Текст книги "Душа для Командора"

Автор книги: Дмитрий Корниенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

6

– Во мраке космоса, совсем один, с незапамятных времен плывет гигантский Город-Корабль. Не было еще технологий, позволяющих пронзать пространство, когда отправился он в невообразимо длинный и долгий путь. И летит он уже очень долго и будет лететь еще дольше, вдалеке от звезд и планет, со скоростью много меньшей скорости света. А внутри его люди. Их много. Поколение сменяется поколением, и новые жители поддерживают замкнутую экосистему и курс корабля. А корабль большой, невообразимо большой, он строился на орбите десятилетиями. Есть гравитация, есть леса, дающие кислород, и озера с рыбой, поля со злаками и пастбища с животными. Есть искусственное солнце, потому что иначе не было бы там дня, а только ночь. Черпая энергию из света звезд, плывет этот маленький замкнутый мир в темноте и не знает, что звезда, к которой он движется, давно исследована, а планета – заселена. Потому что давно придумали люди, как сокращать расстояния. Давно, но уже после того, как корабль отправили в путь.

– Но их, наверное, можно остановить, эвакуировать?

Голос рассказчика принадлежал, несомненно, Сарусу, а второй голос – Ор-Красу, решил Андрей. Крышка уже открылась, но Андрей лежал и слушал.

– Не всегда это возможно, – ответил Сарус. – А быть может, расы, пославшей их, уже не существует. Или потеряна связь. Или о них забыли. Кто отыщет их в необъятной Галактике? Да и сами астронавты могут не помнить, кто они, чьи потомки и зачем они куда-то летят. Может, кажется им, что так было всегда и будет всегда, а инго не дано.

– Бессмысленность… Какая бессмысленность существования… – пробормотал Ор-Крас.

А Андрею вдруг на мгновение показалось, что он тоже родился на таком корабле, и называется этот корабль Земля. И другая жизнь просто невозможна. Он высунул голову из капсулы, поднялся, отталкиваясь от бортиков, и с любопытством посмотрел на Саруса.

– Да вы рассказчик, – сказал Андрей. – Интересно будет с вами побеседовать, когда закончится этот бесконечный аврал.

– Конечно, Командор, – вежливо улыбнулся Сарус. – Хотя ваши истории наверняка занятнее.

"Да уж, знал бы ты, какая у меня занятная история, – подумал Андрей, поднимаясь в рубку. – Сам внимаю, открыв рот".

А за центральным иллюминатором сквозь нежно-фиолетовую атмосферную дымку проступала грязно-серая пятнистая планета Крон.

– Черные пятна – это леса, – тихо подсказал вставший рядом Кунц. – Здесь есть и вода, и растительность, но вся растительность черная или темно-зеленая. Это из-за спектра звезды у листьев черный цвет. Так они лучше впитывают энергию. А коричневые пятна – кратеры.

Но Андрей уже заметил долгожданную фиолетовую звезду и поспешил к правому иллюминатору. Она была яркая, скорее голубая, и долго смотреть на нее не было никакой возможности, хотя и защищали глаза автоматические фильтры. "Вот ведь добрался же", – шептал он сам себе, закрыв пальцами веки, и еще долго потом рубка казалась ему темной.

А между тем Дрэйд и Ор-Крас вовсю готовились к посадке и, похоже, не заметили появления "Командора". Задавая параметры, проверяя работу корабельных систем, они хрипло перекрикивались через рубку, шутили и возбужденно смеялись. Андрей не хотел им мешать, но Дрэйд уже обратил внимание на его присутствие, быстро подошел и принялся вполголоса докладывать обстановку:

– На орбите, на разных высотах дежурят крейсеры противника. Количество их растет. Судя по всему, флот Лорна начал стягиваться к Крону. Поэтому, если мы собираемся совершить на планете посадку, это надо делать незамедлительно.

– Полагаю, для начала они не будут применять тяжелое вооружение, а попытаются нас захватить, – заметил Андрей. – И тут вся надежда на изворотливость нашего корабля и опыт пилота. Ну а там, глядишь, и прорвемся.

