Текст книги "Медвежий замок"
Автор книги: Дмитрий Светлов
Жанр:
Исторические приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 3
Познание жизни
С утра Норманн слазил на самую высокую сосну, откуда осмотрел ближайший лес. На самом деле взобраться на дерево совсем не сложно, всего-то ремень на ногу – и покоряй любую высоту. Занялся верхолазным делом не ради удовольствия, а по необходимости. Пора отправиться на охоту, но предварительно надо высмотреть места обитания кабанов. Рыба, конечно, хорошо, но мясо лучше. В этих краях нет дубрав, а весной желудей не бывает даже под дубами. На Русском Севере дикие свиньи пасутся в еловых лесах, объедая упавшие шишки. Их любимые места возле рек и озер, где в низинках много улиток и прочей ползучей живности. Определившись с направлением, вооружил слуг пиками и сунул каждому по ловчей сети, сам прихватил нож и топор. Через час вышли на глубоко перепаханную острыми копытцами кабанью тропу, не ошибешься. Глубокие бороздки четко показали направление, еще через полчаса маленький отряд нашел хрюкающее семейство.
Кабан, кабаниха и три годовалых порося собирали урожай жучков-червячков. Охотников заметили практически сразу, и под предводительством самца выстроились в защитный полукруг. Наступил ответственный момент, надо спровоцировать атаку. Решительные действия заставят семейство убежать, им нечего защищать, еды полно по всему лесу. Норманн, отвлекая внимание на себя, начал заходить то с одной, то с другой стороны, а слуги аккуратно расстелили сети. Здесь главное – не подцепить ячею ногой и не запутаться самому. Выполнив первую часть, охотники отошли назад. Савиолло и Рокко спрятались в кустах, а Норманн начал дразниться. Подбирал обломки веток, комки земли, старые шишки и бросал все это в звериное семейство.
Недовольная реакция проявилась сразу – свиньи угрожающими рывками отпугивали непрошеного хулигана, но в атаку не шли. Наконец один из бросков обидел свинячьего папашу, и тот рванулся вперед, семейство составило вторую линию нападения. Серафим и Иосиф не обманули, кабан практически сразу подцепил ловчую снасть, завалился набок и укутал сетью бегущего следом поросенка. Мамаша оказалась хитрее и попыталась свернуть в сторону, но запуталась во второй ловушке. Зато последние два детеныша бросились наутек. Норманн без раздумий кинулся в погоню. Поросята с «ушераздирающим» визгом мчались наперегонки по прямой. Не разбирая дороги они проламывались сквозь кусты, пропахивали пятачками мелкие кочки и мерзко визжали. С первым подсвинком расправился быстро, вогнав в спину топор. Зато догнать второго оказалось проблемой. Порося, спасая свою шкуру, ловко уклонялся и нырял под упавшие деревья. Наконец его копытца проскользнули в мелкой лужице, и Норманна от души зафутболил хрюку в зад. Свин сделал кульбит, упал на спину и получил удар ножом под левую переднюю ногу.
Чудесно, полтонны мяса хватит надолго. Вернувшись к ловчим сетям, охотник увидел уложенных ровным рядком заколотых свиней, а вот ни слуг, ни сетей нигде не видно. Сбросив свою добычу, Норманна пошел к виднеющейся лесной прогалине. Его предположение оказалось верным – небольшой холмик порадовал цветущей земляникой и брусникой. Когда послышался топот лошадиных копыт, он успел собрать неплохой гербарий для заварки чая. Савиолло и Рокко передали поводья оседланной лошади и начали усердно втолковывать, что синьоры Антонио и Ахилл просят сира Норманна приехать как можно скорее. В общем-то слуги справятся с доставкой добычи, а верховая прогулка доставит маленькое удовольствие. Причиной экстренного вызова могли быть только находки во втором сарае. Перед отправкой на охоту он поручил итальянцам проверить содержимое сложенных там коробок.
Так оно и оказалось. Антонио и Ахилл с очень серьезным видом сидели за столом. Перед ними лежали пудреница, пара браслетов, перстни, серьги и прочая бижутерия, которые можно купить в подземном переходе за рупь десяток. В стороне стояло еще несколько коробок с аналогичными «сокровищами». Дальнейший разговор несколько озадачил.
