Текст книги "Возрождающийся (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Соловей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Не знаю, что там понял дядя из сообщения, посланным одним из технологов, но прибыл он быстро и с деньгами. Охрану тоже не забыл взять. А дальше случилась такая сцена, что мне даже стало неловко. Совсем забыл, что нас дома «похоронили». Летун был найден разбившимся. Местное СМИ про это писало, высказывая соболезнования родственникам погибших и про идущее расследование о причинах аварии. И тут появляюсь я со своими парнями, да и целый обоз продовольствия приволок.

Оговоренную мной сумму дядя не стал оспаривать. Потом только шепнул, что это в три раза дешевле, чем нынешние цены в столице.

Я же в качестве бонуса обозникам свою повозку с лошадьми отдал. На заводе животных держать негде, а я таким образом немного компенсировал торговцам то, что они не добрали на продаже. Позже, конечно, узнают, но лучше заранее оставить о себе хорошее впечатление.

Как только посторонние покинули территорию завода, дядя устроил бурную деятельность. Половину продовольствия отправил в особняк, остальное распределил по складам завода. Я не сильно вникал, куда таскают мешки и кто за этим будет присматривать. Мы с парнями столько дней были в дороге! Хотелось нормально помыться и переодеться в чистое белье.

На постоялых дворах получалось только немного поплескаться в мелких лоханках. И поскольку я больше всех общался с лошадьми, то от меня еще несло запахом навоза и конского пота. Плюс к этому мы почти полмесяца не меняли белье и одежду. Что-то купить по пути не получилось из-за отсутствия лишних денег. Мысак попробовал один раз постирать свои носки, но они до утра не высохли. Томаш их потом магией воздуха сушил и ругался. Мысак же перед Марьяной выделывался. Типа так от него пахнуть будет лучше. Куда там! Мы все провоняли за время путешествия настолько, что слов не было. Простирнуть и высушить что-то из одежды на постоялых дворах мы не успевали, поскольку приезжали поздно, а уходили на рассвете.

Так что первым делом я отправился на склад за комбинезонами технического персонала. Подобрал всем, включая Марьяну. Жаль, что с бельем и носками вариантов не было. Один из дядиных помощников пообещал купить. Я его притормозил и напомнил о соблюдении секретности. Поговорить с самим дядей мне удалось только через час.

– Мартин, я еще вчера понял, что ты выжил и не погиб на летуне, – огорошил меня родственник. – Представляешь, прислали некролог из военного ведомства о том, что юнга Мартин Лепачков погиб вместе с экипажем крейсера «Белуга».

О-па! Вот так сюрприз! Это что же получается? Настоящий Мартин «развел» меня? Мы ведь договорились обменяться именами, а он взял и оставил свое. Неприятно узнать такую новость. С другой стороны, парень погиб и меня точно не разоблачат.

– Разве можно так просто убить оракула? – продолжал рассуждать дядя. – Я верил в тебя.

– Это не отменяет того, что всю нашу группу из школы окудников хотели уничтожить, – вернулся я к изначальной теме беседы.

Дальше мы обсудили варианты с проживанием. Остаться на заводе было лучшим вариантом. Здесь имелись комнаты отдыха персонала, а теперь еще и загруженные продовольствием склады. Сам дядя отчего-то не сообразил начать затариваться продуктами, хотя и выслушал отчет от управляющего об увеличении затрат на содержание особняка.

– Нам военные заказ на грузовики прислали, – объяснил дядя свою занятость.

– А предоплата? – поинтересовался я.

– Так это же большой заказ от военного ведомства.

Моя чуйка сказала: «Ну-ну». А вслух пояснил дяде, как военные могут прокатить с оплатой.

– Да ты быстрее разоришься, чем они погасят долги! Требуй аванс. Да и потом отправляй грузовики ровно на сумму оплаты. Сделайте, конечно, сколько вам заказали, но пусть стоят на складах.

Слова оракула произвели на родственника должное впечатление, теперь он точно не даст себя облапошить. Дядю я озадачил и вернулся к своей команде. Их уже покормили и распределили по комнатам офисной части завода.

