Текст книги "Мезозой (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

– Терпи, ты теперь солдат. Почти всех приходится ремонтировать, всем больно, но все держатся.

– Кто – все? – не понял Кирилл.

– Думаешь, ты первый, кто сегодня подарил всему Гросвиллю незабываемое шоу? Да этот рыжий кретин каждые месяц-два нам работу подкидывает. Иногда, правда, выезжать не приходится, но чаще нас все-таки вызывают. Порой случаи бывают тяжелые, – медсестра вздохнула – чуть более чувственно, чем нужно, подумалось Кириллу.

– О тяжелых случаях не будем, хорошо? В другой раз.

– Ого, будет другой раз? – озорные глаза смазливой девчонки смущали Кирилла, ему отчаянно хотелось вернуться в свою комнату, потому что, когда весь разваливаешься по частям, становится не до флирта. Да и видок у него был еще тот.

Словно прочтя его мысли, медсестра завершила осмотр ноги и подытожила.

– Эк он тебя обработал, прям людоед... Ладно, сейчас нанесу мазь – и можешь идти.

55.

На выходные Кириллу везло, как никому другому. Расим оказался очень даже щедрым и выделил ему еще один день.

– На восстановление, – говорил он. – Но потом ты мне нужен, так что не расслабляйся.

Отдохнул Кирилл хорошо. Во-первых, он прекрасно выспался, и наутро чувствовал себя вполне сносно. Во-вторых, наконец-то Кирилл получил в свое распоряжение достаточно времени, чтобы привести в порядок мысли. Предыдущий свободный день целиком был занят подготовкой к бою, и думать ни о чем не хотелось. Даже встреча с удивительнейшим динозавром прошла как-то в фоновом режиме, затушеванная предстоящим событием, и радость от нее оказалась кратковременной. Теперь же все позади, и можно спокойно выдохнуть.

Нога побаливала, но мазь подействовала славно, обеспечив быстрое начальное заживление – даже следы зубов уже исчезли, остался просто синяк, такой же, как на бедре. Вокруг глаз расплылись синяки из-за подбитого носа, а костяшки на кулаках покрылись засохшей кровавой коркой. Что ж, ничего критичного, все это уже случалось, за исключением носа. Странно, но Кириллу никогда не ломали его. Разбивали – да, и очень много раз, но ломать не ломали.

В прекраснейшем настроении Кирилл плотно позавтракал, явившись в столовую одним из последних. Сени и Милана уже и след простыл, занятыми оставалось лишь несколько мест и, если бы не брошенные на столах подносы, тарелки и рассыпанные крошки, можно было бы принять Гросвилль за мертвый город.

Погода, как всегда, стояла прекрасная. С удивлением Кирилл осознал, что начинает привыкать к этой несусветной жаре, и к пропитанному влагой воздуху. Неспешно прогуливаясь по городку, Кирилл с интересом разглядывал буквально все, словно он видел это впервые. По сути, так оно и было – в три первые дня у него просто не получалось выкроить ни минутки для самостоятельной экскурсии.

Больше всего ему понравились фермы. Огромные поля прямо в центре Гросвилля, ухоженные и засеянные, готовились к новому урожаю. Они-то, кстати, и занимали бо́льшую часть поселения. Кирилл слыхал, что здешние фермеры научились выращивать по три партии злаковых в год. Для этого им пришлось основательно поколдовать над составом почвы и, поговаривают, изобрести новые удобрения.

Проходя рядом с одним из фермерских домиков – аграрии жили здесь – Кирилл заметил небольшую, охваченную по кругу бордюром лужайку. На ней росла трава. И тут он понял, что именно настораживало его с самого начала. В этом мире совершенно не было травы. Повсюду Кирилл видел аккуратные клумбы с какими-то цветковыми, иногда маленькими, иногда большими, нередко встречались в Гросвилле и те же сосны, но трава начисто отсутствовала. Видимо, этот фермер-энтузиаст привез ее с собой. Интересно, а не может ли растение все же перебраться из выделенного ему скудного клочка земли дальше и нарушить экосистему Лорданы? Кирилл совершенно не разбирался в ботанике и на этот вопрос ответа не знал. Просто ему казалось, что если инопланетная растительность вырвется прочь и расползется по Тайе, ее экосистема изрядно пострадает.

