Текст книги "Побочный эффект"

Автор книги: Дмитрий Янковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

3.

За огромным столом в конференц зале NASA народу становилось все больше. Подходили генералы в синей форме, увешанной наградами; строго одетые жещины, уже явно забывшие о своей принадлежности к прекрасному полу; и довольно молодые мужчины в штатском. На стене перед столом, так чтобы видели все, висела звездная карта северного полушария. Миловидные девушки в черных платьях и белых передничках деловито выставляли на стол стаканы и бутылочки с минеральной водой.

– Я вижу, все приглашенные собрались вовремя. – пожилой джентельмен в сером костюме чуть наклонился к стоявшему перед ним микрофону. – Учитывая сложившиеся обстоятельства, это в высшей степени похвально. С вашего позволения я вкратце обрисую сложившуюся ситуацию.

Он ближе придвинул к столу кресло и удобно откинулся на его спинку.

– Итак, господа, должен вам сообщить на этот раз официально, что позавчера, в Национальной обсерватории Китт Пик, на двенадцатиметровом телескопе был принят неординарный сигнал из космоса. Об этом почти сразу же, после личной санкции Президента, были оповещены все ведущие информационные агентства мира.

По залу, словно ветер, пробежал едва слышный шепот.

– Попрошу тишины, пожалуйста. – джентельмен строго оглядел собравшихся, и шепот умолк. – Сигнал был записан на пленку и введен в систему нескольких сверхмощных компьютеров для дешифровки. Первые же данные, полученные через два часа, однозначно показывают, что сигнал бы послан разумными существами. Сейчас мистер Валингтон, один из сотрудников Китт Пик, лично принимавший сигнал, познакомит нас с некоторыми астрономическими данными. Прошу вас, Дэвид.

Дэвид нервно поправил непривычный галстук на шее и вышел к звездной карте, сжимая в руке прутик лазерной указки.

– Сигнал пришел из вот этой точки пространства. – Дэвид указал световым пятном на одну из звезд созвездия Лебедя. – Это 61 Лебедя – одна из первых звезд, до которой удалось определить расстояние прямым методом измерения годичного параллакса. Это расстояние составляет три с половиной парсека или около пятнадцати световых лет. Так что 61 Лебедя входит в десятку ближайших в Земле звезд. При наблюдениях в небольшой телескоп видно, что это две оранжевые звезды, одна из которых ярче другой примерно на одну звездную величину. Они разделены расстоянием почти в два раза больше размеров Солнечной системы. Период обращения одной звезды вокруг другой составляет семьсот двадцать лет.

Он выключил указку и повернулся к собравшимся всем корпусом. Голос его сделался более напряженным.

– Недавние наблюдения показали, что около яркой компоненты на расстоянии в два с лишним раза превышающем расстояние от Земли до Солнца, обращается невидимый спутник, масса которого почти в десять раз превышает массу Юпитера. Этот спутник представляет собой что-то среднее между звездой и планетой. Недавно такого рода объекты были обнаружены и у других звезд. Температура в их недрах недостаточна для протекания ядерных реакций, а невысокая температура их поверхности дала основание ученым назвать их коричневыми карликами. У меня все.

– Спасибо, – джентельмен в сером костюме коротко кивнул головой. – Теперь я хочу предоставить слово биологу Энн Касински. Она пояснит нам, с чем именно мы можем столкнуться.

Дэвида сменила симпатичная женщина лет сорока, то и дело нервно теребившая лацкан черной жилетки поверх белой блузки.

– Судя по полученным от астрономов данным о так называемых «коричневых карликах», можно с уверенностью утверждать об отрицании современной биологией возможности жизни на таких объектах. Однако, в свете недавних событий, я решила несколько отойти от хрестоматийных базисов и провести собственный анализ.

Она сделала паузу, словно набираясь смелости для дальнейших слов.

