Текст книги "Оракул Чернобыля"

Автор книги: Дмитрий Новаш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9 Доктор

Наконец-то мы с Сифычем добрались до долгожданного болота. Оно уже стало для меня долгожданным, так как мне надоело всего и везде бояться. Я с нетерпением ждал новых передряг, мутантов и всяческих опасностей, так как я уже не верил в то, что смогу когда-нибудь выбраться из этой опостылевшей зоны, и мне оставалось лишь получать удовольствие до того момента, как смерть с фиолетовыми или красными глазами, придет за мной. А может быть у нее будут обыкновенные голубые глаза молодого парня, который, как и я случайно попал не в то место и не в то время, и оказался на отличной от моей стороне баррикад. Как бы там ни было, мы все-таки добрались.

Непосредственно перед самим болотом Сифыч скомандовал привал, во время которого мы произвели очередную проверку снаряжения. Мы проверили костюмы, на наличие утечек, работоспособность фильтров по очистке воздуха и наш личный канал связи настроенный через гарнитуры костюмов. Все функционировало и работало нормально, и тут дело дошло до оружия.

Каково же было мое удивление, когда Сифыч приказал мне разрядить автомат и пистолет, и строго настрого запретил мне пользоваться оружием на болоте, что бы там не произошло. Я сначала очень яростно возражал, даже приводил в доводы аргументы о том, что Сифыч, по-видимому, сильно ударился головой в том заброшенном здании, или отравился по не знанию ядовитыми грибами, коих было полно в округе, или просто сошел с ума, но сталкер настаивал на своем. Успокоился я лишь тогда, когда он демонстративно разрядил свои пистолеты, а свой автомат зарядил патронами с транквилизатором. Я тоже захотел таких патронов, но Сифыч заявил, что для автомата Калашникова у него таких нет, и мне придется пользоваться лишь ножом и то, в самом крайнем случае. После очередного наставление на путь пацифиста, мы отправились на болото.

Болота, того о котором так много рассказывал Сифыч, и того которое я не раз себе представлял, с его опасными зыбями и топями я не увидел. Это было обычное, но очень громадное облако тумана, лежащее на земле. Оно укутывало землю как мягкая перина, состоящая из взбитых сливок и разбавленная густым дымом от гавайской сигары. Видимость в этом облаке составляла всего около трех метров, и как в нем можно было ориентироваться одному Богу только известно, и, наверное, Сифычу.

Сталкер ориентировался только по своему ПДА, он не отрывал от него взгляда, и казалось, изо всех сил пытался в нем что-то разглядеть. Моя задача заключалась лишь в том, что бы ни потерять из вида его спину и не остаться одному в этом непреодолимом лабиринте из облака дыма. Мы двигались по приборам, в самом прямом смысле слова. Радовало в этой ситуации лишь одно – почва под ногами была твердой.

Таким образом, мы шли около двадцати минут, когда из дымки впереди вынырнул толстый черный столб. При ближайшем рассмотрении столб оказался обычным деревом, под которым Сифыч скомандовал привал. Я сразу же упал на землю и прислонился спиной к стволу, Сифыч же так и остался стоять, и смотреть в слепящую белую дымку. Меня не особо волновало то, куда он так усердно пялился, меня больше волновал вопрос о том, как бы сейчас покурить. Снять защитную маску – означало сию же минуту отправиться к праотцам, а никаких специальных приспособлений в костюме для курения в условиях повышенной радиоактивности господа ученые умельцы не придумали, и этот факт не на шутку меня огорчил.

Я сидел и мечтал о затяжке никотина, как из белой завесы, словно черт из табакерки, вынырнул на встречу, огромный слепой пес он сел в трех метрах от нас и стал смотреть в нашу сторону безглазой мордой. Он был точно такой же, как и тот, что располосовал мне руку в лесу, только цвет у него был сказочно белый и выглядел он игрушечно. От неожиданности я даже подскочил на месте и инстинктивно схватился за автомат, потом, вспомнив, что он не заряжен, взялся за рукоять ножа. Сифыч же никак не отреагировал на появления монстра, он секунды две помедлил и уверенной походкой направился к монстру. В гарнитуре моего костюма прозвучали слова:

– Привет, Тотошка.

Сифыч подошел к монстру и потрепал его за ухом. Слепой пес, сначала просто сидел на земле и ждал, пока сталкер закончит свое издевательство, а после встал и начал вилять хвостом. В этот момент у меня пронеслась мысль, что я потихоньку начал сходить с ума.

– Подойди, поздоровайся, – прозвучал голос Сифыча в моей голове, – ты главное с добрыми намерениями, он ведь мысли читает, а то он тебя никуда не поведет, так и останешься здесь.

