Текст книги "Альтернатива (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Леонов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)
– Ну как вам его опус?
Черенков снисходительно улыбнулся:
– Это агония. Мне сегодня уже звонила парочка перебежчиков. Назад просятся, хвостом виляют. Видимо, внимательно прочли это письмо и задумались – а на того ли поставили? А с учётом тех организаций, которые на время затихли, а сейчас снова проявились, у нас снова больше пятидесяти действующих региональных отделений.
– Марина, а ты что скажешь? – повернулся к ней Руднев.Маринка попыталась сосредоточиться, но у неё плохо получилось. Последние дни она чувствовала себя неважно – её как-то мутило и подташнивало. Но сегодня было особенно гадко – утром её вырвало, и на Охотный она приехала почти что из последних сил. Она не могла понять – что с ней такое? Отравилась, что ли?
– Как-то мне нехорошо, – невпопад ответила она.
– Да, ты сегодня какая-то зелёная, – тоже заметил Черенков, – Ты, наверное, иди домой, отлежись. А может, служебную машину вызвать?
– Нет, спасибо, – Маринка представила запах бензина, и её передёрнуло. Она торопливо взяла свою сумку и направилась к дверям.
– Выздоравливай! – на прощание улыбнулся ей Сергей Михайлович, – Ты нам нужна бодрой и здоровой, у нас впереди много работы.
«Что со мной такое?» – по дороге домой рассуждала Маринка. Как-то мутит, все запахи раздражают, да ещё задержка с месячными… А не беременная ли она?! Глупость какая! Сашка уехал почти полгода назад, а с тех пор у неё никого не было. Если не считать… Нет, с Олегом было только один раз.
По пути от метро до дома она зашла в аптеку и купила тест на беременность. Нет, это какая-то глупость! Она просто чем-то отравилась. И всё из-за того, что не готовит и жрёт что попало. Придя домой, она поставила чайник кипятиться, но снова ощутила спазмы в желудке. Ну ладно! Она достала из сумки тест на беременность – не пропадать же добру! А что с ним надо делать? Изучив инструкцию, она отправилась в ванную, и, проделав необходимые манипуляции, стала ждать результата. Две полоски! Не может быть! Она снова развернула листок с инструкцией: две полоски – беременность. Это что же – получается, она залетела? И вариант только один – от Олега!
Она достала телефон и нашла его номер. Позвонить? И что сказать – у тебя будет ребёнок? И что – эта новость должна его безумно обрадовать? С того случая они не виделись и не созванивались, а ведь прошло полтора месяца. Она не хотела звонить первой – всё же она раздавила танком джип его жены! Да и партийные дела как раз навалились. Но и он не перезвонил. Она отложила телефон.
Нет, ну надо же что-то делать? Теперь само вряд ли рассосётся. А что делать – аборт? Она вспомнила, как была с Олегом – его голос, его взгляд, его прикосновения… Она снова взяла в руки телефон. А Люська? Она же его с дерьмом сожрёт, когда узнает! Телефон снова опустился на кровать.
Солнце уже зашло за соседние многоэтажки, а Маринка так и не определилась, что ей делать. В который раз она совершала манипуляции с телефоном, и вдруг, когда она ещё держала его в руках, он зазвонил. Она глянула на экран – Руднев.
– Да? – она поднесла аппарат к уху.
– Сергей Михайлович убит! – голос у Руднева был совершенно незнакомый.
– Что? – переспросила Маринка, но было поздно – Руднев повесил трубку. Бред какой-то! Она глянула на часы – семь вечера. Она включила телевизор – как раз шли новости:
– … на мосту через Яузу недалеко от своего дома. Преступник выстрелил в спину Черенкова всего один раз и быстро скрылся. Депутат Государственной Думы Черенков скончался ещё до приезда «Скорой».
На экране мелькнули кадры – на асфальте лежит человек, накрытый чем-то белым, видны только ноги в ботинках, на каблуках которых блестят маленькие металлические подковки. Сергей Михайлович всегда набивал на каблуки подковки, по старой армейской привычке. Телефон выскользнул у Маринки из ладони и шлёпнулся на пол, аккумулятор отскочил куда-то под стол.
