Текст книги "Попал...(СИ)"

Автор книги: Дмитрий Кутейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Только услышав в гарнитуре узнаваемые звуки мощных электрических разрядов, я догадался сложить два и два. Отключившееся электричество в тоннеле и неожиданно севшие фонари рембригады однозначно указывали на электрическую пиджи, способную вытягивать энергию для собственной подзарядки, а я, как последний идиот, повторял за местным “короткое замыкание”, “батареи дохнут”… Позорище!

– Серый, ответь шпецу! Она электрическая, уводи людей! Приём! – Буквально заорал я, придавив показанную кнопку на рации. – Повторяю, уводи людей!

А в ответ – тишина, изредка перемежаемая хрустом пробившихся-таки сквозь фильтр помех.

– Серый, ответь шпецу, приём! – Это уже на бегу к тоннелю. Я быстро пытался сообразить, как лучше перекрыть два тоннеля тремя бойцами и одним идиотом, но ничего путного в голову не шло. Я опять придавил кнопку. – Всем, кто меня слышит, говорит шпец. По возможности отходите к Дмитровской. Иду на помощь двумя группами по обоим тоннелям. Повторяю. Отходите к Дмитровской, иду на помощь.

Правильно всё поняв, девочки уже начали действовать: Глаша и Даша побежали вперёд по тоннелям, а Таша, легко закинув меня на закорки, осторожно двинулась по правому тоннелю вслед за Глашей. Я почувствовал, как между сёстрами сформировалась связь, более информативная, нежели наш обычный обмен эмоциями и ощущениями, но попытку подключиться немедленно оборвал: девочки не возразили, но им явно стало заметно тяжелее.

Первых пострадавших мы нашли уже через пару минут – что такое километр для пиджи, способной обогнать автомобиль? Сбавив скорость и удвоив осторожность, Глаша и Даша продолжили разведку, а мы занялись ранеными. Ожоги, вероятно – контузия и оглушение, возможно и сотрясение мозга… те, кто ещё дышал, скорее всего, выживут, но были и те, у кого, не выдержав электрошока, остановилось сердце. Не обнаружив пульса у второго или третьего бойца, я действовал на автомате – очень удобная особенность лично моей психики: при стрессе все эмоции отключаются… да, потом наступает отходняк, меня трясёт и колбасит, но – потом, когда это уже ни на что повлиять не может. А сейчас я абсолютно чётко вспомнил инструкцию по непрямому массажу сердца – по прямому тоже вспомнил, и Таша даже сможет своим серпом вскрыть грудную клетку, но без медикаментов такой экстрим лучше отложить на самый край.

– Лечить умеешь? – Таша только помотала головой. – Тогда ищи тех, кто без пульса и делай, как я: вдуваешь воздух. – Я накрыл рот бойца платком и сильно выдохнул. – А потом три раза резко нажимаешь на грудину. – Продемонстрировал. – Постарайся не сломать рёбра, но лучше рёбра, чем труп, ок? – На четвёртом круге выгнувшееся дугой тело отбросило меня к стене, лицо бойца перекосилось, раздался хрип втягиваемого воздуха, руки судорожно заскребли по полу – живой, следующий!

Мы нашли весь десяток и собрали их всех в межтоннельном переходе. Шестеро были всего лишь без сознания, остальные же… Откачать удалось двоих – один, самый первый, найденный мной, другой – найденный Ташей, она-таки сломала ему рёбра. С третьим всё было ясно на первый же взгляд: чуть ли не до кости обугленная шея не оставляла ни малейшей надежды. За четвёртого мы бились до упора, но безрезультатно: трижды сердце начинало биться, но после пары ударов останавливалось опять. После третьего останова Таша по моим инструкциям и опираясь на свой опыт “прикладной анатомии”, полученный ещё до приручения, аккуратно вскрыла грудную клетку и десять минут бережно массировала сердце напрямую, пока я делал искусственное дыхание. Через десять минут она со слезами в глазах сказала, что душа покинула тело и вернуть её теперь может лишь магия.