– Но будет нелегко, – предупредил Дрэйд, хотя глаза его горели азартом. – Ор-Крас, конечно, знает хорошие приемы, но все равно будет тяжело. Разрешите приступать?

– Даже если бы другой выход был, я предпочел бы все равно довериться Ор-Красу, – сказал Андрей. – Итак, занимаем места согласно купленным билетам?

– Простите, Командор? – удивленно переспросил Дрэйд, и даже Ор-Крас обернулся.

– Я говорю: команде занять места! – громко сказал Андрей, входя в образ, и сам удивился, как это у него зычно, по-сержантски, вышло. Он повернулся и увидел, что вся команда собралась в рубке, более того, из незаметных глазу люков в полу уже поднялись массивные кресла взлета-посадки.

– Командор, лучше заранее переодеться, – заметил Дрэйд. – Кто знает, какая будет посадка и насколько спешно нам придется покидать корабль. Подходящий комплект ждет вас в каюте.

Только сейчас Андрей обратил внимание, что и полковник, и пилот уже в особых толстых комбинезонах.

Быстро переодевшись, причем во время этой процедуры его трясло от волнения и нетерпения, Андрей вернулся и сел в ближайшее к пилотам кресло, позволив ремням сжать тело. Судьба его складывалась так, что в прорывах блокад участия ему принимать не приходилось, поэтому он приготовился лишь сторонне наблюдать, а главными действующими лицами должны были стать Ор-Крас и Дрэйд, занявшие места пилотов. Конечно, в положении Андрея можно было бы и покомандовать, чтобы упрочить свой статус и благополучно всех угробить, но он решил никому не мешать и приказал Ор-Красу действовать сообразно обстоятельствам, на свой страх и риск.

На экранах уже проявились увеличенные изображения кораблей Коменданта. Несомненно, и они видели "Тень". Но у полковника был козырь: он вышел на связь с управлением противовоздушной обороны планеты и получил координаты расположения крейсеров противника.

"Как в кино", – отстраненно подумал Андрей, одергивая ремни. Ему вспомнился аттракцион, где надо было сесть в большую закрытую капсулу, и на экране разворачивался космический бой, а капсулу болтало вверх-вниз для создания чувства реального полета. Аттракцион стоил дорого, произвел сильное впечатление – возможно, поэтому он чувствовал сейчас не страх, а волнительное предвкушение, как перед хорошим фильмом, на который с трудом удалось купить билет. И еще он думал, начнут или не начнут крейсеры стрелять на поражение и защищает ли его кольцо, так нужное противнику. По рубке разносились только голоса пилотов, все остальные молча сидели по своим местам.

– Отражатель захватывающего луча в норме?

– Проверил. В норме, – ответил Ор-Крас.

– Не забудь отключить генератор гравитации. Я переведу всю энергию на защитные экраны.

"Да, Кея была права. Почти до всего на свете можно дойти собственным умом, – думал Андрей. – Только где сейчас она?" Ему вдруг представилась совершенно сказочная картина, как, преодолев все препятствия и преграды, подлетает он к той самой планете, в зелени которой канула Кея, причем на Разрушителе. Ему, конечно же, сразу отдают Кею, она поднимается на борт, а Андрей встречает ее – сильный и неотразимый. В рубке он садится в кресло Командора, вводит новый курс… и видит в стеклах приборов отражение занесенной руки с монтировкой. "Вот черт! – Андрей мысленно сплюнул. – Привязалась же эта монтировка…"

– Начинаем! – крикнул Ор-Крас, прервав размышления Андрея.

Полковник повернул голову и внимательно оглядел экипаж. Все были пристегнуты, а головы сжимали притороченные к креслам фиксирующие мягкие шлемы на подобии тех, что надевают боксеры-любители.

– Начинаем, – повторил полковник. – Потрясет хорошо. Тем из вас, кто не воевал, будет, что рассказать. Те же, кто воевал, могут пока вздремнуть.

