Текст книги "H.i.d.a. (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Маколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Так, Кэти, соберись!

Утерев слюну с губы, я открыла первую папку. В ней было множество бланков, написанных от руки полицейскими, которые принимали показание от пришедших. Также записи детективов опрашивающих свидетелей и родных жертв.

Ограбления, изнасилования, покушения, убийства, продажа наркотиков – огромный список преступлений, произошедший в академии со слов жертв и свидетелей, на которые закрыли глаза. К примеру, одна жертва утверждала, что каким-то образом нападавшие узнали ее адрес, который она никому не говорила. Это странно…

Кто обладает достаточными связями чтобы раздобыть адрес жертвы? У них есть доступ к личным делам студентов? Возможно, но как-то уж слишком гладко, кто-то все равно начал бы задавать вопросы, а тут об этом даже никто не заикнулся. Сами жертвы, коих очень много, являлись молодыми героями и студентами академии. Если судить по анкетам, ни у кого нет родственников в городе, или вовсе являются сиротами, живут в квартирах, которые предоставила им академия… Хм.

Именно так. Академия предоставляет квартиры, записывает личные данные, и кто-то имеющий к ним доступ направляет свою маленькую армию на тех, кто точно не сможет никак ответить. И при этом никто не обращает внимание на нечто подобное.

Значит наставник? Директор?

Если я правильно помню, то директора в академии нет, точнее им является само государство. Значит берем ниже. Наставники – супергерои обучающие молодые дарования.

Все сходится.

Кто-то из наставников покрывает студентов, а также имеет доступ к личной информации студентов.

Теперь осталось узнать, когда начались все эти события? Возможно, тогда мне удастся определить наставников, начавших обучение в тот период времени и так сузить круг подозреваемых.

Черт… Подобная информация хранится в самой академии, а мне больше не предоставят доступ к ней.

Откинув от себя многочисленные папки, я сама того не заметила, как потянулась к пачке сигарет.

Надо покурить, но времени пока нет.

Чувствую больше мне эти папки ничего не дадут в плане информации. Все в них сводится лишь к тому, что целями являлись студенты со слабыми способностями. Их унижали, избивали, насиловали…

– Джесс, – срывается с моих губ, когда я, вскакивая на ноги.

Надо предупредить эту девчонку, а также разузнать у нее подробности того инцидента. Мне плевать, что у меня нет доказательств ее причастности кроме странного запаха, я обязана узнать все. Также она мне расскажет про тот разговор по телефону.

– Эй, ты куда, я папки еще принес, – произнес Дерек слегка расстраиваясь.

– Долго нес, – кидаю взгляд на их корешки.

Даты указаны сами ближайшие, начало осени и позднее лето, а на моих зима прошлого года. Значит смысла уже нет искать дальше. Надо лишь узнать кто из наставников начал преподавать в этот период и допросить их, если получится.

Достав пачку сигарет, я быстрым шагом поднялась на первый этаж. Расталкивая полицейских, я прошла к выходу из здания, но меня остановил оклик молодого детектива:

– Кэтрин, ты куда?

Да чего он пристал ко мне? Что ему нужно? Решил присосаться к этому делу и раскрыть его? Или им движет что-то еще?

– По делам, – отвечаю ему хмуро.

– Ты не против если я подвезу тебя? Моя машина в гараже стоит! – он прям лучился энтузиазмом.

Чем лишь вызвал желание отказаться от его предложения и побыстрее скрыться подальше. Не люблю таких типов. Их доброта вызывает только подозрение.

– Не нужно, сама доберусь, – поворачиваюсь к нему спину и открываю дверь участка.

На улице как обычно льет как из ведра.

С козырька полицейского участка над входом стекает дождевая вода. Дождь стоит непроницаемой стеной, а грохот оглушает.

Мое лицо кривится от противного запаха озона, ударившего в нос. Поэтому я медленно поворачиваюсь лицом к парню, и говорю:

– Уговорил, поехали.

Не знаю, что заставило меня согласиться сесть в машину к незнакомцу, имя которого я узнала только сегодня. Может это его лицо, лучащееся уверенностью или полный мольбы взгляд?

Неужели ты так раскисла, Кэти?

