Текст книги "Душа для Командора"

Автор книги: Дмитрий Корниенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

2

После разговора с доктором Андрей устал, уверенность его куда-то улетучилась, и сил для решающего разговора с Кеей он не чувствовал. Вернувшись в рубку, он уселся в кресло второго пилота и задумчиво водил пальцем по пластику приборной доски.

– Как прошел разговор с доктором? – осведомился Дрэйд. – Начинаю расчет маршрута до ближайшей научной базы противника?

– Приступай, полковник, – вяло согласился Андрей. – Нам подойдет любая научная станция, не подконтрольная Коменданту Лорну. Доктор пока не вызывает у меня подозрений. Попробую разговорить Кею. И кстати, как здесь с едой?

– Все в порядке. В каждой каюте достаточные запасы питательной смеси и воды.

"Теперь понятно, почему они все здесь такие поджарые", – подумал Андрей.

По пути он заглянул в свою каюту, напился воды, долго умывался, а потом стоял, уткнув лицо в полотенце, словно погрузивший голову в песок страус. Предстоял самый сложный и, может быть, самый важный разговор. Но Андрей в этот момент почувствовал такую тоску, что решил сделать паузу и подумать о чем-нибудь хорошем, о том, ради чего, собственно и затеивалось все это приключение. Он подошел к экрану, передающему изображение за бортом, и стал смотреть в него, словно в иллюминатор.

Андрей вспомнил, как несколько лет назад он много размышлял о близости астрономии и археологии. Доказывая свою точку зрения друзьям, Андрей всегда начинал издалека. Со света звезд, проходящего сотни и тысячи световых лет, с далеких галактик, расстояние до которых измеряется уже миллионами и миллиардами. Наблюдая дальний космос в телескопы, мы изучаем прошлое. Иногда далекое прошлое, иногда близкое, но никогда – настоящее. А что там происходит сейчас, нам узнать не дано. Слишком большой и утомительный путь проделал в пространстве свет звезды, пока достиг глаза, прижатого к окуляру. И если археология создает представление о прошлом людей, считал Андрей, то астрономия – о прошлом Вселенной.

Иногда Андрей любил пофантазировать на тему пространства и времени. Например, он представлял, что существует на Земле такое место, где в силу каких-то физических особенностей образовалась аномальная зона, которую свет преодолевает тысячу лет. Соответственно, и отраженный от предмета свет проходил бы путь до зрачка за тысячу лет, и тогда бы глаз видел кусочек мира таким, каким он был в то далекое время. И если бы рядом находился старинный замок, то с одного холма были бы видны лишь развалины с туристами, а с другого, перекрытого аномалией, – лучники на башнях, развевающиеся флаги и горящие факелы. Только что же может представлять собой такая аномалия, задерживающая свет? Может быть, это сжатая Галактика?

Андрей одернул себя и заставил выйти из каюты. Не дело думать о чудесах, когда на хвосте Охотники. Но к Кее он смог войти не сразу, долго колебался, а когда все-таки вошел, заметно нервничал.

– Как мне идет образ Командора? Я убедителен? – спросил Андрей, когда дверь за ним закрылась.

– Ты и в образе неудачника убедителен, – ответила Кея, не глядя на него. – Хорошо перевоплощаешься.

"Вот же умеют женщины с ходу выбить из колеи и заставить думать совсем не о том, зачем пришел", – с досадой подумал Андрей.

Каюта Кеи ничем не отличалась от его каюты, и Андрей не заметил даже тех маленьких нюансов, которые обычно отличают пусть даже временную, но женскую обстановку.

– На чем мы все-таки остановились? – спросил он.

– Все на том же. Мы должны добраться до Разрушителя.

– Это я помню. Ты не сказала мне, что собираешься делать дальше, – сказал Андрей, сев на кровать, так как единственное кресло занимала Кея.

– Ты еще не готов к обсуждению дальнейших планов. Или ты уже разгадал план Орри?

– Я не буду разгадывать загадки. И нет мне никакого дела до Орри, по крайней мере сейчас. На это больше нет времени. Настала пора выбора, – сказал Андрей и поморщился, заранее предчувствуя долгие неприятные пререкания.

– О каком выборе ты говоришь? У тебя сейчас только одна дорога, – не собиралась сдаваться Кея.