Тем временем донёсшийся от Глаши азарт сообщил нам всем, что она углядела впереди дикарку. Мне очень хотелось её убить, но… холодная логика твердила, что месть не вернёт погибших, а вот пользы от захваченной сильной пиджи будет много. Так что с наказом “соблюдать осторожность и беречь себя” две сестры вступили в схватку.

Похоже, это было не самым удачным решением. Пусть основные силовые линии были отключены, дикарка уже успела зарядиться под завязку. До меня долетали только ощущения, и самым первым ощущением было огромное удивление, а сразу следом – опаска. Я не знал, что именно происходило возле станции, но понял, что дикарка чуть не достала обеих сестёр. Впрочем, достойный противник, наконец-то встреченный после столь долгого перерыва, лишь раззадорил сестёр. Как бы ни были хороши тренировки, настоящий бой, когда или ты, или тебя – это совсем другое дело. Таша вся извертелась, так ей хотелось присоединиться к сёстрам, но на моё предложение она только покрутила пальцем у виска, пояснив, что наверстает потом, а сейчас она защищает мастера и никуда не уйдёт.

В правильности этого подхода я убедился буквально через минуту – миниатюрная светящаяся фигура чуть ли не на околозвуковой скорости пронеслась по тоннелю, вильнула, попытавшись зацепить меня, но Таша, распрямившись, как спущенная пружина, одним ударом перекинула её в параллельный тоннель, заставив хорошенько проехаться по стене. Обиженная таким обращением пиджи шарахнула разрядом по стенам и с громким злым воплем “лилтит!” рванула к нам разбираться, но тут подбежали и малость отставшие сёстры. Я только успел заметить, что у Даши обгорели обе штанины – впрочем, бежать ей это не мешало, да и боли я от неё не чувствовал, а у Глаши была прожжена дыра в левом хитиновом надкрылье – с аналогичным результатом. Таша тоже вступила в бой, и против трёх мантис шансов у маленькой дикарки уже не осталось. Зажатая с трёх сторон, она бешено металась и сыпала разрядами, но неуклонно сдавала позиции. Я только успел заметить, как Таша метнулась к ней со спины, ударом обуха серпа отправив нашу добычу в царство Морфея, когда с мерзким звуком в спину Глаше, пробив её насквозь, воткнулся стальной лом, видимо, дёрнутый дикаркой одновременно с завершившим бой ударом Таши.

– Прости, мастер… – Виновато проговорила Глаша, ухватившись руками за лом, явно собираясь его выдернуть. Из уголка её рта показалась кровь.

– Замри! – Заорал я дурным голосом. Судорожно выдернул из кармана телефон – к счастью, полностью заряженный перед выходом из дома, и сейчас, несмотря на близкое присутствие электрической пиджи, сохранивший ещё почти четверть заряда. – Не шевелись! Мы тебя заштопаем! В покеболл, а потом к врачу! Держись! Всё будет хорошо, мы справимся! Вместе! – Говоря всё это, я быстро сделал несколько снимков – спереди, где лом вышел, сзади, где вошёл, и сбоку, чтобы врач смог хотя бы примерно представить, что именно надо будет штопать. А в голове у меня крутился тот сон – пусть обстоятельства сложились иначе, но рана была ровно в том же месте… вот только теперь искать врача предстоит не одинокому беглому преступнику, а очень серьёзной государственной организации. – Всё! Потерпи! – Красная вспышка скрыла едва не до скрежета стиснувшую зубы Глашу, полную решимости терпеть хоть до второго пришествия.

========== Часть 23 ==========

Меня накрыла волна ледяной ярости. Эта… эта тварь ранила Глашу и убила двоих бойцов. Она посмела покуситься на моё и угрожала безопасности моего города, моей семьи. Я не самый добрый человек, вовсе нет, но иногда на меня накатывают волны такой всепоглощающей злобы, что жертвам её можно было бы только посочувствовать… если бы я хоть единожды дал ей волю. В этот раз я был как никогда близок к потере контроля над собой, но увидев, как две мантис от меня пятятся, пытаясь слиться с тенями, всё же сумел взять себя в руки. Ещё ничего не кончилось, а значит, эмоции подождут.

