Текст книги "Случайное расследование"

Автор книги: Дмитрий Кащеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Мне гораздо веселее на общешкольных дискотеках. Там и с Аникушиной можно потанцевать, кстати говоря. Целую неделю я жил в ожидании этого события.

В этот раз школьный бал обещал быть еще интереснее из-за двух причин. Во-первых, нашей школе в этом году исполнялось двадцать пять лет, а во-вторых, в субботу, на следующий день мы должны были посетить загадочный дом Вишнякова. У нормальных людей обычно получается с корабля на бал, а у нас, специальных агентов все наоборот.

Время до пятницы тянулось мучительно долго, и я все время опасался, что нахватаю каких-нибудь плохих оценок, и вместо дискотеки буду сидеть за учебниками. Но все обошлось, и я даже умудрился достичь по некоторым предметам очень неплохих результатов.

В пятницу, после уроков я наскоро пообедал и начал готовиться к праздничному балу. Родители как раз купили мне новые кроссовки, и я все берег их для подходящего случая. На мой взгляд, лучшего повода, чтобы обновить их и быть не могло. Выглядел я роскошно: черные джинсы, ярко-красный джемпер и белые кроссовки. Хоть на рекламном плакате рисуй! Я потренировался перед зеркалом делать мужественное лицо и отправился в школу. Территория вокруг школы уже бурлила от людей. Шли девчонки, по своей непонятной привычке сцепившись по три – пять человек в ряд, значительно вышагивали старшеклассники и сновали стайки малышни из начальной школы, затеявшие тут же свои нехитрые прятки-догонялки.

Я нашел своих одноклассников и присоединился к ним. Мы немного поболтали, а потом я увидел Наташку. Одета она была прямо под стать мне: джинсы-клеш, белая ветровка.

– Привет! – крикнул я ей и помахал рукой.

– Привет, Мотька! – радостно закричала она в ответ. – Ну что, готов завтра?

Я аж похолодел весь. Вот дает! Никакого понятия о конспирации. Я быстро подошел к ней, пока она еще чего-нибудь не ляпнула.

– Ты чего? – накинулся я на нее. – Обалдела? Люди же кругом!

– Ой! – испуганно прикрыла она рот рукой. – Я просто только об этом и думала все это время. Про дом этот. Вот и вырвалось.

– Ничего, – снисходительно сказал я, видя, что она и сама поняла свою промашку. Тебе надо заставить себя сдерживаться. Вот как я. Я тоже об этом постоянно думаю, однако не кричу на каждом углу.

– Я не хотела…

– Ладно, чего уж там, пошли в актовый зал.

На торжественном собрании директор нашей школы рассказал, сколько замечательных людей выпустилось из нее за четверть века. Звучали фамилии ученых, артистов, руководителей нашего города. Я сидел и мечтал, что когда-нибудь и мою фамилию директор зачитает со сцены. Например, космонавт Матвей Некрылов. Но об этом думать было еще рано, надо было хотя бы на первых порах хотя бы просто окончить школу. После выступлений учителей стали выступать школьные коллективы. Кто пел, кто танцевал, кто показывал веселые сценки из школьной жизни. По окончании концерта родители и учителя отправились на чаепитие, а мы пошли на дискотеку. Весь вечер мы с Наташкой танцевали вместе, пока дискотека не закончилась. Потом я, как настоящий джентльмен провожал ее домой, и мы болтали о разных интересных вещах. Провожание вышло настолько долгим, что в итоге я получил дома крепкую взбучку и обещание мамы больше не пускать меня ни на какие школьные мероприятия.

– Ты уже взрослый человек, Матвей, – сказала мне мама. – И должен понимать, что в твоем возрасте еще рано гулять так допоздна. Чтоб это было в последний раз!

Я поразился ее логике, но возражать не стал, понимая, что двенадцать часов ночи не лучшее время для споров с родителями, даже если ты считаешь, что прав.

– Хорошо, мам, больше не буду. Спокойной ночи, – виновато сказал я.

–Спокойной ночи, гулена.

Засыпая, я почему-то думал не о предстоящем завтра походе за тайнами гражданина Вишнякова, а о сегодняшней прогулке с Наташей. Поэтому заснул я с счастливой улыбкой на лице.