Оставаться одному в белом тумане мне не хотелось, я встал, и нетвердым шагом направился к мутанту. Мне очень сильно хотелось найти добрые намерения, но левая рука предательски заныла, и воспоминания о прошедшей ночи заставили сознание одуматься, но было уже поздно. В последний момент я вспомнил, что когда-то у меня был пес Мухтар, я представил, что это он сидит здесь посреди тумана и ждет меня и подойдя к монстру я, как и Сифыч ранее, потрепал его за ухом, с самыми добрыми намерениями которые я мог на тот момент найти.

– Привет Тотошка, – выдавил из себя я.

Пес сначала замер, ни один мускул не пошевелился на его мощном теле, и спустя несколько мгновений, как и ранее Сифычу, он завилял мне хвостом. Страх отступил, и я понял, что я глажу не кровожадного убийцу способного одним движением челюстей откусить мне ногу, а обычного пса, а пусть даже и слепого, а пусть даже и размером с теленка, но обычного, доброго пса.

Пес позволил мне еще немного погладить его, после встал и, повернувшись, отправился в непроглядную густоту тумана. Сифыч ничего не говоря, последовал за ним, а я, слегка ошалев от увиденного, бросился за ними двумя. Вскоре ходьба перешла на бег, и все мои мысли и внимание сконцентрировались лишь на одном, на спине Сифыча. Я боялся отстать от него, боялся потерять этот спасительный силуэт и затеряться в бескрайней пустыне молочного тумана. Бег все не прекращался. Я не могу сказать бежали мы по прямой, либо петляли, пространство и время перемешались в густой действительности, и я, не отпуская свой ориентир ни на сантиметр, ушел в полу транс.

Бег прекратился спустя два часа так же внезапно, как и начался. Туман вдруг рассеялся и я еще больше удивился, чем прежде, от увиденной мной картины. Передо мной открылась воистину невообразимое зрелище, ни как не свойственное этим местам, хотя как знать. Я оказался на краю обычного дворика, обычного одноэтажного дома. Дом стоял посреди поляны на бетонных сваях, высотой около метра над землей. Обычный деревянный дом, выкрашенный в белую краску, каких я прежде видел тысячи, разве что окна закрыты тяжелыми ставнями, но место, в котором он находился, ни как не гармонировало с ним.

Слева от дома находился сарай, так же в белом исполнении и в котором аккуратно были выложены ряды заготовленных дров, а правее находилось еще одно здание, в миниатюре копирующее дом, из трубы на крыше которого шел легкий дымок. У самого порога дома, так же на возвышенности, находилась конура нашего знакомого пса, куда он сразу же направился отдыхать. Ограды вокруг дома не было, его окольцовывала плотная стена тумана, ни как, не претендуя на территорию двора. Сифыч же, махнув мне рукой, направился к уменьшенной копии дома, из трубы которого шел легкий дымок.

Домик, в который мы вошли, оказался баней, о чем свидетельствовали все необходимые для этого приспособления. В передней, находился аппарат для обеззараживания костюмов, Сифыч сразу же принялся сбрасывать с себя свои вещи, и складывать их в контейнер:

– Ну, чего встал как вкопанный? Или тебе особое приглашение нужно?

Я, оставив расспросы, принялся делать тоже, что и мой напарник, украдкой надеясь на то, что мы оба не сошли с ума. Погрузив все свои вещи, вместе с оружием в странный аппарат, мы зашли в помещение бани. В голову ударил пьянящий аромат березового пара. Тепло поглотила мое тело. Сифыч указал мне на лежак, а сам принялся поддавать жару. Когда мы оба оказались на скамье, и пар начал делать свое дело, я, наконец-то, спросил у своего напарника:

– Сифыч, а что собственно происходит?

– Ты что, в бане никогда не был? – Сифыч прекрасно понимал всю нелепость ситуации, но ему было не до этого. Он взял березовый веник, и начал хлестать себя по распарившимся плечам.

– Сифыч перестань, – я взял веник, и стал проделывать те же операции. Хоть что-то приятное за эти два дня. С Ума сойти.

– Ладно. Уговорил, – сталкер работал веником как заправский банщик, – мы пришли в гости к одному моему приятелю. Все его зовут Доктор, и тебе советую. Тотошка его пес, я его еще щенком помню. Что тебе еще не понятно?

– А почему мы без спросу в баню пошли? – я уже распарился, и мне в принципе было все равно, что да почему. Хорошо, да и все.

