Текст книги "Вояж на Зензеру или беспокойные каникулы (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Евдокимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

16

– Ну, что скажешь, Густаво? – лейтенант Ле Гуин, начальник смены службы безопасности зензерского космопорта также, как двое его подчиненных – Густаво Лопес и Глен Пак, внимательно рассматривал доставляемых эскалатором к пункту регистрации пассажиров, собирающихся отбыть на Землю. У Ле Гуина и Пака зеркальные интерактивные очки были на постоянной связи с базой данных космопорта. Лопес полагался только на свое знаменитое чутье и очки использовал только из-за возможности приблизить заинтересовавший его объект.

Троица неизвестно зачем приданных в усиление лейтенанту полицейских космопорта, облокотившись на перила и вяло перебрасываясь скупыми фразами, напряженно вглядывалась в лица прибывающих пассажиров. В отличии от копов, эсбэшников укрывал от посторонних взглядов витраж, стекла которого пропускали свет только в одном направлении.

– Вон тот долговязый парень в клетчатом пиджаке явно везет что-то запрещенное, – откликнулся Густаво, – а вон та рыженькая девица лет двадцати отчаянно трусит, что не успеет скрыться от кого-то. То ли натворила чего-то, то ли от назойливого поклонника бежит.

Пак только восхищенно цокнул языком, но от сканирования людского потока не оторвался ни на миг.

– Как он это делает, лейтенант?

– Чую я их, чую, – усмехнувшись в густые усы, ответил за командира Лопес.

– Второй пятому, – Арно Ле Гуин привык доверять Лопесу больше, чем самому себе, – высокий парень в клетчатом пиджаке – тщательно проверить багаж. Через три метра за ним – рыженькая девица в белом жакете – пробейте по базе: может на нее есть заявления.

– Пятый принял, – откликнулся голос сержанта Бабеля в наушнике.

– Ну, вот как это: чую? – не унимался Пак, в который уже раз пытаясь понять метод работы товарища, – что от них воняет чем-то?

– Глен, не носом я их чую, а чувствую, – терпеливо пояснил коренастый смуглокожий Густаво, – как звери в лесу друг друга чувствуют.

– Это чутье не избавляет одних зверушек от участи стать едой для других, – усмехнулся Пак.

– Здесь то же самое, Глен.

– Однако что-то наши зверушки не торопятся, – встрял в разговор подчиненных лейтенант, – может, вообще не придут?

– Так это нам же облегчение, – коротко хохотнул Пак, – вне нашей юрисдикции пусть планетарная полиция разбирается.

– Я бы не мечтал о таком повороте дел, – вновь подал голос Лопес, – еще полтора часа до окончания регистрации.

– Уж и помечтать не дашь! – шутливо проворчал Глен.

– На девчонку заявлений нет, хотя она явно торопится оказаться на борту звездолета, – внимательно выслушав доклад с пункта регистрации, поведал сослуживцам Арно, – а клетчатый пиджак пытался вывезти краденые украшения.

– Что и требовалось доказать, – вновь восхищенно цокнул языком Пак.

Минут двадцать не происходило ничего особенного. Эскалатор не спеша перемещал людской поток из зала ожидания к пункту регистрации, Ле Гуин, Пак и Лопес продолжали сканировать пассажиров, полицейские, заключившие с Паком пари на первенство в распознании особо опасных персон, почти свесились с перил ограждения в тщетной попытке хоть немного приблизиться к рассматриваемым людям.

А потом вдруг, в один миг, все переменилось. Вернее, не все, а местоположение агента Лопеса. То ли Ле Гуин, занятый наблюдением, просто прозевал нужный момент, то ли отслуживший полтора десятка лет в спецподразделениях Лопес двигался неестественно быстро, но спустя всего пару ударов сердца, Густаво оказался замершим у самой границы витража со взведенным пистолетом в руке.

Потревоженный движением воздуха в непосредственной близости от себя, удивленно обернулся Пак. Полицейские ничего не заметили и продолжали увлеченно пялиться в зал ожидания.

