Текст книги "Горный тролль (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Минаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Первым заговорил Ургк. В этой паре верховодил он, хотя Рым, по-моему, был чуть-чуть старше. Весь разговор пересказывать не буду, да он толком и не запомнился, потому что временами напоминал диалог слепого с глухим или… как его там… а-а-а… тупого с тем, который ещё тупее.

Парни корчили недовольные рожи и в сердцах поминали какого-то фырга. А я что, виноват, что их нихрена не понимаю? Ладно, кое-как познакомились. Ургк показал на меня, потом на себя пальцем и сказал "брат". Я в это не поверил. Какой он мне родственник? Я ж его вижу первый раз в жизни. Это потом мне растолковали, что он теперь мой кровный брат, так же, как и Рым. Раз спас жизнь, значит – брат.

– Пошли с нами, – предложил Ургк.

А чё, пошли так пошли.

Так я оказался в племени Серой скалы.

Когда мы пришли в стойбище, удивлению моему не было предела. Целый город, почти как у людей, только в пещерах. Конечно о том, как живут люди, Шэрх имел весьма смутное представление, однако он видел их жилища из камня. Так и эти пещеры были в скалах, намного выше, чем человечьи дома. А какие из них рукотворные, какие естественные, в таких высоких материях мой "побратим" не разбирался. Только небывалое чувство гордости за своих сородичей… Нет, Шэрх давно решил, что они должны быть лучше людей, ежедневно и ежечасно лелея и подпитывая свою веру. Но одно дело пытаться себя в этом убедить, а совсем другое – увидеть воочию.

Вот только странное дело, в становище совсем не было взрослых мужчин, одни старики, совсем малые дети и женщины. Последние, завидев меня, сперва вытаращивали глаза, потом стыдливо отворачивались и хихикали. И старшие, и младшие.

Шэрх недоумевал, чего это они. Ургк попытался объяснить:

– Ты ж голый.

– Что значит – "голый"?

– На тебе нет одежды.

– Так у меня её никогда и не было.

Нет, зимой ладно – слегка прохладно, даже Крол давал какую-нибудь старую шкуру, чтобы можно было укрываться от холодного ветра и снега. Но сейчас-то лето, нафига одежда, и так жарко. Всё это было очень сложно.

Поднявшись по тропе, мимо нескольких пещер мы, наконец, добрались до жилища вождя. Если большинство мужчин были на охоте, то сам Хом с немногими оставшимися охранял поселение. Или усиленно делал вид, что занят этим, без всякого сомнения, нужным делом.

Потому что когда мы дружно вломились в его пещеру, он бессовестно дрых, хотя с нашим появлением немедленно вскочил и стал тереть глаза. Разобрав, кто перед ним, сей облачённый властью муж сурово сдвинул брови и вперил в нас не слишком дружелюбный взор:

– А ну ответствуйте, отроки, с чем пожаловали!

Ургк принялся рассказывать, как они пошли в лес, как он провалился в болото и как я его спас.

– Что ты с ним побратался это правильно, – изрёк вождь, – Но кто дал тебе на это право?

– Как это?

– А так, – и Хом принялся объяснять Ургку, чем полноправный взрослый охотник, имеющий собственную семью, отличается от такого недоросля, как он.

– Вот твой отец мог его взять в свой род, и твой, Рым, тоже. А теперь, даже не знаю, что делать. Надо подумать. Ладно, идите, – махнул рукой хозяин пещеры.

Братья споро рванули к выходу, я развернулся вслед за ними.

– А ты, Шэрх, подожди.

– Как тебя зовут? – спросил вождь, когда шаги парней стихли.

– Шэрх.

– Понятно, что шерх, а имя у тебя есть? Родители тебя как звали? Мама твоя.

– Не помню… А люди – Шэрх.

– А что ты помнишь из прошлого?

Хом спрашивал дальше. А что я мог ему ответить? Ведь я и сам толком ничего не знал. Ни где родился, ни кто родители, ни где жил. Вообще ничего! А ведь раньше я над этим даже не задумывался.

– А человеческий язык ты понимаешь?

– Немного.

– Много слов знаешь?

– Не знаю, я не умею считать, – я запоздало осознал, что мы говорим на человечьем языке, и удивлённо захлопал глазами.

– Ну что ж, шерх по имени Шэрх, в племени хочешь остаться?! – вернувшись обратно на троллий, спросил Хом.