– Марьяна, если тебя все устраивает, то оставайся здесь. Нет нужды посещать матушку, – уговаривал ее Мысак.

– У меня есть свое командование. Положено сообщить о случившемся, – вздохнула Марьяна.

Руфус недобро на нее покосился. Богдан тоже встрепенулся, а Мысак загрустил.

– Ребята, сообщать о вашей группе я не стану, – заверила Марьяна. – Скажу, что у меня был с собой редкий амулет воздуха. Когда оторвало хвост, я кинулась проверять доверенный мне отряд и выпала наружу.

– И как добралась до столицы? – проверял ее версию Богдан.

– Купила лошадь в деревне.

– Проверят, – скептически покачал головой Богдан.

– Кому нужно проверять такую мелочь на фоне того, что творится в стране? – возразила Марьяна.

С этим парни не могли не согласиться. Листки с новостями за последние три дня мы уже почитали. Информация была, несмотря на её разнообразие, весьма противоречивая. Говоря привычным мне языком, некие злоумышленники проникли во дворец с целью убить будущего правителя, серьезно пострадала только супруга наследника. Женщина находится в критическом состоянии и прогнозы неутешительные. Одновременно с этим случились два прорыва на границах. И если Нормия только обозначила нарушение, то из Романии полезли отряды магов огня. Был захвачен Ульск и рельсовая дорога на побережье.

– А что наши? Неужели не могли остановить раньше?! – бегал по комнате возмущенный Мысак, потрясая листком местной газеты. – Там же, в Ульске, было несколько отрядов!

Не знаю, какие там отряды стояли в Ульске, но я сразу вспомнил пограничников, которые меня «убили». Те еще вояки. Наверняка больше рассчитывали на амулеты заграждения, чем на собственные умения. Безусловно, мы с парнями не имели полной информации и судить, что и как случилось на самом деле, не могли.

Марьяна уехала в сопровождении технолога на машине, а мне удалось сдерживать парней еще два дня. На третий они устроили бунт. Руфус и Мысак хотели сообщить родным, что живы. Богдан рвался узнать, что происходит в столице. Адольф опасался за свою жизнь и хотел покинуть завод «в неизвестном направлении». Только мы с Томашем проявляли благоразумие. Я предлагал для всех этих «разведок» взять машину, а Томаш – как следует замаскироваться. Комбинезоны технического персонала завода Майковых для этого подходили идеально. Поскольку понимал, что парней не удержать взаперти, сам подключился к обсуждению плана.

– Возьмем машину техпомощи. Адольфа посадим на заднее сиденье в середине, чтобы его было сложно разглядеть.

– Я сяду за руль, – категорично заявил Богдан.

– Мой стаж вождения больше, – возразил я.

– Тебе пятнадцать и выглядишь на те же пятьнадцать-шестьнадцать лет.

– Уговорил, – кивнул, соглашаясь.

Дядю извещать не стал, но управляющего заводом предупредил, что ребята хотят повидать родных. Может, вернутся или найдут другое потайное место, пока же мы едем все вместе. В последний момент Адольф сообщил, что останется на заводе. Не хочет, мол, рисковать и привлекать к себе внимание. Богдан его похвалил за такую разумность и скомандовал остальным загружаться.

Наша машина техподдержки не должна была кого-то заинтересовать. Пусть у родителей Мысака такого продвинутого транспорта не имелось, но всегда можно отговориться, что мы прибыли к соседям. Возле его дома простояли мы долго. Только через час Мысак вырвался из объятий родных и забрался внутрь салона машины.

– Ребята, я дома останусь, – сообщил он. – Мои говорят, к ним три раза после аварии наведывались разные службы. Все выспрашивали. Потом сами же подтвердили мою смерть. Мамка поседела. Не могу я ее оставить.

– Связь держи через завод, – подбодрил я приятеля. Примерно такую ситуацию я и предвидел.

От родни Руфуса мы получили немного больше информации. Его родители сами ходили узнавать, что случилось, почему сын не прислал сообщения с юга.