– Vetro, vetro, – твердил Антонио, указывая на бижутерию. – Caro, caro. – Затем показывал на сапфир в своем перстне и говорил: – Zaffiro, zaffiro, economici [22]22
Стекло, стекло, дорого, дорого. Сапфир, сапфир, дешево ( ит.).
[Закрыть].
Желая усилить эффект своих слов, оба высыпали из своих кошельков серебряные и золотые монеты, затем поставили рядом пудреницу и начали показывать руками, какой большой должна быть эта горка денег. Ну что же, Норманн понял. Алюминиевая коробочка под золото с огромной розовой стекляшкой под драгоценный камень в окружении восьми голубых и россыпью мелких «бриллиантов» стоила целое состояние. А на маленькое зеркальце внутри и пятьдесят грамм ароматной пудры можно купить хорошую верховую лошадь. Годится, он согласен жить богато, тем более что бижутерии было очень много. Для начала, прежде перехода к роскошному бытию, надо всего лишь выжить. Кто он для неведомого, окружающего мира? А никто. Прибьют, зарежут, ограбят и не заметят. Он пустое место, за его спиной нет рода-племени.
Переработка свинины в окорока и колбасы выявила новую проблему под названием «соль». Подаренные пачки стремительно закончились, так что «потерянцы» вставали из-за стола несолоно хлебавши. Да и чай без сахара не намного приятнее колодезной воды. Мало-помалу пришли к общему языку. Смесь русско-итальянских слов позволяла относительно неплохо друг друга понимать. Наконец Норманн узнал о своем заблуждении по отношению к итальянцам. Антонио являлся известным строителем, на его счету много крепостей, замков и дворцов. Кроме того, как инженер, маэстро хорошо разбирался в артиллерии и металлургии, что в свою очередь требовало познаний в алхимии, которые простирались на аптекарское дело и медицину. Одним словом, Антонио был настоящим академиком шестнадцатого века, начиная математикой и заканчивая стоматологией. Ахилл, в свою очередь, являлся известным учителем искусства фехтования. Оба направлялись в Париж по приглашению тамошнего короля Франциска I – ехали, да не доехали. Более или менее внятное общение позволило разработать совместный план дальнейшей жизни. Здесь и Норманн, и итальянцы оказались едины в своем желании покинуть негостеприимных хозяев.
Ахилл немедленно использовал возможность общения и начал ежедневно третировать Норманна, обучая того бою на мечах. Собственно, рисунок Леонардо да Винчи предназначался для этой цели. Так что после тренировок по рукопашному бою приходилось скакать по нарисованным следам, затем по приказу тренера наносить укол тяжелой рапирой в указанное место. Спарринги пока не проводили по причине явной беспомощности ученика. Слуги под надзором Антонио с криками носились на грузовике и мало-помалу подходили к заветной цели разборки кузова на доски. Инженер-архитектор в своем неудержимом стремлении познания нового обследовал всю местность вокруг портала, где нашел различные диковинки, в том числе и доски, точнее, еще один автомобиль с деревянным кузовом. Норманн постепенно готовился к строительству баркаса. Срубил несколько деревьев, затем через расщеп вытесал заготовки для киля, шпангоутов, бимсов и стрингеров. Делать лодку весом в тонну он не собирался, а тонкий корпус требовал несущий каркас, иначе доски разойдутся на первой же волне. Подобрал подходящие сосенки на мачту, рею и гик, парусное вооружение спланировал по шлюпочному типу, что позволит идти против ветра.
Основное время забирала кузница. Во-первых, Ахилл и Антонио потребовали вооружиться.
– Шевалье без меча, что водитель без автомобиля, – подобрал подходящий синоним Антонио.
– Оружие может спровоцировать агрессию со стороны окружающих, – возражал Норманн.
– Дурья башка! В это время без оружия ходит только чернь, рабы!
– Да не собираюсь я соваться в столицы.
– Рано или поздно, но придется!