Проснулся уже в субботу. В день, когда все нормальные люди спокойненько себе сидят дома, смотрят телевизор и читают книжки. И только спецагенты вынуждены отказаться от всех этих приятных вещей и заниматься походами за чужими секретами. Именно в таком мрачно-торжественном настроении, я и собирался «на дело».

Заранее готовясь к возможным сложностям, я оделся в старый спортивный костюм, в котором обычно играл в футбол. Его, в случае чего и порвать не жалко. Мама давно говорила, чтобы я прекратил носить «эти лохмотья».

Наташка с Сережкой, видимо при выборе одежды тоже исходили из таких же соображений. Поэтому втроем мы выглядели как банда беспризорников. Не хватало только чумазых лиц и рук.

– Двинули, – буркнул Сережка, и мы отправились на автобусную остановку.

Далее все разворачивалось по тому же сценарию, что и в день похищения ключей. Мы дождались, когда Вишняков уедет в дом, но не поехали с ним, а стали ждать его возвращения.

Кстати, поход в чужой дом мне лично казался менее преступным, чем похищение ключей от этого самого дома. И куда как более безопасным. Мои товарищи тоже находились совсем в другом настроении, чем тогда.

Мы даже с нетерпением теперь ждали, когда Вишняков вернется, чтобы поскорее узнать, что скрывается в таинственном доме.

Наконец Вишняков выпрыгнул на противоположной стороне дороги и зашагал к своей неуютной многоэтажке.

– Отлично, – потер руки Сережка. – Значит еще на «Человека-паука» успеваем.

Меня от этих его слов разобрал дурацкий смех. В чужой дом залезть собираемся, ключи украли, а он о мультиках думает. «Человека – паука» ему подавай! Не человек, а просто какой-то сплошной железный нерв.

– Чего смеешься, – толкнул он меня в бок. – Полезли в автобус, – и смущенно добавил. – Просто я эту серию все никак посмотреть не могу…

Мы вскочили в автобус и помчались навстречу приключениям.

– Интересно, а сколько сейчас килограмм золота стоит, – размышлял Сережка вслух, уже окончательно убедив себя, что в доме спрятан клад.

Наташка все это время молчала, но я видел, что она думает примерно о том же.

– С чего ты взял, что там золото, – разозлился я.

– Не знаю, – пожал плечами он. – Очень уж хочется клад найти настоящий.

Наташка печально вздохнула.

Мне тоже хотелось найти клад, но назло им я сказал.

– А я хочу, чтобы там был склад оружия. Пистолеты, автоматы, винтовки, гранаты. Вот это было бы классно!

– Фу, – надула губы Наташка. – Лучше пусть все-таки будет золото. Или украшения какие-нибудь. С бриллиантами.

– Может тебе еще кукол Барби штук сто впридачу? – огрызнулся я.

Сережка выслушав нашу перепалку подытожил.

– Пусть там будут и украшения и оружие. И вообще хватит делить шкуру неубитого медведя. Может быть он замок сменил за неделю и никуда мы не попадем. Вот и наша остановка. Айда на выход!

К дому мы пробирались не слишком скрываясь, так как знали, что владелец здесь уже вряд ли сегодня появится.

– Так! Ты, Наташка остаешься на улице. Свистеть умеешь? – начал распределять обязанности Сережка, когда мы приблизились к месту назначения.

– Наверное, умею, – как-то неуверенно ответила Наташка.

Сережку такой ответ не устроил.

– А ну-ка свистни!

Наташка издала звук, больше всего похожий на шипение змеи.

– Не пойдет. Если увидишь что-нибудь подозрительное, пой. Или визжи, что есть мочи, – скомандовал он. – Будешь нашим внешним наблюдательным постом.

– Пошли, Мотька!

Сережка повозился с ключами в замке и очень скоро доказал, что он не только очень удачливый карманный вор, но и подающий надежды взломщик. Дверь была хорошо смазана и открылась без скрипа и лязга.

– Вперед, – шепнул Сережка, и мы шмыгнули вовнутрь, в темноту дома. Сережка наощупь закрыл дверь изнутри, умудрившись опять-таки не издать ни звука.

– Ловко у тебя выходит, – восхищенно шепнул ему я, когда полоска света исчезла. – Тренировался?

