Текст книги "Мемуар. Часть II (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Силин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Время года сейчас было подходящее, мы съездили к ней в ботанический сад и надрали черенков с ёлок и кедра. Голубая ёлка или правильно называть её "ель колючая", тоже поделилась с нами побегами последнего года. Набрали так же шишек, со взрослых деревьев, наколотили из них семян. Кедровые орешки купил на рынке, закопал их в снег на промплощадке. Пусть пока набухают. Потом посажу их к остальным. Деревья в ботаническом саду были стройными, красивыми – "породистыми". От них должно было получится достойное "потомство".

Теперь у меня весь "склад" в вагончике был заставлен стеллажами. На них стояли разнообразные пластиковые емкости с "рассадой". Каждый черенок был закрыт прозрачной пластиковой "теплицей" из бутылок из под минералки. Я открывал их только раз в несколько дней, чтобы опрыскать деревца водой из пульверизатора. Начало "собственного леса" было положено.

* * *

Тем временем подошла пора отдавать кредит. Вы уже поняли, куда я его вложил? Нет? Ну и ладно, расскажу позже. Еврей Павлович тоже не знал. Когда я за два дня до срока пришёл к нему с тремя миллионами рублей и попросил отсрочку, еще на месяц – заволновался. Согласен был принять проценты по кредиту, но где сам кредит? Я сказал, что у друга не получилось провернуть сделку второй раз за месяц, но через месяц – всё будет. И само тело кредита и проценты… Можно, конечно напрячься и сейчас всё "вытащить"… но тогда МЫ много потеряем…

Жадность возобладала и я, написав новую расписку, на тех же условиях, был отпущен восвояси. Надеюсь, что за мной не установили слежку. А если установили – чтож… Потеряли своё время и деньги. Ведь я продолжал жить своею жизнью, ездил с работы – домой. Заезжал иногда к маме, к тёще, к Гирсовым и Нелидовым. Мой круг общения сузился, как у любого нормального женатого человека.

Я больше не посещал общаги "на силикатах" и на Умельцев, спал ночью в своей постели. Заработанные деньги старался брать в долларах, но иногда соглашался брать и рубли. Как и мои клиенты. Многие сдатчики лома, в основном воровавшие его со своих предприятий, хотели доллары. Раз уж мы оцениваем в нём содержание никеля, в сплаве. Забулдыги, конечно, предпочитали рубли. Я получал требуемую сумму у Еврей Палыча, плюс процент, который причитался мне. Рассчитывался с клиентами, а остальное относил домой. "Курочка по зёрнышку клюёт, да сыта бывает". Мы с Анютой тоже не голодали.

Доллары она у меня отбирала и прятала. Рубли – я ей не давал, нечо баловать! С рублями – ходил в магазин. Не разрешал ей это делать самой. Им с ребенком – тяжело носить сумки. Пусть вон – книжки читают, вслух. А я послушаю. Или пусть английскому языку его учит. Он единственный, из нас двоих, который не будет разгуливать по "классу" в трусах, жевать бутерброды и гонять чаи.

Беременность у неё протекала нормально, даже токсикоза особого не было. Или она мне его боялась показывать. Знала, что в больницу сразу угодит и будет есть только диетическую, не солёную курицу. Попробовала однажды – ей не понравилось. Сбежала домой.

Мне тоже не понравилось спать в холле больницы, на стульях. Поэтому мы пришли к компромиссу – я сплю дома, на своем диване, она – рядом. Как только ей станет плохо или ребенок полезет наружу – сразу мчимся к специалистам. Пока держалась. Не хотела опять вареную куру, даже с апельсинами!

Тем более, что ей было, чем заняться. Она сдавала госэкзамены и готовилась к защите диплома. Я в её предметах ничего не понимал, но говорил ей, что специально не буду помогать. Пусть заканчивает институт сама, как я! Ну и что, что я не доучился… Потом дырку в башке сделали и в цифровом виде всё загрузили! Она тоже так хочет?

Она не хотела, так как нормально справлялась и так. Ходила, поглаживая своё уже заметное пузико, что-то отвечала на экзаменах. Ей ставили "отлично", так как знали, что она все пять лет училась именно так. Ну и что, что произошел сбой, зимой… Это – бывает… "Залетела", непонятно от кого, с большим трудом женила потом какого-то "лошка" на себе… Иди, дочка, всё у тебя будет ХО-РО-ШО!

