Текст книги "Потерянная станция (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Палеолог

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Лавина вопросов росла как снежный ком.

Глеб поежился от мысли, что у него нет иного выхода, кроме как проникнуть внутрь этого смертельно опасного анахронизма прошлого. Тем более, что ресурса скафандра не хватит надолго, максимум часов на пять. Так что альтернативы не было.

С неприятной дрожью прошла мысль ‒ сейчас он сделает шаг, пересечет незримую черту, и замершие десятилетия назад автоматические орудия станции дрогнут, оживут, и заряд плазмы превратит его в пар.

Галанин медленно выдохнул и сделал шаг.

Ничего не случилось – Глеб замер перед пандусом открытого вакуум-створа. Луч фонаря высветил ребристую поверхность, припорошенную пылью.

До входа в грузовой терминал было два десятка шагов.

Галанин посветил фонарем, но желтый луч света потонул в густом сумраке помещения. Взобравшись на ребристую плиту приемного пандуса, он осторожно двинулся вперед. Ровный слой пыли устилал все вокруг, напоминая о бездне прошедшего времени с момента, когда здесь появлялись люди.

Глеб остановился у входа и повел фонарем из стороны в сторону. Теперь он понял, что ошибался насчет того, что атака компехов захлебнулась едва начавшись. Желтый луч света выхватил из мрака многочисленные следы отгремевшего столетие назад боя. Бронеплиты обшивки оказались посечены попаданиями пуль и осколков, оба механизма подачи пандуса разворочены и превратились в груду искореженного металла. Зеленоватая жидкость из пробитой гидросистемы вытекла и превратилась в лужицы льда, обрывки силовых кабелей торчали во все стороны, словно обрубки пальцев.

В помещении грузового терминала царила густая, застоявшаяся тьма.

Насколько понял Глеб, помещение предназначалось для приема крупногабаритных грузов.

Желтый луч фонаря рубанул стылый мрак световым клинком.

Еще один труп. Неизвестный компех лежал навзничь у входа, сжимая в руках «гладиус».

Глеб повел фонарем – на гермошлеме виднелось аккуратное отверстие с оплавленными краями.

«Боевой лазер», ‒ мысль пришла сама собой. ‒ «Прицельный выстрел. Видимо, бедняга даже не успел осознать, что умер».

Но кто мог расстрелять боевое подразделение компехов как мишени в тире?!

Глеб перешагнул останки, высвечивая фонарем вокруг. Открывшаяся картина заставила задохнуться от удивления.

Их были десятки – лежавшие поодиночке и вповалку друг на друге, полусидевшие у стен, замершие в нелепых позах в последней попытке спастись от неминуемой смерти.

Галанин чувствовал, как гулко бьется сердце.

Он просто не верил собственным глазам!

Здесь лежало подразделение компехов в полном составе.

С трудом сглотнув ставшую горькой слюну, он сделал неуверенный шаг.

Луч фонаря заплясал из стороны в сторону, выхватывая из темного небытия новые подробности страшной бойни.

Видимо, какая-то часть десантно-штурмовых модулей все-таки сумела прорваться через заградительный огонь станции. Компехам удалось активировать открытие вакуум-створа и проникнуть внутрь, а вот дальше…

Дальше случилось невообразимое.

Глеб, увеличив мощность фонаря до максимума, принялся осматривать помещение, ставшее безымянной могилой для десятков компехов.

Бой был жестоким и скоротечным. Часть космических пехотинцев оказалась уничтожена точными попаданиями энергетического оружия. Взгляд Глеба то и дело натыкался на малозаметные, но смертельные свидетельства в виде оплавленных отверстий, причем исключительно в лицевых пластинах гермошлемов. Создавалось впечатление, что неведомое Нечто с холодным расчетом бездушного механизма четко и размеренно перестреляло ворвавшихся в терминал людей, будто делало привычную обыденную работу. Другая часть десанта смогла открыть ответный огонь, рассредоточившись по помещению.