– Никто не смеет обижать моих девочек! – Прошипел я, больше чтобы успокоить сестёр, чем по какой-либо иной причине. Вроде помогло – во всяком случае, они разогнулись и перестали нервно косить глазом по сторонам. – Кто из вас лучше разбирается в медицине? Никто? Жаль… Тогда ты, – я ткнул пальцем в Дашу, чьи обожжённые ноги начали неприятно ныть, – осмотри раненых. Я хочу знать, нужно ли нам спешить. В идеале – привести кого-нибудь в сознание, лучше майора, но это не принципиально. – Коротко кивнув, Даша переключилась на спецназовцев, заодно оборвав с себя остатки штанов и куртки. Топ был правильным решением: даже после драки и двух трансформаций он остался относительно целым и выглядел почти прилично… а ещё я был уверен, что дашин вид как нельзя лучше подходил на роль “первого зрелища после тяжёлой травмы” для любого мужика нормальной ориентации. – Таша, мне нужна эта дверь. – Я посветил фонариком (дешёвый китайский брелок с генератором, купленный детям в декатлоне) на довольно большую решётку, перекрывающую проход куда-то между тоннелями. – Косяк тоже пригодится, так что можешь не миндальничать.

Получив карт-бланш, Таша, не до конца ещё спустившая пар и, как и я, принявшая близко к сердцу ранение Глаши, вцепилась в железяку, как в злейшего врага, упёрлась обеими ногами в стену и с жутким скрежетом буквально выдрала её сначала из одной стены, а потом – из другой. Несколько яростных рывков – и почти совсем целая дверь лежит на полу, рядом с порядочно помятым косяком. Я повернулся к дикарке. У, тварь! Желание её покалечить, сделать ей больно накатило с новой силой. Спокойствие, только спокойствие, как завещал великий Карлсон… То, что мы сейчас сделаем, ей тоже не понравится, а результат будет куда полезнее.

– Даша, помоги нам, пожалуйста! Надо ободрать краску с двери. Таша, а ты разломай косяк на полосы и тоже краску обдери. – Моя логика была предельно простой: раз пиджи электрическая – её надо заземлить. Металлическая решётка двери вполне подойдёт. А чтобы она с неё не слезла – покрепче прикрутим за руки и за ноги металлическими же полосами, её удобство меня сейчас заботит в последнюю очередь.

Поняв идею, девочки управились очень быстро – уже через пару минут руки и ноги дикарки были примотаны стальными полосами к решётке, а сама решётка – к рельсам, за неимением другой “земли” под рукой. Теперь оставалось только ждать, кто очнётся первым… К сожалению, мои познания в медицине крайне поверхностны, но пульс у всех живых был вполне нормальным – не часто, не медленно, не слабо, не сильно… Снова мелькнула мысль, что у бойцов наверняка есть и аптечки со стимуляторами, вот только обыскивать их… Хотя есть же покойник, он, наверное, возражать не станет… Я даже мысль додумать не успел, когда от уложенных в ряд выживших донёсся вполне осознанный стон, а от рельсов донеслось злое “лилтит!”, громкий треск мощных разрядов, почти сразу потянуло горелой краской и голос из злого очень быстро стал жалобным: разогнуть своими магнитными полями чуть не в узел завязанные металлические полосы дикарка не смогла, а мощные разряды лишь накалили металл, который теперь честно возвращал тепло – ожогами.

– Таша, присмотри за ней. Даша, ты со мной, поможешь с раненным. – Зрелище зазубренного серпа, с нарочитой неторопливостью двигающегося вдоль ничем не защищённого и не прикрытого живота обездвиженной дикарки, заставило её подавиться очередным криком и обмочиться. Дальше она только дрожала, следя расширенными глазами – даже в темноте видно было – за движениями Таши, и тихо-тихо, на грани слышимости, поскуливала.

Очнувшийся боец был мне незнаком – жаль, что не майор первым очнулся, но выбирать не приходилось.