– Ага, – ответил он. – Года три тренировался. У нас на подъезде такой же замок стоял, а лампочка часто перегорала. Я его как облупленный знаю! Что дальше делать будем?

Этот его вопрос поставил меня в тупик. Я уже привык, что у Сережки на все случаи жизни имеется план, и поэтому растерялся.

– Как что? Клад давай искать, – предложил я.

– Эх ты, Мотька – обормотька. Чтоб ты без меня делал? – с этими словами Сережка пошебуршился в кармане своей куртки и из темноты возник тоненький такой лучик синего цвета.

Я почувствовал себя просто ничтожной букашкой. Ну почему, спрашивается, я даже не подумал взять с собой фонарик! А Сережка, друг называется, мог бы и подсказать. Очень уж любит свое превосходство показывать.

Сережка обвел лучиком фонарика стены помещения, в которое мы забрались, и обнаружил две двери.

Одна из дверей оказалась прочно заперта, и к ней не подошел ни один из похищенных у Вишнякова ключей. За второй же дверью обнаружилась крутая лестница, ведущая наверх.

– Двинулись, – прошептал Сережка, и мы стали подниматься по лестнице. Ступеньки были очень высокие и неудобные. Мало того, при каждом шаге они скрипели так, как будто хотели оповестить все окрестности о наших передвижениях.

Все это так напоминало мне сцену из фильмов ужасов, что мои зубы непроизвольно стали выстукивать какой-то марш.

– Ну и жуть, – сквозь зубы прошептал я, стараясь сдержать дрожь в голосе.

– Да уж, – отозвался Сережка.

Лестница вывела нас на небольшую площадку второго этажа, на которой находилась еще одна дверь. Естественно, она тоже была закрыта. Каждая клеточка моего тела кричала мне, что я не желаю знать, что за этой дверью. Тут еще совершенно некстати я вспомнил фильм про вампиров. Пахло сыростью и пылью.

Сережке тоже было страшно, но он собрался с духом и распахнул дверь. Там находился узкий коридор и еще несколько дверей по сторонам.

– Ну что, пойдем? – спросил меня Сережка. – Или потом?

При мысли о том, что придется еще раз проникать в это жилище и слушать жуткий скрип лестничных ступенек под ногами, я решил, что лучше один раз натерпеться страха, а не ждать с ужасом следующего похода.

– Пойдем сейчас, – ответил я, надеясь, что мой голос звучит мужественно.

Страх после этого потихонечку стал отпускать. В одной из комнат мы обнаружили со старыми матрасами и подушками. На тумбочке стоял телевизор, который выглядел так, будто пережил несколько войн.

В другой комнате находился стол и несколько стульев. На полу валялись бумажки, пакеты и прочий мусор. В общем, ничего примечательного.

А вот за третьей дверью, в самом конце коридора нас поджидал сюрприз. И довольно-таки неприятный. Там была еще одна лестница. Вот только вела она вниз!

Находись эта лестница за первой дверью, я думаю, мы бы не осмелились спускаться по ней. Но мы уже прошлись по комнатам и убедились, что, это просто заброшенный дом, каких мы облазили за свою недолгую жизнь достаточно много в поисках разных полезных вещей.

Поэтому вниз двигались мы конечно с опаской, но уже без чувства, что идем в подземелье в замке вампира графа Дракулы.

Лестница привела нас к очередной двери, закрытой на замок. К ней подошел один из ключей на связке с брелока. Это уже походило на компьютерную игру – «бродилку». Я сказал об этом Сережке, и мы развеселились, представив, каково быть персонажем игры.

Первое же помещение найденное за дверью оказалось туалетом. Что удивительно, он работал, и в бачке мирно журчала вода. Этот домашний звук успокоил нас окончательно. Я уже стал подумывать, что Вишняков, скорее всего какой-нибудь коммерсант и присмотрел старый дом для своих целей. А все наши домыслы о кладах и прочих тайнах являются просто плодом нашего детского воображения. Правильно мой папа говорит, что телевизор делает из меня и моих сверстников незнамо что. Вон как Сережку задурили, везде ему неладное мерещится. Да и я хорош, Мотька – Индиана Джонс, искатель кладов и приключений!