Галанин шевельнул ногой несколько пустых коробчатых магазинов от импульсных винтовок. Луч света выхватил из темноты тело стрелка. Всё та же картина – пробитое забрало гермошлема.

Рядом стоял переносной ОРК ‒ орудийно-ракетный комплекс. Глеб хмыкнул от изумления – это уже весьма серьезно!

Спаренные стволы двадцатимиллиметровых электромагнитных орудий смотрели в глубь помещении;, из приемника выглядывал желтый торец обойменного лотка. Рядом валялось полдюжины таких же, но отстрелянных. Направляющий тубус ракеты ближнего действия был пуст – характерные темные разводы говорили о произведенном выстреле.

Расчет ОРК лежал тут же. Один из компехов навалился на лафет орудия, другой лежал рядом, неестественно выгнувшись.

Глеб задержал взгляд на погибшем. На этот раз уже не было ставшего привычным отверстия точечного лазерного удара. Взяв более удобный ракурс освещения, Галанин понял, почему компех так странно лежит. Тело оказалось перерублено мощным лазерным лучом, который раскромсал бронескафандр, словно тот был бумажным.

Бросив взгляд на орудие, Галанин и там заметил подобные следы. Одна из несущих опор станины была оплавлена, а у лежавшего ничком компеха отсутствовала по локоть правая рука, превратившись в черную, безобразную культю.

– Да кто же мог устроить такую мясорубку? – прошептал Глеб.

Сознание, казалось, сейчас взорвется от увиденного кошмара.

Он посветил фонарем в ту сторону, куда смотрели орудийные стволы. Желтый поток света не достиг противоположной стены, и Глебу пришлось двинуться в глубь помещения. Пройдя десяток шагов, он остановился, поводя фонарем вокруг.

Выпущенная из ОРК ракета ударила в один из разгрузочных механизмов, превратив его в груду оплавленного металла. Подрыв боеголовки с начинкой из гипертоламина – высокоэнергетичного взрывчатого вещества – испарил часть стального покрытия пола. Из образовавшейся воронки с оплавленными краями выглядывали погнутые ребра каркаса. Решетчатые обслуживающие фермы и штанги осветительных софитов оказались искорежены до неузнаваемости, и сейчас больше напоминали уродливые механические заросли.

Желтый луч фонаря устроил обманчивую игру черно-белых тонов, когда среди царства рваного металла блеснул отраженным светом красный огонек.

Андроид.

Галанин подошел ближе, высвечивая останки человекоподобного механизма. Среди измятой фермы обслуживания застряла его верхняя часть ‒ титановый череп, грудной кожух и левый манипулятор. Чудом уцелевшие видеокамеры светились ядовитым красным светом, на сине-стальном черепе еще сохранились обрывки пенорезины, некогда имитировавшие кожные покровы.

Глеб не сводил взгляда с остатков человекообразной машины.

Человечество давно использовало андроидов в повседневной деятельности, поручая им узкую, несложную работу вроде уборки помещений или стрижки газонов. На что-то большее их приспособить было невозможно. Для этого необходимо наличие искусственных нейросетей, которые невозможно разместить в ограниченном пространстве под грудным кожухом андроида ‒ именно там помещались программное ядро и сервомоторный узел. Да и стоимость такого помощника достигла бы заоблачных высот.

Но сейчас Гланин наблюдал нечто совершенно невозможное!

Передним лежали останки боевого андроида. На левом манипуляторе машины ясно просматривались остатки боевого лазера, интегрированного непосредственно в систему. От рубинового стержня излучателя остался короткий обломок, кожух охладителя смят, торсионы сервоприводов перерублены.

Глебу уже в который раз стало страшно. Он на миг представил, как это механическое чудовище в два метра ростом, неуязвимое для осколков и пуль, с кошмарной размеренностью полосует ярко-красной иглой лазера по людям, словно выкашивая заросший газон. Оно не могло ошибаться, не знало усталости и пощады, расценивая людей лишь как красные маркеры активных целей на внутреннем мониторе.

Галанин почувствовал, как отчаяние охватывает сознание холодной волной.