Черт, соображать вообще толком не могу. Это желание вдохнуть запах Джесс, путает в моей голове все мысли. Еще этот дождь проклятый и запахи. Ужас.

Почему все скопилось именно сегодня?

Доехали мы довольно быстро. Дерек гнал свою машину сквозь подступающую темноту, спускающуюся на город. Загорались фонари на улицах, а прохожие медленно рассасывались по домам, словно вся их цель в жизни, это слоняться туда-сюда по улице создавая видимость жизни в этом убогом месте.

Остановившись напротив дома девушки, я решила позвонить ей, узнать дома она или нет. Вообще-то хорошо было бы сделать это, когда мне вообще пришла в голову мысль приехать к ней, но повторю сама себе, думать сегодня очень сложно.

Понять, что виноват кто-то из наставников в этом деле было верхом интеллектуальной работы.

Девушка ответила, мы поговорили, точнее я грубым тоном сказала ей возвращаться домой. Она попыталась отказаться, но я была настойчива. Хорошо.

Дерек смотрит на меня с немым вопросом во взгляде, а я, отключая телефон откидываюсь на спинку мягкого кресла. Жму пальцем на кнопку, опускающую боковое стекло и достаю сигарету.

– Ты так часто куришь, – протянул он задумчиво, положив руки на руль, – Почему?

Чтобы перебить твою гниль, придурок.

Вместо этого я отвечаю:

– Отвали.

– Почему ты такая грубая ко всем? – затем он поспешил добавить, прежде чем я успела послать его куда-нибудь подальше, – Нет, я не об этом. Я восхищаюсь тобой. Тебя никто не любит в отделе, но ты все равно справляешься. Ты сильная…

– Так, прекрати все это, парень! – грубо прерываю его, выпуская дым, – Мне не нужна твоя жалость или фанатизм, симпатия, или что у тебя там припрятано.

Теперь стало понятно. Парень какой-то мазохист или конченный извращенец. Только такие обычно гоняются за мной предлагая отношения и любовь до гроба, вот только чуть надави на его лицо ногой и все.

Бесит.

– Почему? Ты мне нравишься, и я могу сказать чем…

– Лучше ответь мне, почему тебе так интересно это дело? Какой твой интерес?

– Ты поверишь если я скажу, что хочу справедливости? – с усмешкой спросил он, глядя на меня.

– Нет.

– Вот и хорошо, – кивает парень, – Мой младший брат учится в академии. Я давно заметил, что там творится нечто странно… Эй, ты куда?!

Я не дослушала его слов, ибо увидела возникшую из темноты знакомую фигурку, закутанную в куртку. Девушка в капюшоне шла быстрым шагом в сторону собственного дома.

Открыв дверь, я выскочила из машины, полностью игнорируя поток слов Дерека, и побежала к ней на встречу.

Меня не волновал дождь, холодный ветер. Мой нос чуял этот манящий запах, который я обязана вдохнуть полными легкими, хочу насытиться им вдоволь, утонуть в нем…

– Эй, ты чего?!

Протестующий возглас заставил меня вновь вернуться в реальный мир.

Я стола посреди вестибюля здания и прижимала руками молодую девушку к стене, мой нос уткнулся ей в шею жадно поглощая этот пьянящий аромат.

Утратила контроль…

– Вот молодежь испорченная пошла, – раздался за спиной голос какой-то старухи, вошедшей с улицы, – Парни девок в углах зажимали не для того, чтобы вы потом друг друга… тьфу на вас. Бога утратили совсем!

– Вали отсюд…

Хотела было грубо ответить я и показать ей значок, но меня остановили. Джесс закрыла мне рот ладонью и оттолкнула от себя. Да с такой силой, которой точно не ожидаешь от хилой девчонки меньше тебя ростом.

– Чего надо?

Ее голос строгий, со стальными нотками, которые не терпят никакого увиливания, мне это нравится. Взгляд пронзительный, спокойный, оценивающий и глубокий. Настолько глубокий, что мне становится страшно представить, что скрывается на дне.

По всему телу прошелся разряд электричества, а колени мелко задрожали. Я оперлась рукой на стену, пытаясь прийти в себя. Туман в сознании рассеялся, я вновь начала ясно мыслить, и теперь понимаю, что ничем не лучше наркоманки с улицы. Получила свою дозу и тут же стало хорошо.