Глава 15 Москва. Осень следующего года. Конец «Провинциальной России».
15.1.
Похороны Сергея Михайловича Маринка запомнила плохо. Отложилось только, что она всё время ревела, и периодически её тошнило. А на поминках она категорически отказалась от спиртного, чем слегка удивила Руднева. Но не объяснять же ему, что она беременна. В конце концов, его это не касается. Но оставались вещи, которые касались их обоих. После поминок Руднев в своей традиционной манере взял Маринку под локоть и отвёл в сторонку.
– Как ты понимаешь, для партии сейчас наступят тяжёлые времена, – немного помявшись, начал он, – Сергей был лидером, и я не представляю, кто сможет его заменить. Но есть и более прозаические вещи…
Он замолчал. Маринка смотрела на него, ожидая продолжения. Она догадывалась, что он хочет сказать, но хотела, чтобы он произнёс это первым. Чтобы не сложилось впечатление, что она что-то выпрашивает.
– На завтра меня вызывают к следователю, – помолчав, продолжил Руднев, – А потом я собираюсь съездить за семьёй. Я хочу перевезти их в Москву, тут есть кое-какие зацепки.
Он снова замолчал. Маринка терпеливо ждала.
– Я не могу тебе ничего предложить, – Руднев заговорил, отведя взгляд, – Я сейчас сам оказался в подвешенном положении. Но ты понимаешь, что партия больше не сможет оплачивать тебе квартиру? У тебя есть какой-то запасной аэродром?
Маринка задумалась. Аэродром у неё был только один, с которого она и взлетела год назад – это её квартира на Дальнем Востоке. На него и придётся приземляться.
На следующий день она по привычке приехала в офис партии. С утра токсикоз почти не донимал – видимо, под воздействием стресса организм как-то сообразил, что и без токсикоза тошно. В офисе царила подавленность и растерянность. Корнев с бутылкой минералки молча сидел в углу. Елена Сергеевна сосредоточенно перебирала бумажки на своём столе. Паша как обычно возил мышкой по столу и таращился в монитор. На всё это, слегка улыбаясь, смотрел со стены портрет Сергея Михайловича в траурной рамке.
– Какие новости? – традиционно спросила Маринка.
– Новости кончились, – мрачно ответил Корнев и поставил недопитую бутылку минералки на стол, – Пойду-ка я пивка возьму. Ещё чего-нибудь купить?
Все промолчали. Когда Корнев вышел за дверь, Маринка поинтересовалась:
– А Евгений Александрович когда будет?
– Он звонил. Сказал, что сегодня не придёт, у него какие-то дела, – ответила Елена Сергеевна, – Я так думаю, что он себе новую работу подыскивает. Вот и нам пора об этом подумать.
– Вы же вроде на пенсии? – уточнила Маринка.
– Ну надо же внучкам шоколадку иногда купить. Тут хоть какая-то копейка капала. А теперь всё кончилось, – Елена Сергеевна закончила раскладывать свои бумаги на две кучки. Ту, что поменьше, она убрала в пакет, а большую оставила на столе, – Я всё своё забрала, а это можно выбросить. А ещё лучше – сжечь, мало ли чего. Ну всё, я поехала. Мариночка, до свидания, с тобой было приятно работать. Паша, пока!
Она вышла, и Маринка с Пашей остались вдвоём.
– Получается, что всё кончилось? – Паша жалобно смотрел на Маринку.
– Да, всё кончилось, – её мутило. Токсикоз снова дал о себе знать. Интересно, стошнит или нет?
– Ну надо же что-то делать?
– Что конкретно?
– Кто-то должен возглавить партию. Поднять знамя, выпавшее из рук Сергея Михайловича, – в Паше явно заговорил юношеский романтизм.
– И кто это должен сделать? – Маринка тоже думала об этом. Руднев на роль председателя партии совершенно не годился. Как председатель исполкома он ещё ничего, но лидер из него никакой – по причине полнейшего отсутствия харизмы. Профессор Гришин? Тот даже если бы и мог, то всё равно не захотел – слишком хитёр и осторожен. Разве что Михаил Иванов всё же подгребёт под себя остатки партии. Но у Паши была своя кандидатура на роль партийного лидера:
– Ты! У тебя есть опыт, у тебя есть связи. Люди тебя знают и любят. За тобой пойдут.
