Текст книги "Вечные. Часть первая (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Серебряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Своим слугам для ускорения боевой подготовки они создали упрощённый вариант импланта под названием нейросеть. Это технический аналог их биологического симбионта. С помощью нейросетей кланы Древних подготовили армии слуг, которых стравили друг с другом, борясь за влияние. В какой-то момент слугам надоело воевать, и они направили оружие против своих хозяев. Древние не собирались сдаваться без боя, но на тот момент их цивилизация находилась в застое и общество сильно развратилось. Их было намного меньше, чем восставших слуг. Им не помогло преимущество в технологиях, которые они придерживали лишь для себя, и сверхспособности, которыми они владели. К тому моменту они долгое время не воевали, а их рабы жили войной и все были хорошими воинами. Плохие не выживали.

Последствиями тех событий стало уничтожение Древних, а все колонии с рабами были отброшены назад в развитии и на долгие годы забыли о космосе.

Несколько десятков тысяч лет назад сполоты, а за ними альвы – виды, у которых больше всего сохранилось наследие Древних, начали активно развиваться. Сполоты получили фору в тридцать пять тысяч лет. Но они не пользовались нейросетями, поскольку считали, что их использование тормозит технический прогресс и загоняет его в строгие рамки – заставляет идти по стопам Древних, ограничивая получение новых знаний. При этом они активно используют искины и не чураются заимствовать знания тех же Древних, если находят их.

Альвы же, наоборот, первым делом воспроизвели технологии нейросетей и стали ими активно пользоваться. Поэтому, они хоть и вышли в космос намного позже сполотов, но к настоящему времени нагнали их в техническом плане.

Следом за альвами космос начали осваивать хуманы. Их технологии отстают от техники сполотов и альвов на несколько тысячелетий. Вместе с ними почти одновременно на галактической арене появилось ещё несколько видов. Все они оказались в роли догоняющих.

После нескольких войн космического масштаба с откатом технологий назад разумные собрались и договорились о перемирии и создании Содружества с общим торговым пространством и набором законов межвидового существования. Эти законы абсолютны для всех, но их немного и внутривидовых взаимоотношений они не касаются. Каждый вид и государственное образование имеет право на своей территории устанавливать любые законы.

Сполоты – единственный вид, который сплочён в едином государственном образовании. Все остальные виды разобщены. Альвы разделились на два государства. У хуманов стран столько, что их все не запомнить. Есть как империи, королевства и федерации на сотни систем, так и баронства с одной жилой планетой.

В последнее время альвы в технологическом плане догнали и готовы были перегнать сполотов, и это серьёзно напугало правительство последних. Преимущество нейросетей налицо. Те, кто ими пользуются, развиваются намного быстрее. На то, чтобы дойти до нынешнего уровня прогресса, у сполотов ушло сорок семь тысяч лет. Альвы догнали их за двенадцать тысяч лет, и это при условии, что они несколько раз немного откатывались назад после войн, которые сполотов задели лишь краешком.

Триста лет назад правительство кошколюдей приняло решение разрабатывать нейросети. Но они всё ещё считали неприемлемым пользоваться технологическими имплантами, поэтому надумали пойти по пути Древних, то есть создать биологического симбионта. Для этого стали выделяться огромные средства на науку, в частности на биотехнологии.

Чтобы вырастить бионейросеть, сполоты исследуют различных существ и растения со всех концов галактики. Игорь попал под этот каток новых веяний, то есть под рейд одной из исследовательских групп.

Всем существам с пси-способностям отводится особенное внимание. Ведь симбионты Древних как раз усиливали пси-способности, да и сами носители были ими наделены. По мнению Игоря, они были магами. Вполне могло так случиться, что земные маги получили свои способности не на ровном месте, а из-за экспериментов Древних.