– Густаво? – негромко осведомился лейтенант, на всякий случай тоже извлекая пистолет из подмышки.

Лопес шумно выдохнул, медленно убрал оружие в кобуру и так же медленно повернулся к командиру, который с удивлением обнаружил на его лице мелкие бисеринки пота.

– Есть идентификация! – заявил Пак и, бросив взгляд на висящее в зале ожидания информационное табло, восхищенно добавил, – на минуту сорок три секунды позже Лопеса! А что случилось-то?

– Командир, – хрипло произнес Лопес, аккуратно промокая лицо извлеченной из кармана салфеткой, – подкрепление бы вызвать…

Ле Гуин и Пак удивленно переглянулись, ибо на их памяти это был первый случай такого необычного поведения многоопытного сослуживца. Работы у службы безопасности космопорта хватало, но по настоящему громкие происшествия в такой провинциальной дыре, как Зензера, случались довольно редко. И с такими всегда справлялись своими силами. Прецедент с усилением поста начальника смены патрульными уже был выходящим за рамки обычного, а уж если они еще и подкрепления запросят… Весь космопорт их на смех поднимет. С другой стороны, лейтенант привык во всем полагаться на опыт и чутье агента Лопеса и до сего дня тот неизменно оправдывал оказанное ему доверие. Тем более, что интересующие их объекты характеризовались, как организаторы недавней войны кланов, развернувшейся прямо на городских улицах Рамсея.

Чувствуя, как драгоценные секунды для принятия решения утекают сквозь пальцы, Ле Гуин практически вжался лбом в укрывающее его от взоров пассажиров стекло. Программа услужливо отметила идентифицированных индивидуумов и, установив максимальное приближение, офицер несколько долгих секунд жадно разглядывал объявленных к задержанию парней.

Ничего особенного. Первый – высокий, худощавый, с аккуратным ежиком светло-русых волос. Короткие рукава белой футболки с логотипом какой-то спортивной команды открывали на всеобщее обозрение мощные мускулистые руки. По всему было видно, что парень не отлынивает от посещения спортзала, но лейтенант достаточно повидал на своем веку и более здоровых мужиков. Тех, с кем реально опасно иметь дело. Брюллов же, а судя по подсказкам программы распознавания, это был именно он, такого впечатления не производил.

Обычный парень, достаточно габаритный, слегка «подкачанный», но не более. По крайней мере, таковы были ощущения Арно Ле Гуина.

Второй же и вовсе не производил никакого впечатления. На пол головы ниже своего товарища, ни ширины плеч, ни резкости в движениях, ни хищного взгляда. Одет аккуратно, с претензией на интеллигентность. Еще бы очки на нос нацепил и был бы типичный студентишко заштатного учебного заведения или начинающий периферийный чиновник нижнего звена. Совершенно непонятна реакция Лопеса, ну никак не похожи эти двое на опасных рецидивистов. Да и вообще на организаторов массовых беспорядков со стрельбой, дней десять назад сотрясавших Рамсей и окрестности они никак не тянут.

По всей видимости, Пак пришел к таким же выводам, потому что уже спустя десяток секунд он пожал плечами и вскоре лейтенант услышал его голос уже от ограждения, на котором все еще висели полицейские.

– Эй, девчонки, по двадцаточке приготовили в фонд дядюшки Густаво!

Лейтенант усмехнулся: война войной, а Пак остается Паком. Поганец успел-таки заключить пари с патрульными, несмотря на запрет! И «оформил» все так, будто он только посредник, а спорщиком является Лопес.

– Густаво! – Ле Гуин решил еще раз поинтересоваться мнением подчиненного, но тот его опередил.

– Не нужно подкрепления, командир, – Густаво выглядел уже вполне успокоившимся, – просто предупреди всех, чтобы не делали резких движений и все пройдет тихо-мирно.

– Ну, слава богу, – облегченно выдохнул начальник смены, – я уж было подумал, что чутье тебя подводит.