– А деньги?
– Ну Черенкову же кто-то давал.
– Я не знаю этих людей. И несильно огорчена.
– Как ты не понимаешь?! – Паша даже встал из-за стола, – Когда они увидят, что у партии появился новый лидер, они сами на тебя выйдут.
– Ты серьёзно? – удивлённо глянула на него Маринка.
– Да! – Паша смотрел на неё уже восхищённо, – Ты, как Жанна Д’Арк, подхватишь партийное знамя и поведёшь людей к победе на выборах!
– В бронелифчике? – уточнила Маринка.
– Я серьёзно, а ты… – обиделся Паша.
Маринка ощутила новый спазм в желудке. Нет, на подвиги она сейчас не способна. Особенно в стиле Жанны Д’Арк. Во-первых, она не девственница. А во вторых…
– Ты помнишь, чем там история с Жанной Д’Арк кончилась? – спросила она Пашу.
– Конечно, помню! Французы под предводительством Жанны дали англичанам … Победили, одним словом.
– Нет, не так, – поправила его Маринка, – Жанну сожгли на костре. Потому что французские чиновники и бюрократы её слили англичанам. А ты посмотри…
Она замолчала на полуслове. Партийная жизнь приучила её быть осторожной в высказываниях. Впрочем, партия практически мертва, и чего теперь стесняться!
– А ты посмотри на профессора Гришина и прочих Старичковых! – решительно продолжила она, – Продадут при первой же возможности. Или ты хочешь, чтобы меня тоже сожгли на костре?
– Нет, не хочу, – Паша испуганно смотрел на неё. Вероятно, до него дошло – после гибели двух сопредседателей, прежде чем возглавить партию, надо долго и хорошо подумать.
– Вот и я не хочу. И вообще – я устала и меня тошнит. Извини.
И Маринка заспешила в сторону туалета.
15.2.
На следующий день обстановка в офисе была ещё более унылая. Елена Сергеевна не пришла, Корнев развалился в кресле с банкой пива в руках, и только Паша привычно возил по столу мышкой.
– Какие новости? – без особой надежды спросила Маринка. Но новости были.
– Осина родил очередное письмо, – сообщил Паша.
– Что за письмо?
– В своём стиле, как обычно, – прокомментировал Корнев, отхлебнув пива, – Убийство Черенкова – очередное преступление режима, давайте сплотимся перед угрозой диктатуры и пошло-поехало! Ну и Миша Иванов отметился – провозгласил себя лидером партии! Свято место пусто не бывает!
– А этому-то чего надо? – поразилась Маринка.
– Ну неужели не ясно! – Корнев поставил пустую банку под стол, – Пользуется моментом. Мол, Осина – почётный председатель партии, а по нечётным – я председатель исполкома и всем командую. Очень удобно, а главное – деньги, которые ему Осина давал, а ФСБшники изъяли, теперь отработал.
Дверь в комнату отворилась, и вошёл Руднев.
– Ну вы уже в курсе? – традиционно спросил он.
– Уже обсуждаем, – кивнул Корнев, доставая из сумки вторую банку пива. Руднев покосился на него, но тот истолковал этот взгляд по-своему – достал ещё одну банку и протянул Рудневу. Маринка напряглась – запахло скандалом. Но, к её изумлению, Руднев, как ни в чём ни бывало, щёлкнул крышкой, отхлебнул пива и стал рассказывать:
– Я сейчас еду из Генпрокуратуры. Они уже нашли пистолет и установили убийцу. Говорят – к вечеру возьмут, дело техники. Какой-то местный алкаш. А пистолет – переделанный газовый, его только на один выстрел и хватило. Но по всем признакам убийство заказное, только заказчик, видимо, какой-то очень жадный.
– А Иванов-то пытается партию к рукам прибрать, – напомнил Корнев.
– Ну пусть пытается, – Руднев отпил ещё пива, – Нечего уже прибирать. Я связывался с регионами – никто за ним не пойдёт. Многие просто затихли и не отвечают – видимо, поняли, что финансирование под вопросом, и плюнули на это. А у кого организации не на бумаге были – те в основном смотрят в сторону власти. Хотят стабильности и порядка. И их можно понять.