– В современной космобиологии бытует понятие «пояса жизни». Фактически, это определенные условия на планете, позволяющие существовать воде в жидком виде на ее поверхности. Кроме того рассматриваются некие граничные параметры радиационного фона и силы тяжести. Однако, как я считаю, такие условия имеют смысл только для жизни «земного типа». Во всех же других случаях, я не вижу практически никаких ограниченей для возникновения жизни вообще и разумной жизни в частности.

– Позвольте вопрос, – прервал ее джентельмен в сером костюме.

– Да, пожалуйста.

– Правильно ли я понял, что вы не отрицаете возможность разумной жизни на таком объекте, как «коричневый карлик?»

– Да. Мало того, я не вижу ничего необычного в возникновении жизни из усложняющихся плазменных структур в недрах звезд, или из усложненной кристалической решетки газового льда в открытом космосе. Дело в том, что с позавчерашнего дня само понятие «жизнь» должно быть расширено. Под жизнью теперь мы должны понимать сложноорганизованный объект любой природы, внутри которого могут возникнуть связи приводящие к анализу окружающей среды и к реакциям на нее.

– Но позвольте! – поднял руку молодой человек в штатцком.

– Да. – кивнул джентельмен в сером пиджаке.

– Джон Гамильтон, специалист кибернетик. – представился молодой человек, и продолжил. – Судя по определению госпожи Касински, под жизнью можно понимать обычный компьютер!

– Совершенно верно, – кивнула женщина, – обычный компьютер, созданный из кристалла кремния. Он получает данные из окружающей среды, обрабатывает их и реагирует тем или иным образом.

– Но простите, – возразил Гамильтон, – вы понимаете какую сложнейшую микроструктуру имеет кристал процессора? Кусок льда в космосе, о котором вы говорили, случайно не может образовать внутри себя столь сложные связи. К тому же, кроме самого кристалла, необходима программа, написанная разумным живым существом.

Госпожа Косински сделала секундную паузу и ответила довольно жестким тоном.

– А наш мозг разве менее сложен, чем компьютер? Кто же его по вашему сделал, если он не возник случайным образом в процессе эволюции? И кто писал для него программы?

По залу снова пробежал тревожный шепот.

– Я католичка и верю в Бога, – добавила женщина, – Но в то же время я точно знаю две вещи. Первое – никто не лепил Адама из глины и не вдыхал в него душу, или, как вы говорите, не писал программу для его мозга. Второе и главное – Творца просто некому было создавать. В любом случае, даже если земная жизнь является Его искусственым творением, то сам Перворазум, возник спонтантно. У меня все.

Она вернулась на свое место в полной тишине, нависшей над залом.

– Спокойно, господа! – джентельмен в сером костюме постучал пальцем по креплению микрофона. – Впоследствии я бы рекомендовал всем воздержаться от любых религиозных ассоциаций. Это всегда вызывает излишнее эмоциональное напряжение. Сейчас я хотел бы выслушать нашего кибернетика. Прошу, Джон.

Гамильтон поправил воротник пиджака и занял место у звездной карты.

– Дешифровка сигнала столкнулась с некоторыми трудностями, – начал он. – Дело в том, что его спектр не только сложен, но и чрезвычайно забит помехами. У меня при анализе сонограммы создалось ощущение словно принятый сигнал родился непосредственно в земной атмосфере и имеет единую природу с электрическими шумами. Однако, все понимают, насколько нелепо такое предположение. Здесь я хочу отметить, что с моей точки зрения сигнал несомненно отправлен разумными существами, поскольку они позаботились о качественном приеме и расшифровке в месте назначения. Вся инфрмация разбита на пакеты, которые повторяются в строгой последовательности, что значительно облегчает работу компьютера. Поэтому, не смотря на высокий уровень естественных атмосферных шумов, я уверен в скором получении даных. Если бы у меня были записи с других радиотелескопов, где приему не мешала прошедшая гроза, я бы мог справиться с задачей намного скорее.

– Их не существует, – джентельмен в сером костюме угрюмо свел брови. – Ни один телескоп мира, кроме аризонского Китт Пик, не принял ничего похожего на полученный нами сигнал. Это странно, но факт.