Черт!

Я чувствую, как по телу расходится тепло, как после хорошего секса. Экстаз? Возможно.

Почему ее запах так действует на меня?

– Ты так и будешь молчать? – девчонка задает вопрос, а я смотрю на нее и улыбаюсь.

Выгляжу как идиотка. Надо сказать что-нибудь.

– Нам надо поговорить и это очень срочно.

– О чем? Что может быть такого важного? – она разводит руками в стороны, при этом поправляет сползшие лямки рюкзака.

Ее зеленые мокрые волосы выбиваются из-под капюшона очерчивая и выделяя острый носик, гладкий овал лица и вытянутый подбородок.

Она весьма привлекательна. И, мне кажется, за то время, которое мы не виделись, формы ее тела немного округлились.

– Об этом лучше поговорить в твоей квартире, Джесс!

– Ты рехнулась? Не пущу я тебя в свою квартиру! – она возмущается.

Я понимаю ее неприязнь. Странная уродливая детективша пристает к ней, почти домогается и всячески угрожает.

– Послушай сюда, поныть можешь после! – хватаю ее за плечи и говорю шепотом, чтобы никто не услышал, – Нам надо подняться к тебе в квартиру и поговорить!

Она хотела было что-то сказать, но замолчала, затем задумалась и достав связку ключей из кармана брюк отстранила мои руки от себя и пошла к лестнице.

Соберись, Кэти! Ты ведешь себя как ненормальная! Перестань приставать к ней и постарайся взять все в свои руки.

Мы поднялись на второй этаж и прошли по длинному коридору с множеством стареньких деревянных дверок, на которых время оставило свой отпечаток в виде потрескавшейся засохшей краски и множества трещин. Здание было очень старым и ветхим, от чего половицы под ногами слегка противно поскрипывали, но не под Джесс, она ступала мягко, словно не касалась пола своими ногами.

– Заходи, – раздраженно сказала она, открывая дверь и заходя в свою квартиру.

Это была небольшая однокомнатная квартира. Ветхая, старая, по помещению гуляет сквозняк, а с окон завывает ветер пародируя стенания призраков. Все почти как у меня, вот только кухня побольше. У меня ее вообще толком нет.

Стоило переступить порог двери, как мне в нос ударил мощный концентрированный запах этой молодой девушки. Он чуть не сбил меня с ног заставив руками вцепиться в столешницу кухни перед собой, от чего я в прямом смысле ввалилась в квартиру. Ноги дрожали, отказываясь поддерживать мое тело, сердце билось как сумасшедшее, мозг истошно вопил от блаженства утонув всеми своими извилинами в подступающих волнах экстаза.

Мой нос – мое проклятие и в тоже время благословение. Я никогда не думала, что смогу испытывать нечто подобное. Ни секс, ни наркотики не могли подарить подобных ощущений, которые почему-то дарит лишь запах этой девушки.

Что будет если коснуться ее? Поцеловать? Попробовать слюну или даже кровь?!

Нет! Держи себя в руках!

Силой воли я заставила себя остановить тянущиеся руки к Джесс, и сделала вид, что показываю на раковину за ее спиной.

– Налей… воды, – тяжело дыша говорю я.

Пот градом стекает по моему телу, но мне становится лучше. Организм привыкает понемногу к такой ударной дозе запаха.

Молодая девушка, смотря на меня с подозрением, медленно наливает воду, а затем протягивает стакан. Хватаю его руками и со всего маху выливаю холодную воду на голову.

Хорошо…

– Ты чего творишь?! Поехавшая…

Я удовлетворенно закрыла глаза, чувствуя, как тело приходит в норму и меня больше не беспокоит этот запах.

Нет, он меня до сих пор будоражит, возбуждает и побуждает на действия, которых хотелось бы избежать, но я уже могу контролировать это. Хотя периодически кусаю губы смотря на Джесс, и то, как она возмущается.

Она возмущена, но не боится.

Перед ней детектив, который ведет себя весьма неадекватно, но ее это не пугает. Другой бы на ее мести давно бы постарался меня выгнать из квартиры, но не она.

