Текст книги "Попал...(СИ)"
Автор книги: Дмитрий Кутейников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
– Всё-всё-всё, хватит! – Я вклинился между удивлённой Светой и не очень-то довольной моим вмешательством Ташей. – Дома поиграете, сейчас некогда! – Света забавно наклонила голову к правому плечу, явно прислушиваясь, несколько раз кивнула с серьёзным видом и вернулась в голову нашей процессии. Таша проводила её крайне задумчивым взглядом, и чувства её были ни разу не платоническими. Э-эх… Ладно, на базе разберёмся!
До базы, однако, как оказалось, было ещё далеко. Попытки убрать Свету в покеболлы, прихваченные из лаборатории, не увенчались успехом: самое большее через минуту она появлялась вновь, с очень виноватым видом вцепляясь в своего укротителя, так что майор с Василием вдвоём поднялись наверх, где добыли пару нормальных носилок и какой-то совершенно невероятного размера балахон, кое-как скрывший выдающиеся светины “достоинства”. Даша, хмыкнув, пожертвовала свои штаны, пришедшиеся почти впору – рост у них был очень близкий, а что в обтяжку – так нам только до базы доехать – и я убрал обеих мантис в покеболлы, “чтобы не нарушать отчётности”, как говорил кот Матроскин.
По лестнице носилки с телами несли уже сами бойцы, разбившись на две четвёрки, и веяло от них такой мрачной торжественностью, что я просто не рискнул предложить свою помощь. Может, и зря, не знаю.
Жмущуюся к Василию явно женскую фигуру – к тому же босую – местные, похоже, просто не заметили. Ну или как правильные оптимисты (это которые хорошо инструктированные пессимисты) сделали вид. Всё-таки, нашей группой командовал не абы кто, а целый майор, да ещё и из такого интересного ведомства, что всем сразу становилось совершенно неинтересно.
До нашего микроавтобуса мы добрались уже совершенно спокойно, правда, пришлось потратить минут десять, чтобы объяснить Свете, что не надо тянуть электричество без спроса, особенно – из нашего автомобиля, но она оказалась девочкой понятливой, да и дельта-связь между ней и Василием, как оказалось, Игоревичем, больше тянула на настоящую телепатию. В автобусе, уложив носилки на пол, едва втиснув их в неширокую всё же машину, Сергиенко выдал всем пайки для восстановления сил, ухватился за работающую рацию и с головой ринулся в общение с начальством. Я же приступил к извлечению пользы из чужой пиджи. Впрочем, ради блага её хозяина, так что всё честно!
Я уже и запамятовал, сколько раз меня выручала оставшаяся со времён работы эникейщиком – ещё в институтские года – привычка таскать в карманах кучу полезной мелочёвки. Вот и сейчас, вытащив зарядку и шнурок, стал учить пиджи заряжать планшет. Держать нужную маленькую мощность ровно и долго ей было трудно, но, поощряемая мастером, она очень старалась, да и импульсный блок питания – штука довольно живучая, так что уже минут через десять планшет согласился включиться, и я полез в базу.
– Так, смотрим. У нас была Littletit. Электрическая, хорошо маскируется под человека, шустрая, для эволюции нужны оргазм и дельта-связь. Сходится! Теперь бубтрио. – Я открыл нужную запись и стал переводить. – Очень человекообразная. – Покосился на туго натянутый балахон и уточнил. – В медицинском смысле: лекарства подходят человеческие, и по еде заморочек нет. Встречают редко, ну нам уже всё равно. Диета – человеческая. Роль… – Дословный перевод выражения “pleasure slave(*)” никого бы не порадовал, так что я немного смягчил формулировку. – Хороши в постели и сильные электрические бойцы. Либидо высокое. Сильные против электрических, летающих, стальных, водных. Слабые против драконов, земляных, растительных и каменных. – В глазах отразилось глубокое непонимание. – У каждой пиджи есть своя сильная сторона, у некоторых – даже не одна. Их относят к так называемым элементам, всего их около дюжины, огненные, ледяные, водные, драконы, бойцовые – всякие, в общем. Какой-то элемент против другого работает хорошо, например, водная против огненной, а какой-то – плохо, например, растительная против той же огненной. Кто смотрел мультики про покемонов – должен быть в курсе, там похожая система.
