Текст книги "Династические браки королевства Рошалия"
Автор книги: Дмитрий Цыбин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
– А Шоломии то зачем Рошалии войну объявлять? Да и официально мирный договор заключен не был, так что мы с ними и так воюем – Марик поморщился, пытаясь угадать, в какие дебри может завести Марго ее извращенная фантазия – Они даже породниться с нами готовы. Любимую принцессу от сердца отрывают, лишь бы Вашему внуку хорошо было.
– Хорошо ему может быть только после моей смерти! – Отрезала Маргарита – И не раньше. Уж сколько он мне крови попортил своим тупым упрямством. А до этого момента хорошо должно быть МНЕ. Ну и ему, если мне от этого будет хорошо. Да и умирать я не собираюсь еще лет 25–30…
Да уж, подумал Марик, в этом вся Марго. Эгоизм родился раньше нее. И зря Кристофер в свое время не послушался умных людей, настоятельно советовавшим принявшему корону королю отправить бабушку на отдых. На подольше и подальше. На Дикие острова, например. В монастырь кармелиток и без права переписки. И сам бы целее был, и Рошалию не лихорадило. Благородство Кристофера погубит. А ведь сам же постоянно повторяет, что совесть и правление не совместимы. Вот сейчас войну и получит, джентльмен грыхов.
– А вот смотри, Марик – Бывшую королеву явно начали посещать нездоровые идеи – Король ведь свою дочь любит? Точно знаю, что любит. А вот представь себе, если вдруг по дороге в Рошалию с принцеской что-нибудь случится? Ну там несчастный случай, например. Как думаешь, Кордиган сильно обидится, так, что бы до войны?
Марику вдруг захотелось оказаться как можно дальше и от Шоломии, и от Рошалии, а самое главное – от самой Маргариты, цветка его сердца. Потому что идеи экс-королевы ощутимо пахли для Марика минимум гильотиной. Что Кристофер пощадит бабушку, сомнений нет. Сошлет в монастырь, и даже будет посылать открытки на праздники. А вот ее окружение лишится голов, титулов, землевладений. И хорошо, если Кристофер не вспомнит миленьких законов о признании «личным врагом короны». По этим законам за убийство носителя королевской крови виновные лишались всех титулов, род уничтожался вплоть до третьего колена, родовые замки подлежали сносу, все имущество отходило королевской казне. А лорд Марик любил себя, своих родителей, сестру, племянников. Да и его родовой замок тоже был далек от ветхости для сноса. Поэтому участвовать в реализации планов Марго Марик не собирался категорически. Он уже чувствовал ослабление здоровья, приближение инсульта, инфаркта, частичного паралича с необходимостью реабилитации на минеральных водах где-нибудь тысяч за десять километров от Рошалии.
– Марго, если несчастный случай наступит в результате невнимательности самой принцессы, насыпавшей себе в чай три ложки цианистого калия вместо сахара, или у нее закружится голова с последующим падением с дворцовой башни, закрытой на пять замков, щеколду и охраняемой от входа любого лица – то да, сильно обидится – Марик прямо посмотрел в глаза Марго, собираясь дать ей понять, что в эти игры не играет – Но меня больше заботит, что следом обидится Кристофер. А я только что нашел нового талантливого парикмахера, который просто жаждет делать мне стрижки следующие много лет. Я не могу не оправдать его ожиданий. А стричь отделенную от туловища голову – это моветон.
– Ну почему сразу яд или падение с башни. Не надо так радикально – Марго сморщилась. И на нож падать семь раз чисто случайно не надо. А вот представь, едет принцесса по Рошалии – и вдруг разбойники. Пытаются ее захватить с целью получения выкупа и случайно немножко убивают? Ну не уберегли принцессу, это ведь оскорбление Кордигана? Смертельное, вплоть до войны! Любимую дочку злые рошалийцы убили!
