Текст книги "Последний из рода Грифичей (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шимохин

Соавторы: Алексей Владимиров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– К вечеру приходите к замку барона, я вас буду там ждать.

Поклонившись, Арно и Эрик остались стоять на месте, мы же втроем направились в сторону замка барона Александра. По дороге Александр спросил, где это я нашел в своде закона казнь за лжесвидетельствование, и при том такую жестокую. Я и сэр Генри расхохотались враз.

– Ее там и нет, я уверен в том, что Вил украл только свинью и мешок с зерном, будь он неладен. Он не убийца – это факт, о том, что Тэд что-то скрывал, я тебе еще утром сказал. А этот жирный боров специально хотел свалить вину за убийство брата на Вила. Я практически сразу это понял, скорей всего, он брата убил сам, но для чего, это пока непонятно, но я все выясню.

Всю дорогу, пока шли в замок барона, боковом зрением я видел, что на меня смотрит сэр Генри. Пока непонятным для меня взглядом.

Добравшись до замка, Александр распорядился накрыть стол на троих. Слуги принесли обед, хотя и изрядно запоздавший. На стол поставили недоеденного вчера вечером запечённого поросенка, тушеных кроликов и нескольких запечённых уток с яблоками и уже по традиции красное вино.

Я, только находясь в баронстве Аденском, понял, почему люди пьют вино чаще, чем воду, поскольку вино давилось из винограда без каких-либо примесей, а вот вода тут не отвечала никаким санитарным нормам. Вода годилась только для стирки вещей, мытья полов и питья для скота.

Чтоб пить воду ее нужно было кипятить несколько раз.

Сидя за столом, сэр Генри начал разговор первым:

– Как вам удалось убить Уолтера и его подручных, да еще и в одиночку?

– Чудом мне просто повезло, ну и я был не один, а в сопровождении, поэтому, полагаю, перевес сил был на нашей стороне, – с ухмылкой ответил ему.

Отобедав, сэр Генри поблагодарил за потрясающе вкусный обед, а также выразил благодарность за то, что его пригласили.

Оставшись наедине с Александром, обратился к нему с просьбой:

– Барон, те двое, которых мы помиловали сегодня, я бы хотел пристроить их к твоему двору в качестве мастеровых, они будут работать у тебя за еду, поскольку идти им некуда и жить негде. Но самое главное, они были у Уолтера на его складе, как я тебе уже говорил, поэтому вдруг когда-нибудь они что-то вспомнят или случайно проболтаются насчет твоего сына. – Поэтому держать их при себе тебе сейчас даже выгодно. Ну как, возьмёшь? А то у тебя конюшня уже покосившаяся, – с улыбкой и смешком произнёс я.

– Эх, умеешь ты уговаривать людей, ну разумеется, возьму. Работать будут за еду, это прям золотая находка и блестящее предложение, – засмеявшись, Александр понес свой бокал вина к моему, мы стукнулись бокалами и осушили их.

Так мы и просидели до вечера, пока я не вспомнил, что должны прийти Арно и Эрик. Выйдя на улицу, вдалеке у входных ворот в замок барона заприметил двоих стоящих мужчин. «Это они, как пить дать, молодцы, не сбежали», – подумал я про себя.

Подойдя к воротам, дал распоряжение охране впустить Арно и Эрика на территорию замка. Идя за мной по двору, они озирались по сторонам, будто ища какой-то подвох, словно их схватят и тайно убьют вдали от людских глаз. Подойдя к замку, я им указал на конюшню и один из шпилей замка, который уже давно развалился от старости.

– Теперь вы будете жить и трудиться здесь, я договорился. Будете выполнять распоряжения барона по хозяйству. Спать можете пока в этой старой конюшне, она ничем не хуже той мельницы. Вам необходимо будет починить, как вы видите, шпиль на башне, конюшня немного покосилась, и так, по мелочам, что прикажут. Кормить вас будут три раза в день по распорядку барона.