– Ты не понял, командир, – усмехнулся в свои густые усы Лопес, – эти ребята могут быть очень опасны. Настолько, что в случае конфликта всю нашу смену вынесут отсюда вперед ногами. Но они уверены, что все козыри у них на руках, поэтому настроены мирно.

– Ладно, Густаво, пойдем, посмотрим, что там за звери такие к нам пожаловали.

Полицейских Ле Гуин отправил вперед – нечего привлекать к себе лишнего внимания, шляясь по зданию большими компаниями. Пак остался на посту дожидаться вызванной смены и должен был присоединиться к ним на обратном пути. Направляясь с Лопесом к пункту регистрации, лейтенант бросил последний взгляд на являвшуюся объектом их внимания парочку. Оба выглядели расслабленными и спокойно ожидали момента, когда неторопливый эскалатор поднимет их из зала ожидания в зал регистрации. Но Арно готов был поклясться, что его перемещения не остались не замеченными, ибо тот из парней, который пониже – Ларин, вздохнул и демонстративно отвернулся в сторону, а уголки губ Брюллова дрогнули в едва заметной усмешке.

– Мистер Брюллов, мистер Ларин! Лейтенант Ле Гуин, начальник смены службы безопасности космопорта. Пройдите, пожалуйста, с нами, – Ле Гуин был самой любезностью, когда сержант Бабель передал ему документы этих возмутителей спокойствия.

– Хорошо, – просто ответил Брюллов, пожав плечами.

И никакого волнения, никаких вопросов типа «зачем?», «куда?», «что случилось?», «на каком основании?». Все тихо-мирно, как и обещал старающийся держаться за спинами других агентов Густаво. Только Ларин бросил быстрый взгляд на информационное табло – видимо узнать время, остающееся до окончания регистрации.

17

– О, боже! Ну почему нам не вбили в головы эффективного метода борьбы с похмельем? – войдя в здание космопорта Алекс болезненно поморщился от резавшего глаза яркого света и вновь напялил на нос снятые уже было после ослепительно солнечного зензерского дня темные очки.

Оставшееся от войны кланов время каникул он провел весело и шумно. Так, что не каждый вечер и ночь мог вспомнить досконально – все они плавно слились в один большой карнавал. Но на этот раз никто не посмел бросить ему ни тени упрека за такое времяпровождение, ибо теперь заслуги перед родным кланом вознесли его на практически недосягаемую высоту.

Траур по погибшим родственникам и сослуживцам справили быстро, все семьи пострадавших получили просто королевские суммы возмещения, и все семейное предприятие с головой окунулось в работу. К сегодняшнему дню пострадавшие от обстрелов фасад и крыша здания городской резиденции уже были отремонтированы. Все укрепления были оперативно разобраны, строительные материалы, использовавшиеся для их строительства вывезены. И теперь вся территория усадьбы чернела свеженасыпанными клумбами, в которых копошились многочисленные роботы-озеленители.

Примерно тоже самое, только в гораздо больших масштабах происходило в родовом замке Меннингеров. Благодаря стараниям Ларинской команды денег на реконструкцию хватало с лихвой, ибо никто не собирался признаваться в своей причастности к ограблению банка и возвращать Клямсдейлам вывезенные из хранилища ценности. А вот львиную долю безналичных переводов, ушедших в различных направлениях со счетов «КДЛ Капитал», вражескому клану удастся вернуть после завершения разбирательств. Им бы еще вернуть сильно подорванное доверие клиентов… Ну, да это их проблемы, в следующий раз пусть думают, во что ввязываются.

Глава Клямсдейлов – Роберт Клямсдейл-старший нынче проходил реабилитационный курс после успешно проведенной операции, за что ненавистный клан был благодарен лично Алексу Брюллову, организовавшему авиа доставку больного в Рамсейский госпиталь. А наследники Бобби-старшего вовсю отбивались от полиции, прокуратуры, службы безопасности и адвокатов потерпевших. И активно «рубили концы». Судя по всему, от базы с фасовочными цехами в северном пригороде им удастся-таки откреститься, переведя стрелки на подставных лиц, которые значились владельцами и сотрудников «КДЛ-секьюрити», якобы втайне от руководства занимавшихся охраной и «крышеванием» объекта.