Шлем не позволял сильно крутить головой, но со своего места Андрей хорошо видел освещенный край планеты в левый иллюминатор, каемку голубой звезды – в правый, а впереди – экраны пилотов, которые они не закрывали собой. И вот резко ушло из-под него кресло, он внутренне сжался, как при падении, – это наступила невесомость. Андрей вдруг с гордостью подумал, что это чувство уже для него не ново.

Визоры подсветили цветными красками черный щиток шлема Ор-Краса, сделав его загадочным. На закрытое забрало с внутренней стороны подавалось изображение с внешних камер, и Андрей знал, что теперь Ор-Крас не видит стен корабля. Они стали для него прозрачными. Для пилота исчезло все, кроме приборов, рычагов управления и собственных рук, а вверху, справа, слева и внизу вместо ног и пола – только космос, звезды, планета, на которую нужно сесть, и корабли противника. Ор-Крас словно сам превратился в звездолет. Левая рука его лежала на рычаге скорости, а правая ладонь обхватила зависший перед ним в воздухе небольшой шар, с помощью которого можно было управлять положением корабля в пространстве, словно джойстиком.

Корабль сначала словно упал в бездну, а потом Андрея вжало в кресло и вжимало все сильнее и сильнее, по мере того как нарастал рев двигателей, отдававшийся дрожью во всем теле, и все заготовленные к этому случаю слова застряли у Андрея в горле, а в глазах поплыли пятна цвета заката его мечты.

"Тень", набирая скорость, шла к атмосфере, а со всех сторон наперерез устремились корабли Коменданта Лорна. Сквозь пелену на глазах Андрей различал их на экранах – они были отмечены красными кружками, а к переговорам полковника и пилота добавились еще и комментарии системы слежения за противником. Постепенно вдавливать в кресло стало меньше, но добавились боковые перегрузки – "Тень" все время меняла траекторию, и дрожащие в иллюминаторах темно-серые кратеры то и дело сменялись картиной звездного неба. Управлял кораблем только Ор-Крас, а Дрэйд отвечал за системы защиты, и теперь, когда крейсеры перешли к активным действиям, по экранам и резко меняющимся кускам космоса в иллюминаторах Андрею трудно было судить о ходе прорыва, и он создавал себе картину боя из ругательств пилотов и голосовых извещений систем корабля.

Ощутимо тряхнуло. Резкий маневр, и на секунду голубая звезда мелькнула в иллюминаторе. Опять удар, на этот раз сильнее. Загорелась лампами приборная панель, а к реву двигателей примешался неприятный свист.

– Обходи его слева – перевожу все поле на правую сторону, – заорал Дрэйд, перекрикивая двигатели.

И снова страшная боковая перегрузка, грозившая оторвать кресла. На долю секунды мелькнули в боковом иллюминаторе размытые бортовые вспышки огромного крейсера, а затем удар такой силы, что небо, звезды, корабли и голубое солнце на экранах и в иллюминаторах завертелись и замелькали с такой быстротой, что он вспомнил тот день из детства, когда решил съехать с горки, скрючившись в большой грузовой шине. Последнее, что Андрей слышал и видел, это разноголосое верещание сигналов с приборных панелей, крик Дрэйда и левую руку Ор-Краса, которая долго, невыносимо долго, тянула рычаг к себе, сгибаясь в локте. Ремни мучительно стянули тело, душили, Андрей последний раз хватанул воздух ртом… и отключился.

7

Лучше бы он очнулся позже, когда «Тень» уже совершила жесткую посадку, а не сейчас, когда серая каменистая поверхность в иллюминаторах приближалась с неимоверной быстротой, в дрожащих экранах проносились горные гряды и каньоны, завывали тормозные двигатели, а тряска корабля взбалтывала внутренности в смертельный коктейль. От перегрузки торможения сознание опять заволокло, и страшно ломило перепонки от перепада давления. Андрей даже ослеп и оглох на несколько секунд и пропустил сам момент удара о поверхность, придя в себя, только когда беззвучное мелькание камней иллюминаторах прекратилось и наступил звенящий покой.