Упав на колени, Арно и Эрик стали меня благодарить, я поднял их с колен и пригрозил, чтоб мне в ноги не падали, не люблю я это дело, да и непривычно, что люди унижаются.

Накормив Арно и Эрика, я отправился в свою комнату, в которой продолжил изучать сборник законов, так и уснув с ним в руках.

Проснулся, когда в окно уже пробивались лучики солнца и подсвистывали принцы.

Спустившись вниз, увидел, что за столом уже сидел и завтракал Александр.

– Твои-то уже с самого утра топорами и молотками стучат, – радостно сказал барон.

– Для таких людей главное, что они вольные, есть где спать и что поесть, остальное вторично, – ответил я Александру.

Позавтракав, вышел во двор, увидел Арно и Эрика, усердно трудящихся над конюшней. Где-то меняя сгнившие столбы, где-то доски. Я же, сев на коня, двинулся в сторону дома Агнес, чтоб забрать с собой Антуана.

На пороге дома меня встречал Фрей, стоящий возле двери с перевязанной рукой.

– Ну, я смотрю, ты идешь на поправку, – улыбнувшись, сказал старику.

– Вашими молитвами, ваша светлость, если б не вы, был бы уже на том свете, – сипло прошептал старик.

– Не знаешь ли ты, случаем, Сэма, живущего в деревне недалеко отсюда, у него еще вроде как брата кто-то убил?

– Разумеется, знаю, но не сильно хорошо, я знал их отца, славный был мужик. Работал, не покладая рук, лишь бы прокормить семью. А сынки его, два здоровых лба, не хотели помогать ему. Вот тянул он все на себе, как мог, да и в один момент помер, ну, тогда и сынкам пришлось начать работать, постоянно они между собой ругались, выясняя, кто больше работал и кто должен большее денег получить. Поначалу их хоть как-то сдерживала мать, но вскоре и она умерла. Ну, тут у них и началась дележка.

Тут к дому подошли Антуан и Агнес, прогуливающиеся под ручку.

– Спасибо тебе, Фрей, за информацию. Собирайся, нам нужно ехать, – обратился к Антуану.

Тот с явным недовольством отпустил руку Агнес и пошел во двор за конем. И мы направились в деревушку, где жил Сэм.

Добравшись до деревни и узнав у местных жителей, где живет Сэм, мы быстро нашли его дом. Подъехали к поместью, поскольку простым крестьянским домом назвать это язык не поворачивался, теперь я понял, о чем говорил Фрей: отец Сэма и Морса положил жизнь на возведение всего этого. Перед нами стоял большой двухэтажный дом, на втором этаже жил сам Сэм, а на первом двое его рабочих. На дворе были два больших строения, одно из которых коровник с тремя телками, на втором этаже был сеновал, второе строение оказалось свинарником на пятнадцать свиней. Плюс к этому добру был просто огромный огород с различными насаждениями, и для этих времен это очень богатое наследство.

Первым делом обратились к рабочим по хозяйству, но они, как сговорившись, молчали. Тогда пришлось опять пойти на хитрость.

– Если вы мне сейчас ничего не расскажете, то поедете со мной и будете подвергнуты пыткам. Ваш хозяин сидит в темнице и уже обо всем рассказал, ваш рассказ всего лишь формальность, – спокойным голосом произнес.

– Антуан, неси кандалы, будем заковывать их, – повернув голову, обратился к Антуану.

После этих слов их прорвало, и они начали рассказ, перебивая друг друга. Рассказав, что братья очень часто ссорились из-за раздела денежных средств.

В день, когда украли поросенка, они пошли в загон для свиней, по дороге, как всегда, ругались, кто был виноват и по чьей вине вор пробрался в загон. Зайдя внутрь свинарника, они ругались, но, что там произошло, не видели. После чего из свинарника вернулся только Сэм и сказал, что Морса убил грабитель, и приказал нам молчать.

Выйдя на улицу, я опросил нескольких соседей, которые так же подтвердили, что братья постоянно ругались, а также иногда угрожали друг другу расправой. Выяснив все, что нужно, мы отправились назад.