– В школу поехали, а там все закрыто и никого нет, – рассказывал Руфус.

– Если наставник опасался за наши жизни, то это ожидаемо, – согласился я.

Руфус тоже остался дома, клятвенно заверяя, что спрячется от всех и вся. Богдан немного покружился по столице, дважды был остановлен патрулем, который не пропускал машину к центру. Рисковать мы не стали и вернулись на завод. У Богдана, Томаша и Адольфа родни в столице не было. Богдан вообще заявил, что в такое смутное время предпочитает быть поближе к оракулу. Очень разумное решение. К тому же моя чуйка начала ныть. Наводящие вопросы ничего не дали. Я лишь выяснил, что угрозы для жизни прямо сейчас нет. Богдан, оценив мою нервозность, немного притормозил возле ворот завода, на что я отрицательно покачал головой, поскольку так и не разобрался, откуда прилетит проблема. О ней мне первым сообщил технолог на заводе.

– Господин, нужно все же предупреждать заранее, – попенял он мне. А я не понял, о чем идет речь.

Оказалось, Адольф взял машину и уехал. Охрана попыталась его остановить, но парень сослался на мои распоряжения.

– Ты его послал одного? – недоумевал Богдан.

– Никуда я его не отправлял, когда бы успел, – скривился в ответ, поскольку вопли чуйки стали болезненными. – Срочно уходим!

Два раза повторять парням не пришлось. А у меня всегда вещи собраны. Выскочили мы с территории завода минут через пять.

– Куда несемся? – поинтересовался у меня Томаш, когда мы удалились на приличное расстояние.

– Туда, – махнул я рукой в сторону городских кварталов.

– И чего не на машине? – удивился Богдан.

– Не знаю. Но понимаю, что ее брать нельзя.

Углубившись в город, я снизил темп, переходя на быстрый шаг. Парни молча топали следом, не забывая оглядываться по сторонам.

– И все же куда мы? – повторил вопрос Томаш, когда стало понятно, что приближаемся к центральной площади и дворцу.

– Что-то ведет меня сюда, – пояснил я. – Не бойтесь, нас не опознают.

Патруль на нас не среагировал, и мы беспрепятственно вышли к дворцу. В центре столицы ничто не напоминали о том, что в стране военное положение. Картинка на площади выглядела мирно. Прогуливались мамаши с детьми, беззаботно вели себя подростки. Что-то обсуждали небольшие группы мужчин. Краем уха я услышал о чьей-то казни. Богдана это заинтересовало. Он из нашей группы лучше всех знал дворцовую кухню, а также то, что все приказы, указы и прочие заявления правителя принято вывешивать на тумбе возле Золотых ворот. Туда мы и отправились, чтобы почитать свежие новости. Не сразу пробились в первые ряды. А когда наконец добрались до источника информации, то замерли соляными столбами.

– Ну ты это… прямо это… – не мог подобрать слов Томаш, пока Богдан на него не цыкнул.

Мои способности действительно привели нас к нужной месту. Небольшая афиша сообщала о том, что казнь изменника Владислава из рода Индрис состоится через два дня. Отойдя от информационной тумбы, мы заметили, что почти по центру площади сколачивают подиум. Если я не ошибаюсь, то именно здесь будет произведена казнь «изменника».

– Что вы думаете по этому поводу? – поинтересовался Богдан.

– Наставник невиновен! – сверкнул глазами Томаш.

– Наши слова к делу не пришьешь, – заметил я.

– Что же делать, как же так?! – продолжал негодовать Томаш.

– Будем выручать, – кивнул я своим мыслям. – Все равно ночевать негде.

– Ты что, серьезно? – не поверил Богдан.

– Нет, конечно, – усмехнулся я. – Сначала место для ночевки придется отыскать.

– Эм-м-м… – повернулся ко мне всем корпусом Томаш. – А наставник?

– Тут стоит поторопиться. Потребуется одежда его размера и зеркало, – счел нужным сообщить я и повел парней за собой.