Глава 16

Человек может всю жизнь учить язык другой страны и овладеть им на минимальном уровне. Но стоит ему погрузиться в языковую среду, как он сумеет выучить язык за полгода. То же самое произошло с Игорем. Он хотел лучше понимать сполотский, и уже через пять месяцев пребывания на воле после обретения планшета научился говорить на приемлемом уровне. Отсутствие живых собеседников не стало преградой, поскольку у кошколюдей есть искины, с которыми можно разговаривать.

Искусственный разум, несмотря на все ограничения, может быть полноценным собеседником. Особенно, если малая часть его ресурсов используется в детской обучающей программе, которую применял для своего образования парень.

Одной местной историей он не ограничился. Дальше наступила пора детских просветительских лекций под названием «Хочу познать вселенную». Этот курс обучения рассчитан на маленьких любознательных сполотов – местных гениев.

В детстве у Игоря в книжном шкафу стояли книги из серии детских энциклопедий. У сполотов примерно то же самое, но в разы лучше, поскольку у них всё реализовано не в виде книг, а с помощью голографической интерактивной системы. Она с помощью искина подстраивается под пользователя и даёт развернутые ответы на все интересующие вопросы, причём делает это интересно для зрителя.

Интерактивные энциклопедии открыли ему новый мир. Он узнал о технике сполотов и их соседей по Содружеству. На колёсном транспорте тут практически никто не передвигается. В пригородах и маленьких посёлках летают на глайдерах, которые поднимаются на высоту до пяти метров. В пределах планеты используют флаеры, которые по характеристикам схожи с турбовинтовыми самолётами с дозвуковой скоростью. Но это искусственное ограничение, созданное с той целью, чтобы летательные аппараты не вредили окружающей среде громкими хлопками при переходе на сверхзвук. На орбиту летают шаттлы и боты либо поднимаются космические гравитационные лифты. Космос бороздят гигантские звездолёты: фрегаты, эсминцы, крейсеры, линкоры, дредноуты и титаны размером от полутора сотен метров до тридцати километров. Чем больше размер корабля, тем мощнее туда можно установить энергетическую установку и двигатели, соответственно, дальше полёт, который называют прыжком из-за его особенности. Прыжок осуществляется в гиперпространстве от одной звезды до другой, используя силу гравитации светил для образования гиперпространственного тоннеля.

Сполоты в крупных городах отдают предпочтение общественному транспорту. Когда среди высотных зданий шныряет множество глайдеров, то в воздушном пространстве создаётся хаос, и никакие искины не помогают его упорядочить. Такое можно встретить лишь в «диких» человеческих колониях, куда привезли людей и старую списанную технику, но общественным транспортом не озаботились. Как правило, под сполотским мегаполисом расположена многоярусная сеть поездов метро на гравитационной подушке. Сотни поездов исправно круглыми сутками перевозят миллионы пассажиров. Вверх-вниз их возят большие лифты, расположенные повсюду: на станциях метро, в небоскребах, торговых центрах. Хотя последнее тоже пережиток диких колоний, и не только человеческих. На обжитых планетах почти вся торговля осуществляется через инфосеть. На небольшие дистанции тут принято ходить пешком. Тут даже нет электрических скейтов, велосипедов, самокатов и прочей техники, столь популярной на Земле в начале двадцать первого века. Пешие прогулки считаются полезными для здоровья и поддержания тонуса.

Медицина, законы, культура, вертикаль власти – всё это интересовало Игоря. Но особое внимание он уделил правоохранительной системе, изучая её скрупулёзно. Знать своего врага полезно для выживания. А для него правоохранительные органы сполотов и их спецслужбы враги номер один. Стоит им узнать о беглом инопланетном дубе, как его дни будут сочтены. И чтобы не попасть в их лохматые лапы, нужно выяснить рамки поведения: что можно делать, а чего нельзя, как грамотно общаться со стражами порядка и многое другое.