Странно.

– Налей еще, – протянула я пустой стакан ей, и поймав недоверчивый взгляд добавила, – На этот раз ничего выливать не буду.

Капельки воды стекали по волосам на лицо и вниз по шее вдоль позвоночника.

Но почему она так спокойна? Даже не пугается и не волнуется? Она чего-то ждет? Сведения, которые она хочет получить об академии ей тоже интересны?

Неужели у нас тут молодая Ненси Дрю?

Хотя нет, она больше тянет на какую-то ее невинно-убийственную пародию…

– Так мы наконец поговорим, или ты пришла пол мне намочить?

Блин, девочка, я мокрая не только сверху, и это только от твоего запаха. Если бы не моя выдержка, то я бы уже набросилась на тебя прямо здесь.

– Расскажи мне все, о том разговоре по телефону. С кем ты говорила? О чем?

Она хмурится. Раздумывает, говорить или нет? А может и вовсе пытается скрыть от меня какие-то детали?

Надо заставить ее рассказать мне все, но, чтобы сделать это, нужно самой сказать правду.

Пусть она начнет доверять мне.

– Мы с тобой и так знаем, что в академии творится неладное, – начала я, сев на стул возле кухонной стойки, разделяющей комнату, – Мне сегодня удалось узнать, что полиция намеренно игнорирует дела, связанные со студентами.

– Тогда ясно почему…

– Почему никто не пришел за тобой после изнасилования? Почему тебя не обвиняют в убийстве двух студентов? Джесс, все это замялось, как только я обнаружила тела.

– Ты? – она искренне удивилась сев на диван.

– Да я, – отвечаю, неохотно потирая нос, благодаря которому все это находится, – Но дело не в этом. Мне нужно знать, с кем ты говорила и о чем! Плевать уже на насильников, они получили свое. Признаться честно, я бы, и сама поступила бы также. И тех студентов которых ты избила возле академии. Сегодня приходил парень, которого ты спасла, и его заявление сразу отправили в архив.

– Архив? Их не уничтожают?

Хороший вопрос, очень даже хороший. Почему бланки не сжигают или не выкидывают в мусорку? Почему хранят в архиве? Наверняка, капитан, к чему-то готовится. Собирает доказательства или улики, копит бланки для одного решительного удара… Нет! Этот идиот точно такого сделать не сможет.

– Нет, не уничтожают, хранят для чего-то или кого-то…

Здесь есть еще запах. Он такой же. Пахнет Джесс, но не вызывает во мне той бури эмоций и ощущений. Это обычный запах, и весьма старый. Странно.

– Хорошо, – согласилась она, сняв с себя куртку и толстовку, оставшись в футболке очерчивающую ее грудь и тонкую талию, – Я не знаю с кем говорила, его голос не был знаком мне, но он знал меня. Знал имя, и все время говорил, что изнасилование – это мое наказание.

– Наказание за что? Ты не помнишь?

– Нет, после всего этого у меня проблемы с памятью, – потирая лоб сказала она.

Возможно, это и правда. После изнасилования и пережитого потрясения, жертвы частенько страдают амнезией. Сколько прошло времени с этого инцидента? Пол месяца?

Она вообще обращалась в какие-нибудь клиники?

– А еще? Важна каждая деталь.

Девушка задумалась, от чего ее носик мило сморщился.

Да хватит уже, Кэти!

Я сделала глубокий вдох, стараясь сдержать себя и привести в чувство.

– Да, он говорил так, словно все они его дети или даже послушники, – сказала она неуверенно, – Он говорил, “мои мальчики” и всякое такое, а потом приказал остальным наказать нас всех снова.

– Это я помню.

В общем так и получается. Человек имеет власть над студентами, и по манере речи он сильно старше этих детей. Что опять же говорит в пользу моей догадки о причастности наставника. Возможно, он мнит себя каким-то мессией или избранным. Старается создать свой культ внутри стен, и держит своих послушников возле себя позволяя удовлетворять свои низменные порывы.

Только этого не хватало.

– Тебе что-то известно? – спросила с интересом Джесс.

