Текст книги "Сталкер"

Автор книги: Дмитрий Силлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Ты б лучше пока на Коляне покатался, – недовольно проворчал Ион.

– Сам на нем катайся, – посоветовал дружинник. – Он жесткий, как сковорода, и от тряски уже все кишки в узел завязались.

– Вот он, человечий благодарность, – вздохнул Колян.

– Тогда ты, Артем и Колян направо, остальные по команде за мной, – скомандовал Ион и подмигнул Шерстяному, отчего мутанта слегка перекосило.

– Слышь, парень, – сказал Данила Артему. – Пулемет верни.

– He-а, – упрямо качнул головой Артем. – Куда тебе пулемет? Ты ж еле на ногах держишься? На вот, он тоже очередями может.

И протянул дружиннику свой АПС.

– О как? – искренне удивился Данила, но спорить не стал и пистолет взял. – Как с «Печенега» стрелять, знаешь?

– Разберусь, – буркнул Артем. Действительно, фиг ли там знать, когда в пулемете одна-единственная лента? Жми на спуск, пока не кончится. А как кончится, хватайся за ствол да мочи врагов, словно дубиной, благо тот «Печенег» железный и тяжелый.

Ион еще раз окинул взглядом небольшой отряд, подсвеченный в темноте фонарем Коляна, и, коротко бросив «Пошли!», мягко толкнул дверь.

Та поддалась со скрипом, который, впрочем, вряд ли кто услышал, – уж больно сильно грохотало в помещении, куда вел темный коридор.

Команду Иона выполнили четко: вошли без шума и рассредоточились, прячась за неслабыми грудами металла, наваленными возле самой стены. И подвисли слегка всем отрядом, разглядывая чудо невиданное.

Старики рассказывали, что раньше люди собирались в огромных помещениях, называемых «стадионами», для того, чтобы смотреть, как другие люди играют в разные игры. Артему такие сказки казались изрядно заумными. Какой интерес глазеть на то, как другие играются? Однажды задал такой вопрос деду Пахому, за что подзатыльник схлопотал. Правда, после наказания получил пояснение: оказывается, собирались не только глазеть, но и для того, чтобы «болеть».

Тут Артем вконец запутался. Получается, люди сходились кучей, чтобы заразу неведомую подхватить всем коллективом? Но больше спрашивать не стал. Пахом не смотри что седой да скрюченный – вдарит так, что только за глаза держись, иначе вылетят.

И вот сейчас Артем, похоже, глядел на то самое место, о котором рассказывали старики. Смахивало оно по виду на большую чашу, накрытую дырявой крышкой, с огромной ровной площадкой внизу. Но на той площадке довольно много людей суетились, и вовсе не они гремели так, что аж уши закладывало.

Это были сервы. Такие же с виду, как Колян, своей сосредоточенной суетой напоминающие бронемуравьев, которых навалом в Корявом лесу. Так же носятся как угорелые, тащат кто ветку, кто камешек, взвалив его на спину, строят свои муравейники высотой в полтора человеческих роста.

Однако люди и сервы строили другое.

Посреди поля, словно великан среди лилипутов из сказки, слышанной в детстве, лежал огромный боевой робот. Круглая головная башня, наплечные пеналы, наверняка предназначенные для стрельбы, куча еще каких-то стволов на предплечьях… Огромная машина смерти, занявшая своей тушей почти половину стадиона. По этой машине сосредоточенно ползали сервы – что-то варили, подтягивали, резали дисками – только искры летели во все стороны. Люди там тоже были, но их сервы явно использовали как дешевую рабочую силу – принеси, дай, подай, иди на хрен, не мешай.

– «Аконкагуа 5А», – негромко сказал Колян, завороженно уставившись своими видеокамерами на лежащего колосса. – Это есть самый большой робот Последней Войны. Всего их на Москва было сброшено шесть штук. Они шли брать Кремль…

– Да, видать, не дошли, – хмыкнул Данила – и слегка дернул уголком рта от боли.

«Оно и понятно, – подумал Артем. – Час назад чуть насквозь человека стрелой не пропороли, а он на своих двоих шастает. Это не только кровь черной крысособаки и не здоровье природное, это что-то другое».