Сине-стальной череп, казалось, ядовито усмехался жутким оскалом в такт его мыслям.

‒ Господи, ‒ только и смог выдохнуть Глеб.

Он вдруг подумал ‒ сколько еще подобных механических исчадий таит в себе станция? Что за ужасная, неведомая жизнь кроется в отсеках «Саратоги»?

Глава 5

На короткое мгновение его охватила паника.

Бежать!

Бежать куда угодно, подальше от этого кошмара!

Мелькнула безумная мысль попытаться поднять один из десантно-штурмовых модулей. Их наверняка было не менее трех, и, может быть, хоть один оказался относительно цел.

Но взгляд, брошенный на датчик внутренних ресурсов скафандра, привел сознание в норму ‒ времени на поиск модуля уже не осталось.

Да и глупо все это.

Путь предстоял только один – вглубь станции…

Глеб отвернулся от останков псевдочеловека – ощущение жути не отпускало. Галанину казалось, будто титановый череп неслышно говорит ему: «Хочешь познакомиться поближе? Мы ждем тебя, человек…»

Луч фонаря потонул во мраке. Грузовой терминал занимал огромную площадь. Глеб двинулся к противоположной стене. Попасть внутрь можно было только через шлюзовую камеру. Терминал проектировался для приема грузов в условиях вакуума и камеры плавной декомпрессии для доступа личного состава имелись в обязательном порядке.

Подразделение компехов смогло проникнуть не слишком далеко в глубь. Чем дальше шагал Глеб, тем меньше следов боя попадалось.

Желтый луч света выхватил из мрака остов еще одного андроида. Взрыв ракеты отшвырнул его далеко в сторону, перерубив осколками титановый позвоночный столб. Верхняя часть механического туловища с нелепо загнутыми руками проявилась из темноты во всем своем кошмарном обличье. Пенорезина, имитирующая кожные покровы, оказалась местами сожжена, и сквозь черные прошлепины виднелись обугленные жгуты лайкороновых мышц. Лицо, некогда в точности повторяющее человеческие черты, превратилось в уродливую маску.

Галанин на минуту задержался, склонившись над останками. Достав из набедренного кармана узкий десантный нож, он осторожно разрезал искусственную плоть в районе правой ключицы, обнажив сине-стальной каркас. Наклонившись еще ниже, Глеб сумел различить клеймо завода-изготовителя.

‒ «КосмоКибер», ‒ пробормотал он.

Хотя, ожидать иного было глупо.

Убрав нож, Глеб двинулся дальше.

Нанесенная световозвращающей краской надпись на стене ярко блеснула в луче фонаря: « ШЛЮЗОВАЯ КАМЕРА № 47»

Небольшая панель управления светилась теплыми зелеными огоньками, возвещая об исправной работе контрольной подсистемы.

Глеб коснулся нужных кнопок. Индикатор размеренно замигал – система жизнеобеспечения станции откачивала из камеры воздух.

Через минуту массивная дверь приоткрылась.

Автоматически вспыхнул свет, едва только Галанин переступил порог.

– Внимание! Активирована процедура плавной декомпрессии! Не разгерметизируйте скафандр до окончания процесса! – раздался хорошо смодулированный безликий голос.

Из отверстий воздухоподачи под низким потолком ударили белесые струи. На металлических стенах тут же образовались крупные капли водяного конденсата. На мгновение камера наполнилась туманом, который быстро редел. Температура воздуха быстро росла вместе с показателями давления.

Глеб терпеливо выждал положенное время, не сводя взгляда с показаний встроенных в управляющую панель приборов.

– Процесс декомпрессии завершен!

Внутренняя дверь, прогудев моторами, приоткрылась.

Галанин, внутренне подобравшись, осторожно потянул ее на себя, переступил порог и замер.

Он находился в одном из кольцевых коридоров, опоясывавших станцию по семикилометровому периметру. Глеб прислушался, но внешние микрофоны доносили лишь шелест работающей вентиляции. Вокруг было светло и сухо. Коридор еле заметно изгибался, цепочка круглых плафонов рассеянного света на потолке, будто путеводная нить, убегала вправо и влево.