– Ошибаешься. Путей много. И от твоего ответа зависит, связан ли будет мой путь с твоим.

– Все твои пути в моих руках.

– Так же как и твой путь – в моих, – Андрей начал терять терпение.

– Если мы так близки, зачем менять дорогу?

– Потому что я хочу знать, куда эта дорога ведет.

– Ты узнаешь об этом позже, – отрезала Кея.

– Тогда наши дороги расходятся, – констатировал Андрей. – Возникли новые обстоятельства, и я отменяю все прежние договоренности.

– Под влиянием новых обстоятельств человек, который раньше не хотел ничего, понял, что ему нужно все? – Кея повысила голос.

– Новые обстоятельства показывают, что ты не можешь обеспечить эвакуацию на Крон.

– Эвакуация – дело Дрэйда. И полагаю, он будет не прочь заменить тебя и в основной миссии, – Кея прищурилась. – Попасть на Разрушитель ему будет сложнее, даже с кольцом, но раз ты выходишь из игры…

– Ты не поняла. Я не выхожу из игры. Я больше не играю с тобой.

– Я все поняла. Но с Разрушителем не под силу играть выскочке с Земли. Забудь об этом. Когда Дрэйд узнает, что ты не тот, за кого себя выдаешь, он с удовольствием свернет тебе шею.

Кея замолчала, а Андрей даже побледнел от злости. Первый раз в жизни поймал он себя на мысли, что убить человека иногда проще, чем договориться.

– Ты блефуешь, – Андрей взял себя в руки. – Когда Дрэйд узнает, что я выскочка с Земли, если он конечно поверит, то шея будет свернута в первую очередь у тебя.

– Когда он узнает, что сможет стать совладельцем Разрушителя, он посмотрит на все по-другому.

– У Разрушителя не может быть совладельцев. У кого кольцо и доступ – тот и владелец. Зачем Дрэйду ты? Да ты проживешь ровно столько времени, сколько ему понадобится на то, чтобы выслушать твой путаный рассказ. К тому же, Кунц на моей стороне. Если понадобится, он подтвердит Дрэйду, что приборы показали успешную реинкарнацию. Но так или иначе болтать я тебе не позволю.

– Ты прикажешь Дрэйду убить меня?

– Нет, ты всего лишь поспишь в капсуле. Но я хочу, чтобы ты запомнила, засыпая, и не забыла, проснувшись: Разрушитель тебе смогу дать только я, если это вообще возможно и если это будет иметь для меня смысл.

Кея замолчала. Она смотрела уже не на Андрея, а куда-то мимо, словно оценивая и отбрасывая десятки вариантов.

– Что ж, сам Командор не сказал бы лучше, – наконец произнесла она, и ее голос смягчился. – Я поделюсь с тобой своими соображениями по поводу дальнейших действий. Не знаю, как ты отреагируешь на мой план именно сейчас, но…

Ее прервал тонкий сигнал переговорного устройства в воротнике куртки Андрея:

– Командор, – раздался голос Дрэйда, – они появились. Вы срочно нужны в рубке.

– Иду, – ответил Андрей и добавил уже Кее: – Поздно. Ступай в капсулу, мы готовимся к прыжку. Если не будешь делать глупостей, мы наверняка договоримся. А сейчас нет времени, – и он демонстративно забарабанил пальцами по запястью левой руки, на которой не было часов.

Отчеканив тяжелыми ботинками по металлическому полу коридора, Андрей вошел в рубку, где Дрэйд изучал плавающие на экране строчки отчета о приближающемся объекте.

– Охотники приближаются. И раньше, чем я думал – технология определения координат не стоит на месте. Это тот самый штурмовой крейсер, который крутился на орбите Земли и выбросил десантный бот. И у него хватит сил проглотить нас. А у нас хватит времени ровно на то, чтобы подтвердить выбор, лечь в капсулы и уйти в подпространство, – Дрэйд говорил быстро, но без надрыва. – Вот цель – научная база расы касеан. Достаточно большая, чтобы у них была возможность нас заправить. И не очень далеко. Единственный минус – все надо будет сделать очень быстро. Вы подтверждаете?

– Если что-то пойдет не так, у нас останется топлива еще на один прыжок?

– Да, но это будет совсем небольшой прыжок.

– Тогда действуй.