«Угадал, Брат, – сказал чужой голос в голове Артема. – Называется это другое ген D».

Парень слегка вздрогнул от неожиданности, после чего покосился на Данилу. Но тот, как смотрел на суету сервов внизу, так и продолжал смотреть.

«Глюки, – решил Артем. – Хотя оно и неудивительно после всего. Интересно, а над чем еще они там копошатся?..»

Действительно, на второй половине поля возня сервов была не менее интенсивной. Там суета шла возле конструкций, которые были в разы меньше огромного робота, но даже отсюда выглядели устрашающе.

– Нейромант строить себе армию, – вновь подал голос Колян. – Я есть увеличить зум и отсюда видеть – на поле помимо «Аконкагуа» ремонтироваться шесть «Рекс», восемь «Раптор», два «Спайдер», два «Коллектор», один «Чинук»…

– Хреново, – пробормотал Данила. – Если это все попрет на Кремль сейчас, не выстоять нашим…

– …и это помимо тех, что уже восстановлен и несут охрана периметр, – грустно подытожил Колян. – Действительно, против такой атака не выстоять ни один крепость, если она не иметь серьезный вооружений. А до ваш Кремль отсюда меньше чем два миля… эээ… три километр.

– И когда примерно все эти роботы готовы будут? – мрачно поинтересовался Данила.

– Таким темп день-два, – отозвался Колян.

– А кто ж ими управлять-то будет? – спросил Артем.

– Сказано ж, нейромант, – бросил Данила.

– Силой своей мысль, – добавил серв.

– Один всей этой кучей?

Данила с Коляном переглянулись.

– Наверно, нет, – задумчиво протянул серв. – Думаю, нейромант сможет управлять один «Аконкагуа», в котором есть центр управлений другими робот…

– А центром управления рулить будет Кречетов, – подытожил Данила. – Вдвоем залезут в эту дуру, нейромант, типа, механик-водитель, а профессор – стрелок, который еще и роботами рулит из центра управления. Мы так, помнится, в танке…

– Воспоминания потом. Сейчас что делать будем? – прошипел Ион, подкравшийся слева. Поняв, что особо скрываться больше смысла нет, стаббер с Шерстяным присоединились к остальным.

– Хорошо бы этого Кречетова вместе с нейромантом найти – и обоих зачистить, – задумчиво проговорил Данила. – Да вот только где их искать-то? Комплекс этот пока весь облазаешь, нас самих десять раз в расход спишут…

За спиной послышалось шуршание. Артем обернулся, вместе с ним – остальные.

– Ну да, про него-то мы и забыли, – негромко сказал Ион.

Возле выхода из коридора, у самой двери неловко переминался с лапы на лапу транспортный робот Кречетова. То ли испугался перестрелки да спрятался где-то до поры, то ли просто потерялся в одном из ответвлений тоннеля, а сейчас пришел на свет.

– И хозяин тебя бросил, и мы забыли в суматохе, – произнес Данила, почесывая подбородок. – Кстати, а к хозяину нас отвести сможешь? Только так, чтоб нас по дороге охранные роботы не перестреляли?

Транспортник припал на передние лапы – чисто крысопес, ожидающий команды, – и вильнул кормой.

– Похоже, мы друг друга поняли, – подытожил Данила.

* * *

– Не понимаю вашего беспокойства, профессор, – сказал Феб, аккуратно снимая кожуру с плода дерева цзоу. Клинок ножа, зажатого в руке нейроманта, казался продолжением указательного пальца – длинного, с остро заточенным ногтем. – Это всего лишь кучка идиотов, которых мои охранные роботы распылят на атомы меньше чем за секунду, если те попробуют подобраться к нашей резиденции.

– Эти идиоты, как вы изволили выразиться, уже вывели из строя одного из боевых роботов, а второй требует неслабого ремонта, – буркнул Кречетов.

Сейчас он стоял возле огромного окна и смотрел вниз, туда, где десятки сервов увлеченно собирали боевых роботов из деталей, собранных ими, считай, со всей Москвы. Ремонтным роботам помогали люди-рабы, которых удалось захватить в селениях Замкадья еще до того, как над городскими руинами взметнулся Купол.