Сквозь этот замедленный покой Андрей отстраненно наблюдал, как непослушными руками Дрэйд расстегивает ремни, встает, тяжело качается… и снова падает в кресло. Но Ор-Красу подняться удалось, и он стоял, опираясь на приборную доску, пошатываясь, и был похож на сильно пьяного человека у стойки бара, тупо ждущего, пока ему нальют последнюю, отрубающую рюмку. Наконец тишина стала рассеиваться, и сквозь нее проступили стоны, жалобы, оханье и тревожное, разномастное пищание датчиков возмущенных корабельных систем. Андрей захотел повернуть голову и не смог. Поняв, в чем дело, он провел ладонями по шлему, у затылка нажал кнопку, и шлем поднялся. Тогда Андрей отстегнул ремни, встал и тут же повалился на металлический пол рубки.

Как потом выяснилось, никто особенно не пострадал, хотя Кунц довольно долго был без сознания. Он сидел в своем кресле, закатив глаза, и походил на снегиря в своем белом комбинезоне, с грудью, залитой кровью из носа. Сквозь тошноту Андрей смутно помнил, как они выбирались из корабля, как он чуть не упал с трапа и как тяжело приходил в себя где-то совсем рядом с "Тенью", потому что ветер доносил жар раскаленной обшивки. Потом он отрешенно следил, как Тико сновал по трапу и носил из корабля оружие и какие-то блестящие тюки; слушал, как склонившийся над ним Дрэйд что-то втолковывал. Слушал, но не понимал.

Но все когда-то проходит, так и Андрей постепенно пришел в себя, и наконец осознал, что ему пытается сказать Дрэйд.

– Надо уходить, Командор. У корабля оставаться нельзя.

Андрей тряхнул гудящей головой.

– Ты послал сигнал о помощи? Где люди Адранта?

– Да. Но здесь их ждать нельзя. Неприятель видел, где мы рухнули. Здесь может появиться десант.

Андрей встал и огляделся.

– Мы все равно будем здесь как на ладони… Что с "Тенью"?

– Думаю, "Тень" еще будет летать. Но звездолет поврежден и в любом случае должен остыть. Сейчас я боюсь за стабильность топлива, – Дрэйд с опаской покосился на корабль. – Полагаю, надо исходить из того, что враги попытаются опередить спасателей. И мы должны добраться хотя бы до скал, – Дрэйд указал рукой на острозубую серую полосу. – Там можно будет до поры укрыться. А спасатели найдут нас по сигналу.

– Так и сделаем, – Андрей словно собирал себя из обломков и первым делом убрал с лица растерянность.

Он сделал несколько шагов, и идти оказалось на удивление легко: сказалась меньшая, чем на Земле сила тяжести. Но вот дышалось труднее. И только подумав об этом, Андрей опешил. Только сейчас он вдруг осознал, что находится на другой планете. Низкое нежно-лиловое небо уходило к дрожащему фиолетовым маревом горизонту, и к нему же тянулась каменистая, с каким-то голубоватым отливом, равнина. Эта равнина была утыкана черными и на вид сухими, словно торчащие веники, кустиками, кое-где виднелись овальные террасы, над которыми пробивались столбики пара, и лишь с одной стороны это однообразие оживляла скальная гряда.

В открывшемся пейзаже не было ничего пугающего, но в то же время все было настолько чужое, инородное, что хотя и ощущал Андрей твердую поверхность под ногами, а все же чувство подвешенности не оставляло его, словно он стоял на каком-то макете, который вот-вот рассыплется. Тревога и неуверенность переполняли его, но, впрочем, после такой посадки иная реакция была бы, наверное, странна.

Тем временем все необходимое было принесено с корабля. Раздраженно посетовав на недомогания своего нового тела, "Командор" временно передал командование Дрэйду, и тот настоял, чтобы поверх комбинезонов была надета защита – как при вылазке на научную станцию. И раздал штурмовые винтовки. Пришлось также надеть рюкзаки с водой, провизией, боеприпасами и прочим необходимым для выживания снаряжением, и самым быстрым шагом, какой можно было себе позволить после такой посадки, отряд направился в сторону скал. И где-то далеко, за этой горной грядой, находился дворец Адранта, поэтому так или иначе, но группа приближалась к главной цели путешествия. К счастью, сила притяжения планеты позволяла нести такой груз.