Не так уж много у меня близких людей. Отчего-то я сразу решил, что Владислава нужно выручать. По пути остановил наемный экипаж. Назвал адрес в районе школы окудников. Но до самой школы мы не доехали пару кварталов. Да и потом шли с большими предосторожностями.

– Двигайтесь следом, шаг в шаг. Останавливаетесь, когда я скажу, и повторяете все за мной, – руководил я друзьями.

Богдан с Томашем выполнили мои указания в точности. Через задние ворота мы пробрались на территорию школы. Все, кому нужно было, давно проверили помещения. Даже дверь заколотили и амулетом запечатали.

– Может, купим одежду для наставника? – оценил Богдан запоры на окнах и дверях.

– Одежду купить можно, только нам где-то надо ночевать, – напомнил я, уводя ребят в сторону флигеля с классами.

Здесь также все было закрыто, опечатано и явно теми людьми, кто не знал устройство школы. Мало кто был в курсе того, что здесь имеется спортзал, расположенный в подвале. Владислав рассказывал, что там многое сохранилось от старых владельцев, которые устроили подземный проход на склад. Склад и конюшня давно пустовали. Даже заперты не были. Богдан почти сразу сообразил, куда я хочу попасть. Дверку, прикрытую стеллажами, судя по всему, никто не заметил и не опечатал. Мы по очереди просочились внутрь и аккуратно закрыли за собой створку.

– Ничего не видно, – споткнулся Богдан на ступеньке. Я сразу выудил из рюкзака фонарь.

– Скажи еще, что ты и топорик не забыл, – хохотнул Томаш на мою предусмотрительность.

– Прихватил, – не стал я отпираться.

– Ш-ш-ш… – привлек наше внимание Богдан. – Там свет горит.

Фонарь я сразу потушил и согласился с Богданом, что из-под двери, ведущей в спортзал, пробивается полоска света.

– Оракул? – вопросительно позвал меня приятель.

– Опасности нет, – заверил я друзей. – Думаю, это кто-то из тренеров или слуг.

Мало того, эта дверь оказалась не заперта. Так-то на ней никогда запоров не было, но тот, кто скрывался в подвале, мог бы позаботиться о мерах предосторожности. Отодвинув парней, я первым переступил порог. При опасности чуйка успеет оповестить. Пока она молчала, ни на что не намекая. Зато раздавшийся визг чуть не сделал меня заикой. Богдан с Томашем вбежали следом, желая как-то подстраховать.

– И-и-и!!! – продолжала верещать Настена.

– Совсем оглушила, – демонстративно поковырялся в ухе Богдан.

– Мартин, ребята… – разом сменила тональность Настя. – А я услышала какое-то шуршание. Решила посмотреть. Я тут живу, господина наставника арестовали, он меня в окно успел выпустить, я убежала, а потом вернулась. Продукты закончились, никого нет… – сумбурно торопливо рассказывала Настя, заливая мою рубашку слезами.

Даже немного успокоившись, она ничего нового не добавила. За что арестовали Владислава, девочка не знала. Пока были деньги, она ходила тайком на рынок за продуктами. Там и услышала, что наставника вскоре казнят. Что делать дальше, Настя не знала. У нее, как и у большинства учеников, в столице родных не было. Возвращаться к тетке куда-то на запад страны, где воюют маги, Настя побоялась.

– Молодец, – похвалил я ее, – хорошее укрытие оборудовала.

Снаружи флигель был запечатан, но мы пробрались в него по потайному ходу и могли пользоваться всем, что находилось в помещениях. Ночевать в классе Настя опасалась и держалась поближе к подземному ходу, оборудовав для себя лежанку из матов.

Снова я повторил ребятам задачу, что нужна одежда на Владислава. Если ее не найдем, придется покупать в лавке.

Этой ночью я намеревался пробраться в тюрьму. Авантюра еще та. Отчего-то я был уверен, что у меня все получится. У Владислава имеется какое-то кольцо, маскирующее его внешность. Правда, на нем личина типичного романца, но таких смуглокожих в столице достаточно.