Если бы можно было целыми днями и ночами сидеть, уткнувшись в планшет, он бы так и делал. Но страховка сама собой не появится. Как и было изначально запланировано, он каждый день с помощью трансфигурации ускорял рост корней, захватывая всё больше растений и увеличивая подконтрольную область. За полгода он продвинулся на тысячу километров на восток вглубь континента и достиг берегов морей со всех сторон: на западе, юге и севере. Теперь осталось расширяться и продолжать движение на восток, чтобы охватить все леса и кладбища, где непременно выращивалось запасное дерево, замаскированное под окружающие деревья. Он мог в любой момент переселиться в любое из запасных деревьев, но не бросал базу из-за того, что там находятся планшет и камера с растущим аватаром.

***

Два года с момента начала выращивания аватара пролетели как один миг. И вот настал сладостный долгожданный момент – Игорь покинул искусственную утробу. В реальности это выглядело нелицеприятно. Кое-как, невпопад двигая конечностями, он выполз из-под дерева. Его розовая шерсть была облеплена слизью. Он отплёвывал зеленоватую субстанцию, напоминающую кисель, которая является питательной средой для выращивания аватара.

К новому телу пришлось привыкать две недели. Он учился заново ходить и говорить. Первые его слова были на великом и могучем, и их даже с натяжкой невозможно отнести к культурным.

Всё началось с того, что он почти не чувствовал магию. Её в его теле было столь мизерное количество, что он едва тянул на слабого сквиба. А ведь он успел привыкнуть к волшебству.

Второй причиной его недовольства послужила шерсть, которую он разглядел с помощью голографической камеры планшета.

– Розовый? Шкерат фыр! Какого, мур-р, у меня розовая шерсть? – сполотский он тоже начал постигать с обсценной лексики.

Розовых сполотов он видел лишь в мультиках. Там кошколюди с этим цветом шерсти обычно изображались в роли королей, принцев и принцесс. По аналогии с Земной анимацией он считал, что это вымышленный цвет. Как в реальности не существует смешариков, так и не должно в природе быть розовых котов. А вот ему повезло выбрать в качестве образца генный материал, который привёл к такому казусу. Ещё и магии лишён. Так бы он мог поправить цвет шкуры трансфигурацией, в которой поднаторел.

Возле своего нынешнего основного ствола он мог колдовать, но лишь с помощью самого ствола и корней, управление которыми давалось с огромным трудом, словно марионеткой на ниточках. Но стоило удалиться от подконтрольной территории, как на этом его способности показывали дно. Трансфигурацией можно перекрасить шерсть ненадолго. Стоит уйти к сполотам, как магия иссякнет, а шерсть снова станет розовой. Отказываться от гуманоидного тела он не желал, ведь это означало перечеркнуть усилия нескольких лет и потратить столько же на создание нового аватара.

Все эти дни он питался фруктами, которые выращивал с помощью своего ствола и увеличивал магией. Мог бы поесть и местных фруктов, ведь на кладбище высаживали разные деревья, в числе которых имелись и плодоносящие. Но его фрукты вкуснее и сытнее, лично им насыщенные полным спектром витаминов и полезных веществ.

Вместе с запуском пищеварительной системы пришла старая и давно позабытая реакция организма на попадание в него пищи. Если еда попала внутрь, то через некоторое время её остатки вынуждены будут покинуть организм. Так устроены млекопитающие. Дерево лишено таких недостатков. Пришлось дополнительно к фруктам выращивать мягкие и прочные листики для особых нужд.

Ещё он морально не был готов к тому, чтобы показаться на «людях» голым. Единственное, что он мог сделать – вырастить одежду самостоятельно или создать временные вещи трансфигурацией. Оба варианта имели недостатки. Выращенная одежда будет иметь уникальную структуру, на которую могут обратить внимание, если будут её исследовать. А созданные магией вещи исчезнут, что наверняка породит ещё больше проблем. Поэтому пришлось усмирить гордость цивилизованного человека и пойти на компромисс.

Он сплёл набедренную повязку из листьев местных деревьев, после чего, взяв с собой планшет и зарядку, отправился в сторону города.

Хвост – единственная часть тела, которая Игорю не мешала. После жизни в теле кота он настолько привык к этому аксессуару, что не обращал на него внимания. Ну хвост, ну сзади. Это лучше чем, если бы он был спереди или на лбу.

