Текст книги "Капкан (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Что дальше было?

– Прости… Пойми меня правильно… Откуда я знал, какой ты? – Мой любовник говорит тихо, будто боясь, что я его то ли не одобрю, то ли засмею. Мне сперва непонятно, чего он стесняется. А потом, до меня доходит. Он делится не просто своим расследованием и своими мыслями, которые его посещали. Он раскрывает душу.

– Рассказывай. – Говорю совсем мягко. – Что дальше было?

– В общем, я бился уже неделю, а получалось, что я узнал и про отца, и про мать, и про ее мужей, и даже про твои оценки в школе, но причину шантажа – нет. И самое главное, я не понимал, насколько это серьезно! И очень боялся, что тебя подведу. Как умел, изображал безразличие, чтобы никто ничего не заметил. Ведь я как подумал, что я, считай месяц к тебе в коптерку бегал… А вдруг кто догадался?

– А я тогда подумал, что ты просто забил на меня…

– Ты так подумал? – Хмурится.

– Ну а я откуда знал какой ты? – Развожу руками. – Обычно у тебя все на морде написано.

– Ничего подобного. – Фыркает. – Короче. Наконец, я додумался тебя по криминалу пробить. Но дело-то это не быстрое. Мне сказали, что результат будет только после праздников.

– А зачем ты, если боялся, что спалишь меня, пошел ко мне в коптерку?

– Потому что я почти всю неделю видел, что ты медленно подыхаешь! Подыхаешь у меня на глазах, а я ничего сделать не могу! И Сережа как чуял, постоянно под боком крутился. А я что? Мысленно его проклинаю, симулирую веселость, а сам с ума схожу. – Вздыхает. – Я так боялся, что ты что-то с собой сделаешь, или болен… Я, ругая себя за слабость, в последний день перед праздниками решил с тобой поговорить. Я думал, что надо тебя как-то взбодрить… Но чем? Твою проблему я не решил, я даже до причины шантажа к тому моменту не докопался. Про то, что ты мне нравишься, я был уверен, что ты и так знаешь. А что еще? Но я все равно хотел тебя как-то поддержать… А может, я просто хотел сказать, что я переживаю. Пожаловаться хотелось. Тебе.

– А я начал тебя слать куда подальше и хамить. – Киваю.

– Я разозлился. Мне вдруг стало обидно, что ты можешь встать в позу, типа ты несчастный… И передо мной, и перед Сережей. А что я чувствую, да плевать. Типа не сломаюсь.

– Поэтому ты мне по морде надавал?

– Поэтому. – Его глаза вдруг загораются. – Я не мог тогда поступить иначе. Это ты пил, а я не пил, я ни с кем не мог поделиться тем что происходит. Я был готов биться головой о стены от своего бессилия. А когда еще понял, что тебе плевать, каково мне… Я ведь тоже человек.

– Я понимаю. – Мне становится стыдно перед Вадимом. Я и не думал, что он на самом деле может так переживать. Но я забывал, что он гордец, что он будет до последнего ходить как ни в чем не бывало, даже если внутри готов рыдать в голос.

– Потом были праздники. Самые худшие выходные, какие только случались. Я провел их в Москве, мне не хотелось никуда ехать, никуда идти. Если бы я умел пить, я бы пил. Но я не могу, не мое это. Я перестал спать. Сидел, пытался смотреть фильмы или читать, но мысли были о том, как ты там, на Бали… То я думал, что ты пьешь и можешь поступить… Как твой отец. То думал, как ты спишь с Сережей… Я был как загнанный зверь в клетке, метался по квартире, потом начал пить успокоительные, но спать все равно… Почти не спал. А когда, наконец, вышел на работу, в первый же день мне позвонил мой информатор и сообщил, что нашел что мне нужно. Только документы нельзя было выносить из здания, мне сказали приехать, я тут же и рванул, даже забыв, что заказчик приехать может.

– Так вот почему тебя не было. У тебя можно курить?

