Текст книги "Севера (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Где ж я тебе бинокль возьму! Но если отыщется – твой будет. Вот склад в поселке посмотрим, может, там и обнаружим.

Через пару часов картинка берега изменилась. Кусты исчезли, сосны и ели отступили вглубь, и на обширной поляне над кромкой крутого высокого берега стали видны острые коньки тесовых крыш. Дальше, примерно в полукилометре, сравнительно пологий берег резко поднимался вверх отвесной скалой. Очевидно, как раз там и был исток реки. И на фоне скалы смутно виднелись контуры каких-то каменных строений.

Прогулка заканчивалась. Зоя повернула штурвал, и кораблик послушно направил нос к берегу, левее серых деревянных мостков. Андрей хотел было спросить, почему так, но вовремя сообразил: раз река рядом, значит, появляется течение. Оно и вынесет мотобот как раз к мосткам.

Через недолгое время борт катера скрипнул о доски. Зоя поморщилась: этак всю краску обдерет, надо кранцы вязать. Бородулин выпрыгнул на мостки почти вместе с Любой. Приготовив свою «сайгу», он двинулся, посматривая по сторонам, обходить поляну.Место и вправду было нежилое, несмотря на три добротных дома, с дворовыми постройками и огородами. У дверей трава не то что не вытоптана, но даже не примята. Ни одной тропинки нет, даже от домов к заветным будочкам на задворках. Чуть в стороне знакомое уже здание склада, один в один такое же, как их нынешнее жилье. Интересно, тут тоже тигр будет кладовочку караулить, или обойдется? Пока что никого не было.

Обойдя по кругу строения, Андрей решил приступить к осмотру домов. Они действительно выглядели как вынутые из коробки – даже в мелочах абсолютно одинаковые. Спасибо Старому Юре – открыл глаза, а теперь и без подсказки можно было заметить такие моменты. В сараях было пустовато. В углу стоял инструмент, в каждом один и тот же набор – лопаты, вилы, грабли. Сеновал тоже не пустовал, на нем, как и положено, лежало сено. Не слишком много, но, скажем, пару козочек прокормить хватит. Что обрадовало – бочки. В каждом сарае по две дюжины. Деревянные, солидные, на глаз – литров по сто каждая. Черные клепки мертво схвачены железными обручами. Андрей добросовестно простучал все – пусто. Была бы соль, можно и рыбу впрок заготавливать. Была бы капуста, можно и капусту квасить. Внутри все дома тоже были одинаковы. Планировка непривычная, не делают так в деревнях. Сени крошечные, вход в них не из двора, а с отдельного крыльца. Сразу от входа большая, в полдома, комната с камином. За ней – еще две комнатки, каждая вполовину меньше передней. Зато отапливаются эти две самой настоящей круглой "голландкой", вделанной в заборку, разделяющую комнаты. Мебели почти нет, столы да грубые стулья. Кровати без матрацев, пустые сундуки, три комода и один большой шкаф. Что еще обратило на себя внимание – внутренние стены доведены до потолка. Так в деревнях не делали никогда, всегда сверху зазор оставляли, чтобы тепло от печи по всему дому свободно расходилось. Ну да что тут, главное – в каждом доме можно легко по полтора десятка человек заселить, да и не замерзнут они теперь зимой. Уже одно это говорит за переезд. А в дальние комнаты при желании можно и семейных расквартировать. Хороша находка! Чем только за нее расплачиваться придется? Вопрос…