– Марго! Угомонись! – Марик уже практически стонал – В Рошалии самый низкий процент преступности на континенте! Лорд Дэнис не ездит на псовые охоты, он со своими песиками из службы безопасности предпочитает охотится на преступников. Только что их головы у себя в охотничьем зале на стенку не вешает и чучела не набивает. Хотя поклясться не могу, я у него в замке не был и до конца жизни появляться не хочу. Несмотря на то, что у него там есть очень уютная тюрьма. Личная. Но достоверных сведений о комфорте нет – еще ни один попавший туда почему-то не вернулся. Зато в саду у него каждый год очень хорошо цветут вишни. А знаете, что по преданием дает такой хороший цвет?
– Знаю, если под вишню труп закопать – Марго фыркнула – Но какая связь между разбойниками, Вами и цветущей вишней?
– Очень простая, любимая моя Марго – Ядовито усмехнулся лорд – Просто в Рошалии нет крупных банд разбойников. Физически нет, и если вдруг такая внезапно появится, убьёт принцессу и исчезнет, то его сиятельство Дэнис будет носом землю рыть, а нос у него чуткий, этих разбойников из-под земли достанет, а потом в землю же и зароет. У себя под вишнями, у него сад большой, места хватит. Причем закопает не только разбойников, но и всех причастных. А я не настолько люблю вишни, что бы служить им удобрением.
– Ты паникер, Марик! – Победно вскинулась экс-королева – То голову тебе отрубят, то под вишней закопают. А что, действительно нет таких банд?
– Марго! – Лорд уже лихорадочно прикидывал, в какую страну переводить деньги со своих счетов – Последнюю крупную банду аж из семи человек по приказу лорда Дэниса развесили на центральной площади в качестве украшений во время гуляний в честь Праздника Урожая еще пять лет назад. Всё, остались только единичные отморозки. Остальные выжившие страну уже покинули. И даже устроить массовый побег из каменоломен, где трудятся последние рыцари большой дороги – никто не согласится напасть на королевский караван. Никто! Никто не захочет связываться с королевскими гвардейцами. Видишь ли, моя прелесть, убить принцессу и не поубивать охрану не получится. Значит, разбойничкам придется сначала очень постараться, истребляя конвой из королевских гвардейцев. Это занятие само по себе хлопотное. И еще одна проблемка – у них гипертрофированное чувство единства и братства. Поэтому они будут искать убийц сами. Причем годами и десятилетиями. И еще ни разу не было, что бы убийство гвардейца из личной охраны короля осталось безнаказанно. Ни разу! Так что однозначно – таких банд в Рошалии нет, и не появится ближайших лет сто. Так что это плохая идея, дорогая моя Маргариточка, очень плохая!
– Ну ладно, разбойники не нападут – Маргарита явно не хотела отказываться от такой хорошей на ее взгляд идеи – А вдруг на нее нападут рошалийские солдаты? Благородные мстители за поруганную честь Рошалии, потерявшие боевых друзей в героических битвах во время последней войны с жестоким и беспощадным врагом?