Галанин активировал анализатор атмосферы, встроенный в правый рукав скафандра. На крохотном табло вспыхнули только положительные единицы – состав воздуха, температура, давление и влажность соответствовали земному эталону.

На мгновение Глеб замялся ‒ снимать скафандр не хотелось. Он словно бы лишался последней надежной защиты. Ощущение было абсолютно иррациональным и отдавало зарождающейся паранойей.

Мысленно обругав себя, Галанин клацнул замками гермошлема. Система жизнеобеспечения выдала на внутреннее табло россыпь зеленых сигналов, подтверждавших безопасность разгерметизации скафандра. Держа гермошлем в руках, он осторожно вдохнул. Никаких посторонних запахов, лишь легкий привкус стерильности.

Глеб вытер залитое потом лицо, вновь бросив взгляд по сторонам.

Пустынно и тихо.

Тишина оглушала.

Размеренный шелест работающей системы кондиционирования лишь усиливал давящее чувство.

Он будто попал в какой-то чужой, неживой мир. Невольно Глеб вспомнил о персонале станции – здесь жили и работали люди, много людей.

Что с ними стало?

Он старался гнать из сознания возможные мрачные варианты развития событий, хотя и понимал ‒ это самообман и они имеют полное право на существование. Картина изуродованного черепа боевого андроида стояла перед глазами, и это не очень увязывалось с нормальной жизнью людского сообщества на проклятой станции.

Переведя скафандр в ресурсосберегающий режим, Галанин все же решил не избавляться от него. Генераторы искусственного тяготения работали нормально, исправно имитируя земную силу тяжести, и передвигаться в скафандре было не слишком удобно. Но в нем он в любой момент мог покинуть станцию, и осознание этого несколько успокаивало.

Насколько знал Глеб, устройство всех орбитальных обитаемых станций было одинаковым. Изменения могли быть лишь в зависимости от функционального предназначения. Сейчас он находился на нижнем, техническом уровне. Помимо внешних грузовых терминалов, здесь находились ангары для различного вида техники, складские помещения, агрегаты систем обеспечения и два ядерных реактора – основной и резервный. Персонал здесь появлялся редко, только по необходимости или с плановой проверкой. Выше находился обитаемый уровень, который делился на два подуровня. Один являлся жилым сектором для персонала, включавшим в себя необходимые элементы жизнеобеспечения, жилые блоки, гидропонные оранжереи и многое другое. Самый верхний уровень представлял собой рабочую зону. В неё входили лаборатории, мастерские, кибернетические центры, соединенные в единую локальную цепь и, наконец, сердце станции – навигационная рубка.

Быстро прокрутив в уме эту информацию, Глеб решил, что единственный способ узнать, что же произошло здесь полтора столетия назад, это добраться до соответствующих файлов системы внутреннего контроля. Иначе говоря, до рабочей зоны и навигационной рубки.

Но что-то подсказывало ему – этот путь будет совсем не простым…

Вокруг было пустынно и тихо. Галанин уже прошел добрую сотню метров, и лишь звук шагов нарушал застоявшуюся тишину. Глеб старался подмечать любые мелочи, но даже таковых не было. Один раз ему попалась контрольная панель приборов на стене. Датчики в автоматическом режиме контролировали температуру и давление внутренней атмосферы, а также уровень радиации. Индикаторы горели теплыми зелеными огоньками исправно работающей системы, и Глеб не стал задерживаться, двинувшись дальше.

Его внимание привлекла вскрытая технологическая ниша. Собственно, в этом не было ничего особенного – таковые имелись везде и предназначались для подзарядки аккумуляторов бытовых сервомашин. Андроиды также нуждались в подобном процессе. Так, серия бытовых дройдов «Нимнул-24» должна была осуществлять подзарядку источников питания каждые две недели на основании теста самопроверки. Галанин присел на корточки рядом с нишей. Декоративная крышка отсутствовала, а к стандартным разъемам электропитания были добавлены еще несколько, более крупных и абсолютно ему незнакомых.

