мопсу в последний момент отозвали документы по какой-то мутной причине.

– О! Представляю, что бы мы тут натворили вчетвером! – мечтательно закатил глаза к потолку Брюллов. – Мы бы весь Рамсей разнесли!

– Ну, вот чтобы не разнесли, нас заблаговременно располовинили.

– Знали, что мы и вдвоем справимся, знали! – довольно осклабился Алекс.

– Чему ты радуешься? – удивился Андре, выпуская к потолку аккуратное колечко сигарного дыма, – нас не ввели в курс дела, использовали в темную!

– Так ты что, не понял? – пришла очередь Алекса удивляться, – это же была проверка! Кстати, очень красиво задумано: и государственные интересы соблюли, и нас в деле проверили, и КДО-17 в боевых условиях обкатали, плюс еще получат звания и медали за раскопанную нами наркоту! Красиво, изящно! И – здорово! Здорово, когда командиры в тебя верят! Повезло нам, что попали в Академию, а скоро станем настоящими Звездными пантерами!

На Алекса прямо таки снизошло вдохновение. А выпитый коньяк и позитивный ход мыслей побороли похмельный синдром и вызванное им плохое настроение. Под изумленными взглядами друга, прежде никогда не наблюдавшим его в таком состоянии, Брюллов практически порхал по каюте, восторженно расписывая открывающиеся перед ними перспективы.

– Только представь себе масштаб задач, которые будут ставить перед нами дальше! Дух захватывает!

– Алекс!

– Да мы целые галактики будем на уши ставить!

– Да уймись же ты! – Ларину пришлось повысить голос, чтобы остановить этот словесный понос.

– Клямсдейлов можно было приструнить и без боевых действий! Есть административный ресурс, есть финансовые рычаги. В конце концов, спецслужбы могли надавить им на болевые точки! Зачем эта войнушка?

– Как зачем? Показательная порка!

– А я думаю, что клан Клямсдейл был основной, но не единственной целью! Вспомни: сколько сил и средств мы затратили на pr-компанию? И все ради того, чтобы общественное мнение в споре Меннингеров с Клямсдейлами было на нужной стороне. Мы этого добились. Но, в общем и целом, превалирующим чувством средневзвешенного нейтрального жителя Зензеры является раздражение от действий кланов вообще. Посуди сам: кланы не поделили деньги, кланы устроили беспорядки с мордобоем и поножовщиной, потом – полноценную войну, да еще не где-то там, в пустыне, а в столичном городе! Кланы дерутся между собой, а простые люди страдают. Кому это понравится? Фактически, этой войной мы подготовили почву для «закручивания гаек». Боюсь, что ваша уникальная клановая система доживает последние дни.

– Уже были попытки покончить с кланами. Ничего у них не получалось раньше, и сейчас не получится, – равнодушно ответил Алекс, – потому что кланы вросли в эту планету, кланы – это история Зензеры. Без кланов нет Зензеры! Да целые сектора экономики существуют только благодаря кланам!

– Ладно, не будем спорить, – махнул рукой на упершегося друга Ларин.

– Нет уж, подожди, – а вот Брюллов завелся не на шутку, – как ты себе это представляешь? Не будут же федералы вырезать кланы подчистую?

– Почему у тебя все проблемы решаются только через «воевать и вырезать»? Сюда добровольно-принудительно запустят филиалы трансгалактических корпораций. Они составят конкуренцию кланам за счет очень низких цен. Настолько низких, что работать придется в убыток. Корпорации смогут себе это позволить, кланы – нет. Это продлится год, два, три – в зависимости от количества накопленного разными кланами «жирка». А потом кланы либо разорятся, либо почтут за счастье пойти работать к конкуренту на субподрядной основе. Кланы отлучат от кормушек и те либо растворятся в общей среде, либо погибнут. Извини, но я думаю, что именно для этой цели были стравлены два сильных клана.

Ошарашенный Алекс молчал несколько минут. Морщил лоб и остервенело тер пальцем переносицу. Пытался осмыслить услышанное и найти слабые места в логических построениях товарища. Но Ларин всегда остается самим собой. Как бы хорошо ни проводил он отпущенное для отдыха время, какая-то часть его мозга все равно продолжает отстраненно перемалывать произошедшее. Это вам не Алекс-разгильдяй, способный беззаветно отдаваться во власть кутежа, веселья и разврата. Подумать только: десять суток напрополую веселился, пьянствовал, менял подружек и даже не попытался разобраться в произошедшем. А вот Андре пытался разобраться, и отчеты составлял за себя и за гулящего товарища и с куратором связывался. Так что если уж Ларин делает какие-то выводы, то опровергнуть их очень трудно.

– Послушай, друг, – Алекс начал говорить медленно, тщательно подбирая слова, – прав ты или нет, покажет время, я сейчас не могу тебя опровергнуть. Но…. Но, если ты прав, то получается, что моими руками забили пару гвоздей в крышку гроба и моего родного клана? Не чересчур ли цинично это? Ведь если следовать подобной логике, то и убийство Вилли было запланировано. Чтобы Меннингеры гарантировано не пошли на попятную и чтобы Клямсдейлам уже не было пути назад. Можешь себе представить такую страшилку?

Брюллов коротко хохотнул над показавшейся ему очень удачной шуткой, но наткнулся на тоскливый взгляд друга. Улыбка быстро сбежала с его лица.

– Нет! Этого не может быть!

– Добро пожаловать в спецслужбы! – устало сказал Андре.

– Нет! – ноги отказались держать Алекса, он почти рухнул в свое кресло, обхватив руками голову.

– Алекс, мы можем ошибаться. Все это может быть лишь цепью случайностей.

Андре предпринял попытку успокоить друга, но быстро убедился в ее бессмысленности. Далее он лишь деликатно молчал. Через долгие четверть часа Алекс отнял руки от головы и поудобнее уселся в кресле. Выглядел он неестественно спокойным.

– Андре, скажи, а они не боятся, что я слечу с катушек и поотрываю им головы?

– Нет, Алекс, не боятся. Потому что ты не слетишь с катушек. Мы с тобой сейчас закончим этот разговор и не вернемся к нему лет так восемь. Нам еще год учиться и потом еще тянуть лямку обязательного семилетнего контракта. И мы будем делать вид, что ничего не поняли. И будем изображать из себя проштрафившихся школяров, благодарных командирам за то, что оперативно разгребли наше дерьмо и не отдали на растерзание полиции или эсбэшникам.

– Почему? – Алекс недоуменно потряс головой – не умнее ли показать, что поняли все расклады?

– Не умнее. Потому что вряд ли мы поняли все расклады. И потому что мы не хотим «попасть на заметку» штабным крысам и стать теми, кто разрабатывает такие циничные операции. Либо попасть в черный список «потенциально затаивших обиду» или что-то еще в этом роде. Поэтому мы будем изображать благодарность и полную готовность без рассуждений выполнить любой приказ начальства. В крайнем случае, если будут сильно ковыряться в мозгах, сдадим им озвученную тобой версию об усмирении зарвавшегося клана.

– Ох, Андре, – страдальчески воскликнул Брюллов, – давай будем пить и забудем этот разговор, забудем всю эту поездку!

– Ну, нет! Забыть все я не согласен, – Андре разлил остатки коньяка по рюмкам и достал следующую бутылку, – совсем не согласен. Потому что я очень даже благодарен тебе за эту поездку, друг! И я очень хотел вернуться на Зензеру.

– Что ж, тогда тост: «За то, чтобы вернуться!».

– За то, чтобы вернуться!