* – дословно – “рабыня для удовольствий”, в смысле – живая секс-игрушка.
Вроде идею поняли, как минимум – в первом приближении… а больше и не надо, по большому счёту.
– С элементами разберёмся потом. Выбор у нас всё равно небогатый. Так, продолжаю. Атаки: большинство сексуальных… – Перевёл я на автопилоте, и продолжил, когда все разобрались, кому там что не в то горло попало. – В общем, боевая камасутра, заодно и в койке затейницы. Я потом найду список и выложу куда-нибудь в общий доступ для заинтересовавшихся. – Переждав второй приступ массового кашля, я продолжил перевод. – Молния, подвижность, волна молний, катящаяся искра два, электрический клинок – о, это, кстати, круто – спутник, магнитная бомба, шоковое кольцо, гром, ещё одна молния, только другая, клятые наглы, фиг поймёшь, о чём они, лечебный шторм, кнут из молний, искра наслаждения… Да-да, боевая камасутра, я уже говорил. Так, улучшения. Поглощение электричества, это мы уже видели, высокая выносливость трёхкратная, высокая сила тоже трёхкратная, телепатия, талант к психическим техникам. Гм! Это многое объясняет! – Я с интересом посмотрел на Василия Игоревича. – Так, эволюция: из литлтит, дальше – всё, финал. А что нам рассказывают в описании? Внешность мы и сами видим, хорошая внешность, большая. – Света мило покраснела. – Ого, это нам ещё повезло, обычно у них “внешность” ещё на пару размеров больше. – округлым жестом руки я изобразил, о чём именно идёт речь, и с удовольствием полюбовался на мечтательно-ошарашенные лица вокруг. – Но это фигня, вот есть специальная молочная порода, так её надо доить трижды в день, где-то по ведру молока за раз. А если не доить – то к вечеру она ходить не сможет. Тупо не поднимет. – Я повторил жест, насколько хватило вытянуть руку в салоне. В глазах мечтательность плавно сменилась ужасом. – Так что это ещё в пределах разумного. Кстати, бубтрио не единственная такая “трёхствольная”, вроде, была ещё земляная… Впрочем, сейчас это неважно. Продолжим… Ага, после эволюции мощь и контроль становятся гораздо лучше. Это же замечательно! – Оторвался я от текста. – В нашем мире слишком много всего электрического, так что без контроля – никуда… Так, причём контроль очень, очень-очень тонкий… что ещё? ага, вот! Слабые психические способности. Могут читать разум и гипнотизировать. До настоящих психов не дотягивают ни разу, но лучше хрен, чем ни хрена… Ещё у них проблемы со спиной – перед перевешивает… м-да… не такие шустрые, как литлтит, зато посильнее и повыносливее. Так, минусы… Других укротителей у нас негусто, с лесбиянками разберёмся, а в детстве её дразнить было некому, так что можно считать, что минусов больше нет. Вот, забавный фактик: вся электрическая начинка у неё именно в груди и расположена – лишний повод беречь такую… роскошь. – Нашёл я подходящее слово. Василий Игоревич сидел явно смущённый, прячась за сидящей у него на коленях пиджи. – Кстати, я уверен, что она вам предлагала и вы зря отказались сесть наоборот: согласно справочнику она примерно втрое сильнее и выносливее человека. На базе можно будет сравнить, если на слово не верите.