А чтобы наставника вообще не стали искать, я решил заменить его на момент казни. И для этого мне нужно зеркало. Менять внешность придется с оригинала. По памяти я точно ее не воспроизведу. Томаш спрашивать, для чего мне потребовалось зеркало, не стал. Принес из душевой. Поинтересовался, какой размер меня удовлетворит, и вырезал воздушным лезвием. Богдан с Настей отыскали подходящую одежду и сложили рядом с моим рюкзаком.

Стопроцентной уверенности, что я проникну в тюрьму, у меня не было. Я вообще не мог себе объяснить, почему решил освободить Владислава. Понятно, что он мой наставник, я его уважаю и верю, что он не предатель. Но зачем я ввязался в эту авантюру, разумом не понимал. Поинтересовался у чуйки. Отчего-то в голову сразу пришла мысль, что когда-то давно я просил чуйку указывать на долгосрочные планы. По всему получалось, что помощь наставнику этой ночью поможет мне в будущем.

Богдан с Томашем вознамерились последовать за мной в тюрьму. Еле отбрыкался. Договорились, что я оставлю их ждать наставника в условленном месте. Настюха мявкнула невнятное по поводу того, что она тоже…

– Девочка ночью на пустынных улицах, – укоризненно посмотрел на нее, Богдан, и все споры закончились.

Настена согласилась остаться на месте, но набила нам карманы амулетами, найденными в тайнике, который показал ей наставник в тот же день, как мы улетели.

Покинули мы территорию школы, как только стемнело. Я осторожно вел парней по городу. Вначале не сильно скрывались. Подгулявших бродяг хватало. Наша группа подозрений не вызывала. Правда, парни имели слишком уж одухотворенные лица и следовали за мной как за мессией. Похоже, представляли, как будут сидеть в засаде или нечто подобное. И уж совсем не ожидали того, что я приведу их в гостиницу.

Не самая дорогая, но и не клоповник. До центра города близко. B главное – фасад обращен на улицу. Никакого тебе забора или двора. Эту гостиницу я еще днем заприметил. На окнах первого этажа были решетки, но Томаша я же не просто так с собой взял.

Табличка на входе извещала о наличии большого числа свободных комнат. Времена в стране беспокойные, народ предпочитает дома сидеть, а не в столицу кататься. Было опасение, что не найдется нужной мне комнаты. Тогда пришлось бы договариваться с хозяином, что наш «дядюшка» прибудет поздней ночью и его нужно пустить внутрь. Но нам повезло. Первый этаж был полностью свободен. Я выбрал уголовную комнату, заплатив за трое суток.

– Томаш, срезать решётку сумеешь? – поинтересовался у друга, как только мы вошли в номер.

– Легко, – быстро оценил он фронт работ.

– Не сейчас, чуть позже. Когда я уйду, подожди с полчаса. Затем подрежь все прутья, но решетку не убирай. Наставник должен снять ее без вопросов. Прутья потом приваришь обратно.

– Обратно не смогу, – перебил меня Томаш. – Это другая магия.

– Жаль, – озадачился я. – Не хотелось бы следы оставлять.

– А если амулетом огня попробовать? – подключился к обсуждению проблемы Богдан.

Пока я перегружал вещи из заплечного мешка, парни успели опробовать идею на практике.

– Даже если не все закрепим обратно, со стороны не видно, – заверил Богдан. – Верхние амулетом приварю, а внизу как получится.

– Очень на вас надеюсь. Я здесь оставлю свою одежду, которую заберу через три дня. Вы меня до этого времени не ищите и не волнуйтесь.

Легко сказать «не волнуйтесь». Не менее десяти минут я потратил на убеждения, что одному идти в одиночку проще и легче, я оракул и ничего не боюсь. Богдан доказывал, что сильнее меня и сумеет помочь. Под бубнёж друга, я закапал в глаза, вставил в нос фильтр, проверил еще раз вещи для Владислава и зеркало.

– Споры закончились, – остановил я парней и вышел из комнаты.