– Марго, оставь этот пафос для своих посиделок с подругами за чаем – Лорд Марик был готов уже застонать. – Начнем с того, что последняя крупная битва с Шоломией была 10 лет назад. И нынешние солдаты в ней просто физически не могли участвовать, теряя боевых друзей. А с учетом, что сейчас на границы стоит профессиональная армии Рошалии, которой десять лет назад просто не было, участвовавших в войне с Шоломией по всей армии если человек сто наберется, уже хорошо. Димитрус кидал в Шоломию полки, сформированные из всякого сброда, думаю как раз с надеждой, что там их и поубивают. Поверь, выжившие из этих полков попасть в регулярную армию не имели НИКАКИХ шансов. Так что личных мотивов нет и быть не может. И вообще, как ты себе это представляешь? Карету с КОРОЛЕВСКИМИ гербами сопровождает десятка два шоломийцев и столько же рошалийцев. И не из новобранцев. Итого сорок хорошо вооруженных и великолепно обученных воинов. Которые явно жаждут выполнить приказ по охране августейшей особы. Берем из расчета один к трем для уверенности в победе. Итого сто двадцать солдат! Усиленная рота, Марго! Причем находящаяся в самоволке, потому что ни один офицер приказ атаковать королевский конвой не отдаст! Картина маслом, рошалийский тракт, не спеша едут повозки купцов, кареты обычные и почтовые, всадники снуют туда-сюда. Посреди тракта королевский конвой – две-три кареты, все под гербами, вокруг конвой из сорока служивых, вдруг из кустов вываливается пьяная толпа численностью в сто двадцать рыл в доспехах и с оружием, под ротным флагом Рошалии и кидается на конвой с криками «Отомстим за Рошалию»? Как думаешь, сколько времени понадобится Дэнису и Кристоферу, что бы докопаться до правды? Неделя? Нет, Марго, я в эти игры не играю!
– Ты скучный, Марик. И трус. Ну и вали куда подальше! – экс-королева обижена вздернула голову, обидевшись на тупого друга детства, не оценившего по достоинству гениальность ее замыслов – А мне позови Крэйзи.
– Марик на полусогнутых ногах вышел, даже не попрощавшись. Передав слуге приказ срочно найти и передать начальнику ее личной охраны, доверенному лицу по особым деликатным поручениям, бывшему наемнику и бретеру господину Крэйзи, что ему необходимо срочно явиться к госпоже, лорд Марик отправился в каретный сарай приказывать заложить его карету. Вечер перестал быть томным. Дожидаться, чем кончатся игрушки отвергнутой женщины и как далеко она готова зайти в своей безумной мести лорд не собирался. И все время, пока готовили карету и запрягали лошадей, лорд внимательно рассматривал молодых конюхов с весьма задумчивым видом.
Часть четвертая
Свободный Майорат Триниди, город Триниди, год 2322 от Снисхождения Богов, резиденция конунга Бароссы.
По возвращении из торгового представительства Элис переоделась обратно в свое «земляное» платье и завалилась на кровать. Нет, она знала, разумеется, что приличные и воспитанные леди днем не валяются на кровати, да еще и в верхней одежде. Но так хотелось оправдать папенькино мнение об уровне ее воспитание. Зачем расстраивать родителя. Если бы он видел, она даже в носу бы поковырялась – что не сделаешь для него, любимого отца. Да и думалось лежа лучше.
Ситуация была запутана изначально, и запутывалась дальше еще больше. Намерения папеньки были ясны и прозрачны как стекло – передать ее титул своему бастарду и избавится от нее. Тем более выдача замуж с точки зрения общественного мнения (на которое конунг плевал с высокой колокольни) это все же лучше, чем просто сплавить ее в монастырь. Даже благородно – за целого герцога отдал, да еще и в одно из самых богатых королевств! А что отдал бесприданницей и фактически простолюдинкой – да кто об этом узнает?
Если с отцом все было понятно, то вот резоны самого герцога Силецкого были скрыты слоем густого и темного тумана. Если даже допустить, что ее приданое в виде собственно её герцогства герцога Силецкого действительно могли не волновать в силу географического расположения Триниссии и вопиющей нищеты, царящей в ней. О том, что она станет простолюдинкой, папуля ему сообщит только после свадьбы, но зачем дедушке восьмидесяти лет молодая девушка? Для продолжения древнего рода Силецких? В его возрасте это весьма самонадеянное намерение.
Информации не хватало катастрофически и взять ее было уже негде. Писать письма весьма немногочисленным знакомым из Рошалии смысла не было – со слов папашки свадьба через месяц, как раз к тому времени письма в Рошалию и дойдут. А если даже и придет ответ, то пройдет он через руки конунга и далеко не факт, что она его увидит. Почтовых голубей у нее сроду не было, да и если бы были, то не летают они по незнакомым адресам. С гонцами тоже была большая проблема в виде отсутствия необходимой наличности. Да и что могут знать младшие дети пусть даже и древних родов? Вряд ли их высокоаристократические родители обсуждают с ними фигуры типа герцога Силецкого. Так что этот путь отпадает. А других путей… просто не было!