По приезде Антуан сразу сбежал к Агнес. Я же поехал в замок барона. Зайдя во двор, я увидел уже почти отремонтированную конюшню, во всяком случае, она была не такой кривой и завалившейся. В замке меня уже ожидал Александр, которому доложили о моем приезде. И за бокалом вина я поведал барону о том, что узнал, он был удивлен.

– Вот видишь, Александр, я был практически уверен в том, что Вил не убивал брата Сэма, его убил сам Сэм ради наследства. Можешь назначать судебное заседание.

– Назначим суд на утро послезавтра, оповестим горожан, да и сэра Генри нужно так же известить, – задумчиво проговорил барон.

Весь следующий день я провел в прогулках по городу. Горожане уже стали меня узнавать, здороваться и кланяться. Несомненно, это было приятно, но тут же возникала мысль, они здороваются из уважения или из-за страха.

Наступило утро дня, на который было назначено судебное разбирательство по обвинению Вила в краже мешка зерна и свиньи, а также внезапно всплывшее в отношении Сэма обвинение по подозрению в убийстве собственного родного брата. Горожане уже с утра начали сходиться на площадь, на помосте уже был установлен все тот же стол с тремя деревянными креслами. Усевшись на свое место, барон Александр распорядился привести подсудимых. Встал с места сэр Генри, глядя на него, горожане затихли.

– Суд продолжается в том же составе. Слушается дело по обвинению Вила в краже мешка зерна и свиньи у Сэма, а также убийстве Морса, брата Сэма.

Встав, заговорил уже я:

– Произведя выездной опрос свидетелей, стало известно, что Сэм и Морс часто ругались и угрожали друг другу расправой. В день, когда Вил украл свинью у братьев, они пошли в свинарник, и у них завязалась словесная перепалка, после чего у них возникла драка, в ходе которой Сэм убил своего родного брата Морса и приказал своим работникам об этом молчать, а всем остальным сказал, что это грабитель его убил и украл свинью.

Тут площадь загудела:

– Братоубийца, смерть ему.

Барон Александр, встав с места, поднял руку, толпа затихла.

– Что ты можешь сказать в свое оправдание, Сэм? – обратился к нему Александр.

– Я не хотел его убивать, он меня все время доставал, вот нервы и не выдержали, – опустив глаза в пол, признался в содеянном Сэм.

– Суд приговаривает Сэма к сметной казни через повешение, учитывая его признание, суд применит казнь через отрубание головы, – громко и неспешно произнес я.

– Стража! – вскрикнул сэр Генри.

На помост внесли все ту же здоровенную деревянную чурку, на которой еще не высохла кровь Тэда. Расстегнув шлейку и сняв ножны из-за спины, я вышел из-за стола и обнажил меч. Стража к этому моменту поставили на колени Сэма и положила голову на чурку. Подойдя к нему и размахнувшись, я произнес:

– Язык твой – враг твой! – и что есть силы нанес удар мечом.

После того как убрали тело Сэма, я вернулся на свое место.

– Итак, продолжаем. Суд признает Вила виновным в краже мешка зерна и свиньи и назначает ему наказание в виде штрафа в три серебряных, что соразмерно одному мешку зерна и одной свинье. Поскольку потерпевшего уже нет в живых, наследников и близких родственников не имеется, штраф предстоит уплатить в казну баронства Аденск. За неуплату указанной суммы или попытку сбежать будет применена смертная казнь, – озвучил я общее мнение.

– Стража! Снять кандалы с подсудимого, – прокричал барон Александр.

Горожане начали неспешно расходиться.

Спустившись с помоста, ко мне подошел Вил.

– Ваша светлость, простите меня, но как мне отдать назначенный штраф, ведь у меня нет таких денег, – прошептал Вил

– Успокойся, все решаемо. Отработаешь у барона в замке. А если ты думаешь, что это наказание несправедливое, то по местным законам ворам отрубают руку. За каждое преступление приходится расплачиваться.