– А если случится дуэль? Мне без оружия намного легче.
– Не спорь! Делай «меч пламени».
– У него боевые характеристики ничем не отличаются от обычного оружия.
– Зато цена значительно выше!
– Ну и что?
– А то, что ты шевалье! Тебя будут встречать по оружию, одежде и перстням.
– Толку-то, в кармане все равно нет ни гроша.
– Дорогое оружие – это понт, поднимает престиж его владельца, как в твое время стоимость автомобиля.
– Зачем мне это? Я не собираюсь наниматься воином в княжескую дружину.
– И правильно! Твой первый шаг решит всю дальнейшую жизнь – и твою, и нашу. Наймешься к князю, всю жизнь проживешь подневольным.
– Мы же договорились построить отдельный дом.
– Да, но сначала делай «меч пламени».
– Меч я сделаю, и очень хороший, но это будет обычный кладенец.
– Да сколько раз тебе повторять! Надо делать броское и дорогое оружие!
– Его надо балансировать, а я без понятия, что это такое.
Ахилл с Антонио дружно захохотали и начали объяснять суть холодного оружия:
– Лесоруб для усиления удара ставит удлиненное топорище, сбалансированное оружие ослабит и удар, и воина.
– Мне легче сделать то, что я уже делал.
– Ерунда, это мелочи. В бою мечом рубят, соответственно центр тяжести переносят подальше от руки.
– Ну, это можно выверить на заготовке.
– Самой важной характеристикой меча является центр силы удара.
– Про центр силы читал в книге. Для прямого меча это в районе первой трети длины от кончика оружия.
– Согласен. Если меч правильно загнуть, то сила удара равномерно распределится по всему лезвию.
– Еще читал, что меч бывает двух типов: стандартный и дуэльный.
– Молодец, кое-что знаешь. Твоя задача сделать дуэльные мечи с концентрацией силы удара как можно ближе к кончику оружия.
– Почему мечи? Для вас тоже делать?
– Ты отсюда не выйдешь, пока не освоишь двурукий бой.
– Я не хочу здесь зимовать!
– Не тушуйся, парень! Координация и пластика у тебя есть, а сама наука совсем не сложна.
– Ну да! Там же всякие комбинации.
Ахилл с Антонио снова засмеялись:
– Хочешь изобразить танцующую ветряную мельницу? Через три минуты закружится голова, сам упадешь!
– Тогда зачем два меча?
– Одним атакуешь, другим защищаешься – вот и вся наука. Ты должен обмануть врага, а не вертеться волчком.
– Ладно, я понял, только нарисуйте эскиз мечей.
– Делай «индийскую форму», двояковогнутое сечение от одного рубящего клина до другого. – Ахилл протянул готовый рисунок.
– Не просто! – воскликнул Норманн. – Здесь простым железом не обойдешься.
– Меч должен быть как можно легче и жестче, для чего лезвию придают различную форму.
– Слишком широкий желоб, посередине меч получится тонким, здесь придется пускать «мягкое» железо.
– Ты из более развитого времени и должен знать способ изготовления такого каннелюра.
– Сделаю, придется съездить к порталу и полазить под машинами. Только помогите с определением центра силы.
– Принцип простого маятника, изобретение древних математиков.
– Как это?
– Сначала взвешивают меч и выбирают длину веревки для адекватного грузика с частотой колебаний в одну секунду.
– Первый шаг можно сделать на стадии заготовки.
– Затем подвязывают меч в месте центра тяжести и раскачивают как маятник, и грузик тоже.
– И все? Слишком просто.
– Да нет, не просто. Веревку с грузиком укорачивают на квадрат длины оружия, в месте касания будет центр силы удара.