Я утвердительно кивнул.

– Тогда вот тебе, прикройся, – вождь кинул мне старую потёртую шкуру, – повесь, как у меня.

– Зачем?

– А нечего перед бабами голыми му…ми трясти, они у тебя ещё толком не выросли, чтобы кого-то удивить.

Ну-у, раз такой порядок… Шэрх обернул себя шкурой и выслушал свои права и обязанности, его принимали в племя, но с испытательным сроком.

С тех пор для него началась новая жизнь. Не то чтобы очень вольготная, но гораздо лучше, чем у людей в клетке.

Чтобы было понятнее, главными добытчиками пропитания в племени были мужчины-охотники. Они надолго уходили в поход, выслеживать диких быков, которые обитали в горах. Возвращаясь, принося с собой много мяса. Пировали, нажираясь от пуза, пока оно не заканчивалось, и вновь покидали становище в поисках очередной добычи.

Тем временем женщины занимались домашним хозяйством, нянчили детей, старшие из которых помогали им собирать всякую растительную пищу: грибы, ягоды, травы. В общем – первобытнообщинный строй, каким его изучают в школе на уроках истории.

В этом разделении обязанностей Ургк, Рым, а теперь и Шэрх стояли особняком. У них был свой особый статус: уже не мелюзга голопузая, держащейся за материнский подол, но и взрослыми они пока ещё не считались. Трое подростков были предоставлены сами себе, добывая пищу самостоятельно.

Охотиться на диких быков им было рано, а за горными козлами попробуй угонись, вот и полезли братья в лежавший в долине лес. Несколько раз сходили удачно, а потом Ургк провалился в болото, откуда был мной благополучно извлечён.

Когда в компании появился я, дела наши пошли веселее, и мы редко оставались без добычи. Хышмы ведь… Да, я по-моему ещё не сказал. Хышмы – это и есть горные тролли… а, может, и не тролли… Но живут-то в горах… В общем, все их, и люди, и нелюди, и сами они себя называют – "хышм". А я отношусь к "шэрхам" – вроде всё то же самое, но живут в лесу. Оттого эти заросли для меня, как открытая книга… так же, как болота, ручьи и мелкие речки.

Вот, вы знаете, как ловить рыбу голыми руками и искать всякую живность в воде под камнями? А я – знаю. Правда опыта у меня в подобном рыболовстве совсем мало. Да и десяток раков такому не слишком здоровому троллю, как я, всего на один зуб. Так, перекусить слегка, чтоб голод не донимал, и живот не урчал, выдавая притаившегося в засаде хозяина.

Пусть в лесу я был начинающим охотником, но гораздо опытней, чем братья. В том, что касалось того, как найти и выследить добычу. О том, как её загонять, Шэрх не имел ни малейшего представления, как не умел развести костёр, устроиться на ночлег и много другого, чему научился у братьев. Сам же он рассказывал о лесных зверях, о том, что успел узнать за время своих скитаний. Ведь путешествовал он целое лето, пока не добрался до гор.

Обязанности в их охотничьей тройке распределились так: Шэрх находит добычу, потом они с Рымом гонят её на засевшего в засаде Ургка, который был из троицы самым метким. Чаще всего побратимам везло.

Так продолжалось почти три года до самого последнего времени, но всё когда-нибудь меняется. Всё чаще и чаще Шэрх охотился один, когда старшие охотники забирали братьев с собою в поход. Его самого не брали, мол, слишком молод, хотя он тоже подрос и возмужал, но стал отличаться от хышмов ещё сильнее.

Если у братьев их светло-серые шкуры стали темнее, правда, не такими чёрными, как у троллей Чёрной скалы, то моя кожа… Вообще-то она и раньше имела зеленоватый оттенок, но теперь он стал заметен ещё сильнее.

Короче, в походы меня не брали, да и, честно говоря, не очень-то хотелось. В лесу как-то сподручнее. А братья… Блин! Можно подумать, что им сразу доверили охотиться на добычу. Не-ет, сначала "курс молодого бойца". Ну, полы драить и сортиры чистить в горах не надо, зато мусор убирать, дрова заготавливать, поддерживать огонь… В общем, всякая хозяйственная фигня.

– Вы на охоте-то были, кого-нибудь убили?

– Не-ет, – протянул Рым, а Ургк просто отвернулся, – Зато Ыш первый раз стал загонщиком, – добавил первый из братьев.