– Приходи в замок барона, там тебя пристрою, – тихонько проговорил я.

В замке сразу попросил Александра принять еще одного работника, на этот раз должника, барон понял, если он его не примет, тот опять пойдет воровать, или за неуплату штрафа ему придется отрубить голову. А после направился отсыпаться.

Проснувшись, уже по привычке спустился вниз к столу, у камина стоял барон с письмом в руке.

– Герцог Роберт Линский приглашает на празднество в честь дня рождения его сына Людовика, празднество состоится через неделю, – взволнованно произнес Александр.

– Я совсем забыл, после казни братьев Даттон мы даже не успели толком поговорить. Мне нужно собраться в путь. Увидимся у герцога.

И я, собрав вещи, покинул замок барона, правда, чуть не забыл про свою свиту и приказал ей выдвигаться во дворец герцога. По пути заехал в дом Фрея и Агнес, где вместе с ними был и Антуан, чему я совсем не удивился.

– Я возвращаюсь во дворец герцога, ты со мной или останешься? – с ухмылкой спросил у Антуана.

– Я с вами, ваша светлость, – произнес Антуан и пошел за конем.

Спешившись с коня, подошел к Фрею и дал ему пять серебряных монет. Фрей опешил, даже слова не мог сказать.

– Оставь себе. Купи что-нибудь Агнес. Пусть у девушки будет приданое, – я расхохотался в голос, ведь у девушки, судя по всему, появился жених.

Вскочив на коней, вместе с Антуаном и свитой отправились во дворец герцога Роберта Линского.

Глава 10

ГЛАВА 10

На подъезде к городу было целое столпотворение, к воротам вела длинная очередь из крестьян и торговцев, а также благородных различных мастей, все стремились попасть в город. Благородные, естественно, лезли без очереди, из-за этого возникали различные эксцессы в виде скандалов.

Так что пришлось прорываться через толпу благородных, но десяток солдат за моей спиной, одетых в цвета герцога, смиряли гнев господ, лишь изредка в спину летели вопросы. Предъявив грамоту с печатью герцога стражникам на воротах, я был сразу же пропущен.

К дворцу герцога уже подъезжали гости из ближайших графств и баронств, а также повозки с продовольствием.

На улицах города, везде наблюдалась суета. Горожане бегали как ошпаренные и украшали свои дома. Да и торговцы были чересчур активны, их крики были слышны из каждого закоулка.

Город готовился к празднеству.

Поскольку торжество приурочено к дню рождения сына герцога, то с пустыми руками, разумеется, я не мог туда пойти. Так что лавка знакомого ювелира вовремя попалась мне на глаза. Зайдя в лавку, Андре расплылся в улыбке, увидев меня.

– Добрый день! Мне нужен серебряный браслет на руку мальчишки лет пяти, это будет подарком сыну герцога, сможешь изготовить?

– Разумеется, – ювелир нахмурился и развел руки в сторону, – но сейчас очень много заказов, поэтому у меня все мастера заняты, – Андрэ протянул эту фразу и замолк.

– Сколько, – грубо спросил его.

– Двойная плата и шесть серебряных как предоплата, и то возьмусь только из уважения к вам, наслышан о ваших делах, – и Андрэ попытался улыбнутся подобострастно, но вот в его глазах я видел блеск золота.

– Надеюсь, Андрэ, вы меня не подведете, и браслет будет достойным наследника герцога, я через три дня за ним зайду, – я выложил монеты на стол и покинул Андре, не дав ему сказать хоть слово и перенести срок.

Я уверен, что он сейчас клянет себя и думает, что надо было просить тройную цену.

На подъезде к дворцу герцога я отпустил свою свиту. И мы вдвоём направились во дворец, проезжая к центральному входу дворца мимо чудесного парка, я обратил внимание на то, что по нему гуляют аристократы. Мужчины и дамы степенно прогуливались по дорожкам парка.