Да, природа здесь иная, и это нормально. Неужели и на Земле все было точно так же? Что-то подсказывало Кириллу, что нет. Миры похожи, даже слишком похожи, но все же они разные. Значит, что-то здесь должно идти иначе. Может статься, что здесь ящеры не вымрут, и, следовательно, такой вид как 'человек разумный' никогда не будет коптить небо Тайи. Хе-хе, может, оно даже и к лучшему.

Неторопливым шагом Кирилл миновал автопарк – огромную асфальтированную стоянку и огромный же ангар-гараж. Охваченная для порядка обычным сетчатым забором территория пустовала, весь рабочий транспорт отправился на объекты, а остальные автобусы, машины, тракторы и что там у них еще есть находились под крышей, ожидая своего часа.

За пятнадцать минут Кирилл дошагал до научного городка. Нет, его теперь уже бывшей бригады здесь сегодня не было. От нее остались лишь целые, новенькие ограждения и идеальный порядок. Видимо, Оллис все же устроил взбучку бедолаге Шабловскису, и ребята уволокли все потенциально привлекательные для зауроподов ветви деревьев куда подальше.

По пути Кириллу пару раз встречались рабочие, отряженные в ряды 'муниципальной службы'. Они прибирались на территории – иной раз мусор все же встречался – и заодно распыляли всюду специальное вещество. Оно отпугивало насекомых и мелких ядовитых ящериц, которых так и манили побочные эффекты человеческой цивилизации. Говорили, что одно время чешуйчатые крохи повадились даже пробираться в мусорные баки, если те закрывали недостаточно плотно, и пристрастились к сладостям. В итоге одна из самых отважных проныр попыталась слопать шоколадку, положенную работником на лавочку.

Он успел пару раз откусить, а потом кто-то позвонил ему на КПК, и парень не придумал ничего лучше, как положить распечатанное угощение на скамейку. Завершив разговор, он увидел, как его прелесть пожирает мелкая хвостатая рептилия ярко-фиолетового окраса. До сих пор местные палеозоологи не могут понять, почему же ящериц так тянуло на сладкое, причем только этот конкретный вид, но суть не в этом.

Рабочий попытался небрежно смахнуть наглую морду, а та возьми да тяпни его за палец. Изловчилась ведь, хоть и все равно в итоге улетела в сторону и удрала восвояси. А укушенного бедолагу потом три дня откачивали в лазарете. Яд оказался невероятно сильным, страдалец то и дело впадал в тяжелое забытье, а в итоге получил частичную амнезию. Ходят слухи, что головные боли мучают парня до сих пор, даже на Земле. С тех пор вот и добавили в смесь от насекомых еще и средство от ловких ящерок, с легкостью пролезающих сквозь ячейки сетчатой ограды.

Уперев руки в бока, Кирилл встал и поднял лицо к небу. Такое же голубое, как дома, совсем и не отличишь. И дышится хорошо, даже лучше, чем раньше. Наверное, потому что здесь воздух абсолютно не загажен ничем, что производит человек. Или же он просто начал привыкать. И славно-то как, тихо...

В выси кружили знакомые уже рамфоринхи. Кирилл примерно прикинул их расположение и пришел к выводу, что они летают на Черроу. Рыбачат, наверное, чего еще с такой мордой делать. Реки и озера – их стихия, как и моря. Этим животным сейчас хорошо и привольно, хоть их закат уже совсем близок. Место этих красавцев займут более совершенные виды – птеродактилевые и птицы.

Внезапно рамфоринхи прыснули в разные стороны, точь-в-точь мелкие суетливые рыбы, улепетывающие кто куда от брошенного в воду камня. Здесь, правда, причина имелась действительно уважительная.

Раскинув широченные крылья, по небу парил невероятный колосс. Кирилл с трудом представлял себе таких существ на земле (хотя лусотитан несколько упрощал ситуацию), а уж в воздухе и подавно...