Воспоминание об андроидах заставило задуматься. Человекоподобная машина, вооруженная пусть даже маломощным лазером, явно не нуждалась ни в каких аккумуляторах. Генерация потока когерентного излучения требует огромных запасов энергии и здесь просто необходим миниреактор.

Глеб мысленно обругал себя за то, что не догадался уточнить этот момент когда осматривал останки андроидов. Значит, установленные нестандартные разъемы предназначены для чего-то другого. Такого же нестандартного.

Галанин поднялся.

«Вот и мелкие загадки пошли, ‒ подумал он. ‒ Есть над чем поразмыслить».

Через десяток метров коридор вывел его в небольшой холл. Сюда выходили несколько радиальных тоннелей, таких же пустынных и ярко освещенных. Рядом, на стенах, имелось множество светящихся указателей.

«К складским помещениям сектора D-5».

«К ангарам космической техники».

« К секторам D-1 – D-4». 

Глеб даже не дочитал длинный список, названия которого совершенно ничего ему не говорили.

В противоположной стене находились двери лифтов. Он уже двинулся в их сторону, как увидел то, что заставило его замереть на месте.

У самых дверей лежал труп.

Вернее, то, что от него осталось.

Внутренне подобравшись, Глеб шагнул ближе.

Глава 6

Это были останки женщины – длинные белокурые волосы разметались на полу, время даже не тронуло их естественный цвет. Хорошо вентилируемая атмосфера высушила тело, превратив его практически в мумию. Серо-желтая, похожая на пергамент, кожа обтянула кости черепа, который скалился кошмарной полуулыбкой.

Глеб, стиснув зубы, попытался унять неконтролируемую нервную дрожь. Склонившись над телом, он попробовал прочитать имя несчастной на пластиковом бейджике, приколотому к лацкану некогда белого халата.

«Елена Горюнова. Старший специалист программного отдела», ‒ гласила карточка.

Женщина была убита очередью из автоматического оружия. Две или три пули прошили тело насквозь. Пятна крови, принявшие от времени серо-бурый цвет, покрывали практически всю одежду, из-под тела натекла целая лужа, сейчас превратившаяся в коричневые разводы на полу.

Глеб только сейчас заметил, что стену рядом с дверями лифта украшает вереница пулевых отверстий.

Какое-то время он недоуменно переводил взгляд с останков на пробитую выстрелом стену.

Кто или что могло уничтожить безоружного человека?

И, главное, зачем?

Галанин нервно сглотнул, смахнув со лба выступившую испарину.

События разворачивались по сценарию, который невозможно увидеть даже в самом кошмарном сне.

Сейчас он пожалел о том, что не прихватил импульсную винтовку из десантно-штурмового модуля. Севший аккумулятор оружия можно было зарядить, подключившись в системе энергопитания в той же технологической нише. И теперь он оказался абсолютно безоружным перед неведомым врагом, по непонятным причинам уничтожившим персонал станции.

Рука сама потянулась к набедренному карману, ухватившись за рукоять ножа, но Глеб только усмехнулся в такт непроизвольному движению ‒ жалкое оружие!

Осмотревшись, он заметил еще одно тело.

Труп, одетый в синий комбинезон технического работника, полусидел, привалившись к стене в дальнем углу помещения.

Галанин, чувствуя стылую пустоту внутри сознания, подошел ближе.

Та же картина – прицельные выстрелы в область груди, веер кровавых брызг на стене и длинные потеки крови на полу. На этот раз бейджика у погибшего не было.

Глеб медленно выдохнул, с трудом пытаясь соображать.

Судя по состоянию тел, трагедия произошла полтора столетия назад. Может быть причины, приведшие к ней, давно изжили сами себя? Сработал, так сказать, временной фактор?