Итальянцы взяли тренировочную рапиру и на ней показали способ определения центра силы. Оставалось только удивляться мудрости людей древних времен, которые смогли так элегантно решить сложную математическую задачу. Да попробуй решить эту задачу сейчас, компьютер захлебнется от обилия необходимых исходных данных! Лезвие «меча пламени» идет волной, и широкий желоб или, как его назвали итальянцы, «каннелюр», должен повторить изгибы клинка. Слишком муторная для кузнеца работа. Пришлось ехать к порталу и лазить под машинами. Подходящая фигня нашлась довольно быстро – свинтил буферный ограничитель рессорного блока. Правда, по центру шел вырез для крепления резинового амортизатора, но недостаток при желании можно превратить в достоинство. Середина лезвия получит ребро жесткости. Работа над мечами не заняла много времени, в кузнечном деле главная сложность в сохранении изначальной структурной решетки.
Сначала разогрел два обрезка полудюймовой трубы, развернул по шву и проковал. Затем настала очередь за двумя валами – один от привода гидравлики, другой от компрессора. За полдня получил два прутка, обернул их краями бывшей трубы, проковал и придал заготовке изгиб морской волны. Работа проходила под надзором Антонио, однако его советы в большей мере касались формы, чем технологии. Режущая кромка бритвенной остроты всего лишь безумный вымысел. Сверла, топоры, ножницы, резцы и фрезы имеют совсем другое понятие «острый». В том числе и меч, где ударный клин по типу лезвия топора мясника и должен равняться сорока градусам, иначе его заклинит. Овощерезка и ножик для колбасы затачиваются совершенно разными способами. Снова пришлось повозиться, в качестве специальной оснастки сделал шабер и вывел аккуратную заточку «по горячему». Дальше чистовая обработка, ибо пущенная по периметру сортовая сталь должна выйти как режущая кромка.
Попутно с изготовлением двух мечей Норманн занялся боевыми луками. Ограничения по весу и размеру заложил в заготовленный материал, осталось добиться нужной упругости стальной пружины. Поставленную задачу достиг, но только на тринадцатом экземпляре. Он изначально допускал одну и ту же ошибку, набирая пластины по типу автомобильной рессоры. Требуемый результат получился при изготовлении жесткой облегченной середины. Далее без затруднений довел количество луков до трех десятков и успокоился. До создания большого воинского отряда ему еще очень далеко.
Деревянные корпуса для луков сделали слуги, для чего использовали можжевельник. В этом вопросе Норманн им доверился и не просчитался. Клей на рыбьих хрящиках и бандаж завершили изготовление дальнобойного оружия. После окончания работы испытал новые луки практической стрельбой. Сразу встал вопрос специальных перчаток, а заодно и иголок. Если обрезки кожи пожертвовали Серафим с Иосифом, то швейных принадлежностей нигде не нашлось.
Надо делать, иного выхода нет, все равно без иголок не сшить парус. Сначала отлил линзу, чем привел в восторг всех итальянцев. Всего делов-то – перемолоть в пыль стекло от автомобильной фары, расплавить в тигле да остудить в формочке. Шлифовка с полировкой заняли больше времени. Изготовив десяток разнокалиберных игл, взялся за мечи. Сначала проверил качество – клинок легко рубил стальной прут. Удовлетворившись результатом, раскалил шестимиллиметровую проволоку и накрутил ее на рукоять, завершив витиеватой гардой. Здесь так же не обошлось без поучений итальянских специалистов. Обычное боевое оружие не требует защиты руки, дуэльному мечу у крестовины необходимы дополнительные приспособления. Всевозможные финтифлюшки, которые раньше воспринимались как плод фантазии кузнеца, по жизни оказались вполне прагматичными приспособлениями. С их помощью противнику можно сломать меч, выдернуть его из рук или использовать как точку опоры и срубить голову.
– Остался последний штрих, – осмотрев мечи, вынес свое заключение Ахилл. – Оружие надо украсить.
– Да запросто! – весело ответил Норманн.
– Что запросто? Ты имеешь представление об украшении оружия?
– Вот, посмотри! – И быстренько набросал на песке эскиз.
– Ерунда! Виноградной лозой и зверушками украшают охотничьи ножи. На оружии линии должны быть строже.
В новом эскизе пустил по каннелюру строгий «ковровый» узор а-ля барокко, Ахилл критически осмотрел и вынес вердикт:
– В целом пойдет, добавь у гарды имя кузнеца и на нижней трети девиз хозяина.