Разобравшись с домами, Бородулин махнул остальным и двинулся к складу. Начать он решил с гаража. Распахнул ворота, и несколько охренел: одну половину помещения занимал буровой станок на шасси ГАЗ-66. Вторая половина была заложена обсадными трубами, штангами, ящиками с буровыми коронками и бочками с бензином. Вот и как это вяжется со складом оружия? Их что, притащили сюда артезианскую скважину бигбоссу устраивать? Или нефть и газ добывать, а потом за них биться? В этом случае кто-то однозначно чересчур пересмотрел «Безумного Макса». Ладно, с шишигой после будем разбираться, а пока это все равно, что чемодан без ручки. И Андрей пошел во второе помещение. Содержимое этой части склада разочаровало его не меньше. Помимо традиционных стола, лавки, табуретов и очага, прямо от входа бросался в глаза громадный штабель полипропиленовых мешков. Неужто соль? Он подбежал, сдернул сверху один мешок и не удержал разочарованного вздоха. В мешках была обычная аммиачная селитра, азотное удобрение. Навскидку, в штабеле было этой селитры тонн двадцать. Для трех огородиков этого запаса хватит на многие годы. Разочарование было настолько сильным, что он равнодушно прошел мимо мотоблока с хорошим ассортиментом навесного оборудования, двух дюжин носимых раций, полок с хозяйственной мелочевкой и продуктами, мимо сварочного аппарата и слесарного инструмента. А что смотреть – Мелентьев разберется, все опишет, все учтет. Переезжать, конечно, надо. Переезжать, перевозить барахло, все запасы. Раз огороды есть, мотоблок, удобрения, наверняка и семена где-то лежат. По весне можно будет пахать и сеять. А это означает, что им предстоит поселиться здесь надолго, если не навсегда. Не то, чтобы Бородулин тосковал по прежней жизни, по институту, по Марине. Он, если честно, и думать о ней забыл. Бесило то, что кто-то двигает им и его людьми как пешкой по шахматной доске, решая какие-то свои неведомые задачи. «Неисповедимы пути господни» – вспомнилось вдруг. И это его окончательно разозлило. Какой-то хрен лезет в его жизнь, непрошено и бесцеремонно, а он вынужден ломать голову, пытаясь из дерьма вылепить козюльку, уберечь своих людей и дать им хоть какую-то надежду на перспективу нормальной жизни. Ведь все они, кроме Старого Юры, закоренелые урбаноиды. Они привыкли к централизованному отоплению, к кранам с горячей и холодной водой, к теплому сортиру, к сотовым телефонам, электричеству, интернету, асфальтовым дорогам, комфортным автомобилям и еще куче вещей, которые окружают человека на каждом шагу. И всех их какая-то сволочь заставляет мерзнуть и мокнуть по болотам, жрать всякую гадость, напрягать все силы, чтобы не сдохнуть посреди зимы либо от голода, либо от холода, либо от болезней. Андрей до боли сжал кулаки. Нет, он просто обязан выкрутиться, найти выход, вылезти из этой пакости самому и вытащить всех остальных, назло сволочным организаторам этого гребаного цирка. Всех, до единого человека, даже этого засранца Михайленко. Он круто развернулся и вышел, почти выбежал на улицу. Заставил себя остановиться, продышаться, успокоиться. И когда подошли остальные, он уже был в состоянии говорить спокойно.

– Место хорошее, будем сюда переезжать. Мотобот есть, людей и вещи перевезем. Не в один день, конечно, но до ледостава должны успеть. Соляры в эллинге достаточно. Что не сможем водой, потом по льду на санях снегоходом утащим. Егор, Лена, предлагаю вам сразу здесь и остаться. Пока выбирайте одну из задних комнат в любом доме. После, как обживемся, может и отдельный дом для вас срубим. А теперь, дамы, займитесь обедом, а мы с мужиками проверим, что есть на том берегу реки.

Глава 13

Не зря снимали мотор с лодки, совсем не зря. Прежде, чем отправиться в плавание, пришлось сперва вытаскивать лодку на берег и выливать наплескавшуюся в нее воду. А если бы ее перевернуло? Ищи потом мотор на дне! Пока возились с лодкой, возвращали на место мотор и весла, женщины и обед спроворили. Пришлось задержаться еще на час. Но, в конце концов, все расселись по банкам, Бородулин отгреб от берега, Егор дернул за шнурок стартера, запуская мотор, и троица двинулась на поиски приключений.

Полкилометра до истока налегке прошли быстро, за несколько минут. Там, на мелководье, пришлось поднимать сапог мотора и снова браться за весла. Но все равно переправа на другой берег реки заняла не больше четверти часа. Лодку подвытащили на берег, старательно закрепив чалку за подходящее деревце, и двинулись дальше.