========== Часть 25 ==========
Павел Остапович устало потёр виски. По прибытии на базу работы оказалось куда больше, чем хороших новостей. Потери… давно уже в Отряде потерь не было, расслабились… но на фоне проблем, что могла бы создать захваченная тварь – в том числе и жертвы среди гражданских – они отходили на второй план… м-да, только не тварь, а пиджи – надо самому привыкать к новым терминам и бойцов потихоньку переучивать, велика власть слов над разумом: тварь – убить, пиджи – приручить… кстати о приручении… Света уже прошла медосмотр, и, по стопам Васина и его мантис, отправилась на тренировки…
Сергиенко покачал головой: словам программиста-укротителя, что мантис сильно отличаются от обычных пиджи, ни он сам, ни учёные в лаборатории не придали большого значения – и, как оказалось, напрасно. Если три сестры были весьма самостоятельны, и Васина слушались потому, что так решили (и пока он давал разумные с их точки зрения указания), то Света в Жаркове буквально души не чаяла и готова была выполнять малейшие его прихоти. Тут, конечно, сказывалась и существенная разница в психологическом возрасте, насколько его удалось оценить, с учётом всех нюансов, между едва обрётшей разум бубтрио и никогда по-настоящему его и не терявшими мантис, но даже так отличие было не столь велико, сколь принципиально: отношения Васина и мантис были двухслойными – нежная любовь и трогательная забота в мирных условиях при малейшем обострении ситуации немедленно сменялись сугубо военной дисциплиной с элементами анархии, тогда как Света Василия буквально боготворила, авторитет его был абсолютен и непререкаем, а любое слово воспринималось, как истина в последней инстанции… И ещё неизвестно, что хуже.
Майор поправил лежащие на столе бумаги. Предоставленная сводка по породам пиджи, опирающаяся не только на материалы покедекса, но и на истории наиболее “классических” авторов сеттинга (организовать массовый качественный перевод, а потом и анализ столь… неоднозначных текстов было отдельной историей), наглядно показывала, что мантис всё же не были уникальны в плане отношений с укротителем… уникальны были именно отношения: большинство пиджи, даже самые сильные и умные, предпочитали вести себя как Света… Правда, нередко – специально и осознанно.
Впрочем, время подумать будет и потом, а сейчас куда важнее текущее дело. Не без усилия подняв взгляд, Сергиенко всё же посмотрел на задумчиво сидящего перед ним гражданского… Насколько всё было бы проще, будь Васин на службе! Приказы не обсуждаются, и если командир послал к психологу – иди и не выпендривайся.
– О чём задумались, Алексей Николаевич? – Всё же начал майор неприятный, но необходимый разговор.
– О косяках. – Неожиданно быстро ответил Васин и снова задумался. – Ступил я, Павел Остапович. Ведь знал же, что электрические пиджи умеют тянуть энергию, но даже не подумал об этом, услышав про вставшие поезда и внезапно севшие фонари… специалист, называется. – Последние слова сочились сарказмом, но в целом голос оставался спокоен. – Надо как у АБС про Комкон-2 сказано: “если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флуктуациях – мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах”.
Майор едва не вздрогнул, услышав знакомое прозвание Отряда из уст совершенно постороннего человека… Впрочем, именно эта цитата и стала причиной того, что прозвище не просто однажды прозвучало, но и накрепко прилипло… похоже, не только бойцам и сотрудникам Отряда приходит в голову эта аналогия.
– Коль не выдали зарплату – это пиджи виноваты? – Даже для себя неожиданно мрачно пошутил майор. – В общем, всё верно. Вы, наверное, удивитесь, но в кулуарах многие бойцы наш Отряд как раз Комкон-2 и называют… – Немного помолчав, Сергиенко всё же перешёл к главной теме разговора. – Меня, однако, другое интересует. Погибшие… Кстати, наш доктор страшно ругался на вскрытую грудную клетку, мол, чем это резали – надо выкинуть в помойку, но в остальном, по его словам, вы всё правильно сделали.
– Все благодарности – Таше. Мне бы не хватило ни выносливости, ни контроля так долго и аккуратно сердце массировать. – Васин ненадолго задумался. – А погибшие… Надо что-то ребятам сказать, только я не знаю, что… Как-то все эти штампы “они отдали жизнь, спасая мирных жителей”, “мы не забудем их подвиг”… Оно, конечно, всё так – и отдали, и спасая, и не забудем – да только всё равно фигня полная… слова, и только. Ребят они не вернут. Когда похороны? Надеюсь, ребята не будут против моего присутствия?