– А он без гигиенических процедур гостей не принимает. Он же доктор. Все парься, давай, может в последний раз, здесь в зоне такого больше не увидишь, – Сифыч спустился и прибавил пару. От повышенной температуры разговаривать перехотелось, и я просто продолжил получать удовольствие от момента. И в самом деле, когда еще придется.

Мы закончили свои процедуры. Счастливее чем тогда я еще никогда не был, вот уж не думал, что когда-нибудь я буду так рад обычной русской бане. Мы обратно одели свои, уже обеззараженные костюмы, и пошли в дом к доктору. Я хотел было надеть маску, но Сифыч предупредил, что во дворе Доктора «чище», чем в парламенте. Я вдохнул влажный осенний воздух, свежий кислород ударил в мозг и еще больше наполнил меня чувством эйфории. У порога нас встретил недавний знакомый Тотошка, мы поднялись по лестнице, и Сифыч постучал в дверь.

– Входите. Открыто, – раздался голос из-за двери.

Мы вошли. Изнутри дом оказался гораздо больше, чем он выглядел снаружи. Мы оказались в большой просторной гостиной, посреди которой стоял круглый стол, накрытый белой скатертью, на которой стояли приборы на три персоны. На всю длину левой стены располагался длинный книжный шкаф, снизу доверху заполненный книгами, справа стоял шкаф для одежды и защитных комбинезонов, которые виднелись за стеклянной дверью, и пирамида для оружия, в которой находилось две винтовки, М-16, и наша СВД.

В лицевой к нам стене находились две двери, одна из которой оказалась открытой, и именно из нее к нам вышел хозяин дома. Это был пожилой мужчина среднего роста, спортивного телосложения в черных брюках, белом докторском халате и блестящих лакированных туфлях. Его гладковыбритое лицо украшали стильные дорогие очки, через которые на нас смотрели два абсолютно черных глаза, я прежде не видел таких у людей. Единственное что выбивалось из общей картины интеллигентного человека, были его черные волосы, беспорядочным хаосом составляющие замысловатую прическу.

– Приветствую вас мой друг. Рад видеть у себя в гостях, – хозяин дома подошел к Сифычу, и дружески с ним поздоровался, – а кто это с вами?

– Это Таксист, мой напарник, – представил меня Сифыч.

Доктор подошел, пристально рассмотрел меня с ног до головы и протянул свою руку:

– Разрешите представиться, Доктор, хозяин этого скромного жилища.

– Таксист, очень приятно, – я пожал его крепкую руку.

– Что ж господа, прошу за стол. Время обеда, – доктор жестом пригласил нас за накрытый стол. Мы сняли свои рюкзаки, уложили в пирамиду оружие и приняли приглашение хозяина. Сначала, как и водиться в зоне, хозяин налил нам водки, сугубо в медицинских целях, и лишь после третьей рюмки предложил отведать его стряпни, как он ее называл. После поедания консервов в условиях зоны, борщ, который он нам предложил, показался мне самым изысканным блюдом на свете. На второе была запеченная курица, а на третье еще сто пятьдесят граммов водки. За обедом, в основном, Доктор разговаривал с Сифычем. Он интересовался делами на большой земле, политикой, экономикой, культурой и даже погодой вне зоны. О зоне за столом не было сказано ни слова, и когда дело дошло до распития свежезаваренного кофе, доктор обратился ко мне:

– А вы молодой человек, с какой целью прибыли в зону отчуждения? Разбогатеть, найти всем известный «Монолит», или просто в поисках приключений.

– Ни с той, ни с другой, ни с третьей, – я честно ответил на заданный мне вопрос.

– Позвольте, я угадаю, наверное, один из членов вашей семьи смертельно болен и вы прибыли в поисках артефакта способного им помочь? – доктор пристально следил за моей реакцией.

– К счастью вы ошибаетесь, попробуйте еще, – меня занимало то, с каким интересом доктор строил свои предположения.

– Неужели вас завербовал мой приятель, это на него не похоже, – Доктор посмотрел на Сифыча, и тут же перевел взгляд на меня. Сифыч сидел и с интересом наблюдал за нашей беседой.

– И здесь уважаемый Доктор вы ошиблись. Скорее я сам напросился к нему в напарники, – я сделал еще один глоток, горячего, но чертовски хорошо сваренного кофе.

– Все молодой человек. Я сдаюсь. Так все-таки, с какой целью вы прибыли в зону? – Доктору был очень любопытен факт моего нахождения в зоне.

– Не поверите Доктор, но цель у меня только одна, выбраться отсюда как можно скорее, – и я вкратце рассказал Доктору свою историю и основную цель моего путешествия. Он внимательно слушал, задавал пару наводящих вопросов, что-то про себя отмечал и поглядывал на Сифыча. В конце моего рассказа он задал мне последний вопрос:

– И вы, попав сюда, и узнав какие сокровища хранит зона, даже не попытаетесь ими овладеть?