Зал зашумел.

– Поясните пожалуйста, из чего вы сделали вывод о разумной природе сигнала? – поинтересовался один из генералов в военной форме.

– Из вышесказанного, – спокойно ответил Гамильтон. – Отправители приложили все усилия, чтобы их послание не только было принято, но и расшифровано. Причем они явно не знали возможностей нашего оборудования, поскольку сигнал зашифрован более чем тысячей различных способов, включая совершенно неизвестные нам, даже в принципе не понятные. Если бы сигнал был адресован именно нам, отправитель мог бы отправить его в двоичном коде.

– Хоть какие-то результаты расшифровки уже получены? – спросил джентельмен в сером косюме.

– Да, – подтвердил кибернетик. – Во всех расшифрованных нами пакетах содержится информация о фрагментах некоторой сложной пространственной фигуры. Когда будет раскодирован весь синал, мы сможем воссоздать эту фигуру и начать ее анализ. По нашим подсчетам на это уйдет около суток.

– Чем хотя бы приблизительно может являться эта пространственная фигура? – джентельмен в сером костюме обвел взглядом собравшихся.

– Может это структура их генов? – предположила госпожа Касински.

– Возможно, это стереометрия какой-то моколекулы. – пожал плечами пожилой генерал.

– Думаю, гадать об этом несколько преждевременно, – джентельмен в сером костюме приостановил дискуссию, грозящую выйти из-под контроля. – Я бы хотел поставить вопрос несколько иначе. С какой целью инопланетная цивилизация могла отправить сигнал в космос.

– Ответ на этот вопрос кажется мне очевидным, – поднял руку пожилой мужчина с тяжелым взглядом. – Эрик Шнайдер, психолог. Мы ведь и сами занимались подобным, отсылая в произвольном направлении космические аппараты, содержащие сведения о человечестве. Чем мы руководствовались при этом? Одиночеством! Одним из свойств разума является коммуникационная необходимость. Сначала разумные существа устанавливают связи внутри неких групп, которые условно можно назвать семьями или племенами, затем семья сама начинает испытывать необходимость в общении с внешним миром. Когда коммуникационнные связи установлены на материке, появляется необходимость в трансокеанских коммуникациях. И так до бесконечности, я думаю.

– Звучит логично, – кивнул джентельмен в сером костюме. – Но в то же время мне хотелось бы напомнить собравшимся, чем закончились первые межконтинентальные коммуникации. Более развитая цивилизация целиком подавила менее развитые.

В зале воцарилось молчание.

– Позвольте не согласиться! – голос господина Шнайдера прозвучал в тишине отчетливо. – Мы ведь, отсылая послания на космических аппаратах, не преследовали захватнической цели.

– Теоретически да, – согласился джентельмен в сером костюме. – Поскольку в то время бытовала теория о неприменном превосходстве инопланетян над нами. Мы хотели даром присоседиться к чужим технологиям. Таким был мотив. Но сейчас я склонен считать, что подобное поведение человечества было ошибкой. Вместо ответного послания мы могли запросто дождаться выхода на солнечную орбиту чужой военной эскадры.

– Лично я считаю спорным тезис о злонамеренности инопланетян, – упрямо не согласился психолог. – По-моему, единственно правильным решением для нас будет отправка ответного сигнала. Мы должны протянуть руки друг к другу, а не поднимать по тревоге средства ПВО.

– Я непременно учту ваше компетентное мнение, – кивнул джентельмен в сером костюме. Тон его не выразил при этом не единой эмоции. – Какие еще будут предположения о целях отправки сигнала? Я бы хотел выслушать мнение, основанное на выдвинутом мною тезисе враждебности.

Зал вновь отозвался шумом.