Сооружение, лежавшее ныне в руинах, некогда представляло собой нечто вроде небольшой крепости. Одной стеной служила почти отвесная скала, поднимавшаяся на добрых полсотни метров над берегом, другая, сложенная из плотно пригнанных друг к другу камней, была разрушена более, чем наполовину. Не было видно никаких следов штурма: ни отметин от снарядов или, скажем, ядер, ни подкопов, ни других признаков военных действий. Сбросить же массивные блоки из габбро-диабаза, например ветром, категорически не могло. Землетрясение? Тогда должны быть провалы грунта, иной характер разрушений, да и скала, к которой прислонилась крепость, тоже наверняка бы пострадала. Да и в любом случае упавшие блоки должны были иметь сколы, трещины, какие-то должны и вовсе разбиться на несколько частей. Здесь же – ничего подобного. Как будто ребенок строил башню из кубиков, а потом, когда забава надоела, махнул рукой, обрушив строение, и ушел играть в другое место. Что еще бросилось в глаза – отсутствие ворот. Не было ни дороги, ни колеи, ни столбов, ничего, что указывало бы на их расположение. Может, вход был откуда-то еще? Из скалы? Это, мягко говоря, не слишком удобно.

Во дворе разрушенной крепости находились развалины башни. И опять – целые, нерасколотые каменные блоки, никаких следов внешнего воздействия. Но здесь, хотя бы, был проход внутрь. Помедлив, Андрей достал из кармана фонарик-жучок, давнул несколько раз ручку привода и, подсвечивая под ноги, шагнул в темный проем. Башня была не такая уж большая, и не так уж глубоко она вдавалась в скалу. Через несколько шагов начиналась лестница, ведущая наверх. Здесь же, совсем рядом, чернел провал подземелья. Идти в темноту совершенно не хотелось, но и послать кого-то вместо себя Андрей не мог.

– Эдик, ты у нас один без света? Сбегай наверх, только осторожно, за стены не хватайся. А мы с Егором подвал посмотрим.

С этими словами он сделал шаг вниз по такой же каменной лестнице, тускло освещенной «жучком». Идущий сзади Егор включил свой фонарь. Мощный луч света уперся в противоположную стену подвала, осветив небольшое помещение. Вправо и влево виднелись арки проходов. Но они были завалены с другой стороны такими же камнями. Андрей очень удивился этому – никаких провалов грунта по сторонам от башен не было. Возможно, это было сделано намеренно, изнутри. Но в любом случае сейчас проникнуть дальше было невозможно. Андрей спустился по лестнице до конца, подошел к стене, потрогал рукой холодные камни, потом оглянулся. Подошвы его сапог тонули в пыли, а позади оставались глубокие, четкие следы. «Сколько же столетий копился этот слой пыли» – подумал он. Пыль закрывала валяющиеся на полу каменные обломки, придавая им причудливые формы, сглаживая острые грани. Это было, может, интересно, но, в любом случае, подвал был пуст и делать в нем было нечего. Андрей уже повернулся, чтобы подняться наверх, как вдруг услышал сверху голос Эдика:

– Андрей Владимирович, идите скорее сюда!

Егор кинулся по лестнице наверх. Андрей побежал было следом, но запнулся о какой-то обломок и упал, больно ушибив колено. Обломок, подвернувшийся под ноги, упал на бок, у него откинулась крышка, какой-то предмет выкатился из него и пропал в слое пыли, покрытом мраком. Заинтересовавшись, Бородулин пожужжал фонариком, и внутренне ахнул. У него под ногами лежала каменная полированная шкатулка, и отнюдь не пустая. Он подхватил ее, захлопнув крышку, и побежал наверх, вслед за Егором.

Эдик стоял на площадке четвертого этажа башни, почти на самом верху. Каменная лестница поднималась и выше, но через несколько ступеней обрывалась ровным, как по линейке, срезом.

– Андрей Владимирович! Смотрите сюда!

Андрей подошел к Тропинину и посмотрел. Перед ним на полу башни лежала массивная угольно-черная каменная плита, размером примерно полтора на три метра и толщиной около двадцати сантиметров. Наискось ее пересекал рваный зигзаг разлома. Он наклонился, потрогал плиту. Материал был холоден, гораздо холоднее камней в подвале. Обсидиан? Да нет, тот на разломе имеет другую структуру. Тогда что? Нож не оставил на плите даже царапины. Андрей подобрал осколок, чтобы позже показать Корневу и Мелингу, сунул его в карман.

– Смотрите, что тут еще есть!