Во всем этом существовало одно «но». Если в дело не вмешаются федералы. А если вмешаются, то в этом случае от зарвавшегося клана, несмотря на все прилагаемые усилия, могут остаться лишь «рожки да ножки». Тут, правда, могло достаться и прочим участникам конфликта, но на этот счет курсанты уже подстраховались через свое командование.

Поскольку большинство членов клана Меннингер разрывались между необходимостью соблюдать траур и желанием отметить блистательную победу, было принято решение соблюдать траур в домашних стенах, но разрешить празднование на стороне. Это-то и стало отправной точкой в загуле Алекса. Андре быстро «сошел с дистанции» сославшись на необходимость поработать над отчетами по практике, но работал он над ними так самозабвенно, что в выделенных ему комнатах практически не появлялся. Впрочем, Ларин всегда был несколько «себе на уме» и никогда особенно не любил шумные празднества, его друзья давно уже успели привыкнуть к этому, поэтому поводов для беспокойства в таком поведении не было никаких.

А Брюллов закружился в водовороте разгульной жизни. Менялись сопровождающие, менялись рестораны и ночные клубы, менялись собутыльники и женщины. И так продолжалось десять дней и ночей. Хорошо еще, что хватило ума провести семейный обед накануне отбытия. Успел, так сказать, и родню уважить и к очередному ночному загулу успеть.

Только вот с утра сегодня приходилось расплачиваться за бурно проведенную ночь тяжелым похмельем.

– Методика проста – пить надо меньше, – флегматично ответил Ларин, направляясь к эскалатору.

В другой раз Алекс посчитал бы, что друг издевается над ним и обязательно съязвил бы в ответ, но сегодня «переварил» этот ответ молча. И дело тут было вовсе не в его головной боли, а в состоянии самого друга, который сегодня сам не свой: вялый, рассеянный, тоскливый и печальный.

Брюллов в последний раз бросил взгляд на небольшую группу родственников, пришедших проводить друзей и, ободряюще кивнув им на прощание, бросился догонять Ларина.

Готовящихся к отлету пассажиров было много. Очередь, причудливой змейкой извиваясь по залу ожидания, медленно ползла к эскалатору, который так же медленно поднимал людей в зал регистрации. Оттуда уже можно было пройти к стартовым терминалам для посадки на космические челноки, доставляющие пассажиров непосредственно на борт межгалактического лайнера.

– Как там дела с отчетами? – осторожно поинтересовался Алекс, у которого всегда были проблемы с письменным изложением мыслей.

– Не волнуйся, все хорошо, – успокоил друга Андре, – официальные уже отослал руководителю, с неофициальными ознакомишься за время путешествия. У тебя будет почти неделя.

– Так говоришь, Манчини и не удивился даже?

– Абсолютно, – безразлично пожал плечами Ларин.

– Вот видишь, – Брюллов растянул рот в предовольной улыбке, – что значит репутация! Я вам всем говорил, что когда-нибудь она станет работать на нас, а вы не верили. Ни ты, ни Хаузер, ни Мосин. А я оказался прав!

– Хм, ну-ну, – Андре бросил на друга оценивающий взгляд, словно пытаясь понять: шутит тот в данный момент или действительно верит в то, что сказал. По физиономии Алекса было совершенно понятно, что верно второе предположение, потому землянин лишь немного раздраженно дернул левым плечом, но ничего определенного не сказал.

– Как думаешь: решатся или не решатся?

– Алекс, пожалуйста, не мельтеши! – взмолился не расположенный к разговорам Андре, – скоро все узнаем.

– Судя по твоему настроению, это ты страдаешь жестоким похмельем, а не я, – хмыкнул Алекс.

– Можно и так сказать, – безжизненным голосом отозвался товарищ.

– О-о! Все понятно! – радостно воскликнул Брюллов, – Теперь ты поймал-таки стрелу Амура! Будем спасать!

– Поговорим об этом в каюте, хорошо? – Ларин опять раздраженно дернул плечом.