– Прошу спокойствя и тишины! Я поясню, почему отдаю предпочтение именно этой концепции. Мы столкнулись с предсказуемым, но ранее ни разу не зарегистрированным явлением. Поэтому я просто обязан, как и мы все, сперва проанализировать все возможные опасности, и лишь во вторую очередь разбирать возможныве положительные стороны происшедшего. Это необходимо сделать хотя бы в профилактических целях, прошу понять меня правильно. Скажу честно, я полностью разделяю всеобщую эйфорию от факта контакта, но даже пддавшись ей, следует не забывать и об оборотной стороне медали. Поэтому призываю высказаться всех, у кого есть любые догадки о вреде для чеовечества, который может возникнуть из-за приема инопланетного сигнала.

Первым поднял руку пожилой генерал.

– Генерал Диксон, – представился он. – Командующий континентальными системами ПВО. Привиду пример, который мне хорошо знаком по долгу службы, а потом поясню, каким образом можно использовать его при анализе сложившейся ситуации.

Он отпил минеральной воды из стакана, кашлянул и продолжил:

– При атаке на системы ПВО противника можно применить два метода. Первый заключается в получении разведданных традиционными способами, например через агентов, или путем орбитальной съемки подозрительных объектов. Однако, судя по докладу кибернетика, инопланетяне о нас ровным счетом ничего не знают. Это говорит о том, что добыть разведданные обычны способом они не сумели. Но есть и другой способ, гораздо более оперативный, вследствии чего более эффективны. Противник производит несколько ложных актак, заставляя ваши системы ПВО отрабатывать цели. Этим они себя проявляют и могут быть нанесены на карты бомбометаний и ракетных ударов.

– Ваша мысль понятна, генерал, – кивнул джентельмен в сером костюме. – Поясните, какое отношение это может иметь к инопланетному сигналу.

– Отправив его к Земле, – охотно пояснил Диксон, – Они могут быть уверены в нашем ответе.

– Постойте! – перебил генерала психолог. – Вы вторгаетесь в область моей науки. Не стоит приписывать инопланетянам человеческую психологию.

– Но вы ведь сами предлагали ответить! – осек его Диксон.

– Господин Шнайдер! – джентельмен в сером костюме постуччал ногтем по микрофону. – Дайте высказаться генералу. Продолжайте, мистер Диксон.

– Благодарю. Меня попросили предположить, каким образом сигнал мог быть использован в военных целях, вот я и предполагаю.

– Подробней, пожалуйста.

– Они могли послать к Земле сигнал, надеясь плучить ответ, в котором будет содержаться хоть какая-то достоверная информация о нас. Это похоже на выявление ПВО противника. Провокация. Узнав о нас важные для себя сведения, они могут использовать их в военных целях.

– Спасибо, – кивнул джентельмен в сером костюме.

– Это паранойя! – возмутился психолог. – Человечеству выпал уникальнейший шанс, а вы готовы пренебрегнуть им из-за трусости военных.

– Я бы попросил… – напрягся генерал Диксон.

– Господа! – джентельмен в сером костюме снова призвал к порядку. – Попрошу не накалять и без того напряженную обстановку. Какие еще соображения на этот счет?

– Мне пришла в голову мысль, – скромно напомнил о себе кибернетик. – Выслушав господина Диксона я подумал, что ход его мысли может оказаться верным, но в оценке возможных мотивов чужого разума нельзя ограничиваться только современными человеческими технологиями.

– Это интересно, продолжайте пожалуйста, мистер Гамильтон.

– Я взял на себя смелость предположить наличие в арсенале инопланетян пока недоступных нам средств. Тем более, что после начала расшифровки сигнала я уже несколько раз натыкался на подавляющее превосходство их математических знаний. Так же, в качестве демонстрации своей теории, я бы хотел попросить кого-нибудь из военных очень кратко описать тактику наступательной операции.

– Это очень просто, молодой человек, – улыбнулся генерал Диксон. – Сначала проводится разведка, затем артиллеристкая подготовка или подавляющее бомбометание, а под конец высаживается воздушный или морской десант. Десантники занимают небольшой плацдарм, устанавливают навигационные средства и способствуют высадке крупных сил.