Проект был задуман профессором практически сразу, как он попал в этот странный мир и увидел биороботов, праздно шатающихся по выжженной земле. Тогда очень кстати подвернулся ему под руку молодой и амбициозный нейромант, слегка постанывающий под властной десницей своего папаши. По подсказке Кречетова Феб тайком от отца силой мысли заловил несколько сервов, с помощью которых профессор приспособил под ремонтные мастерские заброшенный спорткомплекс. Убил кучу времени и нервов, собирая необходимое оборудование, воссоздавая боевых роботов чуть ли не заново, копя силы и соблюдая при этом режим максимальной маскировки… А потом получилось так, что папу Феба, заведующего охраной базы савеловских маркитантов, завалил некто по прозвищу Снайпер, после чего у сыночка появилась дополнительная мотивация к созданию непобедимой армии. М-да, лучше б способностей прибавилось, чем мотивации. Феб был намного слабее папаши. Одновременно он мог управлять только парой роботов, да и то лишь на небольшом расстоянии. Правда, профессор быстро нашел выход. Оказалось, что вполне достаточно вживить в мозг био всего одну железную рамку шамов – и командовать роботом становилось не в пример легче.

Положа руку на сердце, Кречетова прежде всего интересовал Кремль в качестве отлично укрепленной военной базы. Для начала в любом обществе надо приобрести максимально возможное влияние и власть, а месть может и подождать. Исходя из чего на сыновние чувства Феба профессору было тем более плевать с высоты будки, в которой он сейчас стоял.

Хрен его знает, для чего эта просторная будка под потолком спорткомплекса использовалась в прошлом. Возможно, здесь сидели специалисты, отвечающие за освещение, а может, спецслужбы вычисляли отсюда потенциальных террористов среди зрителей. Так или иначе, Кречетов с Фебом сразу облюбовали ее под временное жилье и наблюдательный пункт – в любое время производственный процесс как на ладони…

Размышления профессора прервал смех Феба.

– А все-таки они изрядно вас напугали, – веселился нейромант. – Чуть в заложники не взяли, сильно, а? Не бойтесь. Самого здорового из них мой «Спайдер» пронзил копьем, словно бабочку-падальщика булавкой. Сомневаюсь я, что пара хомо, волосатый ворм и серв-инвалид рискнут прийти сюда по вашу душу.

– Вы плохо их знаете, – поежился профессор, машинально потирая горло. – Они очень хорошо подготовлены.

– Вот и проверим их подготовку, – улыбнулся Феб, вонзая зубы в мякоть очищенного плода. Откусил, прожевал, прищурился от наслаждения и ткнул ножом в сторону выхода из будки. – Как показал недавний бой в коридоре, роботы слишком громоздки для выполнения спецопераций в помещениях. Поэтому в целях обеспечения безопасности наших персон я активировал свою персональную гвардию. Этих тварей я наловил недавно и приберег до поры.

– Что еще за твари? – поднял брови Кречетов.

Сюрпризов он не любил еще с тех пор, как наелся ими по самое горло в болотах зараженных земель Украины. А уж здесь и подавно не приходилось ждать от них ничего хорошего.

Вместо ответа Феб эффектно щелкнул пальцами свободной руки. Из темного проема немедленно шагнула широкоплечая тень. Слабый луч света через дыру в крыше будки упал на лицо человекообразного мутанта – и профессор невольно поморщился.

Морда мутанта, возможно, была когда-то изначально человеческой. Но с той поры оно изменилось настолько, что любой нео по сравнению с этой тварью мог бы считаться писаным красавцем.

Абсолютно лысая голова мута была усеяна жирными, крупными гнойниками, некоторые сочились желтоватой слизью. Хрящи и кости лица разрослись настолько, что едва различимые черные точки глаз выглядывали из-под наростов, словно жерла пулеметов из амбразур бетонных ДОТов. Зубов в вытянутой вперед оскаленной пасти страшилища не было – похоже, торчащие из десен костяные пластины повыталкивали их в процессе безудержного роста. В целом мутант напоминал мордой некую помесь человека и крысособаки, причем от последней он взял намного больше.