– Алё! Приём! – Я помахал рукой перед его лицом. Взгляд был расфокусирован, но когда в поле зрения попала Даша, ползать по сторонам перестал. – Приём, ты меня слышишь? Ау! – Под конец я уже почти кричал, но боец не отзывался, только медленно двигал глазами вслед за переминающейся Дашей. – Аптечка! Электрошок! Приём! Аптечка! – На этот раз реакция всё же последовала. По-прежнему не отрывая глаз от дашиной груди, боец, как в замедленном кино, залез в один из карманов на боку, вытащил плоский “кирпич” с красным крестом в белом круге, и отщёлкнул крышку.

– Синий… Внутримышечно. – Голос был хриплым и трудноразличимым, но я очень старался. В аптечке действительно нашёлся синий шприц на пять кубиков. На всякий случай решил уточнить и продемонстрировал находку.

– Он?

Пару раз попытавшись посмотреть мимо шприца на Дашу, боец всё-таки сдался, всмотрелся, кивнул и повторил:

– Внутримышечно.

Недолго думая, я слегка выдавил из шприца содержимое: воздушный пузырёк в тканях – это довольно неприятно – всадил иглу ему в бедро прямо сквозь ткань, и плавно нажал на плунжер. Примерно через минуту после укола взгляд бойца стал сосредоточенным и он пару раз моргнул, явно пытаясь собраться с мыслями.

– Что со мной? Почему так темно? – Голос явно окреп, и хотя хрипота никуда не исчезла, разобрать слова было уже гораздо проще.

– Я не доктор, не знаю. Мы по-прежнему в тоннеле. Что последнее помнишь? – Я вдруг подумал, что у него может быть провал в памяти.

– Светящийся силуэт и молния… Где она? – Ага, память в норме. Боец попытался подняться, но даже я с лёгкостью его удержал.

– Спокойно! Тварь поймали и скрутили. Связи нет, все батарейки накрылись.

– Что ребята? Потери? – Его явная тревога за соратников заставила меня сглотнуть и отвести взгляд.

– Двое… Одному сожгло шею, у второго остановка сердца… Я не доктор. – Я твёрдо посмотрел ему в глаза. – Сердечно-лёгочная, как на ОБЖ учили, потом ещё десять минут прямого массажа сердца – и всё равно ни хрена. Раз пять заводилось и опять вставало. Прости. – Я снова отвернулся.

– Кто? – Говорить ему явно было трудно, и, похоже, не только из-за электрошока.

Я сосредоточился, вспоминая.

– Шея – был со сканером, по левому тоннелю пошёл. Второго не знаю. – Отошёл к трупу, посветил. – Тут нашивка с номером, заканчивается на сто сорок четыре.

Боец закрыл глаза и откинулся назад.

– ***. – Я с ним даже был согласен. – Давно… давно их знаю. Всегда в паре работали, и сейчас вот тоже – в паре…

Где-то я слышал, что лучший рецепт борьбы с хреновыми мыслями – работа.

– Встать сможешь? Тут ещё семеро в отключке, а я в ваших аптечках ни ухом, ни рылом. Вот, обопрись на руку Таше. – На самом деле, она его просто подняла и удерживала в вертикальном положении, а он только перебирал ногами – видимо, тоже слышал про этот “рецепт”.

Минут за пять всех привели в сознание, а ещё через пятнадцать – в относительно нормальное состояние, и почти каждый задавал те же вопросы в том же порядке: тварь? потери?.. Бойцы расселись вдоль стенки, а мы с майором – друг напротив друга. Расклад получился… какой-то не такой. Подумав, я пересел к противоположной стенке, лицом к бойцам, левым боком к их командиру.

– Павел Остапович, докладываю. Пиджи поймали, судя по всему – породы Littletit(*). С нашей стороны двое погибших, один тяжелораненый – проникающее ранение в живот. – В ответ на его очень сильно удивлённый взгляд – своих бойцов он уже пересчитать успел – я пояснил. – Эта тварь Глашу ломом проткнула. Рану я сфотографировал, а её в покеболл убрал, так что можно не спешить. На базе надо будет найти хирурга и спокойно всё подготовить к операции. – Не сразу переварив изложенное, Сергиенко медленно кивнул. – Теперь важный момент. Дикарка. У нас есть… Да, три варианта. Тащить её прямо так, на решётке – не вариант, ибо день и кругом люди. Зато можно вколоть ей что-нибудь снотворное и утащить на базу. Можно попробовать покеболлы, которые вы упоминали, и тоже утащить на базу, но есть риск, что по дороге вырвется. А можно укротить прямо здесь и всё равно утащить на базу, но уже своими ногами и вполне добровольно, хоть тушкой, хоть чучелком. Только сразу скажу: я – пас, меня свои уже заездили. Пусть ребята либо жребий тянут, либо вы сами кого-нибудь добровольцем назначьте, а я проконсультирую.