На фоне красных рамфоринхов этот дракон казался бурым великаном, грачом среди воробушков. Он действительно затмевал собой здешнее солнце и даже один из двух спутников, неплохо заметных днем. Ящер преимущественно парил, лениво совершая редкие взмахи, и двигался он действительно быстро. Рамфоринхи его совершенно не интересовали, он стремился на запад к одному ему ведомой цели.

Зверь имел темный цвет, из-за яркого света звезды Кирилл не мог определить его точно – то ли темно-зеленый, то ли коричневый. Единственным, что он запомнил хорошо, была сужающаяся, очень длинная морда, в самом конце венчающаяся хорошо заметным килем.

Прошла минута или полторы, и исполинский птерозавр исчез за верхушками могучих деревьев, напиравших прямо на ограждение Гросвилля. И чего их не спилят? Видимость бы значительно улучшилась.

' – Ничего', – успокоил себя Кирилл. – 'Это совершенно нормально, что в новом месте много вопросов и мало ответов. Это нормально'.

Кирилл развернулся и направился обратно, думая, чем бы себя занять. Сзади раздался шорох, легкий, едва слышный, будто кто-то осторожно раздвинул ветви кустарника, так же, как и деревья примыкающего к ограждению с внешней стороны. С запозданием в пару секунд Кирилл обернулся, но никого не увидел. Бойцы на ближайшей башне, расположенной метрах в ста, и бровью не повели – они продолжали всматриваться куда-то вдаль, держа бинокли у лица и о чем-то негромко переговариваясь. Пожав плечами, Кирилл продолжил путь.

56.

Торчать в комнате было бы глупо, и до самого обеда Кирилл просидел на лавочке в парке, который открыл случайно. Он помнил, что на инструктаже вскользь упоминали об этом месте, но как-то упустил из виду, и, прогуливаясь вокруг спортивного центра, заприметил аккуратный прозрачный колпак высотой метров семь-восемь. Из чего бы ни было сделано это сооружение, оно содержалось в идеальной чистоте, и нет ничего удивительного, что Кирилл его не заметил раньше – стекло было невидимым, и создавалось впечатление, что оазис земной флоры стоял здесь просто так, посреди мезозойского пейзажа.

В парк – территорию размером примерно пятьдесят на пятьдесят метров – вела обыкновенная дверь, возле которой находилось считывающее устройство, тоже почти прозрачное. Получив данные с карты Кирилла, оно послушно отомкнуло замок, и дверь отъехала в сторонку.

Кирилл очутился среди привычной земной природы, встречающейся в средней полосе. Здесь были и знакомые ему молодые березки, и юные дубы, и кусты шиповника, трава, наконец, имелся даже прудик, правда, совершенно безжизненный. И насекомых в этом дивном месте также, похоже, не водилось, что можно отнести только к преимуществам.

Устроившись на лавочке, Кирилл ушел с головой в прихваченный из комнаты КПК. Энциклопедию флоры и фауны он прочесал вдоль и поперек, а потом увлекся местным форумом, оказавшимся неожиданно активным. Беспроводная внутренняя сеть покрывала весь городок, и люди могли беспрепятственно обмениваться сообщениями и фотографиями.

На форуме, впрочем, ничего особенного не отыскалось – так, праздная болтовня, пожелания руководству и раздел анонимных мнений о сотруднике, не содержащий никаких сообщений. Кирилл понимающе ухмыльнулся. Да уж, анонимная ветка, как же. Вычислить, с какого устройства отправлен отзыв, раз плюнуть, а потом хлопот не оберешься. Прокси-серверов здесь нет и не предвидится.

КПК дважды тоненько пиликнул, и на дисплее высветилось новое сообщение. Кирилл открыл его. Писал чокнутый ученый Вит.

'Привет, видел тебя в городке. Приходи в любое время, посмотришь на наш экзотический зверинец. Не пожалеешь!'.

И чего это он так привязался? Наверное, бедняге просто не хватает человеческого общения. По нему видно, что он с придурью, чего и говорить, вот и цепляется за каждого. Ладно, один раз сходить можно, хуже не станет. К тому же Кириллу и впрямь было интересно, что же у них там за местный зоопарк. Пока воочию он имел счастье лицезреть лишь длинношеего гиганта и прожорливых птерозавров, но ведь здесь водится много других интересных зверей. Любопытство подтачивало, хотелось как можно скорее отвлечься от всех дел насущных и поглазеть еще на что-нибудь эдакое.