В эту спасительную мысль Глеб сам не особо верил. Где-то в подсознании он уже понял, что весь персонал станции погиб. Ведь неужели бы выжившие люди оставили бы тела медленно разлагаться, наполняя невыносимым смрадом помещения и создавая риск распространения тяжелых заболеваний? Однако трупы пролежали здесь полтора столетия. Убирать их было просто некому. А тем, кто это сделал, трупный смрад не мешал.

Глеб даже вздрогнул от осенившей его догадки.

Картина титанового черепа боевого андроида невольно всплыла перед глазами.

Бунт машин?

Взбесившийся электронный разум?

‒ Да как такое может быть? – в недоумении пробормотал Глеб.

Как можно было обойти десяток программных приоритетов, запрещающих причинять вред человеку?

В памяти сама собой проявилась информация о чудовищных экспериментах кибертехнологов корпорации «КосмоКибер».

‒ Вот и доэкспериментировались, ‒ вновь прошептал Галанин.

Содрогаясь от собственных мыслей, он нажал кнопку вызова лифта.

С шипением открылись двери.

Широкая панель на стене пестрела множеством подсвеченных изнутри кнопок.

Галанин на мгновение задумался и нажал сенсор со значком рабочего сектора.

Лифт плавно пошел вверх. Через минуту двери плавно открылись.

Глеб вжался в боковую стену, прислушиваясь. Все та же мертвая тишина брошенных помещений, глухая и ватная.

Он осторожно выглянул. Просторный холл ярко освещен.

Здесь уже не было спартанской простоты технического яруса. Стены покрыты декоративными панелями бледно-зеленого цвета, светильники скрыты под потолочными панелями, отчего освещение получалось рассеянным и приятным для глаз. В углу стоял кофейный автомат и, к безмерному удивлению Глеба, на нем светились индикаторы исправный работы. Над ним, в держателе на стене – ваза с ярко-зелёным искусственным цветком.

«Вряд ли я смогу попробовать кофе вековой давности», ‒ прошла неуместная мысль.

Галанин медленно шагнул вперед и сразу же увидел следы прошедшего здесь боя.

Справа у стены расположились несколько диванов и небольшой столик, опрокинутый и пробитый пулями; пластиковое крошево щедро усыпало пол. На диване, запрокинув голову, полусидел труп, сжимавший в руке пистолет.

Глеб, не сводя взгляда с высохшего тела, сделал несколько шагов.

Человек был ранен в грудь. Форменная рубашка оказалась залита кровью, превратившись в сплошную бурую коросту. Именно ранен, а не убит. У Глеба сложилось устойчивое впечатление, что человек отстреливался до последнего мгновения и рухнул на диван, совершенно обессилев от потери крови. Бросив взгляд на пистолет, Галанин понял, что оказался прав: затворная рама застыла в крайнем заднем положении, магазин был пуст.

Галанин осторожно вынул оружие из иссохшей кисти трупа.

Автоматический пистолет – Глеб даже не смог определить марку из-за его древности. На Земле уже почти сотню лет назад отказались от использования огнестрельного оружия, отдав предпочтение импульсному, как более точному, простому и надежному. Сейчас Глеб держал в руках настоящий раритет, за который антиквары на Земле, не торгуясь, отвалили бы приличную сумму.

В кого стрелял погибший?

Глеб скользнул взглядом по разбросанным стреляным гильзам, осторожно шевельнул ногой изрешеченный пулями стол. Гильз оказалось много, целая россыпь. Галанин даже поднял одну, словно пытаясь удостовериться. И только тут заметил краем глаза, что в коридоре кто-то стоит.

Это было настолько неожиданно, что Глеб вздрогнул, невольно шарахнувшись в сторону. Гильза выпала из ладони, со звоном покатившись в сторону.

Галанин прижался спиной к стене, рядом с древним кофейным автоматом.

Сердце гулко стучало к груди, ладони предательски вспотели.

Заставить себя осторожно выглянуть в коридор стоило неимоверных усилий.

В двадцати шагах, лицом к стене, стоял человек.

Галанин, чувствуя, как дрожат от переизбытка адреналина мышцы, не сводил взгляда с темной фигуры и через мгновение понял, что это андроид.