Уже без всякого интереса, я шагал вместе со своим другом и разглядывал освещаемые фонариком предметы.

Возле двери, где по моим расчетам должна была находиться ванная комната, я сказал уже без всякого шепота.

– Ладно, давай Серый по домам. Там ванная. Может еще на «Человека – паука» действительно успеешь.

– Хорошо. Дай только руки помою, а то я испачкался об стенку, – уныло ответил Сережка и открыл дверь.

Луч фонарика выхватил голову какого-то существа, покрытую свалявшейся шерстью.

– ААААААААААА! – заорало существо, зажмурив глаза от яркого света.

– ААААААААААА! – закричали мы в ответ и сломя голову, спотыкаясь, и толкая друг друга, понеслись прочь. Если, исследуя дом, мы старались не производить лишнего шума и двигались медленно, то сейчас стремились поскорее покинуть страшный дом, с его жутким обитателем.

Обратная дорога заняла у нас, как мне показалось несколько секунд.

В спешке Сережка никак не мог открыть защелку на входной двери, а в ушах все звучал пронзительный крик существа. В конце концов, защелка поддалась, и мы выскочили на белый свет. И пустились наутек, не позаботившись даже запереть за собой дверь.

Неожиданно мы будто уперлись в стену, крепкие руки держали нас, а уверенный мужской голос произнес.

– Спокойно ребята. Милиция. Что случилось?

Я открыл глаза и обнаружил, что нас схватило не чудовище из дома, а вполне приличный дядька в кожаной куртке и кепке. А еще говорят, что вечно милиции нет, когда она нужна. Неправда!

– Ттт-амм, – сказал Сережка, указывая в сторону дома. – Ттт-амм такое!

– Понятненько, – спокойно сказал милиционер. – Ждите меня здесь.

Он оставил нас, и смело направился к двери. Мы, все еще ошалевшие от такого быстрого развития событий, стояли как вкопанные и даже не обратили внимания на подошедшую Аникушину.

– Я вам и пела и визжала… – с укоризной начала она, но, присмотревшись к нашим лицам, осеклась на полуслове. – Что это с вами? Что-то случилось?

– Погоди ты, – грубо сказал Сережка, напряженно наблюдавший за домом, куда вошел милиционер. – Потом все узнаешь.

Наташка, если и обиделась, то виду не подала. Скорей всего поняла, что с расспросами лучше подождать.

Милиционер появился минут через пятнадцать и направился к нам.

– Что это за девочка? – спросил он, явно удивленный, что нас стало трое.

– Это с нами, – ответил Сережка и зачем-то добавил. – Сотрудница.

– Ну что там? – не вытерпел я.

– Все в порядке, ребята. Сейчас сюда приедет наша группа, а я пока запишу ваши данные. Он достал из кармана блокнот и аккуратно записал наши имена, адреса и телефоны.

После этого он достал сотовый телефон и начал звонить, отдавая команды.

– Теперь, слушайте меня внимательно, ребята, – обратился он снова к нам, закончив говорить по телефону. – Дело очень серьезное, поэтому никому пока ничего не рассказывайте. Ни родителям, ни друзьям. Вы ведь не дети малые. Когда придет время, я с вами свяжусь. А сейчас давайте по домам и ни гу-гу.

Мы согласно покивали, всем своим видом показывая, что все понимаем и будем немы как аквариумные рыбки. Испортила серьезность момента только Аникушина. Под конец разговора, она с девчачьей непосредственностью спросила.

– А нас наградят?

– Что? – не понял милиционер.

– Ну, там, в фильмах, если дети помогают преступление раскрыть, их награждают обычно, – простодушно пояснила Наташка.

– А-а, – улыбнулся милиционер. – Конечно, наградят, девочка. Вот только разберемся во всем и наградим. Ну все, давайте по домам.

Мы вежливо попрощались и пошли домой.

– Эх ты! – укоризненно сказал Наташке Серый. – Тоже мне героиня выискалась! А нас наградят! А нас наградят! – передразнил он Аникушину. – Опозорила нас! Что он подумает теперь? Скромнее надо быть!

– А я что, я что! Я как лучше хотела. А то еще забудут, кто им помогал. Вы лучше расскажите, что там было, в доме?