– Да, – встаю со стула, – Кто-то из наставников под подозрением. Мне нужно чтобы ты нашли их личные дела и прислала фотографии…

Я услышала какой-то шорох за дверью, а затем моего носа коснулись многочисленные запахи. Меня это насторожило.

Возможно, это лишь сосед проходящий мимо… нет.

Кто-то остановился прямо напротив этой двери, я чувствую это. Их много. Спустя пару мгновений приблизился еще один запах, а затем еще и еще. Мне это не нравится.

Быстро пересекая комнату, я оказалась у окна, не реагируя на протесты Джесс, залезаю на кровать и смотрю наружу.

Машина Дерека стоит на месте, а рядом с ней черный фургон. Внутри никого не было.

– Джесс, нам надо уходить, срочно!

Девушка только вскочила с дивана, как раздался взрыв.

Дверь разнесло на щепки вместе со старой рамой державшую ее. Железный замок вместе с цепочкой пролетел в воздухе и чуть не обернулся вокруг моей шеи, но моя нога зацепилась за кровать, и я рухнула вниз, избегая смертельного снаряда.

В ушах стоял противный писк. Я ничего толком не соображая встала на колени и выпрямилась. Джесс лежала рядом, с ее головы текла кровь.

Мой живот болел, как и спина, нос чесался от пыли и каменной крошки разрушенных стен. В которые прошли какие-то неясные силуэты.

Пыль рассеялась, открывая взор на довольное лицо молодого детектива, окруженного людьми.

– Простите дамы, мой братишка порой бывает очень вспыльчив, – сказал он, подходя ко мне.

Я еле держалась чтобы не потерять сознание, настолько плохо мне сейчас было, что мозг лишь чудом удерживал тело в вертикальном состоянии даже на согнутых коленях.

– Ты тварь, значит следил за мной? – стараюсь плюнуть в него, но во рту ни капельки влаги кроме пыли, которая заставила меня кашлять.

– Ты подобралась ближе всех, Кэти, – сказал он, – Тебя ведь предупредили.

Черт! Если бы не мое состояние как после наркотический ломки, я бы сразу догадалась. Но этот запах заставил меня отупеть!

Тупая ты идиотка!

– Так значит я спровоцировала вас на действия?

И правда. Этим они выдают себя. Взрыв в доме, похищение детектива, Дерек был рядом. Все это так просто не замять как потасовки студентов между собой. Значит, они готовы к осуществлению своего плана.

Но какого?

– Увы, да. Пришлось ускорить приготовления, и я позвал своего брата на помощь! Подойди…

Тут я увидела, как из облака пыли вышел парень с голубыми глазами. Красавчик с холодным взглядом, которого я лично отправила отдыхать, сломав руку.

Так вот о каком брате он волновался… Ублюдок!

Сознание покинуло меня, в тот момент, когда чьи-то руки грубо начали поднимать меня с пола.

Глава 12

Что-то слишком часто я, будучи в новом теле, вляпываюсь в какие-то передряги. Стоило только впустить к себе домой Кэтрин, как дверь квартиры выбило взрывом, а нас схватили.

Память услужливо подкидывает разрозненные фрагменты разговора, который у нас произошёл перед нападением.

Кэт, можно сказать, рухнула мне на голову как японский камикадзе на авианосец. Девушка была не в себе. Расширенные зрачки смотрели на меня с неутолимым голодом и желанием, алая кожа лица, частые тяжёлые вздохи, она больше напоминала возбуждённую наркоманку, нежели сурового и страшного детектива. Она всячески пыталась сблизиться со мной, и от этого становилось неловко. Прижала меня к стене, дышала в шею, так при этом ещё и грубила.

Чёрт!

Не могу сказать, что мне не нравятся напористые девушки, берущие инициативу в свои руки, но не когда всё идёт так.

Хотя стоит признать, меня это возбудило. Никогда не был фанатом БДСМ и хардкора, но, видимо, этому телу подобное нравится. Чёрт!

Как же тяжело быть девушкой! Благо хоть собственное возбуждение легко скрыть за маской непроницаемости, это не так, как у парней.