Алекс счел за благо оставить пока друга в покое. Сейчас действительно было не до обсуждения личной жизни, ибо по имеющейся у них информации, полиция космопорта может решиться вступить в игру, а значит, при регистрации их попытаются задержать. И то, каким образом это будет сделано, может показать уровень заинтересованных лиц. Впрочем, друзья склонялись к мнению, что по настоящему большие боссы преступного мира дураками по определению быть не могут, а потому отдадут инициативу в руки мелких сошек, считающими себя крупными фигурами. Типа начальника полиции космопорта.

Минут десять не происходило ничего интересного. Гомон большого количества людей, последние объятия уезжающих и провожающих, информационные объявления служб космопорта. Очередь медленно вползала на эскалатор. Обычные будни провинциального космопорта. Ни в нижнем, ни в верхнем зале не было заметно активности полиции или службы безопасности. Правда на ограждении верхнего зала буквально висела троица полицейских, напряженно выглядывающая кого-то в толпе, но выглядело это не столько настораживающее, сколько комично, так что их присутствие не нарушало общую идиллию и не мешало закрадываться в головы друзей мысли о том, что все может обойтись и без эксцессов.

И только когда эскалатор вознес курсантов на половину своей высоты, наверху, за тонированным витражом, возле которого и ошивались трое дозорных-копов, произошло какое-то шевеление. Спустя минуту патрульных отозвали за витраж, откуда они направились к пункту регистрации, отчаянно делая вид, что просто прогуливаются. Еще через минуту за ними последовали двое секьюрити в штатском.

– Началось, – скучающим голосом пробормотал Брюллов, не меняя расслабленной позы.

– Поздравляю, мы в программе распознавания, – в тон ему ответил Ларин.

Это означало, что злоумышленники решили пустить дело по официальной линии, а не действовать через прикормленных сотрудников. Помещенную в программу распознавания информацию было очень сложно удалить задним числом, следовательно, противник чувствует себя достаточно уверенно и не допускает мысли о возможном провале. Можно даже было считать это хорошим знаком. Если бы еще знать заранее, чьи козыри в рукаве окажутся главнее.

Через пять минут курсанты оказались перед стойкой регистрации. Здесь, кроме девушек-регистраторов, околачивалось почти два десятка патрульных полицейских и сотрудников в штатском. Все они усиленно делали вид, что принимают участие в процессе, но можно было уверенно побиться об какой угодно заклад, что в другие дни регистрацию пассажиров обслуживает максимум пять-шесть блюстителей порядка.

Молодые люди погрузили свой багаж в сканирующий бокс, а удостоверения личности сунули в щель регистратора. Баулы с небольшой задержкой вышли с другой стороны, а вот удостоверения не вернулись к своим владельцам, а попали в руки сотрудницы космопорта, которая тут же передала их моментально появившемуся рядом секьюрити. Тот, едва взглянув на документы, в свою очередь отдал их одному из тех своих коллег, которые подошли к пункту регистрации от своего затонированного наблюдательного пункта.

– Мистер Брюллов, мистер Ларин! Лейтенант Ле Гуин, начальник смены службы безопасности космопорта. Пройдите, пожалуйста, с нами, – высокий представительный секьюрити был самой любезностью, так что никакого желания проявлять агрессию у курсантов не появилось.

– Хорошо, – просто ответил Брюллов, пожав плечами. Ларин же только бросил быстрый взгляд на информационное табло, чтобы узнать оставшееся до отлета время.

Нести сумки со своими вещами и объемные кейсы с диверсионным обмундированием товарищи не доверили никому. Впрочем, никто и не настаивал.

К помещениям службы охраны правопорядка космопорта добрались без проблем. Если конечно не считать множество любопытных взглядов, которыми пассажиры провожали взятых в кольцо из шести полицейских и трех сотрудников службы безопасности парней.