***

– Мальчик, ты откуда?

И что ответить на это?

Несложно догадаться, что вопрос был задан местным стражем порядка. И он не первый, кто спросил об этом. Первой стала пожилая сполотка с визгливым голосом, которая на входе кладбища встретила странного ребёнка. Она сразу вызвала копов, и те прилетели поразительно быстро – минуты не прошло.

Несмотря на пользу пеших прогулок, есть некоторые категории граждан, которые имеют право летать на флаерах в пределах города. К ним относятся экстренные службы: полиция, скорая помощь, пожарные, спасатели, спецслужбы и чиновники высокого ранга.

Зная это, выходец из леса не удивился быстрому прилёту патрульного флаера. Он с интересом разглядывал копа с серой шерстью и выдающейся мускулатурой. Тот был облачён в чёрный комбез, который усеивали бронепластины. Оружие у него тоже имелось, как и средства для задержания преступников. Но спецсредства он в ход не пускал и говорил мягким тоном, сев перед парнем на четвереньки. Он терпеливо повторил:

– Ты меня понимаешь?

– Та.

Две недели слишком небольшой срок, чтобы полноценно привыкнуть пользоваться челюстью непривычного строения. Когда он трансфигурацией создавал себе временный аватар сполота, то не знал анатомии кошколюдей – не до медицины ему было, и так хватало неизученных областей. Вот и делал магией привычное строение челюстей человека. В том виде он сполотское произношение натренировал, а в этом говорил плохо, будто настоящий ребёнок.

– Так откуда ты, малыш? – улыбнулся ему коп.

– Оттута, – показал он пальцем на лес, который остался за его спиной.

– С кладбища? – страж порядка округлил глаза.

На это Игорь пожал плечами. Удивительно, но у сполотов этот жест означает то же самое, что и у людей, то есть «не знаю».

– А что ты там делал?

– Жил.

– Жил?! – глаза копа округлились больше, хотя казалось, что дальше некуда.

– Та.

– Ты потерялся?

– Та.

– Ох, вселенная! – коп поднял очи к небу и вдохнул большую порцию воздуха для успокоения, после чего снова обратил взор на мальчика и продолжил: – И как долго ты жил на кладбище?

– Толко.

– Только? Чего только?

К нему присоединился напарник с чёрным окрасом шерсти и в таком же обмундировании.

– Шерр, я думаю, мальчик сказал долго.

– Та.

– Вот видишь, – кивнул напарник.

– Рав, что ты узнал из базы? – обратился к нему Шерр. – Мальчонка явно из аристократов. Сам видишь.

– Вижу, что розовый. По базам чисто. Надо его везти к медикам, проверить здоровье, пробить ДНК и пригласить штатного детского психолога. Пусть спецы выясняют что к чему.

Если бы не продвинутые навыки окклюменции, лицо Игоря вытянулось бы. А так он продолжил изображать из себя невинность.

«Аристократ? Кто? Я?! Это потому что я розовый? Мне нужны были гены самых обычных рядовых сполотов, чтобы столкнуться с меньшим количеством проблем. Надо же было так проколоться».

Аккуратно, словно фарфоровую куклу, Игоря посадили в полицейский флаер и доставили в больницу. Там его уложили в медкапсулу. Он не сопротивлялся, понимая, что сделает этим лишь хуже. Стоило ему лечь на мягкую упругую подложку, как веки тут же сомкнулись.

Пока он спал, в больницу прилетел дежурный следователь в компании с детским психологом, работающим на стражу.

Следователь – очень худой и низкий мужчина средних лет с серой шерстью и малопримечательной внешностью. Внимательный взгляд серо-стальных глаз пробежался по помещению и оказался прикован к медику. Стряхнув несуществующую пылинку с левого рукава форменного чёрного комбеза, он уверенной походкой направился к нему.

Психолог – среднего роста рыжая молодая девушка с ярко-зелёными глазами, старалась не отставать от коллеги. В отличие от него, она не носила форму, отдавая предпочтение тёмно-серому обтягивающему комбезу с множеством карманов.