Мы хохотали над этим вдвоем, когда она рассказывала всё это, в лицах. Я говорил, что знал заранее, что так будет. Всё-таки я – из будущего. Знаю, когда вставить, а потом – достать! Целился, чтобы получилась девочка и попал!

Это было предметом споров. Пол ребенка мы не стали узнавать на УЗИ. Пусть будет сюрпризом. Хотя я знал, что будет девочка. Анька, глупая, со мною спорила. Говорила, что я сам называю его – он, ребенок! Будет мальчик. Но я то – из будущего! "Ребенок – он", а будет – девочка. Ну и что, что я из "другой версии будущего"… Из той самой! Где наш первенец – девочка! Я знаю это и всё!

Анька смеялась, говорила, что наконец-то мы – в равной степени предсказатели!

А я как-то признаться… потерял несколько уверенность в себе… Понял, что всё может пойти не так, как я, пророк, запланировал…

Запаниковал, за неделю до срока принес Еврей Палычу всю сумму, все тринадцать миллионов рублей. Хоть для этого и пришлось, опять, слетать на день в Москву. Отдал кредит полностью, не стал даже просить скидку, за то, что отдаю досрочно. Порвал свою расписку, только после этого – расслабился. Сказал, утирая пот, что ну его нафиг, это предпринимательство, на кредитные деньги… Один раз я уже обжегся…

Ефрем Павлович понял это по-своему. Что я чудом выскочил из "блуды, в которую втянул меня друг". Буду теперь зарабатывать деньги – как все: медленно и печально. Что многие этого не понимают. Не хотят зарабатывать деньги – медленно. Хотят получить – всё и сейчас. Идут из-за этого на неоправданный риск. Мне повезло. Не с тем, что у меня есть такой мудрый руководитель. С тем, что я сумел вовремя рассчитаться с ним.

И то верно. Примерно через неделю, когда я тогда, в марте, "оттянул свой конец", ко мне в цех пожаловал Слава – бывший бандит. Мы дружески с ним пообщались, он спросил меня, между делом, всё ли у меня нормально? Мой искренний, беззаботный вид его удовлетворил. Он видел, что я работаю, строю планы на будущее, вставать "на лыжи" – не собираюсь.

Однако сейчас я понял, что все-таки был у него "на контроле". По просьбе Еврей Палыча. "Дружба – дружбой, а табачок – врозь". Их что, жизненной мудрости в синагогах учат или что? Про "медленно зарабатывать" и так далее…

Он без сантиментов забрал бы мою квартиру, если бы я не рассчитался. Как он это и сделал, однажды… И был бы прав. На то он – Еврей Палыч… Умом я его понимал, но чисто по-человечески – было какое-то отторжение его позиции. Как он тогда поступил со своим водителем, у нас на свадьбе… Как он еще повёл себя, в паре моментов… Я не пытался ставить себя на его место, понимал, что быть "добреньким" – себе дороже. Но всё равно, его позиция мною – отторгалась. Не знаю, как объяснить.

Сейчас я был полностью спокоен. Знал, что точно не потеряю квартиру. В худшем случае, "останусь при своих". Тем более, что появился клиент, которого я так долго ждал.

= 23 =

Это был юркий, вертлявый мужичок лет сорока. Видимо, работал на каком-то заводе. Вместе с руководством распродавал его помаленьку. Позвонив и узнав, сколько мы даем денег за никель, тут же привез несколько круглых болванок на грузовике, вместе с рабочими. Они их разгрузили, взвесили на моих больших весах, я записал эти показания. Болванки были в сечении 30 см, в длину – метра полтора. Торцы у них блестели, как будто были только что отпилены, а бока темные, покрытые то-ли грязью, то-ли окислом. Видимо, это были какие-то колонны или стойки под что-то. Откуда это и какое предназначение имело, сдатчик лома не сказал. Да я и не спрашивал.

Просверлил в торце каждой болванки дырку, пронумеровал их маркером. Стружку от каждой положил в бумажный пакетик и тоже присвоил порядковый номер, дополнив запись в журнале, с весом – этим номером. Потом взял паузу на пару дней, для проведения анализа. Мужик сказал: "Да что там проверять? В этих чушках никеля – 15 %, он-то знает, где их берет…"

Я ответил: "А я не знаю. И знать не хочу, откуда они. На глаз определять количество никеля в сплаве – не умею. Поэтому отправлю образцы в лабораторию, сделаю анализ, за свой счет. Через день получу результат и сразу рассчитаю содержание никеля в каждой чушке. Общий вес умножу на цену, по которой мы закупаем никель, она ему известна… Буду готов сразу рассчитаться. Если его всё устроит. Если у него возникнут сомнения в процентном содержании, в весе или его не устроит сумма – он заберет свои болванки с того же места, куда их разгрузили и попытает счастья где-нибудь еще. Вес чушек, который я записал, вас устраивает? Я готов при вас поверить весы – гирей и перевесить болванки…".

