Текст книги "Вздох (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Горюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Глава 19

***

Сегодня я наконец-то сниму повязку и увижу мир своими глазами. В смысле нормально увижу, а не как хаос из энергии и пустоты. Смогу увижу девчонок во всей красе, так что, зная это, они еще с утра умчались наводить марафет и захватили с собой Лизу, у которой теперь с этим некоторые сложности. Приятно знать, что вместе мы способны преодолеть любые неприятности, какими бы крупными или мелкими они ни были. А вот и доктор идёт. Ко мне? Его я вижу издалека. Примерно так же, как и Фёдора, что говорит если не о профессионализме, то, как минимум об уровне силы. Поднимается по лестнице. Да ко мне, значит пришло время. Доктор снял бинты, и попросил открыть глаза.

– Что за херня, – пробормотал он, пока я глупо хлопал глазками пытаясь привести увиденное к осознанному понимаю. Догадавшись в чём дело, я чуть не хлопнул себя по голове. Надо лучше контролировать себя, не хотелось бы испортить новые глазки просто потому, что не обратил внимания на какую-то мелочь. Прекратив подачу эфира в глаза или скорее в область мозга, отвечающую за зрение, я воззрился на доктора уже внимательнее.

– Твой дар? – недовольно осведомился он, высматривая что-то в глубине глаз.

– Наверно, а что произошло? – спросил я. Что он такого увидел?

– А вы подойдите к зеркалу и повторите то, что делали до этого, молодой человек, – проворчал он, – Я же говорил, никакой активности с глазами, если что-то будет не так, вините потом себя. Зачем, спрашивается, с таким отношением торопиться с лечением? Видите нормально? – повернул он мою голову к себе.

– Да вроде нормально, – я посмотрел по сторонам, вверх, вниз, – Да, вижу хорошо.

– Ну вот и отлично, лечение закончено, – сказал он и покинул комнату. Я его что, чем-то обидел? Впрочем, если он посоветовал мне взглянуть в зеркало, то стоит последовать совету специалиста. Встав перед зеркалом, я посмотрел, вроде глаза как глаза, перешёл на иное зрение. Вместо эффекта прозрения во время активации, как это было с закрытыми глазами, духовная часть дополнила окружение. А еще изменила глаза. Такое чувство, что новорождённая голубая радужка растеклась по белкам, затопила зрачок, приобрела глубину и замерцала искрами далёких звёзд. Занятно. Красиво. И лучше так лишний раз не делать, уж слишком это броско. Сложно не заметить, а еще сложнее не запомнить такие глаза. Ну да ладно. Зато будет чем удивить девчонок. Правда Лиза этого не увидит. Но, будем надеяться, что она с отцом в итоге разберётся и сможет вернуть себе зрение. Хотя бы когда-нибудь. Откровенно говоря, то, что теперь я могу видеть, а она так и останется слепой, давит. Но она сильная, мы сильные, так что прочь дурной настрой. Сейчас стоит найти их, или сходить к отцу или, взгляд остановился на разобранной кровати, сначала приберусь.

Собравшись в гостиной, мы пили чай с печеньем. Для обеда рановато, но раз собрались все вместе, то, чего сидеть просто так. Сначала я обнялся с девушками, всматривающимися в новые глаза, после чего зашептавшими что-то отошедшей от меня Лизе. Они действительно принарядились, да ещё накрасились, так что каждой я успел шепнуть по комплименту. Потом очередь дошла до родителей. Фёдор, обняв, по-свойски похлопал по спине, и даже Григорий как-то неловко попытался вроде как вначале пожать руку, но в итоге приобнял меня. Сидевший чуть поодаль отец Лизы в этом не участвовал, но кивнул благосклонно.