Ростом тварь была метра два с половиной. За спиной – укороченная автоматическая винтовкой СВУ-АС, под мышкой – яйцевидный шлем с непрозрачным стеклянным забралом. Тело мутанта было запаковано в отличный бронекостюм. Шея защищена подвижным воротником, сработанным из стальных сегментов, все уязвимые зоны тела прикрыты броневыми пластинами, гибкие сочленения на суставах тоже защищены тонкими полосками металла. Когда монстр вошел, аж пол застонал под весом мута, того и гляди, будка вниз рухнет.

– Знакомьтесь, профессор, – осклабился Феб. – Один из биотехов с зоны ЗИЛ, которых чаще называют собакоголовыми. У них несколько баз, разбросанных по Москве. Управляет ими какой-то механизм, причем делает это достаточно примитивно. Под радиоконтролем у него командир группы, остальные запрограммированы на подчинение тому командиру. Остаточный интеллект у каждой особи присутствует, но, скорее, как атавизм, нежели как способность к познанию и решению проблем.

– И много вы их наловили? – поинтересовался Кречетов.

– Несколько десятков, – ответил Феб. И, заметив удивленное выражение, промелькнувшее на лице профессора, добавил: – Все получилось очень просто. Зацепил их командира, которого остальные не посмели ослушаться. Потом рамку шамов интегрировал ему в мозг, и все вообще стало намного проще. Сейчас в большой лаборатории эти рамки внедряют остальным, чтобы можно было ментально контролировать каждого. Кстати, спасибо за науку! Эдак вскоре вы станете вообще не нужны мне, профессор.

Феб рассмеялся и вновь вонзил зубы в сочный плод.

«Или ты, мальчишка, станешь мне не нужен», – подумал Кречетов – и улыбнулся.

– Хорошая шутка, Феб. И что теперь?

Вместо ответа нейромант махнул ножом в сторону собакоголового, будто отгонял назойливую квазимуху.

– Офраняйте фход, – прочавкал он. – Фтоб ни одна тфарь не фмогла фюда пройти.

– Слушаюсь, хозяин, – рявкнул собакоголовый, развернулся через левое плечо и пропал в темноте коридора.

«Удивительно, что при такой массе шагов почти не слышно, – отметил про себя Кречетов. – Похоже, неслабых воинов отхватил себе Феб. И демонстрацию силы провел эффектно, мол, попробуй дернуться, яйцеголовый, если что – в порошок сотру. Ладно, учтем».

И улыбнулся снова.

* * *

Какой бы расчудесной ни была кровь черной крысособаки, которой Артем щедро поделился с Данилой, но все-таки дружинник был еще далеко не в форме. Ион с Шерстяным незаметно пристроились по бокам раненого – благо ширина прохода позволяла. Колян шел замыкающими, так что Артем с пулеметом и проводником-транспортником под боком неожиданно для себя оказался во главе отряда.

Они шли каким-то хитрым обходным путем, минуя переплетения коридоров, проходов, подъемов и спусков. Кое-где приходилось перелезать через нерасчищенные завалы, обходить разбитые лестницы и глубокие трещины в полу. Похоже, стены спорткомплекса еще не рухнули лишь потому, что сквозь бетон, словно живая арматурная сетка, густо проросла крыш-трава, пустив побеги по потолку, колоннам, дверным проходам и сохранившимся лестницам.

Внезапно Артем остановился, будто напоролся на невидимую стену. Транспортный робот тоже тормознул вслед за человеком и принялся нерешительно топтаться на месте.

– Ты чего? – подал голос сзади Шерстяной.

– Сам не знаю, – пожал плечами парень. – Сейчас скажу – не поверите.

– Давай уже, чего там? – поторопил Артема Данила. – Услышал что? Или чуйка сработала?

– Второе, наверно. Просто я знаю точно – впереди стая. Их много, голов пятнадцать-двадцать. Очень сильные…

– Муты? – озаботился Шерстяной, нимало не усомнившись в том, что говорит молодой парень. Оно и понятно – на войне чуйка зачастую главнее здравого смысла.

– Муты, – кивнул Артем. – Но двуногие. И в то же время тоже пёсьей породы… Не могу объяснить…

– Собакоголовые, – коротко бросил Данила. – Теперь и я их чую. Два десятка этих тварей нам не по зубам. Увы, номер не прошел. Отступаем.