Попытка систематизировать полученные от господина Тыргона крохи знаний картину совершенно не проясняла. Герцог, старый, богатый, даже очень богатый и… очень женатый. Интересно, как он собирается обходить данный факт? Даже если предположить, что его супруга умерла, то что он собирается делать с трауром? Как ей было известно, срок траура в Рошалии составляет три года. А строить планы на такой длительный срок в возрасте герцога было несколько самонадеянно.
Отменить траур могла церковь. С учетом высокого положения герцога вполне возможно, что святые отцы и пойдут ему навстречу. Но Тыргон сказал, что официальных данных о смерти супруги не было. Или он отправил супругу в монастырь. А что, поймал на супружеской измене, например. Ей всего лет семьдесят пять, в самом расцвете лет девушка, наверное. Да, слабенькая версия, конечно. А с другой стороны, ей не все ли равно, как герцог устранит препятствия к браку. Ей бы самой замуж выйти и свалить от Свободных Майоратов куда-нибудь подальше.
Единственное что не оставляло сомнений – выходить замуж надо. Просто жизненно необходимо. Других вариантов просто нет. Сбежать не получится, да и не куда. Полученные в Пансионе знания позволяли ей наняться гувернанткой к какому-нибудь сопливому отпрыску богатой семьи в той же Рошалии, но возникала еще одна проблема. У нее не было рекомендательных писем, не было соответствующего гардероба, не было денег на проживание в период поиска работы, не было возможности назвать подлинное имя. Зато был большой шанс влипнуть в крупные неприятности. При котором в лучшем случае ее вернут отцу с последующей ссылкой в монастырь, в худшем – продадут в подпольный публичный дом. Ну или как вариант сделают постельной игрушкой для старших мужчин. Ни один из возможных вариантов не вдохновлял.
Попытаться сбежать в Рошалию и найти барона Мэтью? А где гарантия, что она не станет его постельной грелкой? Особенно с учетом его непонятных возможностей, о которых говорила ее наставница. Да и что она о нем знает, ну виделись неоднократно. И во время встреч основное время тратили на пакости друг другу. Поверить в его благородство, что простит ее шалости, не бросит и куда-нибудь пристроит, в место получше, чем в бордель? Опять же проблема, где его еще искать. Построить шалашик рядом с Пансионом и ждать, когда он в очередной раз решит осчастливить своим присутствием обед или бал? Так ждать можно долго, а лето скоро кончится. И зимой в шалашике будет весьма прохладно, мягко говоря. А уж принятие водных процедур в городском пруду… не вдохновляло. Хотя если брать деньги за это зрелище, даже перезимовать можно. Наверное. Только прудик зимой замерзает, придется еще и прорубь рубить.
Так ничего и не придумав, девушка решила закончить оставшиеся дела. Ну не любила она незавершенность. Вот выйдет замуж и будет ее грызть совесть за оставшиеся в майорате проблемы. Поэтому девушка решительно встала с кровати, не позволяя хандре завладеть ею окончательно, пошла завешать начатое. А именно ловить жабу, которая ее наверное уже заждалась. Ну нельзя так пренебрегать временем такой замечательной земноводной!
К сожалению, ранее избранная претендентка на компаньонки для фаворитки отца ее не дождалась. Не оценив возникшие перед ней перспективы счастливого проживания в замке, жаба променяла сомнительное счастье на более привычный садик и исчезла в неизвестном направлении. Пришлось бедной девушке начинать поиски сначала. Хорошо, хоть шляпную корзинку никто из ретивых слуг не утащил и она так и стояла около опустевшей коряги.