– Так, дамы и господа, будь нас меньше, я бы пригласил вас в кабинет, но раз такое дело, разговаривать будем тут. Однако имейте в виду. Всё услышанное важно, опасно и требует сохранения строжайшей тайны. И, прежде чем задавать вопросы, прошу вас дослушать до конца, – сказал отец, – Начну с тебя, Леонид. Твоё дело у Службы Безопасности забрали следователи из Тайной Канцелярии и по последней имеющейся у меня информации, именно ты будешь обвинён в убийстве Старовойтова Антона Павловича и Сергея Сергеевича Краевого, так же тебе на тебя повесят насилие над его невестой Анастасией Захаровной Еремеевой и собственной невестой, Елизаветой Алексеевной Фёдоровой, – я удивился, но спокойно слушал, ведь если отец попросил сначала выслушать его полностью, то это не всё, но даже так, новость он сообщил невероятную. Лиза с Мелиссой спокойно слушали, ожидая, что будет сказано дальше, а вот Эрика вскинулась, собираясь что-то сказать, – Помним, сначала выслушать, потом говорить, – остановил её поры отец, – Как я уже сказал, дело не в подчинении Службы Безопасности, а на контроле лично у Императора. Тайная Канцелярия в отличие от нас, подчинена ему напрямую и занимается только тем, на что он указал. Чтобы понять подоплёку случившегося я позволю себе небольшой экскурс в историю. Триста лет назад произошёл раскол церкви, опустим подробности, но в процессе препираний святых отцов, обособилась группа, желавшая вернуть всё на круги своя с помощью внешнего влияния. Именно в нём они видели причину своего проигрыша. Император в ту пору реформу поддержал и активно участвовал в самом процессе, что изрядно упрочнило положение патриархов, начавших реформу. Обособившаяся группа решила, что сможет провернуть обратное, поставив во главе государства своего человека. Людьми они были малоприспособленными к реалиям жизни, хоть и в достаточной степени решительными, чтобы что-то предпринять, поэтому достаточно быстро большинство из них оказалось за решёткой, а кто и на плахе. Выловлены были не все или сама идея успела прижиться не важно. Но с той поры пошли покушения разной степени подготовки, попытки внедрения и влияния на детей императора, всё, что можно было придумать, создать и использовать ради достижения цели. Они делали многое, для того перехвата власти. Я даже не уверен, что их цель осталось прежней, всё же прошли сотни лет. Но посвященные любых рангов, что отлавливались за всё это время, искренне верили в это верили. В последнее время пошли в ход разнообразные оккультные практики. Именно с этим ты в своё время столкнулся, – кивнул мне отец, – Если бы не ты, то определить, с чем мы имеем дело так просто не вышло бы. Поняв куда копать, мы отследили множество обращений за подобными услугами, а так же осознали, как много подобных знаний скопили семьи за века своего существования. Но, боюсь, мы опоздали. От тебя собираются избавиться и приказ сделать всё так, как сделано, пришёл с самого верха, потому что одна из попыток добилась успеха. Они добились своего.

– То есть, Император умер? – осторожно спросил я.

– Он жив. В том-то и беда. Император жив и здоров. Внешне это тот же самый человек. И боюсь, что он сумеет пройти все проверки и доказать, что не является самозванцем. Я общался с ним лично и понять, что передо мной другая личность смог лишь тогда, когда он раскрылся. А обмануть меня сложно. Собственно, именно тогда он предложил обменять твою жизнь на служение.

Пауза заполнила комнату, мы обдумывали услышанное и недосказанное. Не скажу за девчонок, но я понял, что, раз информация о моих реальных способностях утекла, то отрезок жизни, отмеренный мне, значительно сократился. Я ведь долго искал, но никого с подобными силами так и не нашёл. Да, есть те, кто способен хоть на что-то по этой части. Всё же как-то запихнули Мелиссу в ту чёртову фигурку. Но это крошки от реальной силы. Видеть, осознавать, взаимодействовать с потусторонним так, как это делаю я, они не способны. И если они крошки, то я полноценный пирог, которым готов закусить опытный едок способный ждать своего блюда веками.

– И что ты ответил, пап? – всё же не вытерпела Эрика.

– Я согласился, – коротко ответил отец.

– Ты…, – начала она, но я перебил.

– Это всё не просто так. Верно? Твоё согласие, то, что мы тут собрались и то, что ты всё рассказал – предположил я, положив ладонь на её колено и слежка сжав.

– Ну хоть в одного ребёнка я вложил ум, а не только красоту. Хотя второе, это конечно больше заслуга мамы, – улыбнулся он.

– И всё же? – спросил я, – Я оценил попытку сбить накал ситуацию, но ты же нас собрал не за этим?

– Время и связывание рук. Я сделал это, чтобы получить больше времени для обдумывания ответных действий. Для того, чтобы Император публично тебя оправдал и не мог поначалу действовать официально, разыскивая тебя и девушек, – серьёзно сказал отец, внимательно глядя мне в глаза.