– Девиз? А что может стать моим девизом?
– «Без ложки нет обеда»! – хохотнул наставник.
Норманн впал в ступор, девиз должен быть по-латыни. Или нет? Да пошли все… в общем, далеко. Сначала залил лезвия стеарином, затем на клинок нанес изящный узор в стиле барокко, добавив мелкие детали. Где положено быть имени кузнеца – аккуратно вывел «Руслан Нормашов». В качестве девиза с одной стороны появилась надпись «Без войны нет закона», с другой стороны – «Без меча нет закона». Работу завершила кислота из дохлого аккумулятора, промывка водой и очистка над пламенем. Сверкающий меч привел итальянцев в восторг, который закончился совершенно неожиданным испытанием. Ахилл взял оружие и с силой ударил рукоятью о пенек. Меч «запел», а специалисты слушали звук и смотрели на кончик. Вибрация кончика меча гасит силу удара, укол жестким оружием легко пробивает любой доспех. Норманн выбрал из брошенной амуниции подходящий ремень, который приспособил в виде перевязи с кольцами за спиной. Осталось научиться пользоваться красивым и грозным оружием.
Строительство баркаса совмещалось с обсуждением плана переселения.
– Для начала ты должен отправиться на разведку, установить контакт с местными жителями, – требовательно заявил Антонио.
– Почему я, а не ты?
– Меня сразу повяжут и продадут в рабство.
– А меня нет?
– Побоятся, ты выглядишь воином, а я ярко выраженный иностранец.
– Так и я иностранец. Русский кусок берега только на юге. Здесь живет чудь, а дальше карелы да всякие вепсы.
– Кому они платят налоги?
– Не знаю, вроде бы Новгороду.
– Плохо, земля имеет хозяина – мы построимся, а нас обложат данью.
– Не должны, там много медных и железных руд, а новгородские купцы ввозили металлы из Москвы и Швеции.
– Ты уверен? Люди там бедствуют или нет?
– Занимаются зимним промыслом нерп и тюленей, получают хорошую прибыль.
– Аборигены совсем не бедняки-рыбаки, а дань никому не платят? Подобного не может быть.
– Мне-то откуда знать, чего может быть, а чего нет.
– Ты что, не учился в школе?
– Ну даешь! Я, считай, пошел в школу через семьсот лет от сегодняшнего дня! Скажи спасибо, что хоть это учитель сказал!
– Понятно, необходимо выяснить. В противном случае придется убить местного барона.
– А что, хорошая мысль, здесь живут двое, и, на мой взгляд, вполне адекватные. Они снабжают хутор мясом.
После разговора с Серафимом и Иосифом Норманн выбрал приоритетным местом залив, отмеченный на карте автомобильных дорог как Петрозаводская губа. Итальянцам для наглядности будущее местожительство обвел кружочком. Охотники говорили с Русланом почти что по-дружески, вероятнее всего, сыграл свою роль удачный поход на кабанов и большие уловы с помощью невода. С их слов восточный берег Онежского озера контролировался князем из Ярославля, что сильно удивило Норманна. Он-то был уверен, что эти земли входят во владения Вологодских правителей. Новгородцам принадлежал юг и юго-запад Ладожского озера, юг и север Онежского озера. Карельские земли подчинялись королю Дании, а вепсы успешно отбивались и от русских, и от датчан. Благодаря поездкам в Карелию, на Валаам и Кижи Норманн кое-что знал об этих землях. Он частенько тусовался на дачах Карельского перешейка, а поездки на пассажирских теплоходах в Музей деревянного зодчества и монастыри стали своеобразным ритуалом для их компании. Места «хлебные» с точки зрения торговли поделками под старину, ну а бизнес-посиделки с местными лоточниками неизбежно затрагивали историю этого края.
– Ты выглядишь довольным, – заметил Антонио. – Узнал хорошие новости?
– Даже не ожидал! У нас есть шанс построиться на противоположном берегу озера.
– Там живут спокойные племена?
– Это вряд ли, но они не платят дань ни русским, ни викингам.