* – дословно “маленькая грудь”.

Майор крепко задумался, а бойцы смотрели на меня явно непонимающе. Я кашлянул, отвлекая майора от сложного выбора.

– Может, я пока остальных введу в курс дела? – Получив кивок, я продолжил, обращаясь уже к бойцам. – В общем, технически всё просто, а вот с моральной стороной есть натяжки. Так что прежде, чем ругаться – дослушайте. Суть укрощения предельно проста: её надо вые***ть. Фактически – изнасиловать. – Выражение на лицах было многогранно неодобрительным, но высказывать мне, какой я негодяй Педро, никто пока не спешил, вняв предупреждению. – Дело в том, что пиджи изначально были созданы и для секса тоже. Если совсем грубо, можно сказать, что они – нимфоманки, которые без регулярного секса тупеют и звереют – в том мире это называют одичанием. Диких пиджи вы уже встречали, неоднократно. Мои девочки – прирученные, думаю, разницу вы видите. Обычно, при первом же, – я изобразил характерный жест, чтобы не повторяться, – у пиджи формируется связь с укротителем… так их называют в том мире. Эта связь позволяет ей сохранять рассудок и обеспечивает высокую лояльность. – Я перевёл дыхание. – Связь бывает разного уровня, базовая – альфа-связь, формируется, как правило, сразу же, сильная – дельта-связь, как у меня с девочками, позволяет обмениваться эмоциями и ощущениями, обычно возникает через какое-то время, если укротитель и пиджи хорошо ладят… Ещё есть совсем сильная, узнавание или признание, не знаю, как лучше перевести, информации по ней мало, только что укротители обычно выходят в отставку. Есть ещё разные тонкие детали, но суть примерно такая. У кого есть вопросы – задавайте, постараюсь ответить.

– И что, вот после того, как её изнасилуют, она станет добрая и послушная и проникнется тёплыми чувствами? – Спросил крайний боец скептически. – И не захочет яйца оторвать тому, кто её снасильничал?

Я ответить не успел – пока подбирал правильные слова, вмешалась Таша.

– Это как если сросшиеся веки без наркоза разрезать. До усрачки страшно, очень больно, зато потом – бац! – и ты видишь! И всё остальное на этом – такая фигня! У нас с мастером было не так, у нас как раз узнавание, да и одичание у мантис совсем слабое, но даже так… Оно того стоит! – Убеждённость в её голосе и теплота, с которой она на меня посмотрела, заставили всех надолго замолчать… Я и сам раньше не очень-то задумывался, как это работает – в прочитанных историях мало внимания уделялось чувствам и мыслям самих пиджи в момент приручения.

– А что за порода – литлтит? И, кажись, она это и кричала? – Теперь спросил, судя по голосу, кто-то постарше.

– Что за порода – не знаю, у меня вся инфа в планшете, а батарейка ёк. Электрическая – это вы сами видели. И да, дикие пиджи связно говорить не могут, только название породы. Видимо, чтобы не забыть, мозги-то прое***ли, пока обратно не въе***т – думать нечем. – Немудрящая шутка немного разрядила обстановку. Я помолчал, собираясь с мыслями, чтобы покороче рассказать про возможные осложнения после укрощения, но тут заговорил майор, про которого я уже почти забыл.