Медик – среднерослый мужчина с кучерявой чёрной шерстью, как и положено в его профессии, был одет в белоснежный комбинезон.

– Господа? – выгнул он бровь.

– Следователь Варрто. Детский психолог Лорри. Что можете сказать о мальчике?

– Невероятно здоровый малыш. На его здоровье явно не экономили. Оно и понятно, учитывая происхождение.

– Так-так, – хищно приподнял верхнюю губу следователь, – с этого места поподробней.

– Его родителями являются граф и графиня Клещик. Мальчику шесть биологических лет.

– Точно? – поблекла шерстка следователя.

– Оборудование не врёт. Написано шесть, значит шесть.

– Я не про возраст, – взор следователя стал растерянным. – Я про то, что он сын графской семьи.

– Совпадение ДНК почти стопроцентное, так что у меня в этом нет ни малейших сомнений, господин следователь.

– Жопа!

– Варрто, попрошу не выражаться, – сморщила носик его спутница. – У нас ребёнок, который нуждается в помощи. Доктор, как скоро его можно будет выпустить из капсулы?

– Хоть сейчас. Я же говорю – он здоров. Физически точно. А психические отклонения – это по вашей части, коллега. И да, – с неудовольствием посмотрел он на следователя, – сдерживайте свой язык – это больница!

– Вы не понимаете, докторишки, в какой глубокой мы заднице. Я без обращения к базам данных помню, что граф и графиня Клещик были убиты два года назад на нашей планете. Покушение попытались замаскировать под несчастный случай в виде аварийного выхода из строя спортивного флаера. А тут выясняется, что их сын два года жил на кладбище, а мы и в ус не дули. Мы в глубокой заднице! Глубже, чем чёрная дыра.

После трижды повторившего звуковогося сигнала следователь отвлекся на голограмму, открытую на коммуникаторе.

– Что там? – заинтересовалась психолог.

– Пришли данные по планшету, который патрульные забрали у найдёныша. Имя владелицы, дамп поисковых обращений.

– Варрто, мне нужны эти сведения. Зная, что искал малыш, мне проще будет выстроить линию общения с ним.

– Пересылаю.

Приняв пакет данных, Лорри углубилась в изучение информации. В это время Варрто запрашивал досье на техника Черну, которой принадлежал планшет.

– Этим планшетом не пользовались долгое время, а пару лет назад через несколько недель после гибели графской семьи оплатили доступ к сети и снова начали пользоваться. Подозрительно. Лорри, выясни у найдёныша, как к нему попал планшет.

– Хорошо.

– Что у тебя? Ты успела изучить запросы?

– Мультики, детские обучающие программы, порно, учебные лекции.

– ЧТО-О-О?! – от шока у Варрто нервно задёргались уши.

– Учебные лекции.

– Нет, я про порно. Неужели его смотрел ребёнок? КАК?!

– Ах, это, – дёрнулись вверх уголки губ девушки. – Обычное детское любопытство. Планшет не был настроен под ребёнка, отсюда отсутствие ограничений. Любому малышу дай безграничный доступ к сети – он рано или поздно наткнётся на взрослый контент и обязательно им заинтересуется.

– В целом твоё мнение?

– Очень любознательный малыш. И очень умный, если понял хотя бы треть из просмотренной информации. Но у него наверняка проблемы с социализацией. Столько времени проводить в инфосети не каждый взрослый социофоб способен. Предварительно могу сказать, что всё похоже на посттравматический шок с замещением путём углубленного погружения в привычное окружение. Если обучением ребёнка до этого активно занимались, то его гипертрофированная тяга к знаниям объяснима.

– С ним не могли не заниматься, – поморщился Варрто. – Это же графский отпрыск. Так, ладно. Ты занимайся найдёнышем, а я поеду допрашивать Черну.