"Сдаться Грасу никогда не поздно", – решил Андрей. А стрелять по "Тени" Охотники пока не будут, чтобы не уничтожить кольцо. Так что попытаться уйти надо. С полными ячейками горючего думать будет спокойнее.

– Вы выяснили, кто предатель? – вдруг спросил Дрэйд, и рука его застыла над приборной панелью.

– Да. Похоже, это Кея. Но трогать ее не надо и в разговоры с ней вступать нельзя. Если попытается с кем-нибудь заговорить – временно парализовать. Но я должен еще многое выяснить. На ее капсуле включить режим долгого сна. Я сам ее разбужу.

– Слушаюсь, – сказал Дрэйд и ввел код подтверждения новых координат.

Корабль дрогнул – это заработали главные двигатели. Отсеки заполнил густой сигнал – предвестник перехода в подпространство, зовущий в анабиозный отсек. Пробежав прощальным хозяйским взглядом по приборам, Дрэйд покинул рубку вслед за Андреем. А Кея уже лежала в капсуле, как всегда невозмутимая, и словно ждала, когда ее укроют одеялом. Полковник, не глядя ей в глаза, тут же накрыл Кею стеклянной крышкой и деловито ввел извне параметры сна.

– Не вылезет? – поинтересовался Андрей, разглядывая, как белый газ заполняет ее камеру.

– Исключено. Только когда вы этого захотите, – ответил Дрэйд и отошел.

Подошли сонный Сарус, равнодушный Тико, и, наконец, Кунц и стали забираться в свои капсулы. Андрей еще раз посмотрел на Кею, поймал ее взгляд, но не обиженный и не злой – видимо, начал действовать газ – и отвернулся. В капсуле она была похожа на спящую красавицу, лежащую в хрустальном гробу.

Дрэйд вежливо напомнил, что пора ложиться. Прибежал Ор-Крас и тоже не стал медлить. Андрей поерзал, устраиваясь, крышка мягко опустилась и захлопнулась без щелчка. Усыпляющий газ уже шел, а Андрей все вспоминал глаза Кеи и думал, почему же она такая упрямая. А у глаз ее было особенное свойство: их видишь еще долго после встречи.

"Неужели не понятно, что никто не захочет идти за ней в туман", – думал Андрей. Или она не считает его способным к сопротивлению? И этот неприятный шантаж… При первой же возможности надо будет выслушать, что же у нее за миссия такая, к которой он не готов. Уж казалось бы – ко всему готов. Андрей стал представлять себя на Разрушителе вместе с Кеей, и отчего-то ему стало боязно. Появилось странное чувство, что лучше не поворачиваться к ней спиной. После преодоления всех преград обидно будет получить какой-нибудь космической монтировкой по голове и вылететь в открытый космос из мусорного шлюза. Без скафандра.

3

Хоть и страшила неизмеримая бесконечность за чуть вибрирующими стенами корабля, но и она уже стала привычной. Второй раз Андрей просыпался в капсуле, и опять ему ничего не снилось. Может, и снилось, но не запомнилось. И это было почти также неестественно, как и стеклянная крышка сверху. Но в отличие от первого пробуждения, лежать и размышлять не хотелось, а хотелось побыстрее встать и познавать новый мир. Ладонь легла на широкую клавишу, и стекло бесшумно ушло вверх и в сторону. Почти синхронно открылись крышки камер остальных членов экипажа, лишь без изменений осталась капсула Кеи. Дрэйд и Ор-Крас, деловито переглянувшись, сразу поспешили в рубку, а за ними, потягиваясь и кряхтя, направился и Андрей. Остальные вяло разбрелись по своим каютам.

– Итак, научная станция. Название "Сфера-17", и принадлежит она касеанам, – Дрэйд показал на экран, где мерцала одинокая точка. – Начинаем сближение, Командор?

Андрей подошел к иллюминатору, но, конечно же, станции еще видно не было: она терялась песчинкой в огромном космосе. Судя по рубиновым бликам на носу звездолета, откуда-то справа била лучами красная звезда. А до станции нужно еще было преодолеть порядочное расстояние на малых планетарных двигателях. Дрэйд приблизил ее на экране монитора – большой серый шар с широким зеркальным поясом и черными наростами швартовочных башен был похож на подводную мину.