Но в следующий раз, я ей уже не позволю так нагло с собой обращаться. Надоело. Уж слишком часто она позволяет себе распускать руки и нюхать меня…

Вот это самое странное из всего её поведения. Когда она зашла ко мне в квартиру, так вообще начала вести себя так, словно внезапно превратилась в ватную куклу еле стоящую на ногах. Ещё и воду себе на голову вылила. Пол намочила!

Мрак! Как можно вообще думать о мокрых полах, когда у тебя всю квартиру уничтожили?

Блин, совсем не могу припомнить, как это вообще произошло. Память подбрасывает кусочки, а я подобно режиссёру старой школы склеивают разрозненные кадры между собой и отправляю на доработку. Так и моя память. Стоит только склеить кадры между собой, как стараюсь прогнать их через свою память и заново пережить моменты.

Для чего?

Так надо, чтобы понять всю картину происходящего. Порой тяжело понять и разобрать за те доли секунд, которые проносятся перед глазами. Мельтешение образов, каскады мыслей, лабиринты домыслов и мнений. Всё это скручивается в один клубок не пойми чего, который обязательно надо распутать. Обязательно надо это сделать, иначе всё грозит неприятностями.

Хотя куда ещё больше неприятностей?

Оказывается, во всём был виноват какой-то наставник академии, я думал об этом, но доказательств никаких. Кэтрин же удалось их найти, посему и пришла ко мне. А потом…

Голова загудела, словно кто-то рядом ударил в колокол. Сознание вспомнило взрыв и вспышку боли после. В ушах тут же возник противный писк, а потом резко прошёл. Тело восстанавливалось.

Хорошо.

Иначе бы мне пришлось дальше мучиться от последствий контузии и сотрясения мозга.

Но сквозь все эти неприятные ощущения, я сумел вспомнить детали. Взрыв произошёл после крика Кэтрин, она как-то узнала о нём, или почувствовала. Не думаю, что она была в сговоре с теми, кто это устроил, иначе бы не разговаривала со мной.

Хотя, может, ей нужно было узнать, что известно мне, а потом устранили? Не думаю. Взрыв задел и её.

Я помню, как она лежала рядом, смотря на меня расширенными от удивления и страха глазами. Кровь стекала по её лицу, почти так же как и по-моему, а затем она поднялась и с кем-то разговаривала. Но с кем?

Увы, в тот момент мне не удалось подняться, уж слишком неожиданно всё это было.

Я вырубился довольно быстро, не сумев ничего расслышать.

А сейчас пришёл в себя, и понимаю, что лежу на холодной плитке. Вокруг слышатся шаги и тихое сопение.

Мои руки связаны за спиной, как и ноги, единственное, что могу сделать подрыгаться как выброшенная на сушу рыба.

Я заставил открыть себя глаза и невольно поморщился от боли. Лоб обожгло, как и весь правый глаз вместе со скулой, смотреть через который было больно и что-то мешало. Закрыв глаз, я решил пока смотреть только левым, чтобы случайно себя не травмировать.

Повернув голову в сторону, я пытался вглядеться в кромешную темноту прорезаемую редкими лучами солнца, проникающими в маленькие окна под самой крышей. От чего-то всё это, казалось мне знакомым.

Очертания высоких металлических конструкций, устремившихся ввысь к самой крыше, пытающихся сдержать нагромождение всякого различного хлама на своих полках.

Мы были на складе. И его прибрали.

С того самого момента нашей потасовки здесь, я больше не заглядывал сюда. Понимал, что это ни к чему. Обычно преступники возвращаются на место преступления, что мы и сделали в принципе, но эта банда там больше не собиралась появляться. Раз залегли на дно, то нечего гулять по старым местам, где обитали.

Повернув голову, я ощутил приятный хруст затёкших суставов. Щелчок прорезал тишину, перекрыв на мгновение жалобные всхлипы кого-то сидевшего рядом. Кого-то, кто прямо сейчас находился за моей спиной и мне не удавалось разглядеть его. Оставалось лишь лежать на боку, смотря на пыльный пол, прижимаясь уставшей гудящей головой к холодной поверхности.

Нельзя делать резких движений, если за нами следят, то они поймут, что я очнулся. Пусть считают, что я всё ещё без сознания или только-только прихожу в себя.