И, повернувшись к транспортнику, спросил:

– Вывести нас сможешь с комплекса?

Робот сделал стойку, подумал мгновение, вильнул задом, развернулся на девяносто градусов и потрусил к глубокой черной дыре, над которой висела полустертая, выцветшая от времени табличка с едва различимой надписью «Вход в подвал»…

Подвалы в спорткомплексе оказались знатные, с узкими проходами и огромными залами, оканчивающимися коридорчиками, через которые едва могли протиснуться Данила с Коляном, вновь врубившим свой фонарь. С каждым шагом становилось ясно – дружинник держится из последних сил. На его боку вновь намокла багровым тугая повязка, которую наложил Ион перед тем, как двинуться в путь.

Но никто никого не упрекал. Все понимали: бывает. Рискнули, надеясь на чудо, и не получилось. В жизни чудеса случаются не так уж часто… Хотя бывает, что и случаются.

Проходя мимо огромной кучи мусора, поросшей серой травой подземелья, Ион остановился на мгновение и подцепил стволом автомата черный брикет. Тот оторвался от общей массы вместе с корнями. За многие годы он насквозь пророс крыш-травой, но, тем не менее, на его поверхности не исчезли и даже не поблекли краски. Очередной феномен Зоны, объяснения которому нет и никогда не будет.

– Дед говорил, что до Последней Войны в подвалах какого-то «Олимпийского» торговали книгами, – тихо произнес Ион. – По всему выходит, это и есть тот самый «Олимпийский». Колян, посвети, что тут написано, не разгляжу.

– Торопиться надо быстрее, – недовольно пропыхтел серв, но все же подошел и направил луч фонаря прямо на брикет.

На черной поверхности странного предмета явственно проступила картина: человек со снайперской винтовкой стоит на одном колене, готовясь выстрелить. Позади него замер витязь с мечом и автоматом, чем-то смахивающий на Данилу. За спиной витязя – красные стены, над которыми парит огромный рукокрыл, держащий в когтях человека. А над картинкой – надпись: «Кремль 2222».

– Книга. Старая, – тихо сказал Данила, бросив взгляд на находку.

– Прочитать бы, – вздохнул Ион. – Судя по названию, чуть ли не про нас написано.

– Не получится, – покачал головой дружинник. – Видишь, она насквозь крыш-травой проросла и ее соком пропиталась, оттого и сохранилась обложка. Теперь это просто памятник прошлому. Положи, где взял, и пойдем. Может, после нас придет сюда кто-то, кто сможет ее прочитать.

Стаббер не стал спорить. Он аккуратно положил книгу на прежнее место и успел заметить, как потревоженные стебли крыш-травы тут же бережно обняли свою собственность, словно хотели уберечь ее от посторонних взглядов. Ион вздохнул. Грустно, когда люди забывают о своем прошлом. Одна надежда на мутировавшую природу, которая тщетно пытается сберечь бесценные осколки этого прошлого…

Впереди забрезжил тусклый солнечный свет, льющийся через пролом в стене.

– Дошли, – выдохнул Шерстяной, которому все это время пришлось нести на себе не только автомат, но и рюкзак с шамиритом. – Мяса б сейчас… Свежего. Еще немного – и собственную лапу грызть начну.

– Нормальный вариант, – выдохнул Ион, тоже порядком измотанный беготней по лабиринтам древнего спорткомплекса. – А что останется – друзьям можно пожертвовать. Чесслово, еще немного, и я не откажусь от шашлыка из свежего зомби…

Однако шутку никто не поддержал.

– Они… идут за нами… – прохрипел Артем, вываливаясь наружу и хватая ртом свежий воздух. – Их отряд почти рядом… На открытом пространстве…

– …они нас перестреляют как соломенные чучела на стрельбище, – закончил за него Данила. – Поэтому отходим на пятьдесят метров и делаем засаду.

Сказано – сделано. Отошли, облюбовали нехилый такой обломок бетона, почти полностью вросший в землю, и только собрались залечь, как Данила выдал:

– Так. Пулемет оставляете мне – и валите отсюда быстрее. Минут на десять я их задержу. Вон позади городские развалины, как раз до них добраться успеете. Там они вас не найдут.