Андрей не сомневался, что они не успеют слишком далеко отойти от "Тени", как придет помощь, и невольно прислушивался к ветру. "А ботинки явно нужны другие, – думал он, – эти неудобны. Хорошо еще, размялся по дороге на Восток. Привык к ходьбе. Да… Как давно это было… А дома, наверное, уже вовсю весна. И машина стоит у дома совсем грязная… Но что обидно – знаю, что мне осталось немного, только не знаю, до чего. И с Кунцем я беседовал преступно мало. Он наверняка знает историю возникновения и гибели цивилизаций, как находили друг друга человеческие расы в Галактике и почему так обособлена Земля. И с Сарусом почти не разговаривал. А ведь и он знает о Земле что-нибудь такое, что я и предположить не мог. Даже если я должен погибнуть, это еще не повод ничем не интересоваться".

Подножие гряды было обильно усыпано гигантскими покатыми валунами. Они касались друг друга гладкими боками, и низом можно было идти совершенно свободно – так велики оказались щели между ними. Причем сверху людей видно не было – хорошее место для того, чтобы укрыться. Однако Андрей настоял, чтобы все поднялись под прикрытием валунов выше, к подножию самих скал. Это позволит наблюдать за местностью, оттуда виден брошенный корабль, да и не хотелось ему пропустить свой первый фиолетовый закат на этой планете. Возможно, и последний. Хотя и поблекла от недавних событий его мечта, и сжималось мучительно сердце при мысли о Кее, но осталось ведь так немного… Он ведь еще дома на кухне все поставил на этот закат. И вот он здесь.

Между валунами было сыро и зябко, как в погребе: они хранили морозы ледяных ночей, которые на Кроне были очень жестоки. Но в серебристых рюкзаках за спиной было все, чтобы продержаться и не замерзнуть.

В бесконечных путаных межкаменных коридорах легко было бы заблудиться, если бы нужный путь не лежал в гору. Впрочем, усыпанный валунами участок был не слишком широк, и вскоре они преодолели этот лабиринт и выбрались к отвесной скале, к серости которой уже начали примешиваться нежные лиловые оттенки. Звезда понемногу опускалась, и, пока потерпевшие крушение разбивали лагерь, вулканическая порода вокруг меняла цвет.

Андрей взобрался на камень и тревожно всмотрелся в далекую точку корабля, которая пока не интересовала ни своих, ни чужих. "Странно, что так долго не идет помощь, – думал он. – Очень странно. Адрант ведь знает, что на этом корабле должен прибыть сам Командор, и, конечно же, кольцо… Да и любой потерпевший крушение корабль должен привлечь внимание сил противовоздушной обороны".

Под скалой надули большой серый купол палатки, почти неотличимый от камней вокруг.

– Ночью ее лучше не покидать, – сказал Дрэйд. – Сейчас начнет холодать. В наших костюмах предусмотрена возможность обогрева, да вот сами костюмы не подзаряжены. Это моя оплошность. Однако же я уверен, что вот-вот за нами прилетят.

Но местное солнце садилось в полной тишине. Насыщаясь фиолетовым, оно начало раскрашивать и планету. Не расцвеченная ни буйной зеленью, ни синевой океана, светло-пепельная поверхность с редкими черными пятнами растительности в скором времени обещала вся стать лиловой.

Андрей взял протянутый Сарусом горячий напиток, похожий на пряный шоколад, и нервно цедил, а с последним глотком наконец началось то, к чему он так давно стремился. Был ли фиолетовый закат красивее, чем земной? Вряд ли. Но Андрей заплатил не за красоту, а за то, что видит подобное, единственный из всех жителей Земли. Ярко-фиолетовое светило садилось в сиреневую дымку, и все вокруг было в разных оттенках его лучей. Светло-фиолетовые перистые облака застилали темно-фиолетовое небо, а с противоположной стороны от заходящей звезды оно приобрело глубокие лиловые краски. Мягкая облачность как-то быстро заволокла горизонт, скрыв уход светила, и сразу повеяло холодом, да так резко, что появился пар изо рта. Сидеть стало зябко, грустно, совершенно не хотелось ни с кем разговаривать, а захотелось залезть под теплый купол палатки и заснуть.