Так как Сережка был явно не расположен рассказывать о наших приключениях в доме, то это сделал я. По ходу рассказа, я опустил разные мелкие подробности про то, как мы тряслись от ужаса и позорно бежали. В моем повествовании, мы вели себя очень отважно и хладнокровно, как и подобает настоящим секретным агентам.

– Зря я с вами не пошла, – позавидовала Аникушина.

– Это точно, – сказал я, прокрутив в голове еще раз нашу встречу с чудовищем. – Ты бы там со страху сознание потеряла.

Наташка заспорила со мной, и мы долго препирались, упала бы она в обморок или нет.

Сережка шагал очень задумчивый.

– Все о кладе жалеешь? – спросил его я.

– Да нет. Все думаю, что это за чудовище такое.

– Ну не знаю, может зверь какой-нибудь? – предположил я.

– Да какой зверь, – отмахнулся он. – Человек это был.

– Может и человек, – согласился я. – Бомж.

– Что-то важное крутится в голове, а ухватить никак не могу, – пожаловался Сережка.

– Да ладно, – беспечно сказал я. – Лучше представь, как мы в школе прославимся, если дело действительно серьезное.

Домой я явился в приподнятом настроении и распираемый от гордости.

Конечно, нелегко носить в себе государственные секреты, но я держался изо всех сил.

«Ничего, – думал я, глядя на ничего не подозревавших родителей, – придет время, поймете, какой ваш сын молодчина».

Я с аппетитом покушал и устроился возле телевизора, радуясь, что завтра воскресенье, а значит сегодня можно позволить себе повалять дурака.

Оставшиеся выходные я провел просто замечательно. Чувство выполненного долга переполняло меня.

Учебная неделя пролетела для меня как одно мгновение, потому что, я каждую минуту ждал, что вот вот меня вызовут к директору. А у него в кабинете меня будут ждать суровые люди в погонах, которые встанут, когда я войду, а один из них, генерал милиции, пожмет мне руку и скажет: «Спасибо, Матвей Некрылов. Ты спас нашу страну». А я спокойно так скажу в ответ: «Служу России!» А потом будет общешкольное собрание, и мне вручат медаль, а может быть даже орден.

И вот свершилось! В пятницу, едва я пришел со школы и открыл дверь, зазвонил телефон.

– Ну, где тебя носит, Мотька?! – накинулся на меня Сережка так, как будто я обещал ему быть дома и ждать его звонка.

– В школе… – растерянно ответил я.

– Давай быстро собирайся. Встречаемся на улице.

Я тяжело вздохнул и поплелся обратно к двери. Вот жизнь! Только собрался поесть чего-нибудь вкусного, посмотреть телевизор. А еще пятница, называется. Раньше это был мой самый любимый день недели.

Сережка уже торчал возле моего подъезда, ежась от осеннего ветра.

– Пошли быстрее! Нас милиция ждет.

Мое сердце от этих слов заколотилось как бешеное. Не веря своим ушам, я переспросил.

– Кто?

– Ми – ли – ци – я, – по слогам повторил Сережка. – Уловил? Мне звонили оттуда, – он указал большим пальцем вверх.

– Ура! – крикнул я. – А Наташка? Надо и ее позвать.

– Не положено, – каким-то незнакомым тоном отрезал Сережка.

На мой взгляд, это было несправедливо, но спорить я не стал. Не положено, так не положено.

Знакомый милиционер ждал нас в сквере.

– Здравствуйте, пацаны. Молодцы, быстро пришли.

– Это мы можем, – ответил Сережка. – Мы организованные.

Милиционер достал из кармана кожаной куртки записную книжку.

– А теперь расскажите мне все, что вы знаете об этом деле. Как в дом попали и вообще.

Мы наперебой заговорили, и ему пришлось нас остановить.

– Стоп, стоп. Давайте-ка поочереди. Один рассказывает, а другой дополняет.

Рассказывал, на правах более активного участника, Сережка. Неплохой рассказ у него получился, только по моему мнению, уж больно он себя героем выставлял и много «якал». Мы с Наташкой получается вроде, как и не при чем были. Поэтому я, справедливости ради, его постоянно поправлял, а милиционер недовольно морщился и говорил мне: «Потом, потом, Матвей».