– Так, бойцы, дело мы сделали… пусть и не совсем, как ожидалось. Теперь надо решать: или мы её тащим на базу, или кто-то её прямо здесь… того… укрощает. – Новый термин, особенно в свете его настоящего значения, дался Сергиенко нелегко. – Укрощать её придётся по-любому, или здесь, или на базе, и никого левого я к нашей добыче не пущу. – Последнее заявление вызвало в отряде одобрительное и понимающее хмыканье. – Так что давайте думайте: добровольцы есть?

– Есть! – Неожиданно раздался тот же голос, что спрашивал про породу. – Жены у меня нет, да и не будет уже, не те мои годы жену заводить, зато никто плешь не проест, что, мол, с малолеткой кувыркаюсь.

– Давай, Вась, не ударь в грязь лицом! – А этот голос был совсем молодым, и даже не прошедшая хрипота не могла этого скрыть.

– Гм. Ну, действуй тогда. – Дал добро Павел Остапович.

– Там Даша дежурит, если что – подстрахует. Вообще мы её крепко примотали, вырваться не должна… В общем, сами смотрите: будет мешать – скажите, отойдёт.

– Да ладно, справлюсь как-нибудь, чай не впервой. – Неожиданно смутился пожилой мужик, поднимаясь на ноги. – В бане команда на команду не оплошал – небось и счас не оплошаю!

***

Чувствовал себя Василий всё же несколько неуютно. С одной стороны, мысль об изнасиловании – сколько ни называй его укрощением, суть от этого не изменится – девчонки, которая даже в темноте тоннеля на совершеннолетнюю никак не тянет, была, мягко говоря, неприятна, но с другой… А вот с другой стороны набралось много разного. Во-первых, слова про жену не были пустыми – первая и единственная школьная любовь вышла замуж за другого, а Вася… Вася так и остался один – сначала из гордости, потом по-всякому, а сейчас… сейчас уже почти полтинник, чуть ли не самый старый боец в Отряде, уже и рад бы кого-нибудь найти скоротать век, да поздно искать… Во-вторых, по женщинам Вася был не мастак, и полгода воздержания – с той самой бани (ну не снимать же шлюху, в самом деле!) – заставляли с совершенно определённым интересом смотреть на любую пару сисек… пусть даже и первый номер, как у этой мелочи. В-третьих, хоть членом наказывать и нельзя, была всё же некая глубинная справедливость в именно таком способе укрощения пойманной твари… то бишь, пиджи, ежели по науке. А в-четвёртых, была у него непонятно откуда взявшаяся уверенность, что он всё делает правильно, и это смущало его даже больше остальных причин.

Впрочем, увидев распяленное на железной решётке тело, примотанное обгорелыми металлическими полосами, Вася все глупые мысли из головы выкинул, и даже не обратил внимания на деликатно скользнувшую в сторону четверорукую тень.

Сам “процесс” Василию запомнился урывками. Сперва обрадовавшаяся его появлению, пиджи снова испугалась, когда она поняла, зачем он пришёл. Вот она дёргается и пытается вырываться, а мелкие разряды, пробегающие по её телу, лишь раззадоривают и придают пикантности. Вот, уже перед самой разрядкой, её движения меняются – она больше не сопротивляется, а наоборот, двигается навстречу, поддерживая заданный им ритм. Вот, уже второй заход – а может, и третий, время потеряло всякое значение и смысл – и она опять бьётся в своих путах, но не чтобы вырваться, а чтобы обнять его, чтобы крепче вжать в себя, чтобы полнее разделить общее наслаждение…

Что Василию запомнилось хорошо – так это финал. Окутавшие их волны ослепительного электрического сияния, снёсшие, как бумажные, удерживавшие хрупкую фигурку железные ленты, позволив ей наконец-то обнять своего мастера… А затем медленное-медленное осознание: стоящая перед ним счастливая женщина на полметра выше той девочки, которую он только что самозабвенно драл, а его голова нежно прижата к груди… размера этак шестого, не меньше… и что с бюстгальтером будут проблемы, ибо чашечек понадобится три.

***

Пока Василий укрощал дикарку, бойцы потихоньку соорудили из подручных материалов (наломанных сёстрами железных прутьев и своих же курток) носилки для погибших, а майор сидел, глядя в никуда, явно переживая.

– Командир! – Голос у оператора сканера был настолько странный, что обернулись все.