Майор хмыкнул.
– Нет, не будут. – Майор снова замолчал на какое-то время… всё же гражданский в, по сути, армейской системе – как тот песок в шестерёнках: всё хрустит и не крутится… Да и ему тоже не легче – “не в теме”, что к чему не понимает. – Фактически, вы ведь и вытащили операцию… и ребят вытащили. И даже если они об этом молчат – это не значит, что они не в курсе. Просто… не принято об этом вслух говорить… не на трезвую голову. – Майор снова вздохнул и покосился на недописанный рапорт. – Так что приходите. В среду. Если нужно для работы – повестку я вам напишу.
– Спасибо, мы обязательно придём. А повестку не надо, я по средам из дома работаю.
========== Часть 26 ==========
Хирург, Горохов Вадим Сергеевич, оказался невысоким плотным мужчиной, уже седым и порядочно лысеющим, хоть на вид и не старше меня, и очень энергичным. При взгляде на него почему-то сразу вспоминался литой резиновый шарик – была в мои школьные годы такая нехитрая игрушка – весело отскакивающий от стен, пола и даже потолка, практически не теряя скорости. Время от времени потирая крупные, заросшие угольно-чёрным волосом руки, он довольно жмурился и с явным одобрением косился на стоящих у меня за спиной Ташу и Дашу. Им явно льстило его внимание, и они не упускали возможности повернуться к нему новым интересным ракурсом.
– Ну-с, что у вас случилось? – Спросил он, когда с представлениями было закончено.
Я достал телефон и продемонстрировал ему фотографию… И едва успел поймать за рукав, когда он собрался куда-то бежать, уже набрав воздуха, явно, чтобы крикнуть что-то вроде “немедленно готовьте операционную”.
– Подождите! Никакой спешки нет! – Глядя на его возмущённое лицо, я повторил. – Поверьте, действительно нет! Я чуть позже объясню, а сейчас просто поверьте мне на слово. Суть вопроса: что вам нужно, чтобы прооперировать продемонстрированное ранение с максимальными шансами спасти пациента? – Внимательно посмотрев на всех по очереди, и убедившись, что, невзирая на довольно мрачный характер фотографий, никто действительно не торопится, он задумался.
– Ну, наша операционная полностью оборудована всем необходимым… Так что ничего особенного не нужно… Ну, разве что кровь для переливания, литров пять, и всё.
Мы с майором переглянулись. Кровь пиджи несколько отличалась от человеческой, и проверку на совместимость никто не делал. Даша и Таша пожертвуют, сколько смогут, но не пять литров – даже на два литра надеяться не приходится… Можно, конечно, отложить операцию на несколько дней и нужное количество набрать приемлемыми ежедневными дозами, но ни мне, ни майору тянуть не хотелось.
– А если крови мало? – Озвучил я узкое место плана. – Литр… Ну полтора. – Я покосился на девочек, и вслед за мной обернулся хирург. Под его явно оценивающим взглядом – и совсем не тем, что раньше – девочки поёжились.
– А… – Начал было хирург и задумался.
– Давайте я вам обрисую ситуацию, момент, кажется, самый подходящий. – Начал я. – Эти девушки – однояйцевые близнецы. Всего их трое, и одна из них ранена, это её фотографии я вам показывал. Существует… определённая технология… точнее сказать артефакт, ибо попытки воспроизвести успешными пока считать нельзя… так вот, этот артефакт позволяет на неограниченное время остановить все процессы в теле без вреда для здоровья. Есть масса несущественных сейчас деталей и ограничений, но можно считать, что когда бы мы не начали операцию, с момента ранения пройдёт всего несколько секунд. – Глядя на прямо-таки горящий в глазах доктора вопрос, я с сожалением покачал головой. – Нет, на людях не работает. И да, они – не люди. Не в биологическом смысле. Анатомически очень близки и даже могут иметь совместное потомство, но не люди. Что касается деталей и ограничений… Операцию лучше провести сегодня, в самом крайнем случае – завтра утром. – Сергиенко кивнул, подтверждая мои слова. Не знаю, какие соображения были у него, но этот срок мы озвучили одновременно и не сговариваясь, ещё когда он только собрался звонить Вадиму Сергеевичу.