Возле входа дежурила пара слуг, которые приняли у нас лошадей и вещи. Пройдя мимо постов охраны, слуги проводили меня и Антуана в мою комнату. М-да, действительно мою, я уже к ней привык и был рад вернуться в этот роскошный дворец.

Разместившись в комнате, я кликнул слугу и распорядился, чтобы он уведомил герцога о моем прибытии и попросил аудиенции.

Присев на кровать и откинувшись на спину, я наконец расслабился. Антуан же, расположившись в каминном кресле, уставился на здоровенную ветку сосны, горевшую в камине.

Примерно через час в дверь комнаты постучали и вошел слуга, сообщив, что герцог готов сейчас меня принять.

Недолгий путь вслед за слугой по дворцовым коридорам, и вот я вхожу в апартаменты герцога.

Роберт при виде меня расплылся в улыбке и, как прежде, обнял по-дружески.

– Присаживайся, давай выпьем вина, а то ты с дороги, уставший. Ну-с, рассказывай, – с любопытством спросил герцог.

– Ваша светлость, заезжал к барону Аденскому, там пришлось немного задержаться. Возникли обстоятельства, – вздохнув, ответил я Роберту.

– Да, я уже наслышан об этих обстоятельствах, – и Роберт громогласно рассмеялся. – О тебе хорошо отзывались достойные люди, в частности, об организации суда и о том, что ты сам привел приговор в исполнение. Да и по банде этой, даже до меня уже доходили некоторые слухи о ней. Молодец, хвалю.

– Кто это успел тебе доложить, я ведь только приехал? – спросил я прямо. Хотя в голове некоторые варианты уже были.

В дверь раздался стук.

– Входите, – крикнул герцог.

И слуги распахнули дверь, в кабинет вошел начальник стражи герцога, сэр Томас, облаченный в полный доспех, под левой рукой он держал свой шлем. Напряженные скулы от тесно сжатых зубов и выдвинутый волевой подбородок выдавали тревогу, его ноздри раздувались от гнева. Спешным шагом подошел он к Роберту и что-то прошептал ему на ухо.

– Что? Езжай туда и разберись, – вскочив с кресла, проговорил герцог, было видно, что он сдерживает гнев. А после, немного подумав, добавил:

– Ратибор поедет с тобой.

Вопросительно взглянул на Роберта.

– Съезди, потом расскажешь, что увидел, – устало махнул рукой Роберт.

И я направился вслед за сэром Томасом. Он шел впереди со зверским выражением лица, которым распугивал всех слуг.

Спустившись и выйдя во внутренний двор, я увидел, что возле кареты нас ждал какой-то священнослужитель, в длинной темно-коричневой рясе с капюшоном, накинутым на голову так, что его лица не было видно. Руки он скрестил на животе, из широких рукавов рясы виднелись тонкие костлявые пальцы, в которых он держал деревянное распятие на кожаном шнурке.

Мы уселись в карету, запряжённую четверкой лошадей, и она сорвалась с места, стрелой полетела по дороге прочь от дворца.

На мой вопросительный взгляд сэр Томас ответил, что я сам все увижу, и я не стал ничего спрашивать. Сам, так сам.

Ненавижу кареты, мало места, душно, так еще и трясет на каждой кочке, ну на хрен эти средства передвижения.

Немного поблуждав по закоулкам городских улиц, карета остановилась, и мы вывалились на улицу.

У старого заброшенного покосившегося дома нас ждали стражники, облаченные в сюрко[1], окрашенные в цвета герба Ричарада.

Первым в дом ломанулся монах, словно за ним черти гнались с вилами наперевес.

А следом зашли уже мы, стражи, стоящие возле входа, замкнули нашу процессию.

Пройдясь по грязному коридору, мы вышли в небольшой зал, где к потолочной перекладине за ноги был подвешен мужчина, и на вид он был молод, слегка за двадцать, более точно я пока сказать не могу. Одетый в ярко-синий котарди, расшитый золотом, с широким ремнем, на котором блестели драгоценные камни. На шее ниже кадыка имелся разрез. Голова и лицо мужчины было залито кровью. Котарди было разорвано, и на груди виднелся глубокий разрез. Руки у трупа были связаны за спиной. Я обошел и со всех сторон осмотрел висящее тело.