На полукруглом экране были хорошо видны две тонкие чёткие линии, указывающие на моих пиджи, и третья, широкая и расплывчатая, как это обычно бывает у диких пиджи, которая сейчас пульсировала – то затухала, то как бы рывком подбиралась, становясь ярче и тоньше, и опять плавно затухала, и снова рывок. Пара минут – и она станет точь-в-точь, как у прирученных.

– Интере-е-есно… – Задумчиво протянул я. – Похоже, с приручением стоило подождать до базы. Похоже, что укрощение влияет на контроль… этого, чем бы оно ни было. Дружба – это магия…

Договорить я не успел – меня перебила яркая беззвучная вспышка из тоннеля, которая всё длилась и длилась… Бойцы повскакивали с мест, хватая оружие, но Таша подняла руку.

– Стойте! Это эволюция! Всё в порядке, он её приручил!

Подтверждая её слова, из тоннеля вышел слегка покачивающийся Василий в одних штанах, а за ним – на полголовы его выше пиджи… на которой и сошлось внимание всей группы, точнее, на одной детали её фигуры – очень, очень большой тройной груди… внимание настолько интенсивное, что та спряталась за стоящего впереди мужчину и испуганно прошептала, крепко обняв его сзади:

– Бубтрио?

– У неё, кажется, на левой руке трещина в кости. Во всяком случае, не только ожог. – Несколько виновато сказал Василий.

========== Часть 24 ==========

После минуты тягостной тишины все взгляды медленно и неотвратимо, как орудийная башня главного калибра линкора, повернулись в мою сторону. Ощущение не самое приятное. Я виновато развёл руками.

– Как я и предупреждал, пришлось опустить подробности. Эволюция и её триггеры, феральный шок… – Я задумчиво покачал головой. – Многие породы пиджи могут перейти на следующую ступень в цепочке развития, как правило, становясь сильнее и лучше. Причины перехода бывают разные, самые распространённые – просто “набрала нужный опыт”… ну, дослужилась до очередного, – пояснил я, видя непонимание на лицах военных. – или боевой стресс, когда отбилась от особо сильного противника. Бывает и совсем экзотика, вроде специальных ритуалов – в полнолуние, на вершине горы и так далее. – Я хмыкнул, вспомнив некоторые примеры. – Ещё есть специальные предметы, камни и медали, как правило, вызывают эволюцию со сдвигом в элементе… – Я осёкся, заметив слегка остекленевшие глаза ближайшего спецназовца. Им счас на базу, к доктору, и поспать, а не лекции слушать. – Короче, оргазм – тоже частый триггер, но с условиями, вроде фазы луны или ещё какой заморочки.

– Это что, её каждый раз… вот так… колбасить будет? – Перебил меня Василий с некоторым ужасом в голосе. Да уж, могу представить – это надо стальной траходром с нехилым заземлением…

– Нет, это только один раз, при эволюции. Я потом уточню в справочнике, что это за порода, и что там ещё может получиться.

– Понятно… – В голосе свежеиспечённого укротителя сквозь облегчение пробивалась и толика сожаления… Видать, ему понравилось. Обязательно потом в дексе посмотрю!

– Далее, после приручения у пиджи иногда клинит мозги. То есть, она уже не дикая, но разум включился ещё не весь… или не до конца… В общем, через пару дней, максимум – неделю, будет в порядке.

– Да она и так в порядке! – Снова перебил меня Василий… надо бы имя-отчество всё-таки уточнить. – Просто по-русски ни слова не знает…

Когда из тоннеля вышла Таша, несущая обратно уже ненужную решётку, с новенькой слетели вся гордость и счастье, она отпрыгнула в сторону и навела на мантис обе руки, явно собираясь атаковать, но Василий цыкнул очень командным голосом – чуть ли не раньше, чем та закончила свой манёвр. Выражение лица новенькой сделалось испуганно-виноватым, а потом сразу же обиженным, и она быстро-быстро заговорила обвиняющим тоном:

– Буб! Буб-буб! Трио! Бубтрио! Буб-буб-буб! Бубтрио-бубтрио! Трио! – Хоть конкретные слова угадать было и невозможно, общий посыл был совершенно понятен: злая, страшная и нехорошая, её надо немедленно наказать!