– А следователь не говорил вам, какие у него версии? – поинтересовалась Маринка.
– Они об этом обычно не говорят, – Руднев повертел банку пива в руках, – Но, как я понял, в основном склоняются к бытовой – личная неприязнь или что-то в этом роде.
– Ну ясное дело! – вторая банка пива вызвала у Корнева прилив красноречия, – Ведь если Осина прав, и убийство Сергея Михайловича – дело рук спецслужб, то бытовая версия – самая удобная. Вот увидите – выяснится, что он просто не дал кому-то закурить. А на самом деле…
– Да бросьте! – вмешался из своего угла Паша, – Во-первых, зачем это нужно спецслужбам? И тем более власти. Только лишний скандал накануне выборов? Если бы хотели не пустить на выборы, то просто нашли какие-то юридические нарушения. А во-вторых, что это за странное орудие убийства – переделанный газовый пистолет? У спецслужб не нашлось нормального оружия? А если бы была осечка? Нет, тут что-то непонятное.
Маринка внимательно слушала и не вмешивалась. Сергей Михайлович был хорошим человеком, и будет очень несправедливо, если за его смерть никто не ответит. Вот только кому это было выгодно? Паша прав – сейчас, накануне выборов, любой политический скандал, а особенно убийство председателя партии, считающейся оппозиционной, властям совершенно ни к чему. Бытовая ссора? Маловероятно – Черенков в повседневной жизни был человеком добродушным и неконфликтным. Из задумчивости её вывел громкий голос Корнева:
– Александрович, ты меня извини, но ты сейчас ерунду сказал! У Осины есть всё, чтобы быть политиком, а ты говоришь – всё разрушает!
– Ага, всё есть, кроме совести! – Руднев осторожно взял Корнева под локоть и потянул к двери, – Пойдём проветримся. И пустые банки захвати.
15.3.
Когда они вышли, Маринка снова задумалась. Паша молча сидел за компьютером – наверное, завис в соцсетях. И всё же – кому было выгодно убийство Черенкова? Кому он мог помешать? Она стала вспоминать события последних месяцев. Получалось, что по-крупному Сергей Михайлович перешёл дорогу только Осинскому, выставив его из партии и лишив шансов участвовать в выборах, и, таким образом, повлиять на политику и вернуться в страну. Но зачем Осинскому нужна была смерть Черенкова? Ведь большинство региональных отделений были на стороне Черенкова и поддержали исключение Осинского из партии. Но даже если бы Осинский нанял киллера, он что – не дал ему денег на нормальное оружие? Нет, как-то не сходится.
К тому же в своём послании Осинский в убийстве Черенкова обвиняет спецслужбы. Это, конечно же, ерунда, политический пиар – даже Паша понимает, что спецслужбы тут ни при чём. Просто любимый трюк Осинского – выставить себя непримиримым борцом с режимом. И Иванов следом за ним талдычит про преступный режим. Стоп! Ведь ещё Сергей Михайлович читал его письмо с этими словами! Совпадение? Или Иванов знал о предстоящем преступлении?! А откуда – ему спецслужбы доложили? Знать он мог только в одном случае – если он сам имеет к этому отношение. А зачем ему это надо? Ну как же – только что об этом говорил Руднев: Иванов пытается прибрать партию к рукам.
Маринка взволнованно окликнула Пашу:
– Дай чистой бумаги из принтера!
Положив перед собой листок, она стала писать:
«1. Осинского исключают из партии.
2. В партии начинается раскол.
3. Иванов стал лидером той части партии, которая поддерживает Осинского.
4. Осинский поручил Иванову захватить всю партию и дал ему денег на подкуп региональных отделений.
5. Во время обыска в офисе Иванова в Питере эти деньги изъяли.
6. Не имея возможности подкупить региональные отделения, Иванов решает устранить Черенкова в надежде, что его лидерство тогда признают и другие отделения.
