Текст книги "Потерянный снег"

Автор книги: Дмитрий Лунд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

5

Обещанное похолодание пока ещё не наступило: на улицах слякоть и лужи, так что общественный транспорт ходит без каких-либо затруднений. Брат приболел, и мама осталась с ним дома, а это значит, что до школы мне сегодня добираться самому. Несмотря на отсутствие снежных бурь и метели, до школы я доехал лишь ко второму уроку. На математике проспал, на эстонском – тоже, только изредка отклеивал лицо от парты, чтобы запустить какую-нибудь шутку, к немалому удовольствию класса. К счастью, чувством юмора меня природа не обделила, я так рассудил ввиду того, что даже учителя, обезоруженные заскочившей к ним на лицо улыбкой после моей очередной колкости, не могли иногда с должной строгостью мне запретить нарушать концентрацию класса. По физике была контрольная, я лишь пробежал по ней глазами, но к выполнению заданий так и не приступил. «Задолбало. Парню просто пофиг», – со смешной интонацией прокомментировал мою ситуацию Паша с передней парты.

Да, пожалуй, в чём-то он был прав. Этот мир мне казался таким испорченным, искажённым. Ничего из того, что предлагала школьная программа, за исключением разве что английского и литературы, меня не привлекало. Когда меня спрашивали, что я намереваюсь делать после окончания школы, я, шутя, отвечал, что в моих планах было поехать в Турцию торговать халвой на рынке. Бред? Может быть, и так.

Вот после дороги домой, которая сегодня показалась особенно длинной, я добрался до своей комнаты. Мамы с братом не было, наверное, поехали показаться врачу. В полной тишине я сел на свою кровать. Поскрёб зудевшую голову – мёртвые частички кожи снежинками посыпались на пол. Кто-то полагал, что мне совершенно безразлично, как я сдам экзамены и что буду делать после школы, но мой невроз, вылившийся в это кожное заболевание, был этому чётким опровержением.

Так больше продолжаться не может. Уже год как перестал даже спортом заниматься. Уже два месяца как разошлась наша любительская музыкальная группа. Безнадёга какая-то. И эта депрессия. Будь она проклята. Ею пропиталось всё моё тело. Разум? Лишь малая его часть ещё осталась не заражённой этой чёрной липкой дрянью с медленнодействующим ядом.

Я больше не могу. Хватит. Я поднял глаза от пола и обратился к… Богу, Вселенной, в общем, к тому, кто меня мог в этот момент слышать: «Я устал. Я не вижу выхода из этой ситуации. Помоги мне. Помоги мне изменить мою жизнь. Мне нужно что-то, что могло бы перевернуть её с ног на голову. Помоги мне найти работу. Мне нужны деньги, чтобы хоть как-то повлиять на мою рутину. Прошу. Помоги мне вылезти из этого болота». Тогда я полагал, что работа или своего рода денежная инъекция мне поможет как-то повлиять на мою ситуацию, но у Судьбы были другие планы и совершенно иное решение.

6

После многочасового полёта со слипавшимися от сонливости глазами я наконец оказался в аэропорту города Баку. Было раннее утро, часов пять, не больше. И сейчас, борясь с накатившей после бессонной ночи дремотой, я должен был добраться до отеля.

Сказать по правде, я в своей жизни путешествовал на самолёте раза два, ещё когда был совсем ребёнком. Так что, должен признаться, сначала я в аэропорту растерялся, но мне повезло с одной вещью. Какой? Из всех государств, в которые мне могло выпасть лететь, жребий пал именно на одну из стран постсоветского пространства. Это значит, что мне даже английским пользоваться не надо. В Азербайджане огромное количество людей преимущественно старше тридцати говорит по-русски. Вот повезло так повезло.

За визу с фотографией пришлось заплатить около восьмидесяти долларов. «Ну что ж, хорошее начало», – не смог не сыронизировать, отсчитывая зелёненькие. После нашёл свой рюкзак и направился к выходу. Все пассажиры с моего рейса уже разбежались кто куда. Так получилось, что в этот ранний час народу в здании аэропорта было очень мало. Ко мне приклеился один из двух-трёх таксистов, поджидавших потенциальных клиентов. Я спросил у него по-русски, где можно поменять деньги, и он меня любезно проводил к пункту обмена валюты.