– Около часа будем подходить к станции, и еще час у нас есть на дозаправку. А Охотники будут здесь через два – четыре часа, в зависимости от того, в какую часть пространственного куба их выбросит.

В рубку зашел Сарус, и, воспользовавшись этим, Андрей негромко поинтересовался, сколько земных часов в "стандартном космическом часе".

– Чуть больше двух, – ответил Сарус, широко открыв усталые глаза. Наверное, он удивился, с чего это Командор вспомнил про Землю и почему он не прояснил вопрос о земном времени раньше, еще находясь на планете. Но Андрей должен был задать этот вопрос, чтобы ориентироваться во времени.

Удивительно, но Сарус всегда выглядел измученным, возможно, из-за того, что плохо переносил полеты. Хотя это было странно для разведчика. Но память Командора молчала, и Андрей не знал, чей это человек: Дрэйда или Кунца. Теперь Андрей прикинул, много или мало у них времени для контакта со станцией. Выходило, что мало.

В рубку подошел Кунц.

– Научная станция касеан, – сказал Андрей, обращаясь к доктору, и вполголоса добавил: – Надеюсь, нас здесь не ждут.

– Здесь явно не ждут, – заверил Кунц. – Только вряд ли они нас заправят таким количеством топлива, которого хватит до места назначения. В лучшем случае, я подчеркиваю, в лучшем случае, они дадут нам топлива только до ближайшей планеты.

– А мы их уговорим, доктор, – ухмыльнулся Дрэйд. – Я иногда бываю очень убедителен.

– Напрасно вы так оптимистично настроены, полковник. Научная станция всегда хорошо охраняется, и не столько от внешних воздействий, сколько от внутренних. Посудите сами, – продолжал Кунц, обращаясь уже к Андрею, – они могли устроить лабораторию и на планете. А если уж пошли на такие затраты, как оборудование станции в глубоком космосе, значит, страхуются на случай чрезвычайной ситуации. Обычно такие станции занимаются вирусами, опасными формами жизни и тому подобными неприятными вещами, которые в случае утечки создадут много проблем. Но здесь – космос. Ликвидировать последствия проще. В крайнем случае, о такой станции можно просто забыть.

– Посмотрим… может просто изучают красный гигант, – сказал Дрэйд. – Если бы разрабатывалось секретное оружие, этой базы просто не было бы на картах.

– Может, и красный гигант изучают, – не стал спорить Кунц, но как-то подозрительно ухмыльнулся.

– Если охрана серьезная, связываться не будем, возьмем столько топлива, сколько дадут, в конце концов, нам есть, чем заплатить, – добавил Ор-Крас. – А потом отправимся пытать счастья на другой объект. Командор, до сближения уже не так много времени.

Андрей стоял с важным видом, не принимая участия в дискуссии. Добавить ему было нечего, никаких особых аргументов, незнакомых присутствующим, он привести не мог, но статус, лицо Командора, терять было нельзя. Поэтому оставалось только снисходительно поглядывать то на одного, то на другого с таким видом, что мол, я-то все знаю, но вступать в ваш детский спор считаю пока лишним.

– Заняться экипировкой! – Андрей нашел подходящую команду, подчеркивая свое присутствие.

– Посмотрим, что тут у нас есть, – насупился Дрэйд и подошел к оружейной стене. Один за другим он стал выдвигать широкие серебристые ящики, в которых блестело, чернело и матово отсвечивало самое разнообразное оружие.

– Нужно что-то удобное, неприметное, но действенное, – сказал Ор-Крас, склоняясь над одним из ящиков.

– Само собой… Так… вот это я подвешу за спину, а сверху накину плащ… – бормотал Дрэйд, доставая оружие. – А вот это на предплечья… за пояс…

Андрей придвинулся, стараясь увидеть что-нибудь знакомое по чужой войне, да и пилот с разведчиком подошли к контейнерам – оружие всегда красиво, и весь этот металл явно возбуждал присутствующих. Лишь Кунц смотрел на приготовления, презрительно скривившись, время от времени комментируя сборы дурными пророчествами.