– Хватит прохлаждаться, – сказал сам себе Кирилл и поднялся на ноги. – Пора и делом заняться.

– И то верно, – донесся смешливый голос откуда-то из-за зарослей.

Вмиг узнав обладательницу этого голоса, Кирилл чуть зарделся и ускорил шаг, на ходу бросив:

– Нехорошо подслушивать, мама не учила?

– Так я и не подслушивала, – ответила медсестра. – Сижу себе, читаю, и тут кто-то начинает говорить сам с собой. Извини, не успела заткнуть уши.

У самых дверей Кирилл развернулся и увидел девушку. Да, устроилась она великолепно – улеглась аккурат между березой и кустом акации, усеянным ярко-желтыми цветами. Больше того, летнее платье девушки тоже было желтым. Идеальная маскировка. Медсестра помахала рукой, Кирилл ответил тем же.

– Ну, мне пора. На первый раз прощаю.

Он поспешил выйти наружу и лишь тогда понял, насколько прохладнее в парке. Там, пожалуй, температура находилась на отметке между двадцатью и двадцатью тремя градусами, а здесь под солнцем, возможно, все тридцать пять или даже больше. За несколько секунд волосы Кирилла взмокли от пота.

Вдруг возникло желание прогуляться по берегу моря, подышать соленым бризом и спокойно подумать. Увы, до океана отсюда, судя по видео с охотой торвозавра, не меньше двадцати пяти километров. Вряд ли местные вообще туда ездят, разве что в научных целях. К реке спускаться как-то не сильно хотелось, вдруг барионикс именно сегодня пожелает спуститься с севера к городку.

Уже отойдя от стеклянного парка на приличное расстояние, Кирилл оглянулся. Увы, отсюда не было видно места, где отдыхала медсестра – его надежно закрывала стройная шеренга гладиолусов. Тогда Кирилл поспешил к Виту, а на душе сделалось неспокойно. Эта девушка начинала ему нравиться.

57.

Как и говорил Вит, возле закрытых наглухо ворот имелся видеодомофон. Человек на том конце бесцветным, совершенно незапоминающимся голосом попросил Кирилла приложить карту к сканеру, а затем впустил на территорию научного поселка. Она, к слову, ничем от остального Гросвилля не отличалась. Сам анклав науки состоял из трехэтажной лаборатории внушительных размеров да двух аккуратных жилых корпусов круглой формы. Они имели красивый белый цвет и возвышались на четыре этажа, глазея на мир огромными панорамными окнами. Жалюзи на них всех были опущены, и солнце игриво бликовало на чисто вымытой поверхности.

– Приветствую в обители интеллекта!

Вит как ошпаренный выскочил из дверей правого жилого корпуса. Они еще не успели до конца открыться, и в отчаянном стремлении поскорее вырваться наружу чудак-ученый ушибся обоими плечами. Это его, однако, нимало не смутило.

– У меня сегодня вообще-то выходной, как и у тебя, да? Ух, как тебя разукрасили-то...

– Угу. И да, у меня тоже выходной, – кивнул Кирилл – он все не совсем понимал, как общаться с этим человеком, и радовался лишь тому, что 'ты' и 'Вы' в английском языке обозначаются одним и тем же словом. – Ты вроде говорил, что здесь есть какой-то специальный зверинец, или что-то в этом роде?

– Есть, – кивнул Вит, и толстые громоздкие очки блеснули, отразив луч солнца. – Я видел, какими глазами ты смотрел на лусотитана. В них был неподдельный интерес, а это – главное, что я ценю в людях. Такую увлеченность в наши дни редко у кого увидишь.

Последние слова он произнес очень серьезно. К счастью, реакции Кирилла Вит ждать не стал. Он развернулся и повел его за собой, в недра лаборатории, так и не заметив выражения крайнего смятения на лице Кирилла.