– Мы бежим? – подала голос Лиза.

– Вы бежите, – гулко пробасил граф Фёдоров, решив ответить ей лично, – В опасности не только Леонид, но и все его близкие, через которых можно оказать давление, все, знающие правду и имеющий толику сил сделать хоть что-то.

– А вы? Останетесь и будете служить самозванцу? – спросил я, чувствуя неладное.

– А мы останемся. Я давал клятву, защищать Империю и не отступлю от неё. Алексей Мстиславович тоже остаётся. После суда мы отправим вас с матерью подальше от столицы…

– Я остаюсь, – минорной нотой прозвенел мамин голос.

– Дорогая! – не сдержался отец.

– Это не обсуждается, – уже спокойно добавила она, – Лучше продолжи с того момента, где мы, – надавила она голосом, – отправляем детей подальше от столицы.

– Мы отправим вас…, – отец пожевал губами, – одних подальше от столицы. Туда, где смогут вас спрятать на сколь угодно долгое время. А сами начнём приводить план в действие. Не знаю, сколько это займёт. Неделю, месяц, год, да даже десятилетие. Но, надеюсь, хотя бы в том, что у нас будет нормальный план тут никто не сомневается? – раздражённо спросил отец.

– С вами мой отец, – меланхолично заметила Лиза.

– Ну хотя бы так. Вот, собственно, всё, что мы хотели вам рассказать. Вопросы? – закончил рассказывать отец. И по его виду было видно, что он думает о наших вопросах.

Но, даже так, глядя на девушек, понимая, что они чувствуют, и что чувствую я сам, я не мог не спросить, – А если мы откажемся?

Этот день закончился нескоро. Долгий спор из которого самоустранились все кроме меня и отца, как бы обозначив, что именно мы говорим от лица обеих сторон, продлился до обеда, продолжился после и только под вечер отец сдался. Даже не под напором аргументов, которые он с лёгкостью парировал одной фразой о безопасности девушек. И я был с ним согласен. Но чувствуя за собой их одобрение и нежелание бежать с тонущего корабля я не мог сдать назад, ведь если не мы, то кто? Аристократия бывает разная, но то, за счёт чего она до сих существует и не выродилась в сборище ослеплённых собственной властью прожигателей жизни можно выразить двумя словами. Положение обязывает.

Через неделю в дворцовой судебной зале состоялся суд, куда по такому поводу были допущены представители разнообразных печатных агентств. Но запрет на съёмку так и не сняли, поэтому они довольствовались лишь записными блокнотами да ручками. По совместному решению туда помимо меня отправился только отец, да Мелисса зайцем, воспользовавшись мной, как троянским конём. Одет я был строго, но не забыл захватить с собой чёрные очки в пол-лица. В этот день я окажусь к самозванцу, усевшемуся на трон наиболее близко. И, хоть отец стребовал клятву, что я ничего не предприму, посмотреть на него так, как могу только я, когда еще такое удастся? Может это будет важным.

– Встать, суд идёт! – на высокой ноте заголосил какой-то служка, оторвавшись от пустых листов.

Зал зашумел, двигая стульями. Наполненный так, что яблоку негде упасть. Аристократы – цвет нации и опора государства, разбавленный акулами пера. Те, правда, по большому счёту стояли, заняв все проходы и столпившись позади сидячих мест, но никто не возмущался теснотой. Мне правда вставать не пришлось, никто заранее не догадался предложить стул, поэтому всё время, что мы ждали начала процесса, я провёл на ногах за трибуной. И всё оставшееся время проведу за ней же, у назначенных мне обвинителя и защитника свои конторки, слева и справа соответственно. Интересно, а они вместе меня топить будут или сохранят видимость суда? Впрочем, какая разница, если та сторона не нарушит договорённости первой, то сегодня я выйду отсюда с чистым именем. А вот и он. Прямо передо мной и не дальше десяти метров. Подарок судьбы.