– Спасибо, – кивнул кибернетик. – Это как нельзя лучше вписывается в мою концепцию.

– И чем же в подобной тактике является направленный радиосигнал? – жентельмен в сером костюме.

– Десантным судном, – обведя взглядом зал, ответил мистер Гамильтон.

По выражению лиц собравшихся было видно, что к подобному поворту дела они не были готовы.

– Чем, простите? – джентельмен в сером костюме удивился не меньше других.

– Судном, на котором прибыл десант.

– Но мы говорим о радиосигнале, – генерал Диксон непонимающе развел руками, – а не о межпланетном корабле. Или вы считаете, что по радиолучу можно передать информацию о солдатах, при расшифровке которой эти солдаты возникнут на ровном месте з небытия.

– Это невозможно хотя бы из-за несовершенства земных технологий. Мы не умеем творить солдат из воздуха, а никакой техникой, кроме нашей, вероятный противник не располагает. Поэтому исходить необходимо из наших собственных технических возможностей. Вы ведь понимаете, что любая человеческая машина работает по команде человека. Сейчас эти команды все чаще передаются дистанционно – мы управляем ими через спутник, по телефонным линиям, по специальным кабелям и оптоволокну. Кроме того никто не отменял старого доброго управления с помощью радиоволн.

– Господи… – прошептал кто-то в нависшей тишине.

– Кажется, некоторые из присутствующих уже поняли мою мысль, – вздохнул кибернетик.

– Постойте! – отпив минеральной воды, сказал джентельмен в сером костюме. – Вы хотите сказать, что инопланетяне могут дистанционно управлять нашей техникой?

– Да. Например системами обороны, средствами ПВО и другими военными механизмами.

– Сомнительно, – покачал головой генерал Диксон. – Теоретически это выглядит весьма грозно, но с практической точки зрения могу успокоить присутствующих. Совсем недавно мистер Гамильтон уверял, что вероятный противник ничего о нас не знает.

– Они уже называют братьев по разуму вероятным противником! – возмутился психолог.

– Мистер Шнайдер! Я попрошу вас покинуть зал, если подобное повториться, – пригрозил джентельмен в сером костюме.

– Спасибо, Ричард. – кивнул генерал. – Дело в том, что боевые системы защищены весьма хитроумными кодами, которые не по силам взломать подготовленным специалистам. Если же инопланетяне ничего о нас не знают, то как они могут взломать эти коды? К тому же для управления военными средствами им придется поддерживать постоянную радиосвязь с дистанции более чем в десять световых лет! Это абсурд, извините, нажать кнопку, и ждать результата около тридцати лет, пока сигнал дойдет до Земли, а потом вернется обратно. Нет, это совершенно немыслимо.

– Согласен! – поднял руку полковник с беджиком NASA. – У русских именно из-за этого возникали сложности при управлении луноходом. Сигнал до Луны идет около секунды, затем еще секунду возвращается обратно. Представьте себе автомобиль, который выполняет ваши команды с задержкой в две секунды. Легко на нем будет ездить по пересеченной местности? А здесь идет о тридцати годах! Такое управление оперативными военными системами теряет всякий смысл.

– Конечно, – улыбнулся кибернетик. – Это если речь идет о дистанционном управлении.

– А разве разговор не об этом? – удивился генерал Диксон.

– Нет. В данном случае я склонен предположить разовое дистанционное перепрограммирование наших компьютеров.

– Вот как? – Джентельмен в сером костюме медленно налил в стакан минеральной воды, стараясь не показывать чувств под нетерпеливыми взглядами собравшихся. – Но для перепрограммирования необходимо знание как минимум операционных систем, под которыми работают наши машины. Не так ли?

– Совершенно верно, – кивнул Гамильтон. – В этом несомненно тонкое место моей теории. Действительно, создать универсальною программу, работающую вне зависимости от операционной системы, в принципе невозможно. Можно написать программу, которая будет работать под всеми известными операционными системами, но неизвестные ее попросту не поймут. К тому же действительно возникают проблемы совместимости с устройствами и прочие трудности.