Тем временем раздался сигнал, что станция доступна для переговоров, Ор-Крас перестал лезть к Дрэйду с советами и уселся в кресло пилота. Он выбрал канал связи и сделал запрос о возможности швартовки терпящего бедствие корабля. Некоторое время было тихо, а потом сквозь небольшие помехи из скрытых динамиков возник голос дежурного оператора:

– Швартовку разрешаю… швартовочный шлюз номер два.

– Странно, – сказал Дрэйд, переглянувшись с Ор-Красом. – Обычно сначала запрашивают информацию о корабле, потом долго советуются. А тут – швартовку разрешаю, и все… Очень странно.

– Ловушка? – спросил Андрей, скосив глаза на Кунца.

– Думаю, это как раз вряд ли, – сказал Кунц.

– Швартуемся! – приказал Андрей. Его насторожила реакция Дрэйда, но ничего странного в быстром согласии оператора он не увидел.

Двигатели работали на минимуме мощности, их почти не было слышно, и только сокращались паузы между сигналами сближения, напомнившие Андрею работу парктроника. А станцию уже было видно в передний иллюминатор, она была большая, вращалась, и их кораблик со стороны, наверное, выглядел горошиной на фоне тыквы. Ор-Крас обшарил станцию сканером, без труда нашел швартовочную башню номер два и аккуратно, уверенно начал стыковку. Корабль дрогнул, откуда-то, словно издалека, доносилось жужжание сервоприводов, клацанье механизмов, и вот наступила полная тишина. Двигатели были остановлены.

– Мы пристыковались, – доложил Ор-Крас для порядка.

Вновь вызвали оператора станции.

– Что у вас случилось? – голос дежурного звучал уже чисто, и несложно было различить нервные нотки.

– Двигатели неисправны. Стали потреблять много топлива. Теперь нам нужна хорошая дозаправка, чтобы добраться до ближайшего космопорта.

– Топливо для прыжков или для двигателей взлета-посадки?

– Для прыжков. Малые двигатели в норме.

– Открывайте порт снабжения топливом.

– Открываем.

Несмотря на внешне благоприятный ход событий, встревоженными уже выглядели все, а не только Дрэйд. Кунц сжался и как будто постарел: он работал на такого рода станциях и с трудом мог представить подобные действия персонала станции. Даже Андрей напрягся, понимая, что все получается слишком просто.

– Пошла заправка, – тихо сказал Ор-Крас, глядя на поднимающиеся столбики показателей объема топлива.

Все молчали. В любом случае им оставалось только ждать окончания заправки и того, что последует за этим. Время текло томительно и медленно.

– Заправка произведена, – констатировал Дрэйд. Он склонился над монитором топливных показателей, и на него с кончика носа упала капля пота. – Мы заправлены полностью. Содержимого энергетических ячеек теперь с избытком хватит до Крона. Теперь… поблагодари их, Ор-Крас…

– Мы благодарим вас за помощь. Дайте знать, какой вариант погашения задолженности за топливо вам наиболее удобен. Можно убирать швартовочные клещи.

Прошла длинная томительная пауза, после которой голос оператора снова ожил:

– Я бы тоже хотел попросить вас о помощи… Заберите меня отсюда…

Находящиеся в рубке переглянулись, а Кунц закрыл лицо руками и прошептал:

– Я же предупреждал…

4

Все в рубке замерли, прислушиваясь к голосу, по громкой связи вещавшему о событиях на станции. Страх то и дело прорывался в интонациях оператора визгливыми плачущими нотками. Историю аварии, освобождение тварей, гибель сначала биологов, а затем застигнутой врасплох охраны, его собственное спасение – все это незримый пленник излагал сбивчиво и торопливо, словно «Тень» не была прикована к станции швартовочными клещами, и экипаж мог улететь прочь, не дослушав его. Временами он не мог говорить, замолкал, собираясь с силами, и тогда все ждали, и даже Дрэйд не поглядывал на часы. Закончил незнакомец совсем обессиленным голосом:

– То, что вы здесь появились – это чудо. Об этом нельзя было и мечтать. И я не отстыкую вас, пока вы меня не вызволите. Швартовочные клещи, которые вас держат, – мой последний шанс выжить. И если хотите когда-нибудь улететь, вам надо поторопиться. Вы, конечно, можете потом убить меня в отместку за то, что я подверг вас риску, но это тоже не худший выход по сравнению с тем, что меня ждет. Для освобождения вам все равно надо добраться до пункта управления шлюзами станции, где я и нахожусь. Но очень надеюсь, что вы заберете меня с собой…

– И не надейся. Лучше опиши тварей, – сказал Дрэйд. – Как их можно убить, как нам добраться до тебя, сколько это займет времени?