– Ага, разбежались, – сказал Артем, на всякий случай пристраиваясь с пулеметом за природным бруствером подальше от здоровенного дружинника. – Раскомандовался тут…

– Согласен, – отозвались хором Ион и Шерстяной.

– Еще не хватать, – пропыхтел Колян. – Ион, ты есть отдавать мой автомат немедленно! Из чего я быть стрелять?

– Эх, вы, – махнул рукой Данила, доставая из кобуры АПС и укладываясь за укрытие. – Я ж как лучше хотел…

– Считай, как лучше не получилось, – улыбнулся Ион. – А тебе, железный, я автомат не отдам. Согласись, что стреляю я лучше. Дойдет дело до рукопашной, покажешь им, на что способен. Идет?

Ответить Колян не успел.

Из пролома показалась первая фигура – высокая, плечистая, действительно полностью закованная в черную броню. Ее и вбил Ион обратно в пролом короткой очередью – от автоматной пули калибра 7,62 со стальным сердечником на таком расстоянии пехотинца не спасет никакая броня.

– Неплохое начало, – похвалил стаббера Данила. И крикнул: – Слышь, Артем! Пулемет все ж лучше верни, а? Мне из него стрелять всяко сподручней, чем из пистоля.

Артем вздохнул. Жалко расставаться с «Печенегом», но дружинник прав: из пулемета он стреляет лихо. Пришлось пробежаться вдоль бруствера и вернуть оружие хозяину. На что Данила улыбнулся бледными губами и протянул парню АПС.

– Спасибо, брат, – сказал дружинник негромко. – За всё…

– Да ладно, благодарил уже, – снова смутился Артем. И, чтобы скрыть смущение, торопливо пристроился за бруствером неподалеку от пулеметчика.

И вовремя.

Черные фигуры полезли из пролома, как бронированные муравьи из норы, залитой водой. Застучал пулемет Данилы, зло затявкали автоматы Иона и Шерстяного. Трое собакоголовых попадали, словно подкошенные, но остальные умело рассредоточились, залегли и открыли ответный огонь. По брустверу застучали пули, выбивая из него бетонную крошку.

– Ну, понеслось, – проворчал Данила, пригибаясь под ураганным огнем. – Если у них есть бомбы… или как их? Гранаты?

– Остается надеяться, что их нет, – крикнул Ион. – Это все, что остается.

Артем улыбнулся и погладил левой рукой рукоять ножа, торчащего за поясом. Когда кончатся патроны и дойдет дело до рукопашной, надо будет очень постараться, чтобы всадить скошенный клинок ближайшему собакоголовому в щель между шлемом и нагрудником. Но рано об этом думать, пока зло тявкает твой пистолет и бежит на тебя враг, который через мгновение упадет, получив в стекло бронешлема раскаленный кусочек свинца. Убивать тех, кто хочет убить тебя, твоих близких и твоих друзей, – не это ли есть настоящее счастье воина, ради которого и умереть не жалко?

«Ты прав, парень, – пришел мысленный ответ от Серого Брата. – Ты прав на все сто. Это и есть настоящее счастье для таких, как мы».

* * *

Как всегда, мужчины в последнюю очередь замечают самое главное. Сталкер не был исключением.

Он уже очень долго шел молча рядом с ней. Ему было слишком хорошо для того, чтобы что-то говорить. Сталкер очень боялся спугнуть своим грубым, обветренным голосом долгожданное ощущение счастья. Ему казалось, что, произнеси он хоть слово, и тонкая нить, связующая их сердца, порвется, словно та струна на старой гитаре…

Это было совсем недавно – день или два назад. Он не помнил. Эти дни прошли для него словно в тумане. Кремлевский трактир… Сцена… Девушка на сцене… Вот он идет к ней по проходу между столами, а навстречу ему плывут последние аккорды песни… [3]3
  Подробно об этих событиях можно прочитать в романе Д. Силлова «Кремль 2222. Север».