Помня предостережения Вадима о деньгах, оглядываясь по сторонам, я достал оставшиеся баксы из кармана и отдал их на обмен. Не прошло и минуты, как на стойке уже лежали азербайджанские манаты. Я их внимательно посчитал…

– А что так мало? – с неподдельным удивлением поинтересовался я.

– Такой курс, – не слишком вежливо ответил «мошенник».

На табло не было чётко видно, по какому курсы совершается обмен, но я решил не продолжать спор и вместе с моим таксистом отправился к выходу.

– После экономического подъёма курс нашего маната стал равняться курсу евро, – совершенно спокойно мне пояснил таксист, открывая для моего рюкзака багажник своей белоснежной новёхонькой «Тойоты».

«За эти деньги в Азербайджане могут и убить», – пронеслось в голове. Ну-ну.

Мы оказались в машине и направились по пустующей автостраде в направлении города. Помня предостережения Вадима, старался быть менее откровенным и более внимательным к азербайджанскому таксисту. Но чем больше я строил из себя подозрительного и недоверчивого, тем чётче становилось чувство, что мне попался человек добрый и честный. На вид мужчине было лет 48. Разумеется, он был женат, и у него было несколько детишек.

Я уже многие годы не выезжал из Эстонии, поэтому первое, что меня поразило, это огромные пространства и расстояния. При въезде в Баку произвели впечатление также огромные, просто колоссальные здания отелей, банков и так далее. Вот что значит экономика, растущая на нефти.

Наконец белая «Тойота» влилась в городской поток автомобилей.

– Куда хотите, чтобы я вас отвёз? – с местным акцентом поинтересовался таксист. До этого мы всю дорогу говорили об Азербайджане, о тех изменениях, что начали происходить последние лет десять, и, конечно, я обмолвился о том, кто я и откуда. Моя история для местных любопытных такова: студент из Эстонии, который решил развеяться, посмотреть мир, а сюда полетел, так как здесь дешевле и можно по-русски говорить.

– Мне нужно в отель ***,– я произнёс азербайджанское слово, заранее прочитанное на листочке, полученном от Вадима.

– Ах, «Южный», значит. А почему именно туда? Это не самое лучшее место. У нас тут других отличных гостиниц полно. Давай я тебя отвезу. Здесь, в том же квартале, что и «Южный», есть изумительный отель. Я знаком лично с хозяином.

– Нет-нет. Спасибо. Но мне именно в «Южный» нужно.

– Да нехорошее это место, я тебе говорю. Там две недели назад человека убили. Вот, давай здесь остановимся. Ты посмотри только, а там решишь.

Я не устоял перед его настойчивостью и согласился. Мы остановились у нового чистого многоэтажного здания. Зашли внутрь. Красивенько, уютненько ещё чуточку, может, и впрямь здесь остановлюсь.

Выйдя на улицу, вернулся в машину и ещё более настоятельно попросил отвезти меня в отель «Южный».

– Ну, как хочишь.

Та самая гостиница оказалась за поворотом. Он остановил машину у входа.

– Видишь, какое здание старое, неухоженное. Хозяин никудышный. Не отдохнёшь ты здесь.

– Может, и так, но мне нужно ИМЕННО сюда.

– Ладно, – казалось, что таксист обиделся или разочаровался, – но если передумаешь, звони.

– Обязательно, – заверил я его, отсчитывая деньги за дорогу.

Дорожное течение унесло его белое такси, и я оказался перед входом в «это не самое лучшее место». Я захожу внутрь. Никого. Даже за стойкой reception. 6 часов утра, рановато, конечно. Подхожу поближе к стойке и… ах вот он, в спортивном костюме спит на стуле. Вот тебе на. Я громко кашлянул. Человек, спавший за стойкой, приоткрыл глаза и, заметив моё присутствие, встрепенулся и поднялся, пока ещё заспанный, не говоря ни слова.

– Доброе утро. Я хотел бы остановиться у вас. Это возможно?

– Да, да. У нас есть четыре свободные комнаты на третьем, последнем, этаже. Сходите, выберите и приходите за ключом. – Какая радость, плоховато и с акцентом, но всё же говорит по-русски.

Я поднялся по лестнице на последний этаж, выбрал комнату, спустился и после того, как он записал мои личные данные, с ключом в руках вернулся в номер.