Глава 17

Когда на выходе из медкапсулы Игоря встретила улыбчивая кошкодевушка в эротично облегающем фигуру комбинезоне, он не удивился. И на её заботу не повёлся. Хотя девица из шкуры вон лезла, чтобы втереться к нему в доверие. И качественный чёрный комбинезон по размеру предоставила, и надеть его помогла, потому что он не знал, как продеть хвост, и вкусно накормила, и говорила приятным тоном.

Сыто откинувшись на спинку кресла, парень со спокойной физиономией разглядывал сопровождающую. Кафешка при больнице не сильно отличалась от ресторана быстрого питания где-нибудь в Северной Америке за несколькими отличиями. Первое связано с физиологией сполотов – на всех креслах и стульях между спинкой и сиденьем имеется пространство под хвост. Второе – обслуживание производят сполотоподобные дроиды без шерсти и со сплошной стальной маской на месте лица, а заказ производится через коммуникатор.

– А ты не разговорчивый. Не любишь говорить?

– Плохо говорю, – мотнул он головой.

– Начнём сначала, если ты не против. Меня зовут Лорри. А тебя?

– Игорр, – мягкие звуки пока сложно ему давались, в отличие от рычащих, которые словно сами срывались с языка.

– Какое красивое имя, Игорр. Рада знакомству. А своё родовое имя помнишь?

Он в ответ пожал плечами. Врать местному копу он не решился, а так пусть думает что хочет.

– Может быть, тебе что-нибудь говорит родовое имя Клещик?

Вновь Игорю пришлось повторить прежний жест. Но это девушку не расстроило.

– Так значит, ты жил в лесу.

– Да, – наконец, ему подчинилась буква «д», с которой шла двухнедельная война за правильное произношение.

– Игорр, ты помнишь, как долго ты жил в лесу?

Он молча показал на правой кисти два пальца.

– Два года?

– Да.

– Не бойся, Игорр, я не кусаюсь, – мило улыбнулась Лорри. – Что ты помнишь о жизни до леса?

И вновь он ответил жестом, который рискует войти в привычку – пожал плечами.

– Значит, амнезия, – тихо сама себе констатировала девушка. Продолжила она уже нормальным голосом: – Дорогой, откуда у тебя планшет?

– Тётя дала.

– Какая тётя?

– Добрая. Я попросил планшет – она дала.

– Сразу дала?

– Нет. Она ушла. Потом пришла и дала планшет.

– Ты видел эту тётю раньше?

– Нет.

– А что же ты кушал в лесу?

– Фрукты.

– Фрукты? На кладбище? Ой, в смысле, в лесу…

– Я видел много деревьев с фруктами. У меня было много еды.

– А спал ты где?

– Дерево…

– Дерево? – ненадолго погрузилась она в размышления. – Ты спал на дереве? Удивительно. Два года прожить на кла… М-р-р… Игорр, а ты больше не видел ту тётю?

– Видел. Она ещё один раз ходила через лес и назад. Я не стал больше к ней подходить.

– Дорогой, расскажи, почему же ты решил выйти к сполотам? Ты соскучился? Еда кончилась?

– Еды много. Планшет…

– Что с планшетом, милый? Ты можешь мне всё рассказать – это будет нашим секретом.

– Инфосеть кончилась.

В отличие от Игоря, сохранившего каменное лицо, у Лорри дёрнулись уши, что означало аналог нервного тика.

– Кончился доступ в инфосеть?

– Да.

– Ох, вселенная! Игорр, неужели тебе не хотелось увидеть других детей, поиграть с ними?

– Хочу планшет и инфосеть.

Улыбка Лорри стала натянутой. На мгновение повисла неловкая пауза, после чего девушка продолжила:

– Игорр, давай поиграем в игру. В викторину. Я буду задавать вопросы, а ты отвечать.

– Зачем?

– За каждый правильный ответ тебе будут начисляться баллы. Если наберёшь сто баллов – я куплю тебе тортик.

– Тортик?