[Закрыть]

 
Но ты не вернешься в край,
где ты не был,
Где мы друг друга не полюбили…
Каждая птица ищет
чистое небо,
Каждое небо ждет свои крылья…
 

Тогда на последней ноте она отбросила гитару в сторону, порвав самую тонкую струну, бросилась к нему, повисла на шее. А он стоял столбом, неумело обнимая ее одной рукой, в то время как вторая все еще лежала на рукояти его боевого ножа. Он слишком долго шел к своей любви. Он слишком хорошо помнил, как обманул его мутант по имени Сталк, и он был готов ко всему… кроме собственного счастья.

Он слишком долго шел к нему с того самого момента, как впервые увидел ее. Это было довольно давно и в другом мире, но картина произошедшего тогда никогда не изгладится в его памяти. Как и все, что когда-либо было связано с этой девушкой…

Вот к костру идет мужик, один глаз которого прикрыт зеленой повязкой под цвет банданы и остальной его униформы. Одной рукой он придерживает ремень «Калашникова», висящего на плече. В другой у него цепь, соединяющая пару стальных «браслетов» – большую и маленькую. Большие наручники сжимают тонкие запястья, маленькие соединяют большие пальцы, слегка припухшие от притока крови.

Ее пальцы…

Возможно, тогда впервые сердце сталкера вздрогнуло и пропустило один удар, отчего у него слегка перехватило дыхание. Тогда она тряхнула грязной гривой волос, прикрывающих лицо, и сталкер впервые в жизни увидел огромные глаза цвета нереально чистого неба…

…Проходит совсем немного времени, и вот она наклоняется над ним с ножом в руке. Путы, стягивающие его запястья, распадаются. И одновременно с вьющейся прядью волос его уха касается теплый шепот:

– Теперь мы в расчете. Не забывай…

Она не договорила – ее прервал звук выстрела, убившего Витю по прозвищу Калика. И сталкер до сих пор так и не узнал, какие именно слова она тогда не успела произнести. Не удосужился спросить. Просто забыл, как забывал очень много важного в жизни. Слишком важного, без чего жизнь постепенно теряет смысл… [4]4
  Об этих событиях можно прочитать в романе Д. Силлова «Закон Снайпера».


[Закрыть]

…Вот он стоит рядом с койкой, на которой лежит она, до подбородка накрытая снежно-белым одеялом. Рядом с ним – капельница с трубкой, уходящей под одеяло. Он точно знает – Доктор специально не показывает ему, что стало с телом этой девушки. Но он и не настаивает. Доктор всяко лучше знает, как будет лучше и для него, и для нее. Например, вчера Доктор сказал, что, если б не светящийся предмет, который сталкер принес из другого мира, сегодня бы ее уже не было на свете. Что ж, он сделал все, что мог, несмотря на колотое ранение в легком и практически сожженную левую руку. И был готов сделать еще больше если потребуется… [5]5
  В абзаце упоминаются события романов Д. Силлова «Кремль 2222. Юг» и «Закон Меченого».


[Закрыть]

Сталкер нашел лекарство от ее болезни, после чего они около года прожили вместе на далеком острове с пальмами и песчаным пляжем, о котором мечтают влюбленные всего мира. До тех пор, пока однажды утром он не обнаружил у себя на подушке записку: «Прости. Каждая птица ищет свое небо, но это небо оказалось не моим. Яхту я оставлю на материке у причала. Прощай…»

Что ж, для того чтобы убедить ее в обратном, ему пришлось вновь вернуться на зараженные земли Украины и в который раз уже пройти через ад, в котором они, наконец, нашли друг друга – как он тогда думал, навсегда. Она стала его женой, и некоторое время не было на свете человека счастливее этого сталкера [6]6
  События романа Д. Силлова «Закон наемника».


[Закрыть].

Очень непродолжительное время…

На этот раз ушел он.

Почему порой уходят мужчины от любимых женщин – горячо любимых, до неистовства, до потери рассудка?.. Может, для того, чтобы вновь найти себя? Ведь, чем сильнее безраздельная любовь одного человека к другому, тем чаще предмет этой любви начинает думать о своей исключительности, о том, что любимый – собственность, которая никогда и никуда не денется. А также о том, что у него есть все права на свою вторую половинку, а у нее – только обязанности…

Но тогда сталкер не рассуждал. Он просто нагрузил на себя побольше оружия и припасов, взмахнул ножом, способным пробивать пространство и время, и ушел в другой мир, много лет назад выжженный Последней войной [7]7
  События романа Д. Силлова «Кремль 2222. Северо-Запад».