Пришлось подождать немного до того, когда вода в душе стала наконец-то по температуре похожей на горячую. Вымылся впервые после этой долгой поездки. Вышел из ванной и рассмотрел повнимательнее комнату. Она была небольшой, но мне показалась просторной для одного человека. Комната была обставлена мебелью дешёвой и простой: две кровати с тумбочками по бокам, шкаф, стол с маленьким телевизором. Выход на балкон закрыт досками, так что ни выйти, ни в окна посмотреть. На потолке какие-то разводы и самым нахальным образом облупившаяся краска. Через щели в окнах, ведущих на балкон, посвистывает сквозняк. И этот шум с дороги. Есть какая-то идиотская манера у местных водителей играть с клаксонами. Причём с утра до ночи. М-да, боюсь, таксист был прав: не удастся мне здесь отдохнуть.

Я простоял так несколько минут в комнате, поглощенный этими мыслями. Ну что ж, нравится мне это или нет, я здесь. В столице Азербайджана, в этом Богом забытом отеле «Южный». Теперь мне нужно найти способ провести эти 10 дней, не вляпавшись в какую-нибудь историю, хотя куда там. Мне хватит той, в которую я уже ввязался. Если мне повезёт, я вернусь домой с двумя тысячами евро, которых мне хватит, чтобы вдохнуть жизни в мою серую повседневность. Если же что-то пойдёт не так…

7

Летом, как и другие города Европы, Таллин значительно преображается. Он наполняется жизнью, становится наконец-то чуточку более улыбчивым. Его парки становятся уютными и привлекательными для студентов, школьников, семей, прогуливающихся под лучами деликатного, ни в каком случае не палящего североевропейского солнца. А Старый Город… Старый Город становится сказочным местом. Время там будто остановилось ещё столетия назад, застряв в Средневековье. Туристы со всего мира добираются сюда, чтобы вдохнуть собственными лёгкими этот волшебный старинный воздух, полный привлекательных запахов, доносящихся из ресторанов; почувствовать аромат жареного миндаля, который продают улыбчивые эстонки в костюмах того далёкого времени; или же ощутить на лице касание бриза, доносящегося с Балтийского моря. Таллин – хозяин гостеприимный. Но таков «датский город» летом, весной он ещё хмурый, сонливый и куда менее внимательный к своим жителям, изголодавшимся по солнцу после очередной долгой зимы.

Открываю дверь крохотного кабинета, где должен состояться урок эстонского. Пробегаюсь взглядом по партам, выбирая место. Спать не хочется, так что одному на последней парте в углу мне делать нечего. Могу провести этот урок весело, шутя и прикалываясь. Для этого мне нужно сесть с Антоном. Знаю, что, сидя рядом с ним, ни черта полезного, за исключением хорошего настроения, из этого урока не вынесу.

Вот он уже приглашает меня присесть с ним за одной партой, прекрасно понимая, что мы с ним образуем гремучую смесь. Ему это всегда в радость, он любит развлечения. Я же иногда предпочитаю избегать его компании, более из уважения к учителям, которым приходится нас постоянно одёргивать. Почему мы находим общий язык? Может, потому что мы оба достаточно начитанные и эрудированные. Не знаю. Это притом что у нас почти полностью противоположные взгляды на мораль.

– Послушай, Дим. У меня к тебе есть одно деловое предложение.

Я на него оглянулся и насторожил уши. Он продолжил:

– Я знаю, что у тебя положение нехорошее, в том числе и с деньгами, так что я подумал предложить тебе одну работёнку.

У меня раскрылись глаза от удивления. Вот оно! То, о чём я вчера Его попросил! Это не может быть совпадение! Да, Вселенная услышала мою просьбу! Я соглашусь, что бы это ни было.

– Да. Я действительно в дурацкой ситуации. Продолжай. Что за работёнка?

– Нужно слетать за границу на недельку. Со своей сумкой. Платят 2 000 евро. Нужно везти «коричневый» или «белый».

Для меня эти цвета тогда, по сути, ничего не значили. Наркотики существовали для меня в параллельной реальности.

– Знаешь, я заинтересован.

– Хорошо. Тогда я скажу, что ты согласен. Через недельку-другую с тобой выйдут на связь.

Затем он мне рассказал о других ребятах, его знакомых, которые уже слетали или полетят. Не знаю, был ли это психологический трюк, чтобы мне это дело не показалось таким рискованным, каковым оно являлось на самом деле. Мне лично было всё равно. Я был согласен, ибо был уверен, что это Провидение Божье. Хотя в закоулках моего разума витало сомнение: а не злая ли шутка дьявола – вся это история? Но я был уверен, что другого выхода у меня не было. И я пошёл на эту сделку.