На подступе к входу также имелись сканеры. Ученый уверенно приложил свою карту, но, когда Кирилл решил проделать то же самое со своим идентификатором, покачал головой.

– Твой документ здесь не работает. Просто проходи за мной.

Как выяснилось, 'консьерж' восседал в огороженной бронированным стеклом кабинке и оттуда наблюдал за входом – перед ним высился здоровенный монитор, где и отображались показатели всех камер. А еще Кирилл видел шатающихся по территории наукограда охранников, и в их руках лежали не безобидные тазеры, а автоматы. Большие винтовки из черного матового материала.

– Это ко мне, Майлз, – Вит кивнул на Кирилла.

Консьерж кивнул, глядя на экран. Прибытие постороннего его не шибко интересовало, и Кирилл пришел к выводу, что сюда частенько захаживают люди, далекие от науки.

Они с Витом проследовали дальше, миновали еще одни двери и оказались в просторном круглом холле. Проектировщики всеми силами стремились сделать это помещение как можно светлее, и Кирилл, восторженно озираясь, признал, что они преуспели.

Главным источником света являлось огромное многосекционное окно, покрывающее все куполообразную крышу. Точно, Кирилл видел ее снаружи. Стены в холле имели белый цвет, а квадратные колонны – кремовый, равно как и многочисленная кожаная мебель, расставленная по кругу в центре. Все это напоминало некий зал ожидания для важных персон.

Вверху, на втором и третьих этажах имелись балкончики, выходящие сюда же. Люди прислонялись к перилам, опирались на них локтями, общаясь между собой, демонстрируя друг другу какие-то выкладки на планшетах и просто попивая кофе из бумажных стаканчиков.

На первом этаже тоже хватало народу – ученые входили и выходили через добрую дюжину дверей, изредка присаживаясь на кремовые диваны, чтобы погрузиться в размышления или переговорить с коллегами. Все здесь сияло чистотой и светом. Кириллу сразу же очень понравилось в этом месте, и одновременно он ощутил себя чужим и бесконечно далеким от сложного и захватывающего мира науки, словно простолюдин, прихотью судьбы оказавшийся гостем в царских палатах.

– Да, у нас здесь красиво, – кивнул Вит и улыбнулся уголком рта. – Нам сюда, кстати.

Через стеклянную дверь они прошествовали в узкий и длинный коридор, полный мягкого света от настенных ламп. Двери имелись и здесь, но они были более массивными, с кодовыми замками рядом. Кирилл сразу понял, что за них так просто не попасть. Тогда, просто для поддержки разговора, он сказал:

– Жаль, что я неважно учился в школе. Старался бы лучше – сам водил бы сюда ребят на экскурсии.

– Одной школой сыт не будешь, – отозвался Вит, идущий впереди. – Хотя в одном ты прав. Учиться необходимо, но, к счастью, начать никогда не поздно. У нас тут есть климатолог, решивший пойти в науку на четвертом десятке.

Коридор резко свернул влево, затем вправо, выписав крутой зигзаг, и они уперлись в последнюю дверь с большой и красноречивой табличкой – 'Главный Питомник'.

– А вот и наш пункт назначения, – тонкие губы Вита расплылись в полной предвкушения улыбке, нечесаные патлы словно еще сильнее встали торчком, и он отворил дверь.

58.

Сначала Кирилл не понял, куда они попали. Первым впечатлением стал редкий невысокий лес, начинающийся сразу за ограждением, но затем он бросил взгляд наверх и наткнулся на потолок, где висели какие-то необычные продолговатые лампы. Они не отличались яркостью, скорее наоборот – казались тускловатыми, но их света удивительным образом хватало на все.

– Не буду томить – мы под землей, – Вит уставился на Кирилла, наслаждаясь его замешательством. – Да-да, пол коридора сделан под уклоном, и потому-то мы так долго шли. Угол наклона настолько мал, что ты ни за что так сходу не догадаешься, что спускаешься в подземелья. Моя идея! А еще глянь на крышу – она идет аж до второго этажа, то есть поднимает на семь с лишним метров!