Глеб подошел ближе, замерев в двух шагах от человекоподобной машины.

Декоративная панель технологической ниши была сдвинута; андроид стоял, неестественно наклонившись и просунув левую руку в нишу. В правой конечности он сжимал короткоствольный автомат такой же древней модели, что и пистолет погибшего.

«Вот в кого стрелял человек!», ‒ пронеслась мысль.

Пол вокруг оказался усыпан стреляными автоматными гильзами, пластиковая обшивка стен зияла рваными отверстиями пулевых попаданий.

Глеб осторожно обошел человекоподобную машину и заглянул в нишу.

Из левой ладони андроида выглядывала тонкая игла контактного шунта, острие которого было погружено в один из разъемов.

Превозмогая дрожь, Галанин взглянул в лицо андроида.

Его догадка оказалась верной.

Судя по пустому магазину пистолета, который Глеб продолжал сжимать в руке, человек выпустил в кибермеханизм два десятка пуль. И половина из них нашла свою цель.

Лицо андроида оказалось обезображено. Пенорезина, имитирующая кожные покровы, была частично сорвана попаданиями пуль, обнажив серо-синий титановый череп. Одна из миниатюрных видеокамер выбита, зияя в глазнице крошевом стекла и раздробленных микросхем.

Андроид был одет в черную униформу без отличительных знаков, куртка которой так же оказалась продырявленной от множества попаданий.

«Стрелок постарался на славу», ‒ подумал Глеб, испытывая к погибшему человеку невольное уважение.

Глава 7

Видимо, андроид получил критические повреждения. Пули пробили защитный кожух в груди, повредив программное ядро и сервомоторный узел. Процессор, испытывая лавинообразное нарастание сбоев подсистем, затребовал экстренное подключение к главному кибернетическому центру станции через шунт для поддержания собственной работоспособности. Но критические повреждения оказались слишком обширны, не позволив программам самовосстановления активироваться в полной мере.

Андроид был мертв уже много десятилетий.

И, тем не менее, он всё же внушал Глебу ужас.

Галанину казалось, что кибермеханизм сейчас оживет, повернет обезображенную голову и посмотрит на него единственной уцелевшей видеокамерой, скрытой искусственной роговицей глаза – холодным, тупым взглядом, не знающим жалости. Клацнет затвор автомата и мертвую, застоявшуюся тишину разорвет оглушительный грохот короткой очереди…

Глеб вздрогнул, представив эту картину. Однако, вместо того, чтобы отойти, протянул руку и коснулся пальцами остатков пеноризины на лице кибермеханизма. Искусственный материал потерял упругость за прошедшее столетие и хрустел под нажатием – время безжалостно не делает разницы между живыми людьми и их кибернетическими подобиями.

Этот факт несколько успокоил. Но одна мысль билась в сознании – что здесь произошло? Почему кибернетические системы стали расценивать людей как враждебные цели? Или наоборот ‒ люди стали воспринимать кибермеханизмы как врагов? И чем завершилось это противостояние?

Судя по заброшенным коридорам, иссохшим трупам и гулкой тишине, могло показаться, что станция вымерла. Обе стороны уничтожили друг друга. Хотя в отношении кибернетических систем это утверждение не работало. В отсутствии активных целей они впадали в режим ожидания, в котором могли находиться сколь угодно долго.

Режим ожидания.

Глеб мысленно взвесил эту короткую фразу.

Ничего хорошего она в себе не несла. Пока неясно, в каком качестве кибермеханизмы воспримут незваного гостя, нарушившего их вековой статис.

Галанин поежился – подобные мысли не придавали бодрости, но никакой альтернативы не было. Из холла вело два коридора: один кольцевой, точно такой же, как и на техническом уровне, второй – радиальный, уводивший в рабочую зону.

Глеб, выйдя из лифта, успел заметить на стене светящееся панно с указателями и сейчас собирался воспользоваться им – другого ничего на ум не шло. Но, едва он сделал шаг, как раздавшийся звук заставил замереть на месте.