Попытавшись подвигать руками ещё раз, я услышал едва различимый звон металлической цепочки, соединяющей два браслета наручников, на ногах было то же самое. Металлические тиски больно сжимали руки и ноги, отчего конечности немели, теряя всякую чувствительность.

Жалко, что лекции по вскрытию замков, у нас ещё не проводили. Очень жаль…

В прошлом мне это особо не было нужно, ибо мог с лёгкостью разорвать любые путы, сковывающие меня. Да и никто не пытался поймать Великого в ловушку, понимали, что бесполезно. Предпочитали пальнуть чем-нибудь мощным издалека или кинуть в меня какого-нибудь накаченного наркотой мутанта выращенного из капельки крови каких-то супергероев.

Я напряг мышцы, стараясь разорвать цепочку наручников, но ничего не вышло. Лишь ощутил горячую струйку крови, вытекшую из кожи, которую проткнули острые металлические грани.

Слишком слаб я для подобных трюков, или же просто сейчас не в лучшей форме нахожусь. Чувствую какую-то слабость неприятную.

Хотя можно вывихнуть себе большой палец и вытащить руку, так хотя бы освобожусь. Но остаётся вопрос, что делать с ногами? Не уверен, что там можно что-то сделать, если только я не умею отпиливать пятки и пришивать их обратно.

Нет, надо придумать, что-то другое. Но идею с большим пальцем оставлю как запасную.

Продолжая осматриваться по сторонам со своей лежачей позиции, я понял, что смотрю на заднюю стену склада, а всё остальное помещение скрыто за моей спиной.

Меня это не совсем обрадовало, не люблю ощущение того, что всё самое важное творится за твоей спиной, особенно когда кто-то сговаривается, планируя твою смерть, а любимая девушка изменяет с лучшим другом.

И зачем я это только вспомнил?!

Медленно приподняв голову, я постарался посмотреть через левое плечо, но ничего толком не увидел. До моих ушей все так же доносились всхлипы и тихий шёпот, который очень трудно разобраться даже с моими слухом. Лишь можно уловить слова: мама, спасите, убьют. Всё.

Но это наводит на мысль, что я здесь лежу не один, кто-то со мной рядом.

Вновь прислушавшись к окружению, я не услышал ничего того, что могло бы восприниматься как угроза моей жизни или чем-то ещё опасным, поэтому решил повернуться на другой бок и рассмотреть остальных заложников.

Надеюсь, это не какой-то злодей плачет над трупом убитого. Иначе ситуация примет скверный оборот.

Застонав от боли, я повернулся на другой бок, чувствуя, как металл наручников жадно вгрызается в кожу рук, голова начала кружиться, словно меня усадили на вертолётные лопасти и оставили крутиться.

– Только попробуй блевануть! – раздался знакомый грубый голос.

Подавив в себе желание исторгнуть из желудка кофе и парочку булочек, которые составили мой дневной рацион приёма пищи, я посмотрел на девушку, лежащую передо мной.

Кэтрин смотрела на меня с уставшим выражением лица и слабой улыбкой, которую у неё не получалось скрыть за напущенным раздражением. Она пыталась всё время сдвинуть уголки губ, дабы перестать улыбаться, но выходило только хуже.

Её волосы растрепались и слиплись от крови, наверняка как и мои.

Я осматривал её одним глазом, и замечал, как руки девушки заведённые за спину почти не двигались, а ноги согнутые в коленях мелко подрагивали от напряжения.

Ей было крайне неудобно лежать в такой позиции, но ничего поделать она не могла.

Почему?

– Ты как? – первым задаю вопрос.

И только сейчас понимаю, как сильно пересохло моё горло. Сначала вырвался хрип, затем лёгкий кашель заставивший меня уткнуться лицом в холодный пол.

С неприятным чувством пришлось выплюнуть слизь, скопившуюся в горле.

Как я ненавижу подобные моменты.

– Лучше, – говорит Кэтрин, ничуть не смущаясь от моего поведения.

– Скажи, что с моим правым глазом? – спрашиваю её.

Я чувствую его, могу подвигать. Всё дело в веке, которое я не могу открыть.

Вместо того чтобы присмотреться, Кэтрин принюхалась, затем тяжело вздохнула закусывая губу и сдерживая стон, а после этого ответила:

– Кровь засохла, и всё склеилось.