7. Для этого он нанимает малобюджетного киллера с самодельным пистолетом – денег-то у него не осталось»
Маринка закончила писать. И опять получается, что всё, к чему прикасается Осинский– разрушается. Только самому Льву Абрамовичу предъявить претензии не получится. Она подняла взгляд от своего листка. С портрета в траурной рамке ей улыбнулся Сергей Михайлович Черенков. Ну нет! Она решительно обернулась к Паше:
– Ты сегодня нашу страницу обновлял?
– Нет, – Паша неохотно вылез из омута соцсетей, – А чем обновлять-то?
– Пусти меня за компьютер – сейчас я тебе напишу, чем обновлять. А сам пока в магазин сходи – купи что-нибудь поесть. Тебе денежку дать?
– У меня есть, – великодушно отозвался Паша, – Чего взять-то?
– Мороженого. И чего-нибудь солёненького. Точно, купи какой-нибудь рыбки.
– Ты уверена? – переспросил Паша, стоя в дверях, но Маринка уже уселась за компьютер и только махнула рукой.
К тому времени, когда Паша вернулся, осторожно неся мороженое, статья уже была готова. Маринка вылезла из-за компьютера:
– Текст из редактора положи на главную страницу, я там окно не закрывала. А рыбки купил?
Паша протянул ей пакет, сел за компьютер и стал внимательно читать. Маринка развернула пакет прямо на листок, на котором только что писала, и принялась чистить рыбу.
– Это откуда взялось? – Паша перевёл на неё свой растерянный и испуганный взгляд.
– Тебе какая разница? Просто положи на главную страницу – и всё! – Маринка с наслаждением откусила солёной рыбы, – Ты моё мороженое не слопал?
Паша протянул ей рожок:
– А подписать как?
– А никак. Просто положи – и всё! – Маринка отложила рыбу и взялась за мороженое.
На следующее утро её разбудил телефонный звонок. Маринка спросонья нащупала трубку и нажала кнопку ответа.
– Ты уже в курсе? – Руднев, как всегда, был легко предсказуем. Интересно, он другие слова знает?
– Нет, – Маринка уселась на кровати.
– Михаил Иванов арестован! – Руднев перевёл дух и продолжил, – Мне сейчас звонил следователь. Они вчера взяли стрелявшего, а сегодня в Питере арестован Иванов. Следователь считает, что именно он заказчик.
– А почему он так считает? – недоверчиво спросила Маринка. Неужели она всё правильно угадала?
– Он говорит – стрелявший описал заказчика. И ещё у них есть какая-то оперативная информация, он не стал подробнее рассказывать.
– Евгений Александрович, я сегодня не приеду, – перебила его Маринка.
– Да ладно! В офисе теперь всё равно делать нечего.
Маринка положила телефон и откинулась на подушку. Ну надо же! А она всё переживала, что возвела напраслину на невинного человека. Она вспомнила улыбку Сергея Михайловича и злорадно усмехнулась – и всё-таки она всё понимает правильно!
15.4.
Со дня смерти Сергея Михайловича Черенкова прошло две недели. Девять дней отмечали в офисе партии. Все понимали, что поминки справляются в том числе и по «Провинциальной России» – партия держалась на авторитете Черенкова. Также всем было ясно, что теперь на зимних выборах в Государственную Думу перспективы у партии нулевые. Поэтому опытные партийцы искали себе новые места службы. Выяснилось, что на оставшихся не у дел партийных функционеров существует спрос. Начались осторожные телефонные звонки из других партий.
Позвонили с таким предложением и Маринке. Звонок был на личный мобильный телефон, но её это совершенно не удивило – её номер был засвечен где только можно. Вежливый мужской голос осторожно поинтересовался:
– Марина Петровна, вам удобно говорить?
– Да, я вас слушаю, – мало ли по какому поводу ей могут звонить. Но повод выяснился быстро.
– Марина Петровна, я хочу вам предложить новую работу, – вкрадчиво произнёс голос, – Мы слышали о вас много хорошего как о талантливом организаторе. Нам сейчас очень нужны такие люди. Если вам интересно моё предложение, то мы могли бы встретиться.
– А о какой работе идёт речь? – насторожилась Маринка.