Глава 19

Двигаться тайно по ночному городу я умел. Немного смущало то, что я не представлял, где находится тюрьма для особых преступников. Пришлось полностью положиться на чуйку. Я с ней договорился, что она не будет скулить насчёт моей ожидаемой смерти. Пусть лучше помогает, ведь идея о спасении наставника не просто так возникла в голове. Моя своеобразная интуиция помнила о «долговременных планах». Предлагаю, что и по поводу взрыва дирижабля я не был проинформирован заранее, поскольку это все укладывалось в единую систему приведения меня к какой-то глобальной цели.

В общем, шёл по ночной столице, гадая, что мне в этом мире предназначено сделать такого, что я прусь буквально в пасть тигру. Перед высоченным забором метров в пять высотой, огораживающим тюрьму, я немного опешил, усомнившись в собственных силах. Как там рассказывал Томаш? Зажать амулет в двух руках на уровне груди и постараться держать равновесие? Амулет воздуха меня приподнял, но потом, уже над забором, конкретно поколбасило. Держать равновесие оказалось непросто. Чуть разведёшь локти в сторону и уже пикируешь как истребитель, да еще и мордой вниз. С большим трудом я приземлился на другой стороне и даже не покалечился. Дезактивировал амулет и повесил его на шею. Не потерять бы, а то наставник не выберется обратно.

Само устройство тюрьмы меня сильно разочаровало. Местные больше на магию рассчитывали. Никакой тебе колючей проволоки и патрулей с собаками. Даже часовые стояли только на входе. С ними как раз пришлось повозиться дольше всего. Я справедливо опасался, что пыльца на такое расстояние не долетит. Повезло, что я краткий курс управления воздушными амулетами от Томаша получил. Что-то глобальное не сотворю, но лёгкий ветерок в нужную сторону задать получилось.

Только эти двое у двери брякнулись на землю, как я тут же метнулся через двор, искренне надеясь, что чуйка не подвела и в эту сторону никто не смотрит.

«Кому тут смотреть? – убеждал я сам себя. – Ночь на дворе. Все чиновники спят».

Амулета, чтобы открыть дверь, у меня не имелось. Обыскал уснувших, но и у них ключей не обнаружил. Взламывать замок я решил своими огоньками. Это меня Марьяна научила, когда в деревне Пятушки мы скучали. Она сама магией не владела, но при помощи амулетов огня могла проделывать такие трюки, что все парни завидовали.

Потрудиться мне пришлось капитально, и в результате те железки с шипением стекали на порог. Язычок замка просто выплавился. Чуйка советовала немного поторопиться. В запасе у меня не более двух часов, а дальше на пути какие-то препятствия. Минут через пять я выяснил, что ключи от входа были у охранника внутри помещения. Его и трёх подручных, попивающих чай, я усыпил, отобрал ключи и дальше пошёл прогулочным шагом по подземелью. С ключами открывать двери переходов было легко. Чуйка ворчала, но не по поводу опасности. Просто напоминала, что я умирать иду.

Настроение, кстати, было отличное. А уж когда меня Владислав увидел, я только что не рассмеялся в голос.

– Выручать тебя пришёл, – сообщил, отпирая решетчатую дверь. Светильника из коридора вполне хватило, чтобы наставник узнал меня.

– Это как? – недоумевал он.

– Некогда объяснять. Давай быстрее, меняемся одеждой, – поторопил я его.

Владислав не понял. Переспросил, подразумевая, что рубашку подростка он на себя не натянет.

– Твои вещи здесь, – вынул я одежду из мешка и стал раздеваться.

– Мы разве не вместе уходим? – заволновался Владислав такими странными перестановками.

– Чтобы тебя потом искали и обвиняли в предательстве? – задал я вопрос и вытащил зеркало. – Всю жизнь ты не сможешь прятаться. А так казнили и казнили. Повернись, какие там у тебя губы?

– Мартин, что ты делаешь? – недоумевал Владислав, застёгивая на себе штаны.

– Копирую твою внешность, – пояснил я. – Ты уйдёшь, я останусь.

– Нет! – попытался отобрать у меня зеркало наставник. – Не прощу себе, если ты займёшь моё место.

– За меня не пережива-а-ай, – еле выдохнул я слово. Как раз рост стал увеличивать. Больно!