– У маркизов крепкое войско? В таком случае тебе придется наниматься на службу.
– В том-то и дело, что там нет единой власти. Поселения объединяются против пришельцев, поэтому их и не трогают.
– Сотня воинов разгонит чернь, и маркиз построит свой замок. От тебя что-то скрыли.
– Все намного проще: в поселениях живут охотники, они смогут за себя постоять. А если их побить, то добыча будет невелика.
– Земли завоевывают не ради добычи, а для регулярного сбора податей.
– Не выйдет, земли малозаселенные. Ты захватил селение да построил крепость, а люди ушли.
– Как это ушли?
– Да просто! Поселятся в пятидесяти километрах [23]23
Чтобы не утяжелять текст малопонятными терминами, здесь и далее расстояние и прочие единицы измерения даются в системе СИ.
[Закрыть]от замка и будут тебе палки в колеса ставить. Сам уйдешь.
– Интересная у вас жизнь! В Европе не найдешь ничейного клочка, а здесь земли вдосталь, а людей нет.
– Скажу больше, на тех землях много руды.
– И об этом никто не знает?
– То-то и оно! Железо и медь начнут добывать лет через триста-четыреста.
– Какая медь, желтая или красная? – деловито спросил Антонио.
– Там, где я предлагаю строиться, красная, в руде восемьдесят процентов меди. Есть и желтая, но она севернее и южнее.
– Здешняя руда самое то, добавь цинк да свинец, порох – и пли, – хохотнул Ахилл.
– Еще здесь так называемая «озерная руда» великолепных свойств, хороший чугун и простая переработка в железо.
– Реки есть? – почти хором спросили итальянцы.
– С десяток, некоторые с водопадами. Отличная рыбалка – семга, форель.
– Какая рыбалка? Надо сделать водяные колеса для кузниц.
– Вот уж не надо! – запротестовал Норманн. – Новый Брюссель здесь не нужен. Новгородцы сразу нас загонят под свою пятку!
– Я такую крепость тебе построю, ни одна армия не возьмет. – Антонио с довольным видом потер руки.
– Солдат только рыбой кормить будешь? В местных краях ничего не растет!
– Как не растет? Нормальная земля. – Как бы в подтверждение своих слов Антонио топнул ногой.
– Это здесь, а тот берег – покрытая мхом, сплошная гранитная плита.
– А если обосноваться на более удобном месте?
– Плохая мысль. К Новгороду ближе и медная руда иная. Примеси золота и серебра, годится только на колокола.
– Ну почему мир так несправедлив! – воскликнул Антонио.
– Справедлив, даже очень справедлив, – возразил Норманн. – Рядом три мощных специфических железорудных пласта.
– Ты сказал специфических? Это значит особых?
– Да, с естественными примесями хрома, молибдена и хрома вместе с молибденом.
– Примерно догадываюсь, о чем речь. И все это уже разрабатывают в твое время?
– Технологии двадцать первого века не позволяют перерабатывать подобную руду, хром и молибден выгорают.
– Вы так и не умеете использовать полиметаллы?
– Для хромомолибденовых сплавов применяют непрямые технологии.
– Интересно! Бросить руду напрямую в горн да под молот, отличная получится продукция!
– Я умею кольчуги делать! – похвастался юноша.
– Ты!!! Зачем в твое время кольчуги, да еще с таким оружием? – Ахилл указал на английскую винтовку.
– Я учился народным промыслам, в нашей группе было только три мальчика, так что кузнечное дело осваивали в расширенном виде.
– Отлично! А что еще ты знаешь о тех землях?
– Ну, мрамор, гранит, слюда, кварц, минеральные красители, целебные источники.
Итальянцы дружно проголосовали за переселение, главный плюсик – пограничная земля, где в равной степени занимаются рэкетом новгородцы, норвежцы и датчане, что дает шанс устоять в своей индивидуальной независимости. Никто не пошлет тысячный отряд против малого замка. Это все равно что собачьей сворой ловить бездомную кошку – визгу больше, чем мяса.