Таша покосилась на новенькую снисходительно, не сбившись с шага сменила форму на мирную, и встала у меня за плечом ровно так же, как бубтрио только что стояла за Василием – мол, не ты одна такая тут с мастером. Этот пассаж был понят абсолютно правильно, заставив новенькую препотешно надуться.

– Как зовут-то твоё приобретение? – Спросил вдруг майор. Василий завис. – Вот и подумай пока, заодно сам оденься и её прикрой, нечего мне тут мораль разлагать. Задание мы выполнили… – Сергиенко покосился на “задание” и тихо хмыкнул. – Пора возвращаться. Связи нет, так что придётся топать обратно всю дорогу, да ещё и с носилками… – Атмосфера, немного было потеплевшая, опять стала ощутимо мрачной.

– Даша и Таша помогут с носилками, им не тяжело будет. – Получив подтверждающий кивок своим мыслям предложил я. – Василий, скажите, а ваша протеже не может нам чуть-чуть посветить?

Он с некоторым удивлением покосился на свою пиджи, а та, явно довольная, что может порадовать своего мастера, просто подняла руку, и на ладони заплясали синие искорки. Свет был неровным и прыгал, но по сравнению с жутковато-зелёным люминофором или моим крохотным фонариком, который приходилось крутить почти непрерывно, казался чудом – вроде лампочки Ильича на заре электрификации России.

Обратно шли уже спокойно, плотной группой. Оператор по-прежнему следил за сканером, не забывая регулярно поворачивать его на полный круг, Таша, судя по ощущениям, тоже не забывала следить за обстановкой, но никаких сюрпризов не случилось. Видимо, мой случай с одновременным проходом сразу трёх пиджи действительно был уникальным. Перепробовав по дороге разные варианты, Василий решил назвать своё приобретение Светой, чему та была очень рада… впрочем, думаю, она согласилась бы вообще на что угодно: Даша с Ташей в один голос утверждали, что та была не просто дикаркой, но дикорождённой, и мужчин не то что не видела – даже и не подозревала об их существовании. И глядя, как она вилась вокруг своего мастера и прямо-таки липла с очевидно неприличными намерениями, вгоняя того в краску (накинутая куртка была ей неописуемо мала, едва-едва прикрывая крайние груди), было легко догадаться, что это “открытие” ей очень понравилось.

Остальные бойцы косились на Василия с плохо скрываемым интересом, а тот регулярно замирал, как будто прислушиваясь к чему-то, слышному только ему одному, иногда невпопад улыбался, а иногда шутливо грозил Свете пальцем. Света радостно порхала вокруг него… старательно не приближаясь к моим мантис. Это было… забавно… Первые минут десять.

– Василий, передайте, пожалуйста, Свете, чтобы она не боялась так сильно моих девочек. Они её не обидят, но им уже очень хочется её попугать. – Тот посмотрел на меня, явно собираясь что-то спросить, но я его перебил. – У вас совершенно явно дельта-связь, вас она понимает без слов, а говорить научится ещё очень нескоро, так что пока всё общение только через вас.

Выражение светиного лица стало очень недоверчивым, она несколько раз покосилась на Василия, на Ташу (причём именно на Ташу, не перепутала!), опять на Василия, на меня, опять на Ташу… Но, тем не менее – очень настороженно, маленькими шажочками – подошла. Таша протянула руку, дотронувшись до её плеча, и Света тут же шарахнула разрядом – довольно слабым, на самом деле, если вспомнить, что она творила при захвате – и тут же аж присела, испугавшись собственной наглости. Таша встряхнула пострадавшей конечностью, одобрительно кивнула и ласково погладила Свету по голове – мол, маленькая и глупая, но всё равно молодец. Ободрённая такой тёплой реакцией, Света уже сама протянула руку, дотронувшись до обтянутой топом груди Таши, между пальцами проскочили совсем крохотные искорки, а я почувствовал… почувствовал, что это надо немедленно прекратить!