– Наше общественное движение сейчас готовится к парламентским выборам, – немного завуалировано объяснил голос, – Будет много организационной работы, и мне бы хотелось рассчитывать на ваш опыт и энергию. Подробности мы могли бы обсудить при встрече.
– Мне надо подумать, – ответила Маринка.
– Конечно-конечно! – голос был сама любезность, – Когда мне вам перезвонить?
– Перезвоните через несколько дней, – неопределённо сказала Маринка.
Она поехала на разведку в офис партии. Первое, что ей бросилось в глаза ещё на подходе – потемневший прямоугольник на месте их вывески рядом с дверью. Охранник на входе привычно поздоровался с ней и предупредил:
– Только там никого нет.
– Ничего, у меня есть ключ, – успокоила его Маринка и стала подниматься по лестнице.
– Вы там вещи свои заберите, – крикнул ей вслед охранник, – А то аренда помещения заканчивается в конце месяца. Вроде уже новые арендаторы нашлись.
Так, понятно – тут тоже всё закончилось. Вчера вечером ей позвонила хозяйка её квартиры. Разумеется, старушка была в курсе последних политических событий. После положенной в таких случаях порции соболезнований хозяйка квартиры перешла к делу – съём квартиры оплачивала партия, деньги внесены на срок до конца текущего месяца. Одним словом – будете продлевать, или как? Маринка ответила – не волнуйтесь, всё будет в порядке. А чтобы хозяйка не беспокоилась, Маринка предложила заплатить ей ещё за месяц вперёд. Старушка оживилась:
– Я тогда сейчас к вам подойду!
В ожидании хозяйки квартиры Маринка прикинула свои финансовые возможности. Денег у неё оставалось прилично, но новых поступлений не предвиделось. Она сразу отложила деньги за квартиру на месяц. Потом прикинула – сколько стоит билет от Москвы до дома? Эта кучка денег также была отложена отдельно. Оставшегося должно хватить на месяц столичной жизни и на расходы в дороге, а дома она что-нибудь придумает.
Хозяйка объявилась минут через пятнадцать – видимо, живёт где-то неподалёку. Она мило улыбалась, но за несколько минут успела сунуть свой острый носик на кухню, в ванную, в туалет, и даже в кладовку. Похоже, увиденное её успокоило, потому что, забрав деньги, она продолжала сладко улыбаться:
– Живите на здоровье!
«Недолго мне тут жить осталось» – печально подумала тогда Маринка. Хозяйка квартиры почему-то ей напомнила старуху-процентщицу из «Преступления и наказания».
Вспоминая это, Маринка достала ключи и открыла дверь офиса партии. В комнате стоял специфический запах давно не проветриваемого помещения. На стене висела фотография улыбающегося Сергея Михайловича с чёрной траурной лентой. На столах кое-где ещё оставалась посуда с поминок, но, к счастью, всё, что могло испортиться, не поленились выбросить. Маринка приоткрыла окно и села на стул, на котором обычно сидел Сергей Михайлович. Всё-таки хороший был дядька! Жаль, что всё так кончилось.
Забирать ей отсюда было нечего, разве что только какой-нибудь сувенир на память. Маринка огляделась по сторонам, но ничего подходящего на глаза не попалось. Её внимание привлекли картонные коробки, сложенные в углу. Она подошла и открыла верхнюю коробку. Заявления! Заявления о приёме в партию, за которыми они весной так бегали. Нужна была численность, и они её сделали. А теперь эти заявления с фамилиями, именами, домашними адресами и паспортными данными свалены здесь в кучу и никому больше не нужны.
«Уже нашлись новые арендаторы» – вспомнила Маринка слова охранника. Нет, эти бумаги не должны попасть в посторонние руки. Похоже, партийные отцы-основатели на всё это плюнули и уже обживают новые должности в других партиях. Значит, об этих бумагах должна позаботиться она. Но как это лучше сделать? Маринка достала из кармана телефон, нашла в списке контактов нужный номер и задумалась. Она не звонила Олегу почти два месяца, и он тоже не перезвонил. Значит ли это, что между ними всё кончено? И надо ли ему сказать о том, что она беременна? Беременна от него. Но он женатый человек, что он о ней подумает? Приехала пронырливая особа из провинции, раздвинула ножки, а теперь на что-то претендует? Нет, в таком положении она оказаться бы не хотела. Но обратиться за помощью больше не к кому. Не просить же бывших партийных товарищей.