Это тот, длинный? Ах, он – козлиная рожа, гоблин-переросток. Вот отчего он меня донимал. Мы-то с парнями пару раз в стойбище еду приносили, когда совсем жрать нечего было. А этот салага: "Я – охотник!" Какой он на хрен добытчик – салабон из хозвзвода на побегушках, которому кроме мусора и дров ничего не доверяли. Орёл! А пальцы-то как гнул…

Значит, когда меня возьмут в поход, теперь уже Ургк с Рымом станут загонщиками, а я буду в лагере копошиться, ожидая, когда подрастёт молодая поросль. А этой мелкоте ещё расти и расти, этак я состарюсь. Не-е, нахрен мне это нужно.

Пожалуй, тогда Шэрх впервые задумался, а не уйти ли ему искать своих настоящих родичей. Тем более, что к тому времени он уже встретил Старика.

Старик так и остался для меня Стариком, я так и не узнал, как его звали по-настоящему.

А началось всё вот с чего…

Несколько раз мы с парнями натыкались на подранков: то олень с перебитой ногой, то косуля, попавшая в петлю, на верёвке болтается. Честно говоря, тролли в таких мудрёных ловушках не разбираются, однако у Шэрха хватало мозгов, чтобы самому в них не попадаться. Когда ты с лесом на ты, сразу видно, что трава чуть примята, а прошлогоднюю листву кто-то потревожил.

Всё это было странно, и я спросил у вождя, в чём дело. Тот строго-настрого велел людскую добычу не трогать и к их селениям не приближаться, потому что ничем хорошим это не кончится. На моё "почему", Хом рявкнул, что это приказ.

Хы-ы. Можно подумать, я стал его выполнять. Людские жилища, согласен – это их территория, а лес – он общий. Ладно, если человек схватил свою добычу, она – его. А пока сидит в капкане – фигушки. Так что мы потихоньку продолжали мародёрствовать, но редко. Всё-таки добыча в сто раз вкуснее, когда её добыл собственными руками, а не стырил чужое. Это уже когда совсем охота не ладится или в животе урчит так, что вся живность от страха разбегается, тогда волей-неволей пойдёшь проверять человечьи ловушки. А чё, дай людям волю, они все тропы силками заставят – ни пройти, ни проехать.

Не помню, почему, но со стариком я столкнулся лицом к лицу, когда был один. Оказывается, он и раньше видел нас издалека, а мы как-то наткнулись на его избушку, больше похожую на крепость. Помня приказ вождя… разумеется, он был прав… связываться с людьми не стоило, чтобы не возникли проблемы у всего племени. Ну а сам одинокий охотник… по зрелому размышлению, я думаю, он не был таким уж старым, иначе как бы он самостоятельно охотился… В общем, увидев нас, он поспешил убраться восвояси. А какой человек в здравом уме и трезвой памяти решиться сцепиться с тремя троллями? Только самоубийца.

В этот раз мне повезло, когда на меня выскочила олениха или косуля… в лесу встречались и те и другие… Но как идентифицировать эту живность по нашим земным меркам? По-моему, это – просто невозможно. Тем более, что я не зоолог, и не смог бы разобраться при всём желании.

Как бы то ни было, испуганное животное вылетело прямо на меня, и я немедленно убил его ударом дубины. Было отчего порадоваться, но продолжалось моё веселье недолго. В боку моей добычи торчал арбалетный болт. М-мда-а. А затем на тропу выскочил с арбалетом его хозяин. Старик окончательно запыхался и теперь жадно хватал ртом воздух. Выглядел он сейчас не на свой полтинник с гаком, а на все семдесят. В его возрасте пора на печке сидеть, а не за оленями вприпрыжку бегать.

– Моя добыча, – произнёс я по-человечьи, чтоб старику было понятно.

– Не-е-е, – тот замотал головой.

– Что "не"?

– Я. Подстрелил, – едва смог выдавить из себя горе-охотник.

– Убил я, – констатировал Шэрх.

Сейчас в его голове происходила титаническая умственная деятельность.

С одной стороны, убил я, значит, и добыча – моя. С другой, старик тоже попал и неизвестно, сколько бы ещё животное пробегало, пока не свалилось.

– Давай. Её. Разделим, – прохрипел мужик.

А что, это мысль.

– Давай.

– Чур, мне задняя часть.