Когда Сережка закончил свой рассказ, милиционер помолчал, пожевал ус, обдумывая услышанное.

– Что и говорить, ребята. Отлично поработали. После школы к нам, в милицию, не хотите? Опыт, кажется, у вас уже некоторый есть.

– Нет, – начал я. – Мы уже…

Сережка со всей силы больно ткнул меня в бок локтем. Почувствовал, наверное, что я начну соловьем разливаться про секретных агентов. А это могло показаться милиционеру детской болтовней.

– Мы в моряки пойдем, – торопливо закончил я свою фразу. – Вы хоть расскажите, чем дело закончилось, а то мы так ничего и не поняли, честно говоря.

– Что ж, – немного замялся милиционер. – Информация, конечно, секретная. Но, между своими, секретов быть не должно, – подмигнул он нам. – Только смотрите, молчите про все, что я вам расскажу, потому что история эта темная и до конца еще не расследованная…

История действительно оказалась довольно запутанной. Такие любят в фильмах показывать. По словам милиционера у нас в городе действовала подпольная банда убийц-маньяков. Вишняков и Жучковский руководили ими. Банда состояла из бомжей, скрывающихся преступников и психически ненормальных. Мы же случайно обнаружили логово одного из членов банды и вовремя встретили Сергея Николаевича, именно так звали милиционера. Он как раз занимался расследованием преступлений бандитов и шел по следу.

– Благодаря вам, ребята, почти все преступники во главе с Вишняковым, задержаны, – закончил он. – Управление милиции приняло решение наградить вас за отвагу денежной премией.

С этими словами, он достал из кармана толстый кошелек и выдал нам по пятисотрублевой купюре. Невиданное богатство, надо сказать! От радости у меня перехватило горло.

– А Наташке? – вспомнил я, когда ко мне вернулся дар речи. – Она тоже отвагу проявляла!

Сергей Николаевич снова достал кошелек.

– Да, да, конечно. Чуть не забыл. С вами же еще девочка была, – он вытащил еще одну бумажку. – Передайте, пожалуйста.

Я аккуратно спрятал деньги в карман.

– Ну, вот и все ребята. Еще раз спасибо за сотрудничество, вы даже не представляете, как нам помогли. – Сергей Николаевич пожал нам руки. – Только попрошу, никому ни слова. Сами понимаете, идет следствие, у бандитов могут быть сообщники…

– Конечно, мы же не дети, понимаем, – солидно пробасил Сережка, и мы разошлись с милиционером в разные стороны.

Возвращались мы в приподнятом настроении. Денежные купюры, несмотря на свой малый вес, приятно отягощали карманы.

– Конечно не клад, – сказал я Сережке. – Но это тоже кое-что. Жалко грамоты никакой не дали. Расскажешь – никто не поверит.

Сережка, услышав мои слова, замер.

– Мотька! – с чувством сказал он. – Ты глухой что ли. Кому ты рассказывать собрался. Тебе тайну доверили, а ты уже готов всем ее выложить. Я просто удивляюсь тебе иногда.

– Да это я так, фантазирую, – начал оправдываться я.

– Не надо фантазировать, лучше думай, как денежки потратишь.

– Ладно.

Мысленно я стал перебирать полки магазинов, где лежало столько привлекательных, необходимых и недоступных ранее вещей. Уж теперь никто мне не скажет, что это тебе не нужно, это у тебя уже есть, а это вообще ерунда.

По дороге домой, я настоял, чтобы мы зашли к Наташке. Мы вызвали ее на лестничную площадку и вкратце передали рассказ Сергея Николаевича. Когда она перестала ужасаться, что мы вполне могли стать жертвами маньяков, я торжественно вручил ей деньги.

– Спасибочки! – завизжала она, наверное, представила новую куклу или еще какую-нибудь ерунду. И чмокнула нас по очереди в щеку.

Вот странная, как будто, мы ей эти деньги сами решили подарить! Я-то уже привык, что это у нее обычная реакция на радостные события, а вот Сережка оторопел даже слегка. Оторопеешь, пожалуй, когда на тебя неожиданно с поцелуями бросаются.

– Ты, главное, держи язык за зубами, – пробурчал он, пытаясь скрыть смущение. – А то больше с тобой никаких дел иметь не будем.