Маринка решительно нажала кнопку вызова. Олег ответил на третьем гудке:
– Да?
– Олег, это Марина.
Замешательство на другом конце линии. Ну и ладно.
– Олег, мне нужна твоя помощь. Мне нужно забрать коробки из офиса и отвезти в другое место. Ты мог бы помочь?
Почему он так долго молчит?
– Хорошо. Когда это надо сделать?
– Чем быстрее – тем лучше.
– Давай завтра. Завтра суббота, я выходной. Где встречаемся?
Спросить про его жену – не возникнет ли проблем? Да ладно – раньше не возникали. Маринка сказала:
– Давай утром. В девять у моего дома. Подойдёт?
– Да.
– Тогда до завтра – она отбилась первой.
Коробок с заявлениями было шесть штук. Ну хорошо, она их отсюда увезёт, а дальше? Выкинуть на свалку? Нет, только сжечь! А где? Разжечь в каком-нибудь лесу костёр? Почему-то в памяти всплыл вид старой железной бочки – с дырками в стенках и углями на дне. Вот в такой бочке и сжечь. Только где она её видела? Вспомнила – у Жени в ремзоне. Вот туда и надо будет отвезти бумаги и там сжечь. Заодно и с Женей попрощаться. И с танком. А там – прощай, Москва! Здравствуй, Дальний Восток!
Маринка закрыла окно и, захлопнув дверь, стала спускаться по лестнице. Из своей комнатки выглянул охранник:
– Уходите?
– Я завтра с утра вернусь, – предупредила Маринка, – Мне надо будет кое-что забрать.
– Хорошо, – отозвался охранник.
Она вышла на улицу. По Садовому кольцу нескончаемым потоком мчались машины. По тротуару куда-то спешили прохожие. Только ей теперь торопиться некуда. Маринка зашла в попавшийся по дороге торговый центр и пошла между отделами. Ей на глаза попалась вывеска: «Одежда для беременных». Актуально – юбка уже с трудом застёгивается, да и в пиджаке скоро будет тесно. Продавщица лениво спросила:
– Что-нибудь подсказать?
– А что у вас есть? – Маринка ещё не могла представить себя с животом.
– Вы себе?
– Да, – а что, одежду для беременных принято дарить?
Продавщица оживилась:
– Если вы в брюках привыкли ходить, то возьмите комбинезон. У вас фигура стройная – вам пойдёт. Тем более срок у вас небольшой.
– А покажите? – попросила Маринка. Продавщица внимательно осмотрела её и достала голубой джинсовый комбинезон:
– Вроде ваш размер. Померяете?
Маринка взяла комбинезон и пошла в примерочную кабинку. За последние месяцы она привыкла к деловому костюму. Теперь придётся отвыкать. Она вышла из кабинки и подошла к зеркалу.
– Вам идёт, – отозвалась продавщица, – Сейчас немного великоват, а через пару месяцев будет как раз. А потом можно расставить. Есть ещё с эластичными вставками, но это на большой срок.
– Я этот возьму, – сказала Маринка. Комбинезон был свободным и не давил на живот, – Я прямо в нём пойду. А костюм в пакет сложите, пожалуйста.
15.5.
На следующее утро Маринка проснулась рано. Купленный накануне джинсовый комбинезон валялся на полу посередине комнаты – именно там, где она бросила его вечером. «Наконец-то можно ходить в нормальной одежде» – подумала Маринка, накидывая лямки комбинезона на плечи. – «Куда хочешь положила, и не боишься, что помнётся или испачкается». До назначенной встречи с Олегом было ещё долго. Маринка позавтракала, убралась в комнате, посидела за компьютером, и всё равно, когда она вышла, была только половина девятого. Но машина Олега уже стояла у подъезда, а сам он неторопливо прохаживался рядом. С последней их встречи он изменился – то ли похудел, то ли осунулся. Маринка поздоровалась первой. Олег резко обернулся, что-то сверкнуло в его взгляде, но тут же потухло:
– Привет! Куда едем?