– Вы сами убедили собравшихся в несостоятельности своей теории, – улыбнулся джентельмен в сером костюме. Он отпил воды из стакана и промакнул лоб платком. – Все равно спасибо. Вы здорово пощекотали нам нервы, честно признаюсь. Напоследок хотелось бы у вас спросить, на что хотя бы приблизительно похожа фигура, зашифрованная в инопланетном сигнале?

– Я пока не готов ответить. – признался кибернетик. – Но одно могу сказать прямо сейчас. По уже воссозданным фрагментам фигуры, она состоит из топологически сложного переплетения взаимосоединенных треугольников.

Проснулся Олег от удушья. Вынырнул из сна, словно из под воды, забился и грохнулся в полутьме с дивана, уже с открытыми глазами хватая ртом воздух. Отдышался, лежа на спине, пытаясь уловить хоть какие-то обрывки сна. Видения не вспоминались, но в голове медленно угасал шум, похожий на шипение ненастроенного приемника. через несколько секунд он окончательно прекратился, растворившись в последних остатках сна.

«Глючит». – решил Олег. – «Кажется из-за смены режима у меня начинается нервный срыв. Надо открыть окна. Дурацкая была идея».

Он поднялся на ноги, и добравшись до окна, рванул штору в строну. Но вместо ожидаемого стекла чуть ли не с ужасом увидел окно, затянутое старой запыленной скатертью, прибитой на четыре гвоздя.

«Когда я успел это сделать?» – испугался Олег. – «Ничего не помню».

Он рванул скатерть, выдернув гвозди из рамы, но ожидаемого света не увидел – на улице было уже темно. Будильник показывал полдень, но привычного тиканья не слышалось – он стоял. Стрелки наручных часов замерли на пяти минутах четвертого. Олегу вдруг показалось невероятно важным узнать точное время, он бросился к телефону и прижал трубку к уху, но вместо привычного гудка в ней послышались только далекие потрескивания.

– Телефон отключили, что ли? – раздраженно шепнул Олег.

– Что? – раздался в ответ голос Кристины. – Алло, Олег, это ты?

– Черненький?! – изумился он.

– Что происходит? – подозрительно спросила жена. – Ты несешь какую-то ахинею. В чем дело?

– Да нет, ничего, – успокоился Олег. – Я хотел узнать время по телефону, поднял трубку и услышал твой голос. Надо же как совпало, что ты позвонила именно в этот момент!

– У тебя голос какой-то странный. Ты что, выпил?

– Нет, с чего ты взяла? – Олег черезчур активно поспешил опровергнуть подобное подозрение.

– Ты так разговариваешь, будто мой звонок застал тебя за чем-то не очень хорошим.

– Я только проснулся, – пояснил Олег.

– Да, кстати, я тебе звонила досвольно поздно. Где ты был? – подозрение в голосе Кристины сменилось любопытством.

– Устраивался на работу, – ответил он.

– Посреди ночи?

– В охрану. Работать тоже буду по ночам. Если примут, – на всякий случай добавил он.

– И сколько будут платить?

– Пока об этом речь не идет. Тут вообще бы дай Бог устроиться. Черненький, ты даже не представляешь, каких трудов в Москве стоит найти хоть какое-то место! Даже с пропиской. Если закреплюсь, буду продвигаться дальше.

– Что-то затянулось твое устройство, тебе не кажется? Я стараюсь никому не показывать, чего мне все это стоит, развод, вопросы мамы где ты, потом еще с твоими родителями разбираться. Твой отец постоянно на меня наезжает, считает, что я от него скрываю подробности.

– Скоро все это кончится, – пообещал Олег.

– Ты мне это уже второй месяц обещаешь. Когда ты мне вышлешь денег?

– Буквально на днях, как только получу аванс.