– Хорошо, хорошо, – уверила его Наташка. – Я как кремень!

– Да уж, – с сомнением сказал Сережка, и мы пошли домой.

Мне было и жалко и радостно, что наше расследование подошло к концу. Но все-таки как хорошо вновь почувствовать себя свободным человеком, которому не надо следить за разными подозрительными типами и обследовать страшные дома! Теперь всего-то и оставалось забот, как без троек закончить четверть.

Через две недели после всех этих событий, Геннадий Николаевич, тот самый сосед, которого мы как-то спасали от тополиного пуха, предложил взять меня и Сережку на авиационное шоу. Он поговорил с нашими родителями, и они охотно отпустили нас с ним. Мой папа было засобирался с нами, но мама заставила его опять заниматься пресловутой гардиной.

Авиационное шоу проходило в нашем городе каждые два года. И вовсе не потому, что у нас такой замечательный город. Просто у нас находиться один из крупнейших авиационных заводов в мире, на котором выпускаются самые современные модели самолетов.

Дядя Гена повез нас на представление на своей машине, так шоу проходило за городом, на специальном летном поле.

Зрелище удалось на славу! Такие авиационные трюки мы с Сережкой раньше видели только по телевизору и были уверены, что это компьютерная графика. Особенно нас поразили самолеты, которые падали вертикально вниз, и, буквально, возле самой земли, когда казалось, что сейчас будет неизбежный взрыв, взмывали обратно в вышину. Вначале я даже зажмуривался, наблюдая эту картину.

– «Штопор» делают, – тоном опытного пилота комментировал Сережка, хотя я сам видел, что он, как и я поначалу прикрывал глаза.

Во время перерыва Сережка побежал купить чипсов, а мы, с дядей Геной пошли посмотреть на самолеты поближе.

– А вот это «ЯК», наш истребитель времен Великой Отечественной войны… – рассказывал Геннадий Николаевич. – Очень его фашистские летчики боялись.

Я с интересом слушал его и вдруг мой взгляд остановился на человеке, который стоял возле самолета. Сначала я подумал, что мне померещилось, но, приглядевшись, я понял, что не ошибся. Возле самолета, попивая пиво из стеклянной бутылки, стоял никто иной, как Александр Евгеньевич Вишняков, собственной персоной! Человек, который вот уже две недели должен был куковать в тюрьме.

Я застыл как столб, хорошо еще, что этого не заметил дядя Гена, увлеченно повествующий об истории создания «ЯКов». Тут вернулся чипсоед Сережка.

– Смотри, кто там, – только и сказал ему я.

– Ахммм, – не очень внятно, но с чувством произнес Сережка набитым ртом, углядев Вишнякова.

– Вот тебе и «ахммм», – подтвердил я.

– Ну, чего вы там замешкались? – раздался голос дяди Гены. – Посмотрите на вот эту редкую модель английского штурмовика…

Но мы уже были не в состоянии смотреть ни на какие модели. Появление Вишнякова явилось для нас громом среди ясного неба.

– Может, он из тюрьмы сбежал? – предположил Сережка.

Но Вишняков производил впечатление человека, у которого все благополучно и вовсе уж не походил на беглого уголовника. Даже наоборот, вид у него был самый, что ни на есть беззаботный и довольный. Милиционеры, которых на полигоне было немало, тоже не обращали на него никакого внимания, как и он на них.

– Что делать будем, Серый? – спросил я. – Может, милиционерам скажем? Вон стоят.

– Один раз уже рассказали. Хватит! – отрезал Сережка. – Берем его под наблюдение.

Это было легче сказать, чем сделать. Дядя Гена очень удивился, когда мы, вместо того, чтобы идти смотреть другие самолеты стали крутиться вокруг «Яка», задавая ему глупейшие вопросы типа:

– А это пушка? А это пулемет?

Геннадий Николаевич, теряя терпение, пояснял нам.

– Да, да, это пушка. Это винт. Это крыло.

Мне уже становилось стыдно изображать из себя идиота, а проклятый Вишняков, как назло торчал возле несчастного самолета как прикованный.

И вот когда дядя Гена уже был готов схватить нас за шкирки, чтобы оттащить прочь от самолета, Вишняков тронулся с места.