– В ней больше мяса. Я большой, ты маленький. Значит – моё, – вполне здраво рассудил Шэрх.

Старик не стал спорить:

– Согласен, пошли ко мне, тут недалеко.

Я знал, где живёт одинокий охотник, поэтому, взвалив тушу на плечо, направился следом. Была мысль, что это может быть ловушка, но когда было старику её устроить.

Оленя выпотрошили и ошкурили. Гостеприимный хозяин тут же предложил пожарить мясо. Развёл огонь в выстроенной во дворе печурке, притащил сковородку и сало. Как-то так получилось, что мясо начали готовить из задней части, которая по уговору должна была достаться Шэрху.

Старик нарезал куски тонкими ломтями, стучал по ним какой-то хитрой штуковиной и обжаривал. Я не успевал закидывать получавшуюся вкуснятину в рот, как она там немедленно таяла. Не знаю, сколько прошло времени, глядь, а от моей доли ничего не осталось.

– Ну как? – прищурился охотник.

– Хорошо, но мало, – похлопав себя по животу, заявил я, – Чё ждёшь, жарь остальное.

– Мою часть добычи?

– Конечно, из моей-то ты ел.

Что я, не видел что ли, что он себя тоже не забывал.

– Э-э-э, слушай, Шэрх, а давай я тебе взамен окорок дам. Ты его когда-нибудь ел?

Я покопался в своей памяти. По-моему, не только не ел, но, даже, отродясь, не слышал про такое.

– Тащи, – махнул я рукой.

Старик приволок целую ногу. Тут же сунул мне в руку приличный кусок мяса:

– Хм-м, вкусно. Беру, – подобрав дубину, я направился к калитке… у домика была небольшая ограда, наверное, чтобы звери не забредали. Хотя, чего там было ценного? Если только пара грядок с зеленью и какие-то кусты.

Ясное дело, охотник попытался меня надуть. Мясо-то было с душком. Ещё немного и совсем бы испортилось. Однако мне оно показалось очень вкусным, и не такое приходилось едать.

В другой раз я притащил старику полтуши оленя. Сам я его целиком съесть не смог. Не пропадать же добру. Взамен получил ещё кусок окорока.

– А это чего? – ткнул я пальцем.

Похоже, эту ногу до меня кто-то попробовал.

– Погрыз кто-то. Не возьмёшь?

Ещё чего. Тролли и брезгливость к еде – это понятия несовместимые.

Ногу я съел и потом встречался с охотником ещё несколько раз. Не то, чтобы я этих встреч искал, но охотились-то мы в одних и тех же местах.

Старик рассказывал какие-то истории, а я был очень хорошим слушателем. Чему-чему, а этому Шэрх научился: только знай себе кивай, да иногда переспрашивай, когда действительно интересно. Особенно про шэрхов. Правда, достоверно рассказчик о них ничего не знал, только с чужих слов.

Чтобы добраться до сородичей, следовало пересечь наше королевство и почти всё соседнее. Если отправляться в поход, то на него уйдёт несколько лет. А где взять провизии? Как определить направление, чтобы не заплутать? Да и получиться ли добраться до тех краёв целым и невредимым? Вряд ли люди будут рады, что по их землям путешествует тролль.

В общем, к такому походу я не был готов, тем более, что из племени меня никто не гнал. Даже наоборот, мне… то есть Шэрху… понравилась Риа.

Тут пришли браться и мне вместе с ними, и остальными соплеменниками как будущему охотнику и воину пришлось участвовать в нападении на замок.

Глава 3.

Картинки моего тролльего прошлого вихрем пронеслись передо мной, пока я невидящим взором пялился на машущую из бойницы женскую ручку.

– Что надо?! – рявкнул я по-человечьи.

– Это я, Фиона…

Принцесса Фиона, из сказки? Что за бред?

– Кто-о-о?

– Фьерра Лиона…

Лиона? Ну, тогда другое дело. а то уж я удивился.

– Подойдите поближе, мне тяжело кричать.

Угу, щаз-з-з. мало мне бульника, сброшенного на голову. Сейчас я, как лох ушастый подойду поближе, а они мне на голову новую каменюку скинут. Я машинально прикоснулся к больному месту. У-уй-ю-ю-ю! Как больно! Держи карман шире, на эту удочку я не попадусь!

– Говори так, я услышу.

– Я дочь фьерра Арилана, на каких условиях вы согласны прекратить штурм и заключить перемирие?