– В офис, – как будто не было этих двух месяцев. Или вообще ничего не было? Нет, было – Маринка осторожно погладила живот.
– Ты опять стала носить джинсы? – Олег кивнул на её комбинезон, – Последнее время ты ходила в костюме.
– Сейчас уже некуда ходить в костюме, – пожала плечами Маринка.
– Да, я слышал про Черенкова. И что дальше?
– Закончу дела и поеду домой. Как говорится – чемодан, вокзал, Россия, – Маринка усмехнулась.
Дальше ехали молча. «Он ведь не догадывается, что я беременная» – думала Маринка. – «Ну и пусть! Я не буду ему говорить – просто уеду, и всё. Зачем ему знать? Только переживать будет. А у меня останется память о нём».
Наконец подъехали к офису. В субботу машин было мало, и Олег запарковался очень удачно – почти у самых дверей. Он заглушил двигатель, но из машины выходить не стал.
– Марина, мне надо с тобой поговорить, – он глядел прямо перед собой.
– О чём? – Маринка тоже смотрела на стену дома перед машиной.
– Марина, я люблю тебя! – сказал Олег, не поворачивая головы, – Выходи за меня замуж! Не уезжай!
Маринка молчала. Олег повернулся к ней:
– Ты согласна?
– Я беременна, – тихо сказала Маринка и добавила, – От тебя.
Олег ошарашено поглядел на неё и настойчиво спросил:
– Ты выйдешь за меня?
– Где ты был?! – закричала Маринка и стала колотить его кулаками по голове, по плечам, по груди. Хорошо ещё, что она забыла отстегнуть ремень безопасности, – Где ты был всё это время? Почему ты не позвонил? Я уже думала, что ты забыл меня!
– Я занимался разводом с Люськой, – Олег пытался увернуться от её кулаков, – Я подал на развод, чтобы быть с тобой. Ты выйдешь за меня?
– Да, да, да! – кричала Маринка, продолжая его лупить, – Какой же ты придурок! Неужели было трудно позвонить?
– А ты чего не звонила? – Олег перехватил её руки.
– Как ты себе это представляешь? Я позвоню женатому мужику и приглашу его на свидание? – Маринка наконец немного утихомирилась, – А потом Черенкова убили, и стало вообще не до этого.
– Да, жалко мужика, – вздохнул Олег, – И чего – ты бы так и уехала? И даже не позвонила бы?
– Я не знаю. Всё это как-то навалилось – сначала выяснилось, что я беременная, потом застрелили Черенкова. Ведь вся партия на нём держалась, а теперь всё развалилось. Руднев, который меня в Москву вытащил, сам теперь ищет место, где бы пристроиться. Мне звонили, предлагали работу – делать то же самое, что и в партии. Но через парумесяцев у меня уже живот виден будет – какой тогда из меня работник? Деньги кончатся, квартиру снимать не на что – раньше-то за меня партия платила. Так что вариант у меня был только один – уезжать назад, пока деньги не закончились. Там, по крайней мере, у меня своё жильё есть. А ты говоришь – почему не позвонила? Я ждала, когда ты позвонишь.
– Я с разводом занимался, – стал оправдываться Олег, – Почему-то вдруг оказалось, что мы с Люськой – совершенно разные люди. Пять лет жили – проблем не было, а год назад понеслось. Всё, надоело!
– Она красивая, – Маринка из женской солидарности попыталась защитить Люську, – Следит за собой, красится, одевается модно.
– А толку? Это она для себя делала, не для меня. Мне от неё другое надо было.
– И что же? – Маринка смотрела ему прямо в глаза.
– Что? – Олег задумался, – Ну, наверное, то, что есть у тебя. Помнишь, зимой, когда танк поднимали? Ты была рядом. А её не было. Наверное, эта затея с танком была идиотской, но ты меня поддержала. Поддержала безоговорочно, а когда надо – помогала. И если бы не ты – у меня бы ничего не вышло. А Люська с самого начала была против. Даже не против – ей было всё равно.
– То есть тебе нравится, когда я тебя безоговорочно поддерживаю? – в словах Маринки ему почудился подвох.