– Я за чипсами, – быстро выпалил Сережка, двигаясь в ту же сторону.

– А как же парашютисты… – растерянно спросил дядя Гена. – Ведь сейчас прыгать будут… Да и вообще, ты же только целый пакет только что съел…Не лопнешь?

Но Сережка уже не слышал его, целеустремленно пробираясь сквозь людскую толпу.

– Он не лопнет, – успокоил я Геннадия Николаевича. – Он вместительный!

Сережка вернулся минут через пятнадцать, расстроенный донельзя.

– Ну что? – шепотом спросил я.

– Уехал. Сел в машину и поминай, как звали.

– Что вы там шепчетесь, смотрите как прыгают, – окликнул нас дядя Гена. – Мастера! Вот это называется затяжной прыжок.

Но нам было не до прыжков…

Возвращались мы домой молчаливые и подавленные.

– Что с вами, ребята? Чего скисли? – спросил нас дядя Гена. – Не понравилось или устали?

Сам он пребывал в отличном настроение и наша невеселость была ему непонятна.

– Рассказывайте, что у вас за беда. Поссорились?

– Да, ерунда, дядя Гена… – сказал Сережка.

– Ничего не ерунда! – вдруг вырвалось у меня, и я заговорил, будто внутри у меня прорвалась какая-то невидимая плотина.

Я рассказал про Жучковского, про Вишнякова, про милиционера Сергея Николаевича и чудовище из дома.

– Банда маньяков говоришь? – переспросил дядя Гена, становясь все более задумчивым, по мере моего рассказа. – Так, так…

– Короче поступим так, ребятки. Сейчас я отвезу вас домой и поговорю с родителями. Не нравится мне вся эта история.

– Нам тоже, – вздохнул Сережка.

– Что ж вы родителям ничего не рассказали, горе-сыщики?

– Мы думали сами разберемся, да и Сергей Николаевич просил молчать, пока следствие не закончено…

Дядя Гена переговорил на кухне с моими мамой и папой, а потом пошел к Алдакимовым. Я приготовился к изрядной головомойке, однако после ухода Геннадия Николаевича, папа с мамой объявили мне, что в понедельник, я должен буду поехать с дядей Геной к нему на работу.

– А школа? – спросил я.

– Школа подождет, – заявил папа. – Но потом нам надо будет серьезно с тобой поговорить, сын. По поводу ваших с Сережей увлечений

Это было неплохо, так как «серьезный разговор», а иначе говоря, взбучка, перенесенный на потом «серьезным» обычно быть перестает.

Понедельника я ожидал со страхом и с надеждой одновременно. Ничего серьезного, кроме кражи ключей, мы вроде не натворили, да и дядя Гена всегда относился к нам хорошо. Сережка был в этом со мной солидарен.

В понедельник утром Геннадий Николаевич посадил нас в машину и привез к зданию, на котором была красная табличка с орлом и надписью «Управление федеральной службы безопасности». Ворота охранял часовой с автоматом, который посмотрел удостоверение дяди Гены, после чего отдал честь и пропустил нашу машину.

Мы поднялись на второй этаж, где дядя Гена оставил нас с молодым парнем, который сидел в комнате, битком набитой компьютерами.

– Ребята, подождите здесь, с Михаилом. А ты, Миша, покажи им фотографии из нашей базы данных. Пареньки глазастые, может быть опознают кого-нибудь.

– Понял, Геннадий Николаевич, – отозвался тот. – Проходите ребятишки, не стесняйтесь. С компьютером обращаться умеете.

– А то! – отозвался Сережка, уязвленный этим вопросом. – Профессионально!

Миша оказался мировым парнем, он знал множество смешных историй и даже поделился некоторыми секретами прохождения компьютерных игр.

Пока он развлекал нас рассказами, мы смотрели фотографии различных преступников, пытаясь найти знакомые лица. Через полчаса мы вынуждены были сдаться, никого похожего на наших знакомцев в базе не было. В ожидании Геннадия Николаевича, я принялся болтать с Мишей, который притащил нам по кружке горячего чая и целый пакет печенья, а Сережка от нечего делать стал просматривать фото из раздела «Пропавшие без вести».