– Это эсквайр Нейт, он со своим сюзереном графом Джеромом Бунвинским прибыл только сегодня, – проговорил сэр Томас.

– Это происки дьявола, – вскликнул монах и начал читать молитву.

– Тут все так и было, никто ничего не трогал? – поинтересовался я у сэра Томаса.

– Да, стражники увидели его и тут же сообщили главе стражи города, после чего донесли об этом мне, – ответил сэр Томас. – Убийство благородного, да еще таким жутким способом… – а после сам перекрестился.

– Вы не возражаете, если я его осмотрю, святой отец? Я ни в коем случае не хочу оскорбить чувство веры, но мне нужно выяснить некоторые обстоятельства, – спросил я у святого отца и перевел взгляд на герцога.

Святой отец тут же взглянул на сэра Томаса, а он, немного подумав, кивнул.

– Ратибор прибыл издалека, возможно, у них там так принято, – озвучил свою мысль Томас, глядя на монаха.

– Конечно, но что вы хотите увидеть? – с интересом спросил святой отец, – неужто дьявол мог оставить следы на этом, без сомнения, добропорядочном христианине?

Подойдя ближе к трупу, я начал уже более подробно его осматривать, проговаривая вслух по своей еще давно выработанной привычке.

– Шея перерезана, но на полу нет лужи крови, что говорит о том, что его кровь была слита в какую-то широкую емкость, либо он был убит в другом месте, а здесь его просто подвесили. На шее имеется след от удара прямо в яремную вену, и, судя по всему, удар был сделан, когда он был еще жив, и только после этого ему перерезали горло. – На груди имеется глубокий разрез, но кровотечение было небольшое, что так же свидетельствует о том, что разрез был сделан, после того как он был обескровлен. – Разрез произведен напротив сердца, странно.

Засунув пальцы в разрез на груди, я ощупал сам разрез, а после пришлось погрузить руку чуть глубже.

– Отсутствует сердце, его вырезали. Исходя из всего этого, могу сделать предварительный вывод, что человек, совершивший это, прекрасно знал, что делал. Линии разреза весьма ровные и не рваные.

– Это дьявольский ритуал, его принесли в жертву дьяволу, – зло воскликнул монах.

– Возможно, это действительно какой-то ритуал, – не стал отбрасывать версию монаха. – Вещи убитого на месте, его одежда достаточно дорогая, и ее не сняли. Это убийство было совершено явно не с целью обогатиться. И убийцу не интересовали вещи покойного. Возможно, это месть, или убийство совершено, чтобы таким образом передать какое-то послание, например, графу Джерому, чьим вассалом он был, а возможно, и действительно какой-то ритуал, как было замечено ранее достопочтимым церковником.

На что монах кивнул, принимая мои версии. А сэр Томас хмурил брови, пытаясь осмыслить сказанное мной.

– Да и тело еще не окоченело после смерти, видно, все произошло не так давно.

Я, к сожалению, не судмедэксперт и по состоянию тела не способен определить даже примерное время смерти.

– Ну, я поутру его видел в замке, – высказался сэр Томас.

Осмотрев тело спереди, я обошел его для осмотра связанных рук.

– Костяшки рук сбиты, вероятно, Нэйт сопротивлялся перед смертью.

И тут я увидел на правой руке между указательным и средним пальцем под уже засохшей корочкой крови в рассечённой ране осколок человеческого зуба. Судя по всему, это часть верхнего резца. Это была единственная зацепка, что я смог обнаружить.

Немного пошатавшись по дому, но так ничего и не обнаружив, мы покинули его.

– Преподобный отец, а вы о таких способах убийства не слышали?