После уроков я вышел во двор вместе с Гошей из класса младше. Ему было по дороге со мной до центра города, так что я решил поехать с ним. Перед тем как отправиться к автобусной остановке, мы зашли за один из панельных домов, которые находились перед школьным двором. Ему ещё было семнадцать, и, несмотря на то что он курит уже несколько лет, он до сих пор умудрялся сохранить это в тайне от родителей. Поэтому мы и спрятались, чтобы не дай бог его кто-то из педагогов не увидел с сигаретой в зубах. После разговора на уроке эстонского лёгкое беспокойство вертелось у меня в животе. Чтоб немного отвлечься, я составил Гоше компанию. Выпуская изо рта облачко табачного дыма, я, легонько стукнув пальцем, стряхнул пепел с белой сигареты марки «Кент». Пепел беззвучно упал на лёд, сковавший асфальт пешеходной дорожки. Он сказал: «через недельку-другую». Ну что ж, будем ждать…

8

И сегодня я проснулся от шума, доносившегося с дороги. Все эти семь дней промучился.

Я тогда был очень замкнутым, поэтому почти ни с кем не общался. От гостиницы далеко боялся уходить: город незнакомый и большой. 4 миллиона человек всё-таки. Население Таллина в 10 раз меньше. Как я проводил время? Обедать ходил в одно замечательное заведение за поворотом: кухня – отменная, место – стильное и уютное, хозяйка, которая выполняла также роль официантки, красивая женщина средних лет, отлично говорила по-русски. Лучше не придумаешь.

Несмотря на найденный мною ресторан, эти семь дней текли очень медленно.

С моим телефоном были какие-то неполадки: я не мог ни посылать сообщения и звонить, ни принимать звонки, лишь текстовые сообщения. Это доставило огромные, просто колоссальные неудобства и нервотрёпки.

Нервотрёпки… Деньги на отель и прочее мне постоянно высылали с опозданием, так что мне приходилось останавливаться в долг, меня даже таксист возил в банк в долг. К слову о таксистах, с ними мне пока что везло не на шутку. Да, мне приходилось ездить получать деньги в республиканский банк, несмотря на то что ближайший пункт «Вестерн Юнион» был прямо через дорогу. Мне так «повезло», что я приехал в Баку именно во время праздничной недели, когда многие конторы были закрыты.

Нервотрёпки… Уборщица должна была выбрасывать каждый день несколько килограммов окурков из гостиничной пепельницы. Да, я начал курить, в том числе и потому, что мне зачастую приходилось ждать часами звонка или, например, тех, кто должен был со мной встретиться. Вот вчера вечером прождал впустую несколько часов на улице: так никто и не объявился. Вечером покупал в магазинчике через дорогу пиво, чтобы хоть как-то помочь себе заснуть. Последнюю ночь я вообще не спал.

На следующий день встал рано, спустился вниз, вышел и опять, не уходя далеко, прогулялся в радиусе не больше километра от злосчастной гостиницы. Затем вернулся обратно в отель. За стойкой дежурил двадцатилетний сын хозяина, с которым мы два дня назад умудрились познакомиться поближе, хотя он не говорил по-русски и знал всего несколько слов по-английски. Он позволял иногда мне пользоваться компьютером, так как, когда у меня заканчивались деньги, я не мог себе позволить посещать интернет-кафе, удачнейшим образом расположившееся за углом. Я обычно на его «салам алейкум» отвечал русским «доброе утро», но сегодня решил ответить, как полагается, по-арабски. Затем он предложил мне чаю. Чай был хорош и пришёлся очень кстати.

Я, сын хозяина и тот самый добрый таксист, что уже два раза меня свозил до банка в долг, пили чай в прихожей на диване, разговаривая о культуре и наших народностях. Позавчера, например, я объявил сыну хозяина, что у меня есть друг-армянин, и только на следующий день вечером по новостям увидел, что азербайджанцы с армянами воюют. За те десять дней, что я провёл в Баку, я узнал довольно много об их культуре и истории.

Через MSN мне сообщили, что сегодня я должен ожидать гостей. Вечером ко мне в комнату постучали. Это был хозяин гостиницы. «Твой брат тебе звонит», – объявил он, протягивая мне свой мобильный. Это был Вадим.