Я лишь коротко кивнул в знак благодарности, а затем постарался ещё внимательней осмотреть девушку.

На первый взгляд, на ней не было каких-либо видимых мне повреждений. Руки и ноги вроде целые хотя я вижу только их часть, ступни и кисти заведены назад у неё почти за спину, лицо в синяках, волосы слиплись от крови, но девушка в сознании. Повреждения не серьёзны. А ещё, она больше не смотрит на меня с вызовом и надменностью, обычный взгляд уставшей девушки. Такой Кэтрин даже больше нравится. Хотя бы не вызывает желание врезать ей со всей силы.

– Надо выбираться, – сказал я, подвинувшись к ней ближе, чтобы перейти на шёпот.

Наши лбы почти соприкоснулись, я ощутил её горячее дыхание на щеке. Взгляд серо-зелёных глаз следил за каждым моим движением. Словно она оценивала меня, ждала дальнейших действий, чтобы затем подвести какие-то итоги известные только ей.

– Не так это легко будет сделать, – сказала Кэт.

Она подвигала плечами и бёдрами, за её спиной зазвенели цепи. Я попытался приподняться, чтобы рассмотреть получше, но меня боднули лбом.

– Чего? – тихо возмущаюсь я.

– Совсем сдурела? А если нас заметят? – тихо прошипела она, буравя меня гневным взглядом.

– Мы здесь с тобой шепчемся на повышенных тонах, давно бы уже услышали! – огрызаюсь в ответ, пытаясь вновь подняться.

На этот раз она врезается лбом в мою ключицу и я тут же падаю обратно как мешок с картошкой, звеня цепями.

– Сказала же! – прошепталаКэт мне на ухо тяжело дыша, – Никого рядом нет, но это не значит, что нужно привлекать внимание, идиотка!

– Тебе помочь пытаюсь!

– Да как ты поможешь?! Меня сковали по рукам и ногам, как поросёнка на вертеле! Того и гляди, сейчас жарить будут!

– Да с радостью посмотрю, и, надеюсь, успею отгрызть кусочек от твоей противной задницы!

– Моя задница покроется такой корочкой, от которой твои хилые зубенки поломаются! – прошипела она, щуря глаза, чтобы казаться угрожающей.

– Тише!

Я снова услышал чьи-то всхлипы, они были совсем рядом.

– Какие-то студенты, – поняв, к чему я так настороженно прислушиваюсь, сказала Кэтрин, – Девчонка плачет уже несколько часов.

– Часов? Сколько времени прошло вообще?

– Судя по твоей засохшей крови, мы здесь больше шести часов, – блеснула девушка своими знаниями, – Здесь влажно, а значит, сворачивалась она довольно долго, думаю, прошло как минимум часов восемь, я же очнулась примерно час назад.

– Вау, всё-таки ты не только вредной можешь быть! – искренне похвалил я её.

Девушка резко дёрнулась всем телом попытавшись укусить меня своими острыми зубами с выступающими клыками, но я вовремя отклонился назад, и её челюсть клацнула в опасных сантиметрах от моей груди.

Вот зараза!

– Ты меня чуть не укусила! – тихо возмущаюсь, пытаясь отодвинуться от девушки.

– Да заткнись ты уже! Нам надо найти способ выбраться!

Я тут же замолчал, стараясь успокоиться. Вот так целую минуту пролежали друг напротив друга, прожигая раздражёнными взглядами, а затем я сказал:

– Хорошо, и как нам выбраться? – смотрю в её глаза.

На удивление, Кэт тоже постаралась успокоиться и спокойно ответила:

– Надо как-то освободиться… У тебя с гибкостью как? – спросила она.

– Ну на шпагат пока ещё не села, но до носочков дотянуться…

– Отлично, попробуй пролезть через свои руки, чтобы они были перед тобой.

Ничего не говоря. Я последовал её совету. Подтянул колени к груди, стараясь не звенеть цепями наручников, а руки протащил под ногами. Получилось. Гибкость женского тела и тренировки дали свои плоды, у меня всё вышло с первого раза и даже не застрял в глупой позе.