Ахилл удвоил свои усилия в обучении «современному» оружию. Вместе с тем появились опилки, что дало возможность повесить еще один мешок для отработки ударов рукопашного боя. Тренировки с мечом постепенно давали понимание возможностей древнего оружия. На первом месте стоял укол, ибо позволял нанести стремительный удар. Замах всегда дает возможность предсказать последующее действие и приготовиться к его отражению или уходу из района поражения. Укол легко пробивал панцирь, что первоначально вызвало большие сомнения. Однако Ахилл достаточно внятно объяснил, что толщина панциря не превышает одного-двух миллиметров. Первые спарринги совместились с освоением двурукой техники. Опять-таки два меча совсем не повод размахивать ими, как мельница крыльями. В атаке один меч отводил в сторону оружие или щит противника, второй наносил удар. В защите двурукий воин мог одновременно блокировать противника и угрожать встречным уколом.
Настал день выхода в люди. Два меча за спиной, лук, волосы на затылке стянуты ленточкой, мешковатые штаны и рубаха, куртка из портьерной ткани с серебряными кленовыми листьями да английские армейские ботинки. Сборы в дальнюю разведку принесли еще один сюрприз – среди сваленной амуниции нашли два цинка патронов к английским винтовкам. Обнялся с итальянцами, они вытолкнули баркас на середину реки, Норманн поднял парус и сел за руль. Десять километров вниз по реке, дальше по компасу сто километров на запад-северо-запад. Всяких разных магнитов полно в автомобилях любого периода производства, так что с компасом обошлось без проблем. Удобная посудина со штырьком, скипидар да разлинованный кружок с поплавками из сосновой коры и магнитами – плыви хоть открывать Америку, хоть за шелками в Китай. При желании можно собрать ватажку да пограбить индусов или набрать в Африке слоновой кости да черного дерева. Но сначала надо крепко встать в этом времени, обеспечить себе надежный тыл.
Баркас ходко рассекал мелкие волны Онежского озера. Начало июля, погода наладилась надолго. Норманн задумался о странностях местного радио. Он проверил слова Елизаветы Карловны, радиоприемник часто перескакивал как по времени передачи, так и по историческим последствиям. В России случались или не случались революции, мировые войны меняли даты и союзников-противников. Со столицей происходила постоянная чехарда, то Москва, то Нижний Новгород, иногда выскакивала Казань, реже Петербург. Почему Нижний Новгород да Казань, он не имел ни малейшего представления, а с Петербургом более или менее понятно. Царь Петр едва не утонул в Белом море, а мог и утонуть. С равным успехом могли победить Софья или Иван, да мало ли что, собака тявкнула на лошадь, и карета пришибла Меншикова. Из глубины четырнадцатого века будущие события отнюдь не обязательны. Более всего факт нестабильности грядущих исторических событий взволновал итальянцев, они буквально несли дежурство возле радио. Зачем? Что можно сделать? Чем помочь и что изменить?
Во второй половине дня показался западный берег озера. В Петрозаводске Норманн бывал и как раз на яхте, очертания берега помнил и уверенно подправил курс. Он хотел найти выходящую к берегу гранитную плиту, на которой не то что замок, крепость можно построить. Вскоре явно обозначилась поросшая соснами двадцатиметровая скала, а севернее в устьях рек ютились две маленькие деревушки. Еще немного подвернул, до начала активных действий следует пообщаться с аборигенами. Лодка уткнулась в берег. Неторопливо опустил парус и набросил веревку на ближайший валун. Местные жители занимались своими хозяйственными делами, и казалось, не обращали на пришельца никакого внимания. Разумеется, все далеко не так, баркас давно разглядели, еще на подходе к берегу, сейчас просто выжидали.
Опыт деревенской жизни говорил, что его никто не боится и от него ничего не надо. Проще говоря, пришелец для них пустое место. Пусть будет так. Норманн зашагал в центр небольшой деревушки и сразу почувствовал нарастающее напряжение. Тоже понятно, жители рассмотрели его мечи, а кому нравятся вооруженные незнакомцы. Ага, вот и главный. На середину улицы вышел крепенький старичок и внимательно смотрел на приближающегося юношу.