– Слушай, а может эта Москва не стоит таких усилий? Какой смысл там сидеть, если с трудом сводишь концы с концами? На еду ты и здесь зарабатывал.

– Я хочу зарабатывать не только на еду.

– Но ты же видишь, не получается. Может имеет смысл вернуться?

– Черненький, подожди. Давай договоримся так – если до Нового года ничего радикальным образом не изменится, я вернусь до праздника. Идет? Хотя первоначально ты была согласна дать мне год на обустройство.

– Я думала, что наше финансовое положение улучшится. А так все осталось по прежнему, только тебя нет рядом. Я очень соскучилась.

– Я тоже, – ответил Олег.

– Ну так возвращайся!

– Мне сейчас предоставился шанс и не хочется его упустить. Второго может не быть, ты ведь сама понимаешь. К тому же, все-таки я не оставляю надежды устроиться архитектором. Я уже от нескольких человек слышал, что если повезет, то и деньги будут неплохие. Если не выйдет, я сразу вернусь.

– Я бы тебе не рекомендовала пренебрегать быстрым заработком ради этого журавля в небе. Вы с Люськой уже подали на развод?

– Да, не волнуйся.

– Как я должна не волноваться, если ты живешь в одной квартире с пронырливой бабенкой, которая не прочь ухватить то, что плохо лежит?

«Надо было класть меня лучше», – с легкой злстью подумал Олег.

– Она не такая, – сказал он вслух. – Больше прикидывается.

– Еще не хватало, чтобы ты ее защищал! – вспылила Кристина. – Ты знаешь, как она ночью со мной говорила? Матом обругала!

– Я с ней поговорю, чтоб этого больше не было.

– Она меня ненавидит.

– Зато я тебя очень люблю.

– Ладно, позвони мне, когда все решится, ладно? И выбрось из головы свою дурацкую архитектуру!

– Да.

– Целую тебя, – заученно попрощалась Кристина.

– И я тебя тоже. Чмок!

– Пока. – Кристина повесила трубку и Олег выдохнул с нескрываемым облегчением.

«Не могу с ней говорить, когда не вижу лица», – посетовал он про себя. – «Постоянно срываюсь на мелкие перепалки».

Он придержал рычаг пальцем, отпустил и набрал цифру «100».

– Точное московское время, – раздался на другом конце бесцветный женский голос, – Семнадцать часов, пять минут.

Олег положил трубку и сел на диван, чтобы успокоиться. Сердце стучало в груди, словно подошвы спринтера на дистанции. Он устало опустил веки, но тут же распахнул глаза, помотав головой.

– Что за черт. – произнес он вслух, снова осторожно прикрывая глаза.

Перед его мысленным взором устойчиво рисовалась ажурная конструкция из бредового сна. Олег встал с дивана, зажег свет и отыскал чернильный роллер, который по приезду в Москву ему подарила кузина.

– Ты нарисуешь им лучшие из своих работ, – сказала она тогда.

Он взял несколько листов из валяющегося на столе вороха и принялся вычерчивать линии накладывающихся треугольников. Но получалось не то. Косо, криво, и совсем не похоже на совершенную красоту, нарисованную воображением. Серо и плоско. Олег отбросил отбросил роллер, завел часы и выставил на них время.

– Мне ведь сегодня нужно Вадиму звонить! – вовремя вспомнил он.

Порывшись в бумагах, наваленных на столе, Олег отыскал нужный номер и присел на корточках у аппарата. Он набрал телефон, а когда после длинных гудков раздался голос Вадима, коротко представился:

– Здравствуйте, это Шерстюк.

– А, привет. Сделал все, как я велел?

– Абсолютно, – доложил Олег.

– Ладно, через час жду тебя у метро. Очень сомневаюсь, что ты верно запомнил дорогу.

– Хорошо.