Он помялся немного, почему-то думал, как и все остальные "продавцы лома", что я рассчитаюсь за него мгновенно. Но у меня и денег таких не было, да и вообще, держать любое их количество в цехе было неразумно. Он посмотрел на меня, одетого по-рабочему, на мой вагончик-бытовку, на кучу разнообразного металла с мотками нихромовой проволоки, к которой мы положили его чушки… Понял, что я всего лишь мелкая сошка. Схема у нас отлажена, не он первый в ней, не он – последний. Загружать кругляки обратно ему не хотелось, да никто, кроме нас, никель в городе не принимал.

Согласился на мои условия. Я предложил ему оставить свой телефон, чтобы как будет анализ – сразу позвонить. Он отказался – сам позвонит. Ну и ладно, подумал я про себя. "Меньше знаешь – крепче спишь."

Никель в болванках присутствовал. Около 15 %, где-то больше, где-то меньше. Отличие было не существенным, в десятые доли процента. Я высчитал причитающуюся клиенту сумму, забрал её у Ефрем Павловича, вместе со своим вознаграждением, в долларах. В прошлом моём 1994 году это делал Богдан, я был под его руководством. Поэтому был лишен удовольствия наблюдать, как Еврей Палыч расстается с деньгами.

Сейчас я сам делал эту приятную часть работы. Видел, что шеф чуть-ли не физически страдает, расставаясь с деньгами. Сумма была большая, он тщательно проверял мои расчеты. Потом лез в сейф, долго там шебуршил. Доставал сумму – до доллара. Казалось, что у него там филиал американского банка: есть и сотни, и двадцатки и даже по одному доллару. С сожалением отдавал их мне. Контейнер в Латвию собирался долго, так что мы еще ничего за границу не отправляли. Поэтому деньги от латышей он еще не получал и ему приходилось тратить на закуп свои собственные. Наличные доллары. Которые уже лежали в его сейфе.

Когда я сказал позвонившему в цех клиенту, что всё в порядке, он почти сразу же примчался. Я показал ему расчет, все совпадало с его примерными расчетами. Отдал ему причитающиеся "баксы", пригласил заглядывать еще. Он сказал, что сейчас как раз готовит следующую партию. В ней процентное содержание никеля будет больше. С хитрой улыбкой сообщил, что заодно проверит точность проводимых мною анализов. Я знал, что содержание там будет около 30 %, но ответил, что мне самому интересно будет провести этот эксперимент. Сравнить точные результаты с его – расчетными.

Через несколько дней он привез вторую партию. Это были такие-же точно "кругляки". Спил выглядел точно так же, как и на предыдущих. На глаз сплавы было не отличить. Я взвесил лом, проделал с ним те же манипуляции, что и раньше: просверлил, пронумеровал, записал. Мужичок с полуулыбкой за мной наблюдал. Увидев, что я пронумеровал чушки индексами, начинающимися на "2-…", удовлетворенно кивнул. Так мы не перепутаем образцы из разных поставок. Стал ожидать результата, сказав, что надеется на нашу честность. Что всё пройдет, как прошлый раз и мы не пропадем с его металлом и промплощадкой из города. Я вежливо посмеялся его шутке, заверил, что этого не произойдет. Мы всегда будем тут, ждать его с ломом никелевых сплавов. Он сказал, что обязательно провезет еще одну партию, если я с ним честно рассчитаюсь за эту. К сожалению, она будет последней. Такого металла у него больше нет.

Меня это вполне устраивало. Лома уже набиралось достаточно. Последней поставкой мы добъём 20-тонный контейнер и отправим его за рубеж. Это будет достойным финалом, для завершения моей карьеры "металлурга".

* * *

Всё прошло как обычно – буднично и скучно. В сплаве было 30 % никеля, плюс-минус десятые доли. Шефу я сказал, что на вид он как предыдущий, 15-ти процентный. Сумма в долларах уже была в два раза больше, он приехал в цех и приказал взять стружку повторно. Наблюдал за моими манипуляциями, а потом, вместе со мной, отвез образцы в лабораторию. Поговорил там со специалистами, ему ответили, что такое бывает. Да и он сам это отлично знал. Сплав невозможно сделать так, что в одном месте заготовки окажется 15 %, а в другом – 30 %. Это просто разные сплавы, внешне похожие.