– На данный момент и в ближайшее будущее, у меня лишь одна цель – выбраться отсюда, а что произойдет дальше – никому неизвестно. Это ведь зона, – я озвучил то, как я действительно думал.

– А давайте так. Я сейчас куплю ваш автомат, ваш костюм и ваш рюкзак со всем содержимым за десять тысяч, которые вам так необходимы, и даже выведу за границу болота, в этом случае вы готовы покинуть зону немедленно? – доктор с интересом ждал моего ответа.

– Уважаемый доктор. Как я понимаю вы грамотный человек, и отдаете себе отчет в том, что ваше предложение абсурдно, – я уже вошел в раж, и меня полностью захватила беседа, – Даже если бы это был мой автомат, и я продал бы вам все свои вещи, скажите, сколько метров я бы смог пройти прежде, чем меня сожрали бы голодные звери, или убила бы невидимая аномалия? И к тому же, я ведь не могу просто придти на блок пост к военным, и заявить – вот вам деньги, пустите меня домой.

– Сколько вы говорите в зоне? – поинтересовался доктор.

– Два дня, с небольшим, – я сделал еще один глоток кофе.

– Знаете молодой человек. Вы выберетесь из зоны, и даже раньше, чем вы думаете. Вы говорите, что оказались здесь случайно – но вы ошибаетесь, сюда никто случайно не попадает. Быть может, вы просто не знаете той причины, по которой вы здесь, но скоро эта причина сама отыщет вас, и все станет на свои места. Главное не отступайте от своей цели, и…, – доктор замолчал и повисла неловкая тишина.

– Что и…? – я все-таки хотел узнать, что означает это И.

– Вы, конечно, не обижайтесь, но смените имя, а то Таксист вам как то не идет, от имени в зоне многое зависит, – доктор слегка сконфузился. Меня в принципе не волновало, как меня здесь называют, но предложение Доктора заставило меня задуматься. Оказалось что выбор имени не такое уж простое занятие. Доктор заметил мои размышления и предложил вариант самостоятельно:

– А пускай будет Знаток, как вам?

– А почему Знаток? Я же ничего не знаю ни о зоне, ни даже о собственной участи, – я действительно не понимал выбор Доктора.

– Вот поэтому и Знаток. Придет время, и вы все узнаете молодой человек, тогда и вспомните меня хорошим словом. Ирония друг мой – иногда лучший способ повеселить судьбу, – разговор на этом закончился. Я получил новое имя, и новую судьбу. Доктор пригласил Сифыча в свой кабинет, для делового разговора в котором мне не было места, а я, в хорошем расположении духа, от прекрасного обеда после бани, и от интересной беседы с умным человеком, отправился на улицу, дабы принять очередную дозу никотина, о котором, если честно даже позабыл.

Спустя десять минут меня снова пригласили в дом. На этот раз доктор без всяких предисловий позвал меня в свой смотровой кабинет. Я зашел вслед за ним в левую дверь, в ту, которая раньше была закрыта, и оказался в настоящей операционной. Посреди комнаты стоял операционный стол, с большой лампой над ним, вдоль стен стояли разнообразные шкафчики со всевозможным медицинским инструментом. Доктор усадил меня на кушетку, для осмотра больных и приказал предъявить свою левую руку к осмотру. Я снял по пояс комбинезон и предъявил.

Доктор осмотрел швы, которые остались после полевой операции, вспомнил Сифыча за бездарно наложенные швы, замерил их и записал данные в блокнот. Затем достал фотоаппарат и сфотографировал мою руку. Поинтересовался, не болит ли рука, и какие я испытываю ощущения. Рука не болела, и ощущения были приемлемы, о чем я и поспешил поведать Доктору. Он объяснил мне, что эта была экспериментальная мазь, изготовленная им лично, и что я первый пациент, который использовал ее на себе. После он собирался сделать анализ крови, но как он ни старался, игла ни как не могла проколоть кожу на руке. Он сменил иглу в шприце надеясь на то, что предыдущая оказалась бракованной, и повторил попытку.

Все попытки взять анализ крови с моей левой руки оказались бесплодны. От кончиков пальцев, до плеча, рука была непробиваема ни одним из используемых Доктором инструментов. Я начал нервничать, не понимая, как такое возможно, но доктор на этом не остановился и взял в руки скальпель.

– Не позволю, – я схватился за руку, – это же издевательство какое-то.