Олег положил трубку и осторожно прикрыл глаза. Навязчивой фигуры больше не было видно, поэтому он спокойно направился в ванную. Шерстки не было дома, а на кухонном столе лежала записка: «Я в галерее, приеду часов в десять». Олег дописал внизу: «Я на работе, буду к утру». Потом он вспомнил про стоящий на зарядке мобильник и вывел внизу его номер. Очень хотелось поболтать с кузиной, но не было ни малейшей уверености, что она станет звонить. В последнее время они здорово отдалились друг от друга, но Олег знал – вина за это полностью лежала на нем самом. Шерстке не нравилось, когда он напивался в одиночестве, заливая затаенную на Кристину обиду, не нравилось ей и то, что не занимался любимым делом, а вместо этого бегал по городу в поисках бросовой работы.

Потихоньку и дело перестало быть любимым – Олег почти не рисовал, забросил подаренный кузиной чернильный роллер, сам перед собой оправдываясь усталостью и сплошной нервотрепкой. За три месяца он так опустился, что Шерстка все чаще поглядывала на него с нескрываемым презрением. Он и работу пытался найти не столько из желания выкарабкаться, сколько остерегаясь ее угроз выгнать обратно домой. Этого он боялся больше всего – позорного возвращения, после которого не останится вообще никаких шансов на лучшую жизнь.

Шерстка была его лучшей подругой, пока он не встретил будущую жену, а после свадьбы перестала заглядывать даже изредка, хотя раньше очень любила Крым. Вспомнилось, как в один из давних ее приездов, еще в детстве, когда не было ни забот, ни хлопот, они поехали в горы вместе с родителями. Было здорово, солнце уже садилось за горы, а родители нанизвали мясо на шампура и ставили палатку. Олег предложил Шерстке побродить в лесу, зная, насколько там красиво под конец лета. Кузина крымского леса не понимала и постоянно плутала, и это позволяло Олегу чувствовать себя, как Тарзан рядом с Джейн. Правда они все-таки заплутали немного, поэтому пришлось выйти на шум ручья, чтобы по нему спуститься в долину. От ручья уже было слышно родителей, и Олег успокоился. Он хотел нарвать для Шерстки фиалок, но она не позволила, считая, что цветы должны расти на земле, а не вянуть в вазе. Тогда они сели на поляне и стали смотреть в долину, а ручей шумел по камням серебристым звоном, и цветы распускались в траве так быстро, что это можно было заметить взглядом.

Олег вздохнул, зная, что тех отношений уже не вернуть. Ему вдруг сделалось ужасно стыдно от мелочности вчерашних покупок. Четыре тысячи получил, а потратился лишь на коньяк, курицу и икру. Съели и забыли. Надо было купить что-то для дома. Шерстке было бы гораздо приятнее. Шампунь можно было купить или цветок в горшке, о котором она мечтала каждый раз, когда где-нибудь видела. Да в конце концов можно было купить ей новую чашку, а то пьет чай из старой, со сколотой ручкой.

Времени было мало, но Олег решительно собрался, нацепил мобильник на пояс и вышел на улицу, дав себе слово сделать кузине какой-нибудь серьезный подарок. Эта ночь отличалась от трех предыдущих – полное безветрие создавало ощущение тепла, почти ласки. Снега тоже не было, а в небе виднелись ледяные колючки звезд. Олег пересек дорогу и спешно направился к метро, где светились желтым окошки торговых палаток. Правда очень быстро он понял, что в спешке ничего путного не найти, хотя с пустыми руками возвращаться тоже не очень хотелось. Под конец он зашел в цветочный магазинчик, но деревца, которое нравилось Шерстке, уже не было.

«Почему мне все время так не везет?» – с нескрываемой досадой подумал он.

И тут его взгляд наткнулся на горшочек с живыми фиалками. В памяти снова прокрутилось счастливое лето из детства, и то, как они с Шерсткой держались за руки у ручья, глядя на распускающиеся фиалки. Олег не задумываясь купил цветок, и бегом побежал дому, прикрывая головки цветов от набегающего воздуха. Он уже опаздывал на встречу с Вадимом и здорово побаивался начать новую работу с получения заслуженной взбучки.