Сполотские сладости оказались непревзойдёнными. Особенно с тем учётом, что сладкого, помимо фруктов, Игорь не ел всю свою новую жизнь. В Хогвартсе сладости подавали лишь на большие праздники четыре раза в год, и то это была выпечка с мёдом. Ему она тоже доставалась. Но медовый пирог не идёт ни в какое сравнение с кулинарными шедеврами сполотов. Возможно, детское тело тоже оказало своё влияние, отчего сладости были подобны наркотику. Это не значит, что ради тортика он продал бы душу, но почему бы не ответить на вопросы? Понятно, что это попытка выведать у него информацию в игровой форме, но так или иначе её попытаются добыть. И лучше уж в виде игры, чем под пытками.

В таком предложении сразу виделись плюсы. Раз с ним общаются как с ребёнком, следовательно, пока ещё не заподозрили в нём взрослое инопланетное дерево, сбежавшее из оранжереи и переселившееся в клона сполота. А раз так, то лучше подыгрывать и до конца изображать из себя ребёнка, насколько это возможно. Странности же, он надеялся, спишут на его дикарское прошлое. Вряд ли малолетний пацан, подобно Тарзану проживший отшельником-одиночкой два года на кладбище, останется в здравом уме. Взрослого могли бы сразу в психушку упечь, если тут есть такие заведения, а ребёнка маловероятно.

– Ага, тортик, – кивнула Лорри. – Начнём. Какой сейчас год?

– Сорок семь тысяч триста двадцать первый от основания цивилизации сполотов. Или тысяча семьсот сорок третий от основания Содружества.

– Правильно. Ты заслужил первый балл. Как зовут твою маму?

Язык рвался сказать «не знаю», но Игорь крепко держал его за зубами. Он не исключал, что у девушки-копа имеется при себе аналог детектора лжи. Имя своей матери из прошлой жизни он прекрасно помнит, так что прибор наверняка покажет, что он врёт. Поэтому он снова пожал плечами и изобразил на лице растерянность.

– Не расстраивайся, мой хороший. У тебя есть возможность набрать нужное количество баллов. Ты готов?

– Да. За этот ответ тоже начислите баллы?

Отсмеявшись, Лорри сказала:

– За честность накину бонусный балл. Продолжим. Кто такие альвы?

– Раса гуманоидных разумных существ. У них шерсть растёт лишь на голове, в подмышках и в паховой области. Имеют заострённые уши, расположенные по бокам от головы. Кожа от светлой до тёмно-коричневой, в зависимости от того, на какой планете проживали их предки. И у них нет вибриссов и хвоста!

– Умничка. За столь развёрнутый ответ я тебе начислю сразу два балла. А кто такие хуманы?

– Такие же, как альвы, но с круглыми ушами и в десять раз меньшей продолжительностью жизни.

– Хорошо. Сколько будет пять плюс семь?

– Двенадцать, – без раздумий ответил он.

– Отлично, – подбадривающе кивнула Лорри. – Семь умножить на восемь.

– Пятьдесят шесть, – вновь он выдал ответ сразу.

– Ой, какой ты молодец! Уже умножать умеешь. Сто восемнадцать разделить на четыре.

На этот раз Игорю пришлось ненадолго задуматься для вычислений.

– Двадцать девять целых пять десятых.

Лорри на мгновение замерла. Её уши стали торчком, но тут же вернулись в расслабленное положение.

– Тысяча сто три умножить на тринадцать, – лукаво заблестели её глаза.

– На тринадцать? – задумчиво помассировал подбородок Игорь, и начал бормотать: – Мр… Одиннадцать тысяч тридцать… Три триста девять… – подняв на спутницу глаза, он ответил: – Четырнадцать тысяч триста тридцать девять.

Девушка на мгновение округлила глаза.

– Мр-р-р… Оче-е-ень хорошо, – протянула она. – Усложним задачу…

После этого она полчаса гоняла его по математике, усложняя задания. Игорь сдался на дискриминантах, а на интегралы пучил глаза. Хотя с помощью окклюменции вспомнил как решать и то, и другое. Но он и так показал уровень, намного превышающий таковой у шестилеток.