– Спокойно, молодой человек, – Доктор, насколько мог, пытался меня успокоить, – я, наверное, переборщил в мази с экстрактом получаемого из артефакта «Чешуя», и ваша конечность отреагировала соответственно. Давайте так, я сначала возьму у вас анализ из здоровой руки, мы проверим его, а потом уже сделаем соответствующие выводы.

Я согласился, но нервничать от этого не прекратил. Анализ показал, что я полностью здоров. Отравления тяжелыми металлами не выявлено, радиоактивного заражения – не обнаружено. Даже цепочка ДНК осталась нетронутой. В общем, Доктор всеми способами пытался убедить меня, что я не превращаюсь в мутанта, и в дальнейшем останусь человеком. После, когда он спросил меня, сколько обезболивающего я вколол, и, посчитав что-то на стоящем в углу компьютере, он сделал вывод, что во всем виноваты мы с Сифычем, и что злоупотребление наркотическими препаратами к добру не приводит.

Оказалось, что элементы мази вступили в реакцию с элементами обезболивающего средства, которое подавалось в запредельных количествах, и теперь моя рука мутировала, и навсегда останется такой. Доктор обещал мне найти противоядие, но для этого требовалось время. Я пребывал в паническом шоке, мне не хотелось терять руку, но с помощью ста пятидесяти граммов спирта, и демонстрации новых возможностей моей руки, я успокоился.

Оказывается, ничего смертельного в этом нет, просто моя рука теперь стала непробиваемой, по крайней мере, для скальпеля, сверла, и машинки для вскрытия черепа. Доктор утверждал, что и пуля ее не возьмет, но я запретил ему проводить этот эксперимент. Единственным недостатком оказалась потеря чувствительности, я мог чувствовать и осязать предметы лишь внутренней стороной ладони, дальше, до самого плеча, я ничего не чувствовал.

Доктор уверял меня в том, что отыщет противоядие раньше, чем я покину зону, и при первой же возможности разыщет меня. С помощью его уговоров и еще пятидесяти граммов спирта я согласился на сделку, и обещал не держать на него обиды. В конце концов, что в этом страшного?

Осмотр закончился. Обещания были получены. Я собрался, и мы с Доктором вышли на улицу. Посреди двора стоял большой рюкзак Сифыча, а он сам занимался совсем несвойственным ему делом. Он играл с Тотошкой. Игра заключалась в следующем, сталкер бросал в белую стену тумана увесистое бревно, которым спокойно можно было убить человека, а Тотошка, с неким подобием на лай, бросался в туман и приносил ему это полено в зубах, словно это было не толстенное полено, а тоненькая ветка. Ироничнее картины я еще не видел, и улыбка нехотя растянулась по моему лицу. Забавно было наблюдать, как грозный сталкер играет с не менее грозным монстром зоны в безобидную игру.

Мы попрощались с Доктором, надели защитные маски, и отправились вслед за Тотошкой в густую пелену тумана. Как и раньше ходьба превратилась в бег, и я ушел в глубину своих мыслей. Меня все больше занимал вопрос о моей руке. Не соврал ли доктор, найдет ли он способ вылечить меня? Не превращусь ли я в мутанта?

Мысли не отступали, мне казалось, что произошедшее со мной, гораздо хуже самой страшной смерти. Осознание того, что в твоем теле присутствует элемент, несвойственный самой природе существования угнетал меня. Передо мной плыли картины возможного моего превращения, я видел себя ужасным мутантом почему-то с красными глазами и с двумя огромными костяными саблями вместо рук, на подобии тех, что встречаются у псевдоплотей. Я видел, как брожу я по бескрайним равнинам зоны, и навожу ужас на случайно встреченных мной сталкеров. Я видел, как звери зоны избегают меня, не принимая за своего, а люди устраивают на меня охоту, дабы избавить человечество от безумного монстра.

Это были самые ужасные предположения о моей будущей судьбе. Я понимал, что этого может и не случиться, и что я заблуждаюсь, и Доктор найдет противоядие. В принципе никто кроме меня и Доктора не знал о моей напасти, и разглашать ее на всю округу не стоило, а то и в самом деле могли принять за мутанта. Да и с такой рукой жить гораздо лучше, чем без нее вовсе. Ведь я мог бы запросто ее лишиться, а не приобрести дополнительный бронежилет в виде вполне нормально функционирующей руки. Да и Доктор не похож на человека, который бросает слова на ветер. Из двух возможных вариантов развития событий, этот мне показался гораздо симпатичнее и правдоподобней. Я отбросил страшные мысли о возможном превращении в монстра, и продолжил жить с мыслью о том, что все будет хорошо, на крайний случай, если почувствую ухудшения, отстрелю ее к черту.