Счастье сопутствует упорным и вскоре очередная претендентка в фаворитки для фаворитки нашлась достаточно быстро. Уступая предыдущему экземпляру в размерах, избранная особь даже превосходила ее по мерзотности и полностью соответствовала предъявляемым к ней критериям как по количеству слизи, так и по обилию бородавок. Ошарашенная грядущими переменами жабка сопротивление оказать не успела, и при помощи носового платка была благополучно помещена в импровизированную переноску. Все, осталось только незаметно выпустить это великолепное создание в бассейн и можно ждать окончание спектакля.
Заселение жабы прошло быстро, успешно и незаметно для окружающих. Сама фаворитка была в городе, реализуя конунговский лозунг «всё для людей». Относясь как раз к перечню людей (весьма краткому, надо заметить), для которых «всё», лядя Радсон отбыла решать извечную женскую проблему «нечего надеть». С учетом, что решала она эту проблему творчески и не реже одного раза в две недели, проблема вскоре грозила перерасти в другую, не менее страшную для женского сердца – «некуда повесить». Или даже в еще более страшное для истинной леди, к коим фаворитка себя без малейшего сомнения относила, сочетание этих двух проблем – «что бы выбрать из этой кучи тряпья».
Не отягощённая ни разу проблемами такого рода в силу скудности своего гардероба, Элис беспрепятственно проникла в апартаменты фаворитки, не совсем вежливо вывалила в бассейн будущую «звезду» сегодняшнего вечера и тихонечко вернулась к себе. Ей оставалось надеяться, что Радсон по прибытию от портного все же перед визитом к папе с отчетом о счастливо потраченных налогах его любимых подданных, примет водные процедуры. Хотя, как истинная ледя, фаворитка могла вломиться к отцу и как есть с дороги – пыльная и потная. Но тогда водные процедуры будут перенесены уже на поздний вечер и придется поскучать.
Делать было нечего и девушка вернулась к своим весьма невеселым мыслям. Решение «свадьбе – быть» было принято и надо было начинать к этому событию готовиться. Хотя бы морально. Нет, Элис не обольщалась – роскошной свадьбы, о которой она мечтала в Пансионате, с роскошным белоснежным платьем с длинным шлейфом, красивыми фамильными драгоценностями, фатой и скромным «букетом невесты» не будет. И юный красавец в свадебном костюме не подарит ей первый и сладкий поцелуй у алтаря в храме, не подхватить ее на руки и не понесет к карете, что бы отвезти на свадебный пир.
Богатая фантазия бывшей воспитанницы Пансиона Благородный Девиц нарисовала ей свадебную картину – она, в нищенских обносках с букетом одуванчиков, собственноручно собранных на пустыре, стоит у алтаря руку об руку с полусогнутым, опирающимся на клюку, щедро украшенную драгоценными камнями, в роскошном камзоле, буквально усыпанном бриллиантами и расшитом золотом, совершенно седым… или в парике на лысине, дедушкой. – «А теперь жених может поцеловать невесту!» – торжественно произносит святоша и старик тянется к ней бесцветными от старости губами и приоткрывает беззубый рот для поцелуя.
От представленной картины девушку передернуло, но подлюга-фантазия тут же дорисовала продолжение – после «чувственного и сладкого» поцелуя дед пытается поднять ее на руки и окончательно сгибается от пробившего его радикулита. Не дремлющая охрана подхватывает дедушку на руки и торжественно несет его к карете. За ним скромно семенит она, невеста, по пути пытаясь всунуть свадебный букет какому то монаху со словами «И вам тоже повезет». Монах делает отвращающий злых духов знак и с выражением безумного страха пытается затеряться в толпе.