Они стояли на крыльце, возвышающемся над устланным сухими ветками, листьями и иголкам хвои полом. Вит принялся спускаться, и Кирилл последовал за ним, вдыхая терпкий аромат хвойного леса – знакомые с детства ельники и сосняки пахли точно так же. Ученый на ходу вводил его в курс дела.

– Гросвилль – невероятно дорогое удовольствие. Его содержание обходится в такие цифры, что ты их просто не уместишь в голове. Как и я, впрочем. И нас, палеонтологов, тащат сюда с одной единственной целью – изучать животных, прогнозировать их поведение, чтобы затем звери стали либо мишенью для богачей, приехавших на самое крутое сафари в жизни, либо развлечением для их детишек. Парк еще не запущен, хоть работа и кипит, но деньги зарабатывать нужно. И мы начали продавать крошек-динозавров на Землю. Никогда бы не подумал, но заказов – хоть отбавляй. А мы все переживаем, что население, мол, нищее, денег ни на что нет...

Все сказанное ученым Кирилл впитывал молча, и нельзя сказать, что эти слова привели его в восторг. Нет, Кирилл не болел зоошизой, но и идею продажи представителей инопланетной фауны сразу же не одобрил. Однако эмоции никак не могли погасить любопытство.

Они продвинулись немного вперед, и теперь Кирилл заметил, что справа и слева тянется деревянная ограда высотой около четырех футов, хорошо замаскированная за ветвями кустарника и деревьев. Как и в парке, поросль здесь была молодой или принадлежала к низкорослым видам, в противном случае ей не хватило бы высоты. Помимо окон на крыше имелись еще и встроенные в стену специальные лампы, обеспечивающие растениям должные условия.

Вит остановился возле левого забора и бесстрашно перегнулся через него, чтобы раздвинуть заросли и посмотреть дальше, в сторону стены.

– Так, отлично, – он отнял руки от растения и довольно потер ладони друг о друга. – Приманим нашего красавца. Держи.

Крякнув от натуги, он сорвал с верхней части растения ветку, тяжелую от крупных и сочных листьев. Кирилл только сейчас заметил, что нижние уже основательно и аккуратно подъедены, словно кто-то спилил все листочки-иголки, оставив голую прямую ветвь.

– Некоторых мы слегка перепрограммировали, и они начали усваивать такую пищу, какой их смогут без проблем кормить на Земле. Но пока стараемся давать им местные деликатесы. Помаши веткой, Кирилл, не пугайся.

Страха у Кирилла как раз не было. На него нашло какое-то отрешение. Он протянул руку над забором и неуклюже помахал веткой. Загон, даром что был невелик, сплошь состоял из растений разной высоты и пышности, и это не позволяло толком рассмотреть, что же творится в его глубине. Наконец, за зеленой стеной мелькнуло какое-то движение. Растительность раздвинулась, явив свету небольшого, размером с пуделя зверька. Динозавр напоминал бочку с огромным, будто позаимствованным у какой-то огромной птицы клювом и двумя длинными бычьими рогами. Маленькие рожки выпирали и из нижних частей щек, превращая динозавра в бурого чешуйчатого демона, и, если бы не кроткий взгляд – ну, один в один как у коровы или козы – Кирилл бы не на шутку струхнул. Устрашающим казался и компактный костный воротник на шее, напомнивший Кириллу кокошник. Наверное, это из-за причудливого красно-желтого узора на бурой чешуе, вызывающего ассоциации с искусством славян.

Шумно и тепло дыша, динозавр подошел к ветке и задергал головой, тщетно пытаясь добраться до сочной зелени.

– Опусти пониже, – велел Вит негромким голосом.

Кирилл повиновался и чуть сильнее перегнулся через ограду. Едва листья опустились до уровня клюва, как динозавр жадно клацнул и заграбастал чуть не всю добычу сразу. Он потянул ее на себя, и Кирилл, с трудом удерживая свою приманку, с уважением отметил силу животного.

– Отпусти, пусть полакомится, – Вит смотрел на динозавра с совершенно искренней добротой. И с грустью, пожалуй, тоже. – Он слопает все, даже дерево – тонкие веточки они любят, а толстые, как видишь, не трогают. Оставляют на потом, хе-хе. Местные травоядные – что танки или бульдозеры. Им необходимо расти, чтобы спасаться от хищников, а для роста нужна еда. В нашем мире динозаврам было бы проще, адаптируйся они к лиственной пище. Здесь же приходится лопать хвою и саговники, то еще удовольствие. Вот бедняги и приноровились перемалывать даже древесину.