– Кури… – Кивает, достает сигареты, протягивает мне пачку, после чего закуривает сам. – Честно скажу, я не обрадовался, когда понял, что ты замешан в убийстве. Для меня это было шоком. Первой мыслью было, что жертва – это твой любовник. Потом, прикинув еще раз, я отмел это предположение. Ты не мог убить. Что-то там другое, но ты как-то причастен. Я подумал, что ты кого-то покрываешь, возможно, мать. Мне надо было понять, как можно тебя выручить. Что сказать Сереже? Выкупить тебя? А сколько он попросит? Запугать? Но чем? Сотня вопросов. Я в ту ночь снова не спал. Я думал. Потом решил, что, наверно, найму адвоката, чтобы он помог мне разобраться в ситуации… – Затягивается, затем смотрит на меня, и от его взгляда мне становится жутко. – Я заснул под утро, часов в шесть, а в семь прозвенел будильник. Я чувствовал себя разбитым, пока ехал на работу, умудрился поцеловать в зад другую машину. Пока разобрались, то да се, приехал я в половину десятого. Решил зайти в курилку, а там… Ты про обезьянок и бабочек рассказываешь. И голос такой веселый. Я остановился, слушал и понимал, какой же я идиот. Что тебе-то там хорошо с Сережей было и не надо тебя спасать… Что это все было сказано, чтобы я отъебался. – Гасит сигарету, а я смотрю на Вадима в ужасе. Как странно, я даже не подумал что со стороны это выглядит так. – Я в ту секунду возненавидел тебя так, что думал… Думал, что просто убью. Я был ослеплен яростью. Чтобы не наделать глупостей, я решил вернуться в кабинет, а Вере сказал отправить тебя в подвал работать. Потому что если бы я тебя увидел в тот момент… Я бы просто убил. Я приходил в себя минут двадцать. Надо было как-то взять себя в руки. Только успокоился и пошел на обед, как увидел тебя с Сережей, вы ворковали. В тот момент я тебя просто ненавидел.

– Мы не ворковали. – Качаю головой. – Сережа меня выдернул в кафе, потому что ему позвонили и сказали, что кто-то интересовался моим уголовным делом. Мы обсуждали это. А потом он отправил меня к матери, мы решили, что она кому-то проговорилась.

– Так вот в чем дело? – Закуривает новую сигарету. – Хотя, похоже. Вы были оба взволнованы, но я не думал, что Сережа так быстро узнает, что кто-то подымал дело.

– А я не подумал, что ты сможешь до этого всего докопаться.

– Ну да. – Вдыхает. – Когда после обеда пришел Сережа с разборками относительно заказчика, которого мы едва не потеряли, я сорвался. Орал все что в голову придет. Повеселили мы, конечно, офис… Ночью я пил. Мне подумалось, что мой мир рухнул. Я чувствовал, что меня обманули, обвели вокруг пальца, посмеялись. А я остался дурак-дураком. Я чувствовал, что еще люблю тебя, но тем больнее мне было. Я не знал, что мне делать… Я хотел причинить тебе боль, но не знал как. И когда я утром, на следующий день, сказал тебе в курилке, что у меня связи в Следственном Комитете, я это сказал… Не знаю даже почему. Наверно, мне хотелось показать тебе, что я не так глуп, что я тоже чего-то стою. Хотя, изначально, я вообще не хотел признаваться, что раскопал это дело.

– Почему?

– Потому что боялся, что ты будешь чувствовать торжество надо мной, будешь смеяться. Что я так влюбился, что побежал спасать тебя.

– Только не говори, что ты не подумал, что я испугаюсь возможного шантажа.

– Подумал. Когда прочел это в твоих глазах. – Тушит сигарету. – Я для себя даже не рассматривал такую роль. И сдавать я не планировал никому, а потом я увидел, как ты испугался.

– Обрадовался? – Усмехаюсь.

– Сначала, немного. А потом почувствовал… Обиду, что ли. И решил, что если ты ко мне подойдешь на эту тему, то я выйду на тропу войны. Конечно, посадить я тебя не планировал, но помотать нервы – вполне. Мне теперь хотелось соответствовать твоим ожиданиям. Знаешь, как говорят? Если вас незаслуженно обидели, то вернитесь и заслужите. Вот и я решил, раз я недостоин любви, то сделаю все, чтобы ты меня ненавидел.

– То есть, когда я полез к тебе целоваться, ты меня ненавидел?

Кивает.