Вдруг небо тряхнуло так, что от неожиданности Андрей чуть не свалился с валуна. Тряхнуло именно небо. Откуда-то сверху раздался оглушительный раскат, похожий на отголосок сильной грозы, засверкали различимые сквозь зыбкую облачность синие вспышки, а с поверхности, с нескольких точек за горизонтом, стартовали и понеслись в небо бездымные огненные хвосты ракет.

– Штурм! – страшно закричал Дрэйд. – Они начали штурм! Комендант пошел на приступ!

Все тревожно сгрудились, прислушиваясь к далекому гулу и вглядываясь в переливающиеся внутренним светом облака.

– Последняя битва за Аргейзе, – прошептал Кунц, и Андрей, находившийся рядом, хорошо его слышал. – Если Крон выдержит атаку Коменданта, Аргейзе вновь перейдет под власть Адранта… По условиям договора…

– Понятно, почему нет спасательного корабля, – сказал Сарус. – Им не до этого. Им теперь надо отбиваться любой ценой.

Начавшаяся битва переместила Андрея в воспоминания Командора. Он вспомнил, как Командор готовил укрепления Крона, как инспектировал ракетные шахты, ангары с перехватчиками десантных ботов, рассеянные в великом множестве вокруг заводов установки ближнего огня. Не так-то просто придется Коменданту, решившемуся силами одного своего флота захватить Разрушитель, совсем не просто. Но видимо, он не нашел другого выхода, решил, что нельзя медлить. А может быть, он посчитал, что лучше уничтожить Разрушитель еще на верфи, руками самого Адранта, который ликвидирует его, опасаясь захвата. А уж потом сотрет Комендант все следы своей неудавшейся интриги с этой злосчастной планеты.

Ярость охватила Андрея, он чувствовал сейчас какое-то кровное родство с Командором и в этот миг отчаянно желал Адранту победы.

– А вот и десант, – крикнул Дрэйд, не забывший наблюдать и за окрестностями.

И действительно, далеко в сгущающейся мгле, там, где стояла "Тень", опускались огни летательного аппарата.

– Может, это спасатели? – спросил Кунц.

Но Дрэйд лишь мрачно помахал прибором ночного видения.

– Уходим под защиту валунов? – тревожно спросил Андрей, забывший о своей руководящей роли.

– Десантников много, а на быструю помощь рассчитывать нельзя. Вычислить, что мы прячемся здесь, не составит труда. Еще до утра они прочешут все подножие горы, включая эти валуны, – сказал Дрэйд. – Кроме того, ночью станет очень холодно, слишком холодно, мы замерзнем, прячась в камнях. Принимать же бой бессмысленно. Лучше искать проход через скалы.

– Тогда уж лучше просто спать в тепловой палатке, – вполголоса пожаловался Ор-Крас Сарусу. – Утром они просто перелетят через скалы и возьмут нас на равнине. Там негде спрятаться, мы будем как на ладони. Сейчас нас хотя бы скрывают глушители жизненной активности на комбинезонах, сканером нас не засечь. А днем на открытой местности нас будет просто видно.

Небо ревело и полыхало. И под этими грозовыми сполохами от севшего на поверхность планеты вражеского десантного корабля отделилась вереница маленьких огоньков и направилась в сторону скал. Эта змейка росла, приближаясь быстро и уверенно: очевидно, десантники передвигались не на ногах.

"Лабиринт подкаменного пространства для десантников не более чем тренажер на выживаемость, и делать засаду в валунах бессмысленно, – подумал Андрей. – Значит, надо уходить. Оттянуть момент встречи с преследователями в расчете на подмогу".

– Мы пойдем вдоль гряды, по подножию, и будем искать место, где скалы можно преодолеть, – объявил Андрей. – По крайней мере, так мы выиграем время. В движении не замерзнем. Возможно, к утру помощь все-таки придет, если этой ночью атака на Крон будет отбита. Все вещи мы оставим, за исключением оружия и воды. Как бы там ни сложилось, вероятность того, что мы проведем на открытой поверхности и вторую ночь, невелика.