Сам суд я пропустил мимо внимания, за всё время мне ни разу не дали права высказаться, как и не задали ни одного вопроса напрямую. Так что я с чистой душой воспользовался силой, сместил вектор внимания и изучал самозванца. А там было на что посмотреть. Силуэты, которые я, будучи временно незрячим, по неопытности принимал за тело, на самом деле не были духовным отражением тела. Видимо это и есть душа. А убедился я в этом именно сейчас, потому что силуэтов этих у Александра пятого было по меньшей мере три. Один постоянно находился в хаотическом движении, будто пытаясь вырвать контроль над телом из рук других двух, чьим синхронным действиям следовал организм. Контуры сопротивляющегося силуэта регулярно вырывались за пределы физического тела и бесследно это не проходило, в такие моменты он слабел и верховенство захватчиков крепло. Как же хотелось подойти поближе. Уверен, что будь у меня доступ к телу хотя бы на пару минут, то смогу если не спасти, то хотя бы ослабить их контроль. Но, сейчас я бессилен, даже без обещания отцу пройти эти несколько метров невозможно. Личные телохранители Императора, стоящие по бокам и за высоким резным стулом – одарённые высших рангов. От любого, кто посмеет дёрнуться в его сторону не останется и пепла. Радует уже то, что я принесу заговорщикам обнадёживающую новость. Император жив. Император еще борется. А раз есть надежда его спасти, то и мы обязаны бороться. Что? Чего это все аплодируют? Мелисса занятая просмотром происходящего вместо меня через нашу связь с готовностью подсказала, что меня оправдали и ждут от меня какой-то реакции. Ну тоже неплохо. Я поклонился и лаконично высказался, что, дескать, рад, верил и благодарен. На этом суд закончился, а служка исписавший десяток листов вновь голосисто возопил.

После прибытия домой, я вновь призвал Мелиссу, переложив на её плечи пересказ увиденного для девочек, сам же с отцом отправился в кабинет, куда почти сразу набились прочие заговорщики за исключением матери. У неё и так из забот целых три девицы, способные выкинуть что или кого угодно.

– Ну? – первым, как водится не выдержал дядька, доставший было бутылку, но отставивший её в сторону под грозным взглядом отца.

– Император жив, и мы можем его спасти, – выдохнул я.

– Ай да Лёня, ай да…, – своевременно заткнулся дядька.

– Фёдор! – буквально прорычал отец.

– Молчок, – он закрыл рот на замок и показательно выбросил ключ. После чего я рассказал о своих наблюдениях и выводах.

– Иди отдыхай, а мы ещё посидим, подумаем на сказанным.

***

– Алексей, что скажешь? – обратился Виктор к графу Фёдорову.

– Это ничего не меняет, мы не сможем подвести твоего мальчишку к нему. Разве что штурмом взять дворец, но это за гранью добра и зла. Нас раскатают ещё на дальних подходах, – прикинул тот.

– Вот и я так думаю, – согласился он, – Григорий, а что ты?

– Сложно сказать, но если это единственная возможность, то я бы рискнул, – отозвался помощник.

– Есть идеи на этот счёт или просто мнение? – продолжал допытываться Виктор.

– Есть, – подтвердил Григорий, – Если те существа, что контролируют тело не стали менять расписание государя, то можно попробовать подобраться ближе на ежемесячной охоте. Она длится три дня и каждую ночь государь проводит в своём охотничьем домике. Охраны там обычно нет, государь такого не любит… Не любил. Вместо этого солдаты оцепляют заповедник снаружи заранее, но всё же попасть туда возможность есть. У меня в должниках ходит армейский офицер, чей отряд регулярно стоит там в охране. С бандитами он не свяжется, но нас, если вы ему прикроетесь государственной необходимостью, пропустит. А там, даже в прямом столкновении с телохранителями при наличии элемента неожиданности у нас будет шанс.

– Хороший план, – сказал Виктор и кивнул Фёдору, – Значит именно так мы делать не будем, – почуявший неладное Григорий обратился к дару и взметнул было вокруг себя коконом свитые из тени плотные ленты, но почти сразу те опали, открыв взору пронзённого пятью кольями человека.

– Пять, – захрипел пронзённый, – Да еще и в помещении. Шагнул-таки. Поздравляю.

– Спасибо, Гриша, етить тебя семеро, – глухо отозвался Фёдор.

– Я не хотел, дядя, у них Эмма…, – но закончить он не смог.