– Полтора литра мало. Сыворотка, кровезаменители – что-нибудь из этого можно использовать? Хотя бы физраствор? А обезболивающие?!! – С некоторым даже ужасом уточнил вдруг Горохов.
– У нас есть два добровольца, готовые помочь. – Поняв вопрос, сёстры энергично закивали. – Единственный нюанс – они должны быть в сознании, чтобы помочь при проведении операции.
Прежде, чем врач успел сказать хоть слово, майор поднял руку.
– Поверьте, они понадобятся. Сколько весит этот стол? – Кивнул он на массивную стальную конструкцию, похоже, ещё и к полу прикрученную, и продолжил, не дожидаясь ответа. – Девочки, приподнимите его чуть-чуть, кто-нибудь одна.
Даша подошла и ухватилась. На её лице появилось уважительное удивление, она перехватила столешницу двумя руками и потянула. Раздался мерзкий металлический скрежет.
– Понял-понял, убедили! – Замахал руками врач. – С такими пациентами действительно лучше иметь под боком родные лица… Но всё же… Полная остановка всех процессов…
– Всех физических процессов. – Выделил я голосом. – И поверьте доктор, цена высока.
– Физи..? – Кажется, до него дошло. – Пожалуй, я распоряжусь, чтобы операционную начали готовить, а милых дам прошу за мной, надо сделать небольшие аллергические тесты… А вы куда, простите?
– Как вы сами сказали, ей нужны родные лица. Так уж получилось, что это и я тоже… даже, скорее, в первую очередь. – Не дожидаясь возражений, я поднял руки. – Встану где скажете, надену, что скажете, даже дышать буду только по вашей команде, но маска должна быть прозрачной. И вот ещё, чуть не забыл! – Я взял со стола нетолстую папку и протянул скептически нахмурившемуся врачу. – Данные МРТ и рентгена пострадавшей, сделаны две недели назад. Профосмотр. Надеюсь, это поможет.
***
Сама операция прошла как-то мимо моего сознания. Сначала, как и договорились – все в прозрачных масках – вытряхнули Глашу из покеболла прямо в руки сестёр и бережно переложили на операционный стол. Доктор, уже успевший несколько раз изучить снимки, наличию крыльев, хвоста и лишней пары конечностей удивляться не стал, а сразу стал колоть обезболивающее – благо, изорванная в драке одежда ничуть не мешала. Даша и Таша, видимо, скоординировав свои действия с Глашей, начисто перекусили лом в нескольких сантиметрах с обеих сторон от тела, заставив доктора дёрнуться. А дальше я просто стоял, вцепившись в глашину руку (сама она вцепилась в край столешницы, чтобы случайно меня не попортить), и, вслушиваясь в её ощущения, в ответ всеми силами старался передать ей, как она мне дорога и какая она молодец.
Помню своё искреннее удивление, когда неожиданно заговорил врач, оказывается, уже заканчивающий накладывать шов.
– Ну вот и всё, сантиметров пять выше – задело бы селезёнку, правее – желудок. А так – только кишечник. Тоже неприятно, но времени прошло мало, так что осложнения крайне маловероятны. Три дня побудете здесь под наблюдением, полное восстановление займёт недели четыре, до той поры – никаких физических нагрузок! Отдыхать и набираться сил.
– Doc, can I be tamed during that time(*)? – Неожиданно спросила Глаша почему-то по-английски.
* – Доктор, а приручать меня в это время можно?
– Что, простите? – Не знаю, что больше удивило Горохова, язык или сам вопрос.
– Можно ли в это время заниматься сексом? – Перевёл я. – Это важный вопрос. От этого зависит её психическая стабильность.