– А где ваш отец?

– Он ранен. В голову.

Угу, как и наш вождь, только в другую. И чего теперь делать? Мне ж никто никаких полномочий на ведение переговоров не давал. Я даже не знаю, как тут звучит слово "капитуляция". А, кстати, как они капитулируют: безоговорочно или как?

– На каких условиях вы сдаётесь?! – решил уточнить я.

– Сдаёмся? Нет! Я же сказала: "Пе-ре-ми-ри-е", – произнесла она по слогам.

– Но мы же захватили замок?

– Нет! – звонко прозвучал голос принцессы… или как её там.

– Значит, вы не сдаётесь?! – последний раз предупредил я, навострив уши и весь превратившись в слух.

– Лия, доченька, ни в коем случае не соглашайся на условия этой образины,.. – послышался хриплый шёпот.

Ах, ты, сволочь! Значит, папенька там под боком! Щас ты ответишь и за образину, и за всё остальное.

– Парни нас хотят нае…ть! – резанул я правду-матку, – Давайте покажем этим цафам ушастым, где фырги зимуют!

Сказано-сделано, мы с Ургком подхватили по камню и взгромоздили в "ложку" катапульты, которую оттянул Рым.

– Бум! – отпущенное метательное устройство ударилось о раму.

– Дух! Дух! – камни ударили по башне, высекая осколки, но ощутимого вреда не причинили, поскольку удалили не по центру, а как бы вскользь, отлетев один вправо, другой влево.

Ну хорошо, ещё не вечер.

– Ургк, берём этот, – я показал на здоровенный валун.

Поднимать и перетаскивать его пришлось вдвоём. Вся конструкция надсадно заскрипела, когда мы бухнули каменюку на оттянутую Рымом "ложку" и перекатили в выемку. Не развалилась бы эта каракатица, а то будет номер. Помнится, у какого-то известного полководца… забыл, как его звали… именно так и получилось.

– Отпускай! – скомандовал я.

К счастью камнемёт оказался куда прочнее, чем я ожидал. Крякнул, но не развалился. В отличие от башни…

Нет, она не рухнула, не рассыпалась и, даже, не треснула, но содрогнулась от верхушки до основания. А пылищи поднялось, как от цементного завода. И откуда столько, и всё на нас?! Мы с парнями долго ругались и отплёвывались!

– Ну, что?! Ещё или хватит?! – проорал я, когда облако чуть-чуть осело.

– Вы что творите!? С ума сошли?! – возопила Лиона.

О-о! И голос сразу прорезался, а то пищала еле-еле, как умирающий лебедь.

– В отличие от вас, у нас с мозгами всё в порядке. А ты передай тому, кто там шепчет, что если вякнет опять какую-нибудь гадость, то пусть не обижается. И ещё, даю вам десять, нет двадцать ударов сердца, чтобы решить – сдаётесь вы или нет. Если нет, то в этой башне мы вас всех и похороним! Я жду!

Я было подумал, что защитники башни упрутся, но не прошло и восьми ударов моего сердца, как в ответ послышалось:

– Мы согласны, только сдадимся лично вашему вождю Хому.

Мудрёно, однако, но вполне понятно. Мне такие капитуляции принимать не по чину. Всё-таки фьерр, по-нашему, по-земному, никак не меньше барона. Ну, я так думаю.

– Ну что, парни, кто пойдёт к вождю?

Мои соратники насупились, они не любили, когда я – младший, командую ими – старшими.

– Могу и я сходить, – поспешил разрядить обстановку, – конечно, ваши родичи не простят мне того, что вас убили.

– Нас, убить?! – возмутились братья на два голоса, – Почему это?!

– А вы что думали, всё кончилось? Ха-а, люди они твари коварные, хитрее любого зверя. Кинутся на вас, а вы и не заметите.

Лица парней вытянулись.

– Так что решайте. Как скажите, так и будет… Эй, принцесса! Лиона! Ты б дала нам пока чего поесть и выпить, а то мы устали.

– Ну, и наглая же рожа, – опять послышался шёпот.

– От рожи слышу! Будешь хамить, разнесу вашу халабуду по кирпичику!

– У вас же есть вода, в колодце! – откликнулась принцесса.

– А ты что, с папашей пьёшь одну только воду?!

– На вас вина не напасёшься, – опять пробурчал невидимый суфлёр.