– Я тоже не хотел так, но и отпустить сейчас не мог, прости, – не глядя на клонившееся к земле тело, пробормотал Виктор, – Так, времени почти не осталось. Фёдор, оттащи его к стене пока, а потом начинай подготовку, начинаем уже сегодня. Алексей, отбери из тех людей, что есть, троицу понадёжнее, отправим их с детьми.

***

Вечером после ужина мы собрались на посиделки у камина и нам неожиданно составили компанию родители. Отец вспоминал разные байки из своей молодости, смешные и не очень, еще раз рассказал, но уже девчонкам, историю своей женитьбы. Что-то добавила мама, заставив девочек переосмыслить услышанное еще раз и втихую посмеяться над надувшимся отцом. Даже Алексей Мстиславович, так же составивший нам компанию, решил поделиться своими воспоминаниями. В этот вечер он признался дочери, что пошёл против воли отца и не подбирал себе невесту как это было положено, а внезапно влюбился и не стал бороться с этим чувством. Впервые я видел, как плакала Лиза. И даже каменное лицо этого гиганта как будто слегка смягчилось. Под конец мама принесла бутылку вина, и мы выпили немного перед сном. Немного грустные, немного радостные, в чём-то счастливые, мы отправились в спальню. Где какое-то время просто лежали молча, чувствуя единение и тихое счастье. В сложное время мы живём. Помню, я еще подумал, что было бы неплохо вот так в один момент напоить девушек, усыпить и вывезти куда-нибудь в безопасное место, пока всё не кончится. У некоторых людей мысли сходятся. Очнулись мы на кровати, но совсем не той, на которой имели удовольствие заснуть. Еще не до конца проснувшись, я почувствовал лёгкую качку, а потом обратил внимание на окно. Круглое окно? Оглянувшись, я подметил другие детали. Нет, каюта, безусловно, прекрасная, но что мы делаем на корабле?

– Лео? – проснулась Эрика. – Что случилось? Где мы?

– На корабле. – вместо меня ответила Лиза, не открывая глаз. Сколько она уже бодрствует?

– В итоге они решили услать нас подальше. – прошипел я. Мы же договорились. – Ну ничего, за те несколько часов, что мы спали, далеко мы уплыли. Сейчас развернёмся…

Мы провели без сознания месяц. Да как так-то! Помимо нас на корабле, а скорее на яхте дальнего плавания присутствовали капитан и его команда в лице малолетней пигалицы-внучки. Она тут вроде как за юнгу и служанку, а еще именно она нас держала во сне всё время пока мы плыли, контролируя силой сон. Умоталась бедная страшно. Больно было даже смотреть на девчонку, еле волочившую ноги по палубе. Этот вид несколько охладил пыл моего негодования. В любом случае пока мы не прибудем на место назначения, ничего не узнаем. Из связи тут только рация. Ещё тут оказались три отряженных для охраны человека, среди которых нашёлся Арсений. На него я и насел, пытаясь выяснить подробности случившегося. Но по большому счёту тот мало что знал. Ни причины, ни адреса назначения. Точно знал он только две вещи, что творилось дома на момент отъезда наших сладко спавших тел, и что, если ради нашего спасения потребуется сдохнуть, но сделать, он пойдёт на это с чистой душой. Я даже не постеснялся проверить и разузнать откуда такая идейность с помощью догмы. Отец перед нашей высылкой успел оплатить жизненно необходимую для его младшего брата операцию и помог тому с семьёй потеряться где-то на юге страны. Сказал бы раньше, я бы помог сам. Вокруг одни идиоты, предпочитающие скорее пожертвовать собой и близкими, чем попросить помощи. Дома же вовсю готовились поднять большую бучу, собирая все доступные силы. А что дальше, того он уже не знает, простого охранника в планы не посвящали, обозначив круг задач, дав спящие тушки подопечных и отослав прочь. Оставшиеся двое, муж и жена, их я помню, боевики семьи. Еще когда я был совсем ребёнком, эта пара поженилась и ушла в отставку. Ушла, да не совсем оказывается. Не став мелочиться, я проверил и их. Эти тоже с нами до конца. Вышел на палубу и проорался, пока не успокоился. Мы еще посмотрим кто кого.