Вопреки ожиданиям, доставили их не в апартаменты эсбэшников, а в местный полицейский участок, где в качестве встречающего выступил абсолютно лысый толстяк высокого роста с погонами майора на плечах. Вокруг него толпились еще восемь полицейских, демонстративно поигрывающих резиновыми дубинками, плюс четверо сотрудников остались на своих рабочих местах за компьютерами.

– Ну что, голубки? – майор, едва взглянув, переправил отданные ему удостоверения курсантов одному из сидящих за компьютером подчиненных.

– Допрыгались-долетались? – голос его звучал издевательски добродушно, – ну, ничего, теперь полетите в такие края, где не очень-то попрыгаешь. Вещи к досмотру и оформляйте их, – уже деловым тоном, словно потеряв к преступникам всякий интерес, распорядился майор.

– Это на каком таком основании? – удивленно спросил Брюллов.

– А вы, собственно, кто такой? – предельно вежливо осведомился Ларин.

– Ах, да! – толстяк картинно хлопнул себя ладонью по лбу, – забыл представиться, майор Джастин Бриггс, начальник полиции космопорта Зензеры.

– А вот это – основание, – схватив с ближайшего стола лист бумаги, он протянул его стоявшему ближе Алексу.

– Ну, и какие претензии к нам у полиции космопорта? – холодно осведомился Андре, в то время как его друг с неподдельным интересом уставился в бумагу.

– Читайте, молодые люди, читайте, там все написано. Только побыстрее, и без вас тут хлопот хватает.

– Ничего не понимаю! – озадаченно пробормотал Брюллов и принялся задумчиво чесать затылок, – как вы так можете?

– Да уж вот так – как прикажут, так и можем, – коротко хохотнул майор, – все понятно? Вопросы закончились?

– Ничего не понимаю! – словно не слыша Бриггса, продолжал бормотать курсант.

– Сэр, может ускорить ему процесс понимания? – поигрывая резиновой дубинкой спросил высокий темнокожий полицейский. Но Алекс проигнорировал и этот выпад.

– Вообще ничего понять не могу! – он повернул растерянное лицо к Андре и протянул бумагу товарищу.

– Что там непонятного, Брюллов? Не ждали, что отвечать придется за свои деяния? – майор снисходительно усмехнулся, – чего ж теперь непонятного?

– Как это чего непонятного? – Ларин удивленно пожал плечами, показывая, что удивлен заявлениями начальника полиции космопорта. – Здесь же одни буквы, ни одной картинки! Так не пойдет! – и он, совершенно спокойно, на глазах у не успевших ничего понять копов, разорвал лист бумаги на мелкие кусочки и бросил на пол.

– Э… Уф… А…, – Бриггс аж задохнулся от возмущения, несколько полицейских решительно двинулись было вперед, дабы наказать своевольных клиентов, но почему-то остановились под холодными взглядами курсантов.

– Да что вы себе позволяете?! – наконец-то обрел дар речи толстяк-майор. – А вы что стали? Приступайте к досмотру!

Алекс и Андре швырнули под ноги копам сумки с личными вещами, оставив при себе кейсы с КДО-17.

– Это можете досмотреть! – заявил Брюллов. – Там личные вещи.

– Эти сумочки тоже давайте сюда! – решительно заявил темнокожий.

– Упаси вас бог хотя бы прикоснуться к этим кейсам! – с угрозой в голосе ответил Алекс.

– Отнимите кейсы и в наручники их! – приказал майор Бриггс.

– Все назад! – неожиданно раздался голос одного из секьюрити, до сей поры безмолвно наблюдавших за процессом.

Прозвучало это так неожиданно, что большая часть полицейских вздрогнула и недоуменно повернулась в сторону двери.

– Лопес, ты сдурел? Так орать прямо в ухо! – завозмущался невысокий рыжий полицейский, стоявший ближе всех к новому возмутителю спокойствия. Но на него никто не обратил внимания.

– В чем дело, Лопес? – Бриггс недовольно сдвинул белесые брови.

– А дело в том, господин майор, – вместо своего подчиненного ответил лейтенант Ле Гуин, – что эти кейсы досмотру не подлежат. Соблаговолите проверить документы молодых людей, там прикреплены сопроводительные файлы.