– Я был уверен, что ты испугался разоблачения. Мне хотелось вцепиться тебе в горло, зубами. Но, странно, мне нравилось что ты меня целовал. Мне хотелось продолжения.

– И ты придумал тему с шантажом?

– На ходу сымпровизировал. – Усмехается. – И, знаешь, это очень хорошо, что ты не дался мне. А сам меня завалил.

– Почему?

– Я не уверен, что не убил бы тебя или бы не покалечил. – Я смотрю на Вадима и только сейчас понимаю, что он в тот момент действительно был готов на любую глупость.

– В какой момент ты мне поверил?

– Я и сейчас тебе до конца не верю.

От этого ответа я вздрагиваю. Слышать такое дико.

– Ты что? Ты серьезно?!

Кивает.

– Я просто хочу тебе верить. Меня подкупило, что ты не повелся на мой шантаж. Это аргумент. Но где-то в глубине души я все равно боюсь, что ты меня обманываешь.

Встаю с табуретки.

– Знаешь… – Сжимаю губы. – Если ты мне не веришь, то иди ты нахуй! Какого хрена?!

– Олег!

Встает, берет меня за плечи, в глазах беспокойство.

– Я поеду домой.

– Нет, нет, нет… – Целует в губы. – Я сказал лишнее. Прости.

– Ты сказал что думаешь. – Пытаюсь сбросить его руки, но торс отзывается болью.

– Пошли, ляжешь…

– Я домой хочу. Я не хочу видеть сомнение в твоих глазах.

– Олег. Просто скажи. – Вадим продолжает держать меня за плечи, смотрит в глаза, не моргая, взволнованно. – Пожалуйста, скажи честно. Ты на самом деле меня любишь? Это правда?

– Да!

– А Сережа?

– А пил я потому что мне Сережа так нравился?

– Прости, все, тихо. – Целует, прикрыв глаза, его горячее дыхание приятно щекочет. Хочется обнять его и затискать, но слишком все болит. Жаль. – Пошли, полежим?

– Пошли, тебе спать вообще-то надо, а то опять в ДТП попадешь.

– Не попаду. Теперь ты меня будешь развлекать за дорогой.

***

Мази помогли, и уже к вечеру я почти не чувствовал боли. Правда, Вадим еще два раза меня ими натирал в течение дня. Натирал и потом целовал в губы, шепча что-то ласковое.

Первое время я постоянно ждал от Вадима какого-то закидона, а он, как я сообразил, таких же закидонов ждал от меня. Но, серьезных проблем у нас не возникало. Мы вместе приезжали на работу, вместе уезжали, а коллеги, заметив это, уже даже не зубоскалили, видимо, окончательно запутавшись в предположениях кто с кем делит постель.

Сережа как будто и не ревновал. Мы сохранили добрые отношения, да и просто по работе общались довольно много. Мне пришлось в итоге рассказать Вадиму о том, как произошло убийство Валеры, и это был последний раз, когда мы коснулись этой темы.

Жили мы душа в душу. У Вадима. По моей просьбе, быт и расходы мы разделили поровну. Я не хотел чувствовать себя альфонсом. И лишь за отдых платил Вадим: он привык отдыхать в Латинской Америке и Австралии, летать бизнес-классом и жить в пятизвездочных отелях, но без меня упрямо отказывался туда ехать. И я составлял ему компанию. Нам было интересно вместе: мы ходили в горы, спускались с аквалангом на дно океана, заглядывали в краторы вулканов и открывали для себя новые города.

А иногда мы ехали с Сережей, втроем, на какой-нибудь остров, где снимали виллу, и вечерами часто сидели, попивая местные вина и болтая обо всем на свете. Вадим был не против его компании. Сидя у костра, иногда они обсуждали какие-то дела по работе, а я смотрел на своего бывшего любовника и мне становилось его отчаянно жалко. Однако сам Сережа мне как-то сказал, что продолжает меня любить и, хотя нам не дано быть вместе, все равно чувствует себя абсолютно счастливым.

А еще Сережа сдержал свое обещание, нашел врача, который смог частично вернуть мне восприятие красного и зеленого цветов. Так что теперь пальмы снова зеленые, а рассвет – красно-розовый.