– Так сразу и не скажу, надо братьев спросить и книги посмотреть. Если вас не затруднит, пройдемте со мной в мою скромную обитель, сами и прочитаете записи, – ответил монах.

Сэр Томас приказал стражникам снять тело Нейта, укрыть его тканевыми покрывалами и отправить его в ледник при дворце герцога.

Мы же со святым отцом направились в его скромную обитель.

По пути в церковь священник меня расспрашивал, откуда я прибыл. Рассказал ему, что я из далекой северной страны под названием Русь, после этих слов он на меня весь оставшийся путь посматривал как-то искоса.

А что ему я еще мог сказать, что являюсь незаконнорождённым сыном померанского герцога, и сейчас единственный представитель рода грифичей. Или то, что являюсь попаданцем, нет уж, увольте от таких откровений. Хоть на исповедь не предложил к нему пройти и то хорошо.

При подходе к церкви он перекрестился и внимательно посмотрел, как то же самое проделал и я.

Зайдя во внутренний дворик церкви, монах попросил подождать его, а сам зашел в длинный дом, возможно, там располагаются кельи, а может, и библиотека.

Я же погрузился в думы, и чем больше думал, тем больше склонялся к версии, предложенной монахом, о том, что это все ритуал. Да еще и вспомнил о вырванных той лекаркой у мертвых братьев сердцах. А тут и кровь сцедили, и сердце вырвали.

Священнослужитель вернулся спустя час, в руках он нёс огромную книгу с кожаной обложкой, выкрашенную в бордовый цвет.

Открыв книгу на только ему ведомой странице, он указал на непонятные мне символы и произнес:

– Тут говорится, что обескровленный человек может служить для магического заклинания, которое дает силу тому, кто выпьет его кровь, а также съест сердце. Также указано, что подобные отметки в виде прокола остаются после удара особым кинжалом, который может накапливать жизненные силы убиенных, а убийца после ими пользоваться. – Есть и другие подобные ритуалы, но этот похож больше всего.

– Колдовство? Заклинания? Это что, какая-то магия? – с удивлением спросил я.

– Да, это черная магия, ересь, само зло воплоти, на которое может пойти человек. – Есть много разных предметов, разбросанных по свету, и честным людям, и добропорядочным христианам следует их обходить. Такими предметами могут быть любые вещи, от простого, на первый взгляд, клинка до винного кубка.

После этих слов у меня в памяти всплыл разговор с Изабеллой в темном переулке. О ее словах, о ведьмах и их колдовстве.

Что-то часто я её сегодня вспоминаю.

– Интересно, получается, произошло перед самим праздником у герцога, да еще и вы говорите, что кинжал не простой. Возможно, убийца один из приезжих.

– А может, убийца и вовсе один из участников турнира? Ведь, судя по описанию, кинжал может накапливать жизненную силу убиенных, и как раз в турнире это может прекрасно помочь, – заметил священнослужитель.

– Какого турнира? Разве герцог не просто торжественный приём решил устроить? – с удивлением спросил я.

– Нет, ты что, – он улыбнулся, – герцог и турнир рыцарский устраивает, ты разве не слышал?

– Нет, не слышал, – я помотал головой.

– Много рыцарей разных объявило о своём участии в этом турнире, уж больно призы хорошие герцог пообещал победителям.

– Хм, от этого легче не становится, возможно, убийца будет одним из победителей турнира, для этого и проводит ритуал. Но почему убит дворянин, а не простолюдин? Ведь на убийство простолюдина никто бы внимания не обратил?

– Тогда тебе стоит присутствовать на турнире и внимательно приглядываться к его участникам. Ну а по поводу дворянского происхождения жертвы спросишь уже непосредственно у убийцы, я тут тебе ничем не смогу помочь, – ответил монах.

В словах его была какая-то загадка, будто он что-то недоговаривал. Но если убийца провел этот магический обряд, съел сердце, употребил кровь несчастного Нейта, и это все правда о заклинаниях и силе, то один из финалистов и будет тем, кто совершил это убийство. По крайней мере, это мотив в виде победы в турнире, за дорогие призы.