Когда я получил новые результаты анализов, отвез их шефу. Они оказались аналогичными предыдущим: плюс-минус. Только зря потратили деньги на дополнительную проверку. Скрепя сердце – рассчитался за лом. Я решил подсластить ему пилюлю и сказал, что уже заказал контейнер, его уже грузят. Последней партией от мужичка добьем его и он будет готов к отправке по железной дороге.

Когда я приехал на промплощадку, контейнер был уже загружен. Телефон разрывался от звонков мужичка. Он звонил уже пару дней, ведь оговорённый срок уже прошел. Я объяснил, что анализ показал странное содержание никеля – в два раза больше, чем прошлый раз. Поэтому мы сделали анализы повторно. Они доказали, что в сплаве, из которого сделаны "кругляки" – действительно 30 % никеля. Клиент самодовольно заявил, что знал об этом и раньше. Чем делать повторный анализ – спросили бы лучше у него. Когда можно приехать за деньгами?

Узнав, что я готов рассчитаться, обрадовался. У него уже целый день стоял загруженный грузовик с последней партией "кругляков", Они весит немного больше, чем он привозил ранее, но в них всего 15 % никеля. Это было кстати. Можно было сразу перегрузить лом в контейнер и отправить его по назначению.

Так мы и сделали. Взвесили лом, догрузили им стоящий у нас контейнер. Мужичок не стал ждать, когда я возьму стружку, еле-еле дождался конца взвешивания, чтобы забрать рабочих. Сказал, что из-за нас он не успевает получить деньги за последнюю партию. На носу было первое мая. И он и мы, как "белые люди", на них отдыхали. Я ответил, что ничего, получит он свои деньги между майскими праздниками, до 7-го числа.

Сам я просверлил в чушках дырки, собрал стружку по пакетам и закрыл контейнер. Позвонил Еврей Палычу, сказал, что контейнер – готов к отправке. Будем ждать результаты анализа, а потом делать повторный? Или он займется его отправкой?

Мне ответили, что я и так очень плохо работаю. Почти два месяца собирал малюсенький контейнер. Вытянул из него последние деньги. Его дети просят есть, а ему нечего положить им в клюв. Чтобы я немедленно брал стружку на анализ, из последней партии, опечатывал контейнер и заказывал контейнеровоз.

Вот и ладно. Так было и в прошлый мой 1994 год. Когда контейнер дошел до потребителя, они переплавили лом в единый сплав. Содержание никеля в нём было немного ниже, от расчетного. На существенную сумму, в долларах, но допустимую, по металлургическим понятиям. Если дать скидку на грязь, ржавчину и так далее. Я был – точно ни причем. Я делал взвешивание и анализы честно, даже из последней партии. Специалисты в лаборатории – тоже не могли допустить ошибку. Подработка на "анализах" была существенным подспорьем к их зарплате в "горном" институте. Они надеялись сотрудничать и дальше. Провели анализы, я их представил шефу, со своими расчетами. Он всё сверил, достал деньги из сейфа, как обычно – до доллара. Сказал, что он теперь пуст, как барабан. Он поздравляет меня с наступающим Днем Победы и больше не хочет видеть, разорителя… Пустой сейф, однако, не продемонстрировал.

Я ответил, что раз так, у меня остался один, последний вопрос… Положил на его стол своё заявление на увольнение, по собственному желанию, заранее написанное… Он его прочитал, вопросительно на меня посмотрел. Я принялся говорить, отвечая на все, еще не заданные им вопросы. Что автомобили "Форд" я продавать не буду, с этим успешно справляется Олег. Что никелем заниматься грязно и некомфортно. Начатой "темой", вполне отлаженной, может продолжить заниматься Богдан с ребятами. Или тот же Социолог. Машины у него все проданы, остался один белый "пароход" из последней поставки. Он там с ним что-то химичит, в цеху. Вполне может заняться параллельно и никелем. Работа несложная, контакты лаборатории я ему передам. Сам я намерен заняться "своим" делом: установкой автосигнализаций. Давно готовлюсь к ней, изучаю вопрос. Готов зарабатывать деньги "медленно", но не откажусь и от большого куша, если он мне подвернется.