Глеб уже успел привыкнуть к застоявшейся тишине, нарушаемой лишь приглушенным гулом работающей вентиляции. Лязганье открывшихся дверей грузового лифта ударило по слуху, словно невидимая бритва.

Галанин подобрался – прятаться в пустом коридоре было негде. Раздалось приглушенное гудение; покрытый пластиковыми плитами пол едва заметно содрогнулся.

Глеб невольно сделал шаг назад, не отрывая напряженного взгляда от поворота коридора, за которым находился холл с лифтовыми шахтами.

Звук усилился, и в коридор вышло механическое чудовище, от вида которого Галанин приоткрыл рот, впав в немой ступор.

Больше всего оно напоминало огромного, под два метра ростом, бронированного скорпиона. Продолговатое туловище, покрытое ромбовидными бронеплитами, по бокам венчали три пары ступоходов. Над корпусом изогнулось подобие короткого, сегментированного хвоста, оконечность которого венчал спаренный короткоствольный пулемет. Там, где у древнего земного насекомого полагалось быть голове, находилась подвижная полусфера контрольно-следящих систем. Еще один пулемет на подвижной подвеске находился справа от «головы», слева виднелся короткий раструб боевого лазера, рубиновый стержень которого был забран в бронированный кожух.

Прошло не больше пары секунд, когда сканеры монстра засекли присутствие человека.

С ноющим присвистом работающих сервоприводов механическое чудовище развернулось. Синхронно дрогнули подвески пулеметов, направляя стволы на обнаруженную цель. Из скрытых датчиков следящей полусферы ударила сетка ярко-красных лазерных лучей, сканируя объект.

Глеб, не в силах вздохнуть от ужаса, зажмурил глаза, кожей ощущая, как тонкие иглы лазеров уперлись ему в лицо, затем поползли ниже, не упуская ни одной складки скафандра.

На мгновение приоткрыв глаза, он увидел, как сканеры медленно прошлись по его фигуре и замерли на полу, у самых ног. Он с трудом сглотнул, не отрывая взгляда от черных зрачков пулеметных стволов.

«Двадцатый калибр, ‒ пронеслась одинокая, нелепая мысль. – Только ошмётки останутся…»

На короткое мгновение механическое чудовище замерло, словно бы раздумывая, как поступить с непрошенным гостем.

Ярко-красная сканирующая сетка исчезла внезапно, пулеметные турели развернулись, и механический страж, приглушенно гудя приводами, исчез в радиальном коридоре.

В воздухе повис легкий запах разогретого металла и пластика.

Галанин судорожно вздохнул, чувствуя, что сил даже на то, чтобы просто стоять, нет. Пистолет вывалился из ослабевших пальцев, ноги подогнулись, и Глеб тяжело опустился на пол.

Сознание, опустошенное шоком, отказывалось воспринимать объективную реальность. Физическая и моральная усталость, накопившаяся за последние часы, навалилась чудовищным грузом, растапливая в себе последние силы. Глеб, неуклюже повалился набок...

… Сознание вернулось вместе с тянущей болью внизу живота и противной сухостью во рту. Организм, несмотря на все передряги, требовал воды, пищи и отправления естественных надобностей.

Глеб, морщась, поднялся. Образ механического чудовища, словно вышедшего из кошмарного сна, все еще стоял перед глазами. Однако, голова работала ясно ‒ обморок впоследствии перешел в обыкновенный сон, придавший сил.

Галанин здраво рассудил, что прежде, чем предпринимать какие-либо поиски причин здешних ужасных событий, стоит позаботиться о себе, в спокойной обстановке придумать хоть какой-то план и уже потом действовать.

То, что порождение неведомых кибернетических технологий не пристрелило его сразу, вызывало искреннее недоумение, но и давало призрачную надежду. Значит, кибермеханизмы не внесли людей в перечень целей, обязательных к тотальному уничтожению. Видимо, в системе их программных приоритетов существовала некая градация, на основе которых они определяли потенциальную опасность.