– Десять-пятнадцать особей из лаборатории сейчас разгуливают по станции. Разумные. Как оказалось… Быстрые, как насекомые, похожие на больших богомолов. Полагаю, скоро доберутся и до меня. Убивать на расстоянии они не могут, но двигаются очень быстро. У меня есть возможность наблюдать на своих мониторах за происходящим во всех отсеках, поэтому до рубки вы пройдете отчасти в безопасности – я вас проведу. Обратный путь будет тяжелее – вести вас будет некому. Желательно побольше людей и оружия. Убить их сложно, но можно, если обеспечить плотность огня. Еще лучше – если есть, чем поджарить.

– Ты видимо считаешь, что здесь полный корабль десантников? – крикнул Дрэйд. – Если можешь управлять системами станции, закрой их в отсеках, раздели переборками!

– Могу только наблюдать. Сам я всего лишь ученый и не знаю кодов. Все отсеки открыты, и твари разгуливают свободно. Под моим контролем только шлюзовая система. Так что… Можно сказать, вам повезло.

– Может, мы лучше вызовем тебе помощь? – участливо осведомился Кунц. – Прилетит подготовленная команда…

– Здесь особый случай. Пока прилетят спасатели, от меня ничего не останется. Эти твари слишком шустрые. Не понимаю, как я еще жив. Но вы, вооруженные и предупрежденные об опасности, справитесь.

– Мы можем сами срезать клещи? – тихо спросил Дрэйд у Ор-Краса.

– Можем… но у нас нет столько времени. Помните, что сюда спешат Охотники? – ответил Ор-Крас.

– Помню ли я? Да я только об этом и думаю, – прошипел Дрэйд. – Ваше мнение, Командор?

"Командор" ответил не сразу, и прежде всего потому, что никакого мнения у него не имелось.

– Надо идти всем! – неожиданно для себя сказал Андрей, и сердце его учащенно забилось. – И мы пойдем все. Но один из нас останется на корабле, и я думаю, это должен быть доктор. А начальником операции по освобождению "Тени" я назначаю полковника Дрэйда.

"Может, остаться? – тревожно думал Андрей. – Вдруг Кунц, оставшись один, заблокирует вход на корабль? Если ему выгоднее дождаться Граса. Правда, с нами пойдет его племянник, если, конечно, он племянник. Эх, все-таки мало мы общались с Кунцем, столько осталось вопросов…"

Ругаясь, Дрэйд готовился к вылазке. Все то оружие, которое он заботливо разместил на себе до швартовки, было сброшено и валялось у ящиков. А сам он с остервенением рылся среди серебристых стволов, время от времени уважительно доставая что-то громоздкое, и протягивал Ор-Красу, а тот раскладывал оружие на полу, из расчета на пятерых. Саруса отправили за боевыми защитными костюмами – маскировка уже была ни к чему, а вот защита требовалась основательная. Кунц что-то подбадривающе бормотал, а Андрей все думал, как бы не пропасть с этой своей инициативой. Уж ему-то вполне можно было остаться на борту "Тени". Не в его характере было вызываться первым, и возникшее непривычное чувство лидера, присущее Командору, пробудило в нем двоякое ощущение.

В памяти Командора без труда можно было найти немало боевых сцен. Вот только не были они усиленны эмоциями и воспринимались скорее как кино, чем руководство к действию. Трудно, очень трудно было играть роль Командора, не имея за плечами собственного боевого опыта. Теперь же, решил Андрей, такой опыт у него появится. Главное – не опозориться перед Дрэйдом. Неизвестно, как там сложится дальше, но если рисковать вместе, то в определенный момент это может сыграть решающую роль.

Не теряя времени, переодевались прямо в рубке. Андрей сначала облачился в серый плотный комбинезон, а поверх стал надевать защитные доспехи, напомнившие ему формой хоккейные щитки, только гораздо сложнее. Левая плечевая пластина была оплавлена, но цела, хотя и двигалась рука заметно хуже: видимо, пострадали крепления. Защита полагалась также и на ноги, и на предплечья, одевалось все легко, хотя и не без помощи Кунца, который неотступно суетился рядом. Довершал комплект шлем с большим зеркальным забралом.