Утро. Рано вставшее солнце причудливыми бликами отражается от волн. Прохладно, но вместе с явно ощутимой солоноватостью воздуха это скорее бодрит, чем доставляет неудобства. Мы уже в самом конце пути, огибаем небольшой островок. Кажется, что это не мы движемся, а он сам поворачивается вокруг, показывая себя. Крутой скалистый берег ушёл в сторону открыв вид на пологий спуск к воде и небольшой дом, огороженный невысоким забором, но издалека сложно увидеть что-то подробнее.

– Это вообще-то гостиница, – рассказывая, пожилой азиат уверенно держал штурвал, периодически подруливая, чтобы держаться на известном маршруте, – Иногда благородным надо отправить кого-нибудь подальше с глаз толпы, и тогда тут появляются люди. Живут, кто дольше, кто меньше, а потом уезжают, когда требуется. Это же не тюрьма. Но место отличное, чтобы отдохнуть от суеты. Соседей нет, остров в частных владениях. Жара, правда, почти круглый год. Как видите, ваш дом прямо на берегу. Станет чуть, потеплее, сможете купаться. Снаружи он, конечно, не ахти какой, но можете не обращать внимания, это, так сказать, маскировка от любопытных глаз. Внутри намного лучше, всё чистое и новое. Есть пресная вода, электричество, если что-то особое потребуется, привезу с продуктами, я сюда наведываюсь раз в месяц, но вдруг что срочное чуть дальше в ангаре стоит вертолёт. Даже интернет есть спутниковый. Но он азиатский, – предупредил он, – Приписан к ближайшему городу на их территории, учитывайте это и старайтесь не светиться особо. Сам городок южнее сразу за проливом, по ночам можно увидеть свет на горизонте, это он и будет, оттуда иногда приплывают рыбаки, но близко не подходят. Если что, в доме есть оружие.

Через пару минут мы подплыли к пристани, и я растолкал успевших уснуть в лежаках девушек. Мелисса ухватила два чемодана полегче, а Эрика помогла сойти Лизе.

– Ключи, – передал он связку, – У ворот под камнем, он там один, есть ещё запасные. И вот, вам передали, – порывшись в глубоком кармане, он вытащил из него плотный конверт, размером с ладонь, щедро обмотанный плёнкой.

Попрощавшись со стариком, мы дошли до ворот, где я под единственным камнем действительно нашёл ключ и им же открыл замок. Дом был выстроен в местном стиле, одноэтажный, с тонкими стенами и дверьми, сдвигающимися в сторону. Особо осматриваться не стали, бросив вещи в прихожей, заглянули в комнаты, и я отправил девушек досыпать. Сколько времени мы потеряли? Не желая оставлять след из запросов, я потратил пару часов, чтобы пролистать новостную ленту. Родная фамилия встретилась дважды, в связи с моим оправданием на суде. И сменой главы Службы Безопасности. Слепо поглядел в экран. В голове пустота. Достал полученный конверт. Надорвав упаковку, вытряхнул на ладонь кассету. Обычную магнитофонную кассету без каких-либо подписей. Вроде где-то тут как раз есть один.

Я вставил кассету в магнитофон и нажал пуск. Кассета перемоталась на начало, какое-то время слышался только треск, какой-то фоновый шум, будто запись сделана в машине во время поездки, а немного погодя начал говорить отец.

– Да, я понимаю, что надо было сделать вид, будто мы сдались, придумать план, лучше подготовиться… Но, я давал клятву. Даже если будет значить, что я умру… клятва должна быть выполнена, чего бы это мне не стоило. Потери положения, имени, дома, моей смерти или…, – долгая пауза, – моих близких. Это моя честь. Не прошу понимать, но надеюсь, что когда-нибудь ты простишь меня. И я горжусь не тем, что воспитал тебя правильно. Но лишь тем, каким достойным человеком ты стал. И еще, сын, ты единственный известный мне вариант что-то противопоставить этому существу помимо прямого убийства. Не рискуй. Всё, чего я желаю, так это чтобы ты… вы все жили дальше. Не мсти за нас. Даже если ты решишь бороться, не делай это во имя мести. Хотя бы по тому, что это будет банально и такое обычно заканчивается трагически, – послышался сухой смешок, – Помни, минимум три плана. – фоновый шум усилился, но через какое-то время вновь стало слышно отца, – …любим тебя, всех вас. Иди вперёд. Иди дальше. Иди пока можешь дышать. А потом, назло всем, когда уже совсем дошёл до края, сделай еще один вздох…