Динозавру ветка и впрямь пришлась по вкусу. Обглодав листья, он принялся неуклюже жевать ветку, тупо таращась перед собой и в упор не замечая людей. Ветка с верха деревца оказалась более мягкой и сочной, и усеянный батареями зубов клюв прекрасно годился для ее размалывания.

– Он похож на трицератопса, – вымолвил, наконец, Кирилл. Движения жернов клюва гипнотизировали похлеще огня или льющейся воды, было в них нечто неуловимо прекрасное, не отпускающее взгляд. – Но это не трицератопс, верно?

– Да. Перед тобой чрезвычайно редкий, уникальный зверь. Тайяцератопс. Мы никак не ожидали их встретить в такое время, но нашли целое стадо в пойме крупнейшей реки Номнеса. Этот экземпляр выведен нами искусственно, в закрытой секции на втором этаже... Он больше не вырастет, всегда останется таким вот компактным.

Вит вздохнул.

– Вообще-то мы думали, что цератопсиды жили в Кампанском ярусе – согласно земной хронологии, конечно – но обнаружили их здесь. Хотя, скажу тебе так – на Номнесе эволюция будто бы движется быстрее, чем на Лордане, и мы никак не поймем, почему. Разница, на первый взгляд, составляет миллионы лет, но это касается не всех видов. Загадка еще та, скажу тебе... Пока пришли к промежуточному выводу – Лордана стабильнее, условия долго не изменялись, а вот на Номенесе другое дело, климат там куда менее устойчив, да и материк в ближайшие несколько миллионов лет разделится на две практически равные части.

Последние слова ученый произнес совсем тихо, даже пробормотал их себе под нос, после чего на некоторое время задумался. Кирилл любовался животным вволю, пользуясь моментом тишины. Динозавр имел некую забавную схожесть с сухопутной черепахой. Виной всему была неуклюжесть и какая-то легкомысленная медлительность. Или это только 'пробирочный' зверь такой? Как же он от хищников-то защищается...

– Одно такое животное уже на Земле, – Вит, наконец, проснулся. – Забавно, наверное, что его купил исполнительный директор наших заклятых врагов – корпорации Кэттл.

– Кэттл? – пробормотал Кирилл отстраненно.

В любой другой раз такие слова немедленно вызвали бы у него самый живой отклик, но сейчас он так крепко засмотрелся на рогатого ящера, что остальной мир поблек и утратил важность. Кирилл рассматривал крупные чешуйки динозавра, кусочки удивительной природной мозаики, и не сумел воспротивиться подспудному желанию коснуться тайяцератопса. Медленно, боясь скорее спугнуть динозавра, чем нарваться на отпор, Кирилл вытянул правую руку и дотронулся до воротника, а затем скользнул через спину на бок, теплый, шершавый и сухой.

Животное немного взволновалось – и без того активное дыхание участилось, набитое растениями пузо начало сжиматься и разжиматься – но уходить не спешило. Видимо, что-то в мозгах у этого дивного существа все-таки шебуршит, раз не бежит прочь, сломя рогатую голову, и не пытается пырнуть двуногого благодетеля, чтоб отстал.

– А ты легко находишь общий язык с животными, – с неподдельным восхищением проронил Вит. – Меня он до сих пор избегает. Сколь ни корми, дотронуться не дает. Один раз даже боднул, хулиган...

– Еще бы. Вы ведь лишили его жизни.

Его слова прозвучали жестоко и бесстрастно, и Кирилл второй раз ни за что не произнес бы подобного. Но, говоря что-то впервые, мы нередко забываем подумать.

Боковым зрением Кирилл видел, как побледнел и даже отстранился Вит, будто ему залепили смачную затрещину, но, к счастью, ученому хватило самообладания. Кирилл мысленно обругал себя последними словами – никто не тянут его за язык, как он мог такое ляпнуть? Поддался на секунду эмоциям, не сдержал своей жалости к животному и поступил некрасиво.