Кости во время преобразования хрустят очень неприятно. Вовремя вспомнил, что у меня фильтр в носу. А для Владислава достал новые. Вдруг там, на выходе, пылевик золотой не рассеялся? Наставник дар речи потерял. Ему не доводилось раньше наблюдать подобный аттракцион.

– Владан, а помнишь, как я тебя первый раз из пыточной в Романии вытаскивал?

– Повтори? – не поверил он тому, что услышал.

– Тебе так шло то платье и сумочка, – продолжал подначивать я его, попутно сверяя отражение и оригинал. – Я уже умирал у тебя на глазах. Агент, а что ты делал на территории Романии?

– Тебя, дурака, искал. Хм… Надо же. Тот, кого я так и не выявил, сам объявился, – почти успокоился Владислав и тоже заглянул в зеркало, чтобы сравнить наши лица. – Причёска слишком аккуратная. Надо бы подрезать.

Нож у меня в мешке имелся. Прихватил на всякий случай, а теперь им немного отчекрыжил чёлку. Волосы лишние волосы ссыпал в мешок, предварительно забрав оттуда буханку хлеба с салом, и велел Владиславу уходить.

– Торопись. Я уже ничего не могу предсказать. Мои способности работают только рядом со мной. У тебя же там есть кольцо, поменяй внешность. Спрячься в гостинице или в другом месте, которое считаешь надежным.

Дальше я быстро пересказал, в какой гостинице ждут парни, и велел Владиславу меня запереть.

– Если бы мне не нужно было много чего узнать, я бы тебя не стал слушать, – заявил напоследок наставник и побежал на выход.

Ну как побежал? Прихрамывая слегка, конечно. Темница – это вам не курорт. Владислава явно спрашивали с пристрастием. Очень надеюсь, что больше не будет допросов и мало кто заметит, что заключённый сильно похудел. С собой я взял еды, но этого мало, чтобы заполнить недостающую массу мышц. Пусть я немного окреп и отъелся за время путешествия с обозом, но для полноценного тела взрослого мужчины массы не хватало.

Закончив с едой, я внёс ещё некоторые преобразования. Снял один ботинок, постучал им по лицу и взвыл. Обезболивающее несильно помогло. Болели все кости в теле, а я ещё добавил, чтобы получился достоверный синяк, как у Владислава на подбородке. Тело чуть позже запачкал грязью, набрав с омерзением горсть того, что скапливалось годами в камере, и растёр по торсу. Больше преобразований устраивать не стал. Владислав же должен быть узнаваем.

До утра я провалялся на той соломе, что обозначала спальное место. Тело болело. Надеюсь, что мои мучения не напрасны, и Владислав успешно достиг гостиницы. Немного я опасался, что следователи решать уточнить какие-нибудь детали. То, что наставника пытали, я и сам догадался. Очень не хотелось самому попасть под эти пытки. Могу ведь не выдержать и сознаться. Опыт пыточных подвалов у меня имелся, и я давно пришёл к выводу, что не герой. Другой вопрос, что в мою правду не поверили, и пришлось сочинять что-то подходящее.

Мне повезло, все, что нужно, следователи узнали или сфабриковали. Для них глава СБ уже отработанный материал. Какой-то шум в середине ночи в тюрьме случился. Охранники с взволнованными мордами прибегали. Убедились, что я на месте, и ушли пересчитывать других заключённых. Представляю, какие там строились версии. Никто не сбежал, а замок вскрыт.

В последний день перед казнью меня почти не кормили, зато воды давали без ограничений. Попросил умыться, мне выделили большой кувшин с водой. Это я заметил, что выпитая вода заполняет якобы мышечную массу. Напился воды вдоволь. Оценить себя со стороны я не мог, но то, что видел, уже не напоминало узника концлагеря. Если с меня не будут снимать штаны, то вполне себе приличная фигура. Что худой, так это нормально. Здесь тюрьма, а не санаторий.