– Собирай вещи и спускайся, они уже тебя ждут.

– Ясно.

– Всё в порядке там у тебя?

– Да. Я вообще не знаю, чего вы там разволновались. Всё спокойно, я устроился в гостинице, и у меня всё нормально.

– Хорошо. Тогда выходи из отеля. Я им дал твоё описание. Сказал: волосы длинные, одет во всё чёрное.

– Я понял.

– Всё, давай.

Я вернул азербайджанцу его «Нокиа» и принялся собирать вещи. Вот так на седьмой день моего пребывания в этой стране я должен был получить сумку и переехать в другой отель, чтобы там провести последние три дня моего «отпуска».

На улице уже было темно. У входа ко мне подошёл какой-то старичок, он мне что-то бубнил на непонятном мне языке. Что ему от меня надо? Он позвал меня за собой. Я после небольшого промедления последовал за ним. Пройдя ещё немного по тротуару, мы сели в машину, в которой уже был человек на переднем, соседнем с водительским, сиденье. Они были пакистанцами.

На ужасном английском пакистанец, что ждал нас в машине, удостоверился, знаю ли я Вадима. Развеяв всякое сомнение, наркодилер приказал старичку трогаться. Так мы проехали почти через весь ночной Баку. Машина остановилась в ста метрах от моего следующего пристанища – отеля «Араз», – после чего пакистанец достал телефон и позвонил. После короткого разговора на своём языке он обернулся ко мне и спросил по-английски моё имя.

– Дмитрий, – таков был мой ответ.

– Димри! – крикнул в трубку пакистанец.

– Да не Димри, а Дмитрий, – пытался поправить я его, зная, что, если возникнет какое-то недопонимание, это может заставить нас потерять много времени.

–Димти! – он попробовал в очередной раз произнести моё имя.

Человек, с которым он говорил по телефону, видимо, не выдержал и попросил его передать трубку мне. Со словами «it’s my boss» пакистанец мне передал свой мобильный.

– Did they give you the bag?11
  Они тебе выдали сумку?


[Закрыть] – послышался спокойный, уверенный, немного мрачный голос наркобосса.

– Yes.

– They told me that you don’t have money for the hotel22
  Они сказали, что у тебя нет денег на отель.


[Закрыть]

– Yes, that’s true33
  Да, это правда.


[Закрыть]. – Это было правдой: я в очередной раз остался без денег, на этот раз по собственной оплошности. Не буду говорить какой.

– Good. Now pass the phone to the guy44
  Хорошо. Теперь отдай телефон парню.


[Закрыть]

– O.K., – и я вернул телефон.

Они ещё о чём-то поговорили, и дилер положил трубку. Судя его словам, этот отель был ещё дешевле предыдущего. Он дал мне денег, которых хватило точь-в-точь на снятие комнаты на три дня. После чего мы вышли из машины, и старичок вытащил из багажника солидных размеров синий чемодан. Мы попрощались довольно холодно, без всяких церемоний, и я потащил сумку с колёсиками по тротуару к входу в новую гостиницу.

Гостиница «Араз», в отличие от отеля «Южный», находилась в месте куда более изолированном. Правда, несмотря на более низкие цены, интерьер был куда приятнее. Например, если в отеле «Южном» при входе на стене в углу висел серый ящик фирмы Sony, который был таким маленьким, что было сложно что-то разглядеть, то здесь на стене расположилась солидная плазма.

Я закрыл стеклянную дверь и, сделав несколько шагов, остановился посмотреть, что за фильм показывали по телевизору. Это был «Кокаин» с Джонни Деппом и Пенелопой Круз. Тот самый фильм, который повествует реальную историю об одном американце, который сколотил огромное состояние, перевозя тонны кокаина через мексиканскую границу. И так получилось, что я попал именно на ту сцену, где герой Деппа был уже арестован и сидел в допросной, с убитым видом спрашивая полицию, всё ли с его семьёй было в порядке.

Я встал как вкопанный, крепко сжимая ручку синего чемодана. Чемодана с наркотой. Что всё это значит? Не говорите мне, что этот фильм – это просто совпадение! Совпадений не бывает. Но что мне делать?

Появилось желание оставить где-нибудь эту чёртову сумку и уехать преспокойно без неё. Глупости. Это лишь минутная слабость. Сейчас пройдёт. Ну, даже если не пройдёт… деваться мне уже некуда. Слишком поздно: пути назад нет.