Эдик сделал шаг в сторону, открывая странную тумбочку вроде небольшого бюро. На вид, она была сделана из точно такого же материала, что и плита. На верхней наклонной панели была изрядная вмятина, вокруг которой паутиной разбежались трещины. Это как же нужно было долбануть, чтобы твердая каменная плита так вмялась! Бородулин поглядел, пощупал, потер подбородок, и, наконец, изрек:

– Интересный артефакт.

– Очень, – откликнулся Эдик. – А знаете, что я еще заметил? Посмотрите вниз!

Бородулин посмотрел, и тоже увидел: все камни – и те, что были частью башни, и те, из которых была некогда сложена стена, упали наружу, словно толчок был изнутри. И снова его охватило раздражение: технологии-то какие, не то космические, не то сказочные, а ему неизвестные кукловоды дали полтонны допотопного железа, и не объяснили, что с ним делать, против кого применять.

– Ладно, пойдем. На досуге перед сном поговорим об этой штуке.

И Андрей принялся спускаться вниз по лестнице.

Шкатулку долго осматривали, щупали, даже пытались царапнуть – и все без толку. Это была прямоугольная каменная коробка, длиной примерно сантиметров тридцать. Немалого веса, между прочим, для такого размера – около пяти килограмм. Ширина и высота были одинаковы – в районе двенадцати сантиметров. Эдик порывался сгонять на склад за линейкой, но Бородулин его остановил. Ибо не в размерах было дело. Как ни старались, не смогли на гладких, идеально отполированных стенках шкатулки найти ни одного стыка деталей. Камень казался монолитным.

Странными были и цвет, и узоры, и структура. Андрей, несмотря на весь свой богатый опыт, так и не смог определить минерал. По цвету и структуре камень походил на агат, но при этом линии узора, талантливо выявленные неведомым мастером, скорее наводили на мысль о малахите. Но такого чуда, как красно-желтый малахит, геология доселе не слыхала. На пластик тоже было не похоже. Слишком твердый и – был проведен опыт – не поддающийся огню. Вес для такого объема тоже был великоват, учитывая, что это был отнюдь не монолит. Под крышкой, откидывающейся на неведомым образом внедренных в камень петлях, шкатулка была разделена на три одинаковых ячеи, отделанные красным бархатом. По крайней мере, так заявила Лена. Пришлось поверить на слово – в тканях Бородулин разбирался намного хуже, чем в камнях.

Одно отделение шкатулки было пустым. Андрей сразу вспомнил про нечто, выкатившееся куда-то в темноту. В двух других лежали абсолютно одинаковые, до мельчайших подробностей, шары. Светло-кофейного цвета, размером примерно с биллиардные. Точно не из камня – скорее, пластик или кость. Идеально круглые, гладкие и твердые – по крайней мере, ножом поцарапать не удалось. На шарах были заметные тонкие линии узора. Эдик тут же вспомнил про виденную на складе лупу и пулей за ней метнулся. Но даже и без увеличения можно было разглядеть волосяные линии, образующие странный узор. Андрей смотрел так и эдак, с лупой и без, но понять не мог. Шары переходили из рук в руки, были осмотрены и ощупаны, только что на зуб не попробованы. Наконец, Зоя, отставив шар на вытянутой руке, поглядела, повертела в ладони и выдала:

– Так это же глобус!

Все принялись смотреть. И правда, замкнутые линии образовывали контуры неведомых материков, по ним были прочерчены русла рек, озера… Андрей тут же принялся корить себя – он и сам мог догадаться до такого очевидного вывода. Вот что значит – чрезмерно углубляться в детали! Тут же он постановил: нужно скорейшим образом получить хоть приблизительную карту озера. Если удастся найти его на глобусе, это уже будет колоссальная удача. Тогда, определившись со своим положением, можно будет строить и дальнейшие планы.

Из всех текущих задач оставалась только одна: что делать с найденным оружием. Здравый смысл подсказывал, что держать его нужно в пределах досягаемости, чтобы при необходимости можно было быстро достать. Сейчас же оно находилось в лесу, в двадцати километрах от поселка. Другая проблема – ограничение доступа к оружию – частично снималась с появлением старлея. Дать ему надежную оружейку, сложить туда все стволы, и он займется содержанием оружия: уходом, учетом, контролем и всем прочим. А по мере научения людей обращению с оружием, можно, скажем, те же винтовки раздать народу. И на случай появления крупного зверя, и на случай внезапного нападения темных сил.