– Обычно я бы сказал “никакого секса”… – Ответил врач, задумчиво разглядывая что-то на поддоне возле операционного стола. А потом продемонстрировал мне явно погнутый зажим. – Но если вы ставите вопрос о психической стабильности существа, способного случайным спазмом сделать так – я ограничусь рекомендацией выбирать позы, при которых ей не придётся двигаться, а уж тем более – напрягать повреждённый участок… И после каждого… раза – немедленно на МРТ и УЗИ, только внутренних кровотечений нам не хватало!
Донёсшееся от Глаши облегчение, казалось, почувствовали даже посторонние.
========== Часть 27 ==========
– Мастер! Мне надо! Очень-очень! – Говорила Глаша по-прежнему по-английски и не вполне внятно… такое впечатление, что её состояние было даже хуже, чем в нашу первую встречу. Неразборчиво бормоча, она поползла в мою сторону, как будто не видя ничего вокруг, и едва не свалилась со стола. Сёстры её подхватили, но она не обращала на них внимания, пока они не попытались уложить её обратно, сразу начав яростно вырываться.
– Да стой же, неугомонная! – Во время её эскапады я прыгал на одной ноге, выпутываясь из хирургической формы. – Здесь я, с тобой, обожди секунду! Ну вот, видишь, вот он я! – Выпутавшись, наконец, из штанов и заодно скинув рубашку, я решительно ухватил её за прикрытую чудом уцелевшим топиком левую грудь, слегка заваливая назад, и крепко поцеловал, прижимаясь к ней голым торсом.
Столь явное моё присутствие её порадовало, но не успокоило: она снова попыталась ползти ко мне, шипя и огрызаясь на поддерживающих её сестёр.
– Где вы? Почему вы прячетесь? – Спросила она, отчаянно крутя головой. – Покажитесь, я знаю, что вы здесь!
Я ощущал странную тяжесть, которую она чувствовала в глазах, но не мог понять причины, пока Таша не подсказала:
– Темновидение! Выключи его! – Но Глаша слова сестры проигнорировала.
– Магия? – Спросил уже я.
– Да, мастер! Глаша знает магию! – Тут же отозвалась она.
– Отставить магию!
– Да, мастер! – Глаша как-то странно моргнула, и ощущение тяжести исчезло, а вместе с ним – и не замеченное мной до того неприятное тянущее чувство, всё там же, возле глаз.
Моргнув снова – на этот раз уже вполне обычно – Глаша явно заметила сестёр и обрадовалась, хотя, похоже, по-прежнему не соотносила их с теми, кто её держит. Но это уже было не так важно: я скользнул рукой с груди по животу и ниже, с лёгкостью преодолев эфемерную преграду из обрывков брюк и белья. Моё поползновение было встречено одобрительным стоном и очередной попыткой подползти ближе. На этот раз на удержавших её сестёр Глаша шипеть не стала, удовольствовавшись тем, что я сам прижался к ней плотнее, снова поцеловав.
Состояние её в приличных выражениях не описывалось, и даже несмотря на помощь неутомимых сестёр, прошло минимум два часа, прежде чем Глаша посмотрела на меня осознанно.
– Мастер… Мастер Лёша… Я тебя поранила? – Робко и испуганно спросила она, впервые назвав меня по имени, бережно ощупывая мою слегка саднящую спину.
– Кажется, не то поцарапала, не то затискала. Мелочи, в общем. – Поспешил успокоить я её. – Лежи, отдыхай. Тебе придётся несколько дней пожить здесь, пока не поправишься… – Договорить я не успел.
– Мастер! Не оставляй меня! Это было так страшно! Я была такая… Такая… – Пока она пыталась подобрать слова, я вдруг понял, что она перешла обратно на русский. – Такая дикая… – Закончила она шёпотом, вздрогнув всем телом. – Это было так страшно! Так… мерзко! Сёстры хотели мне помочь, а я…
– Не расстраивайся! – Таша пристроилась рядом с ней. – Ты была сильно ранена, а магии тут нет, так что лечил тебя просто хирург. Правда, очень хороший, так сказал Павел Остапович. – После знакомства с Петровым и Ламиным сёстры с большим уважением относились к мнению майора о других людях.