– Я останусь здесь, Командор, – сказал Дрэйд. – Я задержу их. Только это даст возможность оторваться от десантников на сколь-нибудь приличное расстояние.

Андрей внимательно вгляделся в серьезное, каменное лицо Дрэйда.

"Как же так, – с недоумением подумал он, – как же так… А ведь для меня это игра. Опасная, но все равно игра. А этот человек погибнет наверняка".

– Как ты задержишь их, Дрэйд? Что ты сможешь сделать? – не удержался Андрей.

– Десантники не спешат, когда впереди смерть. Когда впереди смерть, они пробираются вперед медленно и осторожно, – ответил Дрэйд. – А вам это и надо. Я поставлю мины, ловушки, обозначу свое присутствие огнем, но не здесь, а в стороне. И буду уводить их вдоль гряды, но в другую сторону.

– А потом? Рано или поздно они сожмут челюсти, – тихо сказал Андрей.

– А по-другому никому не уйти. Для меня ночь будет горячая. А вот вам надо будет подготовиться к пытке холодом.

У Андрея в груди что-то сжалось, краска бросилась ему в лицо, уже и так порозовевшее от мороза. Он хотел было сказать что-то благодарное и проникновенное, но не смог ничего подобрать из своего не предназначенного для таких случаев словарного запаса. Он даже пытался вспомнить какие-нибудь фильмы или книги, ведь столько раз в этих фильмах и книгах отважные герои оставались, чтобы прикрыть отступление, и каждый раз командир наверняка говорил что-то важное и проникновенное. Но Андрей ничего не вспомнил. Может быть, нет таких слов. Может быть, когда дело касается смерти, слова перестают иметь значение.

Андрей попытался убедить себя, что Дрэйд спасает не только его, но и Ор-Краса, и остальных. Но в глубине души чувствовал, что полковник спасает только его, Командора. И скажи Андрей сейчас что-нибудь, хлопни по плечу – это будет подло, потому что он не был Командором, а Командор сделал бы не так. Неизвестно как, но не так.

Андрей громко и грубо окрикнул остальных:

– Берем самое необходимое и выступаем!

К полковнику подошел лишь Ор-Крас. Он что-то тихо сказал, и они обнялись. Дрэйд остался, а экипаж "Тени" во главе со Андреем выступил в путь, тоже обещавший быть нелегким. Через десяток шагов Андрей обернулся и посмотрел на Дрэйда, склонившегося над рюкзаком в свете зарниц. Рядом с ним лежал фонарь, и полковник аккуратно доставал и раскладывал перед собой гранаты и мины.

– Я сейчас догоню! – неожиданно крикнул Андрей и, жестом приказав идущему за ним Ор-Красу продолжать движение, быстрым шагом вернулся к полковнику.

– Я не Командор, – нахмурившись, объявил он недоуменно поднявшему голову Дрэйду. – Не надо оставаться, мне на верность никто не присягал. Думаю, как-нибудь отобьемся.

Дрэйд выпрямился и внимательно посмотрел в лицо Андрея прищуренными от холодного ветра глазами.

– А ведь я подозревал, еще когда со станции вернулись, да проклятый Кунц разубедил, – Дрэйд усмехнулся. – Что-то наш Командор странный, говорю, а он и отвечает, дескать, временно, скоро пройдет.

– Бери оружие, Дрэйд, и пойдем. Может, по пути и успею рассказать, что к чему, да как все это вышло.

– Иди, догоняй отряд. Не судьба мне узнать, кто ты. А если отход не прикрыть, идти бессмысленно – погибнут все. Да и неизвестно еще, у кого из нас больше шансов выжить, – Дрэйд усмехнулся. – Теперь получается, в военном деле я опытнее, чем любой из вас.

– Спасибо Дрэйд, – сказал Андрей. – Если помощь придет за нами, я позабочусь, чтобы она обязательно пришла и за тобой, – и он бросился догонять отряд.