Один из пулеметов стоит, пожалуй, на мотобот поставить. А про гранаты можно и вовсе никому не говорить. Да и вообще некоторые моменты оставить только для троих: Бородулин, Черемисин и Старый Юра. Для остальных, особенно, для женщин, на глаз – никакой разницы, те же зеленые ящики. Так что решено: с утра он вместе с Егором и Эдиком сходит на мотоботе за оружием, а на следующий день, оставив в поселке Черемисиных и Тропинина, вернется готовить переезд.

«На дело» вышли с первыми лучами солнца. Уже второй день погода радовала. Нежаркое уже осеннее солнце все еще неплохо пригревало. Если бы не постоянный и довольно холодный ветерок, Бородулин давно бы скинул анорак и футболку и устроился загорать на крыше каюты. Мотобот уверенно чапал вдоль берега под мерный стук дизеля. Всем было хорошо. Зоя получала зримое удовольствие от управления корабликом, Егор кидал с борта спиннинг, и на пайоле уже трепыхались две изрядные, по два килограмма каждая, рыбины. Эдик, устроившись на крышке моторного колодца, с интересом изучал карту техобслуживания дизеля. Андрей же просто смотрел на проплывающие мимо пейзажи.

Засмотревшись и задумавшись, он едва не пропустил знак, о котором говорил Старый Юра.

– Зоя! Видишь во-он тот камушек? – спросил Бородулин, некультурно показывая пальцем на здоровенный валун.

– Ага, – откликнулась бригадирша.

Давай к нему. Посмотри там местечко на свой вкус, чтобы причалить можно было.

– Слушаюсь!

Зоя сбросила газ, и начала осторожно подводить свою прелесть к берегу. Андрей же все смотрел на прибрежный лес и гадал: как умудрился Старый Юра с лодки учуять дом. Ведь никаких видимых признаков нет. Ни мостков, ни тропинки, ни даже просвета в прибрежных кустах.

Тем временем, Зоя высмотрела подходящее местечко и тихонько, мягко привалилась к берегу. Добытчики зачалились, оставили даму на судне, а сами углубились в чащу. Пахло осенним лесом: сыростью, прелой листвой и, почему-то гарью. Андрей насторожился, пошел медленнее. Запах становился все сильней, Бородулин еще сильнее замедлил шаги, и уже почти крался. За ним тихонько, стараясь не шуметь, шли остальные.

Наконец, добравшись до описанной якутом полянки, вместо ожидаемой небольшой избушки Андрей увидел лишь кучу пепла и несколько обгорелых бревен. Он сплюнул с досады: видать, кто-то успел раньше них. Хоть Бородулин был и не слишком рад находке, тот факт, что кто-то его обошел и увел такое количество оружия прямо из-под носа, был еще хуже. Главное – этот кто-то теперь при желании мог разговаривать с ним с позиции силы. Можно сколько угодно строить дома и налаживать хозяйство. Но если придет хоть с десяток мужиков с винтовками да пулеметами, им хана. В лучшем случае, просто ограбят. В худшем… об этом даже думать не хотелось.

В расстроенных чувствах Андрей подошел к пожарищу, подобранной палкой ткнул в пепел, ковырнул. Из кучи неожиданно вынырнула закопченная железяка. Присмотревшись, Андрей с трудом распознал в ней бывший пистолет. Он копнул еще, вывернул винтовочный ствол. Неведомый конкурент забрал нужное и спалил остальное? Это что, позиция «ни себе, ни людям»? Ну не нужно все – возьми карабин, возьми пулемет, цинк патронов – сколько унесешь, и иди себе дальше. Андрей отвернулся от пепелища, увидел растерянные лица спутников.

– Да, не будет у тебя, лейтенант, оружейки. Придется ограничиться холодным оружием. Хотя… держи вот, пусть у тебя будет хотя бы личное оружие.

Он снял с ремня кобуру с ракетницей и передал Егору. Тот принял, поглядел, хмыкнул и повесил себе на пояс.

– Ну что, мужики, делать тут больше нечего. Сами видите, какой-то олень спалил все начисто. Так бы рога ему и пообламывал.

Бородулин повернулся, чтобы идти обратно, но тут затрещали ближние кусты. Бородулин вскинул к плечу свою «сайгу», Егор дернул из кобуры ракетницу.