– Лейтенант, – майор скривился, словно от зубной боли, – вы с вашими людьми можете быть свободны. Это дело находится в компетенции федеральной полиции. С вашим начальством, кстати, все согласовано.

– Извините, майор, но я хотел бы услышать это из уст моего начальства, – невозмутимо парировал Ле Гуин.

– Проклятье! – толстяк извлек из кармана коммуникатор, – говорил я Рюштю, чтобы сам присутствовал.

– Не проще ли проверить-таки документы? – устало вставил словечко Ларин, но все вовлеченные в конфликт стороны проигнорировали его.

Джастин Бриггс несколько раз пытался связаться с начальником службы безопасности капитаном Рюштю и с каждой попыткой все больше мрачнел – тот по какой-то причине не желал отвечать на звонки. Вытерев рукавом выступившую на лысине испарину, майор зло взглянул на так некстати проявившего принципиальность Ле Гуина и, обращаясь к тому сотруднику, которому передал документы, все-таки приказал:

– Вессен, что там за сопроводиловки?

– Один момент, шеф! – длинноволосый капрал движением заядлого картежника перегнал удостоверения молодых людей меж пальцами и поочередно сунул их в терминал.

– А ты, Джонс, – Бриггс нацелился указательным пальцем на соседа Вессена, – распечатай мне еще раз приказ об аресте этих господ.

Джонс флегматично кивнул и склонился над своим рабочим планшетом. Тем временем на терминал капрала стала поступать информация.

– Все верно, сэр, они досмотру не подлежат! Оп-па! Да у них открыт допуск «ноль-ноль-эм»!

– Чего?

– Ноль-ноль-эм, сэр!

– Сэр! Приказа больше нет в базе данных! – абсолютно спокойно сообщил Джонс.

– Как это нет? – взревел майор, бросаясь к планшету подчиненного, – что еще за фокусы?

– Очень просто, господин майор, – похоже, у полицейского по фамилии Джонс напрочь отсутствовали эмоции, – он аннулирован.

– О! Сэр! – испуганно воскликнул Вессен, – взгляните на это! Только что по сети пришел новый приказ о задержании!

– Так чего же ты так орешь?!

– Потому что это приказ о вашем задержании!

– Что за шутки, Весен? – на побагровевшей физиономии майора выступила обильная испарина.

– Шутки кончились, майор Бриггс! – двери кабинета распахнулись и на пороге возник капитан Лэнс с десятком спецназовцев, – вам ордер на арест предъявить или сами распечатаете?

В следующую минуту в помещении стало очень тесно. Появился Рамирес со своими людьми, следователи из прокуратуры, еще какие-то люди в штатском. Вяло упирающегося Бриггса увели, заодно захватив еще четверых копов из дежурной смены. В участке тут же начались обыски и выемка документов. По обрывкам разговоров всеми забытые в этой суматохе курсанты смогли понять, что арестованы также несколько сотрудников службы безопасности космопорта во главе с капитаном Рюштю. Всю службу безопасности, как и полицию космопорта ожидала большая служебная проверка. На время разбирательства исполнять обязанности начальника СБ назначен лейтенант Ле Гуин, а вот полицией руководить временно назначен только что произведенный в капитаны Рамирес.

Алекс нервно взглянул на часы – регистрация пассажиров уже закончилась, вот-вот должен был стартовать последний челнок к лайнеру. Андре флегматично пожал плечами. Он последние пол часа отстраненно размышлял о том, что будет лучше лично для него: прибыть на Землю по расписанию или, используя возникшую ситуацию, продлить себе счастье еще на три дня? До следующего рейса в попутном направлении. Его товарищ сентиментальностью совсем не страдал. Напротив, ему уже требовалась срочная смена обстановки. Поэтому именно Брюллов ухватил за рукав пробегавшего мимо Лэнса.

– Капитан! Мы можем идти?

– Подождите минутку в коридоре, – спохватился командир спецназа, – сейчас найду Мигеля.

– У нас уже регистрация закончилась.