Глаша пыталась что-то ещё объяснить, но слов ей не хватило, и она неожиданно разрыдалась, крепко вцепившись в нас. Мне только и удалось разобрать из неразборчивых всхлипов, что она лучше проведёт всю оставшуюся жизнь в покеболле, но рядом со мной, чем отойдёт хоть на минуту.
Разобравшись с эмоциями, мы отправились получать втык от доктора. Однако, все проведённые исследования единодушно показали: вопреки всякой логике, у Глаши даже швы нигде не разошлись, так что втык пришлось отменить. Держать Глашу всё время в покеболле было бы крайне плохой идеей – требовалось нормальное честное время, чтобы ранение зажило. К сожалению, у нас не было не то что портативных лечилок, но даже и идей, в какую сторону думать, чтобы их создать, так что сменив совершенно чистую повязку и в стотысячный раз пообещав “беречь ценную подо… в смысле, интересную пациентку”, я отправился домой. Так уж получилось, что путь из операционной шёл мимо знакомого мне спортзала, у входа в который сидел Василий Игоревич и с интересом следил за происходящим внутри.
А внутри Света старательно демонстрировала чудеса контроля: перед ней стояли в ряд штук десять настольных ламп, которые она по команде гасила по одной и в разных комбинациях… удерживая параллельно в воздухе пятикилограммовый блин от штанги. Упражнение явно давалось ей нелегко – блин отчётливо подёргивался и время от времени дрейфовал в разные стороны, вращаясь. С лампами тоже время от времени случались проколы, но это нисколько не мешало Жаркову искренне хвалить свою подопечную за каждый успех. Тактика “доброго мастера”, похоже, работала отлично: даже мне было видно, что Света выкладывается по полной, не прекращая тренировку, несмотря на явную усталость… похоже, всё то время, что мы провели в операционной, если не больше, она провела здесь.
– Лихо это она! – С уважением прокомментировал я. Василий махнул рукой, подзывая пиджи, и та радостно подбежала к нему, побросав все “тренажёры”. Сейчас, на ярком свету, отмытая и одетая по фигуре, она выглядела ещё… эм… более выпукло, скажем так, нежели запомнилось мне в темноте метро. Я покосился на своих мантис, и решил, что о вкусах, конечно, не спорят, но много хорошо – тоже нехорошо.
– А твои как? Вроде, у тебя же трое? – Спросил Василий.
– Ага, трое. Но Глаша в покеболле, мы сейчас домой идём, ей после операции нагрузки противопоказаны.
– После операции? – Удивился Жарков.
– Ну да, Света же её ломом проткнула, практически в самый последний момент. Вадим Сергеевич сказал, что всё будет хорошо, но пару дней надо бы полежать в больнице и потом ещё несколько недель до полного восстановления. – Услышав мои слова – хотя, вероятнее, уловив их смысл от своего укротителя, Света с очень виноватым видом спряталась за его спину. – Да не переживай ты, я на тебя не сержусь… – Обратился я к ней, заодно прислушиваясь к своим чувствам. Действительно не сержусь. Расстроен ранением Глаши – да, очень. Но на Свету не сержусь. Сердиться на дикарку – как на погоду, например. Бессмысленно. Я снова повернулся к Василию. – С больницей облом, Глаша упёрлась, что от меня теперь ни на шаг, так что пришлось её закатать, чтобы по улице не тащить. Скорее бы уже научники производство покеболлов освоили! Без них тяжко. У меня вот есть эти – так их даже перенастроить на другую пиджи нельзя.
В ответ на полный искреннего любопытства взгляд, я продемонстрировал покеболлы своих пиджи. Буквы, кнопки. В действии демонстрировать не стал – в метро уже все видели, ничего такого, из-за чего стоит раненную пиджи лишний раз туда-сюда гонять. Рассказывать, что мои пиджи достались мне уже прирученными, да ещё и покеболлы свои принесли, я тоже не стал.