После этого последовал опрос по истории, сполотской антропологии и прочим темам, по которым он смотрел лекции. Словно… Лорри просмотрела историю с его планшета и подобно учителю опрашивала по темам проведённых занятий.

Впрочем, он ни капли не сомневался в том, что историю его поисковых запросов можно легко получить. Именно поэтому он на протяжении двух лет старался как можно меньше оставлять следов в инфосети, делая такие запросы, которые мог бы сделать ребёнок. Умный, местами гениальный, но ребёнок. Порнуха, правда, не очень вписывалась в этот образ, но он несколько раз не мог удержаться… раз сто или двести, а может триста. Да кто вообще считает, сколько раз за год заходит на порно сайты?

После часовой пытки вопросами, наконец, Лорри сжалилась над ним.

– Игорр, ты большой умничка! Ты честно заслужил тортик.

– Тортик, – расплылась на его лице мечтательная улыбка. – Тётенька Лорри, а мне вернут мой планшет?

– А что ты будешь делать с планшетом?

– Пойду в лес и буду смотреть новый ролик Ширра.

– Кто такой Ширр?

– Дяденька Ширр блогер. Он покупает старые флаеры и ремонтирует их, после чего продаёт дороже. Сегодня у него должен был выйти ролик по ремонту флаера Б-112.

– Тебе интересно смотреть, как ремонтируют флаеры?

– Да.

– Милый, конечно, тебе дадут планшет. Не обязательно тот самый. Я дам тебе более новую модель планшета. Но ты знаешь, что маленькие мальчики не должны жить в лесу?

– Я живу там.

– Жил, мой хороший. Но это неправильно. Теперь у тебя будет нормальный дом. Пока поживёшь у меня.

– У вас? А потом я смогу вернуться в лес?

– Нет, мой хороший. Потом мы найдём твоих родственников, и ты полетишь жить к ним. Дети не должны жить одни. О них обязаны заботиться взрослые сполоты.

Не откладывая в долгий ящик, Лорри повела Игоря к себе домой. Для него это выглядело странно: сотрудник полиции, а никем иным она быть не могла, поскольку врач мимоходом упомянул об этом в присутствии Игоря, ведёт к себе домой ребёнка из леса. У него на родине такого никто бы не сделал – закон не позволит. Невольно закрадывается мысль, что это неспроста. Наверняка это трюк, чтобы больше выведать о нём информации. Ведь в домашней обстановке сложней притворяться.

Дальше он перестал сдерживать любопытство и держать лицо кирпичом. Зачем, если всё вокруг настолько удивительное, а ему следует соответствовать образу? Широкие улицы, которые в сравнении с земными двадцать первого века выглядят как из зазеркалья: под пешеходные дорожки отведено много места, а под дорогу узкая полоса, и та для того, чтобы туда могли приземлиться флаеры спецслужб. Подобные горам небоскрёбы. Пока будешь идти вокруг одного такого – устанешь. Невероятное метро с поездами, парящими над полотном и передвигающимися со скоростью в несколько сотен километров в час. Они разгонялись невероятно быстро и так же тормозили, но никто из пассажиров не испытывал неудобств из-за встроенных гравикомпенсаторов. Именно на метро они добирались до дома.

Реклама в виде голографических роликов привлекала внимание Игоря. Он искренне восхищался всем вокруг, поскольку впервые вживую видел город будущего. Он крутил головой, словно пропеллером, и задавал десятки вопросов обо всём. Часто останавливался, чтобы пощупать и осмотреть со всех сторон прекрасные статуи сполотов и невиданных животных, украшавших станции. Не стеснялся спросить об устройстве эскалаторов, поезда, голограмм и небоскребов. Из чего сделаны? Как работают? Кем и как управляются? Почему так, а не иначе? И ещё множество других вопросов.

– Ох, – тихо пробормотала Лорри, – наконец, ты ведёшь себя как обычный ребёнок. Я испугалась, что тебя придётся долго выводить из замкнутого состояния.