[Закрыть].

Ушел от нее… так до сих пор и не найдя себя.

Правда, однажды он встретил ее снова. Вернее, думал, что встретил. Мутант-ворм от души поглумился над памятью сталкера. Ментально влез к нему в голову, выковырял оттуда самое сокровенное и навесил образ его любимой на грязного дампа… Которого тут же и убил чужими руками исключительно для того, чтобы позабавиться, посмотреть, как поведет себя хо-мо, спятивший от пережитого…

Уроды бывают во всех мирах. Лишь недавно сталкер узнал от маркитанта по имени Кощей, что ворм жил ради такого рода развлечений – сам придумывал сценарии, сам играл в своих спектаклях главную роль… и умер на придуманных им же подмостках, напоследок чуть не заставив сталкера застрелиться от чувства вины и безвозвратной потери. Возможно, двести лет назад этот ворм был бы великим актером или писателем, автором гениальных романов. Здесь же все закончилось банально.

Сталкер предал земле тело ворма и пошел искать своих друзей, изо всех сил стараясь не думать о том, кого же он похоронил на самом деле [8]8
  События романа Д. Силлова «Кремль 2222. Север».


[Закрыть]. И задумался настолько, что не заметил, как забрел в хищное болото, умеющее затуманивать мозги своих жертв не хуже размышлений о безвозвратно ушедшем времени…

Зона не любит задумчивых и рассеянных. Болото сделало сталкера беспомощным, чем и воспользовались вормы, захватив воина в плен и решив сделать из него идола. Они распяли его на деревянной крестовине, но он сумел освободиться и остаться в живых ценой невероятных испытаний. Потом был долгий путь, на котором сталкер вновь встретил своих старых друзей и, прорубаясь сквозь полчища мутантов, сумел дойти до сердца таинственной Измайловской аномалии. Это было Зеркало Миров, гигантский кристалл, производящий универсальное топливо и, согласно старой легенде, умеющий исполнять самые сокровенные желания.

Сталкер не верил в легенды. Но, так или иначе, именно возле Зеркала Миров он узнал о девушке с глазами цвета чистого неба, которая живет в Кремле и поет грустные песни, играя при этом на древнем, давно позабытом инструменте.

Тогда он просто повернулся и пошел не разбирая дороги к далекой крепости с красными стенами, проходя между Полями смерти, продираясь через заросли хищных деревьев, отстреливаясь от мутантов… Он дошел до своей цели и наконец смог обнять девушку, которая отыскала способ пробить границу миров ради того, чтобы найти своего сталкера [9]9
  Об этих событиях можно прочитать в романе Д. Силлова «Кремль 2222. МКАД».


[Закрыть].

Встреча была бурной, но всякая сильная буря имеет свойство быстро сходить на нет. Последующие дни он говорил очень мало, впрочем, и она тоже. Хотя оба понимали – говорить нужно. Чтобы гитара заиграла, ее необходимо настроить. И если гитару долго не трогали, необходимо перенастроить заново тонкий, живой инструмент. Те слова, что говорят друг другу влюбленные, и есть настройка инструмента гораздо более сложного, чем любая гитара. Они же, привыкшие к четким, сухим командам, возможно, не умели говорить нужные слова. А может быть, просто в долгих походах под кислотными дождями зараженных земель заржавели грубые механизмы, способные приподнять броневые пластины, которые наглухо прикрыли их души и сердца – в том числе и друг для друга…

Сейчас они шли рядом, два сталкера, мужчина и женщина, закаленные в боях, неоднократно битые ножами, пулями и ударами судьбы. Он «держал» свой сектор, она – свой. Оба занимались привычной работой… и обоим было немного неуютно, так как каждый из них привык делать ее в одиночку.

– Куца мы идем, Снайпер? – наконец спросила она.

Мужчина, которого девушка назвала Снайпером, отозвался немедленно, словно ждал этого вопроса.

– Нужно выбраться из Москвы. Я думаю, за ее границей должно быть меньше мутантов и больше людей. Возможно, там мы сможем найти хорошее место, чтобы построить дом.