– Не стреляйте! – раздался голос.

– Выходи, стрелять не буду, – откликнулся Андрей, но карабин не опустил.

Из кустов к пожарищу вывалился, опираясь на палку, молодой парень в рваном камуфляже приметной, хорошо запомнившейся Андрею расцветки. Худой, заросшие щеки ввалились. Еле стоит, ветром качает. В кобуре на поясе – пистолет, в ножнах приличного качества клинок.

– Положи ствол на землю, осторожно – скомандовал Бородулин.

Парень послушно выполнил приказ.

– Теперь три шага назад.

Подскочивший лейтенант подобрал оружие и отошел в сторону.

Как зовут-то тебя? – спросил Бородулин.

– Коля. Николай, то есть.

– Теперь рассказывай по порядку, Коля. Кто такой, что здесь делаешь, чего от нас хочешь.

– Товарищ начальник, я все расскажу, только потом. Там у меня Мишка, кореш мой, он плохой совсем, ему помощь нужна. Я все, что хотите, сделаю, только Мишку спасите!

Бородулин прикинул: этот Николай – совсем доходяга. Он и с оружием в руках ничего бы не сделал. А голыми руками просто физически сейчас драться не сможет. Выведет на засаду? Зачем? Ладно бы, еда у него была. А так… Нет, не врет. Девять шансов из десяти, что не врет.

– Ну пойдем, посмотрим, что там с твоим Мишкой. Егор, ты иди к озеру, посмотри, чтобы неожиданностей не случилось. Эдик, пойдешь со мной.

Идти пришлось с полкилометра. Там, в донельзя грязном спальнике, на охапке лапника, лежал еще один парень. В таком же камуфляже, тоже исхудавший до крайности. Даже со стороны было видно, как его бьет крупная дрожь.

Николай остановился, навалился на свою палку. Видать, уже и стоять сил почти не осталось

– Видите, Мишка совсем плохой. Ему врач нужен, лекарства.

Бородулину не надо было подходить вплотную, чтобы увидеть: тот, что в спальнике, без еды и лечения проживет не больше суток.

– Ему, для начала, поесть нужно, да в тепло, – проворчал он. – Врач есть, но далеко, к нему только завтра пойдем. Где у твоего Мишки оружие?

– Пистолет на поясе у него. Вы заберите, только Мишку вылечите.

– Ладно. Эдик, возьми ствол. Да так, в карман сунь. Теперь берись, потащили. А ты, Коля, впереди топай.

Весу в Мишке было всего ничего, даже вместе со спальником. Какое-то время покорячившись вдвоем с Эдиком, Бородулин плюнул, поднял больного на руки, словно ребенка, и понес. Позади Тропинин тащил «сайгу». Николай ковылял, впереди, тяжело опираясь на свою палку. Он поминутно пытался оборачиваться и на ходу рассказывать:

– Заблудились мы, потерялись. Потом дожди пошли, продукты кончились, потом Мишка в болото провалился. Потом спички кончились, ни поесть толком, ни согреться. Мишка, как провалился, кашлять начал, а тут совсем уже идти не смог. Что делать – я не знаю. Тут запах дыма почуял и на него пошел, а там, значит, вы стоите…

Парень споткнулся и упал, чуть не пропоров себе плечо своей же палкой. С трудом поднялся и, хромая, потащился дальше. Попытался снова обернуться, но Бородулин его остановил:

– Ладно, Коля, мы с тобой после обо всем поговорим, как до базы доберемся.

Зоя, увидав найденышей, заохала, закудахтала наседкой:

– Батюшки, какие ж тощие! Где ж вас так угораздило-то? Давай, залезай. Егор, да помоги ты пацану, у него ж сил нет ногу через борт перекинуть. А этот еще и простужен напрочь! Как душа-то еще в теле держится! Андрей, давай аккуратно, я перейму.

Краснова легко, без видимых усилий, приняла у Бородулина его ношу, уложила парня на пайол. Николай уселся рядом с ним, привалившись к борту. Андрей хотел было дать ему банку тушенки, да побоялся: еще склеит ласты от тяжелой пищи после долгой голодовки. Мотобот тем временем задним ходом отошел от берега и пошлепал обратно. Убаюканные мерным покачиванием, оба парня задремали, и спали до тех пор, пока кораблик не причалил к поселковой пристани.