– Да, полезная штука. – Согласился Василий. Чувствовалось в нём некоторое напряжение… То ли спросить чего хотел, то ли сказать, но форсировать события мне показалось преждевременным, и я ограничился визиткой, давным-давно сделанной по настоянию начальника.
– Вот. Мой телефон. – Я вычеркнул уже неактуальные после переезда рабочие номера. – Если что – звони. Я, конечно, сам недавно этим занимаюсь, но теорию знаю, хоть и не так хорошо, как хотелось бы.
Воспоминание о погибших снова вызвало волну ярости – правда, теперь для неё цели не было, и она угасла так же быстро, как и пришла… Но недостаточно быстро – пискнув, Света снова спряталась за спину Василия, выглядывая через его плечо полными слёз глазами.
– Да говорю тебе – не сержусь я на тебя, честно! Тогда – злился, а сейчас уже нет. Вон, даже Таша и Даша на тебя не сердятся! Думаю, и Глаша тоже.
– Глаша? – С трудом и волнением выговорила Света.
Василий глянул на неё с радостным удивлением.
– Ну надо же! Заговорила! А то всё только головой мотала, да “бубтрио” своё на разные лады повторяла.
– А, это, наверное, феральный шок! Я же говорил – сразу после приручения речевые функции сбоят, и пиджи к укротителю так и липнет. – На второе замечание Василий явно покраснел. – Обычно проходит на следующий день. Самое большее – неделя… А липнуть так и не перестанет, она у тебя по жизни липучая. Мои, кстати, тоже, совсем уже меня заездили… Не будь такие красивые – уже бы сбежал от них куда-нибудь.
– От нас не сбежишь! – Поддержала шуточный тон Даша. – Мы – мантис! Мы выследим и догоним!
– Вот, видишь? Просто золото! – Я с искренним удовольствием обнял обеих пиджи.
– Глаша! – Повторила Света уже требовательно.
– Она хочет лично… эм… извиниться. – Слегка смутившись, пояснил Василий. – Типа того.
В ответ на мой вопросительный взгляд Даша и Таша только пожали плечами, оставляя решение за мной. А я решил пойти навстречу. Красная вспышка – и Глаша выпала на руки сестёр. Вообще-то, несмотря на ранение, она вполне спокойно могла ходить, но сёстры считали своим долгом за ней приглядывать, и я такое отношение искренне одобрял.
Сильно испуганная, но решительная, Света вышла из-за спины Жаркова и подошла к удивлённо смотрящей на неё Глаше.
– Глаша, это Света. Та самая литлтит, что была в метро. – Видя её замешательство, я пояснил. – У них эволюция через оргазм, так что теперь она бубтрио, а Василий Игоревич – её укротитель, с дельта-связью. Он говорит, она хотела извиниться, что тебя ранила.
Глаша посмотрела на Свету с изрядным недоумением, мол, было бы чего извиняться… и о чём вспоминать – всё уже давно позади! Но возражать не стала, только повернулась лицом к новенькой, всем видом показывая “хотела извиняться? можешь приступать”. Та немного помялась, пробормотала своё “бубтрио” и тихонько погладила раненое место. Глаша прищурилась, но возражать не стала. Интонации Светы стали сожалеющими и виноватыми, левая рука как-то незаметно легла на глашину грудь… и засветилась слабыми, но чертовски приятными – я почувствовал это вместе с Глашей – разрядами.
– Бууб, бууб(*)! – Ласково приговаривала Света, продолжая гладить Глашу.
* – boob, по-английски “грудь”.
Правая рука скользнула с раны ниже и тоже окуталась разрядами. Несмотря на то, что предыдущие два часа были крайне утомительными, доносящиеся от Глаши ощущения заставили даже меня почувствовать некоторую тесноту в брюках. Глаша, впрочем, никакой усталости не испытывала, и против развития нисколько не возражала, напротив: она провела сложенными клинками по спине бубтрио, крепче прижимая её к себе, а руками, быстро задрав топ, ухватила крайние груди, и, после небольшой паузы, чуть прогнув Свету назад, впилась губами в среднюю.