– Это доспехи бывшего капитана "Тени", – пояснил Дрэйд, уже облачившийся в свой защитный костюм и выглядевший гордо и внушительно, чего нельзя было сказать о жалко смотревшемся рядом с ним Сарусе. – Я нашел их здесь, на корабле. Они будут получше, чем наши, которые я на всякий случай захватил с Унк-Торна.

– Сразу видно – боевые, – сказал Андрей, кивнув на плечевую пластину.

– Это точно, – подтвердил Дрэйд. Взяв наперевес нечто массивное и смутно Андрею знакомое, он пошел к Тико, который уже подошел в рубку, быстро вник в ситуацию и теперь тоже облачался в защиту.

– Держи, здоровяк, – сказал Дрэйд. – Такому как ты – самое оно. Знаешь, что это?

– Пулемет высокой скорострельности. Зачем он нужен? Для наших целей скорее подойдут волновые сжигатели.

– Разбираешься. Неплохо для лаборанта. Вы с дядей полны сюрпризов, – прищурил глаза Дрэйд. – Конечно, возьмем и сжигатели. Но плотность огня тоже лишней не будет. К тому же мы не знаем этих тварей. Вдруг окажется, что сжигатели им не вредят. Я вообще сторонник огнестрельного оружия. Плазма, лазер – это, конечно, сила. Но в пространстве кораблей и станций это слишком опасно. Можно повредить силовые кабели, скрытые механизмы, устроить пожар. И для боя на открытой поверхности планеты я тоже лазер не возьму. Можно случайно оказаться безоружным, если пойдет дождь. Зато с этой штукой не пропадешь.

И он похлопал по пулемету.

Одевшись, Андрей наблюдал, как Дрэйд готовил группу. Полковник подгонял, наставлял, инструктировал всех, кроме Андрея, справедливо считая, что он сам может поучиться у Командора. И Андрей не показывал, что нуждается в инструктаже, хотя внимательно прислушивался к рекомендациям, предназначенным для Саруса. В глубине души Андрей даже надеялся, что всплывут в нем в нужный момент глубоко запрятанные боевые качества Командора, переданные через воспоминания. А пока запоминал слова Дрэйда и радовался существованию зеркального забрала. По крайней мере, никто не увидит его перекошенное страхом лицо в лабиринтах захваченной инопланетными особями научной станции.

Оружие он взял то самое, о котором упомянул Тико – волновой сжигатель с широким раструбом, словно у древнего мушкета. Сжигатели взяли также Сарус и Ор-Крас, а сам Дрэйд вооружился привычной ему штурмовой винтовкой. У каждого в кобуре на правой ноге находился еще и лазерный пистолет, а на поясе слева – широкий нож. Даже не нож, а тесак. Брать огнемет, посовещавшись, не стали: пожар может отрезать обратный путь.

– Переключаю связь на команду, – сказал Дрэйд в переговорное устройство, проверяя, жив ли злополучный оператор.

– Хорошо, – обрадованно ожил голос, – как только появитесь в швартовочном шлюзе, я вас поведу.

– Давай, держись. Не хватало еще того, чтобы ты запустил в свою кабину тварей, и нам пришлось бы самим искать, как отключаются клещи, – сказал Дрэйд.

– Если что, я постараюсь успеть разблокировать ваш корабль, – вздохнул оператор.

– Да уж успей… А как к тебе могут проникнуть насекомые? – спросил Дрэйд.

– Я не сказал, что они насекомые. Я сказал: быстрые, как насекомые. А проникнуть могут так же, как и вы, – через дверь. Мне нечем даже забаррикадироваться.

– Ладно, не паникуй. Следи за ними и за нами. И учти: у нас мало времени, и отсиживаться по отсекам нет возможности, – сказал Дрэйд. – Тебя как зовут?

– Эр Эфо, – ответил оператор. – Жду вас.

– Может, захватить ему защитный костюм на обратный путь? – спросил Сарус.

– Обойдется. Еще чего, – отрезал Дрэйд. – Пусть молится, чтобы я его сам не убил.

Наконец Дрэйд вопросительно посмотрел на Андрея, тот сурово кивнул, и тогда полковник скомандовал на выход.