Сделав сложный зигзаг, мыслительный процесс вернул ее к мысли о поцелуях. Целоваться она не умела. От слова «даже не пробовала». Поэтому о том, что такое «чувственный и сладкий» поцелуй она знала исключительно из дамских романов. Причем версии о сладости и чувственности в различных романах разнились и довольно сильно. Однако проверить на собственном опыте правдивость почерпнутых знаний у нее не получилось – в Пансионате для этого не было никаких возможностей, а в Триниссии было банально не с кем. Нет, мужчины в крепости были, и много. Слуги, солдаты из гарнизона, купцы товар привозили, селяне в крепость по своим делам заглядывали. Но вопреки папиному утверждению данные категории мужчин ее все же не привлекали. «Эх, рано жабу отпустила – подумала девушка – надо было на ней потренироваться. Да и ощущения должны быть такие же, как от поцелуя со стариком. Точно, надо еще одну поймать, привыкнуть немного. А то правда, стошнит прямо на алтарь, неудобно получится».
Фантазировать о первой брачной ночи она себе огромным волевым усилием запретила. Хотя позы, в которых она могла бы отдать супружеский долг разбитому радикулитом жениху, простор для фантазии давали огромный. Откуда дети берутся, девушка, разумеется, знала. И даже как происходит процесс зачатия. В картинках. Нет, сама она бы не стала искать такие сведения, но не вовремя вспомненный рыжий барон как то привез в пансионат несколько стопок книг и раздал их старшим девушкам. С абсолютно серьезным видом Мэтью сообщил, что в обучение вводится новый курс, называется «ПостелеПоведение», принимать зачеты будет он лично, а воспитанницам пока необходимо изучить теоретический материал по этим учебникам.
Учебник был достаточно толстый, состоял в основном из картинок и назывался «Кама – Сутра». Правда, в подробностях изучить его успели не все, прибежавшая через полчаса Наставница, удивленная подозрительной тишиной в спальнях воспитанниц и пришедшая проверить, чем они занимаются, долго кричала какие то непонятные слова в адрес успевшего к тому времени смыться барона, величая его не иначе как «рыжее отродье, наказание господне, сексуальный маньяк» и обещая нажаловаться какому то его брату. Книги были конфискованы, воспитанницы почему то наказаны внеочередными отработками на кухне и дополнительными молитвами по вечерам.
Однако конфисковать все книги у Наставницы не получилось. Свой экземпляр Элис успела спрятать. Причем, как выяснилось, экземпляр был уникальным. Большинство картинок были прокомментированы от руки. Правда, в основном комментарии были краткими. Что то типа «пробовал, не хватает растяжки», «противоречит человеческой природе, суставы в эту сторону не гнутся», «не хватает гибкости», «это только для йогов», «стоя на голове не получилось». Были и такие как «для выхода из позиции потребовались услуги лекаря и двух санитаров», «не выдержала кровать, попробовать повторить Жанетт отказалась даже за тройной тариф». Были и совсем непонятные, но при обращении за разъяснениями рыжий барон сделался свекольного цвета и пообещал все рассказать, показать и даже дать попробовать, но потом, «когда она вырастет».
Размышления девушки были бесцеремонно прерваны громким воплем, сменившимся визгом сначала на два, а потом и на три голоса. Вопила, несомненно, фаворитка, а визжали ее горничные. «Хммм, лядя вернулась – удовлетворенно подумала Элис – Надо же, все-таки искупаться сначала решила. Не безнадежна. Спектакль под названием «Фаворитка и ее новая подруга» начался, а у меня ни соленых орешков, ни даже конфеток на просмотр нет». Быстренько выскользнув за дверь, девушка стала осторожно подбираться к покоям Радсон, не собираясь пропустить ни минуты из происходящего.
Но посмотреть и послушать ничего не удалось. Испугавшись звуковой атаки один из стражников подал сигнал тревоги и коридоры моментально заполнились встревоженными солдатами гарнизона, занимающими боевые посты «согласно заранее разработанного плана отражения напавшего на замок врага». Девушку довольно бесцеремонно запихнули обратно в ее комнату и даже закрыли снаружи. «Не очень то и хотелось – с досадой подумала девушка и вернулась к свадебным хлопотам.