– Благородных напитков не надо, дайте то, что пьёт простой люд… Только побольше! И пожевать чего… Лучше окорок!

– Проглоты хреновы, – буркнул "комментатор".

– Да, и вот ещё что, вздумаете подсыпать отравы или сонного зелья какого, мы мигом учуем и сами будете пить эту дрянь, пока ху…во не станет! Помните об этом!

– Вот же… чтоб тебя…

Пока люди ходили за припасами, я подумал: "А чего бы мне не помыться?" Будучи человеком, как-то не привык, знаете ли, ходить обсыпанный пылью. Троллям-то пофигу… Не то, что они совсем не моются: дождь-то с неба идёт и речки иногда приходится переплывать. Но вообще-то, грязь больше пяти миллиметров сама отваливается. Так стоит ли напрягаться? Женские особи в этом плане куда чистоплотнее.

Не долго думая, подхватил с земли котёл, в котором местные кипятили воду, чтобы лить нам на головы, и взгромоздил его на подставку. Так, теперь воды. Ручку колодца крутить долго, так поднял ведёрко прямо за цепь. Раз, два и готово. Думаю, пяти лоханок будет достаточно. Вязанку дров и плов готов. Кремень у меня с собой. Наломал щепок, сложил домиком и высек искру. Маленький огонёк заплясал и затрещал, жадно пожирая попавшуюся ему добычу.

– Эй, Шэрх, ты чего делаешь, суп? – поинтересовался Ургк.

Угу, из семи…

– Что-то вроде того. Помыться хочу.

– Мыться? – удивлению братьев не было предела.

– Ну, вы же сами мне рассказывали, как в горах залезали в горячий источник.

– Так то в горах.

– А тут что, нельзя?

Мы немного порассуждали и поспорили на эту тему. Костёр разгорелся, и я подкинул в него ещё дровишек, в том числе и обломок дерева, которым сшиб со стены толстого сквернослова.

Остался пустяк… Ведь в этот чан ещё нужно как-то залезть? Да-а-а, задача.

О! А телега на что, пока я готовил себе ванну, хохмача уже утащили, а сено сгрузили. Быстро они. Пока мы сгрудились у чана, молодёжь под руководством старого вояки, как муравьи, споро сновала туда-сюда, подбирая раненых, унося оружие и всякое барахло… да мало ли кто что бросил впопыхах, спасаясь бегством.

Набедренную шкуру долой, становимся на телегу. Я чуть наклонил чан на себя и, схватившись за стенки, сиганул внутрь. Плюх! О! Блин, как я угадал с водой, та даже не выплеснулась. А то залила б мне огонь – тогда вылазь и разводи снова …

Ух, хорошо! Я осторожно погрузился в свою ванну с головой. Вынырнул, отфыркиваясь, потёр лицо, поскрёб голову и шею. Не-е-е, как здорово!

– Э, Шэрх, ты там не утонул? – спросил Ургк.

– Скажешь тоже. Это тебе что, река или озеро? Лучше бери второй чан и садись туда. Нагреешь, будет лучше, чем в горном источнике.

Парни последовали моему совету, а я пока нежился в начавшей закипать воде. А чего удивительного, только-только стало кожу прогревать.

Тем временем прислуга вытащила нам по куску окорока. Мясо было превосходным, только по-моему специй слишком до фига, как будто из мешка посыпали. Или надо было их сначала счистить?

– Шэрх, что такое, во рту всё горит, – просипел Рым.

– А пиво на что?!

Молодые слуги, согнувшись на бок под тяжестью ноши, как раз волокли три ведра.

– И чего с этим делать? – спросил Ургк, опасливо принюхиваясь к терпкому запаху.

– Пить! Что же ещё?! – откликнулся я, подхватывая и залпом опорожняя оставленную мальчишкой ёмкость.

Прямо мечта любого настоящего мужчины – пить пиво мелкими дозами из того, чем поют лошадей. Ни в жизнь бы не поверил, когда б сказали, что придётся попробовать. Но, ведь было же!

Не-е, всё-таки этот орш или эрш… в общем такой звук – между "о", "э" и "ё". Пусть тогда будет "ёрш" – ёрш, он и в Африке ёрш. Крепкий, зар-раза! Аж в голове зашумело.