Как выяснилось, Владислава приговорили к обезглавливанию. Ко мне в камеру пришёл специальный парикмахер и подстриг волосы особым манером. Доводилось мне видеть такие «стильные стрижки» на картинах французских художников времён Великой французской революции, когда была популярна гильотина. У простонародья в среде бунтарей даже мода такая появилась: длинные пряди волос на висках и почти выбритый затылок.

Мне точно такую причёску тюремный цирюльник и изобразил. На мой вопрос пояснил, что это делается из милости ко мне. Так быстрее и проще шею рубить, палачу не закрывается обзор. Цирюльник пообещал, что теперь все будет легко. Чик, и готово – голова в корзине, а тушка… хм… Интересно, куда меня хоронить повезут? Впервые я обеспокоился. Вдруг головы положено отдельно хоронить? Сработает ли моя магия возрождения при такой казни? Невольно я запаниковал.

Замучил вопросами тюремщиков, пришедших меня сопровождать до клетки. Стражники успокоили, что голову не забудут, обязательно с телом отвезут на тюремное кладбище. Опять у меня вопросы возникли. В гроб заколотят? Как потом выкапываться? Собственно, я так озадачился этими проблемами, что подготовка к казни прошла мимо меня. Клетку и сопровождение оценил только, когда мы стали на площадь выезжать. Стражники стояли с двух сторон, создавая своеобразный коридор. Везли меня на телеге, запряженной лошадьми. Стражники, соблюдая какую-то традицию, бросали под ноги лошадям, тянувшие повозку, ветки хвойного дерева.

Для меня этот запах ассоциировался с новогодними праздниками. Народ, собравшийся на площади, действительно выглядел празднично. Развевались флаги, играла музыка, на подиуме прыгали какие-то циркачи. А я, похоже, коронный номер этого развлечения. В стране вроде как война, а в столице гуляют.

Наконец повозка остановилась. С десяток стражников подхватили клетку и на руках подняли на подиум. Сами они встали в виде почётного караула позади. Циркачи раскланялись и ушли, а музыка продолжала играть. Судя по всему, ждали кого-то. Я предположил, что наследника. Пока же разглядывал этих любителей публичных казней. Небольшая трибуна с сиденьями располагалась как раз напротив подиума. Нижние ряды уж были заняты знатью.

Совсем не удивился, заметив сиятельную Ирину. Она с таким надменным взглядом рассматривала меня, что невольно возникли подозрения, не причастна ли магичка в аресту и обвинениям бывшего главы СБ?

Остальных господ на трибуне я не знал или не вспомнил и стал рассматривать простой народ. С правой стороны почти на краю площади заметил знакомую вихрастую макушку Томаша. Зачем он притащился? Я же предупредил, что улажу вопрос. Кто это с ним рядом? Точно! Вся наша группа, за исключением Адольфа.

Владислав же должен был их предупредить или не стал рисковать, не пришёл в гостиницу? Скорее всего. До казни лучше подстраховаться. Мало ли, как оно сложится. Судя по отчаянным взглядам, парни искренне верят, что на подиуме стоит наставник. Думаю, что и меня уже похоронили. Я же обещал выручить Владислава, но исчез. Вывод – тоже попался и сижу в тюрьме.

На площади тем временем наметилось шевеление. Стражники активизировались. Стали отодвигать народ, освобождая проезд из Золотых ворот. Я не ошибся, наследник лично захотел посмотреть на казнь своего бывшего главы СБ. Водружал он свой правительственный зад в кресло не менее получаса. Охранники что-то там проверяли, двигали народ, отгоняли любопытных.

Музыка смолкла, и вышел глашатай, чтобы зачитать обвинения. Мне это было совсем неинтересно. Каюсь, зевнул пару раз. Бровь наследника изогнулась в вопросительном жесте. А чего переживать? Смерть обещали быструю и легкую. Чуйка заверила, что потом все будет хорошо. Это будущему правителю нужно беспокоиться, потому что Владислав на свободе и найдёт способ отомстить. Среагировал я на речь глашатая, когда тот сообщил, что я, то есть глава СБ, причастен к нападению на супругу наследника. Также с глубоким прискорбием сообщил, что сегодня утром высокосиятельная Варвара отошла в мир иной.