Получить новое платье, пусть даже не роскошное, но хотя бы все же новое, шанс все таки был. Но для этого надо, что бы ее папа сам признал, что выпускать в таком виде ее нельзя и она скомпрометирует прежде всего его, а уж потом саму себя. Поэтому для изготовления роскошного бального наряда за основу было взято одно из пяти имевшихся в наличии платьев. Подаренное скрипящим от злости отцом на выпускной бал два года назад платье жало в груди и бедрах, имело скромное декольте и веселенькую расцветку цвета «детской неожиданности».
На свадебное платье данный шедевр портняжного искусства явно не тянул и срочно нуждался в доработке. На украшение наряда к самому знаменательному в своей жизни событию Элис безжалостно пожертвовала еще один свой наряд. Откуда данное произведение искусства оказалось в ее гардеробе, девушка не знала. Оно просто висело в ее гардеробе в Триниди и за все время не было одето ни разу. Все дело было в том, что платье было кружевным. То есть пошитом из кружев. Красиво, но одеть платье, которое не только ничего не скрывало, а скорее даже позволяло рассматривать белье, не утруждая себя даже фантазиями, девушка не стала бы даже под угрозой самого страшного наказания. Было подозрение, что платье являлось верхней накидкой для другого платья, тоже белого, но все же из ткани, но его в комплекте не прилагалось.
Разложив оба платья на кровати, девушка взяла в руки ножницы и решительно принялась кромсать кружева на ленты различной длины и ширины. Закончив варварское расчленения кружев, Элис взялась за основное платье. Сначала девушка распорола швы на груди и бедрах. Примерно прикинув, на сколько надо их расставить, молодая леди принялась за изготовление пышных бантов, призванных скрыть получившиеся дыры. В результате платье приобрело два роскошных банта на груди и два по бедрам.
Следующей жертвой творческого энтузиазма Элис стало декольте и воротник. Им достались широкие собранные в гармошку ленты по всей границе ткани. Подолу досталась кружевная оборочка по нижнему краю юбки. Такую же оборочку получил пояс и манжеты. Плечи украсились подобием наплечей от рыцарской кирасы. Кружев оставалось еще много, но пришивать их было уже не куда. Последним штрихом стала вуаль. Все, к свадьбе Элис была полностью готова. Осталось решить, порадовать папеньку этим нарядом сегодня или отложить на утро.
Немного подумав, Элис решила все таки оставшийся вечер отдохнуть. А то папочке еще фаворитку ночью утешать, переутомиться может, бедолага. Выглянув в коридор, девушка убедилась, что солдат там уже нет, значит, враг отбит и герои вернулись по казармам. О судьбе жабы девушка старалась не думать, вряд она сложилась счастливо. Но спрашивать не хотелось, проявлять излишнее внимание к вечернему инциденту было чревато. Если папа поймет, кто сделал столь царский подарок его любимой, то вместо платья Элис может получить домашний арест с диетой в виде хлеба и воды.
Спустившись на кухню, Элис выпросила у суровой поварихи пару булочек, бутерброд с мясом и чашку чая. Перекусив, молодая леди вернулась в комнату. Аккуратно повесив платья в шкаф, девушка с грустью отметила, что ее гардероб сократился до трех единиц, из которых только одно годилось для выхода в город, одно условно для встречи гостей дома и еще ее коричневое нечто для визитов к папуле. Больше на сегодня дел не планировалось, и Элис с чистой совестью улеглась спать. Измученная событиями дня девушка практически мгновенно провалилась в сон. Ночью ей приснился барон Мэтью. Она не запомнила сон, но снилось ей что то хорошее.