Он всё это знал. Видел мою модель "восьмерки" в вагончике. Мы с ним не были ничего друг-другу должны. С закрытием кредита и отправкой контейнера. Деньги за никель я получал одновременно с клиентами, про премию не зарекался. Он был готов меня отпустить, так как понимал, что не может предложить ничего интересного. Да и не хотел, наверное, меня около себя держать, после той истории с "уралмашевскими". Кто знает, каким образом его может задеть моя новая затея с автосигнализациями. Краешком, но это ведь тоже про автомобили, а их он теперь боялся, как огня. Что я на неё нацелен серьёзно и не брошу – он понимал. Автоэлектриков в те времена не хватало, они были – "на вес золота". Они были загружены своей работой и просто физически не могли заниматься новой "темой" – автосигнализациями. У "новых людей", которые хотели бы ими заняться – чего-нибудь да не было. Помещения, инструментов, денег на закуп самих сигнализаций… У меня деньги минимальные – были Я вполне мог решить оставшиеся проблемы. Поэтому мы пожелали друг-другу успехов и готовы были расстаться.

Но это не было тем "последним вопросом", к Ефрему Павловичу, от меня. Моё решение уйти было принято давно и от него – не зависело. У меня был вопрос по моему вагончику-бытовке. Уж очень я к нему привык, за последние полгода. Сам его оборудовал и так далее… Не продаст ли он его мне? Ведь тот же Социолог вполне может находиться в цеху… А мне он может пригодиться, в моём новом "бизнесе" или еще где-то.

Мы немного поторговались, я достал пачку своих денег, рублей. Рассчитался за него и попросил предупредить людей в цеху, что заберу его в выходные. Когда отдам деньги клиенту, за последнюю, уже отправленную партию никеля. И передам дела Социологу.

Теперь всё. Я пообещал, что буду заглядывать к Ефрему Павловичу, если он будет не против. Займу денег, если мне понадобится…

Он был не против, чтобы я заходил. Ему будет интересно узнать про мои успехи. Он сам с удовольствием займет у меня, когда я добьюсь положительного результата и разьогатею. Не под такие дикие проценты, конечно!

* * *

Вот так я завершил свою работу в ТОО "Елена" и ТОО "Тайм". Отправился в свободное плавание. Впервые, в своей нынешней жизни – в этой версии реальности. Имея четкий план на будущее и поднакопив денег. Сколько припрятала Анюта – я не знал. Зато точно знал, сколько у меня лежит в кармане. Там был мой заработок с последней партии, которую привез тот мужичок. Плюс еще 3 900 долларов, после того, как я отдал ему примерно такую же сумму.

Дело в том, что в той партии содержание никеля было – 30 %, а не 15, как он утверждал. Я так и не узнал, откуда у него родилась такая уверенность, хотя не скрою, мне это было любопытно.

В прошлом своём 1994 году я имел командира – Богдана. Поделился с ним, как только узнал о заблуждении клиента. Он меня выслушал, понял, что можно поживиться. Сказал, что если всё так, то мы разделим прибыль – пополам. Однако, в цех он тогда приехал с Еврей Палычем, видимо, поделился с ним своими сомнениями… А ну как я хочу всех обмануть? "Заработать" денег, ведь надо мной висит не выплаченный кредит… Сам взял повторно стружку для анализа, со всего лома, даже с предыдущей партии. Когда всё подтвердилось, получил деньги у шефа. Сам рассчитался с клиентом, уверенным, что он привез 15-ти процентный никель. После этого у него оставалась именно такая, рассчитанная мною сумма.

Когда я зашел к нему, за получением своей "доли", он сказал: "Что-то сильно много получается…" Отделил от этой суммы треть – 1 300 долларов и сказал, что мне – хватит. Хотя и знал о моих обстоятельствах… Он знал так же, что я не побегу к Ефрем Павловичу жаловаться… Да мне никто и не поверит – репутация моя тогда в коллективе была на нуле. Надо мною висел не выплаченный кредит и вообще… Что я об этом вспоминаю!

Я уже достаточно рассказал об этой ситуации. О том, что купил тогда "видеодвойку", закрылся у себя в комнате и смотрел фильмы. Пытался уйти от действительности, в которой надо было искать тогда Илью, деньги, золото или брильянты. Чтобы не потерять квартиру, в которую превратился дом моей бабушки, в Лобве. А я его 100 % – потеряю. Не получив ни шиша взамен.

Сейчас – всё было по-другому. Я исправил свои крупные ошибки, которые помнил. Важно было не совершать следующие, которые у меня были, как "в тумане". Которые казались мелочными, тогда, по сравнению с основной.