– Добрый день отец, – приветливо начал Норманн.
– Szia, stranger [24]24
Уходи, пришелец ( вепский).
[Закрыть], – ответил дедок.
Ответа не понял, но по смыслу вроде поздоровался.
– Я хочу построить рядом свой дом, – продолжил парень.
– Nem ertem, elmegy [25]25
Не понимаю, иди отсюда ( вепский).
[Закрыть], – неприветливо ответил главарь аборигенов.
И что дальше? Моя твоя не понимай? Так дело не пойдет, ему надо не просто построить дом, но и наладить доброжелательные отношения. Достал из колчана стрелу, нарисовал на земле дом, рядом пятерых человек, затем ударил себя в грудь и указал на виднеющееся отсюда место планируемой новостройки. Дедок немного подумал, посмотрел на гранитный обрыв, затем босой пяткой провел между собой и домом черту.
– Il`, de nem jòvhnk [26]26
Живи, но к нам не приходи ( вепский).
[Закрыть], – с этими словами развернулся и ушел.
Понятно, хорошее начало. Согласие на соседство есть, дальше покажет жизнь. Во всяком случае, у Норманна осталась возможность при необходимости расшириться на юг, где под обрывом в Онежское озеро впадала другая речка. Перегнал баркас поближе к месту предстоящих работ и перенес в удобное место все свое имущество. Парус, рея и гик составили основу палатки, нарубил веток туи – и мягкая кровать готова. С утра взялся за расчистку площадки под новый дом и сопутствующие пристройки. Традиционное «срубил и выкорчевал» здесь не работает, Балтийская гранитная плита начинается почти от Петербурга и уходит за Мурманск. В местах выхода на поверхность она прикрыта тонким слоем земли, не более тридцати сантиметров. Перекусив, внимательно осмотрел участки оголенного гранита и принялся за дело. Несколько ударов кувалдой, и крюк вбит в расщелину, затем цепь вокруг ствола – и затрещали тали. Как только сосна наклонилась, подрубил натянутые корни. Готово, можно набрасывать цепь на следующий ствол.
На второй день вошел в ритм, у него получалась одна сосна за тридцать минут. Окружающий юношу хаос бурелома не затруднит в дальнейшем. Лежащие стволы легко распилить и разделить на дрова и строительный материал.
Утро четвертого дня принесло принеприятнейший сюрприз. Норманн проснулся от постороннего движения и сопения. Медведь! Аккуратненько, стараясь быть абсолютно бесшумным, подхватил топор и ловчую сеть на кабана. Выскользнул под полог с противоположной стороны и тихохонько пошел в сторону, где по его предположению должен быть медвежий зад. Так и есть, зверь увлеченно вынюхивал ароматы кабаньего окорока, однако на бросок сети среагировал практически мгновенно. Непонятно как, но мишка подпрыгнул на всех четырех лапах и развернулся навстречу неожиданной угрозе. Это и сгубило хозяина русских лесов. Он наступил левой задней лапой на край упавшей на него сети, вместе с тем правой передней лапой попытался сбить свисающий с его головы большой скомканный угол.
Через мгновение полутонный медведь напоминал запутавшегося в занавеске котенка, с той лишь разницей, что дикий зверь оглашал лес жутким ревом. Норманну стало жалко пойманного мишку, рука как-то не поднималась для нанесения завершающего удара. Приноровившись, огрел медведя обухом по затылку, затем освободил голову, набросил на шею цепь и перехлестнул ее как скользящую удавку. Второй конец привязал к ближайшей сосне. Самым страшным моментом стало высвобождение из сети жутких медвежьих лап, один вид которых приводил в ужас. Ничего, справился, вытянул из-под пленника ловчую сеть, разобрал и отнес подальше свою палатку, затем переложил привезенный инструмент. Но вот хозяин лесов оклемался, и Норманн пожалел о своем зверолюбии. Лес притих от оглушающего злобного рыка, полутонная зверюка рванулась вперед до жалобного звона звеньев цепи. Сосна содрогнулась и наклонилась, однако удавка выполнила свою задачу, полузадушенный мишка свалился на мох.