Вода меж тем бурлила вовсю, пора вылазить, а то ещё сваришься вкрутую. Я выскочил наружу и ринулся к колодцу. Ведро холодной воды. Ух, как меня проняло. Блин, зато весь хмель как ветром сдуло, будто и не пил совсем. Повторить что ли? Ладно, чуть позже.

Я подхватил с земли изрядно вымазанную шкуру и плюхнул её в чан, а то неудобно как-то, сам помылся, а единственная одёжка, будто с помойки. На такое сокровище и бомжи не позарятся.

Малость помял и потёр. Чёрт! Шкура подозрительно затрещала. Давно пора её сменить на что-то поновее. Да-а, дыры есть, но не особо большие. Сойдёт ещё для сельской местности. Э-э-э, не понял.

Какая-то дама бальзаковского возраста и рубенсовских форм отрешённо уставилась в мою сторону, выпучив глаза и приоткрыв рот, только что слюни не пускала. И чё это её так поразило? О-о, не иначе, как моё мужское достоинство.

– Ха-а, – я подмигнул женщине, ухмыльнувшись и обнажив клыки.

– Ой! – тут же вспомнив про неотложные дела, та горной козочкой метнулась к башне

Я отжал свою набедренную повязку и водрузил на положенное ей место.

Ургк тем временем, ойкая и повизгивая вертелся в котле, а Рым плескал в него холодной водой. Не-е, прямо, как дети малые!

Кстати, а чего, пива больше не будет?

– Эй, командир, – крикнул я старому вояке, – а где ещё ёрш? Почему так мало?

И нехрен морду кривить. Пиво давай!

– Сейчас прикатят бочку.

Вот это другое дело! Я подхватил котёл, чтобы выплеснуть его содержимое, и уж было размахнулся…

– Стой! – гаркнули сзади.

Ну что ещё такое? Я обернулся.

– Э-э-э, хышм, – это всё тот же старый рубака, – вылей воду за ворота.

– Чего-о?

– Не надо грязнить двор, – сказал сержант и поморщился.

Тут он был прав, вода после моего мытья воняла изрядно. Но дело принципа.

– Ты мне приказываешь? – рыкнул я.

Этим грёбаным командирам только дай волю – мигом на шею сядут.

– Я прошу, – через пару мгновений выдавил воин, – хышм…

– Меня зовут Шэрх.

– Шэрх…

– Господин Шэрх.

– Господин Шэрх, – не стал спорить латник, – не будете ли вы так любезны, – блин, яд и сарказм из него так и сочились, – не выливать эту воду во дворе, а сделать это в другом месте.

– Нет проблем, так бы сразу и сказал!

Я разбежался и плеснул воду в подворотню. А что? Это ж не двор.

– Ты чё делаешь! – раздался оттуда троллий рёв.

О! А это ещё кого принесло?!

О, так это ж Ыш. И что ему понадобилось?

– Чего это вы тут делаете? – спросил верзила.

– Не видишь что ли? Едим и пьём.

– То, что на всех?! Выкуп?!

Поясню тут для ясности. Житьё наше тролльское – это не рай земной. Весёлого мало. Так что примерно на майские праздники у нас тут выпадает народная забава, что уже давно стала ежегодной традицией – штурм баронского замка.

Обычно это мероприятие происходит так: тупые тролли атакуют твердыню, а доблестные защитники льют на них кипящую воду, кидают камни, стреляют из луков и арбалетом, что, как я уже говорил нам толстокожим, как слону дробина.

Штурм, ясное дело, отбивается, но нападавшим выплачивается выкуп – шесть коровьих туш. Конечно, на такую ораву в несколько десятков глоток… по моим скромным подсчётам никак не меньше четырёх… это – капля в море, но охотники-то всегда возвращаются с добычей. Ну а говядина не в пример мягче… Как её там назвать?.. горно-бычатины что ли. Те ж, бедолаги, всё время в бегах от своих преследователей, без разницы, на четырёх те ногах, или только на двух. Так что коровы, получается, идут у нас вместо десерта.

– Это наша добыча, – расставил я все точки над "ё", – Выкуп отдельно. Я правильно говорю, что выкуп отдельно?! – проорал я в сторону башни, – Ты пришёл забрать выкуп? – это уже Ышу.

– Угу, – кивнул тот.

– Забирай, – милостиво разрешил я.

– А где он?

– Откуда мне знать? Спроси, – махнул я рукой в сторону старого вояки.

– А как?

– Не знаю, тебя же послали.

– Вождь сказал, ты мне поможешь.