– Не все так просто, как тебе кажется, – сухо произнес Вит. – Предлагаю отправиться дальше, у нас есть еще кое-что.

59.

Кое-чем еще оказались два маленьких лусотитана, точные копии великана, посетившего Гросвилль как раз во время пробежки Кирилла. Правда, шкурка у этих имела совсем уж тусклый и невыразительный цвет – коричневый, без каких-либо орнаментов и вкраплений, как у более взрослых особей.

– Молодняк живет в лесу, – разъяснил Вит. – Такой цвет поможет им укрыться от опасности.

– Эти двое тоже не вырастут?

Кириллу было безмерно жаль двух величественных животных, застрявших навеки на полутораметровой высоте. Природа создала их великанами, наделила их правом и силой сокрушать любого врага и колыхать шагами землю, а генетики, прилетевшие непонятно откуда, по своей прихоти сжали динозавров до размеров мопса.

– Не вырастут. Кирилл, проект очень дорогой, и мы окупаем его всеми силами. Прошу заметить, действуем мы абсолютно легально, каждое животное снабжается необходимой документацией, они все здоровы! Как вот ты думаешь, сколько стоит первый тайяцератопс?

– Думаю, что не меньше миллиона, – уверенно заявил Кирилл. – А как директор Кэттл согласился у вас купить его?

– Мы продаем динозавров не от имени Гроско, иначе многие бы не стали их покупать. Есть другие каналы – эксклюзивные компании, бренды... Миллион, говоришь? – Вит снисходительно ухмыльнулся. – Двадцать два миллиона, парень.

Все, что оставалось Кириллу, это удивленно охнуть и развести руками – откуда ж он знал, что люди покупают себе настолько дорогие игрушки?

– Зауроподы пойдут чуть дешевле, наши генетики утверждают, что с ними меньше мороки.

– Сколько животных в целом вы уже продали?

– Около дюжины.

– А где же фото в Интернете? Почему никто об этом не трезвонит?

– Парень, ты всерьез думаешь, что мы можем продать таких существ болванам с MTV?

Вит посмотрел на Кирилла так серьезно и пристально, что тому стало немного не по себе, хоть во взгляде ни малейшего укора не читалось. Просто ученый хотел всем видом показать, что вопрос был задан идиотский.

– Наши клиенты – это люди, все всем доказавшие. Они хотят что-то для души, что-то новое, непознанное, а у нас это имеется. Конечно, когда-нибудь и фото появятся, и видео, но уже на Рождество – наше, не земное – в парк Гроско нагрянет несколько сотен или даже тысяч взбудораженных ребятишек с родителями, и прорыв Гроско станет достоянием всего мирового сообщества! Скрывать ничего не придется.

– Это точно, – мрачновато подтвердил Кирилл. В нем всколыхнулась незнакомая прежде ревность – он не хотел, чтобы тупые, шумные и избалованные малолетки приезжали сюда пялиться на древних ящеров и отвлекать тех от своих дел. Ему была противна мысль о том, что эти наркоманы-потребители равно или поздно ступят на чистую, девственную землю Тайи. Для них ведь это всего лишь очередная 'галочка', очередной геотэг (хотя здесь это вряд ли возможно) и пара крутых фоток. А сколько понастрочат статусов – тушите свет, в общем... Но самое главное, что вся эта элитная братия быстро пресытится и утомится, динозавры перестанут нравиться им, и от этой мысли Кириллу становилось уж совсем грустно.

– А еще скоро прибудет шейх из Саудовской Аравии. Ты и вообразить не можешь, какие деньги он нам предложил...

– Шейх? – Кирилл нахмурился, совершенно не понимая, шутит Вит или говорит всерьез.

– Он самый. Приедет со свитой, да еще наш новый владелец компанию ему составит. Шейх хочет пристрелить какого-нибудь большого хищника. Фэнлоу хочет предложить ему барионикса. Боится, что торвозавр наделает дел, а шейха и его окружение нужно доставить домой живыми, без царапин. Так что барионикс и вправду лучше подойдет.