Из рубки, утяжеленные доспехами и вооружением, громыхая по лестнице и царапая длинными серебристыми стволами алюминиевые переборки, "спасатели" спустилась к выходу. Потоптались в ожидании открытия массивных створок и зашли внутрь шлюза, набившись плотно, как патроны в обойму. Вслед за шипением из-за спин сразу же открылись внешние ворота корабля – уже в шлюз научной станции. Очень толстые, ворота разъезжались медленно и так же медленно закрывались, отрезая путь назад. Черный короб был подсвечен красными лампами, словно вход в ад. И вот, по команде невидимого оператора, последние ворота дрогнули, высветилась зигзагообразная, словно молния, щель, она неохотно расширялась и наконец пустила в недра неизвестности. А неизвестность выглядела пока хорошо освещенным просторным коридором с металлическим решетчатым полом. Вдалеке тупиком маячила дверь. Тишина. Хотя нет, где-то гудение. И проникающий под забрало чужой запах.

– Вперед до двери. Открывается кнопкой слева, – прошипел Эр Эфо в передатчиках шлемов. – Сразу за дверью идете направо не мешкая, пока не упретесь в лестницу наверх. По ней сразу поднимайтесь. Пока все спокойно. Старайтесь не делать лишнего шума, а то они сбегутся, как тараканы.

Первыми шли Дрэйд с Ор-Красом, за ними, по центру, шел Андрей. "Командору ведь не надо ничего доказывать, – благоразумно решил он. – Буду пока в середине". Слева от Андрея пыхтел Тико со своим огромным пулеметом, а к правому обгоревшему щитку доспеха жался Сарус.

Ор-Крас нажал кнопку – двери разъехались, и тут-то Андрей осознал размеры станции. Галереи в гигантском атриуме, на одну из которых они вышли, окольцовывали в несколько ярусов огромное помещение, его дно терялось в темноте, а верх заканчивался блестящим металлическим куполом, сплошь покрытым балками. С каждой галереи уходило множество коридоров и дверей. Все озадаченно начали крутить головами, а Тико с лязгом опустил ствол пулемета на поручень, намереваясь отдохнуть от тяжкой ноши. Но Дрэйд не дал ничего разглядывать, лишь свирепым шепотом выругал Тико и, махнув рукой вперед, направился к видневшейся метрах в двадцати лестнице.

– Лифты есть, но пользоваться ими не надо, – прокомментировал продвижение голос Эр Эфо, когда Дрэйд полез по лестнице. – И как можно меньше шума!

– Поднимайтесь, здесь все чисто, – сказал сверху Дрэйд, склоняясь над люком.

Скрылся уже в проеме над головой Ор-Крас, поднялся и Андрей, закинув сжигатель за спину, чтобы освободить руки. Следом проворно забрался Сарус, но когда поднимался Тико, его крупнокалиберное оружие так звенело о металлическую лестницу, что все порядочно перенервничали. Этому здоровяку и так-то сложно было подниматься, даже лестница натужно скрипела, а тут еще пулемет.

Но вроде все обошлось, по крайней мере, тишину больше ничего не нарушало, и голос в шлеме уверенно направил группу по новому уровню. Этот коридор выглядел гораздо опаснее и если бы не проводник, продвижение вперед было бы менее уверенным. Он был узок, и со всех сторон чернели глубокие зловещие ниши. Вдоль стен коридора размещались шкафы, частью открытые, темнеющие нутром, а проводка и трубы не были спрятаны, а шли вдоль верхней части стен и по потолку. Освещался коридор неважно, да к тому же плавно закруглялся, не давая возможности заглянуть дальше. Андрей решил, что бой здесь был бы худшим исходом этой неприятной прогулки. И еще он понял, что начинает воспринимать эту вылазку уже не со страхом, а скорее с азартом, словно игру, где потом можно снять защитные маски и пожать руки. Он даже тряхнул головой, чтобы сбросить чреватое беспечностью наваждение. Но, с другой стороны, если тебе так или иначе предстоит сделать что-то смертельно опасное и никак этого не избежать, может быть, действительно проще воспринимать все как игру. По крайней мере, так ты убьешь страх, мешающий сосредоточиться, и найдешь в себе силы продолжить борьбу.