Утро началось неплохо. Вспомнившие наконец о присутствии в доме герцогини Тримиссии, ей нанесли визит служанки. И даже помогли сделать прическу. Правда, сильно кривились, но результат того стоил! Заплетенные в несколько косичек волосы сверку скрутились в подобие толстого блина. Еще два закрыли уши. Вид получился на высшем уровне – на конкурсе городских юродивых первого места она бы не получила, но в десятку призеров вошла бы гарантировано. Глядя на плохо скрываемое презрение служанок Элис решила все-таки их добить и потребовала помочь ей одеть «самый прекрасный в мире свадебный наряд». При демонстрации наряда презрение в глазах сменилось выражением тихого ужаса. Но отказаться одеть его на госпожу отказаться не посмели.
Отороченное кружевами во всех мыслимых и не мыслимых местах платье однозначно претендовало на звание «Самое безвкусное платье» во всех номинациях. Начиная от «карнавальное платье для аристократа» до «Лучшее платье крестьянки». Довершив наряд сандалиями на толстой подошве, Элис, находясь в самом благостном настроении, отправилась осуществлять коварный план по получению нового условно свадебного платья. Правда, во избежание несчастных случаев перед выходом герцогский перстень ее сиятельство с руки сняла и повесила на цепочку, спрятав на груди.
Увидев на пороге кабинета радостно улыбающуюся дочь, Баросса впал в легкий ступор. Он даже забыл в очередной раз напомнить ей о распутной мамаше и сомнительной родословной. А также не прореагировал на радостное щебетание дочурки на тему «как я благодарна своему любимому папочке за такой удачный брак», «как она счастлива иметь такого заботливого и замечательного папу» и что она «восхищена его выбором и что бы его не расстраивать даже уже приготовила свадебное платье».
Конунг Свободного Майората Триниди полным идиотом не был и не мог не понимать, что Элис издевается. Но вот повода сорваться на нее не давала. О том, что ее гардероб весьма скуден, он знал. За два года девушка неизменно появлялась в одних и тех же нарядах, а из финансовых отчетов герцогства он знал, что новых одежд не заказывали. Что в принципе его не сильно удивляло – доходов хватало только на прокорм и жалование слугам. Знал конунг и о причинах столь бедственного положения его вассалов. Потому что если год из года только забирать, причем практически все, и ничего не давать взамен, трудно ожидать процветание в такого рода землях.
Платье однозначно не подходило. Однако желание сэкономить на нелюбимой дочери не исчезло и была вызвана группы поддержки в лице фаворитки. Леди Радсон после длительных раздумий и поедания глазами Элис все же согласилась, что пожертвование ею одного из пары сотен платьев ситуацию не спасают. Если разницу в ширине примерно в два с половиной раза еще как то можно было минимизировать путем тотального ушивания, то разницу в росте можно было компенсировать только укорачиванием девушки. Причем сразу на голову. Поэтому от идеи сплавить один из вышедших из моды нарядов, сэкономить на платье для противной девчонки, не получилось.
Страдая, как от приступа тяжелого похмелья, Барбоса все же выделил на платье семь с половиной золотых. Почему не пять или не десять, Элис так и не поняла, да и не особенно заморачивалась. Даже десять золотых означали покупку готового платья далеко не в самом дорогом магазине майората. Однако не сделать гадость даже при этом благом деянии конунг не мог в силу натуры и за платьем отрядил с ней саму Радсон в сопровождении двух служанок и пары охранниц. Деньги были переданы в руки фаворитке.
Поход по магазинам обещал остаться в памяти как самой Элис, так и торговцев. К тому же присутствие любимой ляди конунга существенно сужал простор для маневра. Элис, откровенно говоря, думала добавить к выделенной сумме немного своих денег и попытаться купить хотя бы подобие приличного платья. Но вот светить при Радсон имеющиеся деньги было категорически нельзя. Ибо ее папашу не будет волновать факт количества монет, а только сам факт их наличия. И тогда свадебный букет она точно будет собирать где-нибудь по оврагам. Хотя полевые ромашки, растущие кое-где на обочинах, девушке нравились, но для свадебного букета годились не больше, чем одуванчики.