В принципе, каждый уважающий себя тролль запросто может послать вождя на три буквы… демократия у нас ещё та, почище американской… если, конечно, ты не боишься получить потом дубиной по спине или по голове. Я, как правило, заслужив чьё-то неудовольствие, сразу же сбегал в лес, там меня было не достать, а через пару дней всё забывалось, и я возвращался. Тролли они такие – вспыльчивые, но отходчивые.

– Ещё чего.

Ыш мне не командир.

– Нарываешься, мелкий, – прорычал тот.

– Это кто ещё нарывается, забыл, как мы тебе бока мяли?

– Хы-ы, кто ещё кому намял.

Тут он был прав, после того, как мы его отметелили, Ыш вылавливал нас по одному. Я-то, как всегда, сбежал, а парням, похоже, досталось. Они ж с ним вместе были в походе.

Я глянул на Ургка, потом на Рыма. Оба подобрались, волками смотря на своего обидчика.

– Ы-ы-ыш, – протянул я, – это хорошо, что вождь послал к нам именно тебя.

Подхватил с земли свою оглоблю, краем глаза заметив, что Рым тоже успел схватиться за дубину, а Ургк выскочил из чана.

– Ну хорошо, малявки, может сейчас вы меня и отделаете, но я вам всё припомню, – прорычал здоровяк, поудобнее перехватывая своё оружие.

– А что ты нам сделаешь мёртвый-то? – вкрадчиво поинтересовался я.

– Убьёте, значит? Никто вам этого не спустит! Ответите!

– А мы тут причём? Это всё люди. Да и им никто ничего плохого не скажет – один, случайно упавший камень. Ну дадут за тебя ещё одну коровью тушу, и хорош.

Услышав мои слова, братья остановились, вылупившись на меня.

– Э-э-э, – промычал Ыш, быстро оглянувшись в сторону ворот.

– Стоять! – рявкнул я, – Куда это ты собрался?! А выкуп кто забирать будет?!

Верзила захлопал глазами.

– А ну марш мыться!

– А чё это ты раскомандовался?! – попытался возмутиться Ыш.

– Тебя вождь кем назначил?

– Меня? Назначил?

– Конечно тебя, кого ж ещё. Ты должен получить выкуп или нет?

– Да, конечно, – закивал долговязый, – и ты должен в этом помочь. Так сказал вождь, – поспешно добавил он для большей значимости.

– А почему?

– Что "почему"?

– Почему именно я, а не Ургк или Рым?

– Вождь не сказал.

Ыш опять захлопал глазами и сделал такое задумчивое лицо, затуманенное титанической работой мысли, что мне, право слово, стало его жалко. Братья же, распахнув глаза и навострив уши, с нетерпением ждали, чем же кончится наша беседа.

– А не сказал знаешь почему? Потому что и так всё понятно – я здесь главный.

– Что, навсегда?! – изумился здоровяк.

– Да ты что? Пока не получим выкуп.

Что я дурак что ли с людьми связываться. Я им тут не нужен, они мне – тем более. Но вот сорвать с этих куркулей лишний кусок мяса – святое дело.

– Эй, там в башне, несите и нашему другу мяса, а то видите, как он зол. Смотрите, он ещё здоровей, чем мы. Он тут водиночку вам всё разнесёт. Слышите, как рычит.

Ха-а, орал я не зря.

– Дочка отдай тот олений окорок этим проглотам… Пусть подавятся, рожи окаянные, – прозвучал едва уловимый шёпот.

Три раза "ха"! Чтобы тролль, да подавился мясом, такого не было от сотворения мира и не будет вовек!

– Ну, чего встал! – прикрикнул я на Ыша, – А ну живо в чан – мыться! От тебя воняет.

Откуда взялся запашок, и кто окатил верзилу грязной водой, отчего тот стал "благоухать" ещё сильнее, я благоразумно промолчал.

– А то мяса не получишь, – привёл я самый веский аргумент, отчего здоровяк в мгновение ока оказался в котле.

– А ты, Рым, что, мыться не будешь?

Принесли ещё мяса, пиво у нас ещё оставалось, так что понемногу досталось всем – где-то ведра по два. Бочка-то была совсем маленькая.

Я оторвал кусок от оленьей ноги, потом предложил Ургку и Рыму, а остаток отдал Ышу.

– А чего это мне последнему одну кость? – возмутился тот.