Поблагодарив монаха за помощь, я отправился в замок к Роберту. По пути до дворца я вспомнил слова Изабеллы и ее пристальный взгляд на мой молот. Да и после того, как на молоте вспыхнули знаки, я тоже начинаю верить в колдовство и магию.

Мда, все чудесатее и чудесатее.

Дойдя до своей комнаты, попросил слугу принести обед. Через четверть часа в дверь постучали слуги и внесли обед. Антуана в произошедшее с Нейтом я не посвятил, так что обедали в тишине, и по внешнему виду парня было видно, что он страдает вдали от Агнес.

Не естся юному плейбою, разлука с девкой парня мучит.

Через пару часов пришёл слуга, сказав, что герцог меня ожидает. Пройдя за слугой все в тот же просторный и светлый кабинет, Роберт встретил меня не слишком радостно.

– Рассказывай, что узнал у преподобного, обо всем остальном мне уже доложил Томас, – произнес грубым голосом герцог.

– Выяснили, что это, вероятно, какой-то колдовской ритуал. Его проводят в целях кражи жизненных сил убитого. Я полагаю, что убийца – кто-то из приезжих рыцарей. Он, вероятно, будет участвовать в турнире. И, возможно, это сделано для полной уверенности в победе. Ну а после турнира будет пир? – я внимательно посмотрел на Роберта.

А он просто кивнул, подтверждая мои слова.

– И победитель должен сидеть за столом недалеко от вас. Поэтому кто знает, какие планы преследует убийца. Либо это просто победить на турнире, либо подобраться поближе к вам, – и я многозначительно посмотрел на Роберта.

Тут Роберт замер, его глаза уставились в одну точку.

– Мой сын. Мой Людовик. Нет, – вскрикнул Роберт. – Ты будешь сидеть по правую руку от меня, – напрягшимся голосом проговорил Роберт.

– Я не могу сесть за стол рядом с тобой, поскольку я здесь никто. А о моем происхождении никто не знает. И упоминать о нем, право слово, не стоит. По правую руку усади сэра Томаса, на мой взгляд, он достойный человек, – пытаясь успокоить Роберта, ответил я.

Роберт поднялся и задумчиво прижал кулак правой руки к своему рту и начал большими шагами измерять свой кабинет. Тут он отпустил руки, и в его глазах вспыхнула искра:

– Я все решил, приходи завтра в полдень в зал. Только помойся перед этим хорошо, а теперь ступай, я хочу побыть один, – махнув тыльной стороной кисти, дал понять, чтоб я его оставил.

Это первый раз, когда я видел герцога в таком состоянии, его переполнял страх и отчаяние, но не за свою жизнь, а за жизнь своего сына и наследника. Выйдя их кабинета герцога, я вернулся в свою комнату. Оставшийся день я просидел в своей комнате в каминном кресле в попытках угадать, что он придумал, да и просто наслаждался бездельем и ничегонеделаньем. Вечером приказал слугам, чтобы с утра принесли мне воду и принадлежности, чтобы я смог хорошенько вымыться.

Проснувшись утром, у дверей комнаты обнаружил ждущих с ушатом теплой воды слуг, а также цирюльника со всеми принадлежностями.

После того как я ополоснулся, меня усадили в кресло, и цирюльник начисто выбрил меня, немного подровняв волосы, я все же спросил, для чего это все и зачем, но мне ответили, что такова воля герцога.

Надев свежее нижнее белье, а также чистые вещи, накинув на плечи портупею с мечом, слуги попросили следовать за ними. И проводили меня до зала, только вход был не центральный, а небольшая и неприметная дверь. Поклонившись мне, они удалились. Открыв дверь зала и сделав шаг, я обомлел.

[1] Сюрко длинный и просторный плащ-нарамник, похожий по покрою на пончо и часто украшавшийся гербом владельца. Обычно сюрко был длиной чуть ниже колена, имел разрезы в передней и задней части, без рукавов.