– Не волнуйтесь, – усмехнулся капитан, – последний челнок без вас не взлетит.

Забрав свои вещи, курсанты вышли в коридор.

– Послушай, Брюллов, а на Зензере всегда так весело? – осведомился Андре.

– Нет, только когда я на планете! – расплылся в самодовольной улыбке Алекс.

– Я так и подумал, скромный ты наш!

– К черту скромность! Наглость – второе счастье!

Спустя минуту к курсантам присоединились Лэнс, Рамирес, Ле Гуин и Лопес.

– Спасибо вам, парни, – капитан Лэнс первым протянул руку, – за то, что растормошили наше унылое болото. Зензере давно была нужна такая встряска. Думаем, теперь многое изменится.

– Ну, у меня тут немного побольше пессимизма, чем у коллеги, – улыбнулся, в свою очередь протягивая руку для пожатия, Рамирес, – наше начальство и не такие дела заваливало, может завалить и это. Но встряска хорошая, может и правда будут перемены.

– Как тебе не стыдно, Мигель! – спецназовец пихнул товарища локтем в бок, – ты-то уже звание получил благодаря парням.

– Ну, твои-то майорские погоны тоже уже в пути, – парировал Рамирес.

– Верно, я их восемь лет ждал. А получил только после этой заварушки с Клямсдейлами. Так что, ребята, будете на Зензере, обязательно заглядывайте к нам – за нами должок, который нужно залить бочонком хорошего пива!

– Заметано! – Брюллов радостно потер ладошки, как будто уже сейчас собрался в пивную.

– Нам бы только выбраться сюда, – с тяжким вздохом добавил Ларин.

– Господа, – встрял в разговор Ле Гуин, – я не очень понимаю происходящее, но, наверное, вы сделали что-то стоящее, раз из-за вас задерживают челнок. До бесконечности это длиться не может, так что поторопитесь. Лопес проводит вас.

Густаво Лопес быстро и уверенно повел курсантов по запутанной сети внутренних коридоров здания космопорта. Люди на их пути практически не встречались, а если кого-то из сотрудников космопорта и заносило сюда по долгу службы, то вели они себя спокойно и размеренно. Ничто не напоминало здесь ни о суете залов ожидания и регистрации, ни о происходящем в помещениях полицейского участка.

– Андре, какого черта, – в полголоса, стараясь, чтобы не услышал провожатый, буркнул Алекс, – нельзя было обойтись без этой клоунады?

– Не бери в голову, – отмахнулся Ларин, – это нам дают понять, что за все нужно платить. Сначала показали, как могло бы быть. Потом показали, как о нас заботятся, на что готовы пойти ради своих людей.

– Только все это – мишура, я так думаю, – помолчав немного, добавил землянин.

– То есть?

– Все это вторично. На самом деле просто хотели взять людей, причастных к наркотрафику. А наши аресты-освобождения пришиты к этому делу белыми нитками.

– Вот не люблю я всего этого, – скривился Брюллов, – на войне все понятно: здесь – свои, там – чужие. А тут все эти интриги, подставы, комбинации. Ненавижу!

– Не нужно кричать, я хорошо тебя слышу!

– Эй, парень, – Алекс повысил голос, обращаясь к Лопесу, – ты из лесных?

«Парень», который был вдвое старше курсанта, остановился и осторожно произнес:

– Пятнадцать лет в лесных котах.

– О! Уважуха, брат! – Брюллов протянул Лопесу руку. Лесными котами называли подразделения армейского спецназа, специализировавшиеся на действиях в лесной и лесостепной местности. – А мы – звездные пантеры, правда, слегка недоделанные, в смысле – без званий еще. Котята, так сказать.

– Спасибо, что остановил копов! – Ларин тоже пожал руку ветерану.

– Я заботился о сохранности здания, – очень серьезно ответил Густаво, – да и жить нормально только начал.

– Ну, уж ты-то сумел бы постоять за себя, – довольно ухмыльнулся Алекс.

– Кот всегда чувствует